Похищенная звёздами 2. С небес на землю

Похищенная звёздами 2.

С небес на землю.

— Леди Миртэлла Лазвэл. Наследница наместника Изберзких земель. Протеже советника Тройсэн.

Я скривилась как от оглушающего ора церемониймейстера, так и от собственно формулировки. Он бы ещё мои физиологические параметры назвал, и размер приданого. Два месяца при дворе и всё никак не могу привыкнуть к этой церемониальной волоките.

Но несмотря на внутренний протест, нацепила на лицо приветливую улыбку и шагнула в приёмный зал. Всё как обычно: много света и блеска, разряженные пустоголовые придворные леди, не менее разряженные и, в большинстве своём, пустоголовые лорды. И много шума, слишком много. После таких приёмов всегда болит голова, но я упорно продолжаю посещать их все без исключения. Где же ещё заводить полезные знакомства и искать хоть малейший намёк на знание ведомой теперь и мне тайны, как не на таких сборищах?

Прошло три месяца с моего возвращения из отлучения, или из сказки? Меня действительно ждали дома и устроили праздник. Были и банкет, и бал-маскарад и даже ярмарка. Веселились все без исключения... кроме меня. Я смогла только с трудом отсидеть банкет и, сославшись на усталость с дороги, заперлась в своей комнате и проревела всю ночь, под праздничный салют и гул голосов празднующих моё возвращение в лоно семьи.

На третьи сутки моего затворничества пришёл дедушка и заявил, что даже он столько не отдыхает с дороги и мне пора бы уже что-нибудь натворить, а то он начинает волноваться. На что я ответила:

— Все эти три дня я думала о своей жизни и пришла к выводу, что мне пора взрослеть.

У дедули банально отвисла челюсть, и мне было предложено пригласить лекаря. Я вежливо отказалась и окончательно ошарашила деда заявлением, что принимаю ежегодное приглашение ко двору. Надо поосторожнее с заявлениями, а то дедуля уже не молод и ему вредны такие волнения.

Но решение было принято, и я уехала. Не сразу, конечно же. На приготовления ушёл почти месяц. Обновили гардероб, ответили согласием на приглашение, впервые за четыре года. Не то чтобы я была столь важной персоной, но с пятнадцати лет ежегодно получала приглашения к императорскому двору, как и большинство моих ровесниц высокого происхождения. Мне же, как внучке и единственной близкой родственнице наместника, следовало в обязательном порядке явиться по первому же зову. Но я не хотела, и дедушка поддерживал мои отказы, откровенно опасаясь за безопасность императорского окружения, да и самого императора. Впрочем, дедуля поддержал и моё согласие, отговорки, наверное, закончились, а императору отказывать не так-то и просто.

И вот я здесь, при дворе императора. Самого правителя я видела только мельком и издалека. Не считая момента представления, но там было столько народа, что не побеседуешь, да и что бы я сказала? А ну признавайся, ты нас магам продаёшь? Думаю, после такого я бы здесь сейчас не находилась. Сидела бы спокойненько в комнате с мягкими стенами и прибитой к полу кроватью, и грызла ногти себе в удовольствие. Но я промолчала, я вообще как-то быстро научилась молчать. Вот сейчас и мучаюсь, слушая перекрикивающий музыку гомон нескольких сотен голосов.

От группы беседующих лордов отделился пожилой представительный мужчина и направился ко мне.

— Приветствую тебя, Миртэлла. Почему ты не сказала, что пойдёшь на приём? Доставила бы старику радость сопровождать тебя, — проговорил лорд, предлагая свой локоть.

Я локоть приняла, в смысле, ухватилась за согнутую в локте руку мужчины. Хотя, его уже можно было назвать стариком, по крайней мере, сам он себя давно к ним причислил.

— Здравствуйте лорд Тройсэн. Рада вас видеть. Не хочу обременять вас своим присутствием. Я же понимаю, что вы согласились опекать меня только из дружеских отношений с дедушкой. У вас и без меня забот хватает.

— Глупости! Вам, юная леди, не понять стариков. Старость тянется к молодости, так мы чувствуем себя живыми. А общение с такой очаровательной любопытной девочкой по определению не может быть обременительным. Пойдём-ка присядем, и ты мне расскажешь, что тебя так заинтересовало в 'Легендах старого мира', что ты умудрилась стащить эту книгу из моей библиотеки?

Ой, заметил. И ничего я не стащила! Взяла на время. Сам же сказал, что могу читать всё, что понравится. А где мне читать-то? Не сидеть же денно и нощно в его кабинете. О чём я и сказала советнику. Он рассмеялся и ответил:

— Когда книгу берут почитать, её не прячут под плащ и не стараются вынести незаметно. Ведь ты не поступала так с "Историей экономических связей империи". Ты подошла ко мне и предупредила, что хочешь взять книгу с собой. Так почему не спросила о легендах?

Я покраснела. Да, было стыдно... что попалась. А ещё было стыдно лгать, но не могу же я правду сказать!

— Понимаете, советник, я хотела прочитать легенду о забирающих сердца богах. Но мне было неудобно признаться вам, что интересуюсь сказками, — опустила глаза, чтобы не выдать себя взглядом, — Ведь это так романтично, украсть сердце девушки. Я просто хотела узнать побольше об этой красивой сказке.

— Послушай совета старого, умудрённого опытом человека, девочка. Верить в чудеса и стремиться к их познанию никогда не поздно, и в этом нет ничего зазорного. Но конкретно эта легенда не достойна твоего внимания. Есть много более добрых и интересных историй, а звёздными богами ты лучше не интересуйся, не стоит.

И вот как это понимать? Он меня что, предостерегает что ли? Я тут со всеми подряд послами и министрами в загадки играю, на меня уже как на местную чудачку смотрят, а ответы-то вот они, рядом. Вот только как спросить, чтобы не выдать свою осведомлённость и при этом вытянуть из советника хотя бы намёк на то, в каком направлении искать дальше? А ещё в голове крутилась навязчивая мысль, если знает советник, то и дедушка тоже может быть осведомлён о том, что его народ продают как скот. Но мне не хотелось верить в то, что дедушка может быть в этом замешан. На все мои вопросы относительно отца и смерти мамы, он всегда рассказывал одну и ту же историю, но в его глазах при этом было столько тоски. Раньше я думала, что это тоска по потерянной дочери, а теперь не удивлюсь, если деда гложет тайна моего рождения.

— Что тебя так встревожило, Миртэлла? У тебя такой озабоченный вид. Ты ничего не хочешь мне рассказать, девочка?

— Всё хорошо, советник. Я просто немного устала от шума. Для меня вся эта светская суета всё ещё в новинку, никак не могу привыкнуть.

Советник похлопал меня по руке и, улыбаясь, сказал:

— Я верчусь во всём этом более сорока лет и до сих пор не привык. Кто-то здесь как рыба в воде, а кому-то каждый раз приходится переступать через себя, чтобы принять правила игры под названием политика.

— Ну мне-то такие метания не грозят, — я наиграно улыбнулась, хотелось убежать куда-нибудь, где можно спокойно посидеть и подумать в тишине, — я ничего не понимаю в политике, да и не люблю её.

— Оно и видно, — усмехнулся советник, — Особенно по книгам, которые ты у меня постоянно берёшь.

Ещё б я что-нибудь в них понимала, в этих книгах. Я пытаюсь найти в них хоть малейший намёк на магическое вмешательство в нашу жизнь, но если даже обычные политические интриги не понимаю, куда уж мне. А советник вдруг заулыбался и сказал:

— Сходи-ка ты в сад, проветрись, отдохни от шума. Вот как раз и Адил идёт, он будет счастлив тебя проводить, — и махнул рукой, подзывая своего племянника.

Я мысленно взвыла. Нееет, только не этот субтильный, веснушчатый и прыщавый прилипала! У него же рот вообще не закрывается.

— А может не надо? — да, иногда я всё-таки забываю про своё новое умение молчать.

Советник нахмурился и, строго глядя мне в глаза, спросил:

— Он тебя чем-нибудь обидел? Ты мне только скажи...

— Нет, нет, что вы. Очень милый молодой человек.

— Вот и хорошо, — и поворачиваясь к подошедшему племяннику: — Адил, мальчик мой, проводи леди Миртэллу в сад, её утомляют шумные сборища. Ступайте, — и, бурча что-то вроде 'эх молодость', переложил мою руку на локоть Ади. А мне пришлось смириться с очередной пыткой. И я полностью уверилась, что советник с дедом задались целью породниться. Ну за что мне всё это?

В саду было немного прохладно, но после душного зала это даже радовало. А по мере отдаления от дворца, становилось ещё и тихо. Хорошо. Так, стоп. Почему тихо? Ведь Ади никогда не молчал больше минуты подряд. А сейчас молчит, как то странно улыбается и молча ведёт меня вглубь сада.

— А куда мы идём? — спросила притормаживая.

— Просто гуляем, — недовольно ответил Адил и опять потащил меня вперёд.

Что-то тут не так, странный он сегодня какой-то.

Я остановилась. Ади как-то зло на меня глянул и спросил:

— В чём дело? Ты кажется хотела гулять, вот мы и гуляем. Пошли, — после чего схватил меня за руку и попытался утянуть за собой.

Я выдернула руку из его ладони и предложила вернуться обратно, мотивировав это тем, что замёрзла.

— Замёрзла она, — зло прошипел молодой лорд: — Пошли я сказал.

И схватив на этот раз за запястье, силой поволок в самую дальнюю часть сада. Я там вообще ни разу не бывала, а других гуляющих уже не было видно даже в отдалении.

— Ади, что с тобой? Да отпусти же ты меня! Мне больно! Отпусти, а то закричу.

— И что же ты будешь кричать? Я тебе ничего плохого не делаю, хотела гулять, гуляй и заткнись! — рявкнул совсем взбесившийся лорд.

Ах так! Ну ты сам напросился! Сделала вид, что смирилась и покорно иду за свихнувшимся мужчиной, а когда он, довольно усмехнувшись, перестал тянуть за руку и просто крепко держал, резко дёрнула рукой со всей силы на себя и отступила в сторону. Адил полетел вперёд, выпустил мою руку, но на ногах устоял. Сначала зло на меня уставился, но потом вдруг скривился и жалобно начал лепетать:

— Прости, Тэль, я не хотел. Ну что тебе стоит просто подыграть мне немного? Пожалуйста, ведь с тебя не убудет, а я в безвыходном положении, — схватил меня за руку, прижал её к своей груди и чуть не рыдая, начал умолять: — Пожалуйста, пошли со мной, тут не далеко. Ты просто подыграй мне и всё. Тебе не сложно ведь, а от этого моя жизнь зависит. Ну хочешь, я на колени встану? Хочешь? Вот, смотри! — плюхнулся передо мной на колени и попытался обнять за ноги. Я отскочила в сторону и с опаской глядя на умалишённого, начала пятиться назад.

— Стой! — нервно вскочил и опять схватил за запястье, — Ты сначала выслушай, а потом уже решай, уйти или помочь.

— Хорошо, — неохотно согласилась. В действительности ничего хорошего я не ждала, но и подобное услышать явно не ожидала.

— Понимаешь, у меня есть друзья.

— Да ты что? Эка невидаль! — не удержалась я от ядовитого замечания.

— Так вот, я им сказал, что у нас с тобой роман.

— Но зачем?!

— Сам не знаю. Они начали подшучивать надо мной, что у всех в таком возрасте есть любовницы, а у меня нет. Вот я и ляпнул первое, что пришло в голову.

Ну да, в двадцать один год это недоразумение снискало славу маменькиного сыночка. Да и с такими внешностью и поведением, не удивительно, что леди не балуют его вниманием.

— Вот и они тоже не поверили, — воскликнул Адил, заметив мою ироническую усмешку.

— Но чего ты хочешь от меня? Не думаешь же ты, что я соглашусь стать твоей любовницей?

— Нет, нет. Конечно я не осмелился бы просить тебя об этом. А ты не согласилась бы? — и заискивающе заглянул мне в глаза.

— Нет! — рявкнула начинающая злиться я.

— Ну нет так нет. В общем, они не поверили, и мы заключили пари. И если к полуночи я не приведу тебя в беседку влюблённых и не поцелую — я проиграю. А у меня нет такой суммы, чтобы рассчитаться за проигрыш.

— Превосходно. Меня уже и разыгрывают за деньги! Ты совсем умом тронулся? Не удивительно, что у тебя нет подруги.

— Я знаю. Понимаю, что поступил глупо и недостойно. Но что мне делать? Мама заблокировала мои счета из-за игры в карты, а расторгнуть пари я не могу. Спаси меня, Миртэлла, — воззвал, похоже, к моему чувству сострадания Ади, патетично протягивая ко мне руки.

И вот понимаю же, что нужно послать его куда подальше и уйти. Но мне стало жалко неудачника, сама не блещу удачами, и я согласилась.

— Только туда и обратно. И целуешь в щёчку, понял?

— Спасибо, ты моя спасительница! А давай ты меня в щёчку поцелуешь?

Молча вздохнула, взяла 'своего кавалера' под локоть и мы пошли к той самой загадочной беседке.

Идти оказалось уже не далеко. Мы пришли. И если это беседка, то тогда я любовница Адила. Два старых гибнущих дерева сплелись ветвями, образовав что-то вроде навеса. Но смотрелось всё это вянущее сучковатое безобразие не очень-то романтично. Да ещё и усыпанная теми же вянущими листьями и сухими веточками, старая, полусгнившая, покосившаяся скамья дополняла 'романтический' антураж.

И нас тут уже ждали! За разросшимися по причине запущенности розовыми кустами явно кто-то засел. Кусты так откровенно шевелились и шушукались, что не заметили бы это, разве что, действительно влюблённые и полностью поглощённые друг другом люди. Ади подвёл меня к не внушающей доверия скамье и приторно проворковал:

— Присаживайся дорогая. Ты, наверное, утомилась от долгой дороги в эту обитель любви.

Я чуть всё не испортила, банально рассмеявшись. Но с трудом взяла себя в руки и так же приторно ласково ответила. Ну что ты, милый, я летела сюда на крыльях нашей любви, — и мстительно добавила: — Садись лучше ты, а я к тебе на коленочки присяду.

Ади посмотрел на скамейку, обречённо протопал к оной и осторожно присел на краешек. Я глянула на его кислую мину и отвернулась от кустов, чтобы не выдать себя беззвучно смеющейся рожицей, прошептала:

— Ты бы мусор-то со скамеечки смахнул, а то занозы, там...

Ади подскочил, как будто эти самые занозы одновременно всем скопом впились в его пятую точку. Я не удержалась и сдавленно хрюкнула. Адил подошёл, приобнял и прошипел мне на ухо:

— Давай уже целуй меня и пошли отсюда.

Я скосила глаза на ненавязчиво подставленную щёку, а там прыщи! И это мне предстоит поцеловать? Ну уж нет. На другой щеке, помнится, не такие обильные насаждения. Перебралась на другую сторону, Ади приобнял другой рукой, а в розовых кустах кто-то захрюкал и заохал.

Ну хватит тянуть, пора заканчивать этот спектакль, а то уже полночь, а я ещё никого не 'допросила'. Зажмурилась и, постаравшись не думать о том, что делаю, громко чмокнула Ади в щёку. Из кустов донёсся слаженный приглушённый возглас 'Оооо'.

Я видела как-то Ади с его компанией. Вроде уже не дети, от восемнадцати до двадцати пяти, но ведут себя как несносные мальчишки.

Вдруг что-то изменилось, накатила жгучая ненависть к Ади и раздражение по отношению ко всей его компании. Захотелось схватить лорда за шею и сдавить изо всех сил. Что со мной?

Сначала сама себя испугалась, но потом нахлынуло осознание — это не мои эмоции! Он здесь! Сердце затопило истинным, всепоглощающим счастьем. В ответ пришла волна такого же счастья, только с лёгкими нотками недовольства и раздражения на Адила. Отошла от Ади и начала оглядываться, в надежде увидеть Его. Но сад был тих и пуст, за исключением нас с Ади и 'живых кустов'. Неужели мне показалось?

— В чём дело? Тебя что-то напугало? — снова подошёл и приобнял меня Адил. Опять нахлынуло раздражение. Скинула его руку с плеча и буркнула:

— Надо идти, уже поздно. Советник будет волноваться.

— Не будет, — самодовольно заявил Ади, — Ты же со мной.

Ну да, с таким-то кавалером я точно не пропаду! Случись что, он вперёд меня убежит. А потом ещё и скажет, что за помощью так торопился, чтобы меня спасти. И ничего, что заморыш, когда прижмёт, наверняка, второе дыхание откроется.

— Всё равно пора идти. Холодно и я устала. Не хочу возвращаться на приём.

— Хорошо, дорогая, я тебя провожу... прямо до постели, — почти проорал Ади, потому как мы уже отошли от заселённых кустов метров на десять.

— Совсем спятил? — зашипела я, — Ты о моей репутации подумал?

— Да какая разница? Мы оба знаем, что родственники уже всё решили. Всё равно за меня замуж пойдёшь.

— Ага, размечтался. Твои, может, что-то и решили, но дед прекрасно знает, что если я чего-то не хочу, принуждать меня — себе дороже. А я не собираюсь в ближайшее время выходить замуж, тем более за тебя.

— Да не больно-то и хотелось, — обижено пробурчал Адил, — мне вообще чёрненькие больше нравятся, и не такие худые.

— Вот и хорошо. Не провожай, я сама дойду. До свидания.

Не дожидаясь ответа, развернулась и пошла к неприметной двери, ведущей в помещения для прислуги. За два месяца я успела неплохо изучить дворец и часто пользовалась чёрными коридорами. По ним было намного удобнее ходить, да и дорога, куда бы я ни собиралась, становилась вдвое короче.

Я брела по коридорам, не задумываясь поворачивая в нужных местах, и не обращая внимания на изредка попадающихся на пути людей. Они тоже никак не реагировали на моё присутствие, привыкли уже к тому, что я часто здесь хожу и не требую раскланиваться при встрече. Мне было искренне жаль тех, кто был вынужден ежедневно терпеть унижения от высокомерных и требовательных сверх меры придворных.

Все мои мысли были заняты нахлынувшими недавно эмоциями Трэйтона. Ведь это не могли быть чувства кого-то другого, и уж тем более, не мои. Я почувствовала его впервые за три месяца и была уверена, что он пришёл за мной. Но в саду так никто и не появился, а дорога до моих комнат уже почти закончилась. Оставалась ещё надежда, что Трэйтон придёт туда, но в сердце, как и в редкие слезливые моменты слабости, опять закрались сомнения. А нужна ли я ему? Придёт ли он вообще когда-нибудь? Да, я помню рассказ учителя об истинной любви, но где гарантии, что это не было красивой сказкой, имеющей целью усыпить мою бдительность. Ведь у меня не было возможности убедиться в правдивости слов учителя. И вполне возможно, что Трэйтон получил от меня всё, что ему было нужно, что бы это ни было, и больше я его не увижу.

Вдруг, фитили освещающих коридор ламп затрещали и почти погасли, а из, казалось, глухой стены шагнула скрытая плащом фигура. Неизвестный заступил мне дорогу и, сложив руки на груди, произнёс до боли знакомым голосом:

— Я смотрю, ты тут без меня не скучала.

— Эээ, здрасти.

— И это всё, что ты мне хочешь сказать?

— Да я, как бы, не ожидала.

— Даже так? — лампы вспыхнули в два раза ярче чем были вообще способны светить. Послышался треск и звон лопающихся стеклянных колпаков и в их, сверх меры ярком свете, передо мной предстал взбешённый лорд Эрт'Грэйн.

— Нет, я конечно ждала вас, но прошло уже три месяца, — сама не знаю, почему перешла на 'вы' и начала оправдываться. А с чего это, собственно, я должна оправдываться? Это он вышвырнул меня в этот мир, и ничего, что, по сути, домой, и пропал на три месяца!

— Да какое ты имеешь право предъявлять мне претензии? Я свободная леди и не обязана отчитываться перед тобой, — тоже встала в стойку, уперев руки в бока.

— Ты свободная?!! — взревел Грэйн. — Ты. Моя. Жена.

Ой, а это ещё с чего? Что-то не припоминаю свадьбы.

— Не поняла, это когда я успела стать твоей женой?

— Ты что, правда не понимаешь? Обряд истинной любви — это заключение освещённого Звездой брака. А ты, — указующий на меня перст, — целуешься с каким-то убогим подобием мужчины.

— То есть если бы я целовалась с более привлекательным лордом, это было бы не так порицаемо? — знаю, что зря это говорю, но его ярость находит отклик в моей душе и захватывает, как моя собственная.

— Ты должна была ждать меня!

— Я ждала, а ты... Ты не появлялся целых три месяца, — делаю шаг вперёд и тычу пальцем в его грудь, — Ты бросил меня, ничего не объяснил и просто отослал. Это ты во всём виноват, — а в чём он виноват? Да и сама уже не знаю. Злоба и обида застилают глаза. И уже не важно, что это не я злюсь, обида ведь моя.

Трэйтон зарычал и звёздочки в глазах погасли явно не от нежных чувств. И мне бы задуматься и промолчать, но умение молчать решило покинуть меня в самый ответственный момент.

— Ты, — ещё один тычок в каменную грудь, — бросил меня. Я, — снова тычок, — ждала и плакала по ночам. А теперь, — стены завибрировали, и пол мелко задрожал, — имеешь наглость предъявлять мне претензии?

С потолка посыпалась штукатурка, кто-то открыл ведущую в коридор дверь. Трэйтон махнул рукой, и дверь закрылась, отрезав от нас желающего войти в чёрные коридоры.

— Молчи и иди за мной, — прорычал лорд.

— Куда? Никуда не пойду, пока ты мне всё не объяснишь!

Весь дворец содрогнулся и послышался грохот рушащихся стен.

— Я же просил помолчать! — стены коридора за моей спиной выгнулись, затрещали и начали осыпаться. Больше ни слова не скажу, а то не хочется чувствовать себя виноватой в разрушении целого дворца. А там люди...

Меня бесцеремонно сгребли в объятия и, после накатившей волны перехода, мы оказались на берегу загородного озера.

