Другой

Два дня Арктур безвылазно сидел дома, привыкал к новой жизни и новому облику, разбирался с хозяйственными делами. На третий день он прочитал в 'Пророке' о неожиданном воскрешении Дамблдора и Поттеров, ставшем сенсацией года наравне с разгромом Волдеморта и его Пожирателей. Газета захлёбывалась рассуждениями о том, что это так вовремя и так символично, и что уж теперь-то в Британии всё пойдёт на лад. Арктур спросил себя, хочет ли он разоблачить бывших соратников и вернуть себе лавры победы над Волдемортом — и почти сразу же ответил, что спокойная жизнь дороже, но отплатить им по заслугам он не отказался бы.

Виноватые были налицо, но Арктур не представлял, что делать и с чего начать — и начал с того, что посоветовался с Кикимером. Двух предыдущих дней ему хватило, чтобы оценить по достоинству жизненный опыт шестисотлетнего существа, прежде никогда не проявлявшего себя в качестве наставника, пока Арктур был в личине Гарри Поттера. Арктур не был в претензии — по большому счёту, тогда он этого и не заслуживал.

Кикимер был против немедленной мести. Резко и категорически. Он напомнил, что хозяин просто обязан как можно скорее продолжить род. А уж когда род будет продолжен и желательно не однажды, тогда можно будет вплотную заняться и местью. Впрочем, Кикимер добавил, что если подвернётся удобный случай отомстить и ничем себя не подставить, нужно быть полным растяпой, чтобы этим не воспользоваться.

Арктур был в том самом цветущем возрасте, когда 'детей ненавижу — но сам процесс...', поэтому идея продолжения рода как действие ему понравилась. Он припомнил свой небольшой опыт по этой части — сначала Чжоу Чанг, потом Джинни. С Чжоу у него не было приземлённых намерений, с ней у него случилось открытие, что девочки отличаются от мальчиков и что эта разница — существенна. С Чжоу у него ничего не сложилось из-за Седрика, из-за того, что он, тогда еще Гарри, в своём отношении к ней был невинным, а она искушённой — ничего плотского, всё оставалось в области чувств. Что до Джинни, если смотреть правде в глаза, он банально хотел её трахнуть. Яркая и вызывающе смелая, успевшая поменять двоих парней, Джинни выглядела доступной и охочей. Это притягивало.

Сейчас Арктур ни одну из них не выбрал бы в спутницы жизни. С зарождающимся цинизмом он взял себе на заметку, что даже если в каждой девушке найдётся нечто привлекательное, тем не менее одни девушки годятся для одних целей, а другие для других. Этот дом, этот старинный мрачный особняк уже начал влиять на него исподволь, и сюда требовалась другая хозяйка.

Но, как известно, под лежачий камень вода не течёт. Невозможно ни отомстить, ни найти себе спутницу жизни, не выходя из дома.

Для своего первого выхода Арктур выбрал воскресенье. День, когда люди свободны от необходимости зарабатывать на жизнь, когда они расслаблены, когда хотят погулять в своё удовольствие и спустить часть заработанных денег. Или незаработанных, это уж как повезёт. Сам он собирался начать день с обновления гардероба, а затем — по обстоятельствам. Если вдруг встретится кто-то из старых знакомых, придётся знакомиться заново, но Арктуру не вспомнилось, с кем бы он хотел возобновить и поддерживать приятельские отношения. В Хогвартсе у него были Рон, Гермиона и, само собой, Джинни, но с остальными учениками он общался не больше, чем требовалось для тренировки подросткового военного отряда имени Дамблдора, чтоб его подбросило и не поймало. Последний год выпал из общения, они втроем искали приключений на свою задницу, и ведь нашли. Верно говорят, что кто ищет, тот всегда найдёт.

Стояла тёплая солнечная погода. Арктур прогуливался по Косому переулку и с каждым шагом ему всё больше нравилось, что он уже не Гарри Поттер. Никто не таращился на его шрам, никто не стремился поздороваться с ним и лично выразить восхищение его дутой славе. Тем не менее на него оборачивались. Если внешностью он пошёл в своих настоящих родителей, то кто-то из них, а может, и оба сразу, был красив.

