Ричард Паркер Паук

— Отец...

— Ричард, помни одно: я всегда буду твоим отцом. И ещё запомни, чем больше сила, тем больше ответственность. Помни об этом, — смотря на своего сына, я видел, как расширяются его глаза от сказанных мною слов... Как резко дёрнувшись ко мне и обняв, он сильно сжал меня.

— Я запомню, отец.

— Главное — не распускай слюни, здоровяк, — с улыбкой проговорил я и увидел, как он смог улыбнуться мне в ответ.

Проведя с сыном некоторое время, показывая ему как тут все устроено, я смог, наконец, вздохнуть с облегчением, теперь уж все мои наработки и исследования не пропадут зря, если со мной что-то случится, и мой сын сможет довести некоторые проекты до конца.

Вернувшись домой и перекусив перед сном, я отправил сына спать, а сам включил компьютер и смог, наконец, выйти на связь с руководством.

— Агент Паркер, вы достали материалы по делу Нормана?

— Да сэр, я как раз уже переслал их вам.

— А что насчет проекта 'Гоблин'?

— Я достал кое-какие данные, сэр, сервер Нормана был сильно защищен. Я провёл кибер атаку и смог достать кое-что, и заодно поместил туда вирус для удаления файлов, чтобы он не смог вернуться к нему. Хотя бы в течении нескольких лет, или вообще не смог восстановить проект.

— Хорошо, поздравляю, вы с блеском выполнили задание. Что теперь думаете делать со скрытием своих следов? Я бы мог помочь по стандартной программе.

— Не стоит, сэр, я сам смогу справиться. До связи.

Глава 5

В этой главе будут представлено несколько флешбэков из жизни Джона Паркера. Так как я хотел немного рассказать историю отца Ричарда. Поэтому ещё ушло немало времени, чтобы все это сопоставить и написать. Я попытался уместить все это в целостную историю. Показать главные моменты из его жизни, и что повлияло на его становление таким, какой он есть. Флешбэки будут 'скакать' по годам его жизни, так что не стоит удивляться, если история обрывается и начинается повествование другой.

Пригород Нью-Йорка, 1927 год

POV

Если вспомнить мою жизнь, наверно, одним из самых ярких моментов, который никогда не забудется, окажется Нью-Йорк двадцатых годов, когда люди пропадали после работы, не доходя до дома. Когда действовал сухой закон, что заставляло граждан идти на разные меры в попытках найти себе выпивку. Но все же я всегда любил Рождество — праздник, когда даже в самые тёмные тогдашние времена можно было найти что-то светлое в кругу своей семьи. Про бандитов тех времен могу сказать, что они молодцы, смекнули, что можно пойти против закона, при том выручив хорошие деньги. Вот только власть в существующих сферах влияния очень жёстко реагировала на появление конкурентов-новичков. Потому совершенно спокойно можно было найти какого-нибудь парня с перерезанным горлом, лежащего в подворотне. Но даже в такие времена моя семья не унывала, и я вместе с ними оставался спокоен.

Отец тогда работал на Дина Озборна. Иногда я бывал в его богатом особняке. И вот, в один прекрасный день, смог познакомиться с его сыном Амберсоном. То ещё имечко, знаете ли... Такое же странное, как Бартоломью. У этого типа было мало мозгов, чтобы понять одну простую истину: лучше не шутить с сыном человека, который держал личное предприятие и несколько заводов в городе, и в придачу не давал нескольким районам скатиться в полную нищету. И попытаться как-то изменить такой порядок довольно трудновато. Ведь не всегда можно бороться с тем, что накатывает неожиданно, как снежный вал, а ведь всего несколько лет назад был черный четверг и крах биржи. Многие люди в одночасье потеряли всё. В такие моменты кто-то не выдерживает и кончает свою жизнь с перерезанными венами, кто-то занимает деньги у тех людей, у которых не следовало, и попадает в кабалу, а вот некоторым везет и они выбираются из этого кошмара. Наглядный пример таких людей — мистер Озборн.

