Похищенная звёздами 2. С небес на землю

На кухне мы нашли запеченное мясо и много всяких сладостей. Может там было и ещё что-то, но мы решили ограничиться этим. Трэйтон опять притащил бутылку вина, разлил, на этот раз, золотистую жидкость по бокалам и заявил:

— Я согласен ответить на некоторые из твоих вопросов при условии, что ты сядешь мне на колени, — и довольно заулыбался.

Я подозрительно посмотрела на довольного лорда и уточнила:

— То есть, ты сам будешь выбирать, на какие вопросы отвечать, а на какие нет?

— Это зависит от того, как ты будешь спрашивать, — притягивая меня к себе и усаживая-таки на колени, промурлыкал гад зелёный.

Усадил, одной рукой обнял за талию, в другую взял бокал с вином и совсем обнаглел:

— У меня руки заняты, так что тебе придётся меня кормить.

— Хорошо, — схватила вилку, нанизала на неё кусочек мяса и поднесла к губам наглеца.

— А соус?

Обмакнула в соус и запихала в рот муженька.

— А теперь расскажи, что это был за монстр, и какие у тебя с ним дела?

— Подовди, я вую, — а сам начал мой бок поглаживать.

Нет, это невыносимо! Попыталась встать, но меня удержали. Прожевал, запил вином, поставил бокал и обнял обеими руками. И только после этого заговорил.

— Хорошо, я отвечу на этот вопрос... частично, но за это ты меня поцелуешь.

Повернулась и чмокнула шантажиста в щёку.

— Ну, я, в принципе, могу так же коротко ответить.

— Хорошо, отвечай, а потом я тебя поцелую, — сказала так, как будто не поцеловать, а придушить собираюсь. Этого-то мне и хотелось.

— Так вот, — одна рука переместилась на бедро, — этот монстр, как ты его обозвала, всего лишь полукровка, как и ты. Только у него мама, в отличие от твоей, не человек. А вот какие у нас с ним дела, я тебе пока сказать не могу.

— И всё? — возмутилась я, скидывая его руку со своей ноги, — Да ты же практически ничего не рассказал!

— Ты спросила, я ответил, — и опять руку на бедро положил. — Теперь поцелуй.

Потянулась к его губам, легко прикоснулась и только хотела отстраниться, как меня властно схватили за волосы и притянули ещё ближе. Поцелуй стал более глубоким и страстным. Вырываться уже совсем не хотелось, а заготовленные вопросы повылетали из головы все до единого.

Трэйтон встал и, не разрывая поцелуя, усадил меня на стол. Постепенно поцелуй начал перерастать в нечто большее. Платье затрещало под натиском требовательных рук Грэйна. А я была уже не в силах противиться поглотившей нас страсти. И вдруг по кухне разнеслось громкое ворчание. Мой желудок явно был против такого ужина. Трэйтон замер, но через несколько секунд начал трястись от беззвучного смеха. Потом и вовсе отстранился и, едва сдерживая смех, проговорил:

— Давай всё же сначала поедим.

Я спрыгнула со стола и, не глядя на лорда, начала поправлять платье. Щёки горели от смущения. И чего мне уже смущаться-то? Но было как-то неловко.

— Садись, — сказал почти муж и отодвинул для меня стул.

— А на вопросы ты ответишь? — спросила, усаживаясь за стол и, по-прежнему, не глядя на него.

— Конечно! За каждый ответ — поцелуй.

Ужинали мы молча.

Но вот после ужина я твёрдо решила узнать хоть что-нибудь. Выпила целых три бокала вина для храбрости и, как только Трэйтон, сыто улыбаясь, откинулся на спинку стула, уверенно заявила:

— А теперь мы всё же поговорим.

-Хорошо, только пошли в спальню, — благодушно улыбаясь, ответил явно что-то замышляющий лорд. И я даже догадываюсь, каким образом он собирается увильнуть от расспросов. Зря надеешься, дорогой, на эту удочку я больше не попадусь. И близко к себе не подпущу, пока не поговорим. Да и потом тоже. Хватит с меня игр по твоим правилам.

Придя в спальню, Трэйтон сразу же улизнул в ванную. Но вернулся буквально через несколько минут. Весь такой чистый и довольный, я даже позавидовала и тоже побежала мыться.

