— Когда я поступал к нему на службу — тихий и спокойный голос Атиуса внезапно стал очень грустным — он показался мне нормальным человеком. Кто ж знал, что это лишь с виду так...
— Почему ты от него не уйдешь раз он такой плохой?
— Он не отпустит, а если сбегу — найдет и убьет, — Атиус запнулся. — Нет, пожалуй, даже непросто убьет, а заставит молить о смерти...Дело в том, что...что я его...— он вновь запнулся. — А, неважно.
— Сочувствую, — вздохнула Ада. — А я влипла ещё круче...
— Вряд ли...Странно слышат эти слова от безжалостной убийцы и садистки, — его голос был грустным, но в нем появился смешок мол: "...Чего ты-то строишь из себя добродетель...".
Эти слова задели самолюбие Ады.
— Похоже, ты, вообще ничего обо мне не знаешь, — усмехнулась она.
Во взгляде Атиуса скользнуло что-то очень странное.
* * *
— Так расскажи, — на лице Атиуса проскользнула лукавая улыбка, и голос его еле заметно повеселел. — Расскажи о себе, что помнишь, а я расскажу о себе, о господине и об этом мире, что знаю.
— Распространяться не могу, не хочу и не имею права, — отрезала она. — Видишь ли, у нас говорят, что у лжецов и болтунов языки отсыхают.
— Но вы ведь всё равно врете и болтаете, — грусть в голосе Атиуса моментально исчезла.
Эта перемена, и меткое замечание дали ей понять, что он — ещё тот тип, и с ним нужно быть настороже.
— Не Высшему Клану, не в Клане и не о Клане, особенно при разговоре с чуждыми людьми. Иначе Главы узнают, и тогда не только без языка, без головы можно остаться.
— А если никто об этом не узнает?
— Узнает кто-то — узнают всё. У них везде глаза, уши и лапы.
— Здесь их нет. Это слишком далеко.
— У них связи по всей Земле. Здесь они тоже есть.
— Нет. Здесь их точно нет. Здесь совсем другие.
— Кто же это? — со смешком спросила она.
— Якобы Свет, но, на самом деле, они и сами не знают, что почти всегда служат Тьме. Злейшие враги науки, отродья мракобесия, люди, уничтожающие всё недоступное их пониманию. Психи в рясах, чокнутые фанатики католицизма.
— Кто? — в полном недоумении спросила Ада.
— Ты, что никогда не слышала про "Святую" Инквизицию?!
— Это безумие схлынуло минимум пять веков назад.
— Где-то, может быть, и схлынуло, но здесь, это иго, осело навечно.
Ада присвистнула.
— Ну и дела. Вот это я попала в историю...
— В каком смысле?
— Пока сижу здесь — ни в каком, — вопрос Атиуса вновь пробудил в ней желание бежать. — Сколько здесь в замке людей всего?
Атиус долго что-то вспоминал и мысленно рассуждал.
— Эмм...Один.
— Что!? Как?! — в недоумении воскликнула Ада. — Как это?! Ведь же...
— Человек здесь только один — произнес он с непонятным ударом на первое слово, — и он перед тобой.
— Но ведь вас же...
— Просто я человек, а Лорд, ну, скажем так, не совсем. Если честно, то он человек, но...но наполовину, и об этом лучше молчать.
— А на половину кто он?
— Ну, знаешь, такие, с когтями, рогами, крыльями, хвостами — мерзкие...
— Черти бесы, что ли.
— Нет. Не это. Как-то иначе называется...А, импы!
— В любом случае внешне он похож только на человека.
— Внешне он человек, но он это...А, вообще-то неважно, а зачем это тебе?
— Просто интересно, кто здесь есть, кроме тебя, меня и Лорда, — Ада изобразила абсолютную невинность.
— Много кто и в то же время никого...— туманно ответил он.
— Как это? Здесь есть какой-то полтергейст? — она наконец-то задала тот вопрос, точнее один из тех вопросов крутившихся у неё в голове.