Мелькнула мысль: здесь же нет зон перехода, но в следующее мгновение Трэйтон притянул ещё ближе и припал губами к моим, так скучающим по его прикосновениям, губам.

Но это не был порыв нежности. Он остервенело терзал мои, мгновенно припухшие от грубых прикосновений, губы, как будто доказывая мне, да и себе тоже, что я принадлежу ему. Мне было горько и страшно, но я не пыталась вырваться, напротив, обмякла в руках лорда и ждала, когда пройдёт приступ ярости. Как ни странно — подействовало. Трэйтон вдруг замер, а в следующую секунду отстранился и заглянул в наполненные слезами глаза. Я моргнула, две крупных слезинки сорвались с ресниц и покатились по щекам. Нет, я не плакала навзрыд, было только две слезинки и всё. Трэйтон снова привлёк к себе и собрал солёные капельки губами. Потом застонал и, крепко обнимая, произнёс хриплым голосом:

— Прости, но ты не понимаешь. Ты моя, и я ничего не могу с этим поделать. Если мы расстанемся, то для меня жизнь станет пустой бессмысленной пыткой.

Я, как всегда, услышала в первую очередь плохое. То, с какой тоской он произнёс это 'Ты моя и я ничего не могу с этим поделать'.

— А если бы мог, ты разорвал бы эту связь?

Трэйтон напрягся, но ответил максимально честно, даже чересчур, я бы сказала:

— Сначала — да. Ты вообще не относишься к тому типу женщин, которые привлекают моё внимание. Но теперь я счастлив даже от мысли, что мы принадлежим друг другу.

Ну это он зря сказал:

— Так значит я не в твоём вкусе? — оттолкнула зелёного и встала в стойку, уперев руки в бока, — А теперь не только я принадлежу тебе, но и ты мне тоже? Так с чего же ты, мой ненаглядный, решил, что я буду терпеть такое отношение к себе? В твоём мире я может и зависела от тебя, но сейчас мы на моей территории, и я требую уважительного отношения к себе! — ну это я конечно погорячилась, стою вся такая разгневанная и смотрю на эту махину снизу вверх. И такой нелепой показалась вся эта ситуация, что я не удержалась и улыбнулась. Трэйтон тоже улыбнулся и снова обнял, нежно на этот раз. Ну и всё испортил, пробормотав в мою макушку:

— А того заморыша я убью, если ещё раз увижу рядом с тобой.

Похоже, не только мне надо учиться молчать. Встала на цыпочки и накрыла его губы своими, пока ещё чего-нибудь лишнего не ляпнул.

Нежный, едва уловимый поцелуй начал перерастать в более эмоциональный и глубокий. И мы сорвались.

Чувства и эмоции перемешались так, что я уже не могла разобрать, где его, а где мои. Осенний холод отступил, сменившись жаром. Его прикосновения к обнажённой коже рук и плеч почти обжигали, а поцелуи лишали последних остатков здравомыслия. Всё происходило так стремительно, что у меня просто не было шанса одуматься и прекратить это безумие. Я даже не заметила, когда Трэйтон успел расстелить на влажной траве свой плащ и уложил меня на него. Моё бальное платье было нещадно изорвано, но и я не осталась в долгу, пострадала рубашка лорда. И откуда только взялись силы разорвать довольно крепкую ткань? Руки и губы обжигали, но когда соприкоснулись наши обнажённые тела, мне показалось, воздух заискрился от окружающего нас жара. А поцелуи становились всё настойчивее и откровеннее. Его губы, казалось, решили исследовать каждый миллиметр моего тела. И уже не было важным, чей это восторг, мой или его. Ощущения были общими. Одно чувство непогрешимого счастья на двоих. Боль мы тоже разделили поровну. Но она мгновенно померкла под напором чувства ликования и победы, кажется, не моего... А потом память просто отключилась, не оставив никаких воспоминаний о самом значимом событии в жизни каждой девушки.

Я лежала, закутанная в плащ Трэйтона, и прижималась к его груди. Он крепко обнял и не ослаблял объятия ни на миг, как будто боялся, что я убегу. Потом нежно провёл рукой по моим, покрывающим нас обоих, волосам и прошептал, как будто ни к кому не обращаясь:

— Вот теперь ты точно от меня никуда не денешься.

И что-то насторожило в этих его словах.

— А раньше могла? — подняла голову и заглянула в волшебные зелёные глаза. Звёздочки только начали проявляться, и при скудном лунном свете даже можно было представить, что зрачок в действительности не зелёный, и это просто отблеск. Жалела ли я о том, что произошло? Нет, я была счастлива. И даже тот факт, что обнимающий меня лорд не человек, не омрачал моего счастья... ровно до того момента, когда Трэйтон ответил на вопрос.

— Могла, если бы очень захотела. Со мной была связана только 'звёздная' часть тебя. Однако твоя человеческая сущность достаточно сильна и могла бы побороть связь.

— А теперь? — спросила почти шёпотом, уже догадываясь, каким будет ответ, и почему я не помню последние моменты нашей близости.

— Теперь ты полностью моя, а я твой, — улыбнулся и чмокнул в кончик носа.

Я отстранилась и спросила срывающимся голосом:

— Ты сделал это? Ты завершил привязку? — на глаза навернулись слёзы, ответ был не нужен, я его чувствовала. Я чувствовала, что не могу встать и уйти, потому что этого не хочет Трэйтон. А обидеть или оскорбить его теперь представлялось просто невозможным. На душе стало холодно и гадко. Он меня опять обманул, просто использовал, как и предупреждал отец. Ненавижу! Ненавижу... но так люблю.

Ответ на последний вопрос я так и не получила, но в этом уже не было нужды. Мы оба понимали, что теперь всё изменится. Возможно, Трэйтон и считал, что поступает правильно, но я уже никогда не смогу ему доверять.

Больше не было произнесено ни слова. Меня доставили прямо в мои комнаты и сказав, что мне необходимо время всё обдумать и принять, а он обязательно вернётся через несколько дней, Трэйтон просто ушёл.

Скинув оставленный Грэйном на моих плечах плащ, я побрела в ванную. Стараясь ни о чём не думать, приняла ванну и смыла следы своей ошибки, закуталась в халат и легла спать.

* * *

Уснула я почти мгновенно, всё тело ныло, а мозг отказывался думать о случившемся. Но выспаться этой ночью мне было не суждено. Я проснулась от собственного стона, мне было больно, очень больно. А причину и источник боли определить никак не удавалось. И только промучившись несколько бесконечных минут, я наконец-то поняла — это не моя боль! С Трэйтоном что-то случилось!

Тогда, после произошедшего у озера, я была слишком расстроена и зла, поэтому просто не придала значения, но сейчас вспомнила: Трэйтон был чем-то очень обеспокоен и куда-то торопился, хотя и не хотел оставлять меня одну, это я чувствовала. Но тогда подумала, что он пытается таким образом оправдать свой поступок. Дескать, я тебя люблю и ничего страшного, что использую, вот, даже расставаться не хочу...

А сейчас он где-то там, раненый, а возможно, вообще умирает! И я не могу сидеть на месте и ждать, когда перестану его чувствовать. Да, пусть он гад, но ведь мой же гад, любимый. Быстро встала и одела один из сшитых по моему заказу костюмов для верховой езды. Здесь такие костюмы не носили. Я конечно же не стала новатором, в других странах женщины уже не стеснялись ходить в брюках. Но у нас эта мода почему-то не прижилась. А мне очень понравились раскованность в движениях и отсутствие цепляющейся за всё подряд юбки.

И куда мне бежать? Где его искать? Но, вопреки панике, долго искать не пришлось. Я как-будто чувствовала протянувшуюся между нами, незримую, но очень прочную, нить, да, он действительно 'привязал' меня к себе. И эта невидимая нить вела меня в нужном направлении. Вот только передвижение по дворцу оказалось затруднительным, чёрные коридоры были слегка разрушены и завалены обломками. Пришлось идти по парадным переходам, но и здесь были видны следы Грэйновой ярости. По стенам и потолку пролегали небольшие трещинки и в воздухе стоял запах пыли. Однако, повреждения были только в одном крыле, и преодолев несколько 'белых' коридоров, я опять нырнула в 'чёрные', менее широкие, но зато куда более короткие и удобные. И уже через несколько минут я стояла в саду. Он точно где-то поблизости, но где именно? Не кричать же на весь сад, да и не отзовётся. Ему уже совсем плохо, но я постаралась отгородиться от болевых ощущений. Иначе просто не смогла бы идти дальше. Вот найду, тогда и разделю с ним боль, раны и вообще что захочет. Главное чтобы выжил, а потом сама убью!

Связующая нас с Трэйтоном нить привела меня в ту часть сада, где я сегодня уже была. На земле, рядом с полностью разрушенной скамейкой, кто-то лежал лицом вниз. Я кинулась к лежащему, упала перед ним на колени и с трудом перевернула на спину. Сначала отпрянула, увидев окровавленное, перекошенное лицо, но потом присмотрелась и поняла, что это не Трэйтон. У этого мужчины были короткие светлые волосы и большой нос с горбинкой. И он был мёртв. Но где же Трэйтон? Встала с колен и осмотрелась. Ничего. Прислушалась к своим ощущениям и почувствовала, как силы стремительно меня покидают. Как будто кто-то вытягивает их из меня. А в следующее мгновение те самые кусты, за которыми вечером прятались друзья Адила, зашевелились, и из них поднялся Трэйтон. Пропало чувство потери сил, но слабость осталась, и я медленно побрела навстречу так же медленно идущему ко мне Трэйтону.

Дошли. Привалились друг к другу и замерли. Говорить ничего не хотелось, да и не моглось, если честно. Постояли так ещё немного и Трэйтон вдруг предложил:

— А давай домой.

— Это куда?

— Я тут неподалёку домик купил. У меня сейчас сил хватит только в одно место переход создать, а во дворец мне не желательно.

— Ага, стыдно за то, что там вечером натворил?

— А чего я там натворил?

И весь этот диалог бесцветными, лишёнными интонации, голосами. Мы так устали, что даже проявлять эмоции было трудно. Я махнула рукой и согласилась:

— Домой.

Трэйтон обнял, и нахлынула волна перехода. А после он вообще почти повис на мне. Я бы точно не удержала, но лорд взял себя в руки, отстранился и прошептал:

— Ты тут располагайся, а я немного посплю.

Шагнул куда-то в сторону и рухнул вниз, а я осталась одна в полной темноте. Наощупь нашла своего гада, оказывается, мы стояли рядом с кроватью, её-то и облюбовал Трэйтон. Кроватка, кстати, была не маленькая, и я устроилась рядом. Завтра обязательно допрошу, а сейчас спать. И если он мне опять помешает, точно разведусь.

Проснулась я от того, что кто-то бессовестно целовал мою шею и не заботился о том, что это тревожит мой сон. А я ещё не выспалась! Ну так получай, гад. Потянулась и, не открывая глаз, промурлыкала:

— Доброе утро... Ади.

Мне прямо в ухо рассмеялись и прошептали:

— Ну я-то знаю, что являюсь первым и единственным обладателем вот этого всего.

И принялся поглаживать это 'всё'. Скинула с себя его руки, повернулась к нему спиной и пробормотала:

— Ну нетушки, это всё моё. И моё всё хочет спать.

И от меня даже отстали, но момент был упущен. и уснуть уже не получилось.

Но и вставать тоже не хотелось, я лежала и сквозь опущенные ресницы наблюдала за тем, как Трэйтон одевается и собирает ещё влажные после ванны волосы в небрежный свободный хвост. Это когда он встал, что успел уже и ванну принять и меня подомогаться? А ведь ещё несколько часов назад был чуть живой от усталости и полностью опустошённый. Сейчас же просто лучится энергией и жизнелюбием, а я голову от подушки не могу оторвать. Трэйтон как будто услышал мои мысли, посмотрел на меня и известил:

— А я вижу, что ты не спишь. Устала? — подошёл, сел рядом и добавил: — Прости, что пришлось взять у тебя чистую энергию, но этот павший меня совсем вымотал. Давай будем тебя восстанавливать.

И целоваться полез. Я увернулась, потом и вовсе его оттолкнула и спросила о том, что сейчас меня заботило гораздо больше его поцелуев.

— Кого ты убил?

— Убил? О чём ты? Я никого не убивал... вчера.

— Но в саду был убитый мужчина. Ведь это с ним ты дрался? — и ведь так искренне врёт, что даже поверить хочется, а это его 'вчера' вообще в дрожь вгоняет.

— А, ты о павшем. Так он был не мёртв, а в стазисе. Его чистильщики забрать должны были.

— Чистильщики?

— Ну да. Я инспектирую Арену, а чистильщики забирают обезвреженных павших, — и вдруг горько усмехнувшись, добавил: — вор отлавливает воров.

— И много здесь вас?

— Кого? Инспекторов или павших?

— Да всех! Как вы вообще умудряетесь скрываться с такими-то глазами?

Трэйтон опять усмехнулся, закрыл глаза, а когда вновь открыл они были совершенно обычными. Нормальные человеческие глаза с зелёной радужкой и чёрными зрачками. Красивые, но я уже привыкла к его родным, сверкающим звёздами и заглядывающим прямо в душу, волшебным глазам. Трэйтон моргнул и звёздочки вернулись на место.

— Инспекторов здесь немного, всего по одному на каждый материк. А вот павших становится всё больше и больше, но скоро всё изменится, и надобность в инспекторах отпадёт сама собой. Да и отлавливаем мы только тех, кто откровенно нарушает договор.

— Какой договор? — вся подобралась и приготовилась выведать как можно больше информации.

— Эээ, нет. Сейчас мы вернём тебе бодрость духа, и ты меня покормишь. А потом, так и быть, я отвечу на твои вопросы.

— Я покормишь? — округлила я глаза.

— А что? Жена ты мне или кто? Прислугу я ещё не нанял, а кушать очень хочется. Продукты уже должны были завезти, так что с тебя завтрак. Но сначала энергетический завтрак, — и всё-таки поцеловал оторопевшую от известия о необходимости готовить и потерявшую бдительность меня. Успела подумать, что Трэйтон самоубийца и пусть не надеется, что я буду травиться своей стряпнёй вместе с ним. Но потом почувствовала, как в меня хлынула энергия, и все мысли спутались, потерявшись в полубессознательном состоянии. Так и не поняла, понравилась мне эта энергетическая подпитка или нет.

'Домик', как назвал его Трэйтон, оказался трёхэтажным загородным особняком, находящимся почти по соседству с летней резиденцией императора. Он был идеально чист и ухожен, но какой-то не живой.

— И давно ты приобрёл этот домишко? — спросила, осматривая огромный, великолепно оформленный холл.

— Он мне по наследству достался, от предыдущего инспектора. Нравится? Теперь он наш. Больше инспекторов не будет, да и я вызвался на эту должность, чтобы к тебе быстрее добраться. Но это всё сейчас не важно. Пошли уже на кухню, а?

Хотела спросить, что значит 'Теперь он наш', но сказала почему-то совсем другое.

— Послушай, Грэйн, а с чего это ты решил, что я буду для тебя готовить? Я вообще-то не умею. Но могу, например, фрукты помыть. Ты любишь фрукты? — пока говорила, Трэйтон привёл меня на кухню. Пропустил вперёд, потом вошёл сам и начал теснить меня к одному из столов (кухня была такая же огромная, как и холл).

— Я люблю тебя, — схватил за талию и усадил на стол, — но есть я тебя не буду... пока. Так что корми меня уже хоть чем-нибудь, во избежание, так сказать, — и опять целоваться полез. Попыталась отстраниться, но лорд потянулся следом.

— Прекрати! И вообще, мы с тобой не настолько близко знакомы, чтобы я тебя завтраками кормила!

Грэйн хохотнул и, почти уложив меня на стол, прошептал:

— Ну если ты так настаиваешь, можно ещё ближе познакомиться. Хотя куда ещё ближе-то? — да, ближе уже было некуда. Он практически лежал на мне!

— Ты, кажется, хотел есть! — возмутилась и, с трудом вывернувшись, спрыгнула со стола, — Так, давай будем смотреть, что тут у тебя есть, — и деловито пошла обыскивать кухню на предмет чего-нибудь, что не нужно готовить. Результатом моих поисков стали сыр, копчёное мясо и упомянутые мной ранее фрукты. Водрузила снедь на стол, покосилась на обиженно сопящего Трэйтона и пошла искать посуду.

Да, такого завтрака у меня ещё не было! Да и у Трэйтона, похоже, тоже. На столе, в одном большом блюде красовались, криво нарезанные ломти сыра и мяса, а рядом лежала горка прекрасно вымытых фруктов. Грэйн сидел напротив меня и с кислой миной жевал 'приготовленный' мной завтрак. Я грызла яблоко и периодически спрашивала: 'Вкусно?', или 'Тебе нравится, дорогой?', или 'Правда же, я прекрасно готовлю?'. Трэйтон скрипел зубами, или подсохшим мясом, улыбался через силу и почти рычал 'Да, дорррогая'. После того, как поперхнулся во второй раз, лорд встал и молча вышел. Вернулся с бутылкой вина. Я ради такого случая даже соизволила найти и принести бокалы. Выпив залпом два бокала красного, довольно крепкого, напитка, Трэйтон подобрел и сделал мне предложение, от которого я не смогла отказаться:

— А давай, ты больше не будешь меня кормить?

Я просияла улыбкой и воодушевлённо ответила: 'Да, дорогой'. Лорд покосился на меня и налил себе ещё вина. Продолжая лучезарно улыбаться, решила спросить на всякий случай:

— Дорогой, а ты в курсе, что у нас пьянство одного из супругов считается весомой причиной для развода?

Подавился, закашлялся и отставил бокал в сторону.

— Да что ты, дорррогая. Развод не потребуется. Ты меня раньше в гроб загонишь!

— Ой, что-то я засиделась. Мне же ещё сегодня Кит в театр сопровождать. Ты меня перенесёшь во дворец? Нет? Ну ладно, сама как-нибудь доберусь, — вскочила и тут же села обратно от грозного 'Сядь!'.

— Что за Кит? И с чего ты решила, что я позволю тебе сопровождать его куда бы то ни было?

Ишь, как разозлился, надо было лучше его кормить, голодный муж — это страшно. Но я продолжаю улыбаться, уже щёки болят, и предельно вежливо отвечаю:

— Кит не он, а она. Принцесса Китрэль, единственная и горячо любимая дочь нашего императора. У меня, как и у всех леди при дворе, есть определённые обязанности. В их число входит и сопровождение принцессы. А теперь прекрати рычать и верни меня в мои комнаты. По-моему, на сегодня с нас хватит семейной жизни.

Лорд Эрт'Грэйн молча встал, обошёл стол и подал мне руку. Потом притянул к себе, и нахлынула волна перехода. В своей комнате я оказалась уже одна, только висок грело тепло его поцелуя.

Думать о случившемся было просто некогда, осмотрела себя и ужаснулась. И в таком виде я спала! И завтракала тоже! Весь костюм был измят, а на коленях красовались буро-зелёные разводы от ползания на коленях в саду. Лицо тоже было слегка помято, и вот такой мне Трэйтон говорил что любит. Сбросила грязную одежду и отправилась в ванную. Пока мылась, вспомнила, что так и не успела спросить Грэйна об отце. Интересно же, чем у них там драка закончилась. Я, конечно, не сомневалась, что победил Трэйтон, но почему-то и участь отца меня тоже беспокоила. Да, понимаю что это глупо, я ему никогда не была нужна, но вытравить из души детское желание быть желанной и любимой своими родителями не получалось. Но предаваться душевным терзаниям времени уже совсем не было, быстро оделась и побежала к Китрэль.

И зачем я, спрашивается, торопилась? Кит опять стояла перед мольбертом, вся измазанная в красках, и полностью игнорировала толпящихся в сторонке фрейлин с приготовленными для выбора нарядами. А в театре мы должны быть уже через час, ведь без принцессы представление не начнётся, все будут сидеть и ждать сиятельную Китрэль. Но Кит, как всегда, забыла обо всём, полностью погрузившись в процесс малевания очередного своего 'шедевра'. Фрейлины боялись негодования юного дарования, поэтому и не отвлекали её. Но мне её капризы были не страшны. Подошла и взглянула через плечо принцессы на картину. А что, очень даже неплохо, с каждым разом у неё получается всё лучше. Вот только не понятно, почему юная, нежная как цветок, Китрэль рисует такой ужас. С холста на меня смотрели блёклые водянистые глаза косматого, обряженного в лохмотья старца. И где она только находит эти образы?

— Кит, — тихо позвала я. Никакой реакции, — принцесса Китрэль! — прокричала прямо в ухо. Кит взвизгнула, отбросила кисть и палитру, и с ужасом воззрилась на жуткого старца. Старец молчал. А вот я молчать не стала:

— Страшно? — принцесса икнула и кивнула, — Так зачем тогда такую мерзость рисуешь? Или это фантазии на тему суженного?

Китрэль повернулась и столкнулась нос к носу с едва сдерживающей смех мной. Поморгала, фокусируя взгляд на мне, а не на кончике своего красивого носика. Потом её взгляд наполнился осознанием того, что это не портрет, а я с ней разговаривала, и я едва успела отскочить от летящего в лицо испачканного в краске полотенца.

— Ты, ты... Да я тебя...

— Ну я пойду, а вы тут собирайтесь, — и выскочила за дверь. Но тут же снова заглянула и добавила: — И поторопитесь, у вас меньше часа, — полетевшая в меня палитра ударилась о закрытую дверь.

Фрейлины, как всегда, сработали быстро и хорошо. Да и сама принцесса не отличалась медлительностью... когда хотела отделаться от обязанностей поскорее. Так что к началу представления мы почти не опоздали. Но после окончания никто не расходился, потому что с занавесом на сцену поднялся первый церемониймейстер императорского дворца. Все замерли в ожидании очередного чуда, потому как явление лорда Круэлла могло означать только одно: намечается очередное торжество! И лорд не разочаровал восторженно внимающую публику:

— Достопочтенные лорды и леди, сегодня состоится костюмированный бал, посвящённый, инкогнито прибывшему ко двору, принцу одной из соседних держав, — громко, но степенно вещал Круэлл: — Его Величество император Сорол Второй повелевает веселиться!

