Отторжение Платины

— Кушайте, госпожа, а я за чаем схожу.

— Иди, — кивнула Платина, усаживаясь на матрас.

Подождав немного, она заглянула в соседнюю комнату и беззвучно выругалась. Уходя, Зенчи не забыл прикрыть входную дверь. В узкую щель между створками ясно виднелась металлическая дужка висячего замка. Кажется, сбежать будет не так просто, как она надеялась. Тем не менее стоит попробовать.

Возвратившись к себе, в очередной раз осмотрела окно. Чутко прислушиваясь, подёргала бамбуковый щит. Не то чтобы тот прочно держался. Вот только бесшумно его выставить не получится. Лучше перерезать связывавшие его верёвки и вытаскивать бамбучины по одной.

Накадзимо ошибался, полагая, что у неё нет больше оружия. Остался ещё метательный нож. Он хоть и маленький, но острый.

Метнувшись к платью, Ия вытащила нож из щели между панелями, воткнув вместо него обломанную рукоятку ковша, предварительно ещё немного заострив конец. Стружку собрала и выкинула в окно.

Она доедала безвкусную кашу, когда услышала негромкий металлический лязг. Потом в комнату постучали.

— Это ты, Зенчи? — на всякий случай спросила девушка, вытирая рот замурзанным платочком.

— Я госпожа, — откликнулся слуга.

— Заходи, — разрешила приёмная дочь бывшего начальника уезда.

Простолюдин вошёл, бережно неся закопчённый бронзовый чайник с обмотанной тряпьём ручкой и чашечку со щепоткой сушёных листочков.

— Пейте, госпожа. Чай у этого мошенника хороший.

Кивнув, Платина вдруг мысленно спросила себя: "А что он будет делать сегодня весь день?" И сама же ответила: "Скорее всего, спать. Потому что здесь просто больше нечем заняться".

Когда мужчина постучался во второй раз, Ия, уже лёжа на тюфяке сонным голосом поинтересовалась, чего ему ещё надо?

— Так чайник забрать, госпожа, — объяснил слуга, не решаясь, однако, зайти в комнату без разрешения.

— Оставь пока здесь, — велела девушка. — Вдруг мне ещё пить захочется?

— Слушаюсь, госпожа, — не стал спорить собеседник.

Несмотря на то, что Платина провела почти бессонную ночь, спать ей совсем не хотелось.

Взвинченный разум лихорадочно перебирал разнообразные варианты побега. Самый простой вариант, как правило, самый верный. Здесь довольно тихо, и если начать возиться с закрывавшим окно бамбуковым щитом, приставленный её сторожить Зенчи наверняка услышит подозрительный шум и захочет узнать, что тут происходит? А если спокойно дождаться, когда он уснёт, то можно просто выйти отсюда, на всякий случай заперев за собой входную дверь.

Преграда не такая уж и крепкая, но всё же сразу не вырвешься, а за это время можно успеть скрыться в зарослях или добраться до лодочки.

Но вдруг слуга проснётся, когда она будет проходить по комнате? Полы здесь всё же немного поскрипывают. Тогда можно сказать, что пошла по нужде. А если мужик убрал замок или положил его рядом с собой? Значит, нужно предусмотреть и другой способ запереть дверь. Например, просунуть палку через ручки. Но дверь открывается наружу, а обломанная рукоятка от ковша слишком короткая. Ещё вылетит, когда простолюдин начнёт дёргать створки туда-сюда.

Тогда, может, просто привязать их друг к дружке?

Ия едва не застонала от разочарования, вспомнив про ту верёвку в бане. Надо было на ней не трусы развешивать, а взять с собой. Да кто же знал?

Стараясь не шуршать соломой в тюфяке, девушка подтянула к себе котомку. Может, воспользоваться нагрудной повязкой? Ткань прочная, особенно если сложить вдвое или втрое. Нет, эта вещь слишком нужна. Если кальсоны можно и мужские купить, а вот бюст, хоть и не шибко выдающийся, всё равно нужно маскировать. Но парень, покупающий столь интимную часть женского туалета неизбежно привлечёт к себе внимание. Осталась только сама котомка и штанишки, которые Накадзимо вчера порвал.

