Нашел небольшую кастрюльку, положил туда птичью лапку и залил всё это счастье водой из-под крана (хорошая, однако — хлоркой особо и не несёт). Так, теперь перебазировать остальные продукты в холодильник...
Открываю дверцу...
Взгляд намертво вцепляется в длинные ряды пол-литровых алюминиевых банок с пивом "Ибицу"... Будни голодного студента — еду на фиг, а вот выпивка должна быть... Что ещё у нас в наличии? Ага, пакетики с сушёным кальмаром и рыбкой, а также батареи куксы — это-то на хрена в холодильник пихать?
Быстро освобождаю место под ЕДУ, а не какое-то недоразумение, и бросаю взгляд на висящие на стене небольшие часы.
Девять вечера, а сколько я в лазарете-то провалялся?.. Так, ладно, сготовить ещё успеем, только сначала бы неплохо душ принять, а то мне этот долбанный кровавый запах ЛСЛ уже везде мерещится...
* **
— Руки! — грозно рявкнул я, замахиваясь большой ложкой — больше супокашу, увы, мешать было нечем. Хорошо ещё, что хоть что-то европейское из столовых приборов нашлось, а то палочками есть-то я умею, но не суп-жаркое же!..
— Синдзи, да я же только немного... — жалобно протянула Мисато, отпрыгивая от плиты.
— Я тебе дам немного, — буркнул я, опять обращаясь к помешиванию фирменного студенческого блюда, и стараясь не смотреть на Кацураги. — Не готово ещё. И вообще, лучше на кухне приберись.
Нет, ну и не стыдно ей передо мной в маечке и коротких шортах щеголять, а? Хоть моему телу сейчас всего четырнадцать лет, а набор знаний минимален, но всё же как-то наводит на определённые мысли... Ладно, ладно, хватит об этом уже.
Девушка обречённо вздохнула и направилась к столу, на ходу схватив какую-то тряпку — перспектива уборки её вдохновляла мало. Нет, я, конечно, всё понимаю — лень, но ведь и в свинарнике (хрю-хрю) жить нельзя! Я, между прочим, сейчас подрастающий организм и мне нужна здоровая атмосфера для жизни, а то вдруг больше не вырасту!..
Меня этот вопрос, кстати, действительно волновал — уже привыкнув к своему метру девяноста, я испытывал некоторое чувство... дискомфорта, что ли... Я же вроде как японец здесь, а они особым ростом что-то отличаются, хотя...
Я вспомнил доктора Акаги.
Зеленоглазых блондинов среди них тоже немного, вроде как...
— Синдзи!
— А?
— А что это за блюдо? Никогда ничего подобного не видела, но пахнет аппетитно... Хотя и выглядит...
— Не нравится — сам всё съем, — заметил я.
— Да нет, Синдзи! Ты меня неправильно понял!..
— Мисато, не отлынивай — вон ещё пятно на столе...
Блюдо мое, видите ли, плохо выглядит... Ну и что? Тебе, командир, что важнее — вкусность (хотя, скорее, сытность) или внешний вид? Уж всяко лучше, чем эта твоя кукса (видеть её не могу!!!)...
А готовил я, собственно, классическое общажное блюдо — суп, он же потом каша или же жаркое. Ничего сложного — немного риса, картошка (мозг впал в ступор, увидев в супермаркете уже чищенную в пакетах), морковка плюс окорочок. Всё мелко пошинковать, смешать, залить водой, сварить и съесть. Да! И не забыть плюнуть в рожу тому, кто назовёт это собачьей едой.
Эх, жалко я тут макарон и тушёнки не нашёл...
— Синдзи...
— Ну чего ещё? — устало ответил я. Жизнь с такой личностью, как Мисато, зело утомительна, хотя и весела, и не скучна...
— Синдзи, я хочу поговорить о вчерашнем бое, — серьёзно глядя на меня, сказала Мисато.
— А что такое, командир? Я же победил, — насторожился я.
— Вот в этом-то и всё дело! — воскликнула девушка. — Ты можешь объяснить, как у тебя получались все эти штуки с АТ-полем? Рицко на командном мостике чуть собственный халат не сгрызла, пытаясь во всём этом разобраться... Мы таких возможностей Ев даже и не предполагали, а тут ты в первый раз садишься в неё и как-то это...
