— Разорву — Роштроу снова двинулся на Джека, выбрав другую тактику. Тактику ударов. Кулаки нага летали с громадной скоростью жаля человека со всех сторон. В миг, он был оглушен и отброшен. Приблизившись, наг презрительно плюнул в Джека, пытаясь попасть ему в глаза. И снова вихрь ударов в болевые точки с захватом за поднятую в защите руку. Земля резко пришла к лицу ошеломленного человека. Откатившись в сторону, он подскочил и стал кружить вокруг полузмеи, не подпуская его к себе ложными замахами и рывками, пытаясь еще раз разогнать свое восприятие теперь до уровня змее-человека. Замахи и выпады показали, что правая рука, в которой был зажат светящийся камень как, будто легче и быстрее. Словно рассерженная кобра он стал ей жалить все, до чего можно было дотянуться. Левая согнутая в локте и прижатая к туловищу, исполняла роль импровизированного щита. Со стороны могло показаться казаться, что человек издевается над нагом, пытаясь выиграть только одной рукой. Скорость ударов Джека повышалась с каждой секундой, мощные удары потрясали Роштроу, и он стал постепенно отползать, пятясь все дальше и дальше. Тяжелые, смачно чавкающие, удары стали проходить, находя бреши в обороне. Наг пытался защищаться, но скорость, странного человека, намного его превзошла. Джек всаживал и всаживал удары под различными углами, невзирая на увеличивающуюся дистанцию между ним и отползающим нагом.
— Что, змеюка, несладко? Я тебе голову-то откручу. Чуур будет доволен — приговаривал Джек, нанося удары — раздавлю, тварь безногая. Три удара подряд прошли в горло змее-человека, и он с хрипом повалился на землю. Подскочив, Джек уселся на него и первым же ударом раздробил ему нос, второй пришелся прямо в челюсть, отчего она с громким звуком хрустнула. Не останавливаясь, он все бил и бил, прямо в кровавое месиво, недавно бывшее лицом нага.
Заметив рядом небольшой камень, Джек обоими руками приподнял голову врага и с последним рывком, отнявшим все силы, опустил ее на остроугольный булыжник. Звук треснувшей черепной коробки вернул человека в реальность, и он повалился на еще теплый труп.
Сил сопротивляться уже не было, когда ему заламывали руки и вязали веревками молчаливые товарищи погибшего.
Потом был долгий путь через пещеры, с непродолжительными остановками. Желудок свело от голода, наги не проявляли желания покормить пленника. Приходилось терпеть, чтобы стонами не разозлить и без того угрюмых и свирепых змеелюдей. Под конец путешествия безоружный, и судя по виду, самый старший наг, ненадолго подошел к нему.
— Как тебя зовут?
— Не знаю.
— Какого ты рода?
— Нет у меня рода.
— Кто основатель рода? Откуда ты?
— Не знаю.
— Тогда как мне назвать тебя перед старейшинами? Как смогут судить они безродного, убившего одного из нас? Ты хуже сапапар, за тобой нет никого, ты недостоин их времени и внимания. И это большой позор для моего воспитанника, погибнуть от руки безродного. Нет, так не пойдет, Роштроу достоин, чтоб о нем вспоминали на большом празднике. Ты должен сказать, что род твой основал Лортор. Погибнуть в сражении без оружия с потомком Лортора, в этом нет позора. Это обязательство отомстить, но не позор. Роштроу был не из худших, и семья его сможет собрать пятерку для мести. Это будет честь для всей его семьи. Запомни мои слова: ты из рода Лортора или я сам сдеру с тебя кожу и сжую ее на твоих глазах. Это не угроза, так я и сделаю, за сапапар никто не заступиться. Позор моего ученика, это мой позор, и мне с этим идти дальше, но род его не должен потерять честь. Крепко запомни мои слова, безродный.
Он отошел и больше не подходил к нему до конца их путешествия.
Слова нага запали в голову Джека. Пусть будет род Лортора, решил он, все равно умирать и изнывающий от голода человек стал думать только о том, чтобы лишний раз не потерять равновесие и свалиться на острые камни словно куль.