Девушка хотела их выкинуть, как немых свидетелей своего позора, но в последний момент передумала. Вот они и пригодились.

Наточенным до бритвенной остроты метательным ножом нарезала узкие полоски ткани, свернув их в крепкий шнур.

Если пропустить его сквозь дверные ручки, Зенчи придётся повозиться, выбивая створки. Разумеется, Платина не станет его дожидаться и попытается убраться из этого места как можно скорее. Желательно на лодке. Но есть ли там вёсла?

Ия попыталась вспомнить, были ли они в той скорлупке, когда кораблик Умака пристал к затерявшимся в камышах мосточкам? Однако с горечью поняла, что ничего не может утверждать. Вместо этого в памяти всплыл длинный, метра два или даже два с половиной, бамбуковый шест, прислонённый к забору возле калитки. Можно взять его вместо вёсел и отталкиваться им от дна.

Решив ещё одну проблему, девушка положила тощую котомку под голову и тут же вновь встрепенулась. Если слуга увидит её с таким вот узлом в руках, то сразу поймёт, что она решила бежать.

"Спрячу за пазуху, может, и не заметит?" — после недолгого колебания рассудила Платина и, устроившись поудобнее, прислушалась, затаив дыхание.

Её сторож долго топтался по комнате, потом шуршал соломой тюфяка, но скоро затих, и наступившую тишину нарушало только жужжание насекомых, норовивших сесть Ие на лицо.

"Торопиться не надо, — убеждала она себя фразой из классической советской комедии, отгоняя наиболее докучливых летунов. — Торопиться не надо".

Уговаривая себя не спешить, девушка закрыла глаза и как-то незаметно заснула. Всё-таки почти бессонная ночь и тяжелейшее душевное потрясение изрядно её вымотали, и как только появилась возможность, организм просто "отключился", спасая себя от "перегрева".

Проснувшись, словно от толчка, Платина тут же посмотрела на стену напротив окна, разлинованную чёрными и жёлтыми полосами солнечного света, пробивавшегося сквозь бамбуковый щит, и с трудом удержала громкий вздох облегчения.

Судя по движению небесного светила, она "вырубилась" минут на тридцать или сорок, не больше. Нервно облизав пересохшие губы, Ия напряжённо прислушалась, ясно различив доносившееся и-за стены похрапывание.

"Неужели тоже уснул?" — с затаённым ликованием подумала девушка, осторожно, стараясь не шуршать соломой, сползая с матраса и поднимаясь на ноги.

Подобравшись на цыпочках к двери, прижалась ухом к тонким, лакированным филёнкам. Ну так и есть! Храпит!

Не в силах совладать с охватившей её эйфорией, пришелица из иного мира чуть присела, согнув руки в локтях, и беззвучно выдохнула: "Йес-с-с!"

Кажется, судьба или злобный сверхъестественный игрок не стал нарушать традицию и после феерической гадости вновь послал ей удачу. Теперь главное — суметь ей воспользоваться.

Едва заглянув в соседнюю комнату, Платина сразу же почувствовала характерный запах алкоголя.

"Так он ещё и напился!" — радостно охнула Ия, заметив призывно приоткрытую входную дверь и похрапывавшего Зенчи, вольно развалившегося на матрасе рядом с лежащей на боку глиняной бутылкой.

Не теряя драгоценного времени, девушка быстренько обулась, затолкала котомку за пазуху и осторожно проскользнула в бывшую гостиную.

Мужчина заворочался, шурша соломой. Платина замерла, готовясь объяснить своё появление здесь зовом природы. Однако простолюдин так и не проснулся, лишь звонко чмокнул губами.

Криво усмехнувшись, Ия покачала головой, осторожно ступая, вышла на веранду, тихонько прикрыла за собой дверь и достала из рукава короткую, скрученную из полосок ткани верёвочку.

Но прежде чем она успела просунуть их сквозь ручки, зашелестела солома в матрасе, по полу прогрохотали стремительные, тяжёлые шаги, и лёгкие створки распахнулись от мощного удара.