"...слишком подозрительно?.."
Я немного подумал и ответил, впрочем, не забывая помешивать колдовское варево:
— Знаешь, Мисато... Я вообще слабо понимаю, как я всё это вытворял и не уверен, смогу ли я это всё повторить. Это было просто как озарение, понимание... Вот спросят тебя, как ты руками своими двигаешь, ну и что ты скажешь?
— С помощью мышц, — честно ответила Кацураги, после короткого раздумья.
— Ага, а весь процесс передачи нервных импульсов от головных нейронов опишешь?.. Воот... Вот так и я просто понял, что раз поле окружает моё тело, то его концентрацию можно менять. Или там, что с его помощью можно бить... Школьный курс физики — ничего сложного.
— А я со школы только что-то про плюс и минус помню, и яблоко, которое Ньютона по голове стукнуло... — удручённо пробормотала Мисато, выслушавшая всю мою тираду с открытым ртом. — Слуушай... Может тебя из пилотов в научный отдел к Рицко перевести? Будешь Евангелионов новых придумывать!
— А если не секрет, сколько уже у неё в отделе сотрудников? — ехидно поинтересовался я.
— Нуу... — задумалась Кацураги. — Где-то около полусотни...
— А сколько у вас сейчас пилотов? Учитывая, что в решающий бой послали меня одного, думаю, немного...
— Считая тебя — двое, — рассмеялась девушка.
— О, а кто второй? — "поинтересовался" я.
— Вторая, — ожидаемо поправила меня капитан. — Её имя Рей, Аянами Рей. Странная девочка, на мой взгляд, несколько не от мира сего, но это-то понятно...
Так, последняя часть фразы что-то меня насторожила — чего это отклонения от нормы стали, нормой? Кацураги же вроде ещё не знает об искусственной природе Рей...
— ...Я так и не узнала, ни откуда она, ни кто её родители... — закончила Мисато, развеяв мои подозрения. — Она вообще оказалась в НЕРВ раньше меня. Ну, ничего, скоро ты с ней сам познакомишься... Я так думаю, хотя она и, гм, не слишком общительна...
— Ладно, поживём — увидим, — философски протянул я. — Кстати, можно вопрос, Мисато?
— Валяй.
— Почему вы построили огромного робота, но не смогли поставить на него автономный источник питания и дать оружие получше, чем простой нож? Я не знаю, ракетомёт там или крупнокалиберную пушку...
— Эээ... — вопрос поставил Мисато в тупик. — Если честно, то я даже и не в курсе... Это тебе лучше, у Рицко спросить...
— Всенепременно, — категорическим тоном заявил я, ибо сия проблема меня действительно очень занимала. — И насчёт моих предварительных наработок в области вооружения Евы тоже.
— В смысле? Ты что, думаешь, что сможешь придумать что-то лучшее, чем целый институт ООН?! — ехидно поинтересовалась у меня Кацураги. — Да уж, ты достойный сын своего отца!
— Ты, конечно, права, Мисато... Вот только воевать-то мне, — отрезал я. — И виднее, наверное, всё же тоже мне. Вчера, например, я нож потерял и так и не смог его найти потом...
— Так это...
— ...Трудно было второй куда-нибудь сунуть? И желательно в место поудобнее, а не в плечо... Или вообще вделать мне в руку выдвижные клинки, как в комиксах. Кстати, почему нож? Мне бы что-нибудь подальнобойнее — пушку или ракетницу, хотя можно и копьё или меч...
— Синдзи, Синдзи! — замахала руками капитан. — Мне-то ты чего это говоришь? Я же в этом мало, что понимаю!
— Так ты же мой тактический командир! — возмутился я.
— Правильно, — кивнула девушка. — И моё дело — тактика, а не технические выдумки.
— "Давайте затопим пару линкоров и застрелим его под водой"... — буркнул я, вспоминая один чудовищно идиотский план Кацураги по уничтожению Ангела в сериале. И это мой тактический командир? Жесть!..
— Чего?
— Да нет, ничего. Садитесь жрать, пожалуйста, говорю — блюдо готово.
