По ту сторону Тьмы

Припоминая примерный уровень протянутой руки храмовника, поднёс фонарь к стене вплотную и вгляделся в затейливый рисунок камней.

Проклятье, ведь явно специально старались. Позади в туннеле глыба на глыбе, а тут один меньше другого. И все как назло в ровный рядок и отшлифованные. И ещё вода внизу, ни одного следа тебе, ни одной зацепочки. Эх, надо было бы не прятаться, а попытаться рискнуть подойти чуть ближе. Где они тут встали, куда он ткнул, поди, разберись теперь...

Подавляя нарастающее раздражение, ещё раз прошёлся фонарём снизу доверху, пытливо разглядывая стену. Должна, должна быть какая-то зацепка. Камушки чуть влажные, хоть один, да и должен быть суше остальных. Должен.... Вот только где же ты, зараза, где?

Взгляд перескочил на очередной камень. Стоп! Он, не он? Вроде бы чуть смазано.

Сердце учащённо заколотилось. Да точно, он! Полоска от пальца совсем свежая.

В волнении закусив губу, медленно протянул палец и вжал камень. Арка послушно пыхнула зелёным.

Не веря в удачу, Гверн протянул посох и недоверчиво поводил под сводом. Таракан мотнул усами и раздражённо засучил лапками. Дескать, сам что ли не видишь, пусть свободен, иди же быстрей, дурак!

На всякий случай зажмурившись, Гверн глубоко вдохнул, и словно в омут, нырнул в зеленоватую дымку. Тело повисло в воздухе, словно попало в вязкую паутину. Мыш внизу возмущённо пискнул, протестуя против такого обращения. Тараканы яростно зашипели. Что-то мягко толкнуло в спину и вытолкнуло вперёд.

Невольно раскинув руки, Гверн поймал равновесие и плавно приземлился на ноги, ошалело встряхнув головой.

Однако и затейники же господа маги. Прямо как в детстве, будто снова на каруселях побывал. Нет, в подземельях магараджи точно было попроще. Просто нажал на глаз грифона и прошёл. Правда, чтобы до того глаза добраться, вначале пришлось здорово попотеть...

Зеленоватое сияние за спиной померкло.

Тяжело вздохнув, Гверн протёр запотевшее стекло фонаря. Вот и всё. Обратного пути нет. Хочешь, не хочешь, теперь только вперёд.

Едва свернув за поворот, пригнулся и, притушив фонарь, метнулся к стене.

Вот уж чего никак не ожидал от магов. Дверь. После всяческих невидимых магических замков самая обычная окованная позеленевшими от времени бронзовыми листами дверь посреди стены. Мокрые следы сапожищ на крутой ржавой лесенке не оставляют никаких сомнений. Предвкушающая скромный обед храмовая братия направилась именно сюда.

Надо бы проверить. А что, вдруг не заперто, такое бывало. Не зря же ведь брат Эреман говорит, народ безалаберный...

Стараясь шлёпать как можно тише, подкрался к лесенке и бегло проверил посохом.

Чисто.

Крадучись поднялся по лесенке и тихонько потянул ручку на себя. Дверь не шелохнулась. Дёрнув со всей силы, Гверн сдался.

Да, жаль, очень жаль. Выходит, не такая уж братия и безалаберная. Заперлись, не забыли.

Досадливо колупнув ножом массивную заклёпку, прислонил ухо к холодной бронзе и прислушался. Где-то далеко бубнили гулкие искажённые эхом невнятные голоса. Наверно тоже какой-то длинный коридор, не иначе.

Конечно, можно попытаться постучать в надежде на дурачка. Дескать, а ну открывайте, что за бардак у вас творится, опять забыли своего смиренного слугу в подземелье! Вот ужо пожалуюсь на вас брату Илбреку! А что, глядишь, какой-нибудь безусый новобранец на это и купится. Но лучше на такое не надеяться. Может где-нибудь в южных царствах на страже и стоят сонные олухи, но в храме Солнца дураков в охране точно не держат. Уж кто-кто, а гвардейцы ухо держат востро, сам убедился. Бродяжки и всякие голодранцы дальше храмовых ворот за всё время не ступили ни разу. Бдит служба. Оно и немудрено, при таких-то деньжищах...