Вернувшись, обнаружила Грэйна лежащим на кровати и мирно посапывающим. Вот только меня не обманешь.

— Даже не надейся, что я поверила. Если ты не поговоришь со мной, то я сейчас же уеду во дворец.

А в ответ тишина. Я разозлилась и почувствовала, как что-то внутри меня начинает вибрировать, руки мелко задрожали, а кончики пальцев начало покалывать. Но мне сейчас было не до каких-то там покалываний. Моё терпение кончилось! Хватит терпеть и ждать, когда Грэйн соблаговолит ввести меня в курс дела. Тем более, я не из праздного любопытства интересуюсь. Ведь это моя жизнь и мне необходимо знать как себя вести и чего ждать от будущего!

— Грэйн, лучше поговори со мной! — почти прорычала.

Трэйтон застонал и перекатился на другую сторону кровати:

— Хорошо. Что конкретно тебя интересует? Только давай без эмоций. На конкретные вопросы я постараюсь ответить. И без претензий, пожалуйста. Я действительно устал.

Я подошла и присела на край кровати.

— Во-первых: меня не устраивает положение, фактически, твоей любовницы.

— Мы же договорились, без претензий!

— А ты не перебивай. Так вот, что ты собираешься делать, чтобы исправить эту щекотливую ситуацию?

— Да ничего, — и довольно улыбаясь, добавил, когда я уже открыла рот, чтобы сказать гаду всё, что я о нём думаю, — Я уже всё сделал. Брачный договор с твоим опекуном заключён, записи в имперских учётных книгах сделаны, данные о твоём новом имени и положении переданы церемониймейстерам двора. Поздравляю дорогая, мы поженились!

— Когда? — только и смогла сказать я.

— Сегодня. Прости, что без подарка, но твой дедушка хочет настоящую свадьбу, после окончания сезона и твоего возвращения в долину.

— А чего Я хочу, вас с дедом вообще не интересует?! — подскочила и начала нервно расхаживать по спальне.

— А ты что, не хочешь делать свадьбу? — неподдельно удивился Трэйтон.

— Да ты мне даже предложение не сделал!

— Я думал, то, что произошло у озера, само за себя говорит. Да и тебе же учитель объяснил, что нас связывает. Неужели ты могла подумать, что я сделаю истинную спутницу всего лишь любовницей?

— А что я должна думать? Ведь ты мне ничего не говоришь! — бегать надоело, и я снова плюхнулась на кровать, подтянув и обняв замотанные в халат ноги.

Трэйтон перекатился поближе и вдруг, резко дёрнув за руку, повалил меня на себя. Я начала отбиваться и моментально оказалась прижата к кровати опять перекатившимся Грэйном.

— Немедленно отпусти меня, — завизжала и начала колотить гада по груди.

— Имею полное право, жена, — выдал довольный муженёк.

— Ах ты, — опять что-то завибрировало глубоко в груди, -да я тебя... да чтоб ты... — ткнула пальцем в нависающую надо мной грудь и припечатала: — напыщенный зелёный жаб.

Трэйтон вдруг напрягся, потом округлил глаза и прошептал:

— Отмени. Отмени немедленно, иначе я...

Лорд вдруг начал стремительно уменьшаться в размере и трансформироваться. А через несколько секунд мне на живот шмякнулась огромная склизкая зелёная жаба! Я завизжала и вскочила с кровати. Жаба перекочевала на простынь, и оттуда укоризненно взирала на меня выпученными зелёными глазами со звёздочками. Экзотический получился гад.

— Ой, и что мне теперь делать?

Жаба ответила 'Куууаа'.

О-ё-ё-й! Неужели это я сделала? А что? А как? А куда мне теперь...? Так, соберись!

— Трэйтон, миленький, а ты можешь мне подсказать, как всё на место вернуть?

Жаба надулась и снова сказала 'Куууаа'. А если он таким навсегда останется? Подошла и осторожно присела рядышком. Жаба покосилась на меня и демонстративно отвернулась. Или отвернулся?