— Ура!..
* * *
— Уф... А вкусно, хотя и необычно! — сыто заключила Мисато, сделав большой глоток пива. — Правда выглядит, эээ, не очень....
— Но-но! — предостерёг её я, погрозив куском булочки. Свою порцию я уже прикончил. — Ещё одна реплика с места, и готовить в следующий раз будешь сама. Лучше делай как я.
— То есть? — нахмурила брови Кацураги, глядя, как я аккуратно подчищаю тарелку.
— Мисато, ты посуду мыть любишь? — вопросом на вопрос ответил я.
— Нуу...
— А без ну?
— Нет, — обречённо вздохнула капитан.
— А почему? Только честно.
— Лень и долго...
— Вот! — торжественно воздел я кусочек булочки. — А почему? А потому, что слишком много всего остаётся в тарелке, съедобного, между прочим! А моим методом зачищаем поверхность, и в случае чего можно её даже и не мыть, а просто споласкивать — всё равно она почти что чистая!
— Синдзи, ты гений! — округлив глаза, воскликнула Мисато, схватив ещё одну булку. — От лица командования НЕРВ, выношу тебе благодарность!
— Служу человечеству! — браво гаркнул я, попытавшись встать по стойке "смирно", не вставая из-за стола. — Или у вас тут по-другому говорят?
— Да у нас обычно вообще ничего не говорят. И не делают.
— Фигово... — философски изрёк я.
— Так, кстати!.. — оживилась Кацураги. — Раз уж это теперь и твой дом тоже, давай разделим домашние обязанности!
Глаза капитана нехорошо блеснули.
Как же, как же... Плавали — знаем, в смысле, видели — помним. В тот раз вы, госпожа Кацураги, практически всё свалили на беднягу Синдзи. Но вот мне что-то лень всё это на себя взваливать — я не столько более сильная, чем он, личность, сколько более ленивая...
— Годится! Как будем делить?
— Может в "камень-ножницы-бумагу"? — с затаённой надеждой спросила Мисато. Хотя, успев немного меня узнать, она, похоже, особо не рассчитывала на благоприятный исход сего безнадёжного дела.
— Э, нет! Так не пойдёт, — категорически замотал головой я. — Делим по функциям: вынос мусора, стирка и уборка — тебе, готовка — мне.
— Синдзи, да ты что такое говоришь? — возмутилась Кацураги. — Давай лучше так...
* * *
— Договорились, — устало заключила Мисато, пожимая мне руку.
— Наконец-то, — так же устало ответил я.
Целый час мы с ней спорили и торговались относительно распределения домашних дел. Капитан оказалась крепким орешком. В результате, помимо готовки, ко мне отошла и уборка, но остальное я всё же с себя спихнул...
— Уф, торгаш хренов...
— На себя посмотрите, товарищ капитан.
Оп! Проговорился...
— А почему эээ... товарищ? — тут же вцепилась в меня Мисато. — Ты вроде и перед боем меня так называл? Это вроде бы русское слово, да?
Ладно, будем выкручиваться — я же отыгрываю образ рехнувшегося на оружии пацана?..
— Точно. Так вот, при обращении к военным В России принято использовать обращение не господин, а товарищ такой-то, добавляя звание — капитан там, или майор. Понятно?
— Ага, — кивнула Кацураги. — А откуда ты столько всего знаешь? Я вот, например, была на российской базе НЕРВ, а таких тонкостей даже и не знала...
— Книжки читай, Мисато. Умные, толстые книжки...
— Брр... — Кацураги передёрнуло. — Не говори при мне таких страшных вещей... Слуушай, давай лучше вещи твои распакуем, а?
— Так ты даже ещё свои не распаковала... — скептически заметил я.
— Вот в этом-то и дело! — радостно воскликнула девушка. — Начнём с твоих, а потом, глядишь...
Пацаны, засада! Кажется, меня хотят припахать ещё и к разбору груды командирских вещей!
* * *
— Ух, ты! — выпалила капитан, аккуратно доставая футляр с виолончелью. — Играешь?
— Не так чтобы очень... — протянул я, скептически глядя на музыкальный инструмент. — Так, скорее просто учился когда-то, а аппарат остался...