Театр загудел как улей, леди в панике стенали о том, что совершенно не готовы к маскараду, лорды возмущались, что ничего не слышали о прибытии высокого гостя. А я сидела и думала, как такое возможно? Если принц прибыл инкогнито, то почему об этом объявили во всеуслышание, да ещё и маскарад по этому поводу устраивают? И зачем такая спешка? Ведь к такому событию нужно подготовиться, вон, леди чуть волосы на голове не рвут, костюмы-то за пол-дня не сошьёшь. И есть у меня такое подозрение, что этого таинственного 'принца' я очень даже хорошо знаю.

Театр опустел в считанные минуты, все побежали готовиться. Только её высочество принцесса Китрэль не была в восторге от предстоящего бала-маскарада.

— Неужели опять? — простонала она, усаживаясь в карету, — Папенька всё никак не успокоится! Сколько можно таскать ко мне этих принцев? Мне всего восемнадцать, имею я право пожить для себя?

— Нет, — я старалась говорить мягко, но смысл слов от этого не менялся, — Вы принцесса, а значит, на первом месте для вас должны быть интересы государства.

— Тэль, хоть ты мне мозги не промывай! Мне и папеньки с его советниками хватает. Что-то ты не торопишься выйти замуж во благо процветания Изберзкой долины. А чем я хуже тебя?

Наивные рассуждения, в сущности, неглупой девушки вызвали улыбку.

— Вы не хуже, вы лучше, в смысле, важнее, и это налагает определённую ответственность. Я всего лишь внучка наместника, а вы наследница престола. Да и я уже...

Замолчала, вовремя опомнившись и не ляпнув, что уже, можно считать, что замужем.

— Что ты уже? — глаза Китрэль загорелись неподдельным любопытством, — Не хочешь же ты сказать, что поддалась уговорам советника Тройсэн и выйдешь замуж за его противного племянничка.

— Нееет, уж лучше старой девой остаться! — ответила, рассмеявшись, — Я хотела сказать, что не наследую должность деда, и мой брак не так важен.

— Да ну их, давай не будем говорить о плохом. Лучше скажи, ты уже придумала, что оденешь на маскарад?

— Подберу что-нибудь, — отмахнулась я.

— Везёт тебе, — протянула принцесса, — А меня сейчас пол-дня будут портнихи терзать. Ну почему мой отец не какой-нибудь простой лорд?

* * *

Заботиться о наряде мне не пришлось. Придя в свои комнаты, я обнаружила разложенное на кровати прекрасное платье изумрудно зелёного цвета и бронзовую маску, украшенную перьями и изумрудами. Вот теперь я точно уверена, что тем самым 'принцем' является Трэйтон!

Платье оказалось слегка длинноватым, надеюсь, он его не с чужого плеча позаимствовал. Пришлось обуть туфли на высоком каблуке, зелёных в моём гардеробе не нашлось, но зато были бронзового цвета, как раз в тон к маске. Волосы мне уложили в замысловатую причёску, а так как они длинные и немало весят, складывалось впечатление, что на голове стоит нечто увесистое и грозящее съехать на глаза в самый неподходящий момент. Голову поворачивать не рискнула, а потому покосилась на позаимствованного у Китрэль парикмахера и поняла: не распутает, уж больно вид у него гордый, думает, наверное, что настоящий шедевр у меня на голове сотворил. Вот только как мне с этим шедевром ходить, да ещё и на высоких каблуках? Интересно, а если я ногу подверну, Грэйн будет меня на руках носить?

Парикмахер раскланялся и ушёл, а я осталась с 'шедевром' и шпильками. Нет, если стоять и не шевелиться, то всё очень даже неплохо. Лиф платья плотно облегал тело, а ниже талии оно свободно струилось, но ткань казалась невесомой и от малейшего движения развевалась как от ветра, выгодно визуально увеличивая собственно то, что пониже талии. Я даже сама себе понравилась! Но это пока я на месте стояла, а стоило сделать шаг, и причёска потянула голову набок, юбки запутались в ногах, а туфли вообще не хотели меня держать. Мдаа, этот маскарад я надолго запомню.

На этот раз я решила воспользоваться помощью лорда Тройсэна и отправила ему записку со служанкой. Не без труда, мне удалось расплести несколько прядей, и теперь часть волос свободно спадала на спину и плечи, уравновешивая накрученное сверху безобразие — это были как раз те пряди, которые возвышались над 'шедевром' и лично у меня ассоциировались с рогами. Поэтому, когда пришёл советник, я уже без опасений могла поворачивать голову и даже смогу её склонить при встрече с императором.

— Ты просто великолепна, дорогая, — невольно улыбнулась, вспомнив завтрак и Грэйново 'Да, дорррогая'. Поблагодарила лорда за комплимент и оперевшись на его крепкую не по-старчески руку, пошла на очередную встречу с судьбой. Что-то мы с ней зачастили со встречами в последнее время.

Сегодняшнее торжество почему-то устроили в главном приёмном зале. Вдоль стен стояли столы с напитками и лёгкими закусками, оркестр вообще загнали на возвышение за троны. А на самих тронах сидели, соответственно, император Сорол Второй и его жена, императрица Онишелла. Тихая, забитая женщина неопределимого возраста, отличившаяся лишь тем, что не смогла произвести на свет наследника. Вот принцесса Китрэль теперь и отдувается за матушкин провал. Она кстати тоже сидела на небольшом троне и перекрикивалась с отцом через кривящуюся как от громкой музыки, так и от криков родственников, императрицу. И кто только умудрился так бездумно организовать это мероприятие? Все многолюдные приёмы всегда проходили в главном банкетном зале дворца, так с чего этот балаган? Место проведения бала уступало своей несуразностью только одному — нарядам придворных леди! В стремлении перещеголять друг друга леди 'блистали' наскоро слепленными из бумаги и раскрашенными в невообразимые цвета крылышками, рожками, ушками, а кое-кто и хвостами. Зверинец какой-то. Лишь немногие сохранили благоразумие и ограничились экзотическими платьями и масками. Лорды же вообще нарядами не озаботились и все поголовно пришли в чёрных костюмах и полумасках. Правда маски были не только чёрными, попадались ещё и белые. Такого глупого праздника я ещё не видела. А сегодня мне 'посчастливилось' стать участницей этого безумия. Гостей никто не представлял, маскарад же всё-таки. Но неузнаваемых было немного. Меня сразу же узнавали по волосам, но я как-то и не стремилась сохранить инкогнито.

Гул голосов всё нарастал по мере притока гостей. И тем неожиданнее стала резко наступившая тишина. Оркестр, конечно, продолжал надрываться, но что такое музыка по сравнению с криками пытающихся переорать эту самую музыку и друг друга сотен голосов.

В зал вступил одетый во всё зелёное (ага, такого же оттенка, как и моё платье, какое совпадение!) лорд. Лицо его было практически полностью скрыто маской, оставляя открытыми только глаза, губы и подбородок. Края бронзовой блестящей маски опускались ниже лица острыми, как клыки, концами. Да Трэйтон ничего лучше придумать не мог, как перепугать весь двор! Показал бы сразу всем свои глазки и на лбу написал 'Я демон'. Хотя ещё не известно, впечатлило бы это придворных или нет. Сейчас же в зале стояла полная тишина, даже оркестр заткнулся. Люди бесшумно расступались перед вальяжно вышагивающим к тронам незнакомцем. Он подошёл к возвышению и, не поприветствовав императорскую семью даже кивком, тихо проговорил, кривя губы в ироничной усмешке:

— Неужели император не озаботился приготовить почётное место для почётного гостя? Или вы, Ваше Величество, планировали уступить мне ваш стульчик на сегодняшний вечер?

Придворные дружно ахнули. Несколько леди решили упасть в обморок, но ловить их было некому — все застыли, с ужасом ожидая гнева нашего сурового правителя, и леди падать передумали.

Император нахмурился и покраснел, явно от едва сдерживаемой злобы, но посмотрел в глаза почётного гостя и гневаться передумал. Степенно встал и проговорил:

— Мы ожидали прибытия другого... принца, но и ваш визит для нас большая честь. А почётное место приготовлено в другом зале. Если вас не затруднит, пройдёмте туда.

— Дела прежде всего. Да, ваше высочество? — хмыкнул 'принц'. — Ведите.

Сорол проскрежетал зубами, но исправлять гостя не рискнул. А придворные были в шоке от того, что император позволил понизить себя до 'высочества'. И, впечатлившись отношением правителя к гостю, бросились в рассыпную, уступая дорогу. Кажется, кто-то даже упал. Я же осталась стоять на месте — ну не впечатляют меня его выкрутасы. Проходя мимо, Трэйтон подмигнул, зрачок на мгновение вспыхнул зелёным и снова стал чёрным. Ведёт себя как ребёнок, упивающийся своим положением ребёнок.

Император, Трэйтон и несколько советников ушли. В их числе оказался и советник Тройсэн, заметивший ребячество Грэйна и подозрительно покосившийся на меня, потом на моё платье. Но в результате помотал головой, видно, решив, что показалось, и поспешил за остальными.

— Не понимаю. — Пробормотала пожилая леди. — Почему принца не представили двору? Его должны были представить! И нас ему тоже. Лордов и леди первого ранга всегда представляют высоким гостям. Это неслыханно!

— Не хочу за него замуж, он страшный. — Прохныкала, стоящая рядом с леди девочка. Да ведь ей не больше пятнадцати! Как она вообще здесь оказалась? Дело в том, что после скандала с братом деда нынешнего императора, ко двору допускаются только достигшие шестнадцатилетнего возраста отпрыски дворян. Брат Сорола первого был премерзким типом и отличался весьма извращённым пристрастием к очень юным леди. Поэтому был издан указ, запрещающий представление двору слишком юных леди. Ну и лордов тоже, чтобы девочкам не обидно было. И вот смотрю на эту девочку и понимаю, мамаша её сюда вопреки указу притащила, в надежде, что заезжий принц может позариться. Мерзко это. А 'принц' вообще уже занят! Тётка ещё что-то бурчала, убеждала дочь, что ей виднее, кто страшный, а кто выгодный. Я отошла в сторонку, подальше от неприятной особы и поближе к столам с закусками. Неизвестно, сколько они там совещаться будут, а нам расходиться нельзя пока император официально не покинет торжество. Снова заиграла музыка, люди начали отходить от шока и делиться впечатлениями. Опять стало шумно. Ну и пусть шумят, а я пока поем чего-нибудь вкусненького. Только потянулась за кексом с аппетитной, утопленной в креме, вишенкой, как кто-то положил руку на плечо и прокричал прямо в ухо.

— Привет! Кое-как нашёл тебя!

Я вздрогнула и резко развернулась. Находящееся в моей руке лакомство врезалось в чью-то грудь и, оставляя художественные разводы на чёрной рубашке, сползло на пол. Но мне было не до разглядывания кремовой абстракции, поворачиваясь, я зацепила рукой блюдо с черешней. Блюдо звонко брякнулось на пол, черешня весёлыми мячиками раскатилась во все стороны и задорно лопалась под ногами присутствующих. Кто-то поскользнулся, кто-то начал возмущаться, что новые туфельки забрызгали соком. Я подняла взгляд на жертву кекса. Фух, это всего лишь Адил. Ему и предложила:

— А пошли-ка отсюда, пока они не поняли... Короче, бежим?

— Ну пошли... переодеваться. — Пробурчал Ади, брезгливо оттягивая рубашку от груди.

Из зала мы смогли улизнуть незамеченными, все были заняты поиском виновника переполоха. Вовремя я Ади от стола оттащила, а кстати:

— Ты зачем меня искал?

— Давно в креме не мазался, вот, даже просить не пришлось, — ехидно ответил лорд.

— Ну, извини. Я же не специально. И вообще, сам виноват. Нечего было пугать. — Обиделась я.

— Да ладно, ничего страшного. Сейчас переоденусь и никаких проблем. Ты со мной?

— Ещё чего? Как-нибудь без меня переоденешься!

— Ну как хочешь, — пожал плечами и ушёл.

Я постояла ещё немного в коридоре и пошла обратно. Теперь-то меня вряд ли заподозрят. Но есть уже что-то расхотелось, и я просто бродила по залу, разглядывая причудливые костюмы особо отличившихся леди. Служанки, лавируя между гостями, споро убирали давленые ягоды. Через какое-то время вернулся Адил и направился прямо ко мне. Что-то ему всё-таки нужно.

— Мне нужно поговорить с тобой, — без предисловий начал он. Хотя предисловие уже было, немного своеобразное, правда.

— Говори, я тебя слушаю.

— Давай не здесь. Пошли в сад. — Воровато оглядываясь, попросил Ади.

— Ну нет, это мы уже проходили. Изображать твою возлюбленную больше не собираюсь!

— Ты сначала выслушай, а потом уже отказывайся, — схватил под руку и потащил к выходу в сад. Опять на жалость давить будет. Он так и замуж за него выйти попросит из-за своих дружков!

Но выйти мы не успели, открылись главные двери, и нас почтили своим присутствием император и так называемый принц. У Сорола был такой удручённый вид, что сразу стало ясно, ничего хорошего Трэйтон ему не сказал. А вот Грэйн был доволен и широко улыбался... до тех пор, пока не увидел нас с Ади, стоящих под ручку у дверей в сад. Улыбка трансформировалась в угрожающий оскал. Я отцепила руку самоубийцы от своего локтя и отошла в сторону.

— Ты чего? Мне правда нужно с тобой поговорить, — возмутился и опять потянулся к моему локтю.

Я отошла ещё на шаг и прошипела:

— Потом. Сейчас гостя будут представлять.

— Да нужен он тебе? Наверняка очередной пятый сын правителя какой-нибудь захудалой Тайлиры. Что, надеешься понравиться ему и стать принцессой? — начал ёрничать Ади. — Да он на тебя даже не взглянет, ему принцесса Китрэль нужна. Никто не упустит такой шанс стать императором.

Вот пусть ему Трэйтон голову оторвёт, чтобы болтал поменьше. А меж тем действительно началось официальное представление гостя. Представили, называется. Сам император и представил! Вот, мол, принц Трэйтон Грэйн, приехал нас посмотреть, да себя показать. А откуда приехал? Зачем вообще явился? И даже не стали ему никого представлять. Сегодня вечер нарушения традиций! Но одну традицию всё-таки соблюли. Первый танец гостю подарила сиятельная Китрэль. И с такой мордашкой она к нему шла, как будто босиком на углях танцевать предстоит.

Я отказалась от предложения Адила присоединиться к танцующим и просто любовалась тем, как красиво и гармонично кружатся по залу Трэйтон и Китрэль. Они были полной противоположностью, но это смотрелось так естественно, что я невольно позавидовала Кит. Её белокурые волосы против его чёрных, её розовое платье против его изумрудного костюма. И её испуганная, затравленная мордашка против его самоуверенной ухмылки и этой жуткой маски. Завидовать я перестала. Она его боится! Бедная, думает, наверное, что император уходил с принцем брачный договор заключать.

На последних аккордах танца Кит поскользнулась на пропущенной слугами ягоде, но Трэйтон удержал её за спину. На этом танец и закончился, Китрэль практически лежит на руке Грэйна, а он склоняется над ней. Окружающие начали аплодировать, а я смотрела на принцессу и понимала, случилось то, чего мне бы очень не хотелось. Китрэль больше не боялась, в её взгляде было восхищение!

Трэйтон вернул партнёршу в вертикальное положение и что-то прошептал ей на ухо. Кит перестала улыбаться и недовольно посмотрела на меня. Потом тоже что-то прошептала Грэйну, он нахмурился и сделал приглашающий жест в мою сторону. Принцесса недовольно сморщила носик, но пошла. Подвела Трэйтона ко мне и безразличным тоном представила нас друг другу. Я, конечно же, сделала вид, что смущена вниманием особы царских кровей. А Грэйн выбрал просто смешную причину для 'знакомства'.

— Леди, вы прекрасны. А ваш костюм просто великолепен. Цвет вашего платья является официальным цветом моего рода. И я, разумеется, не мог не заметить такое интригующее совпадение. Не согласитесь ли вы подарить мне следующий танец?

— Почту за честь, — пробурчала, начиная злиться. Вот он сейчас мне комплимент сделал или себе любимому? Ведь специально же мне это платье подсунул, чтобы потом был повод официально познакомиться.

Подошёл первый министр Оздэн и пригласил обиженно сопящую принцессу Китрэль. Но отказать у неё не было повода, и нас оставили. Трэйтон подмигнул опять на мгновение блеснувшим зелёным светом глазом и потащил меня к танцующим.

Танцевал Трэйтон действительно прекрасно, и мне очень хотелось бы увидеть нас со стороны, кружащимися по залу в ритме вальса. Но здесь не было зеркальных стен. Ещё раз пожалела, что бал не устроили в главном банкетном зале.

Где-то на середине танца Трэйтон наконец-то нарушил молчание, я уже еле сдерживалась, чтобы не заговорить первой и не высказать ему всё, что думаю об этом спектакле.

— Ты действительно прекрасно выглядишь, — прошептал, касаясь губами уха, — Я скучал, — ещё один, едва уловимый поцелуй в висок.

Да что он творит?! Осмотрелась и поняла, что за нами следит большая часть присутствующих и, судя по выражению их лиц, они всё видели. Пожилые леди осуждающе поджимали губы, их мужья высокомерно отворачивались. Молодые лорды наоборот понимающе усмехались, а леди откровенно сочувствовали попавшей в лапы монстра мне. Адил стоял с каменным лицом, а стоящие рядом с ним друзья что-то ему говорили, явно потешаясь.

— Ты что творишь? Обо мне же теперь невесть что думать будут! — прошипела, не поднимая головы и упорно изучая пуговицу на груди гада зелёного.

— Что-то тебя репутация мало заботила, когда с тем прыщавым хлюпиком на глазах его дружков целовалась, — вдруг зло ответил Трэйтон. Подняла взгляд и столкнулась с его злыми, нечеловеческими глазами. Он был в бешенстве и потерял контроль над иллюзией!

— Глаза, — прошептала, стараясь вежливо улыбаться, — Следи за глазами.

Трэйтон моргнул и уставился на меня человеческими, но по прежнему злыми глазами.

— Я же тебя предупреждал, если увижу его рядом с тобой — убью!

— Да что ты к нему привязался? Твоя ревность для меня оскорбительна! Я не давала повода сомневаться в себе. И вообще, ещё неизвестно, чем ты прошлые три месяца...

— А кто сказал, что я ревную? — усмехаясь, перебил Грэйн, — В тебе-то я как раз и не сомневаюсь. Истинная любовь вне сомнений. А что ты знаешь о нём? Уверена, что этот парень так прост, как кажется?

— Какой ты, однако, самоуверенный. Я вообще ещё не говорила, что люблю тебя.

— А это и не обязательно, я и так знаю. Скажешь, когда сама осознаешь. — Самодовольно улыбнулся и добавил: — А этого к себе не подпускай, если с тобой что-нибудь случится, я действительно ему шею сверну. И тогда меня отзовут, а это сейчас было бы весьма нежелательно. Галаксиун пока не принимает павших, ломать стереотипы и перестраивать сознание целой империи — процесс медленный и трудоёмкий.

— А что со мной должно случиться? Ты знаешь о лорде Размэле что-то, чего я не знаю? И что значит 'Галаксиун пока не принимает'?

Танец закончился, и Грэйн повёл меня к выходу в сад.

— И на какой из твоих многочисленных вопросов мне ответить в первую очередь?

— Да на все! Ты никогда не отвечаешь, а вопросов становится всё больше и больше. Мне твой учитель за один разговор больше рассказал, чем ты за всё время. Я, может, и не разбираюсь в политике, но можно же хотя бы в общих чертах объяснить что происходит! И эти необоснованные намёки по поводу Адила.

— Я ничего и никогда не делаю необоснованно, постарайся, пожалуйста, это запомнить. А сейчас мне, к сожалению, пора. Император скоро удалится, а мы ещё не все вопросы решили, — ледяным тоном ответил лорд, поцеловал мне руку и ушёл не оглядываясь.

Всё как всегда, ни одного ответа, зато несколько новых вопросов появилось. Но стоило только Трэйтону отойти подальше, как меня тут же окружили фрейлины и дебютантки, заваливая вопросами о таинственном принце и о том, что он мне говорил. Мои вопросы сразу отошли на второй план под натиском любопытствующих леди. Я ещё и слова сказать не успела, а они уже всё сами придумали. И чего я только о Трэйтоне нового не узнала! И маска на нём потому, что под ней всё лицо изуродовано шрамами, и скрывается он потому, что устраивает переворот на своей родине с целью убить собственного отца. Ну и самой интересной оказалась новость, что принц, оказывается, предложил мне стать его любовницей, но я ещё не ответила и раздумываю, согласиться или нет.

— Кыш, сороки. Дайте пройти, — между фрейлинами втиснулась принцесса Китрэль и потребовала:

— Рассказывай! — леди расступились, освобождая место в первом ряду для сиятельной, но не расходясь, в надежде поживиться пикантными подробностями, а потом разнести их по всему двору.

— Да нечего рассказывать! Потанцевали, поболтали ни о чём и разошлись, — попыталась отмахнуться я. Но Кит, в отличие от других, хотела услышать всё из первых уст и отставать не собиралась.

— А смущалась и краснела ты от разговора о погоде? Я же видела, как он на тебя смотрит! И на ухо тебе что-то шептал. Неужели правда предлагал стать его любовницей? Ты учти, если папа всё-таки нас поженит, я не потерплю фавориток, — безапелляционно закончила принцесса.

— Да ничего он мне не предлагал! И не краснела я. Вам показалось, — было неприятно и обидно. Почему я должна оправдываться? Ну, Трэйтон, я тебе этого не прощу. Скомпрометировал меня и смылся, гад зелёный!

Леди поняли, что я не собираюсь ничего рассказывать, и разошлись самостоятельно придумывать подробности. Китрэль тоже ушла, одарив меня напоследок подозрительным взглядом. Кажется, нашим дружеским отношениям пришёл конец.

