Танцы на стёклах

— Видишь ли, люди, видя, как вокруг них умирают, в душе своей считают, что с ними этого не случится. Поэтому часто делают глупости, а когда кишки наружу вывалятся, в глазах удивление, ведь с ними не должно такое произойти.

— Да мы, вроде, не глупили, — ответил Вэн, набрал горсть песка, с силой сжал. Крупинки давили в ладонь. — Я вот думаю, живой я или нет? Песок чувствую.

— Да какая разница, что ты думаешь. Я тоже был молод и горяч, записался на войну, когда была заварушка с тертурианами. Благо, родители узнали, да не пустили. А звездолёт, где я должен был находиться, взорвали на орбите Тертура. Запомни: законы работают, и за всё надо платить.

— За что платить? — недоуменно спросил Вэн.

— Думай. Сартана.

— Что Сартана?

Вдруг стало темно, только тихое жужжание стояло в ушах.

' Гипноблок снят, идёт размыкание блокирующих нейрорецептов', — раздался приятный женский голос.

Вэн с трудом раскрыл глаза. Перед лицом отъезжала дверь виртуального погружателя. В глазах двоилось, он с трудом встал из полулежачего положения. Помогая телу руками, выбрался из капсулы погружателя, которая была в углу каюты.

Огляделся: Вокруг тёмно-серые стены каюты звездолёта, сбоку стол и в углу умывальник. На столе приготовленная заранее бутылка с водой. Хоть гипноблок уже не действовал, разум ещё находился там, на той тропической планете, переживая всё заново в ускоренном режиме.

Вэн схватил бутылку и, пальцем откинув крышку, жадными глотками выпил тёплую воду до дна. Затем сорвал с головы мозентер, похожий на широкий обруч. Импы — мифологические злобные существа. Учёные не совсем понимали, как они работают. И вот благодаря этим импам и возможно соединение мозентера и мозга.

Конечно, 'реальности' бы создателям не добиться, если бы не гипноблок: зрительное и голосовое погружение. В конце кодовое слово выбрасывает из виржи человека, пробуждает.

'Всё в порядке, — прошептал Вэн, всё оглядывая каюту. — Я лечу на Шарк'.

Глава третья.

Один во Вселенной.

Только что пережитая смерть и потрясения были также реальны, как боль и страх, которые Вэн прочувствовал там, в деревне человеко-медведей. А он там пережил ещё досаду и злобу.

Прозрачный стол, прикреплённый к стене, засветился яркими полосами, всё больше возвращая незадачливого путешественника в реальность. Жёлтые огоньки пробежали и исчезли, высветив опции и информационную карту.

Над столом, на стене появился большой экран, на котором красовалось изображение белокурой девушки — электронной секретарши Вэна, на фоне экзотического побережья.

— Ты отсутствовал трое суток и четыре часа, — сказала секретарша.

— Что происходило за это время?

— Мы уже на орбите Шарка. Прибыли пять часов назад. Тэя передала просьбу, чтобы ты с ней связался, когда выйдешь из виржи. Твоя любимая недовольна.

— Мы уже на орбите? — Вэн никак не мог прийти в себя, перед глазами всё стояли человеко-медведи. Подошёл к столу, сел во вращающееся удобное кресло, прикреплённое к полу.

— Повторяю! Прибыли пять часов назад. И да, я — Ариадна, если ты вдруг забыл, — секретарша улыбнулась с экрана.

— Дай изображение системы, — Вэну не терпелось увидеть это новое солнце Голор и его планеты.

Появилось голограммное изображение звёздной системы: красная звезда и семь планет. Шарк оказался второй. Три материка, окружённые водой, не оставляли сомнений, что именно на планете под акульим названием и зародилась жизнь.

Вэн смотрел на противоположную стену от двери. Там жёсткая ширма, когда она отодвигается, за ней на всю стену иллюминатор из крепчайшего известного стекла — пласто. Давно открыты многие прозрачные металлы и сплавы, но они не идут ни в какое сравнение с этим стеклом.