Девушка едва успела отскочить, как из дома выскочил разъярённый "чёрный археолог".

— Куда это вы собрались, госпожа?

— Я думала, ты спишь, — только и смогла пролепетать Платина, машинально сунув руку за пазуху.

— И поэтому хотели меня запереть? — ядовито осведомился собеседник.

— Ничего я не хотела! — "по инерции" попыталась возразить против очевидного Ия, нервно отбросив в сторону самодельную верёвочку.

— Вы, госпожа, хоть и умная, да только и я не дурак! — сурово свёл брови к переносице слуга.

— Отпусти меня, — понимая безнадёжность ситуации, жалобно попросила девушка, нашарив рукоятку метательного кинжала и чувствуя, как всё внутри сворачивается в тугой, ледяной комок.

— Никак невозможно, госпожа, — с сожалением покачал головой простолюдин. — Вы же без нас совсем пропадёте. А у господина супругой будете, хозяйкой. Сына родите, все вас уважать станут. Неужто счастья своего не понимаете? Сбежите, вас же обязательно поймают и на каторгу отправят. Или даже куда похуже.

Платина не особо рассчитывала на его доброту и понимание, поэтому резким движением метнула клинок.

Вот только Зечни, видимо, ожидал от неё чего-то подобного и ловко увернулся.

Сверкнув полированным металлом, клинок исчез в распахнутых дверях.

Приёмной дочери бывшего начальника уезда не оставалось ничего, кроме как пуститься в бегство. Возможно, на ровной дороге у неё ещё имелся шанс оторваться от немолодого, коротконогого мужика. Но ступня запуталась в густой траве, от чего Ия упала, еда успев выставить вперёд ладони.

Почти тут же у неё на спине оказался слуга.

— Господин предупреждал, что вы можете натворить глупостей, — проворчал простолюдин, выворачивая ей руки назад. — Только не знал он, что вы будете ещё и ножиками швыряться. Вдруг бы попали? Пришлось бы лекаря искать. А мы и так из-за вас тут задержались.

— Ну так и отпусти меня! — сквозь слёзы обиды и досады огрызнулась девушка, с ужасом ощутив, как собеседник деловито связывает ей запястья грубой, кусачей верёвкой. И откуда только он её взял так быстро?

От очевидной догадки перехватило дыхание. Хватая ртом воздух, она выпалила:

— Так ты это всё специально придумал: притворился пьяным и оставил открытой дверь?!

— Да где уж мне до такого додуматься, госпожа, — с сожалением вздохнул мужчина. — Это господин приказал вас так проверить. Узнать, поумнели вы или ещё нет?

— Вот казёл! — не сдерживая себя, рявкнула пришелица из иного мира по-русски. — Гадина, провокатор!

— Вы чего это там говорите, госпожа? — затягивая узел, настороженно спросил Зенчи. — Никак не по-нашему?

— По-нашему, по-нашему, — огрызнулась Платина, лихорадочно подыскивая наиболее похоже звучащие слова на языке аборигенов. — Удивляюсь его прозорливости.

— Ах, вот вы о чём, — довольно хмыкнул слуга и наставительно произнёс: — Благородный господин Накадзимо — очень мудрый и добрый человек. Вы, госпожа, по молодости своей ещё не понимаете своего счастья. Теперь у вас и защита, и опора есть. С ним у вас ни забот, ни тревог не будет.

— Ага! — сквозь слёзы выдохнула Ия, кое-как встав на колени. — Это он меня вчера от большой доброты избил и изнасиловал.

— Ну, так вы сами виноваты, госпожа, — философски заметил собеседник, отступая и держа в руках верёвку, второй конец которой связывал руки девушки у неё за спиной. — Своего места не знаете. Вот господину и пришлось вас поучить, как добродетельному мужу. Выказали бы своё почтение, послужили бы, как и положено покорной жене, всё бы и сладилось. Только вам-то всё неймётся. Опять вот набедокурили, ровно дитя малое, а не замужняя женщина. Так чего теперь господина винить? Как вернётся, непременно попросите прощения, признайте свою вину. Поймёт, что вы искренне раскаиваетесь, глядишь, и простит. А я уж, так и быть, про то, что вы нож в меня кидали, никому не скажу.