Подошёл Адил, вручил мне бокал шампанского и заявил:

— Мне не нравится, что этот принц крутится возле тебя. Подозрительный он какой-то.

Я решила скрыть улыбку за бокалом, но стоило поднести его к губам, как в голове отчётливо прозвучал голос Трэйтона 'Не пей'. Я вздрогнула и убрала бокал от лица.

— В чём дело? — обеспокоенно спросил Ади, оглядываясь на стоящих в нескольких метрах и пристально наблюдающих за нами двух лордов из его компании.

— Ничего, просто я немного устала, — попыталась выдавить улыбку. Почему Трэйтон не хочет, чтобы я пила? Неужели Ади собрался опоить меня какой-то гадостью?

— Пошли в сад, подышишь свежим воздухом, выпьешь шампанского, и всё пройдёт.

Опять начал выманивать меня из помещения лорд Размэл. А в голове прозвучало злобное 'Не ходи'. Но злоба была направлена не на меня, а на Адила. И эта злоба пришлась мне по душе, потому, что я и сама начала злиться на этого прилипалу.

— Никуда я с вами не пойду. Оставьте меня в покое, иначе мне придётся поговорить с вашим дядей. И заберите своё шампанское! — вручила растерянному Ади бокал и хотела уйти, но путь преградили те самые лорды, которые до этого наблюдали за нами.

— Леди, вам лучше всё же выйти на свежий воздух, — и начали теснить меня к двери, а до неё не больше двух метров, музыка гремит, люди перекрикиваются, и даже если я позову на помощь, вряд ли кто-то услышит! А мы уже в дверях!

'Трэйтон!' — мысленно закричала я.

Но ответа не было, и меня всё-таки вытолкали в сад.

— Что вы себе позволяете? Немедленно отпустите меня! — запоздало начала возмущаться я, но лорды уже заметили мой страх и на жалкие попытки обойти их и вернуться в зал отреагировали довольными ухмылками и заявлением:

— Меньше надо было перед заезжим клоуном хвостом крутить. Согласилась бы сразу за Дила замуж выйти, и не пришлось бы прибегать к крайним мерам. Дил, где ты там?

Из-за спин неблагородных лордов вышел Адил. Виновато взглянул на меня и отвернулся.

— Ади, что происходит? Чего твои друзья от меня хотят?

— Ади, — передразнил один из злодеев, — Сам объяснишь своей будущей жене, что сейчас произойдёт, или нам ей показать? — и оба захохотали.

— А может не надо? Всё равно дядя с её дедом уже предварительное соглашение заключили, — несмело попытался возразить напуганный не меньше меня Адил.

— Предварительное соглашение легко разорвать, а мы за тебя поручились, и не желаем терять деньги из-за какой-то пигалицы, думающей, что ей позволено что-то решать. Сам подумай, у неё такое приданое, что тебе не только с долгами рассчитаться хватит, но и всю жизнь в новые влезать и расплачиваться. Тебя никто за язык не тянул, сам предложил поставить на то, что женишься на ней, — кивок на сжавшуюся от ужаса меня, — до конца сезона, так что теперь не оплошай, — и снова издевательский смех.

Меня схватили за локоть и поволокли вглубь сада. Здесь никого не было, все оставались в помещении, поближе к таинственному гостю, боясь пропустить что-нибудь интересное. Остановились у ближайшей укромной скамьи.

— Дай пузырёк, — приказал самый деятельный из троицы негодяев, протягивая руку и требовательно глядя на Адила. Наверное, больше всех поставил на свадьбу. Ади опять виновато посмотрел на меня, прошептал:

— Прости, я буду осторожен, — и вложил маленький пузырёк в протянутую руку.

— Ага, он осторожно. Он у нас вообще благородный. Потом обязательно женится!

Мне заломили руки, запрокинули голову, схватили за подбородок и влили в рот приторно сладкую жидкость с явным запахом снотворного.

— Дорогая, выплюнь бяку, — донеслось из-за деревьев, и из тени выступил Трэйтон. Вальяжно облокотился плечом о ствол дерева, скрестил руки на груди и повторил:

— Выплюнь.

А я от неожиданности сглотнула.

— Вот никогда ты меня не слушаешься, — усмехнулся Трэйтон. Перевёл взгляд на лордов и очень тихо произнёс:

— Отойдите от моей женщины.

Мои руки и подбородок наконец-то отпустили, и я осела на скамью. Перед глазами начали плясать чёрные точки, а картинка расплывалась, стоило неосторожно повернуть голову.

— Ты сколько ей влил? — шёпотом спросил у товарища тот, который меня держал.

— Всё, — также шёпотом ответил собственно вливавший, — А что? Много?

— Тэль, глазки закрой. Похоже, миндальничать времени нет.

Глаза закрывались сами собой, но после этих слов открылись.

— Ну как хочешь, — пожал плечами Трэйтон. — Моё дело предупредить.

А потом было страшно. Страшнее, чем когда думала, что Трэйтон не спасёт. Поднялся лёгкий ветерок, Трэйтон шагнул к лордам, они синхронно отступили на шаг. И вдруг, Грэйн метнулся к моим обидчикам, схватил того, что держал меня, поднял в воздух и швырнул на услужливо опустившуюся острую ветку. Ветка проткнула правое плечо лорда, он так и остался висеть на ней, разевая рот в беззвучном крике. И в это же мгновение второй лорд был пригвождён к земле, появившейся из ниоткуда в руке Грэйна такой же острой веткой. Она прошила бедро мужчины, на глазах выросла в длину и обросла дополнительными веточками и листьями. 'Посадил', — отстранённо подумала я. А Трэйтон уже возвышался над стоящим на коленях и трясущимся от ужаса Адилом. И всё это за каких-то пять секунд! Почти без магии и абсолютно беззвучно. Только сейчас раненные начали тихо постанывать, истекая кровью. Да раскачивающаяся с нанизанным на неё лордом ветка слегка поскрипывала в такт его стонам.

— Не надо, — прошептала я, — Не убивай его.

Мне было страшно, я наконец-то осознала, что отныне связана не с каким-то необычным лордом, а с нечеловеком, иномирцем, жёстким и безжалостным к своим врагам.

Трэйтон посмотрел в мои испуганные глаза, вздохнул и произнёс:

— Я же просил не смотреть, а ты опять не послушалась, — махнул рукой в сторону Адила, пробурчал: — Пусть пока живёт.

Подошёл ко мне, бережно взял на руки и прижал к груди. Глаза закрылись сами собой. И уже засыпая, я услышала истошный вопль Адила.

Меня трясли и хлестали по щекам, не больно, но обидно. С трудом приоткрыла глаза и увидела встревоженное лицо Трэйтона.

— Времени ещё немного прошло, так что справимся без магии, — говорил он, внося меня в ванную, — Ты главное не засыпай. Слушай меня и не закрывай глаза.

— То закрывай, то не закрывай, — сонно пробурчала я.

А дальше было форменное издевательство! Мне банально промывали желудок. Без всякой магии! Три раза!

Когда измученную и обессилевшую меня положили на кровать, смогла только прошептать:

— Я тебя убью, изверг.

— Я тоже тебя люблю, — ответил потешающийся изверг.

— Я сказала — убью! — прошептала чуть громче.

— Да, да, дорогая. И я о том же. Спи, а мне ещё с императором разобраться нужно.

— Так же, как с этими?

— А он тебя обижал? — тихо спросил Трэйтон.

— Нет! — слишком поспешно ответила я.

— Ну, значит, ему нечего бояться... пока.

Лорд Эрт'Грэйн ушёл решать государственные дела, а я уснула, обняв подушку и вдыхая его запах.

* * *

Разбудил меня яркий солнечный свет, резко ударивший по глазам. Проморгавшись, увидела пожилую служанку, раздвигающую тёмно зелёные портьеры.

— Добрый день, госпожа. Лорд просил передать, что сегодня будет занят, а вас ждут при дворе. Карету подадут, как только вы будете готовы. Завтрак подать сюда, или спуститесь в малую столовую?

Я молча смотрела на женщину и силилась вспомнить, как сюда попала. Последним, что вспомнилось, были слова Трэйтона 'Дорогая, выплюнь бяку', потом чёрное пятно и душераздирающий крик Адила. Неужели Трэйтон всё-таки убил его и теперь вернётся в свой мир? А что делать мне?

— С вами всё в порядке? Ваш муж сказал, что вам нездоровится. Позвать лекаря?

— Нет, спасибо...

— Обвер, госпожа. Меня зовут Обвер, — делая книксен, представилась служанка.

— Не стоит беспокоиться, Обвер. Я себя прекрасно чувствую. Только горло немного саднит, — поморщившись, прижала руку к единственному, что пострадало. Да, промывание желудка — процедура не из приятных. Вспомнила! Воспоминания вернулись мгновенно. Трэйтон не убил тех двоих, только покалечил. Но что он сделал с Адилом, я не видела. В душе начала подниматься паника. А что если он убил глупого и безвольного лорда? И теперь его отзовут! Но я не хочу, чтобы он уходил. И смерти незадачливого Ади тоже не хочу.

— Когда ушёл лорд Грэйн? — спросила уже на ходу, отправляясь в ванную.

— Сразу после завтрака, госпожа. Вам что-нибудь ещё нужно?

— Да, подайте обед сюда и приготовьте мне прогулочное платье, — только когда сказала, вспомнила, что нахожусь не в отведённых для меня комнатах дворца, и готовить мне нечего. Но Обвер снова присела и ответила:

— Да госпожа. Но ваши вещи ещё не разобраны, придётся немного подождать, пока платье погладят.

— Хорошо, — неуверенно ответила я и закрылась в ванной. И о каких вещах идёт речь? Что-то я не припомню, чтобы куда-то переезжала. Ну, Трэйтон, держись! Я покажу тебе не разобранные вещи и промывание желудка! Да ты сам в родной мир попросишься.

Быстро приняла ванну, позавтракала, переоделась в Своё платье — всё-таки он перевёз мои вещи — и отправилась во дворец, искать муженька.

Но первым, что я услышала по приезду, было обсуждение произошедшего накануне несчастного случая в саду. Оказывается, трое лордов попали под непонятно почему рухнувшее дерево. Одному веткой пробило грудь, это мы знаем. Другому пригвоздило к земле бедро, это тоже не новость. С третьим же произошло самое страшное, его пронзило несколько тонких веток ниже пояса и теперь он вряд ли сможет продолжить свой род. Бедный Ади! Он конечно негодяй и заслуживает наказания, но не такого же!

До своих комнат я так и не добралась, в одной из галерей встретилась с принцессой Китрэль, и она утянула меня в свою художественную комнату.

— Объясни, что происходит? — сразу пошла в наступление Кит, — тебя не было за завтраком, а когда я отправила одну из фрейлин узнать, не заболела ли ты, отец отменил мой приказ и сказал, что ты больше не живёшь во дворце и освобождена от обязанностей моей компаньонки. Куда ты переехала? Почему мне ничего не сказала? Ну почему ты молчишь, Тэль? Ты была самой лучшей из моих компаньонок, с тобой весело. Я приказываю тебе вернуться!

А я смотрю на капризную мордашку Китрэль и не знаю, что сказать. Как ей ответить и не рассказать лишнего при этом?

— А император тебе разве не объяснил? — с надеждой спросила первое, что пришло в голову.

— Да ничего он не объяснил! Сказал только, что теперь твой статус изменился, и быть компаньонкой тебе теперь не пристало. Ещё сказал, чтобы я держалась от тебя подальше. Миртэлла, что ты натворила?

— Да ничего я не творила! — опустила голову. Сама не знаю почему, но было стыдно. — Это всё из-за принца Трэйтона? — я опустила голову ещё ниже. — Ты согласилась стать его любовницей! — воскликнула Кит.

— Нет конечно. Я бы никогда не опозорила свой род таким поступком, — а про себя добавила: 'по нашим законам я и есть его любовница'. Щёки опалило жаром, я — любовница!

— Но твой переезд как-то связан с принцем? — продолжала допытываться принцесса.

— Не спрашивайте меня об этом, ваше высочество. Возможно, когда-нибудь я и расскажу вам эту историю, но не сейчас. Это не моя тайна, — по щеке скатилась слеза. Китрэль пристально посмотрела мне в глаза, порывисто обняла и прошептала на ухо:

— Всё равно ты моя подруга, и я не перестану с тобой общаться, что бы ни случилось, — отстранилась и, резко сменив тему, спросила: — Слышала о вчерашнем происшествии? Весь двор стоит на ушах, люди боятся выходить в сад и требуют наказать главного садовника. — И задорно улыбаясь, предложила: — Пошли, посмотрим?

Возвращаться на место вчерашней трагедии не было никакого желания, но я благодарно улыбнулась и согласилась. Из этой доброй, слегка взбалмошной девочки вырастет прекрасная императрица!

Как и сказала Кит, в саду не было ни души, люди действительно боялись. Но лучше уж так, было бы намного хуже, если бы все узнали, что произошло на самом деле.

Китрэль привела меня к той самой скамье, возле которой всё и произошло. Одно из деревьев действительно было повалено. На траве остались бурые пятна крови. От воспоминаний накатила тошнота, и я отвернулась.

— Посмотри сюда! — позвала принцесса. Стараясь не смотреть на кровь, подошла к Кит и взглянула на поваленное дерево.

— Смотри. Видишь, как сломано дерево? Как будто его сгибали до тех пор, пока оно не сломалось. Разве деревья так заваливаются? Да и не гнилое оно совсем, листья-то зелёные.

— Может его ветром поломало? — попыталась придумать хоть что-нибудь я, — Да и какая разница, как оно упало? Главное, что лорды пострадали. А почему его ещё не убрали?

— Не знаю, — пожала плечами Кит, — Уберут ещё, дерево никуда не убежит.

Мы ещё немного побродили по саду и разошлись.

Сначала я сходила в свои апартаменты. Моих вещей там практически не осталось, но комнаты по-прежнему были закреплены за мной. Это не могло не радовать, так как жить с Грэйном я не собираюсь. Не позволю превратить себя в нечто вроде Фокси! Пусть ищет себе другую любовницу, а я лучше навсегда останусь одна, чем быть замаранной статусом падшей женщины. Как встречу, так сразу и потребую, что бы, так же незаметно как вывез, вернул всё моё имущество обратно. Как-нибудь и без него проживу. На глаза навернулись слёзы. Да кого я обманываю? Не смогу я без него! Последние три месяца были для меня настоящей пыткой. И если он ко мне то же, что и я к нему, чувствует, то просто не отпустит. Но поговорить всё равно нужно, он совсем не задумывается о моих чувствах и мнении окружающих. Приняла решение и постаралась не думать пока об этом.

Были и другие заботы. Из-за событий последних дней, я забыла написать дедушке еженедельный отчёт о своём пребывании при дворе. Этим и было решено заняться. Я прошла в кабинет, села за стол и написала обо всём. И о прибытии принца икс, и о постигнувшем Адила несчастье и даже о неудачном маскараде. Только о Трэйтоне не рассказала, а так хотелось поделиться своими переживаниями с единственным родным человеком в этом мире. Горько усмехнулась, в другом-то мире у меня теперь есть отец. Кстати об отце, я так и не спросила о нём у Грэйна. Ещё один вопрос.

Дописала письмо, запечатала и отдала служанке. Так, одним делом меньше. Теперь необходимо встретиться с советником Тройсэном, высказать соболезнования по поводу несчастья, произошедшего с его племянником. Да и просто удостовериться, что слухи не врут, и Адил действительно серьёзно пострадал. Было бы неплохо повидаться с самим Ади, накопились у меня и к нему вопросы.

Вышла из своих комнат и по привычке нырнула в чёрные коридоры. Но за очередным поворотом натолкнулась на глухую стену там, где должен был быть переход в соседнее крыло здания. Ничего не понимаю. Обернулась и не нашла коридор, из которого только что пришла. Это были другие коридоры, и я не знала, куда идти. Здесь было всё по-другому! Стало страшно и почему-то холодно. И я побежала. Нигде не было ни одной двери, а стены казались неестественно гладкими. Да что происходит? Куда я опять вляпалась?

Впереди показалась дверь.

В нерешительности остановилась в паре метров от неё. С одной стороны, если есть дверь, значит, она может быть выходом из этого лабиринта. Но с другой... складывалось чёткое ощущение, что меня к ней намеренно направляли. И здесь определённо не обошлось без магии. Но Трэйтон не стал бы так жестоко со мной шутить, а значит это кто-то из его сородичей. А я не горю желанием с ними встречаться! Или это вообще мой папочка обо мне опять вспомнил? Развернулась, собираясь поискать другой выход, и застыла. Коридоров не было! Вообще! Я стояла в небольшой, узкой комнате с единственной дверью за спиной. Во всяком случае, я надеюсь, что она ещё там. Повернулась обратно, дверь была на месте и даже чуть-чуть приоткрыта. Из щели лился ровный дневной свет. А может ничего страшного не происходит, выйду сейчас через эту дверь и окажусь в саду, например, или во дворе? Но выходить совершенно не хотелось. Душу царапало нехорошее предчувствие. Решила попробовать связаться с Трэйтоном, но на мой мысленный крик никто не ответил. А вот не пойду никуда! Сяду здесь прямо на пол и буду ждать, когда меня спасут. Ведь спасёт же? Должен спасти! Я же теперь его жена, так что пусть спасает. И вообще, где наша эмоциональная связь? Неужели он не чувствует мой страх? Но садиться на грязный холодный пол не стала. Это точно не дворцовые коридоры, там чисто и не так холодно. Только присела на корточки, облокотившись спиной о стену. А заветная дверь так манит дневным светом и солнечным теплом. 'Трэйтон, где тебя носит? Ты вообще собираешься меня спасать или мне опять самой выкручиваться?'. А в ответ тишина. И только на грани слышимости лёгкий смешок. Ах так? Ну, держись, неведомый враг. Загнал меня в тупик и потешаешься. Да ты не представляешь, с кем связался! Я целых три месяца была паинькой, вот сейчас как выпущу свою катастрофичность на волю. Посмотрим тогда, кто будет смеяться. Встала и решительно шагнула к двери.

За дверью оказалась обычная лесная поляна и озеро невдалеке. Знакомое, кстати, озеро. Выходить совсем расхотелось. Я в этом мире и конкретно в этом месте уже бывала, и делать мне здесь больше нечего. Трэйтон-то там, в моём мире. Шагнула назад и упёрлась спиной в стену. Комната тоже пропала! Я стояла на пороге, в дверях, ведущих из ниоткуда на поляну перед Рок Повэр. А сама скала, по логике, должна находиться у меня за спиной. Выбора мне не оставили, пришлось вступить на территорию чужого мира. Обернулась, дверей не было и в помине, надо мной возвышалась расколотая надвое скала. Складывалось впечатление, что я вышла из разлома. Осмотрелась по сторонам — никого. И кто меня сюда перенёс? Кому 'спасибо' сказать? Побродила немного по поляне и пошла обратно, к скале. В голову пришла неплохая, в сущности, идея. А почему бы не подзарядиться? Положила руку на шершавый камень и почувствовала поток хлынувшей в меня силы. С трудом отняла, словно приклеившуюся, конечность и водрузила вторую по другую сторону от разлома. Снова поток силы. Через какое-то время руку оттолкнуло от камня. А я чувствовала себя объевшейся и слегка пьяной. Захотелось икнуть и лечь поспать. Но разлёживаться сейчас не время и не место.

— Ну, где же вы, враги драгоценные? Выходите, я готова, — ага, понимаю, что разговариваю с пустой поляной. Да и к чему я готова-то? Даже не проверила, какой силы набралась!

Но на мой призыв, как ни странно, ответили. На поляну из ниоткуда шагнул пожилой мужчина в простой неброской одежде и с доброй улыбкой на лице. Но меня добродушие появившегося только ещё больше насторожило. Вот именно с таким лицом император Сорол второй отдавал приказы казнить или посадить в тюрьму.

— Доброго вам дня, прекрасная леди, — продолжая улыбаться, проговорил мужчина. И пристально посмотрел на меня обычными, человеческими глазами. Но я уже поняла, что это ровным счётом ничего не значит. Глаза могут быть прикрыты иллюзией, да и сам человек, наверное, тоже может оказаться не тем, кем кажется.

— Что вам от меня нужно? — следя за каждым движением незнакомца, спросила немного грубо. Но обстановка не очень-то к вежливости располагала.

— От вас — ничего. Вы, конечно, довольно забавны в своей непосредственности, но меня интересуете исключительно как партнёрша лорда Эрт'Грэйна. Надеюсь, вас это не слишком огорчит.

— Да нисколечко. Так для чего вы меня сюда притащили? Зачем-то же этот балаган с коридорами вам был нужен?

— Заметьте, моя наивная леди, вы пришли сами, вас никто не притаскивал! — иронично скривив губы, проговорил мужчина.

— Послушайте, хватит мне зубы заговаривать! Говорите, чего хотели, и отправляйте меня обратно!

— Эээ, нет. Всё, что хотел сказать, я скажу вашему возлюбленному... когда он придёт за вами.

— Вы хотели сказать, если он придёт за мной? Что-то не торопится Грэйн меня спасать.

Мужчина рассмеялся и признался:

— А я его понимаю. Нет, вы не подумайте, что я о том, что он не торопится вас спасать! Я понимаю, почему он вас выбрал, с вами весело.

— Да не выбирал он меня, само так получилось, — пожаловалась я на Трэйтона, — Ему вообще такие как я не нравятся.

Мужчина нахмурился и начал внимательно меня рассматривать. Вот только взгляд у него был жуткий, как будто сквозь меня смотрел.

— Не может быть! — Вдруг воскликнул странный лорд и начал расхаживать по поляне туда-сюда. Два шага в одном направлении, разворот и два шага обратно. Потом замер и снова посмотрел на меня.

— Но ты же человек! Я не мог даже предположить...

— А стоило, — послышался ледяной голос Трэйтона, и на поляне появился ещё один участник представления.

Мой похититель брякнулся на одно колено, прижал обе ладони к левому плечу и затараторил:

— Лорд Эрт'Грэйна, искренне прошу простить меня за причинённые вашей леди неудобства, и смиренно надеюсь, что вы не воспримите это недоразумение как личное оскорбление.