Не во всех каютах есть такие иллюминаторы. Вэн открыл один раз это 'окошко', когда звездолёт находился в искривлённом пространстве. Ощущение такое, что каюта просто обрывается, а дальше клубится какая-то матовая тьма. И там нет звёзд: ни одной. Стало страшно, ведь через метр от тебя что-то чуждое. Жутко от этой безграничности Вселенной, с её невообразимыми температурами, чёрными дырами и многомерными пространствами. А с другой стороны появляется гордость за величие разума: ведь родную Горану и Шарк разделяют тысяча восемьсот световых лет, а звездолёт одолел это расстояние за два месяца.

— Открой иллюминатор, — приказал Вэн, а сам ждал, что же там появится: звёздная система Голор или всё та же пугающая мгла. Хотя лёгкая вибрация, сопровождавшая весь полёт, исчезла. На корабле было непривычно тихо. Значит, в иллюминаторе он увидит звёзды.

Ширма медленно отъехала, и каюта заполнилась кровавым светом. Звезда Голор оказалась яркой, благо включились световые фильтры, иначе можно вмиг ослепнуть. Светило предстало во всём великолепии: красное, с багровой каёмкой по краю, которую создавала атмосфера из тяжёлых элементов. Казалось, что кто-то прибил слепящий красный шар на чёрную стену гвоздём.

— Закрывай, — сказал Вэн. — Соедини с Тэей.

На экране появилось изображение спортзала, видимая стена была сплошь в выступах, походившая на скалу. У стены стояла 'бронзовая' Тэя в белых спортивных штанах и лёгкой безрукавке. Её тёмные волосы ниспадали на плечи, а чёлка упрямо пыталась прикрыть потный лоб. Глаза её умиляли. Хоть немного узковаты, как у всех людей с планеты Тертур, но зрачки казались изумрудами.

— Привет, любимый! Как твой виржи, не надоел? Меня он уже достал: — многозначительно сказала Тэя.

Вэн всё ещё держал в руке мозентэр.

— Да как, помер я в нём. Я на эту компанию в суд подам, когда вернёмся на Горану. В загрузке использовали мощный гипноблок. Я даже не помнил ни тебя, ни то, что лечу в звездолёте.

— Погубит тебя виржи, это же второй реал, не забывай. Так недолго и до нервного срыва. — Она лукаво улыбнулась. — Не мог купить себе такой, чтобы там остров в океане личный был да гарем?

— Так драйва же хочется, — Вэн улыбнулся. — Ладно, пойду в душ схожу.

— Глянь распорядок, через два часа сбор и инструктаж. Завтра спуск на планету.

— Ты зайдёшь?

Тэя кивнула и улыбнулась одними глазами. Напоминала фею из одной сказки, увиденной в детстве, только без крыльев. Когда Вэн увидел её в звездолёте, то несколько дней не мог найти себе места, потом решился, подошёл и сказал: — Привет. Как тебя зовут?

Он отключил связь и набрал на мнимой фосфоресцирующей клавиатуре адрес компании 'Шанс'. Затем выбрал 'жалоба', ввёл код виртуальности, из которой только недавно выбрался.

На экране появился темноволосый мужчина лет тридцати, элегантного вида, сидящий за столом, словно диктор новостей. Стильный костюм и галстук не оставляли сомнений — перед вами добропорядочный гражданин.

— Адвокат корпорации 'Шанс' к вашим услугам, — вежливо сказал мужчина.

— Я хочу подать жалобу. Вы подвергли опасности мою психику. Есть у меня опасения, что от такого виржи можно подхватить какую-нибудь фобию.

— Мммм, — как бы вам сказать поточнее, — задумчиво пробормотал адвокат. И тут его лицо на долю секунды стало насмешливым, и Вэну показалось, что адвокат — этот образец этикета, показал ему, дразнясь, язык. Это произошло так быстро, что когда Вэн опомнился, адвокат опять был серьёзен и вежлив.

— Ты что: язык мне показал? — Вэн чувствовал себя идиотом.

— Да что вы: как можно: — адвокат был невозмутим.

И тут до Вэна дошло, что Горана находится сейчас от звездолёта за тысячу восемьсот лет, а значит, прямая связь невозможна. И Вэн сейчас разговаривает с обыкновенной программой, да ещё почему-то издевающейся над ним.

