Танцы на стёклах

Больше моих букв здесь Ссылка

Глава первая

Тамратэм

До топей нужно пройти шагов триста, но и здесь, на окраине болот, между кочек часто поблёскивала вода, покрытая мутной плёнкой. Вокруг стояла гнетущая тишина и, казалось, что остановилось время под этим чужим небом.

Нет... Назойливый писк приближающегося комара доказал реальность происходящего. Вэн ступал осторожно — один шорох и тебя могут обнаружить.

Услышав хлопанье кожистых крыльев, он замер. Невдалеке летел зеленоватый ящер, раза в три меньше пресловутого птеродактиля. Даже издалека видны его острые длинные зубы, белеющие в приоткрытой узкой пасти. Вэн присел, замер. Не хватало, чтобы эта летающая тварь заметила его и напала. Конечно, пули её быстро успокоят, но сейчас раскрывать себя нельзя — недалеко враг.

Сильно хотелось пить, но в лужицах, которые иногда хлюпали под ногами, водилось множество серых, жутких на вид личинок. Да ещё эта мутная плёнка на поверхности. Часто под ногами мелькают ярко-красные тритоны, которые поедают эту плавающую мелочь. Трава, похожая на зелёный сочный тростник, здесь вымахала выше человеческого роста и возвышалась везде, даже у самых топей.

Запахи... на этой планете везде пахло грибами и прелой древесиной.

Где бы ни побывала в этом мире группа Вэна, кругом открывалась унылая картина — царство болот и густых туманов. А сейчас почти над головой низко зависли тёмно-пепельные тучи, делая окружающий пейзаж до боли мрачным.

Жарко... Душно.

Вэн осторожно раздвинул стебли тростника. Боясь издать малейший звук, наблюдал за людьми на прогалине. Там, на ящиках, сидели двое мужчин и женщина, одетые в походные комбинезоны-хамелеоны. Судя по их внешнему виду и ящикам, можно предположить, что это трое исследователей. Тем более их охраняют солдаты. Да не простые солдаты, совсем не простые.

Лица мужчин, осунувшиеся от усталости, заросли щетиной по самые скулы. Их спутница — светловолосая женщина со строгими чертами лица, выглядела менее измученной скитаниями. Чуть в стороне сложены зелёные экспедиционные ящики и баулы.

— Надо продолжать искать Атэя, — донеслись слова женщины.

— Если мы его за две недели не нашли, то искать уже бесполезно! — сердито воскликнул учёный, который сидел ближе к женщине, и был гораздо выше и мускулистей, чем их спутник. — Тем более, у него нет навигатора!

— Да, Грет прав! — добавил худощавый, который выглядел, как сбежавший из каменоломни. — Пора поворачивать стопы к дому, иначе эта планета погубит нас всех! Эта планета проклятая! Как её называют? Эээ... Тамратэм!

— Но Атэй... — в голосе женщины было столько мольбы, что было ясно — пропавший ей не просто коллега.

— У меня уже между пальцев перепонки скоро вырастут! В общем, я голосую за возвращение на Горану!

Раздвинув стебли тростника чуть шире, Вэн увидел в стороне двух хмурых солдат-элитаровцев в полевой форме — стипловых комбинезонах. Они из 'ткани', которая крепка с одной стороны, но эластична с другой. Конечно, пулю она не удержит, а вот от ножа или стрелы хозяина защитит. Эти вояки и были занозой в заднице для Вэна и его группы. Они — камень преткновения и неудача, постигшая путешественников в этом мире. Стоят, посматривая на датчики, закреплённые на предплечье, да изредка скользят взглядами по тростнику. В руках магнитно-импульсные винтовки, которые покруче простеньких автоматов. Да и элитар — не простые солдаты, а звёздный спецназ. А попросту — биологические машины для уничтожения противника, будь то живая сила или техника.

Где-то наблюдают за врагами Хайт с Терсом. И они, и Вэн жутко злы на элитаровцев, ведь спецназовцы отобрали у них два грави-скутера, которые в народе называются левикатами. И их нужно забрать! Иначе придётся сгинуть в этих мирах без транспорта. Стеймор не поддержал эту идею — схлестнуться с элитаром. Он и девушки ушли к пирамиде, а там, через портал в другой мир — не захотели помочь. Струсили, конечно. Да и Вэн не одобрял идею нападения на матёрых солдат. Подсознательный страх перед более сильным противником давал о себе знать. Но поколебавшись, пошёл за Хайтом и Терсом, решив, что у троих больше шансов на удачный исход. И ещё ему Терс пообещал долю от артефакта, который лежал в багажнике его левиката. Там валялась ценная вещица: миниатюрная статуя существа, похожего на тело человека, только с четырьмя руками и драконьей головой. Но не это давало ей ценность, а полупрозрачный зелёный металл, из которого изготовлена вещица. Он не ржавел, не окислялся и фосфоресцировал во тьме. За тайну технологии этого артефакта, если её разгадают учёные, можно отхватить столько денег, что удастся купить парочку тропических островов, туристический бизнес которых обеспечит любому нескучную старость.

Но надо сначала забрать левикаты. А пока, как любил говаривать дедушка Вэна: сегодня всё случайно плохо.

А ведь так всё хорошо начиналось...

Четыре парня и две девушки на левикатах въехали через портал в первый мир. Левикаты — это воздушные скутеры, держащиеся над почвой антигравом. По бокам две подвижные воздушные турбины, которые позволяют набирать такую скорость, что если бы не защитное стекло, то человека бы просто вынесло потоком воздуха из седла. Путешествие с комфортом... Жажда приключений так и бурлила в молодых душах. Впереди планеты, на которых можно найти самые необычные артефакты. Любопытство гнало вперёд, потому что во вселенной встречались такие виды растений и животных, что не придумает самая изощрённая фантазия. И на всём этом можно неплохо заработать.

А проблемы начались именно здесь, на Тамратэме — планете, на которой преобладают озёра и болота. Когда забрались в лес, больше похожий на джунгли (за которым по навигатору располагался разрушенный город, приютившийся на каменистом плато недалеко у болот), на путешественников напали обезьяноподобные аборигены. Опасные сволочи! Скакать по деревьям с луками, да к тому же стрелять, держа оружие пальцами ноги — это надо видеть. Пули быстро охладили пыл аборигенов, но они продолжали жалить стрелами, скрываясь в зелени. Получить стрелу между рёбер никто не хотел, и пока группа в спешке выбиралась из леса, побили все левикаты о деревья, кроме двух — которые потом и забрали элитаровцы. Да как забрали! У Хайта остался фингал под глазом, который через двое суток станет чёрным, а у Стеймора опухла щека и скула.

Это было всего день назад. Сейчас Вэн смотрел на прогалину, а левикатов там не было. Скорее всего, на них элитаровцы выискивают среди болот пропавших учёных. А может, пытаются освободить из плена или выкупить у аборигенов.

Проходят минуты, а вокруг та же тишина. Лишь донимают крупные назойливые комары. Они незаметно садятся на лицо, шею и руки — беспощадно грызут. Приходится давить их тихо, чтобы не засветиться перед врагом. Спасибо комбинезонам-хамелеонам, они делают людей невидимыми для сканеров и масс детекторов элитаровцев.

Время идёт, а ничего не происходит. Учёные сбавили тон и нельзя разобрать, о чём они говорят. Лишь доносятся обрывки фраз: ты сам сказал, не спорь, мы не найдём.

Вэн даже не заметил, как комары незаметно исчезли — заморосил дождик. Хорошие на этой планете комары. На Горане, когда моросит дождик, их не убывает. Жара понемногу спадала, и дышать становилось легче.

Вэн понял, что его ударили в спину, когда уже падал. Правое колено обожгло жгучей болью, ноги сами согнулись, встряв коленями в мокрую кочку. Неведомая, но неудержимая сила откинула голову назад так, будто её хотели оторвать или переломить шею, сделав на спине 'капюшон'. Чья-то крепкая ладонь давила на лоб, а в кадык укололо остриё.

— Что? — раздался злобный шёпот, — мальчики из песочницы пришли вернуть левикатики? Решили повоевать? Смешно!

Сверху нависло красное, насмешливое лицо элитаровца. Почти квадратное. А в глазах... наверное, их можно сравнить с глазами кошки, которая сжалась в пружину и через мгновение распрямится над ничего не подозревающей, любопытной мышкой.

— Отпусти, — превозмогая боль, прохрипел Вэн.

И тут лицо спецназовца словно взорвалось изнутри: мелкие кусочки плоти и брызги крови упали Вэну на кожу и окропили глаза, которые он даже не успел сразу закрыть. В тот же миг ослабла и хватка, державшая голову, словно клещами. Но головами они всё же стукнулись, когда элитаровец повалился, уткнувшись лицом в кочку. В его затылке зияло входное пулевое отверстие. Возле руки лежал спецназовский нож с обоюдоострым лезвием, а из-под живота выглядывали ствол и приклад винтовки-магиса.

Дрогнул тростник и показался перепуганный Терс. Его узкое лицо всегда казалось хищным, но сейчас на нём читался страх. Взглядом светлых глаз он шарил по сторонам, ища опасность.

— Ты в порядке? — спросил он шёпотом, держа наготове автомат.

— Да... кажется, — Вэн провёл рукой по горлу, с гадливостью начал счищать с лица красную жижу — мешанину из крови и мозгов спецназовца.

— Уходим, — буркнул Терс и почти бесшумно исчез в траве.

С прогалины доносились крики, затем послышались автоматные щелчки.

Он осторожно приподнялся, выглянул на прогалину. Из травы торчала нога лежащего элитаровца, а учёных не видать, их словно ветром сдуло.

'Атака!' — раздался в стороне мужской крик.

— Защита! — донёсся издалека громкий ответ. Так перекликается только спецназ. Значит поблизости ещё двое опасных бойцов. Отбирали левикаты двое элитаровцев. А здесь их оказалось, как минимум, четверо.

'Чёрт! — пробормотал в сердцах Вэн. — Нужно сматываться! Сейчас тут начнётся отстрел'. Мелькнула мысль, что неплохо бы поменять магис на свой автомат, но бегать с винтовкой тяжеловато. Зато кинжал прихватил — пригодится.

Вэн двинулся к порталу, в который уже ушли Стеймор и Лая с Инисидой. Трава высокая, но нужно пригибаться, чтобы макушка не попала в прицелы элитаровских винтовок. Не так-то просто по тростнику двигаться быстро. Приходилось разгребать стебли руками на ходу, а где трава не такая густая, можно бежать, держа руки перед собой клином, на уровне лица.

Раздалось два громких хлопка, и через несколько секунд в небе повисла пара белых шаров, называемых в простонародье 'глаза смерти'. Теперь элитаровцы видят, где противник. И могут накрыть беглецов гранатами.

Вэн остановился, прицелился в зависший 'глаз'. Три пули ушло мимо, шар остался на месте. Ещё четыре выстрела — 'глаз' дрогнул и стал падать. А за ним и второй — Хайт с Терсом не дремлют, тоже стреляют.

Теперь вперёд! Бежать, бежать к порталу — там лишь спасение. Но бежать не получается, лишь быстро идти. Преодолевать такую стену травы непросто, ноги уже ватные. Спина ноет от тяжести ранца, лямки оттягивают плечи. Ремень автомата натирает потную шею, а приклад больно бьёт по животу. После нападения спецназовца побаливало колено, но ранец бросить нельзя — в нём всё необходимое для путешествия по мирам. Оружие тоже не бросишь...

Благо, моросит дождик.

Всё скрыто высокой травой. Не видно ни друзей, ни врагов. Лишь мелькают перед глазами тёмно-зелёные мокрые стебли. И тяжёлое дыхание — воздух влажный, как в парилке. Приходится жадно хватать его ртом, чтобы дать рвущемуся вперёд телу кислород. Какой-то дикий страх гонит, не давая задержаться ни на секунду.

Мелькают стебли... Вэн уже не таился: иногда нога с чавканьем попадала в воду между кочек, но страх гнал дальше. Старая пирамида, почерченная тёмными швами между гранитных блоков, уже недалеко. Одинаковые, эти строения красуются во всех мирах и являются загадкой для учёных.

Почувствовав на затылке ветерок от пули и одновременно лёгкий свист, Вэн сильнее пригнулся. Чуть не попали! Но это пока не считается, раз голова цела.

Страшно! Адреналин так и гулял по крови, будоражил сознание. Одно радовало — громада пирамиды уже рядом, почти заслоняла небо.

Сейчас придётся проскочить самый опасный участок: до портала нужно пробежать метров десять по открытому пространству, которое простреливается. Вот тут то и страшно, ведь магисы — это винтовки 'разумные'. Когда она ловит цель, то стреляет сама. А урано-углеродной пуле преград нет — это лучший бронебой.

Кто бегал под снайперскими пулями, тот знает, что такое страх. Когда понимаешь, что в тебя сейчас целятся, а тело кажется мягким и беззащитным. И знаешь: если пуля попадёт — удар, встряхивание и боль... Если не темнота.

Пока в голове проносятся шальные и путаные мысли, подошвы берцев уже стучат по каменистым ступеням, а перед глазами вход, заросший по бокам чем-то вроде плюща. Его 'охраняют' две статуи человекоподобных существ, одетых в подобие рубахи, да в набедренную повязку из широкой полосы ткани. В руках необычное оружие — жезл с рифлёным шаром на конце. Сейчас Вэн не смотрел на эти изваяния. Он разглядел их у других порталов, раньше. Удивляли их эльфийские уши и огромные выпученные глаза.

Матовая гладь портала как бы живая, наэлектризованная. В ней спасение — надо быстрей исчезнуть из этого мира, где под ногами 'горит земля'.

Вэн не оглядывался. Вперёд, только вперёд. Не задерживаясь, прыгнул в эту гладь.

— Ух! Успел! — крикнул во всю силу лёгких. Всё осталось позади: летящие пули, элитаровцы и страх, когда кажется, что тебя уже обнаружили и целятся, целятся.

Падение... Так всегда при переходе. Падаешь в пустоту, но потоков воздуха, хотя по логике, при такой скорости, ветер должен трепать волосы.

Войдя в первый портал, Вэн жутко испугался, ухнув в чёрную бездну. Дух захватывает. Кажется, что душа не успевает за телом, что-то её удерживает, как в скоростном лифте. Всё вокруг вспыхивает яркими точками, которые начинают вытягиваться в линии. И уже перестаёшь понимать, то ли падаешь, то ли летишь вперёд. Вдалеке виднеется бежевый круг, который растёт, постепенно заполняя всё видимое пространство — это конец пути.

Этот мир встретил плохо. Темнота... и ты летишь вперёд, балансируя руками. Портал выталкивает человека с таким усилием, с каким в него войдёшь. А Вэн вбежал. Не удержавшись на ногах, бухнулся на колени и уткнулся руками в траву, выпустив автомат. Колкая растительность оцарапала ладони, вцепилась в ткань комбинезона. Такому жёсткому приземлению помог ещё и увесистый ранец.

После яркого света прошлого мира тут ничего не удавалось рассмотреть.

— Что там? — раздался голос Стеймора.

Вэн никого не видел, но не сомневался, что друзья ждали тут. После долгого бега кислородное голодание заставляло дышать, как вынутая из воды рыба, а тело пылало жаром.

— С левикатами пролёт. А двоих элитаровцев наши прихлопнули!

— А где остальные? Они живы?

— Хайт с Терсом сейчас будут, если добегут до портала, — Вэн поднялся с травы.

— Вот уроды, теперь проблем не оберёшься, — процедил Стеймор. — Я вам говорил: не лезьте! Теперь сами убедились, что идея ваша бредовая! И вообще выходка эта неадекватна!

— А если бы получилось? — Вэн горько усмехнулся.

— Уже не получилось! — уверенно сказал Стеймор и добавил. — Ладно, прорвёмся.

— Мы-то думали, что их всего двое!

— Думали? Ха! У вас мозги вообще есть?

По сути Стеймор прав, поэтому Вэн молча отошёл чуть в сторону, достал из нагрудного кармана очки-визор, надел. Стало светло как днём, лишь овал портала мерцал тёмно-фиолетовым светом. А вокруг пирамиды простиралась долина с однообразной низкорослой чёрной травой.

В этом мире было свежо. Да ещё подул лёгкий ветерок — как бальзам для разгорячённого тела. Ныло колено, и Вэн, достав из аптечки инъектор, выбрал ампулу под номером семь и сделал себе в бедро укол. Обезболивающий и противовоспалительный, он быстро приведёт ногу в порядок. Ведь сейчас нет левикатов, а значит, придётся всё время топать на своих двоих.

Лая и Инисида стояли по сторонам, держа портал под прицелом, приготовились стрелять в любой момент. Полевые комбинезоны-хамелеоны делали их фигуры похожими, и отличались дамочки лишь цветом волос да глаз. Они казались почти одинаковыми, словно из инкубатора. Вэну больше нравилась светловолосая Лая, от её голубых глаз невозможно было оторваться. Но она с первых дней симпатизировала Хайту, не один раз Вэн замечал, что они уединялись по вечерам.

Поверхность портала заволновалась, выгнулась, и оттуда выскочил Хайт, балансируя руками, чтобы не упасть под тяжестью ранца.

— Где Терс? — спросил Стеймор, не опуская автомата.

— Готов, — Хайт сплюнул. — Полголовы снесла пуля.

— Как? — вырвалось у Лаи.

— Да просто всё, просто... — Хайт надел визор и огляделся. — Мы вместе бежали, и тут... бах! И нету Терса... Надо сматываться — сейчас сюда элитаровцы нагрянут.

— Хайт! — в голосе Лаи послышались дрогнувшие нотки. — Ты-то в порядке? — она говорила, всё ещё целясь в портал.

— Нужно их здесь встречать, а когда нос будут высовывать, сразу и валить, — рассудительно сказал Вэн. Ему стало стыдно. Друзья что-то делали, стреляли, боролись, а он сдался. Просто бежал, как трусливый заяц.

Стеймор накинул ремень автомата на шею, положил на него руки.

— Они сейчас сюда не сунутся. Вы — идиоты, не надо было лезть к ним.

— Так хотели левикаты вернуть! — громко возразил Хайт. — И это... Как его? Артефакт! Знаешь, сколько он стоит?

— А теперь эти элитаровцы вас найдут, если не в мирах, то на Горане! — укоризненно сказал Стеймор. — И не только вас! Всю группу! И знаешь, что тогда будет?

— Да ладно тебе! Ты сначала доберись до Гораны!

Пока шёл спор, Лая сняла с предплечья навигатор. Экран высветил ближайшее расположение порталов, опутавших сетью всю планету. Рельеф местности поблизости в основном ровный, лишь на севере виднелись горы.

— Ну, как всегда, до следующего портала восемьдесят километров. Там будет уровень мира — двенадцать и два, подкласс С, — сказала она. — На север не пойдём. Лучше на юг.

— А этот? — спросил Хайт.

— А ты что, на Тамратэме не смотрел, куда убегаешь? Десять и четыре, подкласс В, планета Касила, — взглянув на экран сбоку, ответил Стеймор и развернулся. — Пошли.

— Кто им давал названия, этим планетам? — рассерженно сказал Хайт.

— Такие болваны, как ты, — буркнул Стеймор.

— Что?

— Да так, ничего! Вперёд!

Группа двинулась в путь. Цепкая трава мешала идти, словно удерживала.

— Какой-то бедный мир, — Вэн на ходу сорвал пучок травы, направил на неё продолговатый определитель.

— Ещё неизвестно, может, найдём что интересное, — произнесла Инисида. — А если устанем — можно устроить привал.

— Нам сейчас не искать надо! А прятаться или бежать, — Стеймор быстро шагал, а ноги у него длинные.

— Смотрите! — остановившись, Лая указала рукой в небо: там быстро проносилась огромная вытянутая луна. Вернее, луной этот спутник назвать сложно: он больше был похож на огромную вытянутую картофелину, но сквозь визоры этот необычный спутник был похож на багровое светило.

— Значит, солнце тут красное, — подытожил Стеймор. — Не отвлекаемся! Продолжаем движение!

— С чего ты взял, что солнце тут красное? — удивлённо спросил Хайт.

— По отражению на спутнике и чёрной траве. А ты в академии учил, что всё должно быть зелёным, верно? А луна на Горане желтая, да? А тут красная! Во, задача!

— Ну да! А ты умнее всех?

— Не знаю, уж не дурней вас троих, с элитаровцами в перестрелку добровольно не лезу!

— Этот спутник в длину километров тридцать будет, — Вэн не мог оторвать взгляда от стремительно несущегося по орбите астероида-луны, который, видимо, облетал планету часа за полтора. И судьба у него печальна: из-за вытянутой формы орбита нестабильна. А значит, в скором времени этот спутник либо улетит путешествовать по солнечной системе, либо врежется в планету, и тогда здесь придёт конец всему живому.

И тут Вэн понял... Что-то не так. Они пятнадцать минут назад потеряли Терса. А все идут, как ни в чём не бывало. Хайт с Лаей шагают впереди, о чём-то тихо болтают, Инисида вертит головой, разглядывает долину. А сам он только что засмотрелся на маленький странный спутник планеты, хотя в берцах чавкает болотная вода, а на лице засохла жижа из мозгов спецназовца.

— Эй вы! — громко сказал он.

Все повернулись.

— Умер один из нас!

— Конечно, мы сожалеем. И что? — голос Стеймор казался безразличным. — Сядем поплачем?

— Как? что... — Вэн был ошарашен.

— Он знал, на что идёт, подписывая с Корпорацией контракт, — сказал Стеймор. — Любой из нас отсюда может отчалить к ангелам или чертям.

— Ты, вместо того чтобы за него думать, за тылами следи, — бросил Хайт, и все двинулись дальше, показав Вэну ранцы.

Он понуро шёл следом, не забывая оглядываться. Ведь всё было так хорошо до прошлого мира, а теперь... Теперь, ко всем бедам, он ещё чувствует себя трусом.

Много, много было загадок с этими мирами. Когда открыли первый портал на соседней с Гораной планете, люди были в недоумении. Кто мог соединить тысячи миров порталами? Тем более, все подходили по температуре и составу воздуха для людей. На некоторых планетах встречались аборигены, дошедшие до уровня бронзового века, но большего прогресса ни на одной планете люди не встретили.

Въехавшие в первый портал на левикатах, шестеро сорвиголов не сомневались, что всё будет хорошо. Пуль в избытке, энергии в накопителях транспортов хватало на полгода. Собирай себе интересные экземпляры растительности да артефакты. Если отыщут что-то ценное, то корпорация щедро заплатит.

В принципе, если не лезть на уровни выше десятого, то можно путешествовать в относительной безопасности. Не нравится мир — ныряй обратно: так инструктировали в корпорации. Команда Вэна это и делала, до прошлого мира.

Кого только харви — (так звались путешественники по мирам) ни встречали в разных мирах, однажды нарвались даже на враждебных метаморфов, но тогда обошлось. А природа: величественные горы, водопады и бездонные каньоны. Всё это вызывало азарт, интерес идти дальше и дальше. Да ещё находки, за которые корпорация заплатит и немало. Каждый, кроме Инисиды, чувствовал себя миллионером, прикидывая, сколько в ранце лежит богатства в пересчёте на сейро. Но прошлый мир, двадцать второй — оказался роковым. Болотный Тамратэм разрушил все иллюзии.

Стеймор, шедший впереди, рассмеялся, указывая рукой в низину. Вэн поднимался на холм и не видел, что же так развеселило Стеймора.

— Нашёл время для смеха! — буркнула Инисида. Она частенько на него бурчала — у них, как и у Хайта с Лаей, завязалась любовная связь с первого мира.

— А ты глянь! — продолжая смеяться, воскликнул Стеймор.

Там замерли четыре существа, похожие на людей. Одежды на них не было, только свисающие от живота куски ткани, прикрывающие промежность. У каждого сбоку висели небольшие бочки, зауженные с одного конца.

Вэн включил на визоре приближение. Когда их уже можно было разглядеть, то удивили непомерно большие жёлтые глаза. На вислоухой голове не было волос. А так, почти как люди, только с тёмно-серой кожей. Аборигены тоже с интересом разглядывали путешественников, один что-то говорил, показывая в сторону людей рукой и мотая головой так, что уши болтались.

— Ну и зрение у них, — вырвалось у Лаи. — В темноте видят.

— Ага, грудь твою рассматривают, — съязвил Стеймор.

— Инисиде такое скажешь!

Аборигены переговорили между собой, указывая руками на людей. Затем все четверо энергично мотнули головами. Двое ловко подхватили с земли палку, с привязанным за ноги убитым животным, похожим на пантеру, только с большими клыками, взвалили добычу на плечи. Смело зашагали в сторону людей.

— Не боятся нас. Или слишком любопытные, — сказал Вэн. — Интересно, что это за бочки они с собой носят? Барабаны, что ли?

— Они мне чем-то напоминают вислоухих собак, — Хайт засмеялся. — Я, пожалуй, назову их чудиками.

Харви, не сговариваясь, пошли навстречу. Хайт достал видеокамеру и начал снимать. Когда до аборигенов осталось метров двадцать, те вдруг остановились. Пришлось замереть, чтобы не спугнуть вислоухих существ. Неожиданно они бросили бочонки и добычу.

— Не двигайтесь! — скомандовал Стеймор.

— Аникай! — вдруг закричал один из них визгливым голосом, показал рукой в сторону путешественников.

Люди стояли молча, боясь сделать лишнее движение, которое аборигены смогли бы принять за агрессию — ведь войти в контакт не так-то просто: многие встреченные в мирах аборигены оказались пугливы, а иногда и враждебны.

— Аникай! — заверещал другой чудик, они дружно бросились на траву и стали забираться в серые бочки. Через несколько секунд аборигенов уже не было видно.

— Ха! Вот клоуны! — воскликнул Стеймор и рассмеялся. — Они спрятались!

— Пойдём постучим в их домики? — Инисида двинулась вперёд.

— Я сейчас засуну в бочку ствол автомата и скажу — вылезай!

— Что-то тут не то, — Вэн остановился.

Какое-то странное, нелогичное поведение аборигенов всех удивило. Лопоухие шли без страха, а потом занырнули в бочки, которые стали ярче и отливали красноватым светом на фоне чёрной травы.

Вэн обернулся. Над горизонтом всходил слепящий красный диск, весь в рытвинах от бомбёжек метеоритов. Визор сразу перестроил силу свечения, оберегая глаза. Это оказалась луна планеты, и на её фоне летели две огромные птицы, больше напоминающие гигантских летучих мышей.

Вэн всё понял в один миг: спрятавшиеся аборигены... Ведь не от путешественников они забрались в бочки. От птиц! Значит, эти летающие твари — хищники!

— Птицы! сзади! — заорал он во всю силу лёгких.

— Вот оно что... — процедил сквозь зубы Стеймор, потом крикнул: — К бою!

Птицы надвигались — огромные, зловещие... на красном фоне луны. Но разглядеть их толком не удалось: просто тёмные силуэты.

— Думаешь, они опасны? — воскликнула Инисида, непонятно к кому обращаясь.

— А чего тогда чудики спрятались? — Вэн уже цепко держал автомат.

Когда эти чудовища приблизились на расстояние выстрела, Вэн взглянул на экран оружия. Он высвечивал семьдесят пуль. Все готовы стрелять: сейчас эти летящие монстры получат из пяти автоматов от души.

Массивные птицы плавно снижались, и стало видно, что каждая из них не менее семи метров в длину. Послышался звук, похожий на хлопанье кожистых крыльев.

— Бьём по ближней! Все вместе! Огонь! — дал команду Стеймор.

Автоматы стреляют тихо, раздаются только щелчки: пулю разгоняет электро импульс. Птица замедлялась от встречной ударной мощи — в её широкую грудь зло стучал град пуль. Ожесточаясь, птица всё равно приближалась, ещё яростнее и чаще взмахивая крыльями! На ней не было оперения — сплошная шкура, как у сказочного дракона.

Непрерывный шквал огня заставил хищницу остановиться, зависнуть в воздухе, затем она медленно стала падать. Вторая обогнала первую и стремительно приближалась.

— Все ложитесь на землю! стреляйте! — верещал Стеймор.

Вэн не разжимал пальца на скобе, пока автомат не замолчал. Упал на траву, доставая новую обойму. В голове засела мысль, что птица на лету может схватить когтями за ранец и понести прочь. Инисида и Стеймор ещё стреляли, но небесная тварь, не обращая внимания на пули, нацелилась на лежащего Хайта. Угрожающе щёлкал узкий длинный клюв, чуть загнутый кверху. Хайт сначала испуганно вжался в траву, а затем вскочил и побежал в сторону, заорав от страха.