По мере того как он это говорил, его облик неуловимо менялся. Волосы стали длиннее и из них пропала седина, в глазах появились звёздочки, а зрачок стал насыщенно синим. И вот перед нами уже молодой длинноволосый стартрэйн, только страх в глазах остался прежним. Неужели он Трэйтона так боится? Зачем тогда искал с ним встречи?

Трэйтон посмотрел на лорда, потом на меня. Усмехнулся и выдал:

— К вопросу о причинении неудобств моей леди мы ещё вернёмся. А сейчас я хотел бы услышать о причинах, подвигнувших вас на риск вызвать меня сюда столь неординарным способом.

— Если бы я знал, что леди является вашей истинной спутницей, я бы никогда не потревожил её.

— И всё же. Вы искали встречи со мной? Я здесь. И, признаюсь, у меня были несколько иные планы на вечер, но ваша безрассудная смелость заинтриговала меня. Слушаю вас.

— Может, ваша леди желала бы вернуться домой? — несмело предложил лорд.

Трэйтон посмотрел на меня и спросил:

— Леди желает?

— Да ни за что! Раз уж я здесь, хочу знать, из-за чего я здесь.

Трэйтон развёл руками и в ожидании уставился на рискового лорда. Лорд скривился, как от боли, наверное, хотел улыбку изобразить. Я не удержалась и сказала:

— Не похоже.

Бедолага скривился ещё больше. Уголки губ Трэйтона начали вздрагивать в попытке удержать улыбку.

— Он, наверное, меня стесняется, — прошептала я Трэйтону, — Я отойду в сторонку.

Я действительно отошла на несколько шагов и лорд начал что-то быстро объяснять Грэйну. По мере разговора, Трэйтон хмурился всё больше и больше. А потом вдруг размахнулся и наотмашь ударил говорившего. Я, сама не знаю почему, сделала ещё несколько шагов назад. Но разделяющее нас расстояние не помешало мне услышать звенящий от ярости голос лорда Эрт'Грэйна:

— Как ты посмел предложить мне это?! — прорычал он, склонившись над упавшим от удара. — Я весьма огорчён поведением своего брата, но неужели в ваши жалкие умишки пришла столь бредовая идея, что я убью родного брата лишь потому, что он сейчас уязвим? Если бы трон Галаксиуна был для меня столь важен, я бы уже его занимал! — И уже тише, явно успокаиваясь: — Триумвират будет уведомлен о заговоре. Но полученная из нашей беседы информация принята к сведению, и меры по устранению проблем, так же, будут приняты. Вы свободны, пока.

Лорд встал, вытер кровь с разбитой губы, слегка поклонился и исчез в прямом смысле этого слова. Трэйтон взглянул на руку, брезгливо вытер её о полу пиджака и направился ко мне.

Подошёл, но остановился в паре метров. Как-то виновато посмотрел и спросил:

— Испугалась?

— Я начинаю бояться тебя, — честно призналась я, — За последние два дна я уже дважды видела кровь, и оба раза пускал её ты. А то, что ты сделал с Адилом, вообще не поддаётся описанию.

— А ты не задумывалась о том, что он с тобой сделать собирался? — вдруг зло проговорил Трэйтон, — И я никогда не убеждал тебя, что являюсь эталоном миролюбия и всепрощения. Идём.

Схватил меня за руку и потянул на себя. Но перенестись мы не успели. От скалы донёсся ироничный вопрос:

— Как, вы даже на бокал вина не заглянете?

Трэйтон замер, а потом прижал к себе и прошептал:

— Сейчас перекину тебя домой. До моего возвращения из дома ни шагу.

Но меня никуда не перенесли. А на мой вопросительный взгляд, Трэйтон заскрежетал зубами и проговорил охрипшим голосом:

— Снимите блок. Я отправлю домой жену и тогда мы с вами побеседуем.

— Хм. А ты не желаешь представить нас друг другу, как того требует этикет?

— Чей? — прорычал Трэйтон, продолжая прижимать меня к груди и не давая взглянуть на нового собеседника: — Ваш или наш? Или вы имеете в виду этикет Арены?

— А не всё ли равно? — растягивая слова, проговорил таинственный мужчина, судя по голосу, находящийся у самой скалы или вообще в её разломе. Вспомнила! Вот где я слышала его голос! В том сне, когда невольно подсмотрела их с Трэйтоном встречу. Вывернулась и взглянула на таинственного незнакомца. Лучше бы я этого не делала. Из разлома скалы, сквозь едва уловимое марево, на меня смотрели звёздчатые глаза. Вот только зрачки были вертикально вытянутые, как у хищника, и светились неестественно ярким янтарным цветом. Кроме глаз под капюшоном можно было рассмотреть лишь часть лица, но и этого мне хватило! Нос был маленьким, но с большими ноздрями, губы тонкими и белыми, а вот сама кожа была пупырчатой и с зелёным отливом. Бррр, уткнулась обратно в Грэйнову грудь и прошептала:

— Хочу домой.

Чудовище как-то лающе рассмеялось и милостиво разрешило:

-Ладно, пусть идёт.

И меня тут же утянуло в черноту. Очнулась уже на кровати в теперь уже нашей с Трэйтоном спальне. Одна! Трэйтон остался там, с этим монстром. И я ничего не могу сделать. Да я же от переживаний с ума сойду. Если не стану вдовой, буду жестоко пытать собственного мужа, пока всё-всё мне не расскажет.

Трэйтон появился только спустя полчаса. Я уже и поплакать и позлиться успела, а сейчас просто сидела посреди кровати и монотонно раскачивалась из стороны в сторону. На плечи легли тёплые ладони и удержали от очередного раскачивания. Я вздрогнула, но не обернулась. Руки переместились на талию и крепко прижали к твёрдой груди. Так мы и сидели, молча и прижавшись друг к другу. Мы бы так, наверное, всю ночь просидели, если бы мой желудок не напомнил о своём существовании громким бурчанием.

— Я тоже проголодался, — прошептал Трэйтон, поглаживая мой животик.

— Готовить не буду, — уверенно заявила я.

— Это-то как раз не может не радовать, — засмеялся Трэйтон, — Пошли кухню грабить?

— Пошли, — согласно кивнула я, — А пока будем есть, ты мне ответишь на несколько вопросов.

— Что-то я не хочу наедаться перед сном. Ты без меня иди, — и развернулся обратно к спальне.

— Не паясничай! Всё равно рано или поздно, но тебе придётся мне всё объяснить.

— А давай лучше поздно, а? — и так умильно на меня посмотрел, что захотелось его по голове погладить и согласиться на отсрочку. Поборола нахлынувший не к месту приступ нежности и безапелляционно заявила: — Пошли есть и отвечать на вопросы.

— У меня от твоих вопросов будет несварение, — простонал Трэйтон, но на кухню пошёл.

Что за ребячество? Ему что, сложно ответить на несколько вопросов?

На кухне мы нашли запеченное мясо и много всяких сладостей. Может там было и ещё что-то, но мы решили ограничиться этим. Трэйтон опять притащил бутылку вина, разлил, на этот раз, золотистую жидкость по бокалам и заявил:

— Я согласен ответить на некоторые из твоих вопросов при условии, что ты сядешь мне на колени, — и довольно заулыбался.

Я подозрительно посмотрела на довольного лорда и уточнила:

— То есть, ты сам будешь выбирать, на какие вопросы отвечать, а на какие нет?

— Это зависит от того, как ты будешь спрашивать, — притягивая меня к себе и усаживая-таки на колени, промурлыкал гад зелёный.

Усадил, одной рукой обнял за талию, в другую взял бокал с вином и совсем обнаглел:

— У меня руки заняты, так что тебе придётся меня кормить.

— Хорошо, — схватила вилку, нанизала на неё кусочек мяса и поднесла к губам наглеца.

— А соус?

Обмакнула в соус и запихала в рот муженька.

— А теперь расскажи, что это был за монстр, и какие у тебя с ним дела?

— Подовди, я вую, — а сам начал мой бок поглаживать.

Нет, это невыносимо! Попыталась встать, но меня удержали. Прожевал, запил вином, поставил бокал и обнял обеими руками. И только после этого заговорил.

— Хорошо, я отвечу на этот вопрос... частично, но за это ты меня поцелуешь.

Повернулась и чмокнула шантажиста в щёку.

— Ну, я, в принципе, могу так же коротко ответить.

— Хорошо, отвечай, а потом я тебя поцелую, — сказала так, как будто не поцеловать, а придушить собираюсь. Этого-то мне и хотелось.

— Так вот, — одна рука переместилась на бедро, — этот монстр, как ты его обозвала, всего лишь полукровка, как и ты. Только у него мама, в отличие от твоей, не человек. А вот какие у нас с ним дела, я тебе пока сказать не могу.

— И всё? — возмутилась я, скидывая его руку со своей ноги, — Да ты же практически ничего не рассказал!

— Ты спросила, я ответил, — и опять руку на бедро положил. — Теперь поцелуй.

Потянулась к его губам, легко прикоснулась и только хотела отстраниться, как меня властно схватили за волосы и притянули ещё ближе. Поцелуй стал более глубоким и страстным. Вырываться уже совсем не хотелось, а заготовленные вопросы повылетали из головы все до единого.

Трэйтон встал и, не разрывая поцелуя, усадил меня на стол. Постепенно поцелуй начал перерастать в нечто большее. Платье затрещало под натиском требовательных рук Грэйна. А я была уже не в силах противиться поглотившей нас страсти. И вдруг по кухне разнеслось громкое ворчание. Мой желудок явно был против такого ужина. Трэйтон замер, но через несколько секунд начал трястись от беззвучного смеха. Потом и вовсе отстранился и, едва сдерживая смех, проговорил:

— Давай всё же сначала поедим.

Я спрыгнула со стола и, не глядя на лорда, начала поправлять платье. Щёки горели от смущения. И чего мне уже смущаться-то? Но было как-то неловко.

— Садись, — сказал почти муж и отодвинул для меня стул.

— А на вопросы ты ответишь? — спросила, усаживаясь за стол и, по-прежнему, не глядя на него.

— Конечно! За каждый ответ — поцелуй.

Ужинали мы молча.

Но вот после ужина я твёрдо решила узнать хоть что-нибудь. Выпила целых три бокала вина для храбрости и, как только Трэйтон, сыто улыбаясь, откинулся на спинку стула, уверенно заявила:

— А теперь мы всё же поговорим.

-Хорошо, только пошли в спальню, — благодушно улыбаясь, ответил явно что-то замышляющий лорд. И я даже догадываюсь, каким образом он собирается увильнуть от расспросов. Зря надеешься, дорогой, на эту удочку я больше не попадусь. И близко к себе не подпущу, пока не поговорим. Да и потом тоже. Хватит с меня игр по твоим правилам.

Придя в спальню, Трэйтон сразу же улизнул в ванную. Но вернулся буквально через несколько минут. Весь такой чистый и довольный, я даже позавидовала и тоже побежала мыться.

Вернувшись, обнаружила Грэйна лежащим на кровати и мирно посапывающим. Вот только меня не обманешь.

— Даже не надейся, что я поверила. Если ты не поговоришь со мной, то я сейчас же уеду во дворец.

А в ответ тишина. Я разозлилась и почувствовала, как что-то внутри меня начинает вибрировать, руки мелко задрожали, а кончики пальцев начало покалывать. Но мне сейчас было не до каких-то там покалываний. Моё терпение кончилось! Хватит терпеть и ждать, когда Грэйн соблаговолит ввести меня в курс дела. Тем более, я не из праздного любопытства интересуюсь. Ведь это моя жизнь и мне необходимо знать как себя вести и чего ждать от будущего!

— Грэйн, лучше поговори со мной! — почти прорычала.

Трэйтон застонал и перекатился на другую сторону кровати:

— Хорошо. Что конкретно тебя интересует? Только давай без эмоций. На конкретные вопросы я постараюсь ответить. И без претензий, пожалуйста. Я действительно устал.

Я подошла и присела на край кровати.

— Во-первых: меня не устраивает положение, фактически, твоей любовницы.

— Мы же договорились, без претензий!

— А ты не перебивай. Так вот, что ты собираешься делать, чтобы исправить эту щекотливую ситуацию?

— Да ничего, — и довольно улыбаясь, добавил, когда я уже открыла рот, чтобы сказать гаду всё, что я о нём думаю, — Я уже всё сделал. Брачный договор с твоим опекуном заключён, записи в имперских учётных книгах сделаны, данные о твоём новом имени и положении переданы церемониймейстерам двора. Поздравляю дорогая, мы поженились!

— Когда? — только и смогла сказать я.

— Сегодня. Прости, что без подарка, но твой дедушка хочет настоящую свадьбу, после окончания сезона и твоего возвращения в долину.

— А чего Я хочу, вас с дедом вообще не интересует?! — подскочила и начала нервно расхаживать по спальне.

— А ты что, не хочешь делать свадьбу? — неподдельно удивился Трэйтон.

— Да ты мне даже предложение не сделал!

— Я думал, то, что произошло у озера, само за себя говорит. Да и тебе же учитель объяснил, что нас связывает. Неужели ты могла подумать, что я сделаю истинную спутницу всего лишь любовницей?

— А что я должна думать? Ведь ты мне ничего не говоришь! — бегать надоело, и я снова плюхнулась на кровать, подтянув и обняв замотанные в халат ноги.

Трэйтон перекатился поближе и вдруг, резко дёрнув за руку, повалил меня на себя. Я начала отбиваться и моментально оказалась прижата к кровати опять перекатившимся Грэйном.

— Немедленно отпусти меня, — завизжала и начала колотить гада по груди.

— Имею полное право, жена, — выдал довольный муженёк.

— Ах ты, — опять что-то завибрировало глубоко в груди, -да я тебя... да чтоб ты... — ткнула пальцем в нависающую надо мной грудь и припечатала: — напыщенный зелёный жаб.

Трэйтон вдруг напрягся, потом округлил глаза и прошептал:

— Отмени. Отмени немедленно, иначе я...

Лорд вдруг начал стремительно уменьшаться в размере и трансформироваться. А через несколько секунд мне на живот шмякнулась огромная склизкая зелёная жаба! Я завизжала и вскочила с кровати. Жаба перекочевала на простынь, и оттуда укоризненно взирала на меня выпученными зелёными глазами со звёздочками. Экзотический получился гад.

— Ой, и что мне теперь делать?

Жаба ответила 'Куууаа'.

О-ё-ё-й! Неужели это я сделала? А что? А как? А куда мне теперь...? Так, соберись!

— Трэйтон, миленький, а ты можешь мне подсказать, как всё на место вернуть?

Жаба надулась и снова сказала 'Куууаа'. А если он таким навсегда останется? Подошла и осторожно присела рядышком. Жаба покосилась на меня и демонстративно отвернулась. Или отвернулся?

А мне вдруг стало смешно. Нет, ну правда ведь смешно. Хихикнула и легонько толкнула гада пальцем. Он резко развернулся и ощутимо щёлкнул своим длинным языком по руке.

— Ай, больно же! — отдёрнула я руку: — Надо же, какой обидчивый!

Трэйтон надулся ещё больше и снова отвернулся.

— Ладно, давай будем пробовать расколдовать тебя. Знать бы ещё, как это сделать.

Переместилась с кровати на пол и пристально уставилась на жабу. Попробовала проверить запас энергии. Внутри что-то клубилось и переливалось. Значит, сил расколдовать Грэйна точно хватит. А умение — дело наживное. Потренируюсь немного и всё должно получиться. Вот только на ком тренироваться-то? Осмотрелась по сторонам в поисках жертвы, но откуда здесь взяться живности?

— Подожди здесь, я быстро! — предупредила жабо-Трэйтона и выскочила из комнаты. Спустилась на первый этаж и замерла в нерешительности. Где же найти что-нибудь живое? Сняла с полочки на стене едва теплящийся ночной светильник, прибавила огонь и отправилась на улицу. Долго ждать не пришлось, через пару минут на свет прилетели два мотылька. Но мне нужен только один. Легко поймала ошалевшее от света лампы насекомое и побежала на кухню. Там нашла какую-то чашку и, держа руку с мотыльком над ней, указала на жертву эксперимента пальцем и произнесла:

— Напыщенный зелёный жаб.

Мотылёк начал зеленеть и раздуваться до тех пор, пока не превратился в жабу. Только глаза остались выпуклыми, насекомьими. Я бросила жабу в посудину и, сосредоточившись, сделала огромную глупость!

Ткнула пальцем в мотылька-жабу и произнесла:

— Лорд Трэйтон Эрт'Грэйн.

Ну почему я сказала именно это? Ведь надо было вернуть мотыльку прежний вид! А теперь на столе передо мной восседает Грэйн с насекомьими глазами и, судя по всему, интеллектом мотылька.

Новоиспечённый Грэйн посидел немного неподвижно, но потом попытался встать, или, скорее, взлететь. Неестественно задёргался, свалился со стола и начал подпрыгивать на животе, молотя руками и ногами по полу. Это так жутко смотрелось, что я отступила на несколько шагов и замерла, боясь даже пошевелиться. Лже-Трэйтон тоже замер и, вывернув шею, уставился на стол. Я посмотрела в том же направлении и поняла, что привлекло внимание сотворённого мной монстра. На столе стояла лампа. Обходя неподвижного 'Трэйтона' по дуге, подошла к столу и взяла светильник. Мотылёк продолжал неотрывно смотреть на огонь.

— Таак, тихо. Не бойся, сейчас я поставлю тебе лампу и всё будет хорошо, — проговаривала шёпотом, успокаивая скорее себя, подкрадываясь к существу.

Внезапно открылась дверь и в кухню ввалилась полная пожилая женщина в длинной ночной рубашке и чепце, держа перед собой сложенный зонт в качестве оружия.

— А ну...— женщина сощурилась, вглядываясь в моё лицо, — О, это вы, леди-хозяйка. А я думала, разбойники какие шуруют тут на моей кухне, — взгляд, судя по всему поварихи, опустился к полу, глаза округлились и она кинулась к 'Трэйтону'. Я заступила тётке дорогу и приказным тоном проговорила:

— Ступайте спать. Лорду слегка нездоровится, но я сама разберусь. Идите!

— А может, это, за лекарем послать? По виду-то совсем плох хозяин.

— Идите! — с нажимом повторила я.

Женщина испуганно посмотрела на полную решимости меня, опустила глаза и пятясь вышла из кухни.

Я подождала, пока за ней закроется дверь, подошла к мотыльку-переростку и поставила перед ним лампу. Он тут же подобрался вплотную к светильнику и, свернувшись калачиком, уткнулся лбом в стеклянный колпак. Отпрянул, видимо обжегшись, и снова ткнулся лицом в стекло, опять отодвинулся. С этим, кажется, проблем не будет, он плотно занят изучением теплопроводности стекла.

Теперь бегом по лестнице и в спальню. Жаба по-прежнему сидела на кровати, но уже не степенно раздувалась, а заметно нервничала, подёргивая головой и лапками.

— Всё, сейчас будем тебя расколдовывать! — стараясь изобразить веселье, уведомила мужа о предстоящем действе.

Подошла к кровати и, ткнув пальцем в жабье пузо, отчётливо проговорила:

— Лорд Трэйтон Эрт'Грэйн.

Жаба стремительно увеличилась, и через мгновение на кровати передо мной стоял взбешённый Грэйн. Он молнией метнулся ко мне, схватил за шею и припечатал к кровати. Нет, шею он не сдавливал, но дыхание перехватило... от страха.

— Ты что творишь, идиотка?! — прошипел лорд, нависая надо мной и сверля убийственным взглядом, — Ещё несколько минут, и я бы сдох в облике столь обожаемого тобой земноводного.

Звёздочки в его глазах совсем погасли, но, к сожалению, не от страсти. Ой, что же будет, когда я ему про второго Трэйтона скажу? А сказать-то ведь придётся.

Трэйтон вдруг отпустил, устало опустился рядом и, не глядя на меня, приказал:

— Говори.

— Что говорить? Ты хочешь, чтобы я попросила прощения? Так я же не специально, оно само получилось.

— Что-то подобное я от тебя уже слышал. Но сейчас речь не об этом, рассказывай, чего ещё натворила. Глазки-то бегают, значит, есть ещё что-то, чего я не знаю, — вот как ему это удаётся? И когда только успел так хорошо меня изучить?

— Понимаешь, я хотела потренироваться с превращением... — заломила руки и не знаю, как продолжить, а он резко поднял голову и, пристально глядя в мои испуганные глаза, тихо спросил:

— Кого и, главное, в кого ты превратила?

Я подскочила и, бегая по комнате и размахивая руками, затараторила:

— Не могла же я подвергать тебя опасности и превращать без тренировки, — Трэйтон хмыкнул, но промолчал, — Пришлось быстро искать какую-нибудь живность. Я нашла мотылька и превратила его в жабу, — и почти шёпотом, втянув голову в плечи, — А потом в тебя.

Зажмурилась и жду взрыва ярости, но вокруг абсолютная тишина. Приоткрыла глаза и увидела встревоженный взгляд Трэйтона.

— Оно тебе ничего не сделало?

— Нет. А могло? — почему-то стало страшно.

— Где оно? И сколько прошло времени с трансформации? — вставая и направляясь к двери, спросил Грэйн.

— На кухне. А времени прошло немного... наверное. Я как-то потеряла счёт времени когда ты меня душить начал.

— И когда это я тебя душил? — развернулся и замер в дверях.

— А откуда мне знать, что у тебя на уме. Раз за шею хватаешь, значит собираешься душить, — вот, сам во всём виноват. Нечего было меня злить.

— Лучше замолчи, пока я тебя действительно слегка не придушил, и веди меня скорее к трансмуту.

— К кому? — но пошла впереди Трэйтона. Не дождавшись ответа, обернулась и наткнулась на сверлящий мою шею взгляд. Ну и ладно, помолчу.

Но возле кухонной двери мне всё-таки соизволили ответить.

— Трансмуты — жертвы таких же безголовых как и ты обладателей силы Преображения. Когда животное, или в данном случае насекомое, достаточно долго находится в облике человека, у него зарождаются зачатки разума. Но главенствуют по-прежнему инстинкты. Так что, за этой дверью нас вполне возможно ожидает полуразумное, агрессивно настроенное существо с ярко выраженными желаниями выжить, поесть и размножиться. Из чего следует — ты остаёшься здесь.