Дорога становилась все ровнее и все запутаннее, множество поворотов и ответвлений, целый лабиринт ходов, через который наги уверенно вели связанного и голодного Джека. Постепенно проходы становились все свободнее, их своды уходили в чернеющие провалы и терялись там. Скоро перед взором пленника открылись жилища нагов. Похожие на шалаши, каменные, местами вырубленные в скалах дома, украшенные причудливой резьбой. Всего Джек заметил шесть таких сооружений, до того как его буквально протащили в крайнюю постройку. Внутри жилище оказалось довольно большим и поделенным каменными стенами на отсеки-комнаты. В зависимости от назначения они разнились убранством от торжественных, завешенных гобеленами с изображениями сражений до голых стен каморки, в которую затолкали Джека, приложив хорошенько по затылку.
— Чтоб глупостей не делал — прошелестел предусмотрительный наг.
С пленника сняли веревки перетягивающие локти и кисти рук и оставили одного, заперев тяжелую обитую кованым железом дверь. По прошествии не менее трех часов, ему выставили тарелку, наполненную на одну треть и Джек глотая темные куски с удивлением понял, что это довольно вкусные жареные грибы. Немного утолив голод, он свернулся калачиком в одном из углов и провалился в беспокойный сон, где не переставая, звал потерявшегося Чуура, а тот все не откликался и не откликался.
Тычок дубинкой, разбудил Джека.
— Вставай — пришедший наг бросил в Джека серую тряпку — одень.
— Зачем?
— Идешь к старейшинам, одевай или разомну тебе кости своей игрушкой — прошипел наг, угрожающе перебрасывал дубинку из руки в руку.
Одев хламиду, оказавшуюся длинной до пола, Джек вышел из своей камеры, подталкиваемый сзади нагом, указывающим тычками палки, куда следует поворачивать. После последнего поворота они остановились перед богато украшенной двухстворчатой дверью, высотой в два человеческих роста. Прозвучал приглушенный удар гонга, и конвоир бесцеремонно втолкнул Джека в чуть приоткрывшуюся дверь. Семеро нагов, неотрывно следили за каждым движением вошедшего человека, пока он шел от двери к середине большого зала. На шести каменных столбах, высотой по пояс человеку, возвышались старейшины племени. Постаменты отличались резьбой и оттенками от черного, до светло коричневого. В центре перед нагами была небольшая площадка, высотой сантиметров в десять.
— Встань и ответь — прозвучал голос крайнего, самого маленького, но не менее важного, чем остальные, нага. Джек подошел к возвышению и шагнул на него.
— Ты присутствуешь на справедливом суде великого Кушана — показал карлик на нага, сидящего в центре и с лицом большим, чем у всех остальных.
— Наш Грорпр отличается милосердием и справедливостью, тебе очень повезло, что судить тебя будет большая шестерка. Наш суд признает сам Напррот, и нет справедливее его — маленький наг произносил слова пафосно, но с налетом едва заметной небрежности. Он произносил слова больше для порядка, чем для одетого в хламиду пленника.
— Как тебя зовут и чьего ты рода? — самый маленький наг начал допрос.
— Джек, из рода Лортора — помня угрозу, громко произнес Джек.
— Что ты делал в окрестностях нашей деревни?
— Ничего.
— Что значит ничего? Отвечай полно и с подобающим уважением — в голосе нага проскочила неожиданная злость — кто были твои товарищи?
— Это были чуры, они с детства жили в тех пещерах. Меня сбросили в дыру, они меня подобрали и выходили. Чуры были мирными и некому не причиняли вреда. Почему их убили? — Джек вопрошающе уставился на главного судью.
— Не тебе здесь спрашивать. Здесь в этих стенах вопросы задаем только мы — нескрываемая злость била в Джека со стороны кричавшего во все горло маленького нага.
— Подожди Качни, посмотрите на него — явно заскучавшие судьи уставились на Джека с интересом.
— Он смотрит мне в глаза — в голосе говорившего нага слышалось удивление.