Взмах крыла. Вэна даже обдало воздушной волной. Толстая шея хищницы чуть повернулась и... Хайт уже нанизан на клюв на лету, висит вниз головой. Его дикий крик заглушил автоматные щелчки и хлопанье огромных крыльев. Птица только покачнулась, затем полетела ровно, набирая высоту. Дрожащими пальцами Вэн всё же вставил обойму и выпустил с десяток пуль вслед, но это было бесполезно. Непрекращающийся вопль Хайта удалялся, постепенно растворяясь в ночи.

— Хайт! — закричала Лая. В этом крике была боль, слёзы, жалость. — Хайт!

'Тварь!' — крикнул Стеймор, смотря вслед удаляющейся птице. Он сплюнул, сбросил ранец и, порывшись в нём, выудил поисковик.

Включив, дрожащими пальцами ввёл код Хайта. Но точки, показывающей, где сейчас несчастный, на экране так и не появилось.

— Да, — с нотой горечи в голосе сказала Инисида, — далеко унесли нашего харви. Даже поисковик не ловит.

— Надо идти за ним! — воскликнула Лая. — В ту сторону, куда полетела эта...

— Бесполезно, — сказал Вэн.

—Хайт! — Лая рыдала, размазывая ладонями слёзы на щеках.

— Пойду погляжу, что за птичка такая, непробиваемая, — Вэн не хотел слушать причитания, на ходу рассматривал серую тушу. Он скосил глаза на дальномер визора. — Двадцать метров до нас не долетела.

— Я с тобой, — Инисида поспешила следом. — Не люблю трагедий. А Лая, похоже, успокоится нескоро.

Птица ещё шевелилась. Удивительно, но шкура её осталась неповреждённой: лишь выбиты оба крупных глаза, из которых медленно вытекала бурая жидкость. Вэн на ходу вынул нож из крепления на предплечье. Подойдя, с силой ударил в бок чудища, но острие ножа словно встретило сталь, разве что не зазвенело.

— Такой крепкой шкуры не бывает, — раздался сзади голос Инисиды.

— А это что тогда? — Вэн развёл руками. — Мне самому это странно, хотя... При всём опыте ксенолога, я не знаю, что может встретиться во Вселенной. Не хватит ни логики, ни фантазии.

— А ну, выползай! — раздался вдалеке голос Стеймора, затем он стал стучать прикладом по одной из бочек.

— Брось её, — сказала Инисида, — пойдём к нашим.

Аборигены уже выбрались из бочонков, испуганно озираясь на небо. Дружно схватили свои деревянные 'домики' и, бормоча своё 'аникай', со всех ног дали дёру. Добыча их, привязанная на палке, так и осталась лежать — чёрное на чёрной траве.

— Что, сбежали хозяева планеты? — спросил Вэн подойдя.

Лая посмотрела на него хмуро, лицо заплакано.

— Сбежали... Вэн, берём эту тушку, будет нам сегодня на ужин, — сказал Стеймор, взявшись за один конец шеста. — А вы, девчонки, следите за небом.

— А ты уверен, что можно есть это? — спросила Инисида, указав пальцем на 'пантеру'.

— Не хочешь — не ешь... — Стеймор нагнулся и ухватил шест с одной стороны. Вэн не отстал, и скоро они шагали в сторону улетавшего астероида-луны.

— Если эти птицы снова нападут, надо стрелять только им в голову, — сказала Инисида.

— Уже все и сами догадались, — в голосе Стеймора слышались ехидные нотки.

— Дай, доскажу! — добавила Инисида. — Чтобы пули попали через глаза в мозг!

— Ты сплошной интеллект! — Стеймор бы захихикал, если бы не недавняя трагедия с Хайтом.

Шли люди долго, все уже подустали, особенно мужчины, нёсшие добычу. Женщины шагали по бокам, поглядывая на небо. За весь путь никто не проронил ни слова.

Вэна одолевали мрачные мысли. Не хотелось ни с кем разговаривать. Ведь потеряны двое из шести. Теперь их четверо, и идёт группа в лапы неизвестности.

— А вот и место для ночлега, — воскликнула Лая, указывая рукой вперёд.

Сквозь визоры вдалеке стали различимы каменные развалины, а в центре возвышалось старинное обветшалое здание, похожее на храм. По крайней мере, это уцелевшее сооружение ассоциировалось с храмом в представлении людей. Вдали, за руинами поблёскивала гладь большого озера.

— Развалины — это хорошо. Есть, где спрятаться, — сказал Вэн.— У меня уже болит плечо от этой дичи.

— Зато будет что поесть, — парировал Стеймор.

— Я боюсь идти в эти развалины, — тихо сказала Инисида. — Этот мир какой-то чёрный и страшный!

— Да не дрейфь, — оборвал её Стеймор. — В храме укроемся и переночуем. По крайней мере, птицы там не достанут.

Пока харви добрались до здания, воздух пропах дождём и озоном. Вдали изредка сверкали молнии, и в вышине, словно боги били в барабаны — так иногда грохотал гром.

Команда осторожно приблизилась к входу, который девушки держали под прицелом.

Стены храма выложены из шершавых каменных блоков. Вход украшали две витые базальтовые колонны, покрытые трещинами и явно очень древние, их капители напоминали гигантские цветы, увитые лозой. Выше, на чем-то, похожем на портик, красовались статуи человекоподобных существ. Опустившиеся на колено изваяния словно помахивали каменными крыльями за спиной.

Если на входе в 'храм' и были когда-то двери, то от них не осталось и следа.

— Зверя оставим тут, — шёпотом скомандовал Стеймор.

Мужчины сбросили пантеру на траву. Лая достала из ранца масс детектор, направила на здание. Он тихо пискнул, экран ярко засветился. Лая вгляделась в него. Её лицо, подсвеченное тёмно-оранжевым светом, выглядело неестественным, каким-то нечеловеческим.

— Там два живых существа, большие...— прошептала она.

— Где они? — Стеймор скинул ранец и разминал руки, разводя их в стороны и сжимая кулаки.

— Справа на стене.

— На стене? — с удивлением переспросила Инисида.

—Лая, Инисида, прикрывайте, — тихо распорядился Стеймор и усилил на визоре чувствительность к свету.

Вэн вскинул автомат, прижал приклад к плечу. Не в первый раз команде приходится входить в здание и отстреливаться от всяких странных и опасных существ. Он подал знак, чуть заметно кивнув. Двое харви осторожно двинулись к входу.

Вэн подкрался к порогу. Нужно сделать ещё шаг, направить автомат в сторону правой стены. А там уже по обстоятельствам: если существа не враждебны — не трогать. А если агрессивны — пули их остановят.

Остановят?

А если они непробиваемы, как птички? Что тогда? А ничего! Эти твари расправятся с людьми.

Вэн повернулся. Стеймор невозмутим, нетерпеливо показал рукой вперёд.

Ладно, была — не была.

Внутри здания стены оказались сплошь покрыты рыжей паутиной, на которой застыли два крупных паука. Их продолговатые ярко-жёлтые туловища и массивные лапы слегка подрагивали. А ещё им, наверно, очень хотелось кушать. Но это были не совсем пауки! У них чётко видны головы.

Вэн сразу сместился влево, давая Стеймору дорогу, на ходу выпустив несколько пуль в ближайшую тварь. Два щелчка прозвучало почти вместе, и голова паука словно взорвалась: ошмётки плоти полетели в разные стороны. Второй враг плюнул в Вэна комком зелёной слизи, но он увернулся от ядовитого снаряда движением маятника и развернув плечи. Паук прыгнул в сторону людей, проигнорировав силу притяжения, но пули прошили его прямо в воздухе, дважды срикошетив от стен.

— Так и себя можно подстрелить! — воскликнул Стеймор. — Рикошетом!

Удостоверившись, что пауки мертвы, Вэн подошёл к противоположной стене, разглядывая на ней слизь, которая слегка шипела и дымилась.

— Она не стекает по стене, а расползается в разные стороны!

— Хороший яд, — Стеймор, присев над пауком, рассматривал его. — Повезло тебе, что ты шустрый, а то бы уже... мы бы тебя пытались отмыть.

— Тебя ничего не смущает?

— Нет. — Встав, Стеймор насторожился, вертя головой. — Что тебе не нравится?

— А то, что эти паучары сидят на стене, как будто ничего не весят. И когда этот прыгнул со стены, то мне показалось, что когда он летел, казался лёгким, как пушинка, а подстрелили — грохнулся тяжёлым мешком.

Стеймор осторожно, брезгливо взял паука за лапу, приподнял.

— Килограмм сорок-пятьдесят будет, он бросил лапу, тяжело упавшую. — Может, они левитировать умеют?

— Сегодня мы этого не узнаем. Надо их выбросить наружу.

В углу что-то темнело — Вэн подошёл ближе, присмотрелся. Это оказался большой кокон, по форме напоминавший мумию фараона.

Вэн повернулся. Девушки уже вошли в здание: с удивлением разглядывали рыжую паутину и убитых тварей.

— И что же это? — раздался позади голос Стеймора. Он подошёл и присел у 'мумии'.

— Это, наверное, кокон, — сказал Вэн, внимательно разглядывая тёмно-серую 'мумию'.

— Думаешь, там человек? — Стеймор провёл ладонью по матовой поверхности кокона.

— Возможно. А если он ещё живой? Может, мучается там?

— По-моему, ты пересмотрел фильмов, — Стеймор тихо хихикнул.

Он достал нож и осторожно надрезал кокон у ног фигуры. Изнутри выглянула маленькая паучья голова. Рыжая. Маленькие глазки смотрели на людей. Но это длилось недолго. Паучок выскочил и резво побежал — сначала по полу, а потом по стенке.

Стеймор, прямым ударом ноги, стопой раздавил мелкого арахнида прямо на стене. А из кокона, как из рога изобилия, уже выбегала гурьбой рыжая мелочь.

— Чёрт! — только и воскликнул Стеймор.

— Я боюсь пауков! — запричитала Инисида.

— Все из здания! — крикнул Вэн, рванув к выходу. Выхватил из нагрудного кармана тепловую гранату, на ходу поворачивая чеку.

'Четверо, нас четверо', — думал он. Выскочив наружу и посчитав всех, сразу кинул гранату внутрь здания — этим паукам нельзя позволить разбежаться.

Хлопок. Внутри здания всё озарила вспышка, затем вход, словно рот каменного чудовища, оглушительно кашлянул огнём.

— Объект простерилизован, — самодовольно сказал Вэн.

— Бррр! — Инисида передёрнула плечами. — Жуть! С детства ненавижу пауков!

— Все наши страхи родом из детства, — сказал Вэн и присел на камень, бывший когда-то частицей постройки.

— Может, когда-то меня и напугал паук — у нас водятся большие и чёрные, жуткого вида, — с отвращением сказала Инисида.

— А я вот змей боюсь, — Лая вздохнула. Она так и стояла, напряжённо держа автомат. — Осо...

— А я думал, — перебил её Стеймор, — ты боишься больше всего скорпионолюдей! Ты так верещала, когда они к нам бежали! На этой планете... Как её?

— Тариса! Я никогда не забуду тот жуткий мир! — горячо сказала Лая.

Минут через десять путники вошли в здание. Внутри было ещё жарковато, но свежий воздух, врываясь в щели, быстро выгонял горячий. Пахло палёным мясом — мелкие паучки сгорели дотла, а большие покрылись чёрной дымящейся коркой.

Вэн подошёл к кокону, разрезал его вдоль. При этом раздался хрустящий звук, будто режут картон. Изнутри пахнуло терпким запахом мускуса, горьковатым и противным. Внутри оказалась груда костей — человеческих, судя по черепу. И между ними валялась элитаровская винтовка — магис. Среди прочего лежали и когда-то очень важные для их обладателя, странника по мирам, предметы: сканер, масс детектор, и много небольших вещей, нужных для выживания на чужих планетах.

— Ты гляди, — сказал подошедший Стеймор, — даже ранец сожрали!

— А это что? — Вэн разворошил пальцами труху, извлёк из неё эбеновую статуэтку, напоминающую то ли слона без хобота, то ли носорога — что-то среднее. Она казалась чёрная до жути, до страха. Нетерпеливо достал определитель, направил и... не поверил своим глазам. Материал не идентифицировался. Это значило, что статуэтка сделана из вещества, которое человечеству неизвестно.

— Вот это да! — воскликнул Вэн. — Определитель не знает состава этого артефакта!

— Считай, тебе повезло, — сказала Инисида. — Корпорация деньжат за неё отвалит немало.

— Как они там без воды жили, эти паучки? — удивлённо спросила Лая.

— Да как... — ответил Вэн. — А как живут жучки в зёрнах? Им хватает влажности воздуха. Ещё есть вариант, что внутренняя часть кокона по утрам, когда прохладно, становилась влажной.

Стеймор в это время, брезгливо скривившись, достал из-под костей винтовку, собрал валяющиеся среди высохшей трухи испражнений обоймы и две упаковки пуль.

— Вот это для птичек в самый раз, — он погладил приклад магиса и самодовольно улыбнулся. — Такая пуля им подпортит шкуру изрядно.

Отсоединив от автомата обойму, он положил его на кости.

— На, возьми! — с улыбкой сказал Стеймор, глядя на череп. Не умеешь воевать с винтовкой, попробуй с автоматом.

— Не кощунствуй, — укорил его Вэн.

— Разбирайте мои пули, — не обращая внимания, продолжил Стеймор.

— Может... это глупо? Бросать автомат? — спросила Лая.

— И зачем мне третья нога?

— Ну, винтарь стреляет лишь одиночными...

— У меня три автоматчика. Вы же от меня не убежите, правда?

— Ещё чего! — Лая осмотрелась. — Ну, вроде, как устроились. Пора подумать и об ужине.

— Ужин в храме со скелетом, — Вэн огляделся. — Романтичненько.

— Давайте выбросим пауков, — предложила Инисида. — Хотя... я к ним не прикоснусь!

— Ладно, — Стеймор всю дорогу брал на себя роль лидера. — Я с Инисидой поищу пресной воды. Вэн, а ты с Лаей вытащи пауков и разделай пантеру.

Долго уговаривать не пришлось. Вэн сам вытащил пауков, сложив их за углом. Вместе с Лаей, вбив штыри в трещины стены, они подвесили пантеру за ноги, и Вэн элитаровским ножом снял шкуру. И тут его осенила мысль. Он достал из ранца вибронож, им вырезал здоровенные клыки хищника.

— Зачем ты это делаешь? — Лая с любопытством наблюдала.

— На, возьми, — сказал Вэн, протягивая клыки. — Сделаешь себе украшение. Такого ни у одной женщины на Горане нет.

— Спасибо, — Лая была растрогана таким отношением. Она благодарно взглянула в глаза Вэну.

Как готовить мясо — вопросов не возникало, несмотря на то, что вокруг не наблюдалось ни одного, хоть даже и чахленького, деревца. На такие случаи у харви есть термо-пруты, и очень скоро куски мяса, разложенные в тепло-пакеты, тушились в собственном соку.

Ах, как вкусно сочное мясо, когда ты усталый, голодный и уже давно думал о еде, пускал слюни, смотря, как в пакете скворчит сок, пуская такие аппетитные пузыри.

За день все вымотались и неохотно тянули жребий, кому первому стоять стражу. Вэн отказался, сказав, что и так готов сторожить первым и, обхватив автомат, присел на ранец. Только усталость давила, отяжелевшие веки всё слипались, несмотря на отчаянные усилия их открывать.

Дежурить выпало с Инисидой. Она сидела на ранце и тихо сопела, опустив голову. Стеймор с Лаей развалились на тёплых подстилках, и сразу задрыхли, как говорится, без задних ног.

Вэн боялся уснуть, подвести друзей, поэтому вышел из храма и бродил среди развалин. Разглядывал всё вокруг сквозь визор и не мог понять одного: ему казалось, что кто-то его зовёт, откуда-то издалека. Слов не было, но Вэн знал, что ему нужно идти вперёд, ближе к озеру. Что-то манит туда, к этой тёмной зеркальной глади.

Тихо шуршали под обувью камешки, вспарывая невероятную тишину. Что за мир? Ни кузнечиков, ни сверчков.

— Стой, — раздался в голове отчётливый голос.

Вэн замер, увидев в стороне голову огромной змеи, наблюдавшую за ним из-за камней. У громадной рептилии по бокам головы красовались два рога, наклонённые вперёд. Жёлтые, крупные, продолговатые глаза с вертикальными зрачками не отрывали взгляда, казалось, буравя человека. Длину тела рептилии определить сложно, оно скрыто за камнями. А может, это и не змея... какой-нибудь ящер.

— Не бойся, — раздался тот же голос.

А Вэн не то, что боялся! Тело сковал паралич. Мысли, казалось, исчезли вовсе — в сознании только эти жуткие глаза, да странные, вертикальные ноздри.

Нет! были мысли, были. 'Сейчас этот монстр собирает длинное тело кольцами за камнями, готовится к броску'.

Надо что-то делать! Спасаться! Защищаться! Нож... он поможет. Если удастся повредить её тело, то эта гадина отступит. Она может вцепиться зубами в голову или плечо. А затем обовьётся вокруг тела, начнёт сдавливать и при каждом выдохе сжимать, сжимать. Воздуха будет становиться всё меньше. Если это змея... Но почему рука не тянется к ножу?'

Вэн открыл в испуге глаза — он сидел в храме. Рогатый змей оказался лишь дурным сном.

Лая и Стеймор спали, а вот Инисиды не было. Вэн осторожно вышел из здания.

Занимался багровый рассвет. Прохлада обволокла, заставив поёжиться.

Поиски среди развалин ничего не дали. Никаких следов девушки.

— Инисида! — громко позвал Вэн, но ответа не было. Вместо этого из храма раздалось бурчание Стеймора.

— Чего разорался, болезный?

— Инисида пропала, — растерянно сказал Вэн.

— Оставь вас дежурить, — Стеймор появился на пороге с поисковиком в руках, ввёл код Инисиды. Поисковик запищал, показывая на экране яркую точку.

— Она у озера, — удивлённо сказал Вэн.

— Ага, и мне очень интересно, что эта краля там делает, — Стеймор направился в здание. — Собираемся и идём искать!

Лая проснулась. Видно, она слышала разговор и выглядела встревоженной.

— Что случилось? — спросила она, но взглянув на экран поисковика, всё поняла.

— Вэн, потащишь ранец Инисиды, — распорядился Стеймор. Он был зол, ужасно. Глаза метали молнии. Ведь Инисида была его девушкой.

— А чего я тащить буду, а не ты?

— А потому... Кто её проспал?

Огромное красное солнце уже взошло. Когда смотришь на этот кровавый диск, похожий на гигантскую раскалённую сковороду — чувствуешь себя букашкой. Светило словно давит, нависает.

Как и везде, где они побывали на этой планете, вокруг водоёма не было ни кустов, ни деревьев. Из растительности здесь лишь колючая трава, которая сливалась с илистым берегом.

Поисковик указывал, что датчик Инисиды под водой, метрах в пятнадцати от берега.

— И что же её туда утащило? — растерянно произнесла Лая.

— А почему ты думаешь, что под водой именно тело? Может, датчик оторвали с куртки, да выбросили, — сказал Вэн, чтобы хоть как-то успокоить спутницу.

— Ага, датчик там, а Инисида нет? Ну, давай, помечтаем о хорошем!

— Да не спорьте вы, — сказал Стеймор с горечью в голосе. — Под водой она: либо утонула, либо в желудке какого-нибудь монстра.

— Мне змей водяной приснился... с рогами, — растерянно сказал Вэн, глядя на безмятежную гладь озера. — Наверное, он и забрал.

— Надо же! — Лая плакала, размазывая по лицу слёзы. — Я не могу больше! Мы все в этом чёрном мире сдохнем! Лучше возвратиться на ту болотную планету!

— Кому-то змеи снятся, а я видел сон, в котором элитаровцы сложили каменную стену, впритык к порталу, — зло сказал Стеймор. — А всё вы! Заберём левикаты! Забрали? Уже трёх человек нету!

— Сложили стену впритык к порталу? И теперь, если попытаемся пройти, портал выдавит в стену, и получится фарш, — подытожил Вэн. Спорить ему не хотелось, да и прав Стеймор, прав.

—А дальше, во сне, — Стеймор окинул беглым взглядом друзей, — мы остались с Лаей вдвоём, и через мир двенадцатого уровня попали домой.

— А я? — удивлённо спросил Вэн.

— О тебе не знаю, не снилось ничего. Но то, что ты уже грузнешь в землю и потихоньку к ней привыкаешь — это факт, — Стеймор сказал это зло, чтобы досадить.

Вэн глянул вниз: берцы по щиколотку утопли в вязкой грязи берега. Он вышел на траву и стал обчищать грязь с потяжелевшей обуви.

— Ну да, чёрная планета и сарказм у тебя такой же. Но я выживу, обязательно! — Вэн говорил, а сам смотрел на Лаю. Она затихла и не отрывала взгляда от воды, пытаясь что-нибудь разглядеть в тёмной глубине.

— Да кто спорит, выживешь... конечно, — с ехидцей в голосе сказал Стеймор.

Вэн вытряхнул содержимое ранца Инисиды на траву.

— Разбираем? — тихо спросил он.

Делили молча. В принципе, в вещах погибшей, вернее выбывшей из команды, особо ценного ничего и не было. Кусок голубого металла, который светил во тьме не хуже свечки, десяток серебряных крупных монет с изображением львиной головы с обеих сторон. Вот и всё богатство. Каждому ещё досталось по обойме с сотней пуль.

Вэн со злостью зашвырнул пустой ранец подальше в воду.

— Ну, что, пока силёнки свежи, в путь? — предложил Стеймор.

Никто не ответил, и путники двинулись к новому миру — вратам двенадцатого уровня. Что там может встретиться? Они даже не представляли. Знали точно одно: простому человеку там выжить почти невозможно. Ещё было известно, что на двенадцатом уровне часто попадаются порталы с выходом на первый.

Чтобы добраться до ближайшего портала, понадобилось весь день топать по степи. Хотя у людей были подозрения, что время в мирах текло по-разному. Вэн в каждом мире подбрасывал вверх камень, засекая время, когда он упадёт на землю. Время часто разнилось так, что на одной из планет камень падал в два раза дольше, чем на первой, куда попали харви. Возможно, ещё дело в силе притяжения, но приборов её измерить нет, а физически особой разницы не чувствовалось.

Форсирование мелкой речушки, да два привала — вот и все события за день. Нет, ещё определитель Вэна подал сигнал, обнаружив в почве артефакт. Но он был размером с человека, формой похожий на раструб старинного излучателя. Покрытый трёхметровым слоем почвы, неизвестно, сколько он там пролежал. Харви его тревожить не стали, поскольку, даже откопав, не смогли бы его тащить.

Пирамида уже выросла на горизонте, осталось совсем немного, чтобы дойти до портала. Над головой безмятежное синее небо с розоватыми облаками. Казалось, что вокруг всё вымерло: ни птиц, ни зверя. Но люди знали: опасность здесь может встретиться на каждом шагу. Ведь попались в этом мире лопоухие чудики и птички. Это если не считать 'пантеру' и громадных пауков.

Слева возвышался большой холм. Из-за него раздался громкий рык, ему вторил другой.

— О! Кажись, сейчас мы увидим ещё местных! — с сарказмом сказал Стеймор.

— Может, обойдётся, — в голосе Лаи было больше сомнения, чем надежды. — До пирамиды рукой подать.

Стеймор говорил, что в следующий мир войдут только двое. Вэн с тоской посмотрел на друзей, затем огляделся. Может, эта чёрная равнина — последнее, что он видит в жизни. Стало как-то не по себе. Неприятное чувство, что всё может сейчас прекратиться: это небо и тяжесть ранца на спине, красное солнце и неприветливая чёрная трава.

Вэн сжал рукояти оружия до боли в пальцах. В любом случае он так просто не сдастся!

На холме появилось стадо крупных животных, похожих на бегемотов, только шкура на них была ярко-красного цвета. И эта яркая шкура, рельефная от мощных мышц, отливала серебром. На головах животных красовались по три острых рога: один смотрел вверх, а два горизонтально в стороны. Бегущие 'бегемоты' поднимали пыль в стаде, которая оставалась позади и медленно уплывала в сторону.

Стадо замедлилось, сбавило темп до шага. На ходу звери внимательно разглядывали людей, затем остановились, поводя мордами. Видно, втягивали ноздрями воздух.

— Этих рогачей штук пятнадцать, — Вэн не отрывал взгляда от замершего стада.

Для того чтобы добраться до портала, надо уходить правее, избежать стычки с неизвестными, но на вид грозными животными.

— Я с магиса штук семь уложу, пока до нас добегут, а остальные ваши... — сказал Стеймор и указал рукой правее. — Обходим.

— Теперь ясно, почему лопоухие чудики бродят здесь только ночью — днём эти животные затопчут любого, — сказала Лая, с опаской поглядывая на стадо. Она старалась не отставать от мужчин, хотя было видно, что взятый группой темп для неё слишком высок.

Снова раздался грозный рык с холма, и животные пустились рысцой к путникам.

Вэн надел визор, установил десятикратное увеличение. Разглядел их страшные, все в буграх, морды. А ещё увидел ничего не выражающие, вселяющие липкий страх глаза, огромные острые зубы и выступающие клыки. Даже представилось, как они рвут мясо своими зазубренными краями.

— Стеймор, стреляй! — закричал нервно Вэн. Из автомата палить было рано, только зря тратить пули.

— Сам знаю, — процедил Стеймор свозь зубы. Он уже смотрел в экран магиса, приладив винтовку к плечу.

Щёлк... Разрывная урановая пуля своё дело знает: голова первого рогача разлетелась красными лохмотьями, тело чуть повернуло и боком завалилось под ноги бегущим сородичам. Двое зарылись мордами в землю, перекувыркнулись, поднимая ещё больше пыли. А в визор хорошо было видно, как два оторванных рога с разлетевшейся головы рогача эпично падают над этой неудержимой, несущейся массой.

Щёлк... Второму рогачу разворотило бок, его сразу сбили бегущие сзади сородичи.

Прикинув на глаз расстояние, Вэн начал стрелял короткими очередями. Лая тоже палила, автомат прыгал в её руках, и пули улетали в пустоту. От винтовки Стеймора был толк — уже четвёртый рогач остался лежать, скрытый клубящейся пылью.

И тут стадо развернулось как по команде и, отбежав метров тридцать, остановилось.

— Не стреляйте, — скомандовал Стеймор, — обходим, обходим.

Быстрые шаги, тяжёлое дыхание. Харви спешили, до пирамиды оставалось километра три, а там портал и иной мир, где не будет этой неудержимой рогатой массы, которая с лёгкостью снесёт и затопчет.

— У них, наверное, мягкая поступь, топота не слышно почти, когда бегут, — сбивая дыхание, сказала Лая.

— Да какая разница, они и такими лапами раздавят, — ответил Стеймор. — Прибавьте шагу.

Стадо теперь двигалось медленно, заставляя путников уходить правее. Они внимательно наблюдали за людьми.

— Странно, — Вэн остановился, огляделся. — У меня такое чувство, что эти твари нас куда-то загоняют.

— Куда? — Стеймор горько усмехнулся. — Степь да холмики кругом. Ты уже, кажись, бредить начинаешь.

— Это животины другого мира, как ты их логику можешь понять? — вставила своё слово Лая.

— О! Зашевелились! Опять бегут! — Стеймор перешёл на крик, прижал приклад винтовки к плечу.

Дрожащими пальцами Вэн быстро поменял обойму. Стеймор за это время выстрелил трижды — но только два зверя нашли свою смерть. Стадо ответило громкими рыками. Щелчки выстрелов в них тонули, только топот примешивался к гортанным звукам.

Сосредоточив огонь на ближайшем несущемся рогаче, Вэн не видел, что делали его друзья. Автомат — не магис с его урано-углеродными крупнокалиберными пулями. Но всё равно, град зарядов заставил зверя замедлиться, затем оступиться на переднюю ногу. Ещё два хищника неслись на Вэна, парализуя бессмысленным взглядом.

Вэн понял, что успеет остановить только одного. А второй добежит и проткнёт его длинными рогами, либо просто сшибёт — конец один. У Стеймора ситуация не лучше, сейчас его две туши снесут, как ураган дряхлое дерево. Лая со стороны остервенело палила, вопя своё любимое: 'твари'.

В тот миг, когда автомат замолчал, Вэн остался один на один с приближающимся врагом. Красная бугристая морда уже метрах в пяти, приближается, как в замедленном кино. Рой мыслей пролетает в один миг, разум выбирает единственно верную: уйти, увернуться с траектории атаки.

Вэн сгруппировался, чуть согнул ноги в коленях. Когда расстояние сократилось до двух метров, рванул влево. Но рогач оказался ловок. Он повернул голову, поддев Вэна боковым рогом.

На такой скорости рог должен был проткнуть, разорвать бок и руку. Но ничего не случилось, враг пронёсся мимо, а рог... прошёл сквозь тело, не причинив вреда!

