Нф-100: Звездная карусель

— А Ботаник — естественно? — обиделся Андрей.

— Ботаник — более по-пиратски, — хмыкнул Паша. — Но я же не настаиваю!

— Тогда я буду Орлом, — заявил Боря.

— Несерьезно, — прокомментировал Стрел. — Две птицы в одном гнезде не уживутся.

— А Дельфином? — с надеждой спросил Ложечкин.

Ребята с тоской посмотрели на Борю. На дельфина он никак не походил. Скорее уж, на тюленя.

— Уж лучше назовем тебя Бегемотом, — бесцеремонно заявил неугомонный Паша.

— Как ты смотришь на прозвище Кашалот? — спросила Лена.

Борис не успел ответить. Звездолет вздрогнул, за хрустальным куполом зажегся свет.

— Вот мы и дома! — объявил Стрел.

— Дома? — ошарашено переспросил Костя. — У кого?

Действительно, место, в котором они оказались, никак не могло располагаться неподалеку от родной Земли, да и вообще, в Солнечной системе. Это было ясно любому двоечнику, который никогда не изучал астрономию.

В небе сиял огромный синий шар неведомой звезды. Вокруг нее вращалась еще одна — небольшая, красная. Несколько маленьких, едва заметных шариков планет мерцали среди звезд, а в черном небе металлическими искрами сверкали тысячи летательных аппаратов.

— Мы прибыли в околопланетное пространство Пыгии, естественно, — отрапортовал компьютер. — Вы приказали домой — я и отправился домой. Ваш корабль изготовили на здешней верфи, здесь же собрали и запрограммировали меня. Для нас Пыгия — дом родной. Если еще не стала — то станет. Лучшая пиратская планета!

— Ничего себе, светлая перспектива! — воскликнул Андрей.

— Не тушуйся, Ястреб! — подбодрил его Стрел. — Вам здесь понравится. Знали бы вы, какие тихони становились лучшими пиратами всех времен и народов! Диву бы дались!

Тем временем в салоне раздался жесткий и колючий голос:

— Звездолет "Стрела", приказываю идти на посадку на второй полосе пятого сектора главного космодрома! Повторяю, втораая полоса пятого сектора главного космодрома! Как поняли меня?

— Диспетчер, — объявил Стрел. — Я снижаюсь.

— А отсюда удрать мы не сможем? — спросил Костя. Отвечать диспетчеру ему совершенно не хотелось.

— Зачем? Проще приземлиться, — объявил компьютер. — Начнем убегать — пошлют следом погоню, завяжется бой. Убегает ведь тот, кто виноват. А драться вы пока не умеете. Чего вам бояться? Обменяетесь добычей, да уйдете в рейд. И делайте потом в открытом космосе, что хотите. Страшновато среди бывалых рейнджеров, я понимаю, но надо же когда-то привыкать? Все когда-то начинают. Так что сядем, осмотритесь...

— У нас и добычи никакой нет! И в рейде мы не были! — отчаянно воскликнул Костя.

— Вот об этом настоятельно советую молчать, — мрачно объявил компьютер. — Кто будет спрашивать — скажите, что посетили далеку окраинную планетку, добычи взяли мало. Вещи у вас есть? Вот их и продадите, как добычу. Купите, что вам надо. Не беспокойтесь, в выгоде останетесь, если дела умно поведете. Потому что на Пыгии и у вас на планете наверняка ценности разные. А если торговать не станете — подозрительно будет. Могут проблемы возникнуть. Вплоть до конфискации корабля. Потому что настоящий пыг никогда не станет шататься по Галактике просто так, без дела. Надо обязательно кого-нибудь грабить. Или, на худой конец, с кем-то торговать.

Представив, что они оказались в тысячах световых лет от дома без корабля, то есть без надежды на возвращение, ребята погрустнели. Что же это за планета такая, где корабль могут конфисковать за то, что его экипаж пришел без добычи? Вот вам и вольные пираты. Везде свои порядки — где-то жестокие, где-то не очень. А полной свободы, так, чтобы делать то, что душе угодно, нет, наверное, нигде.

