В Ожидании

От ступней до колена обгорели ноги. Не до кости, но до черна. Кожа обуглилась, и каждый шаг причинял мучительную боль. Тараканы, видимо, с удовольствием лакомились его жареным мясом, вырывая из икр целые куски, впиваясь в плоть, словно голодные псы.

Болела спина и шея. Зияла рваная рана в боку — в какой-то момент особо ловкий таракан вцепился и туда. Какой из них? Кажется вот этот, в брюхе которого торчала палка, горевшая, словно вечный огонь.

Андрей обернулся к Антону и Лене, и те, поймав его взгляд, молча кивнули ему. Видимо, сил на то, чтобы вскинуть руку в победном салюте, не было и у них.

Из воды, брезгливо отталкивая трупы насекомых, выбрался Миша и, упав на песок, протянул руки к догоравшему таракану, впитывая тепло.

— Лида? — позвал Андрей, делая шаг к ней, и едва не упав на подкосившихся ногах. — Как ты?

Она не ответила, но пошевелилась, попыталась перевернуться на бок.

Шатаясь словно пьяный, Андрей подошел к ней, и опустился на влажный песок. Девушка пострадала едва ли не больше его самого. Страшные ожоги покрывали ее искусанные ноги и плечи, блузка на животе была изодрана и пропитана кровью. Окровавлено было и лицо. Залито кровью из того места, где когда-то было левое ухо.

Лида открыла глаза, посмотрела на него и словно прочла мысли. Впрочем, за время их знакомства это случалось очень часто, и Андрея уже давно не удивляло.

— Я упала, — просто сказала она, — а таракан пытался вцепиться мне в лицо. Я увернулась.

— Зачем ты вообще в это полезла?

— Я в "это", как ты говоришь, не лезла. Меня сюда забросил сбивший меня автомобиль. Тараканы пришли за мной... Это я должна была драться с ними, а не ты. Так что если кто-то куда-то и влез, так это ты!

На ее закопченном лице появилась улыбка. Улыбнулся в ответ и Андрей.

— А ты довольна, как я погляжу.

— Еще бы мне не быть довольной. Мы же победили!

Рядом опустился на песок Антон, которого вела под руку наименее пострадавшая Лена.

— А круто мы их, а? — спросил Антон. Он потянулся было, чтобы хлопнуть Андрея по плечу, но остановил руку, увидев, во что превратилось его плечо...

— Круто! — согласился Андрей.

Миша подошел и хотел сесть рядом, но встретившись взглядом с Антоном, сделал шаг назад.

— Лучше уйди! — тихо сказал тот. — Если я смогу встать, я тебя убью. И мне плевать, что ты уже мертв!

Миша заковылял обратно к горящему кафе.

— За что ты его?

— Трус он, — ответила Андрею Лена, — мы с Лидой не советовались, увидели, как вы там на берегу... горите... и поплыли к вам. А он остался! Даже не попытался помочь.

— Он испугался.

— И мы испугались. Я с тех пор как тут оказалась, только и делаю, что боюсь... Но мы все равно уже мертвы, чего нам терять? А ему, видимо, есть...

— Мозги он свои потеряет, если еще раз ко мне подойдет! — пробурчал Антон, — удавлю, суку!

За их спинами вдруг что-то загремело и заскрежетало.

Андрей испуганно обернулся, готовясь столкнуться с чем-то еще более страшным, чем огнедышащие тараканы, но никто на них не нападал. В движение пришло догорающее пепелище кафе "В Ожидании"! Головни взвились в воздух, догорающие бревна с гудением выстраивались в стены, тут же обрастая древесиной. Кафе отстраивалась из ничего, из пепелища, само собой!

— А я думала, что после огнедышащих тараканов уже ничему не удивлюсь... — сказала Лида.

Восстановление кафе заняло от силы две минуты. Угли гигантского костра превращались в доски и бревна, окруженные багровым сиянием, они размеренно гудели, вися в воздухе, в ожидании своей очереди. Кафе отстраивалось постепенно, с фундамента, на котором вырастали стены, оконные рамы накрепко вставали в пустые глазницы окон, заполнявшиеся затем серебряной массой расплавленного стекла, тут же остывавшего и становившегося обычным оконным стеклом. Вставали на место стропила и перекрытия крыши, спустя мгновение на ней сама собой укладывалась разлетевшаяся при пожаре в разные стороны черепица.