— Ха! — раздался изумлённый голос Стеймора. — Что за дела? Он сквозь меня прошёл! Голограмма такая, что ли?

Три рогача замедляли бег для разворота и медленно таяли в воздухе! Исчезали их бугристые зловещие морды, тела становились прозрачными.

Вэн в горячке судорожно менял обойму, не осознавая, что опасность миновала.

— Мне кто-нибудь объяснит, что тут произошло? — изумлённо вымолвила Лая.

— Я! — Стеймор поднял руку, затем ехидно добавил: — Если ты пояснишь мне.

— Это видение, которое нам кто-то навязал, — подытожил свои мысли Вэн.

— Ого! Откуда такие выводы? — голос Стеймора стал ехидным. — А пыль — это тоже галлюцинация?

— Да просто всё... От нас чего-то хотят, а вот кто и зачем это сделал — загадка. Может, это разум планетарный. А пыль... даже не могу понять, как она была возможна.

Вэн сбросил ранец, уселся на него.

— Всё... Привал.

— Да, отдохнуть не помешает, — Лая тоже скинула ношу.

Позади Стеймора, метрах в десяти был небольшой холмик, и он начал подниматься! Медленно, его края сплывались к центру. Вэн не поверил глазам...

Стеймор замер, глядя на Лаю.

— Не шевелись, — тихо сказал Вэн. — Там что-то огромное.

Пальцы ещё дрожали, но он быстро нащупал на ранце отсек с гранатами, стал доставать тепловые из правого отделения.

— Ты тоже видишь? Это? За Лаей? — тихо спросил Стеймор.

— Нет. Эта тварь за тобой, — шепнул Вэн.

— Мальчики, готовьте гранаты, — сказала Лая, шаря рукой в ранце.

— Они с трёх сторон! — голос Стеймора сорвался на визг.

Вэн обернулся. Сзади него тоже поднялось что-то большое, назвать его животным язык не поворачивался.

Самое странное, что это чудище покрыто шерстью, которая неотличима от травы. А шкура на вид похожа на пористую землю. Туша монстра овальная, в длину около десяти метров.

Страшилище казалось горой, складки расползлись, и показалась голова на длинной шее. Белые глазки — словно бусинки на голове этой горы. Когда чёрная громадина раскрыла рот, оттуда показались редкие тупые зубы, толщиной с человеческую руку. Но всё это меркло, когда взгляд падал на толстенные ноги-тумбы, которые и два человека не сцепят в обхват.

— Эти монстры реальны или опять глюк какой? — зло спросил Стеймор, держа в руках гранаты.

— Это они нас рогачами и морочили, чтобы сюда загнать, — Лая испуганно озиралась.

Тумп! Чудище сделало шаг, затем земля задрожала от ног ещё двух живых холмов. Трава заколебалась, вибрация пошла через ноги, парализуя волю.

— Только в пасть кидайте! — крикнул Стеймор и побежал на ту чёрную массу, что была позади Вэна. А он всё ещё цеплял гранату к креплению на груди непослушными пальцами. Лая так и осталась стоять с перекошенным от страха лицом, растерянно озираясь.

Две гранаты в креплениях на груди, по одной в руке. Чека из такого материала, чтобы не повредить зубы. Её легко активировать, повернув на девяносто градусов. Что Вэн и сделал с обеими гранатами.

— Эй, ты!.. монстер! — крикнул Вэн, привлекая внимание хищника. — Хочешь горячую котлетку?

Нет, не напугаешь криком такого зверя. Зато он широко распахнул пасть и исторг чудовищный рёв, от которого заломило уши.

Первый шаг дался Вэну тяжело, словно что-то удерживало на месте.

— На, тварь! — раздался позади голос Стеймора, затем громкий хлопок сработавшей гранаты.

Вэн уже бежал, но оглянулся. Огненное облако таяло у передней ноги монстра, которого атаковал Стеймор. Голова на длинной шее пыталась достать его, когда он метнулся в сторону. А Лая убегала от наступающего страшилища, позабыв даже кинуть зажатую в ладони гранату ему под ноги.

Вэн остановился метрах в пяти от покачивающейся головы. Резко опустив шею, монстр атаковал. Чудовищная глотка раскрыта, но кроме редких и огромных зубов Вэн не видел ничего. Он бросился влево, швырнув снизу в пасть гранату, а вторую бросил под свисающее брюхо.

Хлоп! В спину ударила волна нестерпимого жара, словно упал голой спиной в костёр, затылку досталось меньше. Волосы затрещали, но не загорелись. Вэн отбежал метров на пять, а сзади ухнуло, словно упал большой камень метров с десяти. Вэн обернулся — монстр уже лежал на траве, бока оплывали, а голова медленно втягивалась в туловище. Стеймору не удалось закинуть гранату преследователю в пасть, но раздалось два хлопка, почти одновременно: передние ноги чудища окутало пламенем, и эта чёрная гора стала оседать, издав душераздирающий рык. Третий охотник за людьми был уже между мужчинами: резко выбрасывая вперёд голову на длинной шее, он пытался поймать беспорядочно мечущуюся из стороны в сторону Лаю.

Почти одновременно Вэн и Стеймор бросились в атаку с двух сторон. Вэн не обращал внимания на боль в спине, хотя казалось, что ткань куртки тлеет.

Полетели гранаты: он бросил две под свисающее почти до земли пузо монстра, а граната Стеймора пролетела мимо увесистой головы и, издавая свист, упала в десяти метрах от Вэна. А свистят гранаты только импульсные, и это было плохо. Вэн прыгнул в сторону, бросился на землю, подальше от упавшей гранаты, оказался ногами к ней, и прикрыл голову руками. Ведь эти импульсы разрушают нервы.

Граната громко щёлкнула, колючая боль побежала по телу, казалось, она везде: иголки бегали по спине и ногам. Даже закололо пальцы на руках.

— Ты — идиот! Хотел меня убить? — выкрикнул Вэн. Вскочил. Пытался бежать к своему ранцу, ведь там осталась ещё одна граната, но ноги не слушались, к горлу подступила тошнота. Появилось такое чувство, что сейчас сознание потухнет. Затем Вэн понял, что падает, ног он не чувствовал, как будто их и не было. Руки тоже подвели, не удержали. Зубы клацнули, когда подбородок встретился с землёй.

— Лая! Кидай! — Стеймор орал как резаный.

Вэн чувствовал, что сознание медленно уплывает, в стороне раздалось два хлопка, но они уже были еле слышны...

— Что будем делать? Не оставлять же его тут, — это голос Лаи, но послышался он издалека.

— Не знаю... думаю, он уже не ходок, — голос Стеймора прозвучал почти рядом.

Вэн отрыл глаза, и приподнял голову. Друзья стоят рядом: видны запачканные бурой грязью голенища их берцев. Попытался встать, опираясь на руки, и только сейчас понял, что ноги отсутствуют, будто их никогда и не было. Но они же были всегда! Приподнявшись на руках, Вэн взглянул на ноги. На месте...

Присев, Стеймор заглянул в глаза. И показалось, что в их глубине мелькнула и тут же угасла волна сожаления.

— Как ты?

— Ног не чувствую, и челюсть болит, спину печёт, — Вэн горько улыбнулся.

— У тебя есть ещё минут десять — двадцать уже прошло, — Стеймор встал. — Пойду принесу ранцы.

— Лая, дай воды, — сказал Вэн и, уткнувшись лбом в сжатые кулаки, закрыл глаза.

Десять минут... Если они пройдут, и Вэн не будет чувствовать ног, то всё. Его оставят в этом мире, никто не будет нести его сотни, а может, тысячи километров. Да и он бы Стеймора не потащил. Потому что этот ехидный компаньон бросит, не задумываясь. А Лаю Вэн нёс бы хоть тысячу, хоть две. Чем-то она зацепила его, эта девчонка. Хотя и выбрала Терса. Но он уже умер, став пищей для хищной птицы.

Лая молча подала флягу. Судя по весу и бульканью, в ней было глотка три. Жадно выпив всё до последней капли, Вэн отшвырнул её и вдруг ощутил боль в колене. Ноги ожили! Словно появились сами собой. Почувствовались и ступни, просто от попытки пошевелить пальцами.

— Я ходок! Ходок! — Вэн быстро встал.

Но нормально идти не удавалось. Ноги гуляли в коленях. Шаги неуверенные, напоминают движения неумелого робота.

— Теперь у нас в команде есть свой робот, — с доброй улыбкой сказала Лая. Она бы так не пошутила, если бы не знала, что через несколько минут эта неуклюжесть пройдёт.

— Вот молодец какой, — Стеймор закинул на плечи и потащил два ранца. — Пошли быстрей к порталу, пока нам не встретились ещё какие-нибудь чудища.

— Ага, нервы чуть мне не угробил, а теперь тащишь в мир двенадцатого уровня, — Вэн говорил, а сам шёл следом.

— И два, подкласс С, — уточнила Лая, а мы с таким ещё не сталкивались.

— Не нойте, через него мы попадём домой.

— Давай мой баул. Я уже в порядке, — сказал Вэн.

Стеймор с радостью вернул ранец.

Как раз проходили мимо ходячего холма, которому Вэн закинул в пасть гранату.

Шерсть с ближней стороны на нём обожжена, скрутилась, как человеческий волос. Пористая кожа полопалась, обнажив розовую плоть. Но крови видно не было.

— Ты смотри, — Вэн подошёл ближе, разглядывая странное животное. Если бы морду всю спрятало, бугор, да и только. Даже шерсть от травы не отличить.

— А расплывается так, — добавила Лая, — что и не видно, где земля, а где эта тварь.

До пирамиды добрались без приключений. У входа, на фоне тёмных швов между громадными блоками, стояли каменные изваяния большеглазых стражей. Именно по этому учёные сложили мнение, что эти существа и есть создатели переходов между мирами. Их большие глаза давали понять, что их хозяева любят ночь.

— Добро пожаловать! — сказала Лая, глядя на гладь портала. — Двенадцатый уровень, планета Карэя!

Вход в пирамиду и есть портал, его чёрную матовую гладь видно издалека. Харви входили по потрескавшимся каменным ступеням по одному, словно в воду. Первым Стеймор, дальше Лая, Вэн — замыкающий.

Глава вторая

Двенадцатый уровень

Падение...

Всё как всегда. Точки, превращающиеся в линии, затем бежевый круг. И тебя выталкивает из чуждого измерения в мир, где ты ещё не был и не знаешь, каков он.

Здесь шёл дождь. Крупные тёплые капли падали на кожу, стекали за воротник. Пирамида стояла на возвышенности на краю тропического леса, а перед людьми, до самого горизонта, темнел океан. Вэн посмотрел на небо, закрыл глаза. Было тихо и тепло, только капли ударяли по закрытым векам.

— Нам повезло, — раздался радостный голос Стеймора. — Тут хорошо, хотя сыро... — он покосился на статуи, покрытые тонкой порослью зелёного мха.

Вэн нехотя открыл глаза, снял ранец.

— Если климат мягкий и тёплый, значит, по классификации он очень опасен, — возразил он.

Лая присела на серый валун и, положив руки на колени, опустила плечи.

— Ну да... Двенадцатый уровень, а тепло. Нужно быть настороже. Может, тут водятся динозавры или драконы.

— Надо привал устроить, — предложил Вэн. Он смотрел на океан, представляя, как волны лижут усталые ноги.

— Стеймор, куда пойдём? — спросил Вэн, а тот замер, глядя, как Лая снимает куртку, подставляя плечи дождю. Она глубоко вдохнула влажный воздух, полный пряных запахов.

— Давай, Лая, искупайся под дождиком, — Стеймор лукаво улыбнулся. — В океане опасно, голову даю на отсечение.

— Глаза сотрёшь, — резко отозвалась Лая.

— Да ты что! — у Стеймора не нашлось слов, он лишь развёл руками.

Вэн приглядел два больших листа, которые создавали внушительный навес. И казалось, что росли они прямо из земли, словно ждали, чтобы приютить путников.

— А вот и шалаш, — он поднялся, подцепил ранец, устало поплёлся в укрытие. Одежда уже промокла насквозь. Под листами почти сухо, можно уютно устроиться и переждать дождь. Вэн достал из ранца пакет с протеиновым питанием, начал жевать сладковатую тягучую пластинку.

Тело быстро нагрелось, кожа покрылась испариной. Становилось жарковато и душно.

Подошла Лая, небрежно бросила ранец рядом. Сверху положила автомат. Куртка на ней расстёгнута, упругий живот притягивал взгляд. Вэн постоянно на неё заглядывался, давно отметив про себя, что редко встречал на Горане таких красивых женщин.

Он отломил половину протеиновой пластины, протянул девушке.

— Спасибо, а то у меня в желудке уже урчит, — Лая улеглась животом на траву и вонзила ровные зубы в сладкую плитку.

— А Стеймор где? — Вэн пошарил взглядом по сторонам.

— Пошёл осмотреться, определиться с маршрутом.

Вэн пристроил под голову ранец, уставился в гладкий тёмно-зелёный лист, служивший крышей.

— Знаешь, мне кажется, что это всё не с нами происходит, — задумчиво сказала Лая. — Столько видов жизни... и все разные. Столько миров...

— Чувство реальности и вправду теряется, — ответил Вэн. — Но я мнемоник и помню весь договор с корпорацией наизусть.

— Здесь даже времени нет, сутки в мирах раз...

— Лая, мы с тобой встретимся, когда вернёмся на Горану? — перебил Вэн, пристально глядя в её голубые бездонные глаза. Понимал, что она флиртовала с Хайтом, не лез в их отношения. Но сейчас почему-то ляпнул, не подумав.

— Я бы хотела с тобой дружить, когда вернёмся, — она замялась. — Давай пока не будем...

— Да, да. Я понимаю, — Вэн закрыл глаза, говорить больше не хотелось.

Усталость брала своё, наваливалась дремота. Сон подкрался незаметно, как будто выключили свет.

— Вэн! — как удар гонга прогремел в ушах испуганный женский голос и сразу крепкий толчок в плечо.

Вэн вскочил, вертя головой. Так будят при опасности — он лихорадочно схватил автомат. Лая стояла на коленях, глядя испуганными глазами. Губы дрожали, а руки... руки вяло пытались что-то оторвать от живота.

— Смотри, — тихо сказала она дрожащим голосом и указала взглядом вниз.

Справа от пупка сидело зеленоватое существо, чем-то похожее на маленькую черепашку. Только у этого местного животного вообще не видно головы. Лишь выпуклый хитиновый панцирь и четыре втянутых лапки. Величиной с увесистый кулак, оно плотно вцепилось в кожу.

— Сбей его, — спросонья Вэн не понял, что спутнице грозит опасность.

— Больно. Очень, — прошептала Лая.

Только сейчас Вэн увидел, что её глаза открыты необычайно широко. И Лая не моргала!.. лишь подрагивали веки. Он изучал в синеврате все известные формы жизни и знал, что это, скорее всего ядовитый паразит-кровосос. Он так цепляется за кожу брюхом, что не разорвать. И через присоску эта сволочь пьёт кровь и пускает отраву, если потревожить во время обеда.

— Сейчас будет плохо ему! — Вэн выхватил нож и попытался выковырять маленькому вампиру лапу из панциря. Если ему сделать очень больно, возможно, эта тварь и отстанет. Лихорадочно Вэн стал резать-пилить лезвием по округлому хитину, не зная, правильно ли он делает. Но острие ножа скользило по прочному хитину бестолку, не причиняя паразиту вреда.

Если ему сделать очень больно, то он сразу отстанет! — бормотал он усердно.

— Не трогай! Он яд пускает! — веки Лаи часто заморгали и тело обмякло. Она потеряла сознание.

Растерянный Вэн уложил беспомощную Лаю на спину. Надо было срочно её спасать, иначе девушка может умереть. Он рукой оттянул кровососа, насколько позволяла упругость живота. Быстрым и точным движением отсёк ножом паразита вместе с кожей. В отличие от зубодробильных фильмов, кровища не забрызгала лицо и всё вокруг на расстоянии трёх метров. Только тёмно-красная струйка медленно поползла вниз по животу. Вэн, бросив паразита на землю, рукояткой ножа со всей силы врезал по панцирю. Но раздался только глухой звук, не причинивший странному местному обитателю вреда. Но Вэн не отступал. И через несколько секунд зелёный кровосос закончил свою жизнь, приплюснутый между двух камней.

Пока достал аптечку, по боку Лаи пролегла тёмная широкая полоса крови, медленно сползающей вниз.

— Ты что? Её зарезал? — раздался удивлённый голос Стеймора.

Вэн обернулся и увидел воронёный ствол магиса перед глазами.

— Паразита снял... ядовитого, — он не рискнул показывать рукой, повёл глазами в сторону лежащего кровососа с куском кожи.

— Хорошо развлекаетесь, — облегчённо вымолвил Стеймор, убирая оружие. — Я уж стрелять думал.

— Знаешь, что! Не мешай!

Вэн обработал рану антисептиком. В таком влажном и тёплом климате микробов в рану попало уже много — иммунитет с ними сам не справится.

Вэн дрожащими пальцами долго рылся в ранце, на самом дне нашёл баллончик с имитатором кожи. Равномерно обрызгал им рану. Вступив в реакцию с воздухом, полупрозрачная плёнка за несколько секунд стала прочной, но эластичной.

— Надо ей срочно вколоть нейтрализатор, — Стеймор участливо наблюдал.

Достав из аптечки инъектор, Вэн вколол в бесчувственную руку два разных укола, меняя капсулы. В них такой набор нейтрализаторов и гормонов, которые поднимут на ноги почти мёртвого.

— Может, ещё ей чего вколоть? — Вэн всё хотел помочь.

— Да ты что, сдурел? Хватит!

Вэн только заметил, что дождь закончился. Он уставился на Стеймора.

— А где твой ранец?

— Я вдоль реки прошёлся. В скале тайник нашёл, туда спрятал.

— Ах! — выдохнула Лая и резко села. — Что?

— Всё в порядке, твой враг убит, — Вэн улыбнулся, радуясь, что с девушкой всё в порядке.

Лая встала, растерянно огляделась. Она потихоньку приходила в себя: внимательно осмотрела живот.

— Тебе повезло, что этот вампир на голову не сел, а то бы Вэн тебе скальп снял! — захихикал Стеймор.

— Спасибо, — Лая благодарно взглянула на Вэна, затем огляделась вокруг. — Куда пойдём?

— Во... тебя тормошит! — Стеймор рассмеялся.

Лая через пять секунд уже была на ногах: с ранцем на плечах и с автоматом в руках.

— Стеймор, ты определился с маршрутом? — спросила она.

Вэн потёр лоб, озадаченно посмотрел на девушку. Да, выглядела спутница забавно.

— От второй капсулы одного только тестостерона идёт десятикратная выработка, — тихо произнёс он.

— Я не могу! — Стеймор не унимался. — Она нас потешит сегодня. Ей эстрогена бы столько, автомат бы пеленала!

— Лая! За мной! — Стеймор пошёл вдоль деревьев. — Ранец в тайник! Будем косить чёрных блестящих аборигенов!

Лая догнала его, шла чётко вслед.

— Блестящих? — удивился Вэн, спешно собираясь. — Подождите!

* * *

Они тихо шли гуськом за Стеймором, пробираясь сквозь свисающие длинные листья. Осторожные шаги, чтобы не хрустнула под ногой ветка, хотя всё, что здесь лежало на почве, было трухлявым из-за влажности.

Много деревьев было поваленных, наклонившихся. На их стволах, покрытых изумрудным мхом, росли растения-паразиты, похожие на земные папоротники. Повсюду свисали петли лиан, будто диковинные тёмно-зелёные змеи. Через лежащие деревья часто приходилось перелезать — такими большими были поваленные стволы.

Лес казался безопасным, страшного зверья не наблюдалось. Только иногда слышались далёкие гортанные выкрики, да щёлканье птиц. Лая всё время вздрагивала, испуганно направляя автомат на толстые лианы, ей везде мерещились удавы и прочая ползучая нечисть.

Ранцы харви оставили в маленькой пещерке, найденной Стеймором у небольшого водопада. Пришлось пройти километр вдоль вымоины в известняке, затем пять метров взбираться по отвесной стене, цепко хватаясь за лианы. Зато багаж там никто не найдёт.

Стеймор поднял руку. Лая с Вэном подкрались, и сквозь листву открылась взорам маленькая деревня. Она казалась брошенной, вокруг стояла тишина. Десяток примитивных хижин, плетённых из веток и покрытых тростником. Посреди деревеньки было что-то интересное — большая голова зубастой змеи, вырезанная из дерева, разинула пасть к небу. Изо рта вертикально торчал острый язык, больше похожий на жало. Возле головы, держа копья остриём вверх, стояло два стражника. Чёрные, покрытые короткой блестящей шерстью, они не двигались, походили на истуканов. А их морды напоминали медвежьи.

— Ну и что? — шепнул Вэн. — Обыкновенный тотем.

Стеймор хищно улыбнулся, лицо его стало алчным:

— Лая, просканируй определителем.

Девушка достала плоский прибор, направила на тотем.

— Алмазы на месте зубов, природные, шестнадцать штук. Размер — двадцать сантиметров.

— Таких больших алмазов не бывает, — Вэн чуть не повысил голос. — И как мы их стащим?

— Да выкосим этих чертенят, делов то... — Стеймор усмехнулся.

— Я со Стеймором, мне алмазы нужны, — уверенно сказала Лая. — А этих чертенят я, пожалуй, назову... назову... Что-то ничего на ум не идёт.

— А что, прикольное название ты придумала, — Стеймор тихо захихикал. — Будем выкашивать аборигенов.

— Лая... ты-то понятно, под коматозом пойдёшь куда угодно, — подытожил Вэн. — Ну, а ты, Стеймор. Ведь они разумны, это убийство.

— Давай, нравам тут меня учи. Иди поспи, Лая за двоих постреляет. Да, девчушка?

— Ага, — Лая улыбнулась как идиотка.

Вэн посмотрел на замерших чёрных стражников, затем на друзей. Они смотрят туда, на тотем, как на жертву... Не отступят.

— Я вам сегодня не попутчик. Вспомнилось мне, как один ведьмак рассказывал. Говорит, есть такое место, куда можно попасть в астрале, проведя нужный ритуал. Так вот, там дерево, у ствола которого стоят два безоружных человека. И не пускают к этому дереву. А я, говорит, вышел, а там десять человек и все суки с копьями.

— И к чему ты это рассказал? Я не ведьмак, — глаза Стеймора сузились.

— Просто не хочу, когда умру, встретить у дерева людей с копьями, — Вэн развернулся, двинулся обратно к тайнику.

— А ты скоро умрёшь, поверь. Через час! — сказал Стеймор вдогонку.

— Ага, помечтай! — Вэн даже не обернулся.

Злость пробирала его. Отойдя подальше от деревни, Вэн шёл, не таясь. Пинал на ходу попадавшиеся лианы, листья. Сейчас его друзья перебьют аборигенов. А он? Правильно ли поступил? Но, по крайней мере, он в этом не участвует.

До тайника Вэн добрался быстро, взобрался по корням в пещеру. Ранцы были на месте. Он набросил свой на плечи, поправил лямки. И тут Вэн осознал, что кто-то стоит за спиной. Рой мыслей пронёсся в сознании за мгновение. Ни Лая, ни Стеймор так незаметно бы не появились.

Элитар! Нашли!

Вэн резко развернулся к выходу — остолбенел. Там стоял полный лысоватый мужичок. Лет сорока на вид, в таком же полевом комбинезоне, как у всех харви. Спокойный и уверенный в себе. Откуда он мог взяться?

— Ты это... из вещей Стеймора и Лаи выбери, что полегче да поценней. Забери, — сказал незнакомец.

— Почему я должен их забрать? Откуда ты знаешь? Ты кто?

— Они умрут, скоро. Откуда знаю? Я создатель этих миров, всех.

— Как создатель? Ты бог, что ли?

— Ну, можешь и так считать, — незнакомец изобразил улыбку чеширского кота.

— А почему мои друзья умрут? — выкрикнул Вэн.

— Я дал им искушение. Соблазнились... — незнакомец сказал это настолько спокойно, что Вэн разозлился.

— Эти чёрные аборигены их убьют?

— Ага, они заманивают таких бродяг, как вы и нанизывают на жало тотема, — толстячок улыбнулся. — У них свой бог, ему надо жертвы приносить.

Вэн медленно поднял автомат, его пальцы сжались до боли. Стиснув зубы, он бросился вперёд, выставив оружие, чтобы вытолкнуть из пещеры этого наглеца. Пусть летит на камни, вниз головой!

Но столкновения не было — автомат и руки провалились сквозь тело ухмыляющегося призрака. Вэн сам вываливался из пещеры. Пришлось резко выбросить автомат, чтобы ухватиться за свисающие толстые корни, хорошо, хоть они в избытке расползлись сверху вдоль отвесной стены. Пальцы словно проскребли по наждачной бумаге. Но Вэн держался цепко, ведь с пятиметровой высоты можно и разбиться. А призрак присел, его глаза щурились в усмешке.

— Тяжело, с ранцем-то?

— Останови их, или я сам пойду в деревню! — Вэн осторожно спускался, груз на спине неумолимо тянул вниз.

— Да иди, мне то что? — толстяк засмеялся, медленно исчезая.— Только глупостей не делай, а то вместо того, чтобы выбросить меня из пещеры ударом кейтан, ты как ребёнок... толкаешься автоматом.

Голос призрака тоже таял, как и он сам. Но откуда этот ехида знает, что в бойцовском клубе, где тренировался Вэн, прямой удар ноги называют кейтан?

Внизу Вэн решительно сбросил ранец, нащупал в кармашке тепловую гранату. Он закрепил её у нагрудного кармана, а нож вставил в крепление на предплечье куртки.

'Ты иллюзия, иллюзия', — говорил Вэн сам себе, чтобы привести в порядок сознание. Ведь встретить в настоящей жизни призрака — это настоящее испытание для психики.

— Конечно, и сердце твоё стучит гулко, усталость, жара — всё мираж, — раздался сзади насмешливый голос.

Вэн подобрал автомат, валявшийся в стороне.

— Ты злой, — сказал он через плечо толстяку, затем побежал, лавируя между округлых валунов, доверху поросших мхом.

— А ты глупый, — донёсся сзади насмешливый голос.

Вэн не ответил, он бежал к деревне, чтобы спасти Лаю. Ведь отчасти он виноват, что вколол ей активатор гормонов. Хотя, кто знает, какое бы она приняла решение. Но всё равно, Вэн торопился спасти дорогую его сердцу девушку. Когда известняковая стена, вдоль которой Вэн бежал, сошла на нет, он вступил в лес. Здесь не побежишь, осклизлые поваленные стволы деревьев попадались часто, лианы перегораживали путь на каждом шагу. Да ещё попадаются упавшие стволы в три-пять обхватов, через которые приходится перелезать, вцепляясь пальцами в скользкую мёртвую кору. Ковер из низкорослой травы такой густой, что казалось, идёшь по разложенным подушкам. Мох был везде, даже живые стволы пористые и зелёные до самого верха.

Пот застилал глаза, а тяжёлый, наполненный влагой, тёплый воздух обжигал лёгкие.

И тут со стороны деревни послышался монотонный звук десятков голосов, похожий на песнопение.

'Улла, улла', — он постепенно, но неотвратимо усиливался.

Вэн остановился.

Пульсировало в висках, пот слепил глаза. Нарвать бы сочных листьев! Натереть лицо и шею, чтобы не выдавал жирный блеск кожи. Будет хоть какая-то маскировка, а комбинезон сам сольётся с фоном леса.

Срывая на ходу листья, Вэн разминал их пальцами и натирал соком лицо и шею. И это стало ошибкой...

Из-за ствола выступил чёрный абориген. Произошло всё так быстро, что Вэн не сразу сообразил — пора уже стрелять.

Этот блестящий полумедведь был почти на две головы выше, держал занесённую палицу над своей головой.

У него вертикальные зрачки и по-медвежьи заострённые уши. Почему-то вспомнился соседский кот, хоть эта чёрная рожа больше похожа на медвежью.

Руки от лица метнулись к автомату, но дубина, на которой чернели изогнутые шипы, уже опускалась на макушку. Инстинктивно Вэн вскинул руку, закрываясь от смертоносной булавы, метнулся вправо. Рука не остановила грозное оружие, но удар смягчила. Шипы в полёте распороли кожу на щеке и вонзились в плечо. Вскрик боли, три автоматных щелчка, быстрых и негромких. Аборигена встряхнуло, он пытался поднять палицу снова, но ноги подкосились, и грузное тело завалилось набок.

В морде аборигена зияла дырка от пули, его нижняя губа отвисла и подрагивала. Обнажились клыки на чёрных дёснах, но они уже не опасны.

Было нестерпимо больно, рука висела плетью, сломанная в предплечье. Плечо жгло ещё больше.