Большая рыжая планета закрыла собой половину неба. Диск звездолета рассекал верхние слои атмосферы Пыгии. Пронзительный свист ветра слышался даже в герметично закрытом салоне.

— Хоть корпус почистим, — прокомментировал Стрел. — Пока бробберы "Стрелу" в плену держали, да грамзы с одной базы на другую по нуль-каналам передавали, от пыгов прятали, заржавела техника. Ничего, обгорит сейчас корабль, будет как новенький — только с верфи.

— Зачем они ее прятали? — спросил Костя. — Пыги этот корабль искали?

— Да ведь грамзы — самый трусливый народ во Вселенной, — пояснил Стрел. — Ну, может, не самый, но в первую десятку точно входят. Сильны только, когда их десять на одного. Вот и прятали, да еще и в подземелье, хотя о существовании вашей звездной системы пыги даже не слышали. Она расположена слишком далеко от других. Может, о ней только грамзы и знают. Вот они и решили, что там "Стрела" в безопасности будет. И действительно — не нашли ее наши доблестные пираты! Хотя, может, никто и не искал. Проблемы экипажа пыголета не касаются остальных пыгов — если, конечно, корабли не пошли в рейд вместе.

Гладкая поверхность космодрома приближалась. Внизу, насколько хватало глаз, тянулись рыжие поля с красной растительностью.

— Почва, наверное, изобилует железом? — спросил Андрей.

— Точно, ученый! — подтвердил компьютер. — Железа здесь почти столько же, сколько и кремния. Очень хорошая планета, богатая ресурсами. Знай грунт копай, да железо из него извлекай. Считай, на деньгах сидим. Одна беда — сила тяжести высокая. Ну да вам здесь долго не жить. Разве что в старости...

Мысль провести старость среди выжженных полей на планете с высокой силой тяжести никого из ребят не привлекла. Но вслух они ничего не сказали. Уже поняли, что на каждое их опасение у компьютера найдется подтверждение и еще более мрачная перспектива.

— Насчет силы тяжести... — спросил вдруг Андрей. — Почему, когда мы летели, не чувствовалось невесомости?

— Обижаете, — очень грустно заявил Стрел. — У меня прекрасные компенсаторные механизмы. Ослабляют перегрузки, компенсируют эффект невесомости. Чтобы ваши мышцы остались сильными, чтобы вы не чувствовали дискомфорта. Даже в подпространстве компенсаторы, как вы могли убедиться, работают! Не на всех кораблях так, отнюдь не на всех!

Звездолет мягко затормозил и коснулся почвы, подняв столб бурой пыли.

— Вообще-то, конечно, звездолеты обычно на поверхность планеты не садятся, — заметил вдруг Стрел. — На орбите десятки баз, гостиниц и баров. Прежняя команда любила останавливаться в комплексе "Звездный кальмар". Одно из самых престижных мест. Еще мне нравятся "Золотой шар" и "Пристань отбросов". Впрочем, электронный каталог со слайдами всех гостиниц и увеселительных заведений в память загружен — сможете потом выбрать, что вам по душе.

— Подожди, подожди, — возмущенно начал Костя. — Значит, садиться было не обязательно? Зачем же нас посадили?

— Я попросил, — признался Стрел.

— Как так? Зачем? — наперебой закричали ребята.

— Мне профилактика нужна, ремонт. В стационарной мастерской. Не беспокойтесь — дел-то на сутки — двое. Вы пока поторгуете. А потом полетим, куда угодно...

— А за твой ремонт кто будет платить? — подозрительно спросил практичный Борис.

Оказалось, волновался он не напрасно.

— Оплата ремонта входит в обязанность казначея, — равнодушно ответил Стрел. — Изыщешь средства и заплатишь механикам и за вышедшие из строя детали.

— Во сколько обойдется ремонт? — охнул Борис, мысленно пересчитывая наличные и тут же соображая, что земные деньги здесь ничего не стоят. Да, если бы и стоили, отремонтировать звездолет за двести рублей точно не получится...