С сожалением оглядев крепкий дверной косяк, повернулся и спустился по ступенькам.

Ладно, ещё не вечер. Или.... А ведь действительно, что там наверху, день, ночь? Проклятое подземелье, так и целую неделю можно провозиться. Тьфу-тьфу, нет уж, должно же оно где-нибудь кончаться...

Суеверно сплюнув через плечо, щёлкнул задвижкой фонаря и побрёл вглубь туннеля.

Вдалеке забрезжил робкий рассеянный свет. Послышались неясные голоса и цокот копыт.

Приглушив фонарь, Гверн метнулся к стене и затаил дыхание.

Копыта неторопливо процокали над головой. Скрипнула тележная ось.

— Тпру! Эй, старшой, чего рот раззявил! Давай открывай! — рявкнул прокуренный бас. — Не видишь, харч привёз!

— А ты там давай глотку не дери! Много вас тут таких горластых ездит! Бумаги покажи...

Гверн невольно улыбнулся.

Ба, какой знакомый голос! Точно. Сегодня на страже как раз тот самый бравый пузан. Да, мужик суровый. Спуску не даст. Зря всё это возничий затеял, ой как зря. Старшой у него теперь всё вплоть до исподних порток проверит, и кобыле под хвост заглянет, не поленится...

Едва не прыснув, Гверн поспешно закрыл рот ладонью.

Ну здорово, развеселился. Вот бы дело-то было. Ржёт кто-то весело прямо из-под земли, бери в кандалы не хочу. М-да, что-то и вправду рановато расслабился. Ладно, к делу.

Прислушиваясь к перебранке, закрыл глаза и сосредоточился.

Так, теперь всё более-менее понятно. Ворота слева, значит напротив в пятидесяти шагах будет тот самый портик с фонтаном и подвалы. Свет не страшно, это из решёток, но они слишком высоковато, бесшумно не поднять при всём желании. А вот если пройти чуть подальше к подвалам, будет намного интереснее...

Стараясь держаться в глубокой тени, обогнул решетчатое пятно света на воде и оказался в круглом зале. Основной туннель закончился, разделяясь на двенадцать узеньких и мелких, высотой едва ли не в половину человеческого роста.

Щелкнув задвижкой фонаря, Гверн прошёлся по кругу, проверяя посохом низкие своды. Судя по тараканьим усам, господа маги даже и не озаботились какой-либо защитой. Хотя, оно и понятно, кому в голову придёт городить что-то убийственное в канализации прямо посреди гостевой усадьбы.

Легонько покачиваясь, из темноты выплыл спутанный пучок лошадиных волос. Следом показалась сломанная ручка скребка.

— Точно, конюшня!

Больше не колеблясь, Гверн решительно юркнул в низкую арку.

Глава 4

Скрипнув несмазанными петлями, ворота широко распахнулись.

Гверн встрепенулся. Подавив невольный зевок, осторожно выглянул из-за бруса. Кого ещё там с утра принесла нелёгкая?

Сверкая тщательно выбритой макушкой, внизу прошёл молодой послушник. Пнув пустые обгрызенные ясли поближе к стойлу, щедро сыпанул зерна, и, прихватив вторую бадью, вразвалку скрылся за воротами.

Пофыркивая и отмахиваясь хвостом от назойливых мух, лошади одна за другой потянулись к кормушке и аппетитно захрустели овсом.

— Везёт же лошадкам, — усмехнулся Гверн. — Уже и завтрак принесли. Пора и нам что ли...

Выудил из сумки сухарь, откусил половину, и, угостив заинтересованно принюхивающегося Мыша, улёгся за балкой, безучастно разглядывая трещинки черепицы.

Ночь выдалась нелёгкой. Чтобы не потревожить лошадей, с ржавой сливной решеткой пришлось здорово повозиться. И если бы не подручная грязь в качестве смазки, провозился бы ещё дольше. Надо бы не забыть потом при случае сердечно поблагодарить брата Илбрека. Такую ценную грязь развести, это ж лучше любого дёгтя, запросто на рынке продавать можно. Правильно он говорит, братия безалаберная. Под ногами такое добро пропадает, а они чистить собрались...