Вэн внимательно огляделся, никто больше не показывался. А от деревни шёл всё тот же монотонный звук.

Вэн достал упаковку анестетика. Вкинул в рот три таблетки, разжевал. Почти безвкусные, сладковатые. И тут Вэн вздрогнул, увидев у правой ноги человеческое ухо. Чёрт! Это же его! Кривой шип на палице срезал ухо начисто. При таком ударе могло порвать и яремную вену на шее. Но тогда бы уже всё вокруг залило кровью, а Вэн валялся бы рядом с неподвижным аборигеном этой роковой планеты.

Уже пострадал, ещё не дойдя до деревни. Всё это ради Лаи, ради неё одной.

— Стоит твоя жизнь моих потерь, — обращаясь мысленно к Лае, громко сказал Вэн.

— 'Ну, детки бездны, держитесь! — высыпал в рот все таблетки, добавил, разжёвывая: —Прячься, трава, косарь идёт'.

Он надел ремень автомата на шею. Здоровой рукой осторожно пристроил болтающуюся плетью больную — на ствол оружия, под ремень. Решительно зашагал, цепляясь иногда ногами за лежащие лианы, малозаметные, скрытые слоем мха. Когда открылся вид на деревню, Вэн стиснул зубы. Не от боли, нет. Тело стало словно деревянным, он не чувствовал почвы под ногами, не ощущал, что слишком сильно сжимает автомат. Содрогнулся от того, что увидел: Стеймор и Лая лежали в пасти тотема, сквозь рёбра, нанизанные на язык-жало! Их повисшие руки и головы говорили лишь об одном — его друзей в живых уже нет. И тёмные, почти чёрные капли крови, капающие с затылка Лаи... А вокруг на коленях стояли аборигены и возносили к тотему руки. Человеко-медведей было около десятка.

'Улла, улла' — Вэн только сейчас понял, что этот звук шёл уже как фон, на который со временем не обращаешь внимания. Это действовали таблетки: нервная система становилась бесчувственной.

При виде этой картины стало понятно, что он тоже обречён. С такими травмами одному не добраться до родного дома, который за тысячи километров, не преодолеть столько опасностей по чужим мирам. Злоба за Лаю и чувство безысходности смешались в коктейль отчаяния. Вэн шагнул из укрытия, палец с силой сжался на спусковой скобе.

Аборигены среагировали мгновенно, им были уже знакомы тихие звуки автоматов. Чёрные туши бросились врассыпную. Кого настигали пули, тот неуклюже замедлялся, дергаясь от прошивающих кусочков смерти.

Один упал, второй — пятеро остались лежать, остальные успели разбежаться, раствориться за хижинами и в кустах. Вэн всё стрелял. Листва облетала с кустов, окруживших деревню плотным кольцом, с треском разлетались щепки, когда пули попадали в плетённые из веток стены хижин.

Вэн опомнился, когда заметил, что узкий экран оружия горит красным цветом. Одиннадцать пуль осталось в магазине. Надо было кидать гранату, когда аборигены сидели у тотема, но после драки...

Он подошёл к тотему, опустился на колени. Глаза Лаи неподвижно уставились в небо, изо рта протянулась тёмная струйка крови.

— Прости меня, — он провёл ладонью по щеке девушки.

Всё...

Назад ничего вернуть нельзя. Необратимый процесс не остановить — организм, совсем недавно полный жизни и энергии, мёртв. Хоть волком вой — ничего назад не вернёшь.

Вэн словно очнулся, ведь он находится в опасном месте, нет времени предаваться забвению. Он оглядел деревню. Вокруг ни души. В стороне от хижин чернело большое затухшее кострище. И тут подсознание начало нашёптывать, что с правой стороны что-то не так, нереально. Взгляд скользнул по лицу Лаи. Один её глаз смотрел на Вэна, а второй вертикально вверх, сверлил облака. Вэн с силой закрыл глаза, а когда вновь поднял веки, всё было в порядке — взгляд девушки упирался в небо.

' Вот только с ума сходить я не буду!' — громко крикнул он. Голос гулко раскатился по всей деревне.

Вэн встал с колен, перевёл автомат на одиночный режим стрельбы. Надо в первую очередь найти оружие друзей, чтобы не нуждаться в боеприпасах. Затем зачищать тут всё, выбить эту клыкастую черноту.

Он пошёл к ближайшей хижине. Ни полога, ни дверей. Шагнул в проём. В жилище ничего нет, только плетёная перегородка из таких же прутьев, как и стены. Пол устелен какой-то мягкой пахучей травой.

Рассчитав максимальную площадь поражения, Вэн пустил две пули в перегородку. Послышался сдавленный стон, больше похожий на хрюканье.

— Ага! Попал! — злорадно воскликнул Вэн и шагнул за перегородку.

В углу сидела самка с топором в руках. Оружие примитивное, ручка кривая. Но лезвие широкое и хорошо заточено. Грудь у самки свисала почти до живота. И по ней ползла широкая дорожка алой крови, которая с бульбами воздуха выходила из дырки в горле.

— Что? Не нравится? — зло спросил Вэн. — Я вас всех...

— Болтай меньше! — рявкнула самка.

Она сказала это так быстро и без диалекта, что Вэн только открыл рот от изумления.

Самка бросилась вперёд, широко замахнувшись топором. Она сражалась за жизнь, а Вэн за месть — он уже себя похоронил.

Выстрелы не остановили врага. Всё происходило слишком быстро. Щелчки, безумные кошачьи глаза на медвежьей морде, и летящее вниз блестящее топорище, которое не остановить. Удар нацелен в ноги.

Раздался хруст, затем самка впечатала плечом Вэна в стену. Та оказалась хлипкой, угловые крепления лопнули. Стена упала, на неё спиной Вэн, а сверху его придавила тяжёлая туша самки. Благо, что она уже была мертва.

Пыхтя и чертыхаясь, Вэн выбрался из-под давящей туши, которая обильно измазала его руки и грудь кровью. В левой ноге пульсировала какая-то щекочущая боль. Взглянув на неё, Вэн сжал зубы. Почти отрублена в колене, она держалась на шкуре и сухожилиях. Да, всё, что было до этого, показалось сейчас невинной шуткой. Вэн никогда не думал, что увидеть свой окровавленный сустав — это так жутко. Но сдаваться он не собирался! Быстро снял с автомата ремень, завязал на бедре. Всё это трудно было делать одной рукой.

Кровь из раны хлестала ручьём. Всё вокруг стало туманнымм: если бы не щекочущая боль, то можно было подумать, что это просто кошмарный сон. Вэн выломал сухой толстый прут из лежащей стены, вставил под ремень. И тут увидел вдалеке аборигена, который медленно шёл к нему, протянув вперёд руки.

Только бы не потерять сознание! Вэн стал быстро закручивать палкой ремень, чтобы остановить кровотечение. Затем, уперев палку в землю, чтобы не раскрутилась, одной рукой взял автомат. Абориген шёл не спеша, ещё пять-шесть шагов и он сможет достать Вэна когтями.

Первый выстрел пришёлся в блестящую грудь, абориген дёрнулся, но не остановился. Вторая пуля угодила в вытянутую морду, чёрные руки взлетели вверх, и враг опрокинулся на спину.

'Пик!' — этот звук Вэн не перепутает ни с чем — сигнал о том, что пуль больше нет.

Вэн достал нож, перерезал себе сухожилия и шкуру, отделив болтающуюся ногу. Оглядевшись, он горько усмехнулся: со всех сторон к нему приближались аборигены с протянутыми руками. В их глазах не было ни ненависти, ни злости.

Вэн сидел, готовясь подороже продать свою жизнь. Он знал, что на одной ноге ему не отбиться без автомата.

Когда первый человеко-медведь подошёл и медленно встал на колени, Вэн ударил его ножом, целя в блестящую грудь. Абориген ловко перехватил руку и, вывернув её, забрал нож. Когда ещё четверо приблизились, они тихо, затем громче, начали своё 'улла, улла'.

Вэн отчаянно сопротивлялся, но был легко поднят на руки.

'Улла, улла' и облака на небе. Сквозь них пробивается жёлтое солнце, точно такое, как на Горане. А внизу ждёт жало тотема.

Если бы не анестетик, давно бы пришла смерть от болевого шока. Вэн достал из нагрудного кармана тепловую гранату. Сжал зубами чеку и повернул гранату, чтобы фиксаторы вышли из гнёзд.

— А вот вам, — злорадно сказал он и отпустил рычаг гранаты.

Адская волна огня обволокла тела через секунду. Когда человек теряет сознание, тело падает медленно. Но если сквозь мозг проходит пуля, тело резко проседает, словно падающий мешок. Так упали и аборигены, вмиг выронив уже обугленное тело Вэна.

Он это видел со стороны, вернее не со стороны, а видел всё вокруг! Вэн попробовал закрыть глаза, но не получилось.

Когда-то ему рассказывала одна девушка, как однажды почти умерла:

'Из моего тела как будто вылетел жёлтый лимон и стал подниматься вверх. Когда летишь, ощущаешь кайф — ни с каким человеческим не сравнить, но сильно тянут вниз грехи, горькое ощущение досады. Меня вернули. Почему — не скажу. Когда подлетела назад к телу — 'лимон' стал больше и тёмно-красным'.

Не верилось её словам, но глаза девушки тогда не врали, не врали. У Вэна же было всё по-другому.

Он смотрел сверху на обгорелые тела, не видя никакого лимона и не поднимаясь выше. И тут он вспомнил о толстяке.

Деревня сразу исчезла, и Вэн оказался на берегу океана, а спиной к нему, на песке сидел толстячок.

— Садись, — сказал мужчина не оборачиваясь, показал рукой на место рядом с собой.

Вэн хотел спросить, как садиться, или толстяк просто издевается. Но вместо этого он произнёс:

— Как? — он это сказал, выдохнул воздух. Не поверил сам себе! Снова находился в своём теле, и оно было в порядке: нога на месте, даже комбинезон цел. Глубокий вдох влажного морского воздуха отбросил все сомнения!

— Задницей, — толстяк обернулся, его глаза улыбались в прищуре.

Вэн присел на песок, волны немного не доставали до берцев. В пенных гребнях показалось чудовище, похожее на огромного крокодила. Оно медленно подплывало к людям.

— Я должен его бояться? — Вэн спросил просто так, страха не было.

— Нет.

Монстр подплыл, вытянул морду из воды, почти коснувшись нижней челюстью ноги Вэна. Круглые немигающие глаза внимательно смотрели на людей. Затем зубастый рот открылся, а на широком языке блестел алмаз, манил взгляд. Камень был очень большим.

— Возьми его, — сказал толстяк, показывая пальцем на драгоценность.

— У тебя имя есть? — спросил Вэн, взяв алмаз в руку. Чудовище медленно погрузилось в воду и исчезло.

— Таркей я, если что. Ты вот мне тоже на вопрос ответь, что стоит для тебя этот алмаз, если ты мёртв?

— Да ничто он, камень, — Вэн зашвырнул алмаз в воду. — А почему тебя звать, как обычного человека? У нас на Горане много Таркеев.

— Да какая разница. Скажи, ты понял?

— Что я должен понять?

— Видишь ли, люди, видя, как вокруг них умирают, в душе своей считают, что с ними этого не случится. Поэтому часто делают глупости, а когда кишки наружу вывалятся, в глазах удивление, ведь с ними не должно такое произойти.

— Да мы, вроде, не глупили, — ответил Вэн, набрал горсть песка, с силой сжал. Крупинки давили в ладонь. — Я вот думаю, живой я или нет? Песок чувствую.

— Да какая разница, что ты думаешь. Я тоже был молод и горяч, записался на войну, когда была заварушка с тертурианами. Благо, родители узнали, да не пустили. А звездолёт, где я должен был находиться, взорвали на орбите Тертура. Запомни: законы работают, и за всё надо платить.

— За что платить? — недоуменно спросил Вэн.

— Думай. Сартана.

— Что Сартана?

Вдруг стало темно, только тихое жужжание стояло в ушах.

' Гипноблок снят, идёт размыкание блокирующих нейрорецептов', — раздался приятный женский голос.

Вэн с трудом раскрыл глаза. Перед лицом отъезжала дверь виртуального погружателя. В глазах двоилось, он с трудом встал из полулежачего положения. Помогая телу руками, выбрался из капсулы погружателя, которая была в углу каюты.

Огляделся... Вокруг тёмно-серые стены каюты звездолёта, сбоку стол и в углу умывальник. На столе приготовленная заранее бутылка с водой. Хоть гипноблок уже не действовал, разум ещё находился там, на той тропической планете, переживая всё заново в ускоренном режиме.

Вэн схватил бутылку и, пальцем откинув крышку, жадными глотками выпил тёплую воду до дна. Затем сорвал с головы мозентер, похожий на широкий обруч. Импы — мифологические злобные существа. Учёные не совсем понимали, как они работают. И вот благодаря этим импам и возможно соединение мозентера и мозга.

Конечно, 'реальности' бы создателям не добиться, если бы не гипноблок: зрительное и голосовое погружение. В конце кодовое слово выбрасывает из виржи человека, пробуждает.

'Всё в порядке, — прошептал Вэн, всё оглядывая каюту. — Я лечу на Шарк'.

Глава третья.

Один во Вселенной.

Только что пережитая смерть и потрясения были также реальны, как боль и страх, которые Вэн прочувствовал там, в деревне человеко-медведей. А он там пережил ещё досаду и злобу.

Прозрачный стол, прикреплённый к стене, засветился яркими полосами, всё больше возвращая незадачливого путешественника в реальность. Жёлтые огоньки пробежали и исчезли, высветив опции и информационную карту.

Над столом, на стене появился большой экран, на котором красовалось изображение белокурой девушки — электронной секретарши Вэна, на фоне экзотического побережья.

— Ты отсутствовал трое суток и четыре часа, — сказала секретарша.

— Что происходило за это время?

— Мы уже на орбите Шарка. Прибыли пять часов назад. Тэя передала просьбу, чтобы ты с ней связался, когда выйдешь из виржи. Твоя любимая недовольна.

— Мы уже на орбите? — Вэн никак не мог прийти в себя, перед глазами всё стояли человеко-медведи. Подошёл к столу, сел во вращающееся удобное кресло, прикреплённое к полу.

— Повторяю! Прибыли пять часов назад. И да, я — Ариадна, если ты вдруг забыл, — секретарша улыбнулась с экрана.

— Дай изображение системы, — Вэну не терпелось увидеть это новое солнце Голор и его планеты.

Появилось голограммное изображение звёздной системы: красная звезда и семь планет. Шарк оказался второй. Три материка, окружённые водой, не оставляли сомнений, что именно на планете под акульим названием и зародилась жизнь.

Вэн смотрел на противоположную стену от двери. Там жёсткая ширма, когда она отодвигается, за ней на всю стену иллюминатор из крепчайшего известного стекла — пласто. Давно открыты многие прозрачные металлы и сплавы, но они не идут ни в какое сравнение с этим стеклом.

Не во всех каютах есть такие иллюминаторы. Вэн открыл один раз это 'окошко', когда звездолёт находился в искривлённом пространстве. Ощущение такое, что каюта просто обрывается, а дальше клубится какая-то матовая тьма. И там нет звёзд... ни одной. Стало страшно, ведь через метр от тебя что-то чуждое. Жутко от этой безграничности Вселенной, с её невообразимыми температурами, чёрными дырами и многомерными пространствами. А с другой стороны появляется гордость за величие разума: ведь родную Горану и Шарк разделяют тысяча восемьсот световых лет, а звездолёт одолел это расстояние за два месяца.

— Открой иллюминатор, — приказал Вэн, а сам ждал, что же там появится: звёздная система Голор или всё та же пугающая мгла. Хотя лёгкая вибрация, сопровождавшая весь полёт, исчезла. На корабле было непривычно тихо. Значит, в иллюминаторе он увидит звёзды.

Ширма медленно отъехала, и каюта заполнилась кровавым светом. Звезда Голор оказалась яркой, благо включились световые фильтры, иначе можно вмиг ослепнуть. Светило предстало во всём великолепии: красное, с багровой каёмкой по краю, которую создавала атмосфера из тяжёлых элементов. Казалось, что кто-то прибил слепящий красный шар на чёрную стену гвоздём.

— Закрывай, — сказал Вэн. — Соедини с Тэей.

На экране появилось изображение спортзала, видимая стена была сплошь в выступах, походившая на скалу. У стены стояла 'бронзовая' Тэя в белых спортивных штанах и лёгкой безрукавке. Её тёмные волосы ниспадали на плечи, а чёлка упрямо пыталась прикрыть потный лоб. Глаза её умиляли. Хоть немного узковаты, как у всех людей с планеты Тертур, но зрачки казались изумрудами.

— Привет, любимый! Как твой виржи, не надоел? Меня он уже достал... — многозначительно сказала Тэя.

Вэн всё ещё держал в руке мозентэр.

— Да как, помер я в нём. Я на эту компанию в суд подам, когда вернёмся на Горану. В загрузке использовали мощный гипноблок. Я даже не помнил ни тебя, ни то, что лечу в звездолёте.

— Погубит тебя виржи, это же второй реал, не забывай. Так недолго и до нервного срыва. — Она лукаво улыбнулась. — Не мог купить себе такой, чтобы там остров в океане личный был да гарем?

— Так драйва же хочется, — Вэн улыбнулся. — Ладно, пойду в душ схожу.

— Глянь распорядок, через два часа сбор и инструктаж. Завтра спуск на планету.

— Ты зайдёшь?

Тэя кивнула и улыбнулась одними глазами. Напоминала фею из одной сказки, увиденной в детстве, только без крыльев. Когда Вэн увидел её в звездолёте, то несколько дней не мог найти себе места, потом решился, подошёл и сказал: — Привет. Как тебя зовут?

Он отключил связь и набрал на мнимой фосфоресцирующей клавиатуре адрес компании 'Шанс'. Затем выбрал 'жалоба', ввёл код виртуальности, из которой только недавно выбрался.

На экране появился темноволосый мужчина лет тридцати, элегантного вида, сидящий за столом, словно диктор новостей. Стильный костюм и галстук не оставляли сомнений — перед вами добропорядочный гражданин.

— Адвокат корпорации 'Шанс' к вашим услугам, — вежливо сказал мужчина.

— Я хочу подать жалобу. Вы подвергли опасности мою психику. Есть у меня опасения, что от такого виржи можно подхватить какую-нибудь фобию.

— Мммм, — как бы вам сказать поточнее, — задумчиво пробормотал адвокат. И тут его лицо на долю секунды стало насмешливым, и Вэну показалось, что адвокат — этот образец этикета, показал ему, дразнясь, язык. Это произошло так быстро, что когда Вэн опомнился, адвокат опять был серьёзен и вежлив.

— Ты что... язык мне показал? — Вэн чувствовал себя идиотом.

— Да что вы... как можно... — адвокат был невозмутим.

И тут до Вэна дошло, что Горана находится сейчас от звездолёта за тысячу восемьсот лет, а значит, прямая связь невозможна. И Вэн сейчас разговаривает с обыкновенной программой, да ещё почему-то издевающейся над ним.

— Почему? — просто спросил Вэн.

— Потому... — ответил адвокат и исчез.

Побежала строка: ' Вэн Гаури, индивидуальный заказ. Родители подписали согласие на смерть участника'. На экране появились родители: отец в одних коротких шортиках и мама в голубом стильном платье. Сидят на краю пропасти, болтают ногами, словно дети, улыбаются. 'Вэн! Мы тебя любим! Не балуйся там на Шарке! Береги себя!' — кричит отец и машет рукой.

— Ага, спасибо! Позаботились, — буркнул Вэн.

Он встал и вышел в коридор, на ходу надев мозентер.

Двери на корабле открывались автоматически. Теперь Вэн был похож на древнего императора, только у того был на голове лавровый венок.

'Внимание! — голос из интеркома, казалось, разносился по всему кораблю. — Первая команда! Прибыть к челноку! Второй быть готовой к шестнадцати часам.

— В какой команде я и Тэя? — спросил Вэн, и сразу в мозгу возникла картинка: они оба во второй команде, а значит, через пять часов он увидит другую планету своими глазами. То, о чём мечтал в детстве, юности — сбудется. Грёзы о других мирах, живых существах, которых не привезли с Земли на другую планету, а необычных и загадочных, которые живут на далёких, неизведанных мирах испокон веков, и удивят людей своим видом и поведением.

По связи поступил вызов: солдат Крантон хотел поговорить. Вэн знал, что от этого разговора не будет ничего хорошего, но включил связь. Нужно знать, что этот Крантон затевает, чем дышит.

Появилось изображение Крантона, его нагловатое лицо презрительно ухмылялось. Взгляд хищный, как у человека, который знает: жертва не ускользнёт.

То, что ничего хорошего предстоящий разговор не сулил, сомнений не было: Крантон с начала полёта волочился за Тэей. Даже когда она уже была с Вэном, не давал ей проходу. Всегда вёл себя нагло, рассчитывая на крепкую мускулатуру и большие кулаки.

— Эй ты, почка и кусок желудка, — самодовольно произнёс Крантон.

— Ты это к чему? — Вэн спросил машинально, хотя намёк понял.

— Ты горанец-то липовый. На органы выращенный!

— Я усыновлён, и у меня есть право горанца, — твёрдо сказал Вэн.

— Но это не давало тебе права у меня девку уводить, если бы ты своего носа не сунул, она бы была со мной!

— А не пошёл бы ты успокоительного выпить?

— Ты не понял! Я злой просто стал! — глаза солдата сузились. Глянь за дверь, там её голова лежит.

— Испугал, — сказал Вэн небрежно. — Чего ты хочешь?

— Дуэль хочу, — голос Крантона прозвучал с такой жаждой, словно он иссохшими губами просил пить. Стало понятно, что он не отступит.

— На звездолётах и в зданиях, принадлежащих правителю, дуэли запрещены.

— А ты в курсе, куда мы летим? Капитан проговорился, что планета Шарк — штуковина опасная. И там может произойти любая катастрофа. — Крантон лукаво улыбнулся. — Так что давай на кулачки, я хочу тебе морду вмять в голову.

— Добро, — Вэн понял, что конфликт неизбежен. Если не дать Крантону отпор, он будет досаждать всю экспедицию.

— Я знал, что ты парень умный. Давай через два часа, у твоего побратима, что убирается в зверинце. Ты ведь член бойцовского клуба, да? Посмотришь, как дерутся солдаты. Два на два там и сойдёмся... боец!

— Идёт, только выбери себе кабана побольше в напарники, — Вэн отключил связь и уже подходил к лифту. На нём спустился с третьего уровня на второй. Душ был недалеко, одни двери разъехались, и вот уже раздевалка. Скинув одежду и мозентэр, Вэн заткнул уши бирушами, чтобы не затекла вода. Палец нажал на верхнюю кнопку игло-душа. Закрыв глаза, Вэн задержал дыхание.

В тело впились тысячи тонких струек воды. Ощущение такое, будто тело сдавило со всех сторон. Первая партия воды с моющим средством, затем чистая. Минута — не дышишь, не видишь, только давит и впивается колючая вода. Когда кажется, что воздух кончился и лёгкие начинают паниковать, посылая в мозг импульсы боли, давление воды исчезает, а тело словно раздаётся в стороны, бунтуя против такого давления. Зато кожа надолго сохраняет упругость и свежесть.

Когда Вэн вернулся в каюту, там уже хозяйничала Тэя. На столе стояли две чашки, в которых парил напиток навси. Бодрящий, терпкий и ароматный, с резким запахом миндаля. Его выращивали только на планете Навсина, на других деревья, дающие плоды к напитку, не росли, не подходила почва и атмосфера, да и солнце Навсины особое — красное, в шесть раз больше горанского. Возле чашек приютилось четыре пахучие брикетные булочки, которые делает пипр — пищевой преобразователь.

Тэя подошла и чмокнула Вэна в губы.

— Я уже жду пятнадцать минут, — от неё повеяло запахом листьев сантала, настраивающим на положительные эмоции и миролюбие. Вблизи хорошо был виден ненавязчивый перманентный татуаж на губах и бровях.

— Спасибо, что суетишься, — Вэн взял в руки горячую чашку, отхлебнул напиток с удовольствием.

Всё время, пока он ходил в душ, из головы не выходил наглый Крантон, и предстоящий с ним кулачный бой. Хоть для Вэна это дело и привычное, но он понимал, что Крантон так просто не отстанет, ещё доставит массу проблем. Переживания обострились, когда любимая оказалась вблизи.

Тэя смотрела пристально, не отводя взгляд. И в зелёных глазах читалась тревога.

— Ты чего? — Вэн отхлебнул напитка и неуверенно поставил чашку на стол. — Крантон цеплялся?

— Нет. Просто не могу понять, как ты в виржи умудрился умереть, такие загрузки делают только для экстремалов и то лишь с их согласия.

— Представь себе, что это мои дорогие родители дали согласие. Видите ли, хотят, чтобы я это пережил и на Шарке не рисковал зря.

— Да уж, молодцы! Представляю, что ты им устроишь, когда вернёшься. А ты в курсе, что информация по Шарку стала доступна?

— Откуда? Я только что из виржи выпал, — Вэн взял девушку за плечи. — Да чего ты? Мы ведь мечтали попасть на другую планету!

— Я микробиолог, — Тэя казалась растерянной. — А твоё — это психология иных существ и контакт. Ты просто не видел этих колесунов.

— Что это ещё за название? Чёрт бы побрал этих военных с их секретностью!

Вэн подошёл к стене, и нажал на кнопку, которую выдавали еле заметные пазы. Выехала кровать, Вэн уселся, жестом приглашая последовать его примеру Тэю.

— Ариадна, — обратился он к секретарю. — Дай нам информацию о колесунах, а потом всё о планете Шарк.

Ариадна возникла посреди каюты голограммой. И на ней были точно такие спортивные штаны и футболка, как на Тэе.

— Информация заблокирована военными, — глубоким монотонным голосом процитировала секретарша. Нужен код доступа.

— Код научный, сингулярность, — сказал Вэн, затем процитировал двадцатизначное число.

— Активировано, выдано сорок процентов информации.

Ариадна растворилась в воздухе, и на её месте возникло изображение колесуна. Это грозное существо. Тёмно-коричневая кожа состоит из небольших пластин. Голова узкая. Нижняя челюсть сильно выступает вперёд. Широкая пасть усажена длинными, острыми зубами. Ноздри похожи на змеиные. Выше — раскосые зелёные глаза без зрачков. Лоб скошен. На ушных наростах два острых шипа, идущие вверх и загнутые назад. Торс на вид мощный. Шесть лап, которые можно разделить на две ноги и четыре руки. Под кожей проглядываются тугие рельефные мышцы. На нижних конечностях два крупных пальца, на верхних — три. Третий палец противостоит двум (как большой у человека). На всех пальцах острые когти, на локтевых суставах небольшие шипы. Масштаб не соблюдался, и рядом появилось изображение человека для сравнения. Он был почти в два раза меньше этой тёмной туши.

— Информация поступила от разведчика дальнего космоса — звездолёта "Надежда", — раздался голос Ариадны. — Звёздная система Голор, спектральный класс К. Шарк — вторая планета. На ней обитает множество существ. Суша — три материка, вокруг которых сотни островов. Атмосфера и температура подходят для обитания человека. Впервые встречена форма жизни, аналогичная нашей.

Биологические процессы организмов схожи. Самая высокая по интеллекту разновидность — колесуны. Агрессивный вид, представляют опасность. На контакт с разведчиками не пошли. Живут небольшими группами типа прайда, подробней выяснить не удалось. Хищники, занимаются охотой. Очень быстры. Скорость движений в три раза превышает человеческую. Разведчики пробыли на Шарке три недели. От колесунов пострадало два человека. Один погиб, второй ранен.

Голограмма исчезла, стало тихо. Вэн казался задумчивым, но не о колесунах он думал, а о Крантоне. Время поединка совпало с инструктажем перед высадкой.

— Негусто, — спохватился Вэн, чтобы не выдать, что мыслит совсем о другом.

— Меня это шипастое отродие пугает, — тихо сказала Тэя. — Я к ним не подойду и на километр, а тебе с этими тварями общаться!

— Да ты что, — Вэн развёл руками. — Первый раз нам выпал шанс, человечество отыскало иную жизнь. Предполагалось, что её можно встретить один раз на сто тысяч звёздных систем. Косморазведка перелопатила уже триста пятьдесят.

— А планета Сотро? — Тэя ухмыльнулась.

— Но на ней водородная форма жизни. Чтобы там находиться, нужны скафандры, выдерживающие двадцать атмосфер. И животные там для нашего понимания ужасны. На одного шафира взглянешь, и жить перехочешь.

Тэя передёрнула плечами.

— Мне его беззубая морда раз пять по ночам снилась.

— А на Шарке, — продолжил Вэн. — Почти родственная жизнь. Мы и обитатели Шарка — аэробы. А на Сотро анаэробы.