Джек почувствовал, как по нему прошла волна, пытаясь проникнуть в него, и безвольно откатилась назад.
— Как он может смотреть на меня? — наг уставился на Джека, а Джек и не думал опускать взгляд. Через секунд двадцать наг прошелестел — на колени.
— Сам вставай — в Джеке закипала отчаянная злость
Последовала небольшая пауза.
— Как умер наш соплеменник?
— Нормально умер, по настоящему — огрызнулся человек.
— Расскажи, как это произошло.
— После того, как убили беззащитных чуров, я побежал. На дороге на меня напал один из ваших, и мы сразились.
— Каким оружием вы сражались?
— Никаким. Голые руки.
— И ты победил Ротшоу в кулачном бою? — маленький наг просто визжал от возмущения.
— Не может быть. Ты подло убил его, напав из-за угла. Признайся в этом и умрешь быстро и безболезненно.
— Чужак сражался честно, я и вся шестерка видели бой — пожилой наг незаметно оказался рядом с Джеком.
— Как это не горько для меня, но я свидетельствую в этом.
— Не может быть — прошелестело по ряду судей и затихло под взглядом председателя.
— Судя по всему это перевертыш, только они могут смотреть нам прямо в глаза, но перевертыши не воины, а чужак похоже прошел обучение в одной из наших школ. Значит он шпион, подосланный к нам. Глупец, так выдать себя. Как ты мог подумать, что мы не догадаемся о том кто ты? Или ты поверил лживым рассказам наших вероломных соседей о том, что сила покинула нас? Неужели ты настолько глуп? Отвечай.
— Мне нечего добавить к сказанному — Джек решил сохранить достоинство — ваш суд волен поступать, так как считает нужным, но я заявляю, что невиновен и считаю это собрание глупым фарсом.
— Что? Наш суд фарс? Да как ты смеешь, сапапар, произносить такое? — казалось маленького нага должен хватить удар — немедленная смерть пленника — подняв левую руку, прокричал наг.
— Подожди — взял слово второй слева змеечеловек — ведь погибли еще два наших сына и, как говорит наставник Шарнаук, была использована сила ассур. Закрытое заклятие крисма, это гораздо более важный вопрос. Нам хочется знать, как проделал твой товарищ такое? Расскажи, все что знаешь и останешься жив. Я, от лица совета — наг плавно повел рукой в сторону остальных — обещаю.
— Точно не знаю — Джек решил ничего не скрывать — сначала Чуур над камнем что-то рисовал, потом достал клочок бумаги, разорвал его, одну половину сжевал, а потом просто вынул из груди сердце и пошел рубить ваших. Очень странно было на это смотреть — закончил Джек свой короткий рассказ.
После нескольких уточняющих вопросов его снова отвели в туже самую комнату, где он немедленно заснул. Пробуждение было мучительным, кошмар, где громадные жуки поедали изуродованные трупы чуров, а безглазый череп старшего, вопивший о помощи, был так реален, что Джек долго лежал с открытыми глазами пытаясь отделить кошмар от действительности и понять где он находится. Уставившись невидимым взором на стену, он размышлял о том, как его будут лишать жизни.
Странная дымка на стенах комнаты привлекла его внимание. Он стал пристально разглядывать противоположную стену, и чем дольше вглядывался, тем страннее казалась ему стена. На ней стали проступать замысловатые узоры, переплетающиеся между собой и образующие у самого пола небольшой незанятый рисунком квадрат. Наконец разглядев весь рисунок, Джек снова задумался о своей судьбе. Взгляд его расфокусировался, и он неожиданно понял смысл нанесенного на стену орнамента. Весь рисунок как бы собирал окружающее, сжимал его до размеров квадрата и направлял в него. В самом квадрате периодически появлялись волны направленные к его центру и пропадающие ровно в середине там, где амплитуда колебаний была максимальна.