— В зависимости от характера неполадок и нынешних цен на энергоносители и запчасти, — сообщил компьютер. — Вы деньги добывайте — а там разберемся. В крайнем случае, поверят и в долг. Но лучше бы здесь не одалживаться. Всю жизнь на проценты работать будете.

Ребята растерянно переглядывались.

— Вот и аэрокар прибыл, — радостно сообщил Стрел. — Я вызвал, не дожидаясь вашей просьбы. Он вас в космопорт отвезет — должны же вы туда как-то добираться? А я — на ремонт, своим ходом.

— Нам выходить? — спросила Лена.

— Да уж конечно. Во время ремонта никто в корабле находится не должен. Высокий уровень радиации, механические нагрузки, шум. Не забудьте взять с собой оружие и оборудование. И вещи для торговли, конечно. Это — самое главное. Хотя нет, оружие на Пыгии все же важнее.

Люк звездолета сам собой распахнулся. Ребята быстро собрали вещи — прямо скажем, брать с собой было особо нечего — и вышли на пыльное поле. Переставлять ноги, особенно поначалу, было тяжело. Складывалось ощущение, что к рукам и ногам привесили по трехкилограммовой гирьке — не слишком тяжелой, но ощутимой. А на туловище надели несколько стальных пластин. Но, если двигаться не спеша и не прыгать, ходить было терпимо.

Перед "Стрелой" стоял небольшой тонкий диск с сидениями и полуоткрытым прозрачным куполом.

— Как же мы обратно попадем? — спросил Паша. — Где встретимся с тобой, корабль?

— У вашего Ученого в мобильном компьютере имеется блок связи, — терпеливо объяснил Стрел. — В любой момент можете со мной посоветоваться, проконсультироваться, позвать на помощь. А я буду давать вам отчет, как идут ремонтные работы.

— Спасибо, — поблагодарила компьютер Лена и первая поднялась на диск, который Стрел называл аэрокаром, почему-то на английский манер. Хотя вполне мог бы сказать по-русски — летающий автомобиль.

Когда следом за ней влезли остальные ребята, аэрокар повернулся прозрачной полусферой вперед и понесся к видневшейся вдалеке группе строений. Боря Ложечкин крепко сжимал в руках рюкзак и спиннинг. На их продажу и была вся надежда. Еще Боря подумывал о том, кому здесь можно продать коммуниктор. Жаль отдавать, конечно, но это самая ценная вещь, что у него была. Если бы он еще здесь работал — папе позвонить... Но даже без подсказок Андрея Борис подозревал, что связаться с Землей ему не удастся. В лучшем случае — найти какую-то местную сеть, да и то вряд ли. Системы связи везде разные.

Подумав немного, Боря все же включил мобильник. Тот усиленно занялся поиском сети, но ничего не нашел.

— Далеко, — вздохнул Ложечкин. — Не берет... Может быть, радио послушаем? Какая-нибудь радиостанция, да принимает.

Ершов подавился нервным смешком.

— Ты что, Ложечкин, с дуба упал? — спросил он. — Мы не то что за миллиарды — за триллионы триллионов километров от Земли. Какие здесь радиостанции? Разве что местные, которые и модуляцию сигнала другую используют.

— Пыги не пользуются радиосвязью на планете, — коротко бросил Стрел. Даже на расстоянии он, видимо, не желал оставлять ребят без присмотра и общался с ними через мобильный компьютер.

— А передач с Земли мы точно не услышим? — продолжал настаивать Боря. — Я понимаю, далеко, но зато на пути радиоволн ничего нет... Космос, пустота!

— Даже если бы изобрели сверхмощную радиостанцию, которая направленно вещала бы в сторону Пыгии, нам бы это мало помогло, — вздохнул Андрей, удивляясь необразованности товарища. — Или если бы у нас был сверхчувствительный приемник, способный из всего многообразия сигналов, что распространяются в космосе, выделить волны твоей любимой станции. Потому что мы сейчас очень далеко от Земли.

— Ну и что? — вступился за Борю Паша. — Если бы очень мощная станция, и очень мощный приемник — думаю, сидели бы мы сейчас, слушали "Европу Плюс"! Или "Авторадио"! Здорово!