— А лорициферы на Земле? У них ведь оказался водородный синтез.

— Так они ведь малюсенькие, — Вэн усмехнулся.

— Одно меня радует, — Тэя опустила плечи, и казалась в этот момент похожа на подростка. — Если экспедиция будет интересной, про нас напишут книгу и создадут кино.

Вэн почти не слушал девушку, мыслями был уже там, в поединке с Крантоном. Видел его увесистые кулаки и ухмыляющеёся лицо.

— Ты меня не слушаешь, — громче произнесла Тэя, и Вэн понял, что в последнюю минуту лишь видел, что девушка говорит, а сам ничего не слышал.

— Да, что-то устал я после виржи. Извини.

— Ну, я тогда пойду, ещё надо аппаратуру подготовить, — Тэя встала и вышла, не обернувшись. Обычно она либо что-то говорила, либо улыбалась на прощанье.

Вэн лёг на спину, уставившись в потолок. Оттуда лился мягкий свет, хотя ламп не наблюдалось. Где-то в глубине души копошился страх. Вся эта бойцовская романтика прошла, когда он схлестнулся на улице с двумя противниками из конкурирующего клуба. Потом, повзрослев, начинаешь понимать, как это глупо — из-за какой-то мелочи ввязываешься в драку. И тут ты падаешь, и печень взрывается болью, а ты не можешь вдохнуть, и только хрипишь. Проходит время, а ты всё сидишь, облокотившись на двери, и не можешь попасть домой, поскольку код от замка ушёл из памяти и мир словно исчез.

Сегодня стычка с Крантоном закончится одним из двух: или останешься на ногах, или будешь лежать, и сквозь приливы боли ловить ускользающий мир.

Вэн встал, уселся за стол и вызвал своего побратима. На стенном экране появился Стэн, лежащий на кровати. Он казался худым в тусклом свете. Щёки, казалось, ввалились, но глаза светились жизнерадостностью. Короткие волосы всегда красил в ярко-зелёный цвет. Суховатый, но жилистый, в спарринге всегда находил слабые места противника, работал, как говорится, точно в цель, за что носил прозвище Пуля.

— Привет, — он помахал рукой. — Как виржи? Где путешествовал?

— Стэн, об этом потом... У нас через час парный поединок.

— Кто-то прёт на наш клуб или на тебя конкретно?

— Больше на меня, — Вэн встал. — Я сейчас приду.

Отключив связь, он достал из невидимого в стене шкафа сумку и извлёк на свет мягкие, удобные кроссовки и тонкие кожаные перчатки-битки. В принципе, удар они не смягчали, противник получал по полной, но щадились кости на руках бьющего.

Переобувшись, Вэн вышел в коридор и направился в зверинец. Миновав десяток дверей, и поднявшись на два уровня в лифте, Вэн не встретил людей, только два унылых робота-синтета провезли мимо на автотележках горы коробок. В общем, от внешности людей они мало чем отличались, если смотреть издалека. Но вблизи их можно отличить от человека по отсутствию блеска глаз. Они были матовые да и не всегда поворачивались, когда робот смотрел в сторону.

Чем дальше шёл Вэн, тем коридор становился выше, а двери по бокам — больше. Возле каждой двери кнопочная панель, вверху которой обозначались буквами и цифрами помещения. Седьмые от поворота — двери, за которыми на Шарк летели животные. Подойдя к панели, на которой выбита аббревиатура 'S1', Вэн вызвал Стэна. Двери открылись, и в нос с радостью забрался едкий запах нечистот, который можно встретить в закрытых зоопарках. Вэн вошёл в просторное помещение, у дальней стены которого были отсеки из прозрачного металла, в которых находились панчи — человеко-пантеры.

Их тела походили на человеческие, только сплошь покрыты чёрной короткой шерстью. Но, несмотря на это, у панчей проглядывалась крепкая мускулатура, хоть они и находились в ограниченном пространстве уже два месяца. Интеллектом панчи чуть превзошли обезьян, поэтому люди иногда страдали от безумной агрессии этих существ, что вынуждало держать их взаперти. Голова тоже почти человеческая, только вытянутая морда отличала их от людей. Да длинноватые руки, на пальцах которых красовались острые когти.

Из восьми отсеков смотрели на Вэна пристальные полуовальные глаза. Поджарые чёрные тела пришли в движение, поблёскивая шерстью, многие заметались по своим клеткам.

У дальней стены находились вольеры с волками и овчарками. Этих животных на Шарке люди хотели использовать против колесунов или, если понадобится, проводить опыты. В соседнем боксе был ещё один зверинец, где обитали обезьяны и медведи.

Стэн стоял в центре, у покачивающейся на штыре груши. Врезал по ней изо всех сил правой рукой.

— Иди постучи по груше, разогрейся, — сказал он, проведя классическую двойку на уровне корпуса.

Время до поединка пролетело быстро. Но его хватило на то, чтобы разогреть тело, отжимаясь от пола и колотя руками и ногами по груше.

Крантон вышел на связь через браслет, когда подошёл к двери. На экране появилось двое солдат в лёгкой спортивке, похожей больше на кимоно.

— Открой двери и выключи камеры слежения, — сказал Вэн, вынув штырь груши из крепления в полу, и утаскивая её в угол. — Когда войдут, заблокируй вход.

Крантон вошёл, на ходу сжав кулаки. За ним ступал второй солдат, совершенно лысый, которого Вэн даже не знал. По движениям было видно, что это боец... и притом опытный. Шаг лёгкий, кулаки набиты: выступающие мозоли на костяшках видны издалека.

— Наконец-то я до тебя добрался, — злорадно выдохнул Крантон, поводя крепкими плечами. Вид у него был свирепый.

— Осталось только загрызть, — насмешливо добавил его напарник, а сам разминал шею, покачивая головой из стороны в сторону. Затем поочерёдно стал сжимать пальцы в кулак: раздался хруст. В детстве Вэн очень любил смотреть, как перед боем бойцы сжимают кулаки и у них трещат суставы. А когда начал заниматься в бойцовском клубе, для него было открытием, что это хрустит кожа на сильных пальцах, очень сильных.

Вэн заметил, что у Крантона подрагивают ноздри, как у норовистой лошади перед скачками. Да и взгляд какой-то озверевший, кровожадный. Бритоголовый же напротив, смотрел спокойно, насмешливо, с чувством превосходства.

— Крантон, ты чего такого нехорошего объелся? — спросил Вэн. — Ты озверел совсем!

— Таким как ты позавтракал, а тобой закушу, — Крантон ударил кулак о ладонь. Благодаря презрительной гримасе его зубы обнажились. — Начнём?

Вэн взглянул на Стэна. У того сузились глаза, когда он взглядом указал на лысого крепыша. Тактика парного поединка — обрушиться вдвоём на самого опасного, а потом действовать по обстоятельствам. А опасным сегодня был лысый.

Вэн только хотел рвануть вперёд, но Крантон с криком уже приближается, а лысый держится позади. Сейчас Крантон врежется в Вэна, а лысый будет бить на выбор, и цель его будет не Стэн. Уже не было времени смотреть, что делает напарник, надо встретить Крантона и уходить в сторону, чтобы быть подальше от лысого. Его будет атаковать Стэн, если только кот может обрушиться на льва.

Вэн встал в боевую стойку: ступни поставлены шире плеч, ноги чуть согнуты в коленях, сорок пять градусов по отношению к противнику.

Всё... Теперь в ход вступают наработанные рефлексы. Мозг будет успевать давать только первоначальные команды — думать некогда, озверевшая морда Крантона близко, он уже в прыжке, пробивает прямой удар ногой. Вэн не спешил, дав себе установку поражать в первую очередь конечности врага.

Ноги плавно пошли в сторону, а локоть режущим ударом воткнулся в голень врага, глухо стукнув в кость. Крантон выбросил руку, целясь пальцами в глаза, но получил кулаком по предплечью удар 'молот' — основанием кулака сверху со всего замаха. Его рука залетела за спину, словно её кто-то раскрутил.

А в стороне Стэн уже лежал на полу, пытаясь на спине отбиться ногами от наседающего лысого. Не так-то просто Стэна взять. Лысый пытался пробежать по кругу и ударить лежащего, но Стэн вовремя бил его в голени пятками.

Крантон больше не атаковал, стоял в передней стойке, выставив перед собой раскрытые ладони. Понял, что наскоком Вэна не свалить, и теперь тянул время, ожидая помощи напарника. Вэну выжидать не было смысла, ему нужна секунда, чтобы помочь побратиму. Глаза смотрели в глаза Крантона, видели все движения, даже еле заметные повороты ступни. Вэн в два коротких подшага приблизился, рассчитывая, что Крантон выстрелит дальней ногой, словно из лука, который символизировала полусогнутая передняя нога, но противник ждал. Тогда Вэн выбросил руки вперёд, сделав хлопок перед лицом Крантона. Он замешкался, пытаясь блокировать двумя руками непонятный удар, а в это время подошва кроссовка врезалась под чашечку его передней ноги. Крантон на мгновение потерял равновесие, а Вэн не развивал удачу. Оттолкнувшись от его бедра, рванул в сторону побратима. Лысый занят попыткой добить брыкающегося Стэна, но увидел, что со стороны надвигается опасность, чуть повернулся, готовясь встретить атаку. Стэн вёрткий, всегда был таким. Оттолкнувшись локтями, всадил стопой в низ голени лысого, тот на долю секунды замешкался, и опустил голову. А Вэн уже бил в прыжке в блестящий шар ногой. Верх стопы врезался в лицо лысого как в футбольный мяч. Только клацнули зубы, голова подлетела невысоко — не дала шея, а потом её потянуло вниз падающее тяжёлое тело. Это была победа, несмотря на то, что сзади сейчас его может ударить Крантон. Теперь их двое против одного.

Вэн не останавливался, метнулся в сторону. Удар пришёлся сбоку, вернее, на него обрушился весь Крантон. На лету ударил ногой в бедро — Вэна развернуло, и он полетел спиной на пол, беспомощно балансируя руками. Но Крантон не пытался добивать — еле успевал отбиваться от вскочившего Стэна. А напарник атаковал яростно, его зелёные волосы смешно подпрыгивали, когда он делал резкие удары ногами, пытаясь поразить колени и стопы.

Вэн встал не спеша, пошёл на Крантона. Удар ногой в живот Крантон сбил смахивающим блоком, но в это время получил от Стэна пяткой по спине. И Вэн удачно всадил боковой удар с правой в челюсть. Крантон не упал — грохнулся на пол, смешно подёргивая ногой.

— Нокаут, — Стэн натянуто улыбнулся, лицо было бледным. — У меня рука сломана...

— Дай гляну, — Вэн согнулся, опёршись руками на колени. — Сейчас отдышусь, а то горло аж печёт.

Тут двери начали разъезжаться, в помещение вбежало три солдата в форме. В руке у последнего был пистолет-шаробой.

—Лежать! Мордой в пол! — заорал тот, что с оружием.

Вэн взглянул на бледного Стэна.

— Я двери блокировал, — сказал тот растерянно. — Что-то тут не то, они взломали код!

Услышав за спиной грызню панчей, Стен быстро развернулся. Обеспокоенные происходящим, хищники метались по вольерам.

— Убирайтесь, или я зверей выпущу! — крикнул Стэн.

— Ага, напугал! — насмешливо ответил солдат с оружием.

— Ну! ладно! — Стен развернулся и побежал к отсекам с животными.

Солдат вскинул руку и выстрелил. Раздался щелчок, и побратим присел, затем упал, схватившись за ногу. Его крик боли резанул уши.

— Вы что творите? — закричал Вэн, а к нему уже подбегал солдат с выпирающим подбородком, и бил с правой, намереваясь попасть в голову. Вэн качнул маятник, выскользнув из зоны поражения, но из-за растерянности не стал атаковать, уйдя в защиту. Подоспел второй солдат, на вид поджарый, они насели на Вэна вдвоём, пошла уже борьба. А солдат с шаробоем подошёл к поднявшемуся Стэну и выстрелил во вторую ногу. Побратим упал на здоровую руку, но удержался, Вэну на долю секунды удалось взглянуть на него. Гримасса боли на худощавом лице, кровь на полу.

Вэн отчаянно пустил в ход локти, целя в челюсти, выдрал руки, выкрутив из захвата в сторону большого пальца. Целясь в лицо противника локтем, выбросил руку вперёд, чтобы изо всех сил двинуть в зубы державшему его сзади, но тут в районе солнечного сплетения всё взорвалось противной жгучей болью. Тело сковало так, что не получалось сделать даже вдох, в затылке тупо звякнуло, словно ударили чем-то железным...

— Сожри его, сожри! — раздался крик.

Это голос Крантона. Затем послышалось визгливое рычание озлобленных панчей.

Вэн приподнял голову, на полу маячила размазанная лужица крови. Затылок болел, а в голове стоял звон, словно тысяча комаров зависла над головой. Всё, что сейчас вспомнилось — выставленные руки при падении и удар лицом об пол. Больше ничего не приходило на ум. Вэн приподнялся на руках. Во рту солоноватый привкус крови, в глазах плыли круги — люди казались размытыми. Трое солдат у отсека с панчами, дверь чуть приоткрыта, Крантон ширяет в панчей шестом, пытаясь разозлить. А на полу в вольере лежит неподвижно Стэн. Голова его вывернута неестественно, а значит, побратим уже мёртв.

Вэн с трудом встал на ноги, повернулся. За ним стоял круглолицый солдат, направив в живот шаробой. Бритоголовый всё ещё лежал неподвижно чуть в стороне.

— Пухх, — самодовольно выдал солдат, имитируя выстрел. Когда его лицо расплылось в улыбке, то стало похоже на тарелку. Но враг осторожен, держит руку поджатой к себе, ведь из вытянутой выбить оружие проще. Бритоголовый так и лежал вниз лицом, видно, нокаут был глубокий. Всё, что происходило, не вязалось со здравым смыслом, и было ясно, что это всё...

— Стреляй, — сказал Вэн и шагнул вперёд, ожидая встряхивания и дикой боли. Всё как во сне, после нокаута мысли путались. И происходящее не укладывалось в голове. Так не ведут себя люди, находясь в здравом уме.

Солдат ловко отстранился назад, не опуская шаробоя.

— Не спеши, Крантон сказал, что сам тебя рвать будет, — на округлом лице появилась самодовольная ухмылка.

Вэн понял, что если бороться за жизнь, то сейчас, пока остальные заняты у вольера с панчами. Потом будет поздно, а как это сделать? Бросаться грудью на амбразуру? Шаробой быстрей, не успеть, но лучше так, чем ждать расправы Крантона.

— Смотри, лысый ползёт, — Вэн ткнул пальцем в лежащего, а он был сзади врага, чуть в стороне.

Солдат чуть повернул голову, скосив глаза. Вэн рванулся вперёд, ударив левой рукой по руке с оружием, а правую ладонь выбросил рубящим ударом в шею. Не раз он так отключал людей. И силы много не надо, просто попасть ребром ладони правильно, и человек заснул. Выстрел щёлкнул, но рука уже сбита, пуля клацнула о пол и два раза гулко отскочила от стен. Ребро ладони врезалось в шею от души, враг вмиг обмяк, стал оседать на пол. Пистолет с грохотом упал, круглолицый воткнулся коленями в пол и плавно стукнул по нему лбом. Вэн для верности добавил с ноги, прямо в челюсть, быстро нагнулся и подхватил оружие. Пальцы с силой сжали удобную рукоять, паника в душе сменилась уверенностью и злобой. Вэн повернулся — двое солдат от вольера бежали к нему, но увидев наведённое оружие, остановились в растерянности. Крантон смотрел, повернув голову, а его рука давила на кнопку, чтобы двери вольера закрылись до конца.

— За Стэна! — сказал Вэн и пошёл вперёд. Стрелял сходу, целясь в ноги. Нажимал спусковую скобу, сквозь щелчки раздавались крики, полные страха, боли и отчаяния. Враги падали, как подкошенные — у шаробоя крупные пули.

Вэн прошёл мимо солдат, корчившихся от боли, подошёл к первому вольеру. Панчи старались держаться дальней стены, но было видно, что они злы. Нажал на кнопку, двери открылись. Панчи замерли, смотрели настороженно, но нападать не собирались. Не понимали, что происходит. Но как их ни злил Крантон шестом, они не тронули лежащего Стэна. Зато когда переводили взгляд на стонущих от боли солдат, то начинали издавать визгливые звуки, переходящие в странное рычание.

— Вы же Стена любили, — сказал Вэн, обращаясь к замершим панчам. Самец сидел в углу на невысокой скамейке, упёршись локтями в колени. Голова подана вперёд, морда чем-то похожа на человеческое лицо. Только нос плоский и широкий. Пасть, больше никак не назовёшь, тонкие поджатые губы. Вертикальные зрачки смотрели пристально. У обеих самок морды не такие жуткие, черты не грубые, да и ростом Вэну по плечо. Самец, же напротив, выше и мощней. Под тонкой волосяной шкурой проглядываются рельефные мышцы.

Вэн развернулся и пошёл к выходу, не обращая внимания на крики Крантона и его друзей.

— Ты чего?!! Не выпускай! — прервав стон, крикнул солдат с массивной челюстью. Он вращал странно глазами, поняв, что сейчас произойдёт.

—Я непослушный! — процедил Вэн.

Бритоголовый уже стоял на ногах, но в себя ещё не пришёл, тупо уставившись на валяющихся друзей. Его непонимающий взгляд блуждал, окровавленный рот скривился набок, то ли от боли, то ли от того, что пострадали зубы и челюсть.

Сзади раздалось рычание, затем дикий человеческий крик. Оборачиваться не хотелось: зачем видеть, как панчи когтями и зубами рвут тела. Нервы и так на тонкой грани предела, лишь боль в скуле возвращает в реальность.

Вэн подошёл к выходу, нажал на кнопку, двухстворчатые двери раскрылись. Когда оказался в коридоре, они съехались. Крики остались там, а тут стояла тишина.

Там, за дверью сейчас ад. И на месте солдат должен быть он. Вэн обессиленно сел на пол, опёршись спиной о стену. Кровь стучала в висках, казалось, молотками. Болела челюсть и голова.

Достав из кармана браслет, Вэн надел его на руку. Оказавшись на месте, браслет вспыхнул жёлтым светом, раздался писк. На светящейся полосе возникли цифры — сто тридцать ударов сердца в минуту. Пульс зашкаливает серьёзно, такого никогда не было.

— Вызов командира корабля, — сказал Вэн.

Браслет изменил цвет, затем раздался грубый и громкий голос:

— Командир звездолёта на связи. Эээ, вы учёный? Что такого экстренного произошло, что меня побеспокоили?

— Извините уж, — недовольно сказал Вэн. — В зверинце шесть трупов, ещё тёпленьких.

— Как?.. Что там случилось? — капитан больше не нашёл слов.

— Стэна солдаты убили, один с шаробоем был. А я потом им в ноги пострелял, да панчей выпустил. Теперь спасайте меня от мести вояк, а то убьют.

— Вы где находитесь?

— Тут, у зоопарка сижу, отдыхаю...

Браслет потух. Вэн прислонил затылок к стене, закрыв глаза. Так фамильярно разговаривать с капитаном он себе никогда не позволял, но сейчас было как-то всё равно.

'Внимание! — голос из интеркома разносился повсюду, казалось, отдаёт вибрацией кожа. — На корабле преступник! Двери третьей секции второго уровня заблокированы!'

'А хоть бы и так', — прошептал обречённо Вэн. Знал, что на звездолётах преступников не судят, а просто отправляют за борт. Даже ещё шутят астронавты, это у них называется 'изгнание'.

Лучше уж было умереть в драке или от пули. В фильмах часто показывается, как человек оказывается в пустоте, и у него зрелищно лопаются вены и выпучиваются глазные яблоки. Он вздувается ... и всё. Даже иногда лопается, как шарик с водой.

На самом деле это будет долго, если выдохнуть воздух. Но если удастся задержать дыхание, мук будет меньше. Расширяющийся воздух начнёт разрывать лёгкие, в кровоток попадут пузырьки. Тогда быстрая смерть. Если же нет, то мягкие ткани начнут медленно увеличиваться. Насколько это больно — никто не рассказывал.

Ещё есть шанс оправдаться! Виновник тот, кто задумал, а зачинщик Крантон со своими отморозками.

Браслет загорелся, на широкой полосе высветилось изображение Тэи.

— Вэн, ты слышал? На корабле что-то случилось! Ты где?

— Со мной всё нормально, но сейчас я занят. Поговорим потом.

— Где ты?

— Я занят! Поговорим потом! — Вэн провёл пальцами по браслету, тот потускнел.

Вдали показались трое военных. Один в полевой форме, прятался за двумя солдатами, шагающими в полной броне. В рифлёных доспехах и шлемах, с забралом из пласто. В руках автоматы-бойпарты, стреляющие грави пулями. Оружие держат у живота, даже не целятся. Идут уверенно: знают, что доспехи может пробить только дальнобойная винтовка — магис, бьющая урано-углеродными зарядами. Пробивают и грави пули, но в них есть один недостаток — дальность поражения маловата.

Вэн узнал прячущегося за солдатами — капитан Байз. За спинами подчинённых он находился как за каменной стеной.

— Шаробой выбрось, урод, — невозмутимо сказал один из вояк, и оба наставили на Вэна, так и сидящего у стены, бойпарты.

Небрежно кинув им под ноги пистолет, Вэн посмотрел на свои руки. Пальцы в крови, уже подсохшей, на чёрных перчатках её не видно.

Солдаты подошли ближе. Можно даже рассмотреть мелкие детали обмундирования. Вояки нависли над сидящим, похожие в этот момент на великанов. Ребята и так рослые, а в наплечниках, наколенниках и налокотниках, выглядели страшнее смерти с косой.

Из-за бойцов вышел капитан Байз, держа в руке оружие, похожее на игломёт, хотя это было что-то другое: на конце оружия красовался матовый диск. Массивный Байз и без доспехов был солдатам почти под стать. Большая челюсть, хмурый взгляд, который, казалось, сверлил насквозь.

— Что там? — капитан, не отводя взгляда от Вэна, пальцем указал на дверь.

— Там? — тот смотрел отрешённо, понял, что ничего хорошего ему не светит. — Обычный ад.

— Вимпро, посмотри, — сказал капитан.

Один из вояк подошёл, открыл двери. Раздалось визгливое рычание, солдат вскинул бойпарт и тот защёлкал, плюясь грави пулями. Когда бойпарт замолк, Вимпро повернулся. Несмотря на шлем, его было слышно хорошо:

— По-моему, один есть живой, пойду проверю.

— Рассказывай, — капитан произнёс это таким тоном, что стало не по себе.

— Бились два на два, на кулачки. А потом вломились солдаты, убили Стэна. Хотели и меня прикончить, но я выпустил панчей.

— А кто тебе давал право творить самосуд? У тебя же было время панчей выпустить! Мог бы и просто уйти!

Байз направил на Вэна оружие. Оно щёлкнуло, потом тихо загудело. И тут мир словно стал другим.

Боль...

Капитан с солдатом превратились в силуэты, состоящие из мелких точек, которые подобно рою пчёл, то распадались, то собирались вместе. С мышцами живота происходило что-то непонятное, казалось, кто-то переставляет клетки местами. Какая-то сила корёжила, будоражила. Это бурление в мышцах распространялось по груди и ногам. Сердце билось, как бешенное, но всё равно ускорялось ещё больше.

Вэну казалось, что он вот, вот умрёт. Не могло сердце выдержать такого сумашедшего ритма. В мозгу царила паника, и самое обидное, что ничего нельзя было сделать. Тело не слушалось. Стала наступать темнота, обволакивать сознание.

* * *

Звёзды! Сейчас они не такие, как всегда. Вэн смотрел в бесконечность, понимая: что-то не так.

Космос... Мёртвый и холодный. И как ни странно, хорошо виден Млечный путь, который протянулся малозаметной светлой полосой. Таких ярких звёзд не увидишь на Горане из-за атмосферы.

Диск планеты... Но ведь ты ещё не понимаешь через что смотришь? Может, это стекло шлема скафандра? А может — экран большого иллюминатора?

'Где я?' — растерянно подумал Вэн.

Когда поднял руку, то увидел: как блестит в лучах красного гиганта чья-то белая перчатка. Пошевелил пальцами и увидел: там тоже задвигались чьи-то пальцы!

"О, ужас! Ведь — это моя рука! Я в скафандре! в космосе!"

Тело мёрзло, особенно руки, начиная с пальцев.

Чуть в стороне завис полукилометровый корабль, отливая ярко-красным цветом, словно аварийный фонарь. Носовая часть звездолёта состояла из многометровой лиуритовой брони, которую не смог бы пробить небольшой метеор и при ударе рассыпался в пыль. По бокам корабля броня чуть поменьше, но везде покрыта слоем отражающим свет местного солнца.

Вэн смотрел на жилой отсек. Там люди. Ему не нужны ни грузовой, ни топливный отсеки. Они мёртвые. А вот жилой... нужен! Там Тэя и остальные. Лоб покрылся каплями холодного пота, а стекло скафандра запотело.

Что теперь делать? Ведь он уже, можно считать, труп.

От отчаяния вырвался крик, но остался внутри скафандра, отразился от внутренних стенок — так можно и оглохнуть. Самообладание покидало, оставляя один на один с ужасом одиночества и пустоты. Это было хуже всего: сидеть и ждать, когда ты начнёшь задыхаться. С каждым вдохом кислород уходит, и этот момент представляется всё ближе и явственней. И ты уйдёшь из этой жизни подонком в глазах других людей. Все, даже Тэя, будут вспоминать о тебе, как об убийце, ведь, скорее всего вояки скроют правду от остальных. Зачем им очернять своих солдат, когда можно свалить вину на постороннего, а затем выбросить его в космос, как ненужную собачонку.

И тут в наушниках раздался голос:

— Ты чего орёшь, как будто в скафандре сидишь? Хе, хе! Страшно, правда?

— Знаешь ли, ты неправ немного. — Вэн был очень зол, и его понесло. — Солдаты твои подонки! И ты, по ходу, тоже.

— Ах ты... урод! — казалось, капитан орёт в два уха сразу.

— Ага! Пошли за мной бот, притащи на корабль и там можешь набить мне рожу, — ехидно сказал Вэн. Хотелось хоть как-то насолить, ведь обидно вот так умереть в двадцать восемь лет.

— Давай, поскули напоследок, — голос Байза был уже невозмутим. Я послушаю тебя с удовольствием. Особенно когда начнёт заканчиваться воздух. И знай, что это моя идея выбросить тебя в скафандре.

— Ну, спасибо! С этой минуты я начну тебя проклинать.

— Канеш, страшная угроза... Ха! Но для меня вопли поверженного врага, коий вот-вот гикнется, будут звучать как музыка. Давай! Повой там!

— Я сейчас шлем отсоединю, и вакууме ты не услышишь звуков, — твёрдо сказал Вэн.

— Ха, ха, ха! — смех капитана резанул по сердцу ножом. — В вакууме не разгерметизируешься. Никогда...

— Кэп, на самом деле я не виноват! — горячо заговорил Вэн. — Твои солдаты вбежали и начали стрелять. Я всё подробно расскажу, только верните меня на корабль!

Ответа не было, в эфире стояла полная тишина. Прошло секунд десять, но ответа не было.

— Капитан! — почти выкрикнул Вэн.

Казалось, тишина стояла могильная, если задержать дыхание. Лучше бы было слышно, как работает кислородный генератор.

Глядя на звёзды, ощущая одиночество, было такое чувство, что ни одного малейшего звука кроме дыхания нет. Всё равно, где бы ты ни находился: в корабле или на планете, есть, пусть мизерный, шумовой фон. А тут не было ничего, и от этого можно просто сойти с ума.

Вэн глубоко вдохнул и задержал воздух. Надо решиться, отсоединить шлем — несколько ужасных мгновений и всё...

Решительным движением он вставил два больших пальца в углубления под челюстным выступом шлема. Нажал одновременно на две кнопки. Но ничего не произошло, шлем не отсоединился — Байз сказал правду. Скафандр бережёт человека, в чуждой среде его не открыть, поэтому придётся задыхаться медленно и мучительно. А потом ледяным мертвецом скитаться между звёзд.

Бессильное отчаяние не бесконечно, в конце концов оно сменяется чувством безысходности и наступает относительное успокоение. Уже начали мёрзнуть руки, тем более тело сильно мёрзло, а значит, астрокожа отсутствует. Её надевают, чтобы сохранить тело при возможном пробое скафандра, ведь может руку или ногу просто разорвать от внутреннего давления.

Вэну вспомнилось, чему всегда учил тренер.

'Выходя на бой, думай, как победить и, зная, что будет боль, не обращай на неё внимания ', — наставлял он перед поединком.