Я стою с открытым ртом, а Грэйн повернулся к двери, вытащил прямо из воздуха длинный тонкий меч и пинком открыл дверь в кухню.

Я, конечно же, не удержалась и тоже заглянула. ЛжеТрэйтон стоял рядом со столом и одной рукой прижимал к груди лампу, а другой хватал из стоящего на столе блюда фрукты и жадно поедал их. Пол вокруг него был усеян огрызками и только надкушенными плодами. На стук открывшейся двери он отреагировал весьма своеобразно, притянул блюдо с фруктами поближе и прикрыл его собой.

Трэйтон ощутимо расслабился и опустил меч.

— Он не опасен? — выглядывая из-за спины Грэйна, поинтересовалась я.

— Пока нет. Сейчас оно только осваивает двигательные рефлексы и компенсирует увеличившуюся массу тела. Но скоро оно станет агрессивным, поэтому мне придётся его убить. Тебе лучше не смотреть на это, выйди.

— Ну уж нет! — обошла муженька и встала между ним и своим монстриком. — Он ничего плохого не сделал, и я не позволю тебе убить его ни за что!

За спиной послышался тихий то ли стрекот, то ли шелест и мне на плечо легла рука. Трэйтон перехватил меч поудобнее. Я медленно, затаив дыхание, обернулась и натолкнулась на протягиваемую мне грушу. Трясущейся рукой взяла угощение и с трудом произнесла:

— Ссспасибо.

Монстр кивнул головой, принимая мою благодарность и вдруг улыбнулся такой знакомой улыбкой Трэйтона.

— Тэль, немедленно отойди с дороги, — прошипел совсем разозлившийся Грэйн.

— Нет! Ты же видишь, он дружелюбный.

— Да? А ты задумайся, зачем оно тебя подкармливает?

— Подружиться хочет? — предположила я.

— Хочет, чтобы самка была упитанной и здоровой, когда будет вынашивать его потомство, — рявкнул Трэйтон и бесцеремонно оттолкнул меня к стене. Потом размахнулся и полоснул мечом моего монстра. Я закричала, но кричала ровно до того момента, когда сотворённый мной Трэйтон просто лопнул, оставив после себя разрубленного мотылька и горку пережёванных фруктов.

— Вот и всё, — довольно проговорил Трэйтон. — Хорошо, что оно не успело массу трансформировать, а то пришлось бы кровь убирать.

Меч пропал, а мне протянули руку, помогая встать. Руку я приняла, потому как сил не было совершенно. Но как только встала, оттолкнула и, обойдя лорда, направилась к двери. На пороге обернулась и устало спросила:

— А что было бы с тобой, если бы я тебя не расколдовала?

— Моё сознание умерло бы через несколько минут, и я остался бы жабой навсегда. Но ты успела вовремя и всё хорошо, — улыбнулся Трэйтон.

— А по-моему, я всё таки опоздала, — мстительно заявила я и пошла спать.

Трэйтон так и не пришёл в спальню, наверное, обиделся. И я бы даже попросила прощения за произошедшее, но он так и не появился. Проворочавшись полночи, я несколько раз порывалась сходить поискать его, всё же, в случившемся есть и моя вина, но вспоминалось, как он всегда увиливает от ответов и каким жестоким может быть, и я возвращалась в кровать, едва дойдя до двери. Да, я превратила его в жабу, но не намеренно же! Если бы меня не похитили из-за него, это вообще было бы невозможно. И это его нежелание посвящать меня во что-либо настораживает. А если быть откровенной, начинает пугать. Что он от меня скрывает?

Заявился Трэйтон только под утро, совсем измотанный и злой. Молча прошёл в ванную, через десять минут так же молча подошёл к кровати, скинул халат и, абсолютно обнажённый, лёг рядом со мной. Притянул к себе, обнял и через минуту уже крепко спал. Я попыталась отстраниться, но муж прижал к груди ещё крепче. Муж, теперь мы навсегда вместе. Быть может, стоит попытаться наладить отношения по-другому? Решила набраться терпения и подождать. Возможно, тогда он сам захочет мне всё рассказать.

* * *

Через неделю пришло короткое письмо от дедушки. Наместник сообщил, что лично прибывает ко двору, и по его приезду меня ждёт серьёзный разговор. Интересно, чего ему Трэйтон наговорил? Просто так дед не оставил бы долину. Да он скорее меня бы домой призвал! А значит, основной причиной его приезда являюсь не я. И у Трэйтона не спросишь. За последнюю неделю мы с ним практически ни разу нормально не поговорили. Он постоянно где-то пропадал. Появлялся глубоко за полночь, уставший, голодный, а иногда и легко раненый. А я скрежетала зубами, но ни о чём не спрашивала. Лишь однажды он заговорил сам.

Как и в предыдущие ночи, помылся, лёг, прижал меня к себе и прошептал:

— Спасибо.

— За что? — всё же не удержалась от вопроса.

— За то, что не устраиваешь сцен и не требуешь ничего объяснить, — тихо ответил, касаясь губами моих волос.

— Ответь только на один вопрос, — так же тихо попросила я, — тебе угрожает опасность?

— Не больше, чем обычно. В Галаксиуне оказалось слишком много противников объединения, и все они подались в соседние миры в поисках дармовых источников энергии.

Я обернулась и непонимающе посмотрела на Грэйна.

— Павших много развелось, — усмехаясь, заявил он.

— Ну и что? Ты вон тоже павший, но мне это никак не вредит.

— Не все такие сдержанные. Я восстанавливаю запас энергии, питаясь от твоих эмоций, медленно, но без ущерба для тебя. А большинство павших опустошают привязанных за несколько недель, вытягивая из них чистую энергию. Это намного быстрее и приятнее. И ты не представляешь, каких трудов мне стоит сдерживать себя, когда ты так близко, такая тёплая и аппетитная, — его рука начала блуждать по моему телу, я попыталась отодвинуться.

Трэйтон не пустил, прижал к себе и, посмеиваясь, заявил:

— Не бойся, не съем я тебя. А вот когда наплыв недовольных поутихнет, мы с тобой хорошенько поругаемся, я подзаряжусь от всплеска твоих эмоций и тогда мы наверстаем упущенное без риска, что я забудусь и заберу у тебя часть энергетического запаса. Примирение, это так прияяятно, — мечтательно протянул, поцеловал меня в плечо и добавил: — А теперь давай спать.

Да пожалуйста, я только за! Лучше бы вообще молчала, чем услышать такое. Невольно возникает вопрос к самой себе: а надо ли мне вообще ещё о чём-нибудь спрашивать? Вот уж правда, счастье в неведении.

А сейчас я держу в руках послание от дедушки и понимаю — его приезд, скорее всего, связан с политикой. А конкретно, с политическими отношениями между людьми и стартрэйнами. Если Трэйтон так легко добился от деда согласия на наш брак, значит дедушка знает о звёздных людях и заключённом с ними договоре. Неприятно осознавать, что вырастивший тебя человек замешан в таком грязном деле. Ненавижу политику!

Дворец опять гудел, как улей. Было объявлено об очередном приёме в честь прибытия очередных же высоких гостей. Оказывается, в этом году нашей империи выпала честь принимать глав других государств на ежегодном мировом конгрессе. Вот только об этом конгрессе никто раньше и слыхом не слыхивал. Да и император наш уже много лет не покидал пределов своей империи. Ну не любит наш правитель путешествовать, а тут, оказывается, Ежегодный конгресс! Люди понимали, что назревают какие-то перемены, и все были взбудоражены ожиданием. Слухи быстро распространились по империи, начались народные волнения. И Трэйтон совсем перестал бывать дома, но я узнавала об этом от слуг, в те редкие моменты, когда появлялась там сама. Император вдруг резко поменял обо мне мнение и уже не противился нашему с принцессой Китрэль общению, а напротив, настаивал на том, чтобы я проводила с его дочерью как можно больше времени. Я понимала, что Сорол попросту боится за дочь и считает, что с женой иномирца она в большей безопасности, чем под присмотром дворцовой стражи. Его логика была очевидна — уж маг-то не допустит, чтобы с его супругой что-то случилось, а заодно и за принцессой присмотрит. Вот я и торчала во дворце круглосуточно, и Трэйтона это вполне устраивало, потому, что он тоже был где-то поблизости. Иногда до меня долетали отголоски его эмоций, в основном раздражения и усталости. Но иногда проскальзывала и откровенная ненависть, а вот на кого она была направлена, я так и не разобралась.

Прибыл дедушка, я об этом узнала от Кит. Она ворвалась в свою гостиную, где сидели я и ещё три компаньонки её высочества, вытолкала за дверь вошедшего следом стража. Теперь за принцессой всюду неотступно следовали два охранника и постоянно норовили осмотреть каждую комнату, в которую собиралась войти сиятельная. Но принцесса их всегда опережала, мотивируя это тем, что в своём доме ей бояться нечего.

— Уйдите с глаз моих! Мне уже не нужны няньки, а переодеться есть кому помочь и без вас, — это охране и повернувшись, уже нам: — За последние полчаса прибыло больше половины наместников и два каких-то императора, не знаю, чьи они, я не интересовалась, — и переведя взгляд на меня: — Твой дед тоже приехал. Через двадцать минут состоится официальный обед, так что бросайте свои книжки и пяльцы, и бегом переодеваться.

Да, в этом вся Китрэль, что среди прибывших мой дедушка, она заметила, а вот личностями царственных особ не поинтересовалась. Просто Кит твёрдо уверена, что никогда не покинет родину, и иностранцы её совершенно не интересуют. А тот факт, что в родной империи нет подходящей для неё партии, принцессу совершенно не тревожит. Она считает, что и сама справится с управлением страной, когда вырастет и всему научится, разумеется. И не важно, что ей уже восемнадцать, а император не так молод, как хотелось бы. Есть ведь ещё и советники. В общем, наша принцесса не дорожит своим титулом и мечтает быть свободной художницей. И сейчас эта художница самозабвенно спорит с парикмахером, убеждая его, что распущенные волосы лучше сочетаются с её парадной тиарой, а мастер пытается доказать, что нет ничего прекраснее его 'шедевров'. Спорить принцессе надоело, и она заявила:

— Не хотите ли вы сказать, что у меня некрасивые волосы? — сощурила глаза и добавила: — Или, может, вам кажется, что без вашего участия я буду распугивать гостей своим видом?

Парикмахер молча раскланялся и удалился. Вот как в одной девушке может сочетаться столько противоположных качеств?

Обед протекал вяло и как то непразднично. Ещё бы, в ближайшие дни ещё столько народу понаедет. Так что эти официозы теперь каждый день будут проходить. Мне отвели место между дедом и советником Тройсэн, наверняка сам советник постарался. Поговорить наедине мне с ним так и не удалось, только выразила официальные соболезнования в связи с увечьем племянника, и на этом наше общение закончилось. Похоже, лорд знает, кто был инициатором 'несчастного случая', и винит меня в произошедшем. Дед же вообще только коротко поздоровался и продолжил начатый до моего появления разговор с советником. И зачем, спрашивается, меня между ними посадили? Чтобы я чувствовала себя пустым местом? Присутствовал на обеде и Трэйтон. Но он был не похож на себя, и узнала я его только по бросаемым на меня взглядам и волнам тепла и нежности... я тоже соскучилась.

Обед закончился и все разбрелись по своим апартаментам. Трэйтон удалился одним из первых вместе с императором. Мне же были предложены сразу две руки. Вздохнула, положила ладони на локти дедушки и лорда Тройсэн, и пошла на 'казнь'. Разговор происходил в кабинете советника.

Лорд Тройсэн сразу же занял место за столом, дедушка сел в кресло напротив, а мне пришлось стоять перед ними, как напроказничавшей девчонке.

Лорды помолчали немного, и первым заговорил дедушка.

— Тэль, девочка моя, ты ничего не хочешь мне рассказать?

— А что конкретно вас интересует? — тихо спросила я.

И дедушка сорвался. Как он кричал — мне захотелось заткнуть уши. Он так не ругался, даже когда я случайно сожгла ещё не прочитанное послание от императора. Мне поведали и о том, что я глупая наивная девчонка, и о том, что повторяю ошибки своей матери, и даже уведомили, что мне уже немного осталось мучиться, потому как совсем исхудала и синяки под глазами. И припечатали в конце гневной тирады, что совсем меня монстр замучил.

Не спорю, из-за переживаний я немного похудела, да и сплю в последние дни плохо, но не винить же во всех грехах Трэйтона!

— Дедушка, — осторожно начала я, — а почему ты вдруг решил, что мне грозит смертельная опасность? У меня всё хорошо, — покосилась на молча слушающего советника, — и я выхожу замуж.

— Прекрати делать вид, что тебя устраивает роль жертвы этого чудовища! — снова сорвался на крик дед. — Не для того я растил свою внучку, чтобы её загубила такая же мразь, как и убивший твою мать негодяй.

— А может, если бы я знала о своём происхождении немного больше, всё сложилось бы иначе? — не сдержалась я. — И не забывай, дедушка, я на половину такая же 'мразь', как и лорд Эрт'Грэйн.

— Нет, ты человек. Я сделал всё, что бы ты выросла доброй и человечной.

— Но я всё же не совсем человек, — подошла к столу, выхватила из подставки писчее перо и, поднеся его к губам, прошептала: — Веер.

Перо в моей руке стремительно трансформировалось в сложенный перьевой веер. Я демонстративно его разложила и начала обмахиваться. Дедушка застонал и прикрыл глаза рукой.

Советник медленно встал и тихо спросил:

— Это ты пыталась убить моего племянника и его друзей?

Я сначала опешила от такого предположения, но потом пришло понимание, что меня теперь тоже считают чудовищем, и меня сейчас интересовало только одно:

— Ты тоже так думаешь? — спросила, пристально глядя на дедушку.

— Просто скажи мне, что это не ты, и я поверю. Дай мне надежду, что я не потеряю свою девочку, что ты не погибнешь и не станешь таким же чудовищем, как твой отец.

— О, да. С папочкой я уже имела радость познакомиться. Горячая была встреча, — внутри поднималась волна протеста, и контролировать её было очень сложно, потому что к ней примешивалась явно не моя злоба. Трэйтон был где-то поблизости и сильно злился.

— А ваш племянничек получил по заслугам, он пытался меня изнасиловать, чтобы я не могла отказаться от столь желанного для вас брака с ним! И его дружки тоже участвовали в заговоре. Мой муж всего лишь проучил их, чтобы не считали себя всевластными.

Боги, что я несу! Это же не мои мысли и слова. В дверь требовательно постучали и, не дожидаясь приглашения, в кабинет вошёл Трэйтон. Поздоровался с лордами кивком головы, подошёл ко мне и, приобняв за плечи, спросил шёпотом:

— Как ты?

— Да просто замечательно! — громко ответила я. — Вот, только что узнала, что я, оказывается, чудовище. Да, и ты, кстати, тоже. Замечательная у нас с тобой семейка.

Трэйтон легко погладил меня по спине, посмотрел на дедушку и сказал:

— Выйдем на минутку, мне нужно сказать вам пару слов наедине.

Злость как рукой сняло.

— Не надо никуда выходить! Давайте все вместе поговорим, а лучше отложим этот разговор до тех пор, пока все не успокоимся.

— Если уж ты меня боишься, что говорить об остальных, — грустно улыбнулся Трэйтон. — Но если ты так хочешь, мы отложим этот разговор, — пристальный взгляд на сникшего деда, — ненадолго. Думаю, лорды нас поймут, не общался с женой несколько дней — соскучился. Попрощайся с дедушкой, дорогая, мы домой.

Я взглянула на бледного деда и прошептала одними губами только нашу фразу из моего детства:

— Я твой цветочек, а ты моё солнышко.

Уголки старческих губ дрогнули, и дедушка несмело улыбнулся, я улыбнулась в ответ и накатила волна перехода. Уже во время переноса губы мужа требовательно накрыли мои в голодном, каком-то исступлённом поцелуе. Мне тоже тебя не хватало...

Мы оказались в своей спальне, ласки Трэйтона становились всё настойчивее и грубее. Закружилась голова, ноги подкосились, и я упала бы на пол, но Трэйтон резко толкнул меня на кровать, а сам отошёл на несколько шагов.

— Прости, я не хотел, но моя сила почти на нуле и накопители сами тянутся к открытому источнику, — произнёс не глядя на меня. — Ложись спать, я скоро вернусь.

— Подожди! А как же принцесса? Мне нужно во дворец.

— Ничего с твоей принцессой не случится за одну ночь, — почти прорычал Грэйн. — У меня уже не хватит силы создать переход к Рок Повэр, и мне необходимо провести эту ночь рядом с тобой. Иначе ты станешь вдовой к завтрашнему вечеру. Ложись.

И ушёл в ванную. Наверное, опять моржевать будет. Я переоделась, легла и, затаив дыхание, прислушивалась к доносящемуся из ванной шуму воды. Никак не покидало ощущение неправильности ситуации. Жизнь Трэйтона зависит от меня, но он сдерживается, чтобы не навредить. Неужели мы обречены на постоянный контроль своих чувств. Чуть больше — погибну я, чуть меньше — и ему грозит смерть. Это страшно и непонятно. А может предложить ему вернуться в Галаксиун? Ведь там ему не грозит энергетическое истощение, и моя энергия потеряет для него ценность.

Пришёл Трэйтон, лёг и как всегда притянул к себе. Я помолчала немного и всё же решилась спросить:

— А может тебе лучше вернуться домой?

— Ты гонишь меня? — весь напрягся и обхватил руками ещё крепче, как будто боясь, что я вырвусь и убегу.

— Нет! Конечно же, нет. Я могу отправиться с тобой.

Трэйтон горько усмехнулся и ошарашил заявлением:

— Нет, Тэль, не можешь. Вспомни свои ощущения, когда ты была там в прошлый раз?

Я наморщила лобик и непонимающе уставилась на мужа.

— Твоё самочувствие, припомни, не было ли каких-либо странных ощущений? Сильно ли выросли волосы? И сколько раз за проведённые в Галаксиуне недели ты подпиливала ногти?

Как не пыталась вспомнить, в голову приходил только один ответ: ни разу! И женских недомоганий не было.

— И что это значит? — спросила, почему-то шёпотом.

— А это значит, что по каким-то, неведомым мне причинам, там ты не живёшь. Все твои жизненные процессы словно замораживаются. Мне не известна природа этого замирания, но я не хочу рисковать тобой. Ведь в следующий раз твой биологический механизм может не возобновить свою работу. О возвращении в Галаксиун не может быть и речи. Нам придётся учиться жить здесь, — неуловимо поцеловал в шею и прошептал на ухо: — Спи, любимая.

По телу пробежалась волна жара, оставляя за собой озноб и мурашки. Вот теперь-то я совсем и не хочу спать. Я хочу обычную, счастливую жизнь, хочу, чтобы Трэйтон был просто человеком. Моим любимым человеком. Хотя не уверена, что полюбила бы его, будь он заурядным лордом из моего мира. Ну почему всё так сложно?!

Когда я проснулась, Трэйтона уже не было. Ещё бы! Я проспала почти до обеда, но зато впервые за две недели выспалась. Я уже оделась и собирала под сетку волосы, собираясь сбегать на кухню за чем-нибудь съестным, когда пришла Обвер и сообщила, что уже час, как меня дожидается пожилой лорд. Ему подали чай в малую гостиную, а лорд-хозяин категорически запретил тревожить госпожу, и гость с этим согласился, уверив прислугу в том, что с удовольствием подождёт. Я сразу догадалась, что это дедушка. Наверняка Трэйтон устроил этот визит, чтобы позволить нам поговорить в спокойной обстановке и во всём разобраться. Сорвалась с места, но, добежав до лестницы, остановилась. Вот уже две недели, как являюсь здесь хозяйкой, а даже половины помещений особняка не видела. Да и прислугу не всю знаю. Подошла Обвер и, понимающе улыбнувшись, сказала:

— Идёмте, я вас провожу.

Пришлось идти за степенно вышагивающей женщиной. Надо как-то выкроить время и ознакомиться со своими владениями.

Обвер указала на нужную дверь, присела и ушла. Я вошла и в нерешительности остановилась на пороге. Дедушка сидел в кресле у окна и, держа перед собой забытую чашку с чаем, задумчиво смотрел вдаль. Обернулся на звук открывшейся двери, поставил чашку на столик, встал и развёл руки для объятий. Я счастливо улыбнулась и кинулась дедуле на шею. Перестаралась немного, чуть не завалила старика. Но дед у меня крепкий, устоял. Крепко обнял и, поглаживая рукой по спине, прошептал:

— Моя девочка.

Я всхлипнула и позорно разревелась. Как же я устала за последние месяцы. Так захотелось снова стать маленькой беззаботной девочкой, которой я была, живя с дедушкой.

Мы постояли немного, обнимаясь, я успокоилась и повела деда к диванчику. Усадила его, сама пристроилась рядышком и, не дожидаясь пока попросят, начала говорить. Я рассказала обо всём. О том, как попала в другой мир, как встретилась с Трэйтоном и он заботился обо мне. Сначала потому, что хотел использовать меня в каких-то своих планах, а потом магия его мира связала наши жизни, и теперь мы любим друг друга. И много чего ещё. Дедушка слушал, внимательно и не перебивая. А мне с каждым словом становилось всё легче и спокойнее на душе. Проговаривая вслух все свои вопросы и переживания, я многое расставила по местам, и вопросов сразу поубавилось, а то, что раньше казалось ужасным, в действительности оказалось всего лишь девичьими страхами. Но были и те вопросы, ответы на которые я могла получить от деда. Я и спросила, обо всём сразу.

Дедушка долго смотрел на меня, а потом выдал.

— Понимаешь внучка, я уже немолод и разум слегка притупился. Давай, ты сейчас раскопаешь гору своих вопросов и будешь выдавать их мне по одному. На что смогу — отвечу. А потом ты мне на пару маленьких вопросиков ответишь, — и задорно подмигнул.