Подойдя вплотную к стене, он уселся на пол, ровно напротив квадрата и стал его пристально изучать. Волны шли равными промежутками, не обращая внимания на мелкие камешки, которые Джек начал бросать в рисунок. Камешки отскакивали, как от нормальной стены, словно то, что видел человек, было галлюцинацией измученного сознания. Перестав бросать камешки, он смотрел на орнамент, пытаясь определить предназначение начертанного. По всему выходило, что квадрат очень похож на выход, а орнамент притягивает и направляет в эту дверь. Только, что за ней и как активировать проход? Вот вопросы, требующие немедленного ответа. Джек, почувствовав возможность спасения, зашарил руками по стене, ощупывая орнамент, пытаясь активировать выход. Воспользоваться выпавшим шансом и сбежать от змеелюдей казалось ему самым правильным решением, и он заработал руками с удвоенной скоростью, не задумываясь, что может оказаться по ту сторону двери. То, что это дверь, уже было распрощавшийся с жизнью человек, поверил сразу. Надежда на спасение замаячила перед ним заставляя двигаться и лихорадочно думать, как открыть задвижку.
Сдался Джек, когда рассмотрел и прошелся руками по всему рисунку, казалось, в тысячный раз. Разбив кулак в кровь о нарисованный квадрат, Джек отошел в другую сторону от орнамента, и устало привалился спиной к стене.
Мысль о побеге буравила его мозг, не давая покоя. Закрыв глаза, он представлял рисунок, открывал, сравнивал с оригиналом и снова закрывал глаза, пытаясь глубже понять нанесенные символы. Через некоторое время он мог без труда представить себе весь рисунок в мельчайших деталях и мысленно путешествовал по изгибам орнамента. Понимание замысла неизвестного автора пришло во сне, когда он словно парил над рисунком и увидел на противоположных сторонах орнамента пустые незаконченные места оплетенные сетью, расходившихся в разные стороны и впивающихся в основной рисунок тонких спиралеобразных лучей. Проснувшись, он стал разглядывать эти тонкие незамеченные им ранее линии, они проходили через весь орнамент, с лева направо. Прерываясь на левой стороне квадрата и выходя из его правой стороны, снова разлетались веером. Размышляя, он пришел к выводу, что, скорее всего, если квадрат — это дверь, то слева должны быть координаты входа, а справа — выхода.
— Слишком сложно — расстроился Джек и перестал обращать на рисунок внимание. Поев принесенной охранником еды, он снова заснул, восстанавливая силы.
Громкий шум и сдавленные крики разбудили пленника, заставив замереть в ожидании. Происходит что-то необычное, это было ясно. Но вот что? И как это отразиться на его положении? Сняв хламиду, он разорвал ее на полосы. Плетя косу, он сильно скручивал ткань, отчего получилась жесткая веревка с довольно тяжелым узлом на конце. Обернув полученный канат вокруг пояса, он приложился ухом к двери, пытаясь что-нибудь услышать. Постепенно крики стихли, только время от времени что-то падало, с сильным гулким звуком, сопровождающимся восторженными криками. Джек сел, скрестив ноги, напротив двери и стал ждать.
Глава...
Распахнулась дверь совершенно неожиданно. В проеме стоял небольшого роста довольно пожилой человек со спутанными волосами, по бокам заплетенными в тонкие косички. Он был в кожаных штанах, заправленных в сапоги, и жилетке надетой на холщовую рубаху с широкими рукавами. На поясе красовался ремень с широкой бляхой, на которой был изображен вертикально расположенный глаз. Слева к ремню были привязаны множество кожаных мешочков, справа в ножнах украшенных зеленым орнаментом торчала рукоять не то ножа, не то кинжала. Пришедший не переступал порог комнаты, поэтому Джек смог внимательно его разглядеть. Лицо незнакомца было словно сглажено умелой рукой, признаки возраста на нем полностью отсутствовали. Если бы не небольшая грузность фигуры и жесткий умудренный долгими годами взгляд, то можно было бы сказать, что перед Джеком стоит его сверстник. Однако что-то подсказывало, что незнакомец был намного старше. И чтобы разрядить затянувшееся молчание, Джек поприветствовал пришедшего.