'Да, как победить', прошептал Вэн. Он просто будет сражаться со смертью, одолеет страх. Самое страшное — это паника. У него уже начались признаки клаустрофобии. Хотелось вырваться из этого герметичного кокона, в котором он задохнётся.

'Боли не будет, боли не будет', — шептал Вэн, зная, что это внушение поможет. Тогда можно будет провести время до смерти, не сойдя с ума.

— 'Я любуюсь звёздами', — шёпот успокаивал, приводил в относительное спокойствие.

Но было жалко себя, очень. Неужели вот так глупо закончится жизнь? Ведь ещё ничего по настоящему ценного в жизни не сделано. Все мечты, планы, оборвутся тут, в холодной пустоте. Корабль за это время незаметно уплыл в сторону, а с другой стороны медленно показался большой тёмный диск планеты, заслоняя звёзды. Во всех скафандрах устанавливали контролёр чувствительности света, который подчинялся голосу.

— Увеличь чувствительность в два раза, — сказал Вэн, надеясь, что контролёр работает.

По забралу прошла едва заметная волна, стало светлее, звёзды горели ярче. Стали видны два материка. Проглядывались в плотной пелене туч грозы. Они мелькали беспрестанно, что больше всего удивило. Поразило то, что хорошо проглядывался слой атмосферы по краям планеты. Видимый полюс покрыт снегом, а над ним, в верхних слоях атмосферы, плясало красно-зелёное сияние, разбрасывая извивающиеся полосы по сторонам, словно щупальца.

Вэн вздрогнул, ненароком скосив глаза: на забрале шлема показывался уровень кислорода и время его подачи — воздуха осталось на полтора часа. Времени до экзекуции всё меньше.

И тут планета с одной стороны посветлела, граница атмосферы покрылась багровыми всполохами, мутноватым светом. Через несколько секунд светлая кайма стала ослепительной, как будто к Шарку прислонили красный раскалённый серп. Глаза резануло болью, до того сузились зрачки.

Вэн зажмурился и скомандовал: 'Сделай норму, потом затемнение в два раза!

А свет уже пробивал сквозь веки. По мере затемнения стекла, веки как бы потухли, и Вэн открыл глаза. Красное солнце слегка слепило, уже наполовину показавшись из-за планеты. Визуально оно было небольшим, по сравнению с Шарком, который казался чем-то необъятным.

— Затемнение в два раза, — сказал Вэн. Когда забрало ещё потемнело, на светило можно было смотреть не щурясь. Вид солнца как-то успокоил. И тут Вэн вспомнил о родителях. Они не перенесут его потери. В этот момент стало себя жалко, как никогда.

Да, прав был толстяк из виржи, который советовал — цени жизнь.

Всё вроде как в шутку живёшь, не задумываешься об опасности, а она рядом ходит, только оступись мимо тропы жизни.

Когда Вэн шагнул в звездолёт, то не совсем осознавал, куда же на самом деле они летят. Полёт на другую планету был покрыт романтической дымкой. Теперь, пережив такой виржи и побоище в зверинце, стало ясно, что всё не так просто.

Светило целиком показалось из-за планеты, но Вэна уже развернуло к нему боком и стал виден спутник Шарка. Величину его трудно было угадать, но он мало чем отличался от привычных спутников таких планет. Немного испещрён метеоритами. В стороне от него звездолёт, сияет яркой точкой.

— Тэя, прощай, — прошептал Вэн, тоскливо глядя на корабль.

— Что ты там бормочешь? — раздался голос Байза. — Жив ещё?

— А тебе что? Ждёшь, когда я скулить начну?

— Плохо ты меня знаешь, я твоё дело разбирал.

— Ну да. Ты моё тело разобрал в коридоре парализатором. Я думал, что оно рассыплется на клетки. А теперь ты, значит, разбираешь моё дело? — Вэн горько усмехнулся.

— Это не парализатор.

— А что же это? Клеткорассыпатор?

— Да какая тебе разница? Хочешь, я тебя обрадую?

— Наверное, тем, что я скоро в атмосферу войду и начну падать?

— Нет. Солдатики, что на вас напали, весь полёт принимали СС. Так что мы тебя через полчаса подберём.

— Ага, подбирайте быстрее, а то мне хочется на эту луну завыть.

Вздох облегчения, громкий — это мягко сказано. Говорят, будто камень с души упал, так вот бывает такое, бывает. Хотелось хлопать в ладоши и петь, но надо беречь воздух, вдруг бот задержится. Вэн повернул голову, насколько позволяло шейное полукольцо шлема. Увидел край планеты.

— Ну, здравствуй Шарк, я скоро на тебя ступлю...

Уходили минуты, может, ещё и драгоценные. Одиноко было по прежнему, но грела душу надежда: ведь кто-то к тебе приближается и скоро возьмёт на борт. Осталась одна неприятность — отсутствие астрокожи, из-за этого мёрзло тело, пока светило пряталось за планетой. Если любое космическое тело, даже размером с булавочную головку, врежется в скафандр, то пробьёт его насквозь. Раздастся свист уходящего воздуха, и через время кровь вскипит в венах. Конечно, если осколок попадёт в шлем, то не о чём будет и переживать. А если в руку или ногу — скафандр на сочленениях герметизируется в случае пробоя, и астрокожа спасает. Хотя пролетающие камушки в космосе редкость. Это только в кино: не успел космонавт полчаса в космосе побыть, как у него уже отрезана рука или нога. А то и весь в дырках, как решето.

Страшно зачесался кончик носа и Вэн беспомощно поморщился. Но это нетрудно и перетерпеть, ждать уже недолго. А ведь можно считать, что вернулся с того света, настолько было невероятным спасение. Ничто бы не позволило оправдаться, если б к счастью или сожалению те придурки не принимали СС. Гадость жуткая: поначалу заводит сознание в самое страшное 'просветление', которое называют Свет Сатаны. Попавший под влияние этого адского зелья, словно выпадает из существующего мира в бездну блаженства. Но со временем приходит только остервенение, презрение и ненависть.

Нет, не только... Это билет в один конец, возврата не бывает. Начинается необъяснимое. Люди начинают убивать: без причины, но изощрённо. Делают это тихо, скрытно. И самое страшное, что изготовить СС не так уж и сложно. Поэтому, любой, кто присаживается на этот препарат, заочно приговорён законом к смерти.

Да, спасение пришло, когда, казалось, на горизонте надежд господствовала мгла. А вот Стэна... уже не вернуть.

Прошло двадцать минут, Вэн всё дрейфовал прочь от корабля. А так хотелось быстрей ступить на борт хотя бы бота, лишь бы не лететь в бесконечном пространстве одному.

От корабля отделилась яркая точка, отливающая серебром. Сначала казалось, что она ползёт, но почему-то мимо. Светящийся объект шёл не за ним, а нырнул в атмосферу Шарка.

— Эй, на корабле! — почти выкрикнул Вэн. — Когда меня подберут? Воздуха уже мало, минут на двадцать!

— Потерпи, мы в пути, ты далеко отлетел, — раздался незнакомый голос.

— Так вы в атмосферу вошли!

— Ты видишь челнок, мы на 'невидимке' идём. Через пару минут будем на месте.

Несколько минут... и этот кошмар закончится. Скоро здесь будет 'невидимка' — военный штурмовой бот. И всё закончится! Этот кошмар одиночества и холода, страха и безысходности — всё будет позади.

Бота ещё не было видно, но за несколько километров от Вэна вспыхнули четыре длинные реактивные струи — 'невидимка' сбавлял скорость. Ещё несколько вспышек и опять один на один с холодными далёкими звёздами. Но Вэн знал, что помощь уже рядом.

Тёмно-серая масса бота возникла словно бы из ниоткуда. Первыми проявились ощерившиеся стволами башни-близнецы преобразовательных пушек. Пилот всё же не рассчитал соотношение скоростей, и громоздкий бот ушёл вперёд. Его броня отливала серебром. Военные хвастались, что она способна поглотить все излучения, даже выдерживает лучи самых мощных лазеров.

Манёвры бота много времени не заняли: повернувшись боком, он ещё больше снизил скорость и Вэн медленно влетел в раскрытый зев шлюза.

— На базе, — сказал Вэн, мягко опустившись на пол — гравитация появлялась постепенно.

— Понял, — раздался голос пилота. Переборка шлюза плавно опустилась, войдя в герметичные пазы. Табло на стене светилось красным светом. Через пару минут он потускнел и загорелся зелёный. Двери кессонной камеры разошлись, и Вэн с радостью снял шлем.

В проходе появился Вирто — коллега. Его широкое лицо расплылось в улыбке. Наверное, он был самым приветливым человеком на звездолёте.

— Ну, с возвращением! — радостно сказал он и стал помогать снимать скафандр.

— Я уж и не надеялся, что уцелею, — сказал Вэн.

— Ага, знал бы ты, какой мы там бунт подняли, все учёные толпой отправились к командиру корабля. Мы ведь тебя знаем, не мог ты ничего противозаконного сделать.

— Как там Тэя? — Вэн боялся услышать плохие новости. Уже боялся, ведь столько всего навалилось на его неискушённую душу за последнее время.

— Да как, — Вирто замялся. — Поплакала, а когда узнала, что тебя подберут, Тэя третьим челноком спустилась на планету. Ты же знаешь, что тертуриане на жёстком контракте, с ними церемониться никто не будет.

Вэн поставил скафандр в нишу, и учёные прошли в десантный отсек, где не было ни души, лишь длинные ряды сидений, приютившиеся у переборок. Тёмно-красные стены из пластоса, чтобы кровь не контрастировала — вот и весь интерьер большого помещения. А в таких ботах бывает много солдатской крови, когда десант спускается на мятежные планеты.

Вэн вальяжно уселся, закинув ногу на ногу. Было радостно сидеть вот так, почувствовать себя свободным, а не закованным в скафандре.

— Да, не думал я, что опять увижу зелёные глаза Тэи, — Вэн выдохнул с облегчением.

— Не особо радуйся, на Шарке такой сюрприз ждать может...

— Ты о чём?

— Звездолёт промахнулся. Мы оказались на краю звёздной системы, в её хвосте. — Вирто казался озадаченным.

— Галактика крутится, так что точно рассчитать курс почти невозможно. Ты о чём?

— Это я знаю и без тебя, — Вирто присел. — Из этой звёздной системы шёл сигнал, чёткий.

— Откуда именно?

— С Шарка. А потом пропал, когда звездолёт приблизился. А он шёл почти на субсветовой скорости.

— Значит, внизу есть такая аппаратура, что засекла его заранее, или передатчик просто выключили. А какой он, этот сигнал?

— Для нас абракадабра, ничего не понять.

— Люди? — Вэн посмотрел с надеждой.

Вирто медленно покачал головой.

— Нет, не люди, сигнал какой-то чуждый.

Они замолчали. Вэн уставился на противоположное сиденье, размышляя. С матушки Земли люди могли расселиться по многим планетам. Их можно встретить в этом секторе галактики. До того, как погрязнуть в войнах и разрухе, земляне отправили несколько звездолётов-ковчегов с земным генофондом странствовать в поисках подходящих миров. От одного и развилась империя на семь планет, которой правила Горана. Да и что это были за миры! Там люди больше боролись за выживание. Не попадалось планет с идеально подходящими условиями для существования людей. Приходилось с трудом осваивать более-менее пригодные миры.

Мала ниша во Вселенной для людей. Звёздные системы настолько разнообразны! Бывают светила размером с небольшую планету, но могут встретиться и гиганты размером с солнечную систему. Бывают гиганты и побольше, звёздный ветер их в миллионы раз мощнее слабых, но более живучих звёзд. Возле этих монстров ничто не может выжить, особенно возле жарких. А они разные: от ярко-голубых, до почти искрящихся синих.

И в этой, в основном чуждой среде, человечество ищет пригодные для себя миры. Обнаружить их трудно — расстояния между звёздами такие, что измерять можно только в световых годах. Не ценили люди матушку-Землю. В результате истощили настолько, что стало трудно на ней обитать человечеству. А когда жить невмоготу, люди становятся очень злые. Точку поставила последняя мировая война. Кто мог, бежал с покалеченной планеты. Но всего в космос ушло три звездолёта. Судьба ещё двух пока неизвестна. Может быть, настанет тот час, когда потомки землян встретятся. Что тогда будет? Сотрудничество или война за место под звёздами, которых тоже будет мало?

Хотелось думать, что сигнал с Шарка послали либо аборигены, либо люди. Потому что случилась одна странная история в освоении космоса. Это стряслось сорок лет назад. Звездолёт-разведчик 'Титан' вернулся из дальнего полёта и завис на орбите Гораны. На связь вышел помощник капитана корабля. Но он сказал странные слова:

' Вы, люди, будете трепетать от страха, когда вас найдут хозяева галактики'.

Больше не было сказано ни слова, а звездолёт уже падал на планету, на столицу империи — Трою.

Уничтожить такой гигант, как межзвёздный корабль, нелегко. Понадобилось немало позитронных ракет, ведь у него мощное силовое поле. Надземный взрыв был таким, что от десятимиллионной столицы не осталось камня на камне, ведь на борту корабля столько антиматерии! Это самая ужасная трагедия в истории человечества. Миллионы жизней уничтожены в один миг.

История, конечно же, странная, но тем и страшна, что абсурдна. Где-то в галактике есть сила, с которой рано или поздно придётся столкнуться людям.

Лёгкий толчок вывел из раздумья — бот начал торможение, сравнивая скорость с кораблём. Дальняя переборка, поднявшись, открыла сгорбленного старичка — непривычно хмурого координатора. Старый человек, повидавший многое в этой жизни. За глаза учёные называли его сушкой, очень уж он походил на сморщенный фрукт. Годков ему было за семьдесят. Говаривали, что он три раза проходил омоложение. Но из под бровей смотрели укоряющие, совсем живые и проницательные глаза.

— Вэн, — сказал координатор недовольным тоном. — Это твоя последняя выходка, больше я за тебя вступаться не буду.

— Ну, простите уж, — Вэн встал и демонстративно развёл руками. — Я не виноват.

— Ты постоянно нарушаешь дисциплину. И знаешь, впредь для тебя полёты закрыты. Кем ты там работал последнее время? Инструктором? Вот им и будешь работать по возвращении.

— Рад бы я вернуться домой, — Вэн усмехнулся. — И поверьте: мы ещё не приземлялись на планету, а я уже налетался на две жизни.

— Да ладно, координатор, — сказал Вирто, проходя мимо, — ему и так тошно...

Глава четвёртая

Шарк

Под утро Вэну не спалось. Да и ночью сон был тяжёлым. Кошмары в нём перемешались с явью: то виделись оскаленные морды панчей, то гнались ходячие холмы, а Вэн всё оборачивался, глядя на их огромные притуплённые зубы, и на ходу искал по карманам гранаты. Но карманы были пусты, а холмы слишком быстро передвигались, выбрасывая головы и клацая зубами у самых пяток.

Когда пискнул будильник, Вэн уже лежал с открытыми глазами. Всё думал о Стэне: 'жил себе человек, никого не трогал. Раз... и не стало его. А ведь на Горане ждут сына родители. И планировал Стэн, как будет жить дальше. А теперь всё закончилось для него и его надежд'. Как-то всё вдруг показалось зыбким, а жизнь хрупкая и короткая. И почему люди живут злые и добрые вместе? Почему это допускает Создатель?

После возвращения из космоса два часа длился допрос, который от вояк проводил капитан Байз, а от астронавтов — первый помощник капитана звездолёта. Цеплялись к каждому слову. Пришлось все события пересказывать три раза. Но главное, что поверили в его невиновность, отпустили.

День выдался до того трудным, что Вэн после допроса заперся в каюте — никого не хотел видеть. Но на стене светилась яркая оранжевая полоса: сообщалось, что поступило двадцать три вызова. Восемнадцать было от Тэи.

Вэн уселся за стол и 'коснулся' виртуальной кнопки. Через несколько секунд на экране появилась Тэя.

— Вэн! Ты в порядке? — встревоженно спросила она, внимательно разглядывая лицо любимого.

— Да нормально всё, не обращай внимания на припухшую скулу, это так, невинный ушибчик, — Вэн улыбнулся, но получилось это неестественно. Как-то он видел агитку о счастливой семье. Вроде лежат на пляже: муж, жена и девочка с мальчиком. Дети улыбаются, а вот у взрослых лица несчастные, если приглядеться. И когда начинаешь всматриваться, вместо улыбки видишь оскал. Вот так сейчас и Вэн улыбнулся.

— Я так переживала! Думала, с ума сойду!

— Да всё уже позади. Цел и хорошо, — Вэн откинулся на спинку кресла. — Как там, на Шарке?

— Ой... Тут столько всего необычного! — Тэя преобразилась. — В воздухе висят сухопутные медузы, а колесуны и вправду страшные. Бояться особо нечего, солдаты и синтеты охраняют базу хорошо. Лес тут необычный, деревья попадаются огромные, как в какой-нибудь сказке. Да, ещё листва полупрозрачная, представляешь?

Тэю уже было не удержать. Она так восторженно расписывала природу, траву, похожую на косички, что хотелось быстрей ступить на твёрдую землю, вырваться из угнетающих стен корабля и самому взглянуть на совершенно иной мир.

Вэн нехотя встал, ногой задвинул в нишу кровать. Подошёл к умывальнику и взглянул в зеркало. Скула с правой стороны припухла, да нижнюю губу словно накачали ботексом.

Через час он ступит на неизведанную планету. Сколько раньше в пылком юноше было романтизма! Даже умудрился выучиться на ксенолога. Мечтал... Как хотелось в юности осваивать Вселенную, покорять новые миры! Сейчас, конечно, задор почти угас. Да и чувства притупились, как-то не до восторгов после вчерашней бойни. Но жизнь продолжается, и Вэн улыбнулся своему отражению.

— Ещё повоюем, — прошептал он, подставив руки под кран, из которого тонкой струйкой пошла вода.

После завтрака вещи были собраны в компактный ранец, и можно идти к челноку. Вэн оглядел каюту, бывшую два месяца его обителью. Кажется, ничего из нужных вещей не забыл.

Вот и терминал, в котором стоит огромный челнок на четырёх мощных опорах. Заострённый нос почти упирается в переборку шлюза. Возле челнока уже выстроились солдаты в полной боевой амуниции. У многих в руках магнитно-импульсные винтовки. У некоторых автоматы-бойпарты. Гражданские стоят в стороне, разбившись на небольшие группы. Все одеты в комбинезоны, отличавшиеся только фасоном, да как можно большим количеством карманов. Несмотря на спокойные лица, всеми фибрами души ощущалось беспокойство, повисшее в воздухе. Людей волновали вопросы, ответы на которые там, внизу, на неизведанной планете.

Вэн подошёл к учёным. У их ног стояли баулы и ранцы, у многих ящики с аппаратурой и приборами. Хоть какое-то преимущество у ксенолога. Для контактов и изучения психологии чужих оборудование не нужно. Это только в фильмах и анекдотах люди общаются с разными переводчиками-коробочками. И сразу всё понимают, что говорит существо, выросшее в чуждой среде и отличающееся биологически. Впрочем, этому уже никто не верит.

Вэн кивнул Лауре, которая стояла чуть в сторонке. Белокурая, поджарая, она выглядела эталоном сексуальности.

— Ну, что слышно? — спросил он.

— На Шарке базу начали строить, — сказала Лаура и, мотнув головой, закинула волосы за спину. Она была химиком. Многие учёные и солдаты всё подбивали к ней клинья, но Лаура весь полёт провела в одиночестве. Говорили, что у неё сорвалась свадьба с каким-то чиновником из-за полёта.

— Жаль, что ты вчера заперся и отключил связь. Стэна и того солдата, что выжил, отправили за борт.

— Угу, — буркнул Вэн, уставившись на свои берцы. Все знают, что на кораблях трупы не держат, всех примет космос, как моряков море.

— Ну что, все в сборе? — раздался командирский голос — в проходе стоял полковник Франк Доро. Сухопарый и подтянутый, на вид ему было лет сорок. Седые брови, казалось, сошлись вместе. А из-под них смотрели серые проницательные глаза.

Он подошёл к солдатам, на ходу бегло сделав осмотр. Затем громко заговорил.

— Вся экспедиция подчиняется мне. Запомните — полковник вам всем здесь хозяин и бог.

Все стояли и внимательно слушали. До сих пор учёными руководил только координатор.

— Вэн Гаури здесь? — полковник смотрел внимательно на гражданских.

— Я тут, — сказал Вэн, приподняв руку.

— Кто из солдат его тронет, — Доро ткнул пальцем в сторону Вэна. — Расстреляю лично. — Полковник сделал паузу, разглядывая людей. — Сейчас все идём в отсек ОББ — Отсек Биологической Безопасности на инструктаж и вакцинацию. Потом грузимся в челнок и... будьте на Шарке настороже! Малейшее недомогание, даже выскочивший прыщик — сразу бегите в медотсек. И смотрите: никакой самодеятельности!

Инструктаж был недолгим. С шутками: а если я вдруг съем бациллу или что делать, если на меня чихнул инопланетянин. Процедура вакцинации много времени не заняла — три укола из инъектора, и ты свободен. Затем все погрузились в челнок. Вэн пристроился у прямоугольного иллюминатора. Рядом уселся Вирто, по другую сторону незнакомый солдат лет тридцати на вид. Хоть и слышались разговоры, на лицах читалась обеспокоенность.

Людей дёрнуло в сторону, приходилось удерживаться — на челноке отсутствовало инерционное поле.

Вэн достал интер, открыл информацию по экспедиции. Комнаты на базе ужераспределили — ему досталась двадцать первая, у Тэи двадцать седьмая.

— Приключения начинаются, — сказал Вирто, глядя на удаляющийся корабль.

— Да уж, насмотрелся я на своём веку всяких... приключений, — с иронией сказал солдат.

— Не знаю как у вас, а у меня приключения начались уже на корабле, — пробурчал Вэн, уставившись на планету с белой шапкой на полюсе.

Шарк наплывал, заслоняя темноту космоса. Из иллюминаторов напротив слепило ярко-красное солнце. Два материка, местами прикрытые одеялами облаков, становились всё больше. Горная гряда миниатюрная, как на объёмной карте. Холодно поблёскивали гладкие прожилки рек.

Отсутствие громкого шума да удобный салон создавали ощущение комфорта. Было такое чувство, что люди отправились в развлекательное турне — ни воя двигателей, ни встряски. Только солдаты в броне, пристроившие у ног оружие, напоминали, что это не экскурсия.

Первозданно девственный и причудливый для человеческого глаза пейзаж открылся взорам внизу: не видно городов, которые на Горане различимы даже из космоса, словно муравейники. Уже можно разглядеть тёмный массив леса, разделённый широкой тёмной рекой, похожей на блестящую змею. Чуть в стороне простиралась бурая долина, то тут, то там пестрящая разноцветными пятнами.

— Всегда представлял высадку на другую планету в скафандрах, — сказал Вэн.

— Да, эту планету мы заселим, — сказал солдат и, глянув вниз, добавил: — И будем гулять в девственном лесу.

Уже стали хорошо видны копошащиеся люди вокруг овального здания базы, построенной за сутки. Один робот 'Стоумер' возводит из металлопены такое сооружение быстро, только заложи в него нужную программу. А людям остаётся установка окон, дверей, да начинки жизнеобеспечения.

Вид в иллюминаторе казался чужим, непривычным. Словно смотришь кино через красноватый светофильтр.

— Добро пожаловать на Шарк, — раздался голос пилота. — Ядовитых примесей в воздухе нет, кислорода двадцать три процента. Глубоко сразу не вдыхайте, а то опьянеете. Гравитация — ноль восемь, плотность воздуха — один и два от стандарта.

— Как послушать — так в рай попали, — Вирто усмехнулся.

Челнок приземлился мягко: еле ощутимый толчок, и опоры упёрлись в бурую почву. Дверь плавно и бесшумно исчезла в пазах, снизу выдвинулся пластитовый трап.

Вслед за своими товарищами Вэн двинулся к проёму, но толкотня в проходе заставила приостановиться. Перед глазами мелькали чьи-то спины и раздутые баулы.

— Не толкайтесь, все в рай попадём! — объявил с улыбкой курносый солдат.

Вот и трап. Тело обдало тёплым влажным воздухом и терпким запахом, будто подсунули под нос корицу.

— Да, надивимся мы тут, если даже воздух пахнет странно! — Вэн вдохнул снова.

Чужое небо, чистое, фиолетового цвета. Облака белые, по краю отливают медью. Птиц не видно, зато насекомых тут тьма. По траве ползают какие-то продолговатые и плоские мелкие существа самых разных расцветок. С лёгким гулом пролетел продолговатый жук.

— Ух ты! — выдохнула Лаура. — А говорили, что жизнь тут аналогична нашей.

— Ты просто не представляешь, какая может быть жизнь во Вселенной! — Вэн попал на свою любимую тему. — Бывает фторная форма жизни, водородная...

— Ты фторную видел? — глаза Лауры стали лукавы.

— Нет.

— Увидишь, меня позовёшь.

Чтобы не толкаться в потоке людей, Вэн спрыгнул с трапа в сторону, погрузившись в бурую траву по колено. Права была Тэя, говоря, что трава Шарка похожа на тонкие плетёные косички, торчащие вверх. Воздух вокруг словно пронизан красноватым свечением, отчего всё казалось нереальным. Не привыкли глаза к такой цветовой гамме.

Вдали, метрах в десяти над землёй, неподвижно зависло множество светло-серых шаров. Воздушные потоки то и дело их смещали, но странно: загадочные объекты упрямо возвращались на свои места, только не плавно, а какими-то лихорадочными рывками.

Вирто остановился у трапа, вдохнул полной грудью.

— Да такой воздух на Горане можно за деньги продавать!

— Похоже, тут пекло! — сказал один из солдат, расталкивая замешкавшихся широкими плечами.

— Ты просто привык к кондиционированию на корабле, — сказал другой, идущий следом.

— Это же не планета, а подарок! — восхитилась Лаура. — Вот корпорация деньжат отхватит!

Недалеко от челнока прибывших ждали два солдата во главе с лейтенантом Райком. Он подошёл. Ровное лицо выглядело необычно довольным: смотрел на озирающихся людей с видом бывалого.

— Сержант! Веди солдат к зданию! Учёные! Вас ждёт координатор в централи!

— Что это? — Вэн ткнул пальцем в сторону шаров.

— Их назвали воздушные медузы, у них внутри пузырь с гелием, вот и летают, — сказал лейтенант.

— Их уже изучали?

— Не знаю, не интересовался, — лейтенант махнул рукой и пошёл вслед за солдатами.

Вдали стеной темнел высокий лес. Вэн достал из нагрудного кармана визор. Надев, приблизил изображение леса. Там, на краю чащи, сплелись в хаос деревья разной величины: как добродушные великаны, одиноко возвышающиеся над соседями, и словно пытающиеся дотянуться к облакам, так и скрюченные, покрытые ярко-бурыми наростами и шипами злобные карлики, клонящиеся к земле. А ветви больше похожи на корявые корни.

Стволы почти чёрные, а кроны полупрозрачные, разного цвета — от светло-изумрудного до тёмно-синего. На ветвях некоторых деревьев красовались веретенообразные отростки, вперемешку с перьевыми листьями, свисающими почти до земли. Но на высоких исполинах ветви раскинули огромные зонты из множества веерных листьев. По стволам вились лианы, свисали с веток, словно толстые верёвки.

В визор хорошо видны синтеты — боевые паукообразные роботы. Они 'хамелеоны', и сейчас бурые, слились с травой. За их восемь лап и овальное туловище прозванные тарантулами. Всего их на базе шесть, а напротив леса стояло трое — опасность исходила оттуда, из густой растительности. По бокам корпуса у тарантулов два минигана, стреляющие убойными урано-углеродными пулями.

И тут Вэн увидел большую грациозную бабочку с сиреневыми крыльями, которые раскрывались, если не обманывало расстояние, сантиметров на тридцать. Она уселась на видео-индикатор неподвижного тарантула, медленно поводила крыльями — символ мира на смертоносной машине. Пять остальных глаз синтета с прежним безразличием сканировали пространство. Настырная бабочка его явно не беспокоила.

— Да уж, человек ваш мир нарушит, — тихо сказал Вэн, снимая визор и пряча в карман.

— Что ты там бормочешь? — Вирто зашагал в сторону здания. — Пошли!

Прибывшие ещё не успели отойти далеко от челнока, как увидели в небе тёмную точку. Скоро она превратилась в 'Осу' — небольшой десантный транспорт. Со снятыми лучевыми турелями, он не выглядел угрожающе. Но из открытых бортов торчали стволы миниганов. Под брюхом транспорта, на тросе, висело неподвижное огромное ящероподобное существо с шестью лапами и длинной шеей. Когда 'Оса' приблизилась, люди увидели, насколько мощный и громадный этот монстр, похожий на гигантского варана. Только он был в длину не меньше десяти метров. Солдаты шагали к зданию. Поворачивая головы, с любопытством посматривали на необычное чудище.