Дедуля постоянно сетует, в кого я такая безголовая и бедовая, но я-то знаю, что в него.

Я задумалась, какой же вопрос задать в первую очередь? Наверное, всё же лучше сначала спросить о чём-нибудь безобидном. Хотя, вряд ли хоть один из вертящихся у меня в голове вопросов, можно назвать безобидным. Но всё же:

— По какой причине съезжаются высокие гости, и почему встреча назначена именно у нас?

— Да мы толком и не знаем. Известно только то, что наши заоблачные соседи собирают всех глав государств, чтобы объявить о чём-то важном. А вот о чём, пока не объявят — не узнаем. А что касается места сбора, так это, похоже, твоя заслуга. Этот твой... муж всех и собирает. Наша империя не самая большая и могущественная, но лорд Грэйн здесь. Вот все и съезжаются сюда.

— Эрт'Грэйн, — машинально поправила я.

Дедушка вопросительно поднял брови.

— Его зовут лорд Трэйтон Эрт'Грэйн. Эрт означает принадлежность к правящему роду.

— Мне он представился без всяких принадлежностей, так я его и буду звать. А ты, я смотрю, неплохо осведомлена об их жизни. И когда только успела? — удивлённо покачал головой дедушка.

— Ну, это здесь меня не было только пару часов, а там-то я прожила больше месяца, — лукаво улыбнулась я, — И, ты же знаешь меня, пока ни узнаю всё, что интересует — не отстану.

— И как же тебя угораздило? — вдруг грустно спросил дедушка.

— Да всё хорошо. Дедуля, не стоит за меня переживать, я счастлива, — воодушевлённо принялась убеждать старика в том, что мне несказанно повезло. Но он, похоже, не поверил.

— Вот только взгляд у тебя не счастливый. Я слишком хорошо знаю свою маленькую девочку, не нужно меня обманывать.

— Просто немного устала. И вообще, ты пытаешься сменить тему, чтобы не отвечать на вопросы? — строго проговорила, глядя в глаза.

Дед взгляда не отвёл, помолчал немного и сдался:

— Спрашивай.

— Что ты знаешь о моём настоящем отце? — знаю, что деду больно об этом вспоминать, но мне необходимо услышать его версию.

— Внучка, зачем тебе это? Зачем ворошить старое?

— Для меня это не прошлое. Это моя жизнь, моё настоящее. Он пытался похитить меня... дважды. И если бы не Трэйтон, неизвестно, где бы я сейчас была. Так что, рассказывай всё, что знаешь.

— Я знаю не так много, как хотелось бы. Но слушай. Твоя мама была...

В дверь постучали, вошёл дворецкий (у нас, оказывается, есть дворецкий!), поклонился и объявил:

— К вам посетитель.

— Ко мне? И кто же может прийти ко мне сюда?

— Лорд пришёл к хозяину, но узнав, что его нет дома, пожелал встретиться с вами, — и опять поклонился.

— И откуда, интересно, он узнал, что я дома? — сощурила я глаза. Просто, если это к Трэйтону, то я вряд ли смогу быть полезной. Да и не знает никто, что мы 'женаты'. По крайней мере, официально об этом объявлено не было.

Дворецкий опустил голову и покаянно произнёс:

— Я посчитал нужным спросить у посетителя, не желает ли он увидеться с леди Грэйн. Так приглашать? — и виновато на меня посмотрел. Молодой ещё, не то, что дедушкин. У того и муха не проскочит.

— Зови уже. Будем разбираться. Дедуль, ты, если что, меня поддержи. Я же в политике не понимаю, а у Трэйтона здесь только политические связи.

Дедушка молча кивнул и повернулся к распахнувшейся двери. Я встала и тоже посмотрела на дверь.

— Лорд Лайлэйк, — громко произнёс дворецкий и отступил в сторону, пропуская в гостиную триумвира Этр'Лайлэйка. Я икнула, села обратно на диван и прошептала:

— Ой, мамочки.

— Я тоже очень рад тебя видеть, дорогая... невестка, — хищно улыбаясь пропел триумвир и, совершенно игнорируя деда, направился ко мне походкой хищника.

А я вдруг вспомнила, что дома, и здесь он никакой не триумвир, а всего лишь брат моего мужа и мой гость! Встала, гордо выпрямилась и произнесла отстранёно-вежливым тоном:

— Рада вновь вас видеть, лорд Лайлэйк. Позвольте представить вам моего деда, наместника Изберзкой долины, лорда Шэйнира Холдэра.

Лайлэйк мазнул по дедушке безразличным взглядом, коротко кивнул и вновь переключился на меня.

— Неплохо ты вжилась в роль хозяйки, а не боишься, что завтра на твоём месте может оказаться другая, более эмоциональная глупышка? Дааа, мой братец всегда был бунтарём, но я не думал, что он осмелится пасть. Ему еженедельно пересылается энергетическая сфера для подпитки, и этого всегда хватало всем проверяющим. Но Трэй привык использовать силу не ограничивая себя, вот и наплёл, что погибнет, если ты не пригреешь его под своим крылышком, я прав?

Мне было очень неприятно слушать весь этот бред, но нёс его брат Трэйтона, да к тому же, ещё и маг. А потому продолжаю вежливо улыбаться:

— Мне жаль вас огорчать, но на сей раз вы не правы. Присмотритесь повнимательнее, и возможно вы поймёте, в чём ошиблись.

Сиреневый, хотя сейчас у него были вполне обычные, человеческие глаза, разве что оттенок радужки очень редкий в нашем мире, сощурился и недобро посмотрел на меня. Дед напрягся, но промолчал. Только придвинулся ко мне поближе.

— Не переживай, дедушка, он мне ничего не сделает. Ведь я Жена его брата. Ведь так, триумвир? — всё же не удержалась от язвительного тона.

— А ты оказалась не так проста, как представил тебя Трэй. Пустышка, да? — усмехаясь, произнёс лорд. Прошёл и сел в кресло, не дожидаясь приглашения. — Ну и где носит этого интригана? Он должен был меня встретить.

И опять эти нотки обиженного ребёнка в голосе. Как он умудряется совмещать в себе жёсткого правителя и вечно недовольного старшим братом ребёнка?

— Трэйтон наверняка очень занят, поэтому и не смог вас встретить. Но, думаю, скоро он появится. Не хотите ли выпить чаю, пока мы его ждём? — ну да, я же хозяйка, а значит должна принимать гостя по всем правилам.

— Лучше вина, красного, — а потом повернувшись к деду: — И расскажите мне о вашем мире, лорд... Холдэр.

Дедушка взглянул на меня, я встала и пошла давать распоряжение по поводу вина и закусок. Не отказалась бы сейчас и от чего-нибудь посущественней, но обедать в обществе родственничка не хотелось.

Когда я вернулась в гостиную, то не поверила своим глазам. Дедушка и триумвир увлечённо спорили о каких-то нововведениях в торговой политике с заморскими странами и пошлинах на морские перевозки. Дед снисходительно похлопал триумвира по плечу и заявил:

— Ты ещё молод и не понимаешь, что любые реформы влекут за собой определённые последствия. И риск не всегда оправдан.

— Да бросьте вы, прогресс не стоит на месте и изменения неизбежны, — отмахнулся Лайлэйк.

Они ещё что-то говорили, но я уже не слушала. Просто стояла и оторопело смотрела на то, как мой дедуля дружески беседует с прайм-триумвиром другого мира. Видел бы это Трэйтон! С ним дедуля не столь благожелателен. И что бы это могло значить?

Пока я пребывала в ступоре, принесли вино. Лайлэйк сам разлил его по бокалам, один протянул деду, другой взял сам. Поднял бокал и провозгласил тост:

— За плодотворное сотрудничество!

Дедуля тоже приподнял свой бокал и добавил:

— И пусть оно будет долгим, — взглянул на меня, — и обоюдовыгодным.

Они дружно выпили и продолжили разговор. А я поняла, что здесь и без меня обойдутся, и пошла обедать. Мой уход, похоже, даже не заметили. Где же Трэйтон?

Послышались шаги, и по лестнице спустился мой муженёк. Он вообще дверями пользуется? В одном триумвир прав, Трэйтон совершенно не умеет экономить энергию. Только я хотела сказать что-нибудь вроде 'И где тебя носит, когда тут такие гости?', как Трэйтон приложил палец к губам и, подмигнув, вдруг исчез. Просто пропал — только что спускался по лестнице и вот его уже нет. Почувствовала шевеление воздуха рядом и лёгкий, едва ощутимый поцелуй в щёку. А потом шёпот на ухо:

— Вернись обратно, мне нужно проникнуть в гостиную не вызывая подозрений.

— А через стены ты не научился ходить? — съязвила я. А что? Если может становиться невидимым, то пусть и через стены проходить учится, как привидение из страшилки. Там его братец деда вербует, а он тут играется! Но думала об этом я по дороге в гостиную. Открыла дверь, немного подождала, вошла и прошла к свободному креслу.

— Трэй не появился? — отвлёкся от беседы сиреневый.

— Можно сказать, что нет, — пробурчала я и посмотрела на довольного дедушку. Уж не заколдовал ли его триумвир?

— Ну что ж, подождём ещё немного. Вы ведь никуда не торопитесь, лорд Холдэр? Ещё вина?

Дедуля кивнул и протянул бокал. Ну и чего же ты ждёшь, Трэйтон? Он такими темпами всё твоё вино выпьет и деда мне напоит.

— Выйди, — едва различимый шёпот за спиной. И что обо мне подумают? Бегаю туда-сюда, будто несварением страдаю.

Натянуто улыбнулась, пробормотала:

— Пойду, распоряжусь по поводу обеда, — и вышла. Но это же я. Осталась за дверью, в надежде что-нибудь услышать. Только бы слуги не увидели, вот будет позор.

А за дверью стало совсем тихо. И о чём они там шепчутся? Так захотелось обратно зайти, но нельзя. Не просто так же меня Трэйтон выпроводил, надеется, что без меня будет сказано что-то интересное. Но мне-то тоже интересно! Вдруг в гостиной послышался какой-то грохот и снова всё стихло. Схватилась за ручку — не открывается! Покрутила, подёргала — заперто. А там дедушка! У него же сердце слабое. Начала колотить по двери кулаками, но никто открывать не торопился.

Повернулась спиной, пнула ногой со всей силы и как закричу:

— Если с дедом что-нибудь случится, я вас сама на родину депортирую. Звездуны убогие.

Какое-то время было тихо, а потом грянул хохот. Причём, смеялись двое, и дедули среди них не было. Схватилась за ручку и ещё раз дёрнула изо всех сил. Дверь легко открылась, и я чуть не упала. С трудом удержалась на ногах, влетела в комнату и, сложив руки на груди, встала в стойку под названием 'сейчас тут всем будет плохо'. Но плохо никому не было, всем было хорошо. Дед застыл в позе внимательно слушающего собеседника, слегка наклонившись вперёд. Стазис этот свой наложили, гады! Трэйтон стоял в угрожающей позе, но смеялся. Триумвир сидел на полу, потирал щёку с намечающимся синяком и тоже смеялся. Одно из кресел валялось на боку, его-то падение и послужило причиной грохота.

— Так что ты с нами сделаешь? — спросил триумвир, устраиваясь на полу поудобнее.

— Деда мне верните, — пробурчала, растерявшая весь свой пыл, я.

— Да кому он нужен? Забирай, — отмахнулся сиреневый. — А мы тут ещё немного побеседуем. Да, братец?

— Я уже... сказал всё, что хотел. Надеюсь, ты меня понял.

— Да, весомые у тебя... аргументы. А, кстати, ты почему меня не встретил? Я же мог заблудиться.

— Ну-ну. Что-то я не припомню, чтобы ты хоть раз где-нибудь заблудился, — проговорил Трэйтон, подавая брату руку.

— Вы мне деда размораживать собираетесь? — напомнила я о своём существовании. — И вообще, вам что, драться больше негде?

— Тут, понимаешь, дело не в месте, а в поводе, — усмехнулся триумвир.

— Ещё один такой повод, — неожиданно зло проговорил Трэйтон, — и ты больше никогда не сможешь драться.

— Да ладно тебе, должен же старик знать, кому свою внучку отдаёт.

— Я предупредил.

— Деда мне отдайте, гады глаз...

Трэйтон метнулся ко мне и зажал рот рукой.

— Не стоит, дорогая. Я и первый раз на всю жизнь запомню.

— Так, хватит болтать. Триумвир садится в кресло, а...

— Лэй, мы же теперь родственники, — вставил сиреневый.

— Лэй, так Лэй. Вы сядете в кресло, а мы выйдем.

— 'Ты', зачем в семье такой официоз?

— Да садись же ты! — рявкнула я, вздохнула и продолжила более миролюбиво: — Разморозишь дедушку и тогда мы зайдём. Не хочу, чтобы он лишний раз волновался.

Взяла Трэйтона под руку и потащила к выходу, а вслед нам понеслось:

— Сочувствую твоему счастью, братец. Она же тебя под каблук загонит.

Трэйтон остановился, развернулся и уже набрал в лёгкие воздуха, собираясь опять начать разборки, но я прошептала:

— Если дедушка пострадает от вашего стазиса, в червяка превращу.

Лорд выдохнул, покосился на меня, я покивала головой, подтверждая свою угрозу, и мы всё-таки вышли. Через несколько секунд из-за двери послышался бодрый голос Лэя:

— Да вы не переживайте так. Это он раньше таким был, в молодости. Теперь Трэй остепенился... почти.

Трэйтон заскрежетал зубами, резко открыл дверь и произнёс, заходя в гостиную:

— Братец, не ожидал, что ты так рано освободишься! У тебя же на сегодня четыре казни было назначено. Неужели простил испортивших твою парадную мантию прачек?

У дедушки округлились глаза, но и Лэй не уступал ему по размеру удивления.

— Каких прачек? — непонимающе уставился на брата триумвир.

— Действительно, не стоит сейчас об этом. Рад, что ты почтил нас своим присутствием, — таким тоном только соболезнования приносить, а не о радости говорить.

Дедушка встал, склонил голову и хрипло произнёс:

— Вынужден вас покинуть, лорды. Дела. Миртэлла, проводи меня, пожалуйста.

В коридоре дед остановился и, пристально глядя мне в глаза, спросил:

— И чему мне верить? Кто из них говорит правду? Надеюсь, что не оба?

— Да не волнуйся ты так, дедуль. Что бы тебе ни наговорил лорд Лайлэйк, он всего лишь пытается досадить Трэйтону. И Трэй отвечает ему тем же. Иногда они ведут себя как дети.

Дедушка вроде успокоился, но уже на крыльце обернулся и выдал:

— А лорд Лайлэйк тебе бы больше подошёл. И что ты нашла в этом солдафоне?

Дед уехал, а я всё стояла на пороге и не могла понять, и где он увидел солдафона? Трэйтон совсем не такой.

В гостиную я не пошла. Отправилась на кухню, поела прямо там, под удивлёнными взглядами прислуги, и не особо обращая внимание на причитания поварихи по поводу моей худобы. Поблагодарила за обед и отправилась собираться во дворец. Уверена, что по поводу прибытия Лэя устроят очередной приём. И когда они государством управлять успевают, выделяя столько времени и средств на веселье?

Лорды перебрались в кабинет и разбирали какие-то документы. Я зашла предупредить, что отправляюсь во дворец. Трэйтон, не отвлекаясь от бумаг, пробурчал: 'Хорошо. Мы будем позже'. А Лэй вообще не заметил моего присутствия.

Во дворце царил хаос. Все бегали, суетились и вообще пребывали в крайнем возбуждении. Сегодня приём, а завтра высокое собрание за закрытыми дверями. Придворные лорды были возмущены и оскорблены до глубины души. Неслыханно, решаются важные вопросы, а их не пригласили! Леди политические тонкости не волновали. Гораздо больше их заботило присутствие при дворе такого количества завидных женихов. И только Китрэль была спокойна, её не трогали ни приём, ни конференция. Меня отчитали за долгое отсутствие и потащили в сад на прогулку. Погода сегодня была не по-осеннему теплая, и принцесса вознамерилась устроить пикник в дальней части сада. Мы весёлой стайкой шли впереди, выбирая место для отдыха, а за нами тянулась вереница слуг со всем необходимым для пикника. Больше всех 'повезло' пожилому лакею, тащившему мольберт, тубус с холстами и ящик с принадлежностями для рисования.

Когда всё было приготовлено, мы расселись на подушках, немного посплетничали, перекусили и маленькими группками по двое-трое человек бродили в тени деревьев. Отовсюду слышался весёлый смех и шушуканье секретничающих фрейлин. А Китрэль нашла какое-то особенное дерево и срочно решила его нарисовать. Мне, конечно же, досталась честь сопровождать принцессу. И чего она в этом дереве нашла? Обычный крутеяз, только начинающие краснеть листья, в лучах пошедшего на склон дня, придавали ему таинственный, слегка мрачноватый вид. Лично мне казалось, что листья испачканы в крови. Вспомнился лорд, раскачивающийся на пронзившей его грудь ветке, и стало совсем не по себе.

Принцесса уже самозабвенно чего-то там малевала, я же просто присела на траву в тени молодой яблони и лениво наблюдала за пытающимся сдвинуть с места упавшее кривобокое яблочко жуком. Не удержалась и подтолкнула плод. Яблоко перекатилось на другой бок, а жук упал на спину и задрыгал лапками. Помогла, называется!

Вдруг Китрэль взвизгнула и швырнула палитру в сторону крутеяза. Я перевела взгляд в ту сторону, куда испуганно таращилась принцесса, и увидела незабываемое зрелище. В лучах солнца возвышался величественный и невозмутимый триумвир Эрт'Лайлэйк. Всё его лицо было извазюкано в красках, палитра сползла на грудь, там и осталась. Прилипла, наверное. Я сдавленно хрюкнула, пытаясь удержать смех. Лорд сложил руки на груди, палитра отвалилась, но не упала. Лэй поймал её и, подойдя к застывшей с приоткрытым ртом Кит, протянул дощечку со словами:

— Возьмите, это, я так понимаю, ваше.

Китрэль помотала головой и ответила:

— Нет!

Я не удержалась и громко расхохоталась. На меня недобро посмотрели, причём оба.

— Тэль, может, ты нас представишь? А то леди даже не знает, как ко мне обратиться, чтобы принести извинения.

— Я должна извиняться? Вы сами виноваты, выпрыгнули из-за дерева, как кролик из кустов. И вообще, вы меня напугали, так что это вы обязаны извиниться передо мной! — заявила Кит и, демонстративно вздёрнув носик, отвернулась.

Как когда-то выразился Трэйтон, 'похоже, будет весело'. Я подошла и, стараясь не улыбаться, произнесла:

— Принцесса, позвольте представить вам кролика..., ой простите, — и как же его представлять-то? Как его зовут? О, вспомнила, — принца Эвилэя Лайлэйка.

Китрэль приподняла бровь и ехидно спросила у меня, продолжая игнорировать Лэя:

— И откуда прибыл этот заносчивый принц? Кого-то он мне напоминает.

— Это брат лорда Грэйна. Они немного похожи... внешне.

Повернулась к сиреневому и монотонно проговорила:

— Сиятельная принцесса Китрэль Озорская, единственная и горячо любимая дочь императора Сорола Второго, — выдержала небольшую паузу и добавила: — А теперь можете извиняться друг перед другом.

Как ни странно, Лайлэйк слегка поклонился и произнёс:

— Приношу свои извинения за то, что напугал вас, прекрасная Китрэль.

Схватил принцессу за руку и приложился губами к внутренней стороне запястья. А это вообще все правила приличия нарушает! Так могут поступать только мужья по отношению к своим жёнам. Но Кит не возмутилась, как должна была, а покраснела и засмущалась.

— И вы простите меня, — и протянула полотенце. Лэй взял тряпицу вместе с ручкой принцессы и приложил его к своему лицу. Похоже я здесь лишняя. Но это не простой принц, так что:

— Ну что ж, вот и познакомились. Нам пора. Скоро приём, — и потянула Китрэль за руку. Полотенце полетело на траву, Кит выдернула руку, недовольно посмотрела на меня и, одарив Лэя ласковым взглядом, промурлыкала:

— Увидимся на банкете.

И где решившая посвятить себя искусству бунтарка? Передо мной стояла влюблённая девчонка. Знала бы ты, кто он, вмиг растеряла бы всю симпатию.

Принцесса попыталась возмутиться, что ещё не дорисовала дерево, но фрейлины уже собрались и ждали только нас. Ведь впереди приём, а к нему ещё нужно приготовиться. Платья и причёски для некоторых не менее важны, чем желание угодить принцессе. Китрэль, конечно, будущая императрица, но ведь всегда остаётся надежда приглянуться какому-нибудь принцу, или хотя бы послу, и покинуть нашу дождливую империю.

Времени до начала праздника оставалось уже совсем мало, и я понимала, что просто не успею смотаться домой и переодеться, но проблему опять решил Трэйтон. Служанка передала записку, в которой мне предлагалось посетить свои дворцовые апартаменты. А там были Трэйтон и его не в меру возбуждённый брат. Трэйтон сразу указал на лежащее на кровати кремовое платье с корсетом и множеством полупрозрачных юбок. И где он только берёт эти невиданные наряды, из своего мира, что ли, приносит? Я схватила наряд и убежала в ванную. И уже оттуда слушала восторженную речь Лэя о том, что он никогда ещё не встречал такой прекрасной, нежной и трогательной принцессы.

Интересно, это палитру на своём лице он принял за нежность, или своё сравнение с кроликом — за трогательность?

Трэйтон же вообще не был расположен к задушевным беседам и сразу заявил:

— Если мы заключим соглашение и выйдем на новый уровень, она и так будет твоей. Так что сосредоточься на делах и направь всё своё обаяние, если оно у тебя вообще есть, на привлечение местной верхушки на нашу сторону.

Меня эти слова вогнали в ступор. Что значит 'она и так будет твоей'? Трэйтон, мой Трэйтон, говорит о Кит как о какой-то вещи! С трудом переоделась, расчесала волосы и просто перевязала их ниткой жемчуга в нескольких местах. Платье было прекрасно и великолепно сидело на мне, но меня ничто уже не могло отвлечь от этих жутких слов о принцессе. Я люблю Трэйтона, и просто не переживу, если он окажется негодяем!