— Нет! — очень твердо и громко сказал Атиус, отрицательно мотнув головой, и с еще более твердой уверенностью внутри, чем в голосе. — Приведений здесь нет так же как домовых конюших и прочего...
— Почему?
— Спроси у Лорда, — голос его снова стал очень тихим — Здесь есть только несколько лошадей, мыши, крысы и пауки.
— Постой, если здесь землетрясений не бывает, то почему же трясся стол, а, если нет приведений, или чего-то подобного, кто же тогда зажег свечу?
— Ты отлично это знаешь сама, — буркнул Атиус.
— Не понимаю.
— Ты! — он стал говорить громче.
— Что я?
— Это сделала ты и Лорду горло тоже ты повредила ударом, — в голосе Атиуса появилось раздраженность и еле заметная обида. — А он думает, что это сделал я, хотя у меня, таких способностей, отродясь не было! Я, конечно, понимаю, что смех у него, ну, не очень приятный, но меня подставлять-то зачем? Тебе что, нравиться обрекать окружающих на лишние и бессмысленные мучения?
— Я этого не делала, — спокойно заявила она. — Это просто не по возможностям. У меня нет, ни спичек, ни зажигалки, а устраивать тряску и бить, не ударяя, это вообще неосуществимо!
— Это магия, а для неё нет ничего невозможного, — он встал и начал расхаживать по комнате взад-вперед.
— Магия — это фокусы! — усмехнулась она. — Просто "...Ловкость рук и никакого мошенничества..."!
— Фокусы — это фокусы, а Магия — это ма-ги-я! — слово магия он произнес не просто с ударом и по слогам, но и почти выкрикнул, будто от громкости и эмоционального посыла дохождение до сознания станет лучше. — И тот, кто не видит разницы или не верит в магию — дурак! — это он произнес тоже с жаром негодования, видимо начиная выходить из себя.
— Не дурак, а реалист. И верят в магию, только простодушные детки, которым что не скажи — поверят и не возразят.
— Ах, реалист значит, значит, нет того, что не доказано! Тогда смотри! — негодование в голосе было еще сильнее.
Последняя фраза обещала что-то из класса Очень, но Ада только усмехнулась до крайности нагло.
* * *
Не обращая внимания на Аду, Атиус сделал несколько странных жестов, и перед Адой возник сияющий шарик. Шарик облетел вокруг неё и приземлился на протянутую ладонь Атиуса.
— Ну, "Мисс Магии Нет", а что это, по-твоему, такое? — с легкой ехидцей усмешки произнес он.
— Голограмма — огляделась. — Только я не пойму, где тут источники невидимых лучей, пересечение которых должно создавать эту картинку...Я тут всё обшарила, но ни чего не обнаружила...Скорее же это просто глюк. У людей это часто бывает. Мне дали по башке и у меня галлюники. Научно доказано, что ни нелюдей, ни магии, ни богов. Всей этой берломути не существует.
— Тогда ты, вся моя жизнь и Лорд — мои самые большие галлюцинации.
— Нет. Я — существую, ибо я мыслю и чувствую... А вот этот шарик...— Ада прикоснулась пальцем к пульсару и ощутила холод.
Шарик лопнул, как мыльный пузырь.
— Вот, я же говорила. Это — глюк, а я — человек.
— А я — Папа Римский!
— Очень приятно. Ваше присутствие доказывает, что я — не нечисть — это было сказано с легким смешком.
О человеке, которого называют Папой Римским она слышала и знала мало и отрывочно, но всё же что-то знала. Да и в интонациях и подразумеваемых смыслах она хорошо разбиралась.
— Глупо — судя по всему её усмешки он не разобрал. — Папа Римский здесь не оказался бы никогда, главным образом потому, что в этом Мире нет просто такого города. Обыкновенные, простые люди не взрывают чужие пульсары, пусть даже и иллюзионные. Ну а в руках у постороннего мага, да ещё без его на то желания — это вообще редкое явление даже среди сведущих в магии. Ты демоница, а я — маг.