А мне вдруг стало смешно. Нет, ну правда ведь смешно. Хихикнула и легонько толкнула гада пальцем. Он резко развернулся и ощутимо щёлкнул своим длинным языком по руке.

— Ай, больно же! — отдёрнула я руку: — Надо же, какой обидчивый!

Трэйтон надулся ещё больше и снова отвернулся.

— Ладно, давай будем пробовать расколдовать тебя. Знать бы ещё, как это сделать.

Переместилась с кровати на пол и пристально уставилась на жабу. Попробовала проверить запас энергии. Внутри что-то клубилось и переливалось. Значит, сил расколдовать Грэйна точно хватит. А умение — дело наживное. Потренируюсь немного и всё должно получиться. Вот только на ком тренироваться-то? Осмотрелась по сторонам в поисках жертвы, но откуда здесь взяться живности?

— Подожди здесь, я быстро! — предупредила жабо-Трэйтона и выскочила из комнаты. Спустилась на первый этаж и замерла в нерешительности. Где же найти что-нибудь живое? Сняла с полочки на стене едва теплящийся ночной светильник, прибавила огонь и отправилась на улицу. Долго ждать не пришлось, через пару минут на свет прилетели два мотылька. Но мне нужен только один. Легко поймала ошалевшее от света лампы насекомое и побежала на кухню. Там нашла какую-то чашку и, держа руку с мотыльком над ней, указала на жертву эксперимента пальцем и произнесла:

— Напыщенный зелёный жаб.

Мотылёк начал зеленеть и раздуваться до тех пор, пока не превратился в жабу. Только глаза остались выпуклыми, насекомьими. Я бросила жабу в посудину и, сосредоточившись, сделала огромную глупость!

Ткнула пальцем в мотылька-жабу и произнесла:

— Лорд Трэйтон Эрт'Грэйн.

Ну почему я сказала именно это? Ведь надо было вернуть мотыльку прежний вид! А теперь на столе передо мной восседает Грэйн с насекомьими глазами и, судя по всему, интеллектом мотылька.

Новоиспечённый Грэйн посидел немного неподвижно, но потом попытался встать, или, скорее, взлететь. Неестественно задёргался, свалился со стола и начал подпрыгивать на животе, молотя руками и ногами по полу. Это так жутко смотрелось, что я отступила на несколько шагов и замерла, боясь даже пошевелиться. Лже-Трэйтон тоже замер и, вывернув шею, уставился на стол. Я посмотрела в том же направлении и поняла, что привлекло внимание сотворённого мной монстра. На столе стояла лампа. Обходя неподвижного 'Трэйтона' по дуге, подошла к столу и взяла светильник. Мотылёк продолжал неотрывно смотреть на огонь.

— Таак, тихо. Не бойся, сейчас я поставлю тебе лампу и всё будет хорошо, — проговаривала шёпотом, успокаивая скорее себя, подкрадываясь к существу.

Внезапно открылась дверь и в кухню ввалилась полная пожилая женщина в длинной ночной рубашке и чепце, держа перед собой сложенный зонт в качестве оружия.

— А ну...— женщина сощурилась, вглядываясь в моё лицо, — О, это вы, леди-хозяйка. А я думала, разбойники какие шуруют тут на моей кухне, — взгляд, судя по всему поварихи, опустился к полу, глаза округлились и она кинулась к 'Трэйтону'. Я заступила тётке дорогу и приказным тоном проговорила:

— Ступайте спать. Лорду слегка нездоровится, но я сама разберусь. Идите!

— А может, это, за лекарем послать? По виду-то совсем плох хозяин.

— Идите! — с нажимом повторила я.

Женщина испуганно посмотрела на полную решимости меня, опустила глаза и пятясь вышла из кухни.

Я подождала, пока за ней закроется дверь, подошла к мотыльку-переростку и поставила перед ним лампу. Он тут же подобрался вплотную к светильнику и, свернувшись калачиком, уткнулся лбом в стеклянный колпак. Отпрянул, видимо обжегшись, и снова ткнулся лицом в стекло, опять отодвинулся. С этим, кажется, проблем не будет, он плотно занят изучением теплопроводности стекла.

Теперь бегом по лестнице и в спальню. Жаба по-прежнему сидела на кровати, но уже не степенно раздувалась, а заметно нервничала, подёргивая головой и лапками.