Он оставил с полсотни галеонов в 'Твилфитт и Таттинге' на покупку новой одежды — сумма немалая, скажем, для Уизли, но совсем небольшая для наследника Блэков. Оделся он добротно, без изысков, переоделся прямо в примерочной и уничтожил заклинанием старую одежду. Купил ещё кое-что на смену, закупился нижним бельём и домашней одеждой, отправил покупки домой с Кикимером и настроился хорошо провести время.

По Косому переулку было незаметно, что неделю назад в волшебной Британии сменилась власть. Торговцы торговали, попрошайки попрошайничали, обыватели сновали по своим делам, оставляя деньги у торговцев и изредка кидая их попрошайкам. Их привычная жизнь была почти одинаковой при любой власти.

Проходя мимо 'Волшебного зверинца', Арктур вспомнил, что у него больше нет совы, но ему некому было писать письма. 'Флориш и Блоттс' тоже не привлёк его — в фамильной библиотеке Блэков этих книг было читать не перечитать. Лавка волшебных палочек Олливандера была снова открыта, но Арктур пропустил и её, хотя ему было интересно, оправился ли странный торговец палочками после пребывания в плену у Пожирателей. Олливандер видел своих клиентов особым зрением, он мог углядеть в Арктуре прежнего Гарри, да и палочка из блэковских запасов была вполне пригодной для колдовства.

Вспомнив, что у Фортескью продаётся вкусное мороженое, Арктур зашёл туда. Маленькое кафе было забито посетителями, он с трудом нашёл свободное место. Пока он ждал официанта, сидевшая за столом семья доела мороженое и ушла, а на освободившиеся места сели две девушки.

Девушки были ему знакомы. Одна, постарше, уж точно — это была Дафна Гринграсс, слизеринка и его однокурсница. Несмотря на совместные занятия со слизеринцами, за годы учёбы он не перекинулся с ней и парой слов. Дафна не замечала гриффиндорцев, причём так естественно, что это не бросалось в глаза, если не задумываться, как же можно не замечать одних и тех же людей в течение семи лет. Но это всё равно было лучше, чем приставания Малфоя и ехидство Паркинсон, поэтому Арктур считал Гринграсс еще не самой худшей из слизеринок. Вторая девушка, помоложе, помнится, была её сестрой, учившейся на два курса позже. Гринграссы придерживались нейтралитета в обеих Магических войнах, поэтому враждующие стороны недолюбливали эту семью.

Сегодня Дафна заметила его. Ясные и внимательные серые глаза обратились к нему, а приятный голос произнёс:

— Простите, можно взять меню?

Арктур обнаружил, что, выбирая мороженое, забыл вернуть меню на место.

— Да, конечно.

Они потянулись к меню — она, чтобы взять, и он, чтобы подать — и столкнулись руками.

— Простите, — одновременно сказали они и невольно заулыбались. Дафна передала меню сестре и поискала взглядом официанта.

— Давно ждёте? — нейтрально-вежливым тоном спросила она Арктура, обнаружив, что официант занят.

— Не очень.

— Сегодня здесь так людно, — произнесла она с лёгкой гримаской недовольства.

Был бы Арктур поискушённее, он догадался бы, что его ненавязчиво раскручивают на беседу. Прилично одетый незнакомый юноша примерно её лет, которого Дафна не видела в Хогвартсе, заинтересовал её.

— Воскресенье, погода солнечная, — ответил он, чтобы что-то сказать. — Люди пользуются возможностью и гуляют.

— О да, такая погода заслуживает того, чтобы выйти на прогулку, — с милой улыбочкой подхватила Дафна, ожидая, что незнакомец поддержит разговор, но Арктур слишком боялся проболтаться. — Мы с Тори тоже решили развеяться.

— Тори? — он не помнил или даже не знал, как зовут младшую сестру Дафны.

— Астория, моя сестра, — Дафна кивнула на младшую девушку. — А меня зовут Дафна.