'Оса' зависла чуть в стороне от здания базы. Трос отсоединился, и гигантская ящерица грохнулась недалеко от людей. От падения тяжёлой туши под ногами вздрогнула земля. 'Оса' медленно развернулась и полетела в сторону леса — искать новую добычу.

— Вот это монстр, — сказала с восхищением Лаура, поправив лямку баула на плече.

— Сбор образцов начался. Идём посмотрим, — Вэн зашагал к ящеру, за ним потопали остальные гражданские, забыв на время, что их ждут в здании.

— Мне страшно смотреть на эти зубы, — пробормотала Лаура, разглядывая торчащие верхние клыки. Они загибались внутрь пасти: такие жертву не упустят.

— Чего их бояться? — Вэн решил успокоить девушку. — У нас мощное оружие. Мы найдём способ приструнить тут всех.

— Надо это быстренько рассказать аборигенам, — Вирто осклабился. — А то им пока всё равно, кого жрать.

Вблизи клыкастая морда, покрытая серыми пластинками, напоминала о фильмах ужасов. Вспомнилась картина — трепеща от страха, замерла девочка, а возле неё похожая на шантову зубастая пасть, с нижней губы свисает слюна. Первое встреченное здесь животное, и оно поражало тем, что в его глазах нет зрачков. Только тёмно-зелёная глубина. Всё тело монстра покрыто роговыми пластинами, на лапах острые когти, но пальцев всего три.

— Не хотела бы я с таким встретиться, — пробормотала Лаура.

Все направились к зданию. Сквозь высокие двухстворчатые двери вошли в просторный коридор. Когда подходишь к разветвлениям коридора, на стене высвечивается карта базы. Вчера здесь ещё ничего не было — в долине росла лишь трава. А сегодня в коридорах свет, открывающиеся двери. Миновав столовую и медотсек, учёные пошли в левое крыло, где располагались их комнаты.

Найдя табличку с номером двадцать один, Вэн нажал зелёную кнопку дверной панели: они отворились без кода. Позже он его введёт. А сейчас, скинув ранец, он направился в централь, где проходил инструктаж. Тэя на вызов не ответила, видно была занята.

По коридору шла Лаура.

— Слыхал? Утром синтет подстрелил колесуна. Он в лаборатории.

— Пожалуй, схожу посмотрю, — сказал Вэн.

Он пошёл в лабораторию, и увидел...

На столах лежали останки колесуна. Люди в белых пласовых комбинезонах расчленили его на совесть. Даже разобрали на части лапы, пальцы, отделили когти.

— Люди бодро шагают по новой планете, — съязвил Вэн, глядя на стол.

— Да, вивисекция не минует никакой местный вид, — довольным тоном ответил полноватый Артоэ, по образованию биолог, но тут все учёные получали добавку — ксено.

— А мозг у него большой.

— Пять килограмм, — гордо ответил Артоэ. — А вес мозга нормальных людей колеблется от килограмма до двух с половиной.

— Это я и без тебя знаю. Да и вес мозга не всегда говорит об уровне разума. Тем более колесун — существо инопланетное.

Вэн уставился на распиленную вдоль голову аборигена. Как-то странно было смотреть на то, что совсем недавно было чем-то грозным и опасным, а сейчас выглядело просто жалко, даже торчащие окровавленные клыки.

— Они дадут нам фору, если разовьют цивилизацию, — сказал биолог. — Всё-таки эта черепушка работает на шесть конечностей, и мы не знаем всех возможностей таких извилин.

Вэн не стал задерживаться — спешил в централь. Там собралась часть учёных — человек пятнадцать, во главе с координатором. Он назидательным голосом наставлял своих чад на путь истинный.

— Периметр базы покидать лишь с разрешения руководства, и только в сопровождении солдат. Пока нам известно два опасных вида — колесуны и шанты. Но что нас здесь ждёт, никто не знает, пока мы не изучим всю флору и фауну. При любом недомогании — сразу бежать в медотсек. Никакой самодеятельности, всё согласовывать.

Координатор обвёл всех взглядом. Люди слушали внимательно, боясь пропустить хоть слово.

— Кто не в курсе, вчера вечером пропали солдат и лаборантка. Самовольно пошли в лес на 'сиесту' и не вернулись. Что с ними — никто не знает. Поэтому предупреждаю: дисциплина и ещё раз дисциплина!

Вэн поискал взглядом Тэю. Она сидела впереди,внимая речи координатора.

— У растений биомеханика схожа с теми, что растут в наших мирах, — продолжил координатор после паузы. — Как ни парадоксально, но животная жизнь тоже близка земной. Сегодня вылазка двух экспедиционных групп. Состав первой: я, Тайра, Товыч, сопровождение — четыре солдата. Вторая группа: Вэн — старший, Тэя, Зарми, Асина. Сопровождение — четыре солдата. Цель: сбор образцов растительного и животного мира, съёмка.

Затем координатор оставил только участвующих в вылазке, отпустив остальных. И тут Тэя увидела Вэна. Она улыбнулась, позвав его взмахом руки. Подойдя, он сел рядом, а Тэя взяла его руку, сжала в своих ладонях.

— Я тебя больше никуда не отпущу, — прошептала она, смотря в глаза.

— Да я и не убегаю...

— Тэя! — повысил голос координатор. — Давайте лирику оставим на потом! Я понимаю, что у вас встреча, но я вроде даю инструктаж!

— Я вся — внимание, — улыбнувшись, ответила Тэя, но руки любимого не выпустила.

— Вэн! Твоя команда полетит к чёрному озеру. Место странное и интересное. Надо там поработать, взять все пробы. Только ещё раз предупреждаю! Никакой самодеятельности! Без команды руководителя группы в подозрительные места не суйтесь! — координатор повернулся к стене, на которой появилось тёмное пятно озера, снятое с высоты. Овальное, оно выглядело зловещим пятном на фоне пёстрой растительности. Берег на десятки метров сплошь чёрный и усеян скелетами необычных животных. Самое странное в них то, что вместо ребер валялись нагрудные панцири.

— Вот... видите. — Координатор ткнул пальцем в скелеты. Надо разузнать, что убивает животных, почему не растут деревья и кусты. Даже трава, и та вымирает. Только аккуратно, хоть местные бактерии к нам в основном нейтральны, неизвестно, что в этом ларце, под названием Шарк, мы можем обнаружить.

— Да не маленькие мы, координатор, — сказал Зарми, прозванный за глаза Большеголовым. А вы куда?

— Мы выдвинемся на хавере к океану. Хоть до него и семьдесят километров, всё равно используем тихоходный хавер: вдруг нам придётся погружаться. Но сначала рискнём зондами, ведь морская пучина может таить громадных монстров, которые могут смять транспорт на глубине.

Все молчали. Только тут пришло осознание, что экскурсия закончилась — начинается риск. Риск своими жизнями и здоровьем.

— Ладно, идите, готовьтесь, вылет через два часа, — координатор не смотрел на часы — в правом верхнем углу он всегда видел время вживлённых в зрачок наночасов.

— Пойдём... — Тэя встала, держа рукой Вэна за пальцы. — Пойдём ко мне.

Когда уже шли по коридору, она спросила.

— Что там было... в зверинце?

— В зверинце? — Вэн замялся. — Да как тебе сказать. Солдаты хотели нас убить.

— За что, из-за меня? — Тэя смотрела вперёд, не оборачивалась.

— Ну да... Крантон сослуживцев подбил.

— Я знаю, он протащил на корабль СС и прикормил их этим наркотом. А в космосе? Как ты в космосе?

— Полетал немного. Полюбовался видом планеты и звёзд.

— Немного полетал? Как они такое могли с тобой сделать? Этот Байз и командир корабля... Я их всех ненавижу.

— Да ладно тебе. Жив и хорошо.

Подойдя к двери с табличкой двадцать семь, Тэя поднесла палец к кодовой панели. Двери отъехали.

Когда Вэн с Тэей очутились в комнате, двери ещё закрывались, а Тэя обхватила шею любимого и прошептала: — У нас есть почти два часа... Люби меня.

— Но нам... — Вэн не договорил.

— Молчи.

* * *

Они лежали на кровати — голые и опустошённые. Голова Тэи покоилась на его плече.

— Они сволочи, — тихо сказала она.

— Кто?

— Они: солдаты эти, капитан, все. Они тебя хотели убить.

— Так! Всё! — Вэн встал, начал одеваться. — Собираемся. Никто ничего не хотел! Так просто получилось.

— Сходим в лабораторию, мне нужно будет взять два ящика. Поможешь? — Тэя поднялась с кровати и начала одеваться. Её талии и изгибу бёдер позавидовала бы почти каждая женщина.

— Нет, не помогу, — шутя, сказал Вэн.

Они вместе дотащили до флаера два ящика, в которых ютились приборы микробиолога. Зарми и Асина уже ждали, сидя у транспорта. У каждого в правом ухе красовался лисс — личное средство связи, действующее до пяти километров.

Зарми — арахнолог. На вид ему лет тридцать, небольшого роста, лысоват, с непропорционально большой головой. Зато он приветлив, почти всегда улыбался при встрече. Асина же наоборот, всегда с поджатыми губами, собрана. Чёрные волосы коротко стрижены, взгляд колючий. Так и смахивает на ведьму. Но не признаётся, говорит, что орнитолог, птичек любит.

— Опаздываете, — улыбаясь, сказал Зарми.

— Не торопись, — Тэя поставила ящик в флаер. — А то... как встретишь паука, который побольше ящера-шанта, наделаешь в штаны.

— А чего мне переживать? Вы знаете, почему всё, что мы будем делать, транслируется сразу на базу? — Все промолчали, и Зарми добавил: — Это на тот случай, если мы не вернёмся, чтобы труды даром не пропали.

— Умеешь ты настроение поднять, — укорил его Вэн.

— А вот и солдатики, — Асина встала, кокетливо поправила чёлку.

Сержант и трое солдат. В рифлёной броне и шлемах. У одного вояки станнер-парализатор, у остальных бойпарты.

— Порядок, грузимся, — сказал Вэн, занимая сидение рядом с пилотом. — Зарми, за управление.

Флаер плавно оторвался от почвы, на панели засветился экран, и появилась карта с маршрутом. Взяв курс на восток, люди летели над бурой долиной. Иногда на ней пестрели жёлтые и фиолетовые пятна цветов, разрывая эту монотонность. По пути встретилось стадо пасущихся животных, похожих на дикобразов, только размерами метров до трёх.

Закрепленная на плече каждого исследователя микрокамера фиксировала всё, что происходило, и передавала на базу.

— Смотри, если из этих тварей надрать иголок, можно ходить с ними, как со шпагами, — весело сказал один из солдат.

— Жаль, что тут не гуманоиды, а колесуны живут. Сколько фантастики писали... — сказал Вэн.

— А кто такие гуманоиды и кто такие негуманоиды? — спросила Тэя наивным голосом.

— А ты не знаешь? — Вэн удивился её простоте. Такие вопросы задавать не принято. Если человек чего-то не знает, он запоминает слова или тему, а потом просвещается в справочниках.

— Нет, не знаю!

— Ну, гуманоиды, это те предполагаемые существа, которые похожи на людей. А негуманоиды, естественно, как бы не похожи.

— А насколько? — Глаза Тэи были сейчас лукавы. И стало понятно, что она непроста, и Вэн попал в ловушку.

— Ну, как бы тебе объяснить... Внешне похожи.

— А обезьяны — это гуманоиды?

— Всё! Разговор окончен! — Вэн отмахнулся рукой.

Дальше летели над лесом, лавируя между стволами-великанами, которые достигали до полусотни метров в высоту.

Озеро показалось, словно чёрное нелепое пятно на картине художника.

— Что-то в нём не так, — сказала Тэя. — Как-то этот водоём не вписывается во всю эту красоту.

— А ты думаешь, почему нас координатор послал сюда, а сам полетел к океану? — Зарми высматривал место для посадки. — Эта хитрая морщинистая сушка хочет ещё пожить. А нас, молодых, ему не жалко.

Берег озера сплошь усеян тёмно-пепельными скелетами неведомых тварей. Под этим жутким навалом в некоторых местах почти не проглядывалась почва.

— Интересно, кости и должны быть такого цвета, или что-то на них воздействовало? — Вэн показал пальцем, куда лучше посадить флаер.

— Скоро всё узнаем... скоро, — сказала Тэя.

Транспорт мягко приземлился метрах в пятнадцати от воды.

— Ну, какие будут версии? — Зарми откинулся в кресле и потянулся. Я думаю, там живёт водяной змей, которых всех душит.

— А почему вокруг ничего не растёт? — осторожно ступив на чёрную почву, поинтересовался один из солдат.

— Слизь на змее ядовитая, наверное, — первый раз за весь полёт подала голос Асина.

— Ладно, я сейчас надену стипловый комбез, — Вэн достал баул с вещами. — Солдаты прикроют, пойду сделаю забор воды.

— Не надо, — Тэя вынула из ящика маленький овальный зонд, нажав на кнопку, подкинула. Он взлетел и завис над водой.

— Никаких крупных существ в озере нет, — Тэя смотрела на небольшой экран. — Но очень много чего-то мелкого. Она нажала несколько кнопок, и зонд ушёл под воду, только булькнул. Тэя смотрела в небольшой экран.

— Водорослей на дне нет. Никаких! Странно. Обычно в стоячей воде всегда присутствуют. Сейчас сделаем забор воды... поймаем парочку этих водяных червячков.

Вэн не слушал. Знал, что ничего интересного в озере они не найдут. А вот в лесу... И он смотрел на этот чужой лес, до которого всего пара десятков шагов. Ближе красовались кустарники, похожие на хвойные, только иглы толстые, длинные, свисающие. Лохматые кусты. А дальше начинались деревья. И оттуда доносился клёкот, а затем прозвучал короткий рык, больше похожий на глубокий резкий выдох.

Над головой раздался пронзительный стрекот — это на большой скорости пролетали серые существа, похожие на мух, только величиной с полметра. Все инстинктивно присели, за исключением Асины. Та ловко вытащила из сумки игломёт и направила вверх. Блестящие иглы полетели вереницей, создавая извивающуюся сверкающую полосу.

Две птицемухи упали на берег. Остальные скрылись за лесом.

— Асина! — Вэн покраснел от злости. — Ты что вытворяешь? А если бы они напали? Ты знаешь, что это? Мы же без стипловых комбинезонов.

— Да, да! У них могут быть жала, или ещё что... — сказал сержант. Вэн узнал его по острому подбородку. Сержант Вимпро — тот, что приходил с капитаном Байзом к зверинцу после бойни.

— Да ладно, чего вы спужались, — уверенно сказала Асина, я бы их перестреляла. Я это умею!

Всё смотрели на еле шевелящихся птичек. Они и вправду напоминали мух, только глаза у них были не фасеточные, а обычные, с веками. Четыре крыла почти прозрачны. Шесть лап, на каждой по когтю, который принимал нужный угол, благодаря суставу. А вот вместо хоботка у этих тварей зубастая пасть.

— А кто же у них тогда ловит насекомых? — сержант присел у птички, разглядывая её голову.

— С этим неплохо справятся и наземные животные, если что, — с многозначительной улыбкой Асина ухватила оба трофея за их длинные усы, и понесла к флаеру.

Вэн решил зайти в лес — тянуло любопытство. Одел стипловый комбинезон поверх своего. Теперь для зубов хищников он был неуязвим, ну почти. Правда, голова и кисти рук оставались незащищёнными. Любопытство разбирало Вэна. Не терпелось увидеть этот необычный лес.

Тэя уже копошилась с зондом, укладывая его в ящик.

— Удивительно! В озере живут очень маленькие продолговатые существа. Вот именно они и убивают животных, которые приходят пить воду. Наверное, животные знают, что тут их гибель и пьют в другом месте, иначе тут скелетов были бы целые горы.

— Да, я думаю, мы на этой планете встретим многое, что нас подивит. Раз ты открыла этих червячков, то можешь дать им название.

— Ага, назови их шаркнята, — сказал Зарми.

— А что, можно, только это вроде как ты назвал. А я дам им имя... чёби.

— Как я понял, вы тут сами разберётесь, пойду загляну в лес, — Вэн повернулся и двинулся в сторону деревьев.

— В лес запрещено, — твёрдо сказал сержант.

— А я вас не заставляю. И вообще, кто тут старший?

Вэн на ходу оглянулся: два солдата подбежав к флаеру, торопливо надели шлемы, и пошли за ним следом. Улыбнувшись, Вэн смело шагал сквозь лохматые изумрудные кустарники. Вблизи они казались сказочными из-за почти прозрачных листьев или хвои.

Вэн шёл туда, откуда доносился звук, похожий на резкий рычащий выдох. Секунд через десять он всё повторялся. Солдаты не отставали, бесшумно шли след в след.

Войдя под полог деревьев, все пошли тихо, осторожно ступая.

Внезапно Вэн понял, что свисающие перед ним лианы живые. Он отшатнулся, увидев на концах двух свисающих ветвей холодные змеиные глаза. Две маленькие зелёные рептилии обвили корявую ветку и неподвижно наблюдали за пришельцами. Кусты впереди иногда подрагивали. Видно, не все такие смелые как эти гадюки — местная мелочь незаметно исчезала с дороги.

И тут Вэн остолбенел. Он увидел источник звука. Это был шант! Точно такого принесла под бортом 'Оса'. По описанию, это ящер долины. Непросто ведь в лесу десятиметровому чудищу, негде толком развернуться. Что он тут делает? Место шант выбрал просторное, у стволов деревьев в три обхвата. Вэн, затаив дыхание, привстал на цыпочки. На земле, покрытой мхом, лежал новорождённый детёныш. Вэн развернулся — один солдат стоял к нему лицом, второй спиной, прикрывая тыл. Оба держали наготове бойпарты. Знак пальцами 'уходим' и троица двинулась прочь из леса. Здесь находиться опасно. Кто знает, не охраняет ли появление на свет детёныша самец?

Вэн шёл между вояками. Двигались бесшумно, и тут дрогнул куст слева. Словно текучая вода, сбоку вырос колесун. Он возник как бы ниоткуда, но его пластинчатая морда была уже рядом.

— Замри, — тихо сказал Вэн спутникам, не узнав свой голос. В горле застрял ком. Страх парализовал тело, не давая возможности шевельнуться. Только мысли проносились молниями. Что делать? Лучше всего не двигаться, не провоцировать этого смертоносного и быстрого хищника. Ведь он всё равно быстрее, может, в два-три раза. Хотя никто из экспедиции с колесунами ещё не сталкивался, но Вэн помнил, что сказала Ариадна в звездолёте: скорость превышает человеческую.

Вовремя сказанное слово остановило солдата, который начал уже разворачивать на аборигена бойпарт. Грави пули, конечно, разорвут тело колесуна, пробьют пластины, которые на груди смотрятся внушительно. Но Вэн знал, что человек намного проигрывает в скорости этому хищнику. И люди ещё не имели представления, на что он способен. Второй солдат замер, выставив оружие вперёд: он так и не видел колесуна.

Глаза без зрачков. Что они видят в этот момент? Вытянутая морда потянула змеиными ноздрями воздух. И тут колесун так же быстро исчез, как и появился.

— Пошли, спокойно, — прошептал Вэн.

Комбинезон прилип к телу, которое прошибло потом.

— Вэн! — раздался в лиссе голос Тэи. — Беги сюда! Асину эти твари укусили!

— Я не могу бежать, — тихо сказал Вэн. — Но скоро приду.

— Давай быстрей, надо срочно лететь на базу!

Когда выбрались из леса, наконец-то удалось побежать на крик. Асина стояла на коленях возле флаера, её карие глаза застила пелена слёз.

— Меня тошнит! мне плохо, — бормотала она, взгляд её странно блуждал.

— Кто её укусил? — крикнул Вэн на ходу.

— Мы вон ту большую кость вытаскивали, она в воде наполовину была. А эта дура! взялась за мокрую часть! — тараторил Зарми, пальцем показывая на здоровенный мосол.

—А перчатки одевать не надо? — воскликнул Вэн, пнул по сухой части кости, она погрузилась в воду, взглянул на Асину. На её указательном пальце краснели три маленькие точки. И тут Вэн заметил, что кожа на пучке шевелится. Там были эти маленькие твари, которые убивают всё, что дотронется до воды!

Решение принято, но для начала надо Асину оглушить, затем отрезать ей палец. Кто знает, что это за твари копошатся под кожей, и с какой скоростью они размножаются. Если эти маленькие убийцы по венам проберутся в какой-нибудь орган? Времени не было: пока флаер долетит до базы, да пока Асиной займутся в медотсеке — может быть уже поздно. Лучше пусть потеряет палец, чем умрёт.

— Дай станнер! — крикнул Вэн солдату.

Тот посмотрел на сержанта. Вимпро покачал головой и Вэн понял, что парализатора он не получит. Сержант прав — обездвижить Асину в упор из парализатора — не лучшая идея, выстрел скажется потом на здоровье. А если сердечко слабое, можно и человека потерять. Если же луч станнера попадает в область позвоночника, то на пару дней могут отказать ноги. Но и просто палец по живому резать — садизм какой-то.

— Что ты хочешь сделать? — Асина попыталась встать, голос дрожал. Но так и не поднялась с колен. — Ох и боль...

— Ничего, потерпи, — Вэн чуть наклонился. Резко, без замаха, ребром ладони ударил Асину в сонную артерию. Асина обмякла, но Вэн не дал ей упасть, подхватив, осторожно положил набок. Затем выхватил свой нож, прислонил палец Асины к выступу на обшивке флаера, замахнулся.

Только бы не попасть на сустав... может, достанут этих ядовитых червячков, а палец пришьют.

— Ты уверен, что всё делаешь правильно? — спросил сержант.

— Да, — Вэн рубанул тяжёлым ножом. Две фаланги отлетели в сторону.

— А-а-а-а! — Асина заорала, резко отдёрнув руку. Боль привела её в сознание. — Уай! Вот сволочь!

— Грузимся и быстро на базу! — скомандовал сержант.

Орущей Асине палец уже пережали во флаере, куда еле втащили, у неё была истерика. Она пыталась отбиваться, матеря Вэна и забрызгивая кровью комбез.

— Не исследователи, а циркачи, с иронией сказал солдат, которого сержант называл Слоник. У него и вправду нос был солидный.

— Ага, поржи, — огрызнулся Зарми, наблюдая, как Тэя накладывает эластичную повязку на обрубок.

— Палец хоть забрали? — в перерыве между хныканьем спросила Асина.

— Конечно, там же эти твари мелкие, — сказал Вэн. — Надо изучить, как они действуют, что это такое вообще.

— Может, их удалят, а палец мне Лорк тогда пришьёт, — Асина вернулась к своему хныканью. — Жалко же... кусочек себя.

— Да ладно тебе, бушь гордиться, что кусочек тебя послужит науке, — пытался перевести всё в шутку Зарми.

Флаер летел быстро, казалось, обратный путь в два раза короче. Здание базы показалось за огромными деревьями. Асина уже притихла, когда приземлились, сама пошла в медотсек. Сочувствующая Тэя выделила под осиротевший палец коробочку из своего инвентаря, понесла его в лабораторию.

Вэн устало уселся на траву, опёршись спиной о борт флаера. Солдаты ушли, Зарми присел рядом, вынул пачку сигарет. Достал одну, протянул пачку Вэну. Он отрицательно покачал головой.

— Ах да, — буркнул тихо Зарми. — Забыл, что ты хочешь помереть здоровым.

— Не язви, просто не хочу быть рабом привычек, да и одышку даёт.

Из здания выбежало около десятка солдат во главе с капитаном Байзом. Экипировка полная: оружие, броня.

— Шевелись! — заорал капитан.

Вояки спешно грузились в 'Осу'.

— Первая группа, — тихо сказал Зарми. — С ними что-то стряслось.

— В любом случае нам туда лететь нельзя, да и не сможем помочь, — Вэн встал. — Пойду погляжу.

— А может это... не с первой? А нашли Лауринту с солдатом? — Зарми так и сидел, делая неспешные затяжки.

У входа стояло трое солдат и врач Лорк. Они что-то горячо обсуждали.

— Что случилось? — Вэн смотрел на них с надеждой, пусть скажут, что нашлись пропавшие.

— Первая группа, — сказал Лорк. Координатор, кажись мёртвый.

— Да что случилось?!

— На группу напали колесуны!

Вэн ничего не сказал, сразу пошёл в свою комнату. Там, достав мозентер, пристроил его на голову. Подключившись к сети, упал на кровать. Нашёл в базе данных съёмку первой экспедиции. Сейчас не один человек просматривал и изучал их 'приключения' у чёрного озера, а ему хотелось увидеть другое.

Всё-таки хорошо, что можно просмотреть события, даже если экспедиция не вернулась.

Вэн включил основную видеозапись первой экспедиции, выбрал камеру координатора. Смотрел всё, начиная с полёта. Правда, ничего существенного до посадки не случилось. Хавер летел на большой высоте, внизу мелькал лес, хотя некоторые деревья возвышались так высоко, что пришлось облетать стволы, не говоря уже о кронах, раскинувшихся на корявых, похожих на корни, ветках.

Тёмная, почти чёрная гладь океана появилась внезапно, когда хавер вынырнул из ущелья двух огромных холмов. Транспорт приземлился метрах в десяти от кромки прибоя. А над водой...

Там летали странные золотистые существа. Что-то наподобие небольших длинных драконов. На широких крыльях они парили над водой, затем, видно завидев добычу, камнем падали вниз. Вернее стрелой, потому что, сложив крылья, уходили в воду почти бесшумно и без брызг.

Да, драконы. Только у них отсутствовали лапы, что говорило — это чисто морские существа. На фоне солнца шкура их отливала красным, навевая мысль об окроплённом кровью золоте.

— Смотри, обалдеть, — восхищённо сказал коренастый Товыч, тыкая пальцем. Ведь он ихтиолог, но увидеть такое...

— И к чему относить этот вид? — сказала Тайра — красивая женщина со светлыми волосами. Степенная и всегда спокойная, даже в этой ситуации.

Координатор ахнул, вплеснул руками — доволен: открыт новый необычный вид. А сколько тогда сюрпризов будет в океане?

— Ну что? — сказал Товыч, — запускаем зонд?

— Давай, посмотрим, что в этом океане водится, — ответил координатор.

Изображение переключилось на погружающийся в воду зонд:

Волна, обдав пеной, поглотила яркий свет, и драконы стали видны под водой. Они плыли, извиваясь, словно змеи.

Рыбы, наверное, похожи во всех мирах. По крайней мере, создалось такое впечатление, когда стая небольших морских обитателей, похожих на мурен, кинулась врассыпную, спасаясь от золотистых охотников.

Послышались звуки: сначала будто громко скрипнула старинная дверь, затем глухое уханье — это зонд включил сенсоры и начал прослушивание акустики океана.

Но вдруг змеевидные драконы, словно по команде, устремились вверх. Секунда, и они исчезли из виду, взлетев над водой. И тут появилась тёмно-красная голова, наплывала, увеличивалась. Огромная, продолговатая. Открылась зубастая пасть. Зонд взметнулся вверх, но поздно — мелькнули зубы и изображение пропало. Лишь раздался громкий зловещий скрежет.

Вэн переключился на камеру координатора.

— Ну вот, — сказал Товыч. — Надо второй зонд запускать.

— Ну и зубы у этого монстра! — выпалила Тайра. — Хоть зонд и не бронированный, но всё же! Раскусить пластос!

Товыч достал второго разведчика, но тут раздался встревоженный голос солдата.

— Внимание! — он смотрел на датчик движения, направленный в сторону леса. — Быстрое движение! Восемь целей! Сильно быстро!

Четыре ствола против приближающихся восьми целей. Но зато какие стволы: бойпартовские очереди вспарывают солдатскую броню, а магис хоть и винтовка, но ураноуглерод пробивает стену из металлопены. Если бы эти цели было видно, но их скрывает листва леса.

— Готовность! — крикнул лейтенант. — Гражданские! В хавер!

Тайра ловко запрыгнула в грузовой отсек транспорта. Лейтенант и солдат с бойпартом стояли, а с магисами опустились на колено, приложив приклады к плечу.

— Успеем смыться! — выкрикнул координатор, запрыгивая на переднее сиденье.

Но солдаты уже стреляли. Координатор повернулся, давая камере обзор. Колесуны неслись вперёд на шести лапах. Быстро, огромными прыжками, словно гигантские черти с небольшими рогами. Три хищника уже лежало позади, но остальные неумолимо приближались. Сознание, на удивление, отмечало каждую деталь. Самих грави пуль видно не было, но за некоторыми колесунами, на мгновение, возникал шлейф разжиженной красноватой плоти. Ещё два остановилось, вернее туши, весом килограмм по триста-четыреста, как подкошенные, просунулись мордами по траве.