Невольно поморщившись, перевернулся на другой бок и подсунул сумку под голову.

А вот за такой корявенький брус кое-кому все руки оторвать надо. Ну и что, что брус потолочный, могли бы хотя бы обтесать по-человечески. А так сплошной тяп-ляп, сучок на сучке, все рёбра уже отлежал. Ну ничего-ничего, бывало и хуже. Зато выбрался из подземелья. Теперь главное спокойно дождаться вечера, а уж там немного пройтись по храму, чтобы никто не мешал...

За маленьким пыльным оконцем мало-помалу сгустились сумерки. Опрокинув по прощальному стаканчику винца, конюхи побросали засаленные карты и слегка пошатываясь, направились к воротам.

Глухо проскрежетал засов. Словно услышав соперника, в дальнем углу тут же ревниво заскрипел сверчок.

— Наконец-то, — выдохнул Гверн. — Ну и олухи...

Нет, в самом деле. Таких лоботрясов ещё поискать надо. С утра ещё худо-бедно прошлись скребком по лошадкам и после этого сразу же сильно устали. Для поднятия сил основательно приложились на троих к припрятанной в сене бутылочке, и, наскоро закусив луковицей, завалились спать в дальнем нечищеном деннике, ничуть не обращая внимания на пугливо жмущуюся к стенке тщедушную лошадку. Ближе к вечеру, смочив винцом пересохшее от храпа горло, прикрыли ворота и сели за картишки. И ладно бы картишки, всё какое-то развлечение, но хотя бы вначале играть научились. Временами так и подмывало слезть и показать этим олухам настоящую игру. И можно поспорить, они бы нисколько не удивились, а даже обрадовались бы невесть откуда взявшемуся новому собутыльнику. Нет, прав брат Эреман, кругом сплошной бардак и ещё раз бардак...

Невольно поморщившись, Гверн уселся на балку и основательно размял изрядно одеревеневшие за день мышцы.

Пожалуй, нет ничего хуже ожидания. Особенно верхом на бревне под самым потолком. Надо бы хоть сена затащить, всё помягче будет.

За оконцем, как и всегда особенно быстро в южных краях, сгустилась непроглядная тьма. Вяло перекрикиваясь, караульные запалили факелы у ворот.

— Так, дружок, мне пора, — Гверн отломил сухарь и просунул Мышу в клетку. — На, держи, чтобы ночью не скучать.

Прихватив с собой сумку и заветную коробочку с тараканами, выставил наружу оконце и прислушался.

Город засыпал. Где-то на окраине в трущобах гулко перебрёхивались собаки, время от времени прерываясь душераздирающими кошачьими воплями. Выглянувший из набежавших облачков ранний месяц робко посеребрил крыши. Должно быть, ночка будет хороша. И светло и темно где надо.

Цепляясь за остывающую черепицу, Гверн вскарабкался на конёк. Оглядев безлюдный внутренний двор, невольно задержал взгляд на несуразном столбе с огромным набалдашником. Человек непросвещенный наверно бы сразу подумал, что престарелые господа маги ярые сторонники тайных ритуалов древнего культа повышения мужской силы, весьма распространённого среди низкорослого темнокожего народца далеко за Ангаманским морем. А несуразный столб само собой ритуальный тотем. И был бы неправ. На самом деле это несколько необычные солнечные часы. На главной городской площади есть гораздо приличнее, и не такие допотопные. Намного точнее, целых двенадцать рисок, а не какие-то жалкие четыре как здесь. Хотя, уж кто-кто как не маги должны знать правильный счёт. Наверно изначально тоже было двенадцать, просто остальные затёрлись со временем...

Стараясь не задеть шаткую трубу водостока, Гверн бесшумно спустился по ржавым скобам и юркнул под разломанную телегу. Под ногами предательски хрустнула старая солома.

За стеной неодобрительно фыркнули. В дальнем конце конюшни встревожено заржала молоденькая кобылка.

Гверн замер и невольно усмехнулся. Ишь, чуткие какие, почище любого караульного. Ничего-ничего, лошадки, спите спокойно. Никто против вас и не замышляет.

Дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте, переполз к разбитому колесу и затаился, внимательно оглядывая ярко освещённую караулку.

Стражники не обратили ни малейшего внимания на шум. Должно быть давно привыкли к ночной возне беспокойных лошадок. Так что это даже на руку. Можно без опаски слегка похрустеть.

Гверн развязал мешок и бережно вытащил свежую ивовую рогатульку. Пожалуй, единственная по-настоящему ценная вещь, которая в этом безумно дорогом городе досталась совершенно бесплатно. Правда, пришлось изрядно послоняться по улочкам, чтобы найти молоденькие ивовые побеги. Все встречные деревца какие-то незнакомые, всё-таки уже слишком далеко забрался на юг. А сработает другое дерево как надо, или нет, это ещё большой вопрос. Старая добрая ива она и надёжная и проверенная. В таком деле лучше попусту не рисковать.

Затаив дыхание, Гверн зажал между пальцев кончики рогатульки и расслабился.

Так, ну и что тут у нас? Неужели просто старый конюшенный двор и всё? Без всяких сюрпризов?

Ива чуть клюнула вниз и ощутимо просела.

Гверн едва сдержал торжествующую улыбку.

Так и знал! Есть пустота, есть! Подземный ход, или что-то вроде того. Осталось только определить откуда и куда ведёт.

Гверн протиснулся под низкую тележную ось и по-крабьи переместился на десять шагов правее. Рогатулька показала твёрдый грунт. Двигаясь по кругу, с третьей попытки, наконец, засёк направление. Широкий подземный ход тянулся от главной усадьбы прямиком к амбарам. И судя по всему, достаточно широкий. Как раз свободно пройдёт телега.

— Х-м-м, — Гверн задумчиво почесал подбородок. — Ладно, для начала амбары, а там посмотрим...

Тяжеленный старинной работы навесной замок сразу внушил уважение. Да, раньше умели делать вещи. Настоящий раритет, не какая-нибудь там кузнечная дешёвка с рынка. Даже завитушечки в виде лебедей и то не поленились выгравировать. В другое бы время такую красоту непременно прихватил бы с собой. Одна только витая дужка в два пальца толщиной чего стоит. А вот с потайным механизмом придётся немного повозиться. Мастера тогда конечно были что надо, да только вот для знающих людей все их секреты нынче.... Жаль, что нельзя чуть подсветить, быстрей бы управился. А в тусклом лунном свете, почти наошупь, да ещё когда маячат стражники за спиной...

Потайная пружинка глухо щёлкнула. Дужка клацнула и неохотно вышла из густо смазанного дёгтем паза.

— Тихо, тихо, ты куда, — Гверн бережно попридержал сползающий замок и воровато оглянулся на караулку.

Всё так же вяло перекликиваясь, гвардейцы неторопливо прохаживались вдоль стен.

Молодцы, службу бдят. Побольше бы таких стражников. А то всякого жулья развелось, ступить негде.

Усмехнувшись, Гверн спрятал отмычку и, осторожно потянув на себя дверную рукоять, проскользнул в амбар.

— Так-с, ну и что тут у нас?

В носу защипало от пряного аромата специй и благовоний. Глаза заслезились. Едва сдерживаясь, чтобы не чихнуть, Гверн поспешно прикрыл нос рукавом и приоткрыл задвижку фонаря.

— Да что ж такое, там воняет, тут воняет. Сговорились они все что ли!

Тусклый огонёк осветил амбар. В дрожащем свете показались полки с сотнями, нет, тысячами крошечных склянок причудливой формы.

— Это что ещё у них за ерунда?

Гверн взял первый попавшийся пузырёк и откупорил крышку. От резкого дурманящего аромата закружилась голова.

— Тьфу ты, ужас какой, — с досадой отставил в сторону. — Куда я вообще попал?

Как будто не к магам, а в лавку рыночного барыги залез. Конечно, вряд ли господам магам нужно столько благовоний. Видно не зря поговаривают, что в обмен на солнечник они берут всё, что стоит хоть каких-нибудь денег. Ха, ещё бы, губа не дура! Да за всё это благоухающее богатство любая городская модница самое последнее отдаст.

Опомнившись, потянулся за рогатулькой.