— Очень приятно, Арктур, — сообразил он представиться в ответ.

Тут подошёл официант, и они сделали заказы. Арктур заказал пломбир с шоколадной крошкой, а девушки — по порции клубничного.

— Вы ведь недавно в Британии, Арктур? — спросила Дафна напрямик, когда официант отошёл.

— Как... почему вы так подумали? — промямлил он, до глубины души удивлённый её проницательностью, которая сделала бы честь Гермионе.

— Элементарно, — она торжествующе улыбнулась. — Я не видела вас в Хогвартсе.

После мгновенного замешательства Арктур всё-таки нашёлся:

— На самом деле я живу в Британии, только... э-э... на домашнем обучении, — он слышал краем уха, что так бывает. — По семейным обстоятельствам...

Принесли мороженое. Они расплатились и начали есть. Несмотря на скользкую ситуацию, Арктуру нравилось просто так сидеть и болтать с красивой девушкой, для которой он никакой не Мальчик-Который-Выжил, а обычный парень, с которым она непрочь пообщаться. Хотя он не мог не понимать, что его новая одежда повлияла на расположение бывшей слизеринки.

Само собой получилось, что из кафе они вышли вместе. Арктуру было всё равно, куда идти, девушкам тоже, компания их устраивала, поэтому они и дальше пошли вместе. Дафна тактично не выспрашивала его о семейных обстоятельствах, а на отвлечённые темы они пообщались с удовольствием. Где-то через час сёстры засобирались домой.

— Арктур, если вам вдруг понравится погода, можете написать мне с совой, — сказала Дафна на прощание. — Я тоже люблю хорошую погоду.

10. Кот в мешке

Маленький коттедж Поттеров, где они все эти годы скрывались от волшебного мира, был куплен в магловском пригородном районе на имя Дамблдора — на случай, если их мнимая смерть вызовет юридические затруднения с наследованием. Место было превосходное — много зелени, до побережья рукой подать — но из-за своего расположения земельный участок не подлежал зачаровыванию на скрытность. Из чар на него были наложены только лёгкие маглоотталкивающие, чтобы к Поттерам не заглядывали случайные посетители, и скрывающие колдовство, чтобы можно было колдовать дома, не опасаясь министерского надзора, а в остальном Поттеры были вынуждены жить как маглы. Настоящий Гарри до последнего ходил в магловскую школу, а колдовать его учили родители. Единственное чадо в семье росло избалованным и неусидчивым, поэтому не утруждалось ни учёбой, ни колдовством.

Тем не менее Лили была страшно недовольна оценками подставного ребёнка в Хогвартсе, которые унаследовал её Гаррик.

— Альбус, почему у этого мальчика такие ужасные оценки?! — пилила она Дамблдора, готовя кофе в ожидании прибытия ближнего круга ордена Феникса. Собрание было назначено у Поттеров, потому что в Норе не было места, а в запущенном жилище Альфарда Блэка, где в последние дни скрывался Сириус, было грязно даже для собаки, не говоря уже о людях. — Мы учились гораздо лучше, и я, и даже Джеймс. Наш сын учился бы лучше, чем этот сын Пожирателя! Ты же был там директором — ты должен был подумать о Гарричке и выставить мальчику превосходные оценки!

— Лили... я и так делал мальчику множество поблажек. Я многое прощал ему, я закрывал глаза на его дисциплину. Я даже разрешил ему играть за квиддичную команду Гриффиндора на первом курсе. Разве мало того, что Гарри вошёл в историю Хогвартса как самый молодой игрок в квиддич?

— Подумаешь, квиддич... — тем не менее голос Лили смягчился. — А последний год, Альбус! Где этот мальчишка проболтался весь год, хотя он должен был работать на аттестат?!

— Лили, ты забываешь, что тогда я уже не был директором. Все претензии по последнему году — к Северусу, Лили.