— Всё, сейчас будем тебя расколдовывать! — стараясь изобразить веселье, уведомила мужа о предстоящем действе.

Подошла к кровати и, ткнув пальцем в жабье пузо, отчётливо проговорила:

— Лорд Трэйтон Эрт'Грэйн.

Жаба стремительно увеличилась, и через мгновение на кровати передо мной стоял взбешённый Грэйн. Он молнией метнулся ко мне, схватил за шею и припечатал к кровати. Нет, шею он не сдавливал, но дыхание перехватило... от страха.

— Ты что творишь, идиотка?! — прошипел лорд, нависая надо мной и сверля убийственным взглядом, — Ещё несколько минут, и я бы сдох в облике столь обожаемого тобой земноводного.

Звёздочки в его глазах совсем погасли, но, к сожалению, не от страсти. Ой, что же будет, когда я ему про второго Трэйтона скажу? А сказать-то ведь придётся.

Трэйтон вдруг отпустил, устало опустился рядом и, не глядя на меня, приказал:

— Говори.

— Что говорить? Ты хочешь, чтобы я попросила прощения? Так я же не специально, оно само получилось.

— Что-то подобное я от тебя уже слышал. Но сейчас речь не об этом, рассказывай, чего ещё натворила. Глазки-то бегают, значит, есть ещё что-то, чего я не знаю, — вот как ему это удаётся? И когда только успел так хорошо меня изучить?

— Понимаешь, я хотела потренироваться с превращением... — заломила руки и не знаю, как продолжить, а он резко поднял голову и, пристально глядя в мои испуганные глаза, тихо спросил:

— Кого и, главное, в кого ты превратила?

Я подскочила и, бегая по комнате и размахивая руками, затараторила:

— Не могла же я подвергать тебя опасности и превращать без тренировки, — Трэйтон хмыкнул, но промолчал, — Пришлось быстро искать какую-нибудь живность. Я нашла мотылька и превратила его в жабу, — и почти шёпотом, втянув голову в плечи, — А потом в тебя.

Зажмурилась и жду взрыва ярости, но вокруг абсолютная тишина. Приоткрыла глаза и увидела встревоженный взгляд Трэйтона.

— Оно тебе ничего не сделало?

— Нет. А могло? — почему-то стало страшно.

— Где оно? И сколько прошло времени с трансформации? — вставая и направляясь к двери, спросил Грэйн.

— На кухне. А времени прошло немного... наверное. Я как-то потеряла счёт времени когда ты меня душить начал.

— И когда это я тебя душил? — развернулся и замер в дверях.

— А откуда мне знать, что у тебя на уме. Раз за шею хватаешь, значит собираешься душить, — вот, сам во всём виноват. Нечего было меня злить.

— Лучше замолчи, пока я тебя действительно слегка не придушил, и веди меня скорее к трансмуту.

— К кому? — но пошла впереди Трэйтона. Не дождавшись ответа, обернулась и наткнулась на сверлящий мою шею взгляд. Ну и ладно, помолчу.

Но возле кухонной двери мне всё-таки соизволили ответить.

— Трансмуты — жертвы таких же безголовых как и ты обладателей силы Преображения. Когда животное, или в данном случае насекомое, достаточно долго находится в облике человека, у него зарождаются зачатки разума. Но главенствуют по-прежнему инстинкты. Так что, за этой дверью нас вполне возможно ожидает полуразумное, агрессивно настроенное существо с ярко выраженными желаниями выжить, поесть и размножиться. Из чего следует — ты остаёшься здесь.

Я стою с открытым ртом, а Грэйн повернулся к двери, вытащил прямо из воздуха длинный тонкий меч и пинком открыл дверь в кухню.

Я, конечно же, не удержалась и тоже заглянула. ЛжеТрэйтон стоял рядом со столом и одной рукой прижимал к груди лампу, а другой хватал из стоящего на столе блюда фрукты и жадно поедал их. Пол вокруг него был усеян огрызками и только надкушенными плодами. На стук открывшейся двери он отреагировал весьма своеобразно, притянул блюдо с фруктами поближе и прикрыл его собой.