Это зрелище зачаровывало, поражало, заставляло трепетать. Мощь, которую являл сейчас мир Ожидания, не шла ни в какое сравнение со всем, показанным ранее. В самом деле, что радоваться победе над насекомыми, если в этом мире существуют силы, способные за две минуты восстановить дом из руин и пепла?

Последней встала на место сотканная из золы дверь, и в ту же секунду окна кафе озарились яркой серебряной вспышкой. Что-то сверкнуло внутри и погасло...

Пришел в движение песок на пляже. Задвигался, зашуршал, поглощая тела поверженных насекомых. Вздыбилась волнами река, неестественными волнами, больше напоминавшими ложноножки амебы. Волны эти поднимали утопленных тараканов, и катили к берегу, где их ласково принимал в свои объятия пожиравший их песок.

Минуту спустя пляж был уже ровным и чистым, и мало что напоминало о происходившей здесь совсем недавно бойне. Обгоревшие тела детей — вот единственное, что свидетельствовало о происшедшем. Обгоревшие, но не мертвые... Многие из них двигались, шевелились, пытались ползти к воде, видимо надеясь, что ее ледяные объятия помогут унять боль. Но сложно даже ползти, когда твое тело прогорело до костей, да и сами кости кое-где рассыпались прахом, не выдержав жара горящего напалма.

Теперь, когда разрушенное кафе вновь было целым, огонь везде погас, и трупы тараканов исчезли, эти обгоревшие до неузнаваемости тела бросались в глаза. И чтобы не видеть их, Лида закрыла лицо с трудом слушавшимися ее руками.

— Нужно как-то помочь им!

— Нам бы самим кто помог... — пробурчал в ответ Антон. — Что мы сделать-то можем?

Дверь кафе открылась, и на пороге появилась его хозяйка. Целая и невредимая. Она вышла на крыльцо и сделала приглашающий жест.

— А я так надеялся, что она сгорела... — скривился Антон, — не нравится она мне.

— Она часть этого места. А мне все это место не нравится! — ответил Андрей. — Но, кажется, она зовет нас внутрь.

— И что мы там забыли?

— А что мы забыли здесь? Пойдемте лучше вовнутрь. Кажется, она говорила, что после того как нас посетят Очищающие, она нас накормит?

Восприняв молчание как знак согласия, Андрей с трудом поднялся на ноги. Голова кружилась, ноги отказывались слушаться. Обгоревшая плеть, некогда бывшая его рукой, отозвалась острой болью.

Он протянул руку Лиде.

— Я не смогу! — устало сказала она.

— Значит, я тебя понесу.

— Скоро приедут Паромщики, и заберут меня туда, к Свету. Я лучше подожду их здесь.

— Скоро? Ты в чем-то можешь быть уверена в этом мире? Я — нет. И вообще, в этом мире нужно играть по правилам, пока не найдешь способа их нарушить раз и навсегда. И сейчас по правилам мы должны пойти в кафе. Видишь, нас зовут!

Лида нехотя приняла протянутую руку и встала на ноги. Ее губы вытянулись в тонкую линию, прекрасные голубые глаза закрылись в мысленном усилии прогнать боль.

Рядом Лена помогала встать Антону. Так они и пошли, рядком, поддерживая друг друга, хромая каждый на обе ноги и с другом удерживая себя в вертикальном положении.

— Заходите! — позвала их хозяйка кафе, — вы хорошо держались и заслужили поощрение.

— И в чем же оно будет выражаться? — язвительно спросил Антон.

— Скоро узнаете.

Внутри кафе выглядело таким же, как и до нашествия Очищающих. Добавился только легкий запах свежей древесины, и... Аромат жареного мяса. Не горелой плоти, а именно жареного мяса. Запах шашлыка!

— Располагайтесь! — гостеприимно улыбнулась хозяйка. Да, именно гостеприимно и именно улыбнулась. Кажется, вчетвером перебив всех тараканов, они снискали ее благосклонность и доброжелательность. Ранее не демонстрировавшая вообще никаких эмоций холодная восточная леди теперь явно была рада их видеть.