Тут через каминную сеть очень вовремя прибыл Снейп, и миссис Поттер переключилась на него. Дамблдор облегчённо вздохнул украдкой. Снейпа в свою очередь спасло прибывшее почти вслед за ним семейство Уизли в составе Артура с Молли, Джинни, Рона и Гермионы, которая гостила у них в Норе, потому что её родители сейчас проживали в Австралии и считали себя бездетными супругами Уилкинсами. Близнецов к собраниям ближнего круга по негласной договорённости без нужды не привлекали — слишком взбалмошные были парни.

Лили приветствовала гостей со рвением радушной хозяйки и прокричала в сторону лестницы на второй этаж:

— Гарик, милый, иди сюда! Пора уже, и Джинни здесь скучает!

Через несколько минут Гарри спустился в гостиную и под бдительным взглядом матери любезно поздоровался со всеми. Его и Джинни усадили на двухместный диванчик в углу гостиной, а Лили стала накрывать стол под кофе.

Сириус явился с опозданием, когда кофе уже допивали. Проигнорировав раздражённое ворчание Снейпа: 'Был раздолбаем, раздолбаем и остался', он огляделся и первым делом спросил:

— А где Луни?

— Когда я в последний раз виделся с Ремусом, он сказал, что умер и воскресать не собирается, — с извиняющейся миной сообщил Дамблдор.

— Ладно, пусть пока отсиживается, он это любит. — Сириус изобразил ладонью небрежную отмашку. — Когда понадобится, я его расшевелю.

Он подсел к столу и налил себе остывшего кофе.

— Как у тебя там с Гринготсом, Артур? — мягко поинтересовался Дамблдор.

— Да, Гринготс. — Артур Уизли вздёрнул подбородок. — Двести десять тысяч отступного, и больше никак. Проклятый гоблин упёрся намертво.

— Они там с ума сошли! — громко возмутилась Лили, знавшая семейные финансы с точностью до кната. — Двести десять тысяч, а с чем мы останемся?!

— Дорогая, у нас было больше денег, — рискнул напомнить ей Джеймс.

— Да, было — но когда! Ты совершенно не умеешь считать, Джеймс Поттер! С тех пор, как я вышла за тебя, ты не принёс в дом ни кната, а нам нужно было на что-то жить!

— Лили, Джеймс, не спорьте, — стал увещевать их Дамблдор. — Гарри унаследовал состояние Блэков, так что выплата компенсации окупится.

— Что значит — унаследовал? — вскинулся Сириус. — Вот же он — я! Джей, мы договаривались, что это не насовсем.

— Сириус, мальчик мой, изъятие крестража Волдеморта из банка было необходимо для нашей победы, поэтому все расходы пополам.

— Ладно, сто пять тысяч я отдам, — Сириус изрёк это с видом богатея, сделавшего широкий жест. — Но остальное верните, и особняк тоже, а то я уже устал от этого сарая, дядюшкина наследства.

— Приберись там, и не будет тебе сарая, — посоветовала Лили, знавшая о жилищных условиях Сириуса. — У тебя там одних пустых бутылок целый фургон.

— Для уборки существуют домовики и женщины, а я никогда не женюсь. Как только я получу особняк назад, я наконец заставлю Кикимера работать, но сейчас... увы, это не моё.

— Сириус, ты не станешь поощрять рабство домовых эльфов! — Гермиона сидела прямая, уверенная, исполненная чувства собственной значимости. — Ты должен освободить Кикимера и назначить ему зарплату и выходные!

— Я должен выпороть его, женщина, а то он совсем обленился. Я должен был сделать это еще три года назад.

— Но...

— Гермиона, ты добрая девочка, и это замечательно. Заведи своих домовиков и освобождай их сколько угодно. Тебя разве не учили, что некрасиво распоряжаться тем, что не принадлежит тебе?

— Тише, тише, прошу вас! — прикрикнул Дамблдор на посмеивающегося Сириуса и раскрасневшуюся от праведного гнева Гермиону. — Гермиона, девочка, успокойся, Сириус шутит. Сначала нам нужно снять арест с имущества Гарри, а затем вы с Сириусом обсудите, что делать с Кикимером.