— МАГ?! — усмехнулась Ада. — А где твой деревянный посох со здоровенным камнем в навершии? Где длинные седые волосы и ещё более длинная борода? Где широкая синяя мантия в золотых звездах, лунах и так далее и высоченная остроконечная шляпа с широченными полями и таким же рисунком? Где волшебная палочка, магический перстень и куча прочих волшебных амулетов? — выдала она залпом все, что когда-либо слышала о волшебниках, магах и чародеях, которых кстати не различала, ибо в их существование не верила и верить не хотела. — Где хоть что то из этого, а лучше все?! Нееее...Ты придуриваешься.
— А где орда упырей и изуверов, следующих за тобой?
— А?
— Ты — демоница.
— Ты — псих.
— Невера! — Атиус начал выходить из себя.
— Шизик!
— Дура!
— Трус!
— Что!?
— Трус, боишься своего лорда как бес монаха!
— А ты знаешь, кто он?!
— Очень надо, блин.
— Если б я мог — двадцать восемь лет назад ушёл от него, и жил бы спокойно! — выкрикнул взбешенный адиными наглостью, упрямством и неверием маг.
И тут же побледнел как смерть и задрожал. В его глазах читался дикий ужас.
— Что-то не так? — с ехидной усмешкой сказала Ада.
— Я...проговорился. Он услышит, и...
— Мне кажется, что тебя никто, кроме меня не слышал, — его страх совершенно не понравился Аде, и она попыталась его успокоить. — Я не понимаю, чего ты его так боишься?
— Он...
— Имеет кучу приспешников?
— Нет. Никого, один только я, как последний идиот...но у него уйма злобы и силы.
— Если ему никто кроме тебя не служит, чего ты не сбежишь?
— Это бесполезно.
— Почему? Мне кажется, что он — просто надутый индюк.
— Если он — просто надутый индюк, то я — неуч, а ты — заурядная суккубка.
— Что ты сказал?! — Ада не просто выкрикнула, она прорычала зверем.
Непонятно от чего, это утверждение из его уст её разозлило и, кажется, оскорбило.
— Но — продолжил он, чуть помолчав, и совершенно спокойно-равнодушно, — я — профессиональный маг, а ты — демоница, причем очень могущественная и по иерархии Тьмы стоишь рядом с Чёрным Королем, а Лорд -...короче неважно.
— Я — не демоница.
— Ты — демоница, и твоя магия может сделать тебя Царицей.
Ада чувствовала, что он говорит правду, что он всё время считал, что не врал ни капли, но ей не хотелось в это верить.
— Я не ведьма.
— Магичка, волшебница, чародейка, чаровница, колдунья, ведьма, ведунья, так же как и маг, волшебник, чародей, чаровник, волхв, колдун, ведун, кудесник и тому подобное — определения для людей, а ты — де-мо-ни-ца! — последнее слово он опять произнес с крайне сильным ударом и по слогам.
— Нет!
— Давай проверим! — Атиус достал из кармана сложенный лист бумаги и протянул его ей. — Возьми его в руку и представь, что он горит.
Она взяла лист и развернула его. Это был самый обыкновенный чистый лист грубой бумаги. Он был похож на те, что она нашла в тумбочке, только пах не пылью, а чем-то едким, и имел четкий коричневатый оттенок. Сложив его и зажав между ладонями, Ада сделала вид, что старательно что-то представляет. Она закрыла глаза и стала морщить лоб. Из-под ресниц следя, что же будет делать "Маг". Хотя, стоит сказать, что даже если б она и не хотела за ним следить — всё равно видела б, что творится вокруг. Её веки не смыкались полностью, оставляя узенькую, полностью скрываемую ресницами щёлку, сколько она себя помнила. И всё было прекрасно видно.
* * *
Ада сидела, изображая тяжелую мыслительную деятельность, а из под век ей было видно, что Атиус пристально на неё смотрит, пытаясь уловить малейшее движение, малейший звук. И он явно чего-то ждал, хоть и терпеливо. Ада с трудом удержалась от ехидной усмешки, которая так и рвалась из её души. Она открыла глаза, развела руки, взяв при этом не глядя бумагу за уголки. Посмотрев на лист, она увидела, что, как она и ожидала, ничего не произошло. И она наконец позволила насмешке выйти на волю.