— Я же тебе жизнь спасла, — с трудом поднимаясь на ноги, укорила его Платина сквозь застилавшую глаза пелену слёз.

— Так и я вас спас, — в ответ напомнил простолюдин. — Сам вызвался с господином за вами ехать, потому что добро помню и не хочу, чтобы вас на каторгу послали.

Ия горько, прерывисто рассмеялась, прекрасно понимая полную бессмысленность своих слов. Зенчи — не какой-то там особенный злодей или подлец. Наоборот, по местным понятиям он всё делает правильно и, похоже, даже искренне гордится своими поступками, полагая, что совершает благое дело, а глупая девка просто не понимает своего счастья.

— Вам, госпожа, как лучше? — вздохнул слуга. — Отвести в свою комнату и там связать, чтобы вы больше не безобразничали, или в подвале посидите?

— Как будто я уже не связанная! — возмущённо фыркнула девушка.

— Так вы же ещё ходить можете, — страдальчески поморщился от её непонятливости собеседник. — Вдруг опять решите сбежать? Далеко-то не уйдёте, но искать вас всё равно придётся.

Шевельнувшись, девушка попыталась плечом вытереть свисавшую с носа тягучую каплю.

— Что за подвал?

— Да есть тут один, — неопределённо хмыкнул мужчина. — Посидите там, пока господин не вернётся. А уж после, как он решит.

Если бы не угроза оказаться полностью обездвиженной, Платина предпочла бы вернуться к себе. Но ей и так не светило в будущем ничего хорошего, а тут ещё и мышцы затекут.

— Показывай свой подвал.

— Он не мой, — возразил простолюдин. — Вы к главному залу ступайте по тропиночке. Да не упадите, а то что я господину скажу?

Не получи Ия суровой моральной закалки в этом мире, она могла бы посчитать всё происходящее сейчас абсурдной фантасмагорией, дурным кошмаром, глупой сказкой. Но за проведённое здесь время девушка уже не поражалась вывертам сознания аборигенов.

Следуя указаниям Зенчи, приёмная дочь бывшего начальника уезда направилась к той боковой стене здания, мимо которой они ещё не проходили. Судя по слабо примятой траве, сюда вообще редко кто заглядывал.

В зарослях обнаружилась низенькая, обитая металлическими полосами дверь с маленьким, зарешеченным окошечком, выглядевшим значительно новее толстых, потемневших от времени досок. Да и массивный металлический засов явно появился здесь не так давно.

Жалобно и противно скрипнули петли. По-прежнему не выпуская второго конца верёвки, слуга отошёл в сторону, давая возможность девушке осмотреть новое узилище.

— Ну, госпожа, сюда пойдёте или в комнату вас отвести? Только там я всё равно вас свяжу. Хотя бы до обеда. Мне же тоже отдохнуть надо.

Платина заглянула в подвал. Вниз уходили две ступени. Пол земляной, но на вид сухой. У входа широкогорлый кувшин, прикрытый деревянной крышкой. Судя по запаху, местный биотуалет. У противоположной стены топчан из бамбуковых стволов.

Помещение довольно просторное, не меньше шести шагов в длину и четырёх в ширину.

— Развязывай, — буркнула Ия. — Лучше я здесь останусь.

— Воля ваша, — покладисто согласился простолюдин. — Спиной повернитесь.

Потирая запястья, девушка спустилась по короткой лесенке. За спиной лязгнул засов. Закрывая свет, в оконце появилась противная физиономия "чёрного археолога".

— Я, госпожа, тогда и обед вам сюда принесу.

— Неси, — не стала возражать Платина, оглядываясь по сторонам.

Кирпичные стены без малейших проёмов, низкий потолок из широких плах, уложенных на толстые, деревянные балки без малейших следов гнили или трухлявости.

Кроме характерной вони ночного горшка, в воздухе явственно ощущался запах соснового леса.