— А вот и не слушали бы! — возмутился Андрей. — Когда начали работать эти радиостанции? Пусть даже пятнадцать лет назад — я точно не помню... Мы сейчас явно дальше, чем в пятнадцати световых годах от Земли. Так что не услышать нам никакой современной радиостанции.

— Что еще за световые года? — насторожился Боря. — При чем здесь года?

— Световой год — мера расстояния, которой пользуются в космосе. Очень большая. Если я не ошибаюсь, один световой год равен девяти с половиной триллионам километров. Но соль не в этом. А в том, что свет проходит такое расстояние за год. Значит, и радиоволны идут столько же.

— Ну и что?

Боря порой соображал туго, и не сразу понял, чем даже самое огромное расстояние помешает ему слушать любимое радио.

— Да в том, что, если мы будем, скажем, за пятнадцать световых лет от Земли, и у нас будет чудо-приемник, позволяющий услышать самые слабые радиосигналы, мы будем слушать передачи пятнадцатилетней давности. Всякий там "Модерн токинг" и "Ласковый май" в расцвете славы...

— И "Синюю птицу", — добавила понятливая Лена. Любимую группу моего папы. — Если отлетим чуть подальше...

— А если мы преодолеем расстояние в сто пятьдесят световых лет, то вообще ничего не услышим. Потому что сто пятьдесят лет назад радио еще не изобрели!

— Да быть этого не может! — возмутился Паша. — Мы ведь сигналы в космос посылаем, надеемся на встречу с инопланетянами! Что они нас услышат и прилетят! А ты говоришь, что они ничего не принимают!

— Может, и примут. Через пару сотен лет, — объяснил Андрей. — Когда сигнал дойдет. Правильно я объясняю, Стрел?

— Правильнее некуда, — проскрежетал компьютер. — Скорость распространения света конечна. И сигнал ослабевает пропорционально квадрату расстояния от источника. Поэтому в цивилизованных мирах радиосвязью пользуются редко, к тому же на очень близком расстоянии. Устаревшая, можно сказать, первобытная связь.

— Ну и ладно, — вздохнул Боря. — Подумаешь... А все-таки, если бы чувствительный приемник был, интересно было бы послушать передачи тридцатых годов. Или сороковых! Сводки с войны...

— Да, историкам это было бы очень интересно, — согласился Ершов. — Но пока что и приемника подходящего у нас нет, и кораблей, что движутся быстрее света. Наша "Стрела" — не в счет.

— Да и "Стрела" не летит быстрее света, — назидательно сообщил компьютер. — Она перемещается в подпространстве, а это — не одно и то же. Быстрее света материальный объект двигаться не может.

— Ну вас с вашими умными разговорами, — разозлился Борис. — Давайте лучше посмотрим, что вокруг делается! Когда еще на чужой планете побываем...

Под фиолетовым солнцем Пыгии было жарко. Гораздо жарче, чем на Дону в самый теплый майский день. Ребята, довольно легко одетые, все равно страдали от зноя — тем более, повышенная сила тяжести пригибала к земле, и каждое движение давалось с трудом, нужно было постоянно напрягаться. Красная почва космодрома была потресканной, лишь кое-где на ней росли чахлые кустики и травка. Текли по огромному полю и несколько ручейков, начинающихся словно ниоткуда, из подземных родников, и вдоль них растительности было немного больше. Но все равно, синие, красные и зеленые травы росли не слишком буйно.

Рядом с космопортом не было ни деревьев, ни клумб. Просто возвышалось посреди голого поля огромное здание из бетона, стали и стекла. По утверждению Ложечкина, больше всего космопорт пыгов походил на большой аэровокзал, причем в несколько ярусов. Остальные мальчики и Лена ни разу не летали на самолетах и на аэровокзалах им бывать не доводилось.

Ребят аэрокар доставил ко второму ярусу космопорта — видно, по своему выбору. Хотя Андрей и пытался завести с компьютером аэрокара знакомство, тот не отвечал. Наверное, был рассчитан на самую примитивную работу.