— Я же говорила, магия — это чушь, и я — просто, самый обыкновенный третьесортный человек, да, самая обыкновенная девушка, а не что-то другое.
— Попробуй ещё раз. Я чувствую в тебе магические способности. Рыбак, рыбака, видит издалека.
— Ненавижу рыбу...— пробурчала Ада. — А что ты за маг?
— Я маг белой и чёрной магии. — Впервые Ада почувствовала, что Атиус лжет.
— А если честно?
— Что честно?
— Без обмана, какой ты маг?
— Я это уже сказал.
— Все, встретившиеся мне утверждающие, что владеют столь явными противоположностями — были просто уличные надувалы.
Память же Ады подставила еще более радикальный довод.
Все ранее встреченные ею ранее личности, которые утверждали, что они какие-то там маги, колдуны, волшебники или ещё нечто подобное, либо нагло врали и сами не верили в то, что говорили, либо были полными шизофрениками, психопатами. Для Ады это было явно видно по всей дерганой мимике и слегка затуманенному взору, или шибко пылким речам. Но ни кто из них реально ни чего ей не смог доказать. Они либо возмущались и отказывались что-то доказывать, либо поднимали ее вообще на смех и проклинали попусту, либо пользовались дешевыми трюками-фокусами, которые из-за сильной подозрительности к такому Ады не казались ей чудесами, а были вполне ясны в механизме. И даже ни каких особых отличий от обычных людей она в них не чувствовала.
"Вообще-то все, кого я видела — эти самые рыночные надувалы" — подумала Ада. — "Ладно. Этого я тебе говорить не буду, хотя очень хочется. Но думаю не стоит так уж упираться — тебя не переубедить. Это лишь создаст лишние проблемы..." — мелькнуло молнией в её голове.
— Ты тоже сказал неправду.
— Почему ты так решила?
— По тем же причинам, по которым мне понятно, что Лорд — самый большой лгун, из всех, встреченных мною за всю свою жизнь. Единственная сказанная им не совсем ложь — это шкатулка. Он уверен, что она действительно принадлежала моей маме. В чем я резко сомневаюсь...
— Можешь не сомневаться.
— Правда для одного — не всегда правда для другого...
— "...Чтоб истину узнать — не игнорируй мнения чужого..." — это сказал твой отец. Каждый уважающий себя маг знает хоть пару его строк.
— А каждый Орденец заучивает такой бред:
Нет у меня семьи -
Ночь мне жизнь даровала.
Не избежать уж Злой судьбы -
В Бездне душа пропала.
Люди, что очищение от пороков звали -
Силой призыва Зло подпитали...
Запнулась.
* * *
Ада пыталась выковырять из памяти продолжение, но оно не хотело вылезать. Наконец она поднесла кисть большим пальцем к уголку губ и, запустив между губ кончик ногтя, со звуком работающей кремниевой зажигалки щелкнула рез ногтем по верхнему клыку. Затем второй раз, посмотрела на мага. Тот с легкой доброй улыбкой смотрел на нее.
— Всё время забываю концовку...Кто только придумал эту чушь!...И то, что говоришь ты — точно такая же чушь. И всё же, какой ты маг?
— Я уже говорил.
— Но ты сказал неправду.
— Ладно, соврал, ну и что с этого. Я так называемый "Голубой Маг" — маг с Голубым Дипломом Школы Высшей Белой Магии — магия Баланс-Покой плюс Жизнь-Творение, по стихийному упору Вода-Воздух, хотя, если честно, мне более подвластны не воды источников и воздух ветра, а воды и ветра жизни в созданиях, но нельзя. Это — для зелёных магов, а у меня иной статус. Ни шагу, иначе...Что-то я отвлекся...А как ты определила мою ложь, а главное ложь Лорда, ведь простой логики для этого недостаточно.