Интересно, а как у меня с мелкой моторикой? Умею я ещё играть или же полностью разучился, когда стал доминирующей личностью? Надо будет поинтересоваться потом, на досуге...
— Ладно, давай разбирать эту ерундистику дальше...
Не так уж и много вещей у меня, в принципе. Одежда и обувь — вот самое объёмное (рубашки, брюки, кроссовки), а остальное — немного книг (в основном справочники и энциклопедии) и всякая мелочь.
— Ну что, у тебя осталась последняя коробка? — кровожадно спросила Мисато. — Давай сюда — это будет десерт!..
Это она про пакет из НЕРВА — его я действительно оставил на сладкое.
— Ну! Ну! Давай же!.. Может, всё-таки я открою?..
Мисато крутилась вокруг, заглядывая то через одно плечо, то через другое.
— Руки! Я сам! Сам! Сам!.. — категорическим тоном заявил я, всем телом нависая над коробкой, и вскрывая её канцелярским ножом. Крепко запаковали, заразы...
— Ого!.. — произнесла девушка, глядя на содержимое коробки.
Я аккуратно достал чёрно-золотой китель и брюки, белую рубашку, тяжёлые тупоносые туфли, удостоверение-пропуск в НЕРВ и, что главное — небольшой пластиковый кейс.
Для начала я уделил капельку внимания мундиру — провёл рукой по ткани, гладкая и шелковистая, приятная на ощупь... На рукавах нашивки в виде небольших серебряных треугольничков — интересно, что это за звание?
— Так ты у нас теперь младший лейтенант?
— Угу... — неопределённо промычал я, переходя к кейсу. Крышка оказалась несколько туговата... Ну, давай же, открывайся... Ага!..
В небольшом углублении спокойно так себе покоился пистолет Глок-17 и запасной магазин. В отдельном свёртке обнаружилась ещё и поясная кобура вкупе с четырьмя коробками парабеллумовских патронов.
— Круто! — выдохнул я, аккуратно доставая пистолет. Что ещё нужно для счастья пацану? Великая миссия по спасению мира, огромная сила (пускай и заключённая в гигантском роботе), оружие... Хорошо бы ещё, конечно, в придачу какую-нибудь красотку и чемодан денег, но это я уже наглею...
Девушка молниеносно выхватила меня из рук пистолет — я и глазом моргнуть не успел.
— Э! — возмутился я, совершенно не ожидавший такой подлости.
— Синдзи, ты понимаешь, что это смертельно опасная вещь?
— И это вы мне говорите после того, как засунули в огромного робота, способного разнести целый город? Да по сравнению с Евой — это просто игрушка!
— Игрушки игрушками, а пистолет я тебе не дам, — решительно заявила Кацураги.
— Вот ещё! Он мне, между прочим, по Уставу положен!
— Так ты даже Устав и не читал! — поразилась моей наглости Мисато. — Откуда ты это можешь знать?
— Но ведь написано, а? — хитро прищурился я.
— Написано, — вынуждена была признать командир. — Все сотрудники НЕРВ имеют право на ношение оружие, а у офицеров это в обязательном порядке принято...
— Ну вот! — победоносно заявил я. — Да и чего ты беспокоишься, Мисато? Уж с пистолетом я как-нибудь управлюсь — это ж не Ева, в конце концов...
— А вот я что-то сомневаюсь, — скептически заметила Кацураги.
Я выжидательно посмотрел на капитана. Она состроила непонимающий вид.
— Ну, Мисато!..
— Да ты же себе что-нибудь отстрелишь!
— Даю слово, всё будет в порядке, — клятвенно пообещал я. — Вот смотри, дай-ка мне "глок" сейчас, я тебе покажу... Только проверь, чтобы он был не заряжен.
Кацураги скептически посмотрела на меня, но выщелкнула магазин, передёрнула затвор. Убедилась, что патронов нигде нет, вставила магазин обратно и, перехватив Глок за ствол, протянула мне его рукоятью вперёд.
— Ну, на, покажи, что ты там можешь.
— Сейчас... — задумчиво ответил я, взвешивая в руке творение австрийских оружейников.