Андрей усадил Лиду на стул и сам опустился напротив нее.

— А я здесь даже чувствую себя намного лучше...

— Я тоже, — соврал Андрей, перед глазами которого расплывались разноцветные круги.

— Что нам делать с остальными?

— А что мы можем? Чем мы можем им помочь? Будем ждать прихода Паромщиков и тогда на месте разберемся. Хотя нет, я сейчас, пожалуй, пойду обратно. В лес. В наш с тобой обычный мир.

— Но ты ведь вернешься?

— Вернусь. В прошлый раз меня сильно порвали собаки. Я ушел, вернулся, и снова был как новенький. Значит, скорее всего, это повторится и сейчас. В таком состоянии, как сейчас, я не могу драться. А мне наверняка придется. С собаками, может быть, с Паромщиками.

— Зачем?

— Чтобы отбить у них тебя! А по возможности и всех остальных. Так что сейчас я немного посижу, отдохну, и пойду обратно в лес. А потом вернусь!

— Почему?

Андрей удивленно воззрился на нее.

— В каком смысле "Почему?"

— Почему ты хочешь это сделать? Почему помогаешь мне?

— Лида, ты головой, когда падала, не ударялась? — попытался свести все происходящее в шутку Андрей, — мы же с тобой — друзья. Я тебя здесь не брошу.

Ясные голубые глаза смотрели на него в упор, заглядывая в душу.

— Ты такое пережил... Ты весь изранен, чуть не погиб. Я понимаю еще, если б на моем месте была Света, девушка, которую ты любишь. Но ты столько пережил ради меня... Андрей, честно тебе скажу, я не знаю, смогла ли бы я сделать то же самое ради тебя.

— Смогла бы, Лида! И уже сделала! Ты ведь бросилась мне на помощь, хотя что ты могла против этих чертовых насекомых? Но ты пришла. Ты вышла из воды, где была в безопасности, чтобы помочь мне.

Перед столом вдруг материализовалась хозяйка кафе с подносом, на котором стояли две чашки ароматного чая и две тарелки с большими порциями сочного шашлыка, усыпанного кольцами лука.

— Тебе вообще-то пища не положена, — сказала она Андрею. — Тебя вообще тут быть не должно. Но мне не жалко. Вот я и подумала, чего бы не угостить такого упрямого человека.

— Спасибо! — искренне поблагодарил ее Андрей. — А вы не скажете мне, чего ждать дальше?

— Не скажу. Но скажу, что делать. Уходи.

— Я уже говорил, не уйду.

— А я тебе уже говорила, упрямец, что чем дольше ты здесь остаешься, тем тяжелее тебе будет. Ты хотел видеть то, что видел? Вряд ли. И поверь, ты не хочешь видеть и того, что будет дальше.

— А Паромщики?

— Поверь, Паромщиков ты видеть тоже не хочешь.

— И все равно я остаюсь!

— Твое право, — пожала плечами она. — Я тебя предупредила. А ты, девочка, кушай шашлык, — добавила она, обращаясь уже к Лиде.

— Спасибо, что-то не хочется.

Женщина пожала плечами и вернулась к барной стойке, где стоял второй поднос, с угощением для Антона и Лены. Но Андрей смотрел уже не на нее...

— Лида... — прошептал он, — твое ухо...

Лида недоуменно посмотрела не него, а затем потянулась рукой к лицу, и замерла. Ее глаза широко распахнулись, а рука так и повисла в воздухе. Прямо на глазах рука обрастала новой кожей и слегка светилась голубоватым светом, постепенно окутывавшим девушку целиком.

— Господи! — воскликнула за соседним столиком Лена, но Андрей даже не посмотрел в ее сторону, уже зная, что увидит.

По обгоревшей Лидиной руке медленно расползалось сияние, едва различимое даже в тусклом свете ламп кафе. На месте мертвой черноты появлялась кожа! Это не было похоже на промотанную в ускоренном режиме запись рубцевания раны. Это не была новая кожа, розовая и нежная, это была старая, просто возвращавшаяся, как и сгоревшее кафе, в исходное состояние.