— Вэн, — раздался голос Тэи. — Открой.

Он отключил просмотр, дал голосовую команду: двери отворились.

Тэя вошла, присела на кровать. Она выглядела уставшей, какой-то поникшей. Всегда красивая и стройная, сейчас она показалась неуклюжей из-за сложенных на коленях рук.

— Полковник разоряется, сказал, что теперь всеми вылазками будет руководить лично.

— Да, нам повезло больше, чем координатору, — Вэн сел, обнял любимую одной рукой. — Мы-то живы.

— Колесуны забрали Товыча и Тайру. Солдат и координатора убили, — прошептала Тэя.

— Хорошо, хоть я не досмотрел, а то и так нервы на пределе.

И тут он вспомнил виржи. Лаю с кровососом на животе. Во втором реале он отрезал кусок кожи — тут палец Асине.

Почему-то пошла ассоциация: в виржи все погибли.

А тут что происходит? Не успели освоиться, как уже пропали двое, а потом трупы...

— Мы все тут сдохнем, — тихо сказал Вэн. Отрешённо взглянул на Тэю.

— Ты чего? — Она поджалась, собралась. Уже не выглядела растерянной. Видно, что решила подбодрить Вэна. — Просто самоуверенно сунулись в почти неизведанный мир. Всё будет хорошо.

Глава пятая

Ныра

Фиолетовое небо, пересекаемое тёмными облаками — такое часто увидишь на Шарке. Карминово-красное солнце со временем стало уже привычно, ведь жёлтое, родное — невообразимо далеко.

Когда в непогоду небо загораживают массивные тучи, нависая над головой, кажется, что они из меди: медные небеса.

По утрам всё вокруг застилает густой туман: перед глазами словно встаёт стена из молока, а когда восходит солнце по имени Голор, туман становится красным. Это действует на людей завораживающе. Несколько часов стоит непроглядное 'красноватое молоко'.

Необычные запахи, и ощущение первозданного мира переполняли людей. Не планета, а настоящий Эдем. Вот только ходить по этому раю свободно нельзя.

Оказалось, что фауна Шарка, как, в принципе и флора, по сравнению с известной людям — долго живущая. От старости тут редко кто умирал — животные жили триста-четыреста лет. Поэтому было множество хищников — им тут жилось вольготно. Становилось понятно, почему косморазведчики назвали планету именем самого кровожадного хищника древней Земли.

Разнообразие жизни тут не меньше чем на прародине-Земле, не то, что на Горане. Там скудная фауна и флора. Многие виды земных животных не прижились. Да и людям живётся нелегко. А на Шарке живности вдоволь, и желудки хищников-аборигенов легко переваривали любые кости, шерсть и рога, как и утробы гиен и анаконд.

Ещё здесь адаптирующий укол надо принимать три месяца ежедневно. Затем раз в неделю. Если возникает недомогание, инъектором вливать в себя спасительную жидкость. Разные планеты — это разные бактерии. Впрочем, всё проходило удачно. Человек победил свои болезни давно. Ну, если не считать область головы. Ведь мозгам не всегда помогает лекарство.

Прошло два месяца со дня высадки. Научная работа на базе шла полным ходом. Вэн уже полтора месяца не отлучался с базы. Конечно, можно изучать строение местных организмов, но они чаще всего были похожи на земные экземпляры, вплоть до позвоночника. Но были и другие животные, у которых вместо рёбер и позвонков был цельный костяной панцирь под кожей. А изучать поведение, психологию колесунов и других обитателей Шарка — как это можно сделать, сидя на базе?

Вэн, после многих неудачных попыток войти в контакт, едва не погиб. Не хотели колесуны общаться с людьми. Вэн имел неосторожность близко подойти к аборигену. Шестилапый схватил его. Двое страховавших солдат начали стрелять из станнеров, чтобы обездвижить хищника. Колесун успел развернуть Вэна в их сторону, расстреляли обоих. Ох, как неприятно на себе испытать действие парализатора. Очень болезненная штука.

Неудачного контактёра еле откачали в лазарете. Результат: вывихнутая рука, травмированная шея и глубокий шрам на пол спины. После этого полковник Доро запретил все попытки установления контакта.

Безделье с каждым днём все больше раздражало Вэна, только Тэя скрашивала яркими красками ночи. Днём она занята работой и Вэн, скучая, иногда просто болтался по базе, а временами смотрел по интеру развлекательные шоу и фильмы. Нет, временами он присутствовал в лаборатории, но что изучать колесуна в изолированной камере... Они смотрели на людей враждебно, на этом исследования психологии и заканчивались.

Проснувшись сегодня, он глянул на время — девять тридцать. Это раннее утро, ведь сутки на Шарке составляли тридцать восемь часов.

В воздухе появилась голограмма Тэи:

— 'Любимый, сегодня по плану серьёзный эксперимент. Не скучай. После обеда встретимся', — произнесла фантомная Тэя, губы послали воздушный поцелуй. Видение медленно растаяло.

Вэн оделся, прошёл по затемнённому коридору и вышел на свежий воздух. Тело приятно обдало прохладой, а в сыром воздухе улавливались необычные запахи. Небо уже заволакивало туманом, звёзды мигали редкими точками. Боевой синтет — тарантул, охранявший периметр базы, на миг вздрогнул и замер. Паукообразное чудище обладает искином — самообучающимся искусственным интеллектом.

В принципе, в чём секрет человеческого мозга? Долго не могли его разгадать. Но как всё оказалось просто, до смешного. Два полушария совещаются между собой — вот и получается интеллект.

Вэн вдохнул всей грудью влажный, пряный воздух и, глядя на звёзды, подумал с тоской: "Где-то там Горана, мои родители, друзья. Далеко мы забрались. Тысячу восемьсот лет свет летит сквозь пространство к нашей планете. Можно ли представить это расстояние? Окинуть его взглядом? Все ли вернёмся домой?"

Но всё-таки на Шарке лучше, чем в звездолёте, который летит в искривлённом пространстве, непонятно с какой скоростью. А вдруг серьёзная авария? И никто тебе не сможет помочь, нет вокруг людей — только враждебный, холодный вакуум. А здесь вполне можно жить. Как-то приспособиться к окружающему миру, который, конечно опасен, но близок к людской нише существования.

Надышавшись свежим, прохладным воздухом, Вэн вернулся в комнату и активировал интер.

— Включи, какой-нибудь новый фильм, — обратился к возникшей Ариадне.

— Жанр, какой? — развела голограмма руками.

— Фантастика.

Вэн надел очки-проектор. Появилось объемное изображение какой-то планеты. Затем возник город, казалось, он вырос вокруг. Ритмичная музыка, и название: падающие с неба буквы вбивались в развалины города: "Жестокая галактика". Смотришь вправо, влево. Ты находишься там, среди событий. Кучи империй и инопланетян воюют между собой, плетут дворцовые интриги и предают друг друга в самые каверзные моменты. Апогеем мысли творцов стало происшествие, случившееся с главным героем. Он, одетый в скафандр, попал в здание, в которое влетела термическая бомба. Тело сгорело, осталась одна голова. Но скафандр поддерживал жизнь в голове, пока её не нашли друзья героя. Они отвезли голову на родную планету, там поместили в специальную камеру, где отрастили новое тело.

"Бред, — подумал Вэн, и нажал кнопку отмены, всё исчезло, — люди глотают любой суррогат, не думая".

— Включи мой любимый сборник релакса, — обратился он к Ариадне. Раздалась тихая, мелодичная музыка и стали появляться, сменяющиеся необычные виды разных миров, и он завалился на постель, мягкая тихая музыка обволокла и усыпила.

* * *

Проснулся Вэн от шума в коридоре. Выглянув, увидел двух солдат в полной боевой амуниции, тащивших ящики. На спинах болтались магисы.

— Куда собрались?

— Ты что, с облака упал? — с сарказмом спросил один из солдат с мясистым лицом, Нордак. — Сегодня рейд по захвату колесунов!

— А почему меня не предупредили? — возмутился Вэн.

— А ты в пролёте! — через плечо ответил Нордак, вытягивая ящик из коридора.

Вэн выскочил из здания, на ходу надевая куртку. Боевая платформа стояла на стартовом выступе, посреди базы, готовая к вылету. Возле неё сновали люди и два рабочих синтета, немного неуклюжие в движениях.

Вэн поспешил в кабинет полковника. Вошёл, резко открыв дверь.

— Это как называется? — от возмущения он хватал руками воздух.

— Ты о чём? — Доро скривил губы — он слыл образцом спокойствия, хотя ему не понравилось такое панибратство со стороны ученого.

— Почему мне нельзя лететь, разве это меня не касается?

— Я тут решаю, кому куда лететь,— доставая из пачки сигарету, ответил полковник и закурил.

— Колесунов надо изучать! — пытался доказать Вэн. — А то, что они опасны, я испытал на своей шкуре.

— Изучать? Нельзя рисковать людьми! Если ты помнишь, у нас потери — шесть человек. А ты у нас товарищ проблемный! У чёрного озера зачем в лес пошёл?

— Я не боюсь, и прошу разрешить идти в этот рейд! — Вэн не мог допустить мысли, что Тэя полетит без него.

— Ну... ладно! Только не лезь на рожон, — Доро махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху.

Вэн выскочил из кабинета и побежал к площадке. При попытке взойти на неё, его остановил солдат, которого звали Барри.

— Почему без оружия? — Барри в доспехах выглядел грозным типом, в руках импульсная винтовка, на голове шлем с открытым забралом.

— Сейчас возьму, не улетайте без меня, — бросил на ходу Вэн, уже развернувшись и направляясь в комнату выдачи оружия. Забежал в корпус и влетел в оружейку.

— Нора, дай мне побыстрее бойпарт, — обратился он к девушке, которая выдавала оружие.

— Не положено, только солдатам, — отрезала Нора.

— Тогда давай игломёт!

— Может, возьмешь что-нибудь посерьёзней, — произнесла пышногрудая Нора, лукаво состроив глазки. — Возьми это...

Она показала на автоматический дробовик. Но он массивный, а громоздкое оружие тяготит.

— Не надо мне седроб, дай мне быстро игломёт, — протараторил Вэн. — Сейчас площадка улетит!

— Обойм сколько? — засуетившись и протягивая оружие, спросила Нора.

— Двух хватит, — схватив игломёт и обоймы, ответил он на ходу.

Когда подбежал к площадке, она уже тихо гудела двигателями.

— Запрыгивай скорее, тебя одного ждем, — громко сказал Барри.

Вэн ничего не ответил, заскочил на ходу, ища глазами Тэю. Она сидела у борта, возле приборов. Платформа, набрав максимальную высоту — семь метров, плавно поплыла на восток.

— Кампания "Дружба" начинается! — с сарказмом, сквозь гул леви-двигателей, громко проскандировал командир рейда — капитан Байз. Конечно, он прожженный солдат, но любитель острого словца, часто вставленного не к месту. А иногда словесный понос прямо лился из него. Возможно, это просто такая реакция старого вояки на стресс.

Вэн окинул взглядом платформу. На ней находилось двенадцать солдат, и кроме них с Тэей ещё трое ученых: химик Лаура, Вирто и Зарми. Обоим работы на Шарке хватало. Зарми, как арахнологу, повезло. Пауки тут водились, и не такие безопасные. Уже встретили пару ядовитых видов, которые стреляли плотными комочками яда, причём с такой силой, что паучий снаряд застревал глубоко под кожей. Если его не извлечь, то летальный исход человеку обеспечен. Такое встречалось на Земле, после распространения радиации. Но там стреляли спорами мутировавшие грибы. Учёные так и не разгадали, как грибы определяли, когда лопаться, но выстреливали именно тогда, когда мимо проходили люди или животные.

Солдаты скопились на носу платформы, только по бортам осталось по два человека. На корме находились два боевых синтета, в состоянии покоя. Грозные боевые роботы лежали туловищами на днище платформы, компактно сложив паукообразные ноги. Четыре левиката, закрепленные фиксаторами, приютились у борта.

Вэн пробрался поближе к Тэе и присел рядом, у борта.

— Тэя, я с вами, — радостно сказал он, сжимая игломёт.

— Ооо! Мой телохранитель! — Тэя улыбнулась.

— Да нет! — сказал Вирто, он охранитель. Сторожит, чтобы никто за тобой не приударил!

— Даже не вздумай! — сказал Вэн.

— Погода сегодня хорошая, и красиво вокруг, — заглядевшись на лес, громко сказал Вирто — двигатели загудели громче. Вдоль борта проносился красивейший пейзаж: слева необъятная долина, а справа громадные деревья. Стволы такие, что вокруг них можно водить хороводы.

У одного из стволов копало лапами почву существо, похожее на коалу, только без шерсти, а его передние лапы были широкими и мощными. Байз схватил бойпарт, из-за гула двигателей щелчков не было слышно, но кора дерева разлеталась от маленьких взрывов. Местный копатель корней исчез, будто его сдул ветер.

— Нееее поопаал, — сказал Зарми, усмехнувшись.

— Может и попал. Но мы этого не узнаем, — сказала Тэя, смотря на лес. — Да... красиво здесь.

— Колесунов выбьем и заселим, — улыбаясь, влез в разговор один из солдат по имени Арти.

— Что ты говоришь, как это выбьем? — возмутился Вэн.

— Эти твари опасны, а планетка-то хорошая, — также улыбаясь, парировал солдат.

— Ты чего мелешь, Арти? Они разумны, и это их планета, — продолжал возмущаться Вэн.

— Ты умней, — Арти навис над Вэном, гора в доспехах и шлеме, своей массой он подавлял.— А я сильней. Что ты сможешь с этим поделать?

— У меня хватит ума разрядить в тебя игломёт, когда ты будешь без доспехов, — начал злиться Вэн. Ноздри его расширились, глаза сузились.

— Идиот, — сделал вывод Арти, отойдя к противоположному борту, присел напротив. Он всем видом показывал безразличие.

— Внимание, колесуны на горизонте! — громко отчеканил команду капитан Байз. — Стоп платформа!

Платформа плавно остановилась, снизив высоту до пяти метров. Впереди, у деревьев, метрах в ста находились колесуны: самка и детеныш. Самка застыла, уставившись на платформу и находящихся на ней людей. Детеныш колесом, на всех шести лапах крутился вокруг матери, причём так быстро, что если долго смотреть — закружится голова. Люди тоже так умеют: правая нога, правая рука, левая рука, левая нога — полный оборот. Для человека это акробатический трюк, а для колесуна — один из способов передвижения.

— Нордак, бери станнер и целься в самку, — скомандовал Байз, присев у переднего борта и целясь в детеныша. Солдат, взяв парализатор, устроился для стрельбы.

— На прицеле, капитан, — отрапортовал он.

— А я не могу прицелиться, малыш летает, как шарик в рулетке, — Байз зло сплюнул. — Ну-ка пошумите, чтобы он остановился!

Арти снял с пояса небольшую осветительную ракету и выстрелил вверх. Малыш-колесун остановился, заглядевшись на яркую рассыпающуюся точку. Станнеры сработали. Два тонких синих луча пронзили пространство и достигли цели. Мамаша с дитём просели, затем завалились на траву, скованные странной и непонятной для них силой.

— Арни, под загрузку! — отдал команду Байз водителю платформы, который находился внутри, и его не было видно.

Плавно подплыв и зависнув над колесунами, площадка замерла на высоте пяти метров. Вокруг стояла безмятежная тишина, только негромко гудели антигравы.

В центре площадки открылся люк, Арти подтянул к краю компактную лебедку и закрепил на фиксаторах. Двое вояк спустились по тонкому канату на ручных подъемниках. Зафиксировали туши аборигенов жгутами. Платформа парила на краю поляны, впереди и по бокам росли высокие деревья. Широкие кроны нависли над транспортом, закрывая небо.

Солдаты заняты работой, остальные наблюдали за ними. Неожиданно из-за деревьев появился громадный, как скала, самец. Один из пойманных аборигенов при взвешивании показал вес четыреста пятьдесят килограмм. Этот, по виду, тянул центнеров на шесть. Тёмная глыба расправила мощные плечи, вперилась мутью зелёных глаз в людей.

— Ныыырааа! — упав с двух лап на все шесть, и оскалившись, протяжно, грубым голосом проревел колесун.

— Ныыырааа! — взревел другой абориген, выскочив из-за деревьев с противоположной стороны, и оскалил клыки.

— К бою! Всем принять денш! — скороговоркой проорал капитан Байз и обратился к солдатам внизу: — Быстро поднимайтесь!

Платформа ощетинилась стволами, ученые тоже схватили оружие.

— Их всего двое, — спокойно сказал Вирто, целясь в ближайшего колесуна из игломёта.

Все давно готовы встретить колесуна градом пуль, но никто не стрелял — капитан молчал. Видимо, хотел увидеть, что будут делать аборигены.

Вэну казалось, что время растянулось. Руки всех, кроме солдат внизу, стремительно рванувших к канату, потянулись к левому набедренному карману. Вэн поспешно вскрыл свой, извлек активную аптечку и достал инъектор с двумя дозами денша. Вколол в левую кисть одну дозу и поспешно сунул обратно. Денш — страшная вещь, увеличивает реакцию и силу человека до трёх раз. Но против колесунов этого мало...

В руках у всех мужчин оружие, только Лаура и Тэя с побледневшими лицами присели, спрятались за борт.

Аборигены рванули с места разом, как по команде, приближаясь к солдатам, спешно прикрепляющих подъемники к канату. У всех на площадке пальцы на спусковых крючках, и они открыли огонь. Вэн прицелился, палец на спусковой скобе конвульсивно сжался. Вылетающие иглы создавали тонкую блестящую полосу. Но вереница игл не успевала за хищником, опаздывала. Размером с гвоздь-пятидесятку, острые жала летели в траву, а не в цель.

Один колесун начал заворачивать вбок, завихлял от полученной пули и потерял скорость. На него обрушилась вся артиллерия левого борта. Оскаленная морда зарылась в траву, дёрнувшись, хищник затих. Второй тоже замедлился, и неудивительно — из спины вылетали шлейфы красных брызг, тянущиеся за гравипулями. Затем голова его разлетелась от пули магиса.

Но в горячке стрельбы мало кто обратил внимание на третьего врага. Он набрал скорость ещё в лесу, и проскочил видимое пространство от кустов, оказавшись под площадкой. Этот на ходу врезался в обоих солдат, один из которых начал уже подниматься, а второй никак не мог подсоединить канат к подъемнику дрожащими руками. Было такое ощущение, что в них на большой скорости врезался флаер. Они отлетели, как куклы от пинка, а колесун через мгновение навис над ними. Один солдат сидел, сделал попытку встать на колени. Второй лежал на животе, оттолкнулся руками от земли, пытаясь поднять тело, отягощённое доспехами. Колесун ударил лапами по шлемам обоим несчастным почти одновременно. Удары были такой мощи, что шлем одного солдата глухо стукнул о его наспинник, а у второго голова вывернулась в обратную сторону. Колесун сделал это так быстро, что пули и иглы остановили его только после того, как солдаты лежали без движения в неестественных позах. Нашпигованный пулями колесун завалился рядом. Вокруг стало тихо.

— Что за хрень? — недоуменно произнёс Байз, складки на его широком лбу стали отчетливо видны. — Нордак, Арти, спуститесь, заберём наших.

— Мы всегда встречали их по одному, по двое, за исключением детенышей, — протараторил Вэн, лицо его раскраснелось от адреналина, — я думаю, это похоже на засаду.

— Тебе и остается, что думать, буквоед, — Байз не знал, на ком сорвать злость.

— А ты вообще не умеешь думать, как ты ещё стрелять научился! — денш уже пробрал Вэна, и ему стало всё до лампочки, страха не было.

— Глохни, не порти воздух! — прорычал Байз, сверля суровым взглядом из под нахмуренных бровей, ему не понравилось, как с ним разговаривает Вэн при подчиненных.

— Остынь, — попытался утихомирить Вэна коллега Вирто.

— Ты с солдатами так разговаривай, а в мою сторону заглохни навсегда, — спокойно парировал Вэн.

— Кеп, готовы оба! — крикнул Арти снизу.

— Грузите солдат, затем всех колесунов, — отдал команду Байз, повернулся к Вэну, брови распрямились, взгляд стал не таким злобным. — А ты молодец, не даешь себя в обиду.

Вэн огляделся. Все сидели у бортов, держа в руках оружие. Напряжённые лица ученых внимательно вглядывались вглубь леса, пытаясь сквозь хвойные иглы и разнообразные кусты разглядеть, есть ли ещё опасность: ветви слегка подрагивали, хотя ветра не было.

— Тэя! — позвал Вэн, и когда она повернулась, улыбнулся, радуясь, что с ними ничего не случилось. Она улыбнулась в ответ, но на лице надолго запечатлелся испуг.

И тут началось...

Из леса донеслись хорошо различимые звуки: кто-то бежит, затрагивая кусты и ветки. Вернее бегут... Треск кустов и шелест листьев.

— Атака слева! — крикнул Байз.

Часть солдат переместилась к противоположному от Вэна борту. Три колесуна выскочили из листвы и неслись вперёд. Но их встретили достойно. Каждому аборигену досталось по несколько десятков пуль, которые распотрошили крупные тела.

Но никто в суматохе не видел, как зашевелились ветви самого большого дерева, и оттуда, словно тяжёлый валун, на площадку с грохотом упал ещё один враг. Платформа пошатнулась от удара. Разъяренный колесун, оскалившись, вырвал у растерянного Барри винтовку. Хоть и сделанная из лёгких сплавов, эта винтовка громоздкая, имела приличный вес. Держась за ствол, шестилапый крутанул оружие, и со всей силы обрушил на голову её же владельца. Череп надежно защищен шлемом, но шея солдата сложилась. Барри оседал вниз, его уже не стало.

Быстрые движения, словно колесун движется в ускоренном кино. Секундный ступор прошёл, все открыли огонь по врагу. Зарми стоял недалеко, стрелял из игломёта в тёмную тушу почти в упор. Но лапы колесуна быстры, приклад винтовки с разгона врезался в шею ученого. Удар оказался такой силы, что голова болтнулась как маятник.

"Фыррр", — трещоткой обозвался импульсный игломёт Вэна. Иглы затарахтели по хито-коже. Заряды всаживались в шестилапого, он крутанулся. И тут его голова буквально взорвалась: урановая пуля магиса сделала своё дело. В людей полетели ошметки кровавой мешанины.

И вдруг раздался крик Тэи. Вэн лишь увидел, как в воздухе мелькнули её ноги, когда она перелетела за борт. Огромные когтистые лапы выдернули её с площадки, словно лёгкий куль. Но она только гулко упала на траву, а колесун, держа за ногу, уже потащил её за дерево. Она, испуганно крича, пыталась руками зацепиться за траву. Но неудержимая сила хищника неумолимо тащила.

— Не стрелять! — заорал Байз.

— Вээээннн! Вэн! Спасите! — кричала она даже тогда, когда их скрыла листва.

Вэн вскочил на борт, присел, чтобы спрыгнуть на траву и бежать, отбить любимую. Но несколько солдат и Вирто стащили его обратно.

— Брось! — зло сказал Вэн солдату.

— Не дури! — сказал он. — Сейчас догоним, но организованно. Ты же видишь, потерь сколько! Ещё и тебя сейчас в лесу прихлопнут!

— Ну и пусть! Прихлопнут...

Вэн в бессилии сел, озираясь по сторонам. Колесун лежал возле кормы у левикатов, когтистые двухсоставные пальцы медленно распрямлялись. А с противоположной стороны, на траве лежал ещё один. Он нелепо поднимал лапы в агонии, истекая тёмно-красной кровью. Тело Зарми валялось с неестественно вывернутой головой. У него трепетали пальцы, Вэна передёрнуло. Барри лежал на спине, широко раскинув руки. Винтовка валялась рядом.

— Арни, платформу на открытое пространство! — проорал взбешённый Байз. Она отплывала подальше от деревьев, а капитан выглядывал вниз, ища глазами Нордака и Арти. Их нигде не было видно.

— Колесуны что, умудрились двух солдат утащить? Кто брал с собой сканеры? — сердито спросил Байз.

— У меня детектор массы, — неуверенно сказал сухопарый Донал.

— Он в лесу не работает. А датчики движения? Брал кто-нибудь датчики движения?

Ответом была тишина.

— Вернёмся на базу — устрою разнос, моим кулаком в ваш нос, — зло съязвил капитан. Затем включил передатчик связи дальнего действия.

— База, ответь, на связи капитан Байз.

— Сержант Вимпро на связи, слушаю вас.

— Сержант, быстренько позови полковника, есть плохие новости.

— Одну секунду, капитан.

Секунда растянулась в три минуты, послышался голос.

— Доро на связи.

— Полковник, тут это, ситуация нехорошая у нас, — начал сумбурный доклад Байз.

— Не мямли, доложи по существу, — руководитель, как всегда, спокоен.

— Нападение колесунов, четыре трупа, трёх человек похитили, — отчеканил капитан.

— Какая нужна помощь?

— На 'Осу' установите два минигана, присылайте сюда. И ещё мне нужны истребители звездолёта.

— 'Осу' сейчас отправим, с кораблём выйдешь на связь через час, он на другой стороне планеты, мы через базу соединим. Вернёшься на базу, устрою разнос, получишь кулаком в нос.

— Командир, это моя поговорка, — голос Байза стал заискивающим.

— Твоя конечно, и нос твой будет. Держи меня в курсе. До связи.

Сердце Вэна постепенно заполнялось бессильной злобой. Мозг буквально разрывался от страха за любимую. Он 'видел', как её волокут за ногу по траве, её испуганное лицо, которое, наверное, уже всё в ссадинах. А может, она уже убита?

— Капитан, почему ты не активировал синтетов? — спросил он, лихорадочно достал аптечку, и вогнал в руку вторую дозу денша.

— Идиот, они бы выкосили нас вместе с колесунами! — командир присел и склонил голову, проступили желваки, левый угол рта поехал в сторону. — Вот засада!

— А почему ты сразу не убрал платформу от деревьев? — пытался обвинить командира Вэн, голос стал требовательным, громким.

— Мы не бросаем своих людей! — отрезал командир. — Буквоедам этого не понять!

— Они утащили Тэю, а ещё Арти с Нордаком, — Вэн говорил, а сам лихорадочно думал, что ему делать дальше. — Посылай синтетов, Байз.

— Тарантулы, код три, два, одиннадцать! — обратился командир, поворачиваясь, к синтетам.

Трёх составные лапы роботов начали раскладываться.

— Мы — внимание, капитан, — одновременно ответили они монотонными голосами, вставая во весь рост, размерами они в два раза выше людей. Миниганы по бокам колыхнулись, ловя стволами горизонталь.

— Существами, непохожими на людей — колесунами, утащены в лес люди, три особи. Вы должны их освободить.

— Существ, непохожих на людей много, просьба уточнить, — монотонным голосом произнёс один из роботов.

— Вот образец колесуна, — капитан с силой пнул кровавую безголовую тушу хищника, распластанную посреди платформы. — Осторожно, не повредите людей.

— Приказ понят, выполняем.

Синтеты по очереди перевалились через борт и спрыгнули с пятиметровой высоты на почву, легко спружинив на восьми крепких ногах.

Они направились к месту схватки, огляделись, задержав взгляд на трупах солдат и колесунов. Немного замявшись, роботы разошлись в разные стороны и исчезли за деревьями. Наступила томительная тишина.

— Надо солдат эвакуировать, аборигенам не до нас сейчас будет, — нарушил тишину Байз.

— Кого пошлешь, капитан? — спросил один из солдат — Донал, сухопарый и длинный тип.

— Сам пойду, ты со мной. Возьми левикат, перевезем их.

Байз, зажал в руке тяжёлый бойпарт. Спустившись на ручном подъемнике, он не спеша пошёл к неподвижным солдатам пешком. Донал отстегнул левикат с фиксаторов, и сев на него, завёл двигатель. В это время Арни уже опустил платформу до почвы. Левикат мягко по воздуху перегнул через борт и, тихо урча, покатил в метре над землей. Вэн так и стоял, глядя в ту сторону, где исчезла Тэя. К нему подошёл Вирто.

— Ты как, в порядке? — спросил он участливо.

— Да, вроде. Как думаешь, синтеты их спасут?

— Кроме них никто не справится, — ответил Вирто. — У них тепловые сенсоры, пойдут по следам.

— А мы будем сидеть и ждать? — Вэн изо всех сил сжал кулаки: он принял решение. Подошёл к мёртвому Барри, отстегнул из его наружного грудного кармана две тепловые гранаты и одну световую.

— Ты что делаешь? — повернулся к нему один из малословных солдат, ученый даже не знал, как того звать.

— Не мешай, я пойду спасать Тэю, — Вэн развернулся, показывая в руке тепловую гранату. Солдат осторожно отошёл, за пласто шлема не было видно, испугался ли он.