Но к лордам я вышла, доброжелательно улыбаясь и ничем не выдавая своих эмоций.

— Ты прекрасна, как всегда, — нежно улыбнулся Трэйтон. — И сегодня твой дедушка объявит о нашей помолвке.

— А не поздновато ли для помолвки? — усмехнулся Лэй.

— Тэль хочет соблюсти все местные обычаи, — ответил Грэйн и протянул мне руку.

В зал мы так и вошли, я с Трэйтоном под руку и Лайлэйк рядом с Трэем. Церемониймейстер замешкался, но всё же объявил:

— Принц Трэйтон Грэйн, его невеста, леди Миртэлла Лазвэл и их спутник.

В зале воцарилась тишина. Лэй приподнял бровь и воззрился на объявляющего. Бедолага втянул голову в плечи и, кажется, начал молиться неведомым богам. Знал бы он, что эти самые 'боги' сейчас стоят рядом!

Навстречу нам вышли сам Сорол Второй, первый церемониймейстер и дедушка! А он-то зачем? Лорд Круэлл повернулся к залу и громогласно объявил:

— Император дружественной державы, его величество прайм-триумвир Эвилэй Лайлэйк.

Император степенно раскланялся с Лэем, а Круэлл продолжал:

— Принц Трэйтон Грэйн и его невеста, леди Миртэлла Лазвэл.

На меня были направлены несколько десятков злобных женских взглядов. Но не они заботили меня сейчас. О помолвке должен был объявить дедушка! Круэлл объявлял только о политических, заключённых не без участия императора, союзах. Взглянула на дедушку, он виновато опустил глаза. Как там говорил Трэйтон несколько минут назад? 'Если мы заключим соглашение, принцесса всё равно будет твоей', меня же отдали ещё до соглашения. Я, конечно, не против официального оформления наших отношений, но зачем представлять это так, как будто меня продали?! Беспокоилась за принцессу, а теперь сама оказалась разменной монетой в политических играх. Трэйтон, судя по напрягшейся руке и недовольному прищуру в сторону императора, тоже был не в курсе. Но теперь выходило, что наш брак приобретает политическую ценность, а значит, император ждёт ответной услуги. Знать бы ещё, что он хочет выторговать в обмен на не представляющую никакой ценности для империи меня? Подошли другие гости, и мы прошли вглубь зала. Атмосфера вокруг была напряжённой и недружелюбной, но только по отношению ко мне. Трэйтону и его брату все улыбались, но, стоило перевести взгляд на меня, и в глазах леди загоралась неприязнь. А лорды разглядывали мою скромную персону с явным недоумением. В их глазах прямо-таки читался вопрос — и что он в ней нашёл? Ну и пусть! Гордо подняла голову и лучезарно улыбнулась недоброжелательной общественности. Дедушка усмехнулся и обратился к Трэйтону:

— Позвольте украсть у вас мою внучку?

Трэйтон рассеянно кивнул, переложил мою руку на дедов локоть и направился в сторону какого-то принца или императора, беседующего с советником Тройсэн. Многовато высочеств и величеств развелось при нашем дворе в последние дни, всех и не упомнишь.

Дедушка увлёк меня к диванчику у стены, усадил и участливо спросил:

— Как ты, милая?

— Бывало и лучше. И чего его величество хочет от Трэйтона?

— Не знаю, — честно признался дед. — Меня поставили перед фактом, что о твоём новом статусе будет объявлено на имперском, церемониальном уровне, и пришлось подчиниться. Император понимает, что в преддверии перехода на новый уровень отношений между мирами, лорд Грэйн не пойдёт на открытый конфликт, и решил запастись лишним козырем в переговорах.

— Так, не хочу ничего об этом знать! Трэйтон разберётся с нашим бесстрашным правителем и без открытого противостояния, а мне всё равно не понять всех хитросплетений и интриг. Лучше скажи, Сорол ничего не говорил о сути конференции?

— Нет. А у этого своего спросить ты не можешь?

— Дедушка, прошу тебя, я люблю Трэйтона, и тебе придётся смириться с тем, что он теперь часть моей жизни. Большая её часть.

Послышался какой-то шум, все гости устремились в сторону непонятных звуков, а доносились они с улицы. Мы дружно высыпали на террасу и застыли, восхищённо любуясь самым прекрасным и невероятным салютом, из когда либо озаряющих небо над императорским дворцом. А в завершении торжества света и красоты на потемневшем, почти ночном, небе появилось изображение принцессы Китрэль. В маленькой шляпке и выбившимися из причёски локонами, с широко распахнутыми глазами и лёгким испугом на лице. Точь-в-точь, как сегодня днём, при появлении Лэя в саду. Сразу стало ясно, чьих рук это дело.

Лэй подошёл к облокотившейся на перила принцессе и громко объявил:

— Этот салют посвящается самой прекрасной, очаровательной и... меткой принцессе во всех существующих мирах. Ваш образ отпечатался в моём сердце так же чётко, как краска на лице.

Взял Китрэль за руку и приложился губами к её пальчикам. Кит совсем засмущалась, покраснела, опустила голову и едва слышно пробормотала слова благодарности.

— Что творит этот идиот?! — Трэйтон стоял за моей спиной и тихо возмущался.

— А что в этом плохого? Лэю понравилась Кит, он уделяет ей внимание. Это же всего лишь флирт. Или я не права?

— На императора посмотри, — прошептал Трэйтон.

Я взглянула на его величество и поняла причину недовольства поведением триумвира. Сорол Второй стоял бледный как стена, а выражение лица у него было такое, как будто Лэй к горлу его дочери нож приставил, а не ручку поцеловал.

— Пошли отсюда, — вдруг предложил Трэйтон, подойдя ко мне вплотную и почти касаясь спины.

— Куда? — прошептала, слегка отстраняясь, потому, что люди начали коситься и одаривать осуждающими взглядами.

— А разве это так важно? Главное, что там мы будем вместе, и не будет этих напыщенных придворных, — прошептал, снова приблизившись и щекоча мне висок дыханием.

— Чуть позже, — прошептала в ответ и пошла за потянувшимися к дверям в зал людьми.

— Через полчаса я тебя заберу, — и затерялся в толпе.

Уже почти все леди и лорды вошли в помещение, когда меня схватили за локоть и оттащили в сторону от дверей.

— Пошли, погуляем в саду, — грубым, каким-то хриплым голосом предложил Трэйтон, продолжая удерживать меня за руку.

— Мы же договорились, что уйдём через полчаса! — попыталась освободить руку от почти болезненного захвата.

— Дааа? — почему-то удивился Трэйтон. — Ну тогда, я передумал. Уйдём сейчас, — и потянул меня к лестнице.

Да в чём дело?

— Трэйтон, отпусти! Ты на себя не похож!

— Не говори ерунды. Это я, твой любимый и всё такое. Пошли, говорю. Доверься мне, в саду тебя ждёт сюрприз.

Всмотрелась внимательно в лицо Трэйтона — ничего подозрительного, его черты, его глаза. Но сердце сжалось от бесконтрольного страха, что-то с ним было не так. Казалось, через его глаза на меня смотрит кто-то другой, злобный и агрессивный.

— Знаешь, я, наверное, лучше вернусь в зал. Там дедушка, да и принцесса меня ещё не отпускала.

Но и Трэйтон не торопился отпускать мою руку.

— Кто для тебя важнее, дед с принцессой или я, твой хозяин?

— Кто?! С каких это пор ты стал моим хозяином? — нет, это определенно не мой Трэйтон. Грэйн слишком хорошо меня знает и не рискнул бы ляпнуть такую чушь.

Вдруг, в голову пришла замечательная идея. А что, если попробовать с помощью магии вернуть этому субъекту его истинный облик. Ведь смогла же я превратить жабо-Грэйна обратно в моего Трэя. А с этим даже если и не получится — не жалко. Потому как я уверена, что это какой-то злодей и намерения у него явно недобрые. А пока я это обдумывала, меня уже стащили со ступеней и увлекли в тень деревьев.

Я остановилась, не собираясь продолжать этот балаган.

— В чём дело? Идём, — совсем хрипло проговорил Трэйтон.

Я подняла руку и, указывая пальцем на самозванца, чётко проговорила:

— Истинный облик этого лорда, — по телу прошлась волна магической энергии, но стоящий передо мной лорд не изменился! Это был по-прежнему Трэйтон. Только лицо его вдруг побледнело, скривилось от боли. Он упал на одно колено и, не поднимая головы, прохрипел:

— Беги... Лэй...

Я отступила на несколько шагов. Это Трэйтон! Только с ним что-то не так. Ему плохо! Уже собралась подойти и помочь подняться, но Трэйтон вскинул голову и уставился на меня злыми, жёлтыми глазами с вертикальными зрачками. Развернулась и, не разбирая дороги, ломанулась в сторону лестницы прямо через розовые кусты. Ободрала руки, но даже не пискнула. И не обернулась ни разу, пока ни оказалась на ступенях. А когда посмотрела в том направлении, откуда только что прибежала, увидела только неясное свечение зелёного цвета.

В зал я постаралась войти спокойно. Отыскала взглядом Лэя и почти побежала к нему. Бесцеремонно схватила родственника за локоть и выдернула из возглавляемой Кит толпы обожательниц. Принцесса одарила меня обещающим неприятности взглядом. Она злилась с того момента, как объявили о моём новом статусе.

Отвела недоуменно взирающего на встрепанную и запыхавшуюся меня триумвира подальше от людей и затараторила полушёпотом:

— Там Трэйтон, с ним что-то не так. Он хотел мне навредить, а когда я попыталась воздействовать на него силой, ему стало плохо. Он почти упал и приказал бежать за тобой.

— Что ты сделала с моим братом? — зло прошептал Лэй.

— Это не я! У него глаза были странные, как у того чудовища из Рок Повэр.

Лэй замер и прикрыл глаза. А когда открыл их вновь, в его взгляде плескался страх!

— Из помещения ни шагу. Увижу в саду — сам прибью! — огляделся и, схватив меня за руку, куда-то потащил. Как оказалось, к деду.

— Вот, передаю из рук в руки. Из зала не выпускать. Быть всегда на виду.

Дедушка напрягся, но ничего не спрашивая, молча кивнул. А Лэй ушёл. И стоило ему покинуть помещение, как все двери закрылись сами собой. Вокруг было шумно и весело, и мало кто заметил такую странность, как самозакрывающиеся двери на террасу.

Я умоляюще посмотрела на дедулю. Дедуля грозно сдвинул брови и пробурчал:

— Не пущу. Пусть сами разбираются.

— Ну пошли, хотя бы в окно посмотрим, — взмолилась я.

А в следующее мгновение прогремел взрыв! Все стёкла со стороны сада брызнули осколками в зал, прямо на людей. Кто-то завизжал, кто-то начал неприлично ругаться. И почти вся, довольно не малая, толпа присутствующих кинулась на террасу. Любопытство оказалось сильнее страха. Протолкавшись через толпу, мы с дедом пробрались к перилам. А в саду, прямо на том месте, где я оставила Трэйтона, зияла огромная глубокая воронка с неровными краями и вывороченными с корнем деревьями по бокам. И никого не было. Трэйтон и Эвилэй просто пропали!

Мы сидели в рабочем кабинете его величества. Я здесь была впервые, но сейчас было не до интерьера. Во-первых, переживала за Трэйтона, да и за Лэя тоже. А во-вторых, меня допрашивал сам император и я, как подданная его императорского величества Сорола Второго, не имела права молчать. Но чувствовала, что и полностью откровенной быть тоже не могу.

Ответить на очередной вопрос я не успела, голову пронзило острой, непереносимой болью. Вскрикнула и сжала виски руками. И только отдышавшись, поняла, что это была не моя боль. Плохо было Трэйтону, очень плохо. В следующее мгновение сбоку от меня заискрился воздух и появился Лэй. Он был весь в земле и с окровавленными руками. Его левое плечо было не в лучшем состоянии, рукав изодран, а под лохмотьями виднелась рваная, ещё кровоточащая рана. Но что-то мне подсказывало, что на ладонях не его кровь. Я вскочила и спросила срывающимся шёпотом:

— Где он? Он жив?

— Да, — хрипло ответил Лэй, прокашлялся и продолжил уже нормальным голосом: — Я за тобой, одному ему здесь не выкарабкаться, а у меня сейчас не хватит силы перенести нас обоих. И там нас наверняка ждут.

Высвободила руку из дедушкиного захвата, он попытался удержать меня, но сейчас я могла думать только о своём муже, и молча шагнула к Лэю. Триумвир повернулся к застывшему в шоке императору и проговорил:

— Надеюсь, вы нас извините, ваше высочество?

Сорол поморщился от 'высочества', но молча кивнул, принимая извинения. Нахлынула волна перехода.

Трэйтон лежал на кровати. Он тоже был весь в земле и крови. На боку виднелась уже почти затянувшаяся рана, а вот бедро ещё кровоточило, и довольно сильно.

— Он потратил слишком много сил на борьбу с подчинением, так что тебе придётся поделиться с ним чистой энергией. Мне тоже необходимо подзарядиться, но у Рок Повэр нас, наверное, будут ждать, поэтому я к себе во дворец, у меня там ещё остался небольшой запас сфер. Если Арена пропустит — принесу.

А я стояла как вкопанная и не могла оторвать взгляд от посеревшего, осунувшегося лица Трэйтона.

— Ну, чего замерла, иди к нему, — подтолкнул меня в спину триумвир и испарился.

Подошла и осторожно, стараясь не прикасаться к израненному телу, легла рядом. Прижалась лбом к щеке лорда и замерла. Но ничего не происходило, не было ощущения покидающих сил, вообще ничего не менялось. Трэйтон по-прежнему был без сознания, глубоко, но редко дышал и не забирал мою энергию. Я села, нависая над ним, погладила по щеке, наклонилась и поцеловала, вложив в прикосновение всё своё желание поделиться силой, энергией, самой жизнью. Темнота накрыла неожиданно, успела только подумать 'получилось' и повалилась на Грэйна.

* * *

Меня трясли за плечи и навязчиво пытались разбудить. Вялые отмахивания руками не помогли, пришлось приоткрыть один глаз и послать нарушителей моего покоя куда подальше. Тоже не помогло! Сквозь дымку сна услышала вопрос, заданный полушёпотом и явно не мне.

— Ты какую энергию брал?

— Откуда я знаю, без сознания же был! Она сама её в меня вливала, но по ощущениям накопители полные.

— Да ты её досуха выпил! Поздравляю братец, теперь у тебя безразличная ко всему, холодная как рыба и не отягощённая чувствами жена!

Меня опять потрясли и попытались усадить. Села, оттолкнула навязчивые руки, потянулась и озвучила то, что меня сейчас беспокоило:

— Хочу есть и в туалет. Нет, в туалет всё-таки больше, — и, не обращая внимания на оторопело уставившихся на меня братьев, соскочила с кровати, немного постояла, пережидая головокружение, и пошла в ванную, на ходу стягивая платье.

Лэй закашлялся и отвернулся, а Трэйтон прошептал:

— Ты же в туалет хотела.

— Помоюсь попутно, я же рядом с грязным тобой лежала.

Когда я вышла из ванной, в спальне был уже только Трэйтон.

— Тэль, милая, иди сюда, — похлопал по простыни Грэйн. Странно, кровать же заправлена была. Ааа, наверное, он спать собирается, уже же ночь.

— Нет, я пойду поем. А спать больше не хочется, так что ты тут без меня.

За дверью хохотнули, и донёсся ехидный голос Лэя:

— Тебе помочь, братец?

— Я же сказал, что сам справлюсь, — прорычал Трэйтон. — Убирайся от моей спальни извращенец!

Я подошла к двери, открыла и упёрлась взглядом в халат. Халат был на триумвире, и они преградили мне дорогу.

— Прости, дорогуша, но из этой спальни ты не выйдешь... пока супружеский долг не исполнишь, — хохотнул лорд и закрыл дверь перед моим носом.

Повернулась к Трэйтону, он хмуро смотрел на дверь, потом сделал пасс рукой. Дверь и часть стены окутала голубоватая дымка, а сквозь неё донеслось:

— Опять силой разбрасываешься не по де...

Дымка впиталась в стену, и стало совсем тихо. Трэйтон поднялся с кровати, подошёл ко мне, приобнял за плечи и попытался объяснить, что здесь происходит.

— Понимаешь, Миртэлла, когда я был без сознания, не мог контролировать свои накопители силы и... они вытянули из тебя всю эмоциональную энергию.

— Ну и что? Я есть хочу! Давай, ты мне потом об этом расскажешь? Или пошли на кухню, я могу есть и слушать одновременно.

Попыталась повернуться к двери, но меня осторожно, но настойчиво развернули опять к кровати и нежно, касаясь губами уха, прошептали:

— Сначала я поделюсь с тобой своими чувствами, а потом мы будем делать всё, что ты захочешь.

— Я же уже сказала, что хочу есть! — отклоняясь и потирая ухо, повторила я. — И зачем мне твои чувства? Мне и так неплохо.

Трэйтон заскрежетал зубами, произнёс: 'Прости, но времени совсем мало осталось, скоро процесс станет необратимым'. Легко поцеловал в губы и, бесцеремонно схватив на руки, понёс к кровати. Так же бесцеремонно бросил на простыни, сорвал с меня халат и свой тоже скинул. Мне стало страшно, это был даже не страх, а инстинктивное желание защититься от агрессора. Попыталась сбежать с другой стороны кровати, но Грэйн схватил за ногу и подтянул к себе. Я начала брыкаться и отбиваться руками, но за считанные секунды была скована магией по рукам и ногам. Из глаз потекли слёзы, а изо рта вылетали такие слова, которые раньше и про себя не осмелилась бы произнести.

Трэйтон лёг рядом и, нависая надо мной, погладил по щеке. Попыталась укусить, зубы щёлкнули в паре миллиметров от пальцев лорда.

— Ну что же ты, малышка? Я же ничего плохого тебе не сделаю, ты просто расслабься и постарайся почувствовать ко мне хоть что-нибудь, кроме страха.

— Я чувствую, что меня связали! И мне это не нравится!

— Это уже что-то. Дальше, я уверен, будет легче, — улыбнулся Трэйтон и начал покрывать поцелуями всё моё тело. По коже, вслед за его губами и руками, прошла волна тепла, стало жарко. Но в душе не было ничего, кроме беспокойства. Прикосновения были приятны, но всё равно хотелось высвободиться из магических пут, оттолкнуть мужа и уйти. Всё равно куда, лишь бы прекратить это раздражающее действо.

— Делай уже быстрее, что собрался, только отпусти меня, — грубо произнесла и постаралась отвернуться от настойчивых губ. Грэйн схватил за подбородок и всё же поцеловал. Вместе с вливаемой в рот энергией пришла боль. Не сильная, ноющая боль в груди. Как будто грудную клетку распирало и обжигало изнутри. Я застонала. Трэйтон разорвал поцелуй и успокаивающе погладил по голове.

— Шшш, потерпи немного. Так и должно быть. Скоро станет полегче.

И снова нежные губы и руки. Только теперь прикосновения дарили успокоение и заглушали боль.

Скованность в конечностях пропала, но я уже и не вырывалась. Пусть произойдёт то, что должно. Ведь раньше я была счастлива рядом с ним. А что такое счастье? Все мысли из головы выбил следующий приступ боли. И нужно ли мне такое счастье?

Я лежала, свернувшись калачиком, и пыталась унять непрошеные слёзы. Трэйтон сидел рядом, но не пытался успокоить. Бросил эту бессмысленную затею после третьей попытки прикоснуться ко мне. Я неизменно вздрагивала и отодвигалась. Ещё немного и свалюсь на пол. Ну и пусть, зато оттуда он меня не увидит. Было мерзко и стыдно. А ещё очень обидно и страшно. За что он так со мной? Неужели нельзя было отдать эту треклятую энергию как-то по-другому? Зачем нужно было связывать и лишний раз показывать, насколько я беззащитна перед ним? И в то же время не покидал страх за Трэйтона. Ведь он чуть не погиб сегодня. Он оказался уязвимым! А я-то думала, что Грэйн один из сильнейших. Ан нет, нашлись те, кто сильнее.

Застонала и уткнулась лбом в подушку.

— Тэль, ну сколько можно заниматься самокопанием? Всё же хорошо закончилось.

— Ничего не хорошо! Ты меня почти изнасиловал! И чуть не погиб и... я тебе столько наговорила.

— Что касается насилия, под конец я начал опасаться, что подобная участь постигнет меня. И я не погиб, это главное. А твой словарный запас действительно вверг меня в шок. Знаешь, я даже заподозрил, что меня злостно обманули, подсунув базарную торговку вместо леди, — он ещё и потешается надо мной!

Подскочила, схватила подушку и, размахнувшись, изо всех сил ударила ею муженька. Он явно не ожидал удара и кубарем скатился с кровати. Я перехватила подушку поудобнее и направилась добивать гада. Но услышала стон и, забыв обо всех обидах и терзаниях, метнулась к раненому. Но не успела спрыгнуть с кровати, меня с неё коварно сдёрнули за ноги. Повалилась на никакого не раненого, а беззвучно смеющегося Трэйтона и сразу же была заключена в крепкие объятия.

— Вот такая ты мне и нужна, бесстрашная, воинственная и... обнажённая.

Ой, а я и забыла, что не одета.

— Лучше бы ты не возвращал мне эти эмоции! Те полчаса без чувств и переживаний были самыми лёгкими и умиротворёнными во всей моей катастрофичной жизни! — проныла, уткнувшись лицом в грудь мужа.

— Зато я за эти полчаса успел соскучиться по своей персональной катастрофе, — меня трогательно чмокнули в макушку и поинтересовались: — Успокоилась?

Я отрицательно помотала головой,

— Нуу, значит, можешь продолжать терзаться, а я пойду — поем.

Я вскинула голову и возмущённо спросила:

— Издеваешься?

На что мне честно солгали:

— Нет.

Продолжение здесь:https://feisovet.ru/магазин/Богданова-Екатерина/