— Почему? — просто спросил Вэн.

— Потому: — ответил адвокат и исчез.

Побежала строка: ' Вэн Гаури, индивидуальный заказ. Родители подписали согласие на смерть участника'. На экране появились родители: отец в одних коротких шортиках и мама в голубом стильном платье. Сидят на краю пропасти, болтают ногами, словно дети, улыбаются. 'Вэн! Мы тебя любим! Не балуйся там на Шарке! Береги себя!' — кричит отец и машет рукой.

— Ага, спасибо! Позаботились, — буркнул Вэн.

Он встал и вышел в коридор, на ходу надев мозентер.

Двери на корабле открывались автоматически. Теперь Вэн был похож на древнего императора, только у того был на голове лавровый венок.

'Внимание! — голос из интеркома, казалось, разносился по всему кораблю. — Первая команда! Прибыть к челноку! Второй быть готовой к шестнадцати часам.

— В какой команде я и Тэя? — спросил Вэн, и сразу в мозгу возникла картинка: они оба во второй команде, а значит, через пять часов он увидит другую планету своими глазами. То, о чём мечтал в детстве, юности — сбудется. Грёзы о других мирах, живых существах, которых не привезли с Земли на другую планету, а необычных и загадочных, которые живут на далёких, неизведанных мирах испокон веков, и удивят людей своим видом и поведением.

По связи поступил вызов: солдат Крантон хотел поговорить. Вэн знал, что от этого разговора не будет ничего хорошего, но включил связь. Нужно знать, что этот Крантон затевает, чем дышит.

Появилось изображение Крантона, его нагловатое лицо презрительно ухмылялось. Взгляд хищный, как у человека, который знает: жертва не ускользнёт.

То, что ничего хорошего предстоящий разговор не сулил, сомнений не было: Крантон с начала полёта волочился за Тэей. Даже когда она уже была с Вэном, не давал ей проходу. Всегда вёл себя нагло, рассчитывая на крепкую мускулатуру и большие кулаки.

— Эй ты, почка и кусок желудка, — самодовольно произнёс Крантон.

— Ты это к чему? — Вэн спросил машинально, хотя намёк понял.

— Ты горанец-то липовый. На органы выращенный!

— Я усыновлён, и у меня есть право горанца, — твёрдо сказал Вэн.

— Но это не давало тебе права у меня девку уводить, если бы ты своего носа не сунул, она бы была со мной!

— А не пошёл бы ты успокоительного выпить?

— Ты не понял! Я злой просто стал! — глаза солдата сузились. Глянь за дверь, там её голова лежит.

— Испугал, — сказал Вэн небрежно. — Чего ты хочешь?

— Дуэль хочу, — голос Крантона прозвучал с такой жаждой, словно он иссохшими губами просил пить. Стало понятно, что он не отступит.

— На звездолётах и в зданиях, принадлежащих правителю, дуэли запрещены.

— А ты в курсе, куда мы летим? Капитан проговорился, что планета Шарк — штуковина опасная. И там может произойти любая катастрофа. — Крантон лукаво улыбнулся. — Так что давай на кулачки, я хочу тебе морду вмять в голову.

— Добро, — Вэн понял, что конфликт неизбежен. Если не дать Крантону отпор, он будет досаждать всю экспедицию.

— Я знал, что ты парень умный. Давай через два часа, у твоего побратима, что убирается в зверинце. Ты ведь член бойцовского клуба, да? Посмотришь, как дерутся солдаты. Два на два там и сойдёмся: боец!

— Идёт, только выбери себе кабана побольше в напарники, — Вэн отключил связь и уже подходил к лифту. На нём спустился с третьего уровня на второй. Душ был недалеко, одни двери разъехались, и вот уже раздевалка. Скинув одежду и мозентэр, Вэн заткнул уши бирушами, чтобы не затекла вода. Палец нажал на верхнюю кнопку игло-душа. Закрыв глаза, Вэн задержал дыхание.