На залитой кровью голове Лиды, появлялись волосы. Они не росли. Они просто появлялись! Постепенно, от правого виска к левому, что уже сейчас делало Лиду похожей на вышедшего из тяжелой уличной потасовки панка.

— Я уже даже чувствую себя лучше! — радостно прошептала она, касаясь кончиками пальцев появившегося на положенном месте уха. — Смотри!

Лида вскочила на ноги, демонстрируя залатывающуюся самой собой блузку. Пятна крови растворялись в ткани, дырка на ней тоже таяла, заполняясь целой тканью. Исчезали и следы крови на лице, вновь засияли озорным огоньком голубые глаза!

— Теперь вы поняли предназначение кафе? — спросила из-за стойки хозяйка. — Здесь не убежище. Здесь место отдыха и восстановления сил. Перед следующим Очищением!

— Перед следующим??? — воскликнул Антон, вскакивая с места. — Будет еще и следующее??

— Будет! — кивнула хозяйка.

— Андрей, — Лида коснулась его руки, — почему-то ты не...

— Не становлюсь прежним? — он и сам это ощущал. Точнее, ощущал отсутствие изменений. Все тело по-прежнему болело, рука по-прежнему висела, словно сухая виноградная лоза и, кажется, вообще собиралась отвалиться.

— А ты — не часть этого мира, — пояснила хозяйка, — впрочем, ты и сам это уже, наверное, понял. Это дает тебе свои преимущества, которые ты тоже уже обнаружил. Ты не должен проходить Очищение. Тебе открыта дорога обратно, в мир живых. Паромщики не властны над тобой. Но зато над тобой не властна сила моего кафе. И главное, все они, ожидающие Паромщиков, уже умерли, и не могут сделать этого вторично. А ты — еще жив для своего мира. И значит, в Ожидании ты можешь умереть! Умереть и попасть сюда уже не гостем!

— Умереть... — повторил за ней Андрей. Мир водил вокруг него хоровод.

— Ребята! — позвала Лида, вставая. — Помогите мне! Мы должны помочь Андрею дойти до леса! Вы видите, в каком он состоянии?

— Пошли, друг! — Антон молниеносно оказался рядом с ним и уже пытался помочь ему встать. — Не вздумай тут концы отдавать, ты нам еще живым нужен!

Лида подхватила его под другую руку, не обращая внимания на то, что пятна крови, сажи и чего-то еще, заляпывают ее ставшую вновь белоснежной блузку. Андрей, с трудом переставляя ноги, поплелся к выходу, опираясь на плечи друзей, Лена шла впереди, придерживая дверь.

На плечи друзей... Да, пожалуй, он и в самом деле уже считал их своими друзьями. Сказывался съеденный вместе пуд соли, ну а точнее — перебитые совместными усилиями два десятка огнедышащих насекомых!

— Спасибо... — прошептал он.

— Знаешь, я сейчас поняла одну вещь, которую раньше просто приняла на веру, но по-настоящему никогда не понимала, — заговорила Лида, когда они спустились по ступенькам, и направились к лесу. — Как в Великую Отечественную командиры поднимали бойцов в атаку. Да даже не только командиры. Помнишь, ты давал мне почитать "Четвертую высоту"?

Конечно, он это помнил. "Четвертая высота" в детстве была его библией. История Гули Королевой — двадцатилетней девушки, погибшей во время Сталинградской битвы, была для него примером самоотверженности и силы. И любовь к этой девушке, умершей за 40 лет до его рождения, он пронес с собой через всю жизнь.

— Я сейчас вдруг поняла, почему Гуля смогла взять ту высоту.

— А может мне кто-нибудь объяснит, о какой высоте речь и кто такая Гуля? — спросил Антон.

— О! Еще одно дитя постсоветской эпохи, — беззлобно проворчал Андрей. — В моем детстве эту историю знали все, и все гордились тем, что такие люди жили в нашей стране когда-то. "Четвертая высота" — это повесть о настоящем человеке. Ее звали Гуля Королева, она была спортсменкой, актрисой, комсомолкой и просто красавицей.