В тело впились тысячи тонких струек воды. Ощущение такое, будто тело сдавило со всех сторон. Первая партия воды с моющим средством, затем чистая. Минута — не дышишь, не видишь, только давит и впивается колючая вода. Когда кажется, что воздух кончился и лёгкие начинают паниковать, посылая в мозг импульсы боли, давление воды исчезает, а тело словно раздаётся в стороны, бунтуя против такого давления. Зато кожа надолго сохраняет упругость и свежесть.

Когда Вэн вернулся в каюту, там уже хозяйничала Тэя. На столе стояли две чашки, в которых парил напиток навси. Бодрящий, терпкий и ароматный, с резким запахом миндаля. Его выращивали только на планете Навсина, на других деревья, дающие плоды к напитку, не росли, не подходила почва и атмосфера, да и солнце Навсины особое — красное, в шесть раз больше горанского. Возле чашек приютилось четыре пахучие брикетные булочки, которые делает пипр — пищевой преобразователь.

Тэя подошла и чмокнула Вэна в губы.

— Я уже жду пятнадцать минут, — от неё повеяло запахом листьев сантала, настраивающим на положительные эмоции и миролюбие. Вблизи хорошо был виден ненавязчивый перманентный татуаж на губах и бровях.

— Спасибо, что суетишься, — Вэн взял в руки горячую чашку, отхлебнул напиток с удовольствием.

Всё время, пока он ходил в душ, из головы не выходил наглый Крантон, и предстоящий с ним кулачный бой. Хоть для Вэна это дело и привычное, но он понимал, что Крантон так просто не отстанет, ещё доставит массу проблем. Переживания обострились, когда любимая оказалась вблизи.

Тэя смотрела пристально, не отводя взгляд. И в зелёных глазах читалась тревога.

— Ты чего? — Вэн отхлебнул напитка и неуверенно поставил чашку на стол. — Крантон цеплялся?

— Нет. Просто не могу понять, как ты в виржи умудрился умереть, такие загрузки делают только для экстремалов и то лишь с их согласия.

— Представь себе, что это мои дорогие родители дали согласие. Видите ли, хотят, чтобы я это пережил и на Шарке не рисковал зря.

— Да уж, молодцы! Представляю, что ты им устроишь, когда вернёшься. А ты в курсе, что информация по Шарку стала доступна?

— Откуда? Я только что из виржи выпал, — Вэн взял девушку за плечи. — Да чего ты? Мы ведь мечтали попасть на другую планету!

— Я микробиолог, — Тэя казалась растерянной. — А твоё — это психология иных существ и контакт. Ты просто не видел этих колесунов.

— Что это ещё за название? Чёрт бы побрал этих военных с их секретностью!

Вэн подошёл к стене, и нажал на кнопку, которую выдавали еле заметные пазы. Выехала кровать, Вэн уселся, жестом приглашая последовать его примеру Тэю.

— Ариадна, — обратился он к секретарю. — Дай нам информацию о колесунах, а потом всё о планете Шарк.

Ариадна возникла посреди каюты голограммой. И на ней были точно такие спортивные штаны и футболка, как на Тэе.

— Информация заблокирована военными, — глубоким монотонным голосом процитировала секретарша. Нужен код доступа.

— Код научный, сингулярность, — сказал Вэн, затем процитировал двадцатизначное число.

— Активировано, выдано сорок процентов информации.

Ариадна растворилась в воздухе, и на её месте возникло изображение колесуна. Это грозное существо. Тёмно-коричневая кожа состоит из небольших пластин. Голова узкая. Нижняя челюсть сильно выступает вперёд. Широкая пасть усажена длинными, острыми зубами. Ноздри похожи на змеиные. Выше — раскосые зелёные глаза без зрачков. Лоб скошен. На ушных наростах два острых шипа, идущие вверх и загнутые назад. Торс на вид мощный. Шесть лап, которые можно разделить на две ноги и четыре руки. Под кожей проглядываются тугие рельефные мышцы. На нижних конечностях два крупных пальца, на верхних — три. Третий палец противостоит двум (как большой у человека). На всех пальцах острые когти, на локтевых суставах небольшие шипы. Масштаб не соблюдался, и рядом появилось изображение человека для сравнения. Он был почти в два раза меньше этой тёмной туши.