Что-то я отвлекаюсь. Так вот, насчет моего друга. Я познакомился с ним, когда отец опять оставил меня одного в их огромном особняке и разбирался с какими-то проектами с Озборном-старшим. Помню, как будто это было вчера... Я сидел около камина и читал книгу, как вдруг за потрескиванием огня услышал, что кто-то ко мне подкрадывается. Это точно была не служанка, так что я сразу понял, кто это, а именно сын мистера Озборна. Повернув голову, я смог наконец увидеть знаменитого Амберсона. Хоть я и не так часто бывал в этом доме, обычно визиты припадали на те дни, когда этот парень-шкаф либо болел, либо был у различных репетиторов, по которым, как мне кажется, его таскали силком. И он знает, как вести себя в светском обществе, как правильно держать вилку и держать надменное лицо. Ну, прям как все богатые дети... Парень смотрел на меня с любопытством, и я отвечал ему тем же. Одет он был в домашний костюмчик, но даже в одежде, которая больше похожа на пижаму, он выглядел элегантно. Каштановые волосы и карие глаза, очень бледная кожа и поджатые губы, которые сейчас были в форме одной прямой линии. Смотря на его кожу, я не мог понять одной вещи: он что, косит под вампира? Я видел, что Амберсон немного напряжен, хоть и пытался это скрыть. Удовлетворив своё любопытство, он, наконец, подал голос:

— Кто ты и что делаешь в моём доме? — от него так и прёт важностью и превосходством, а мальчишки на улице за такое надавали бы ему по лицу. Надо бы всё-таки научить этого паренька выражать свои эмоции не так холодно и высокомерно.

— Я сын Уолтера Паркера, он работает на твоего отца. Меня не с кем оставить дома, поэтому, с позволения твоего отца, мне разрешили остаться тут.

— Хм, я тебя не видел тут раньше, поэтому позволь представиться, — он сделал паузу, как мне показалось, для торжественности. — Я — Амберсон Озборн, и ты можешь со мной подружиться, если хочешь... — последние слова парень пробурчал совсем тихо, но я расслышал и был крайне удивлён. В остальном он копирует манеру своего отца и ведет себя также высокомерно со всеми незнакомыми людьми, но все же он не такой уж пижон, как я думал.

— Приятно познакомиться, меня зовут Джон Паркер. Но знаешь, не нужно говорить так высокомерно с людьми, по крайней мере с теми, кто этого не заслуживает. Я считаю, что, услышав такой тон, не все способны это вытерпеть и не посчитать, что их оскорбили. Ведь не все такие понимающие, как я, — с этими словами я охотно протянул ему руку для рукопожатия.

— Ты рассуждаешь, как взрослый. Ладно, я постараюсь, — неохотно согласился Амберсон. — И да, спасибо, что ответил согласием. Ты мой первый друг, — он тоже протянул руку, ну хотя бы не так презрительно.

— Все говорят, как говорят. А отец пророчит мне большое будущее. Мне действительно хочется оправдать его надежды, но быть таким умным в столь малом возрасте ещё и грустно. Со мной мало кто хочет играть, и все обычно сторонятся меня, — с грустью проговорил я чистую правду своему новому другу.

— Честно, я тоже скажу, что быть богатым не так весело, как может показаться. Кто-то просто боится со мной играть, так как им запретили родители из-за моего отца... А то вдруг со мной что-то случится, и отец разозлится? А кто-то ко мне подлизывается и всё время пытается угодить. Это так неприятно, — со вздохом сказал Амберсон. Вот тут-то я увидел за маской аристократа простого паренька, который просто хочет с кем-то подружиться.

— Эй, а может покажешь коллекцию своих игрушек? Твой отец говорил о них, когда я приходил к вам. Покажешь? — чтобы хоть как-то разрядить обстановку восторженно сказал я, вовремя вспомнив об этой величайшей коллекции.

— Конечно! — паренёк воспрянул духом. — У меня много чего есть: паровоз, рыцари и даже заводные игрушки. Пойдем, я всё тебе покажу, — взяв за руку, он повел меня в свою комнату.

В словах Амберсона я почувствовал столько неподдельной радости, что даже искренне улыбнулся ему в ответ. Пройдя по многочисленным коридорам, мы, наконец, смогли зайти в просторную аккуратно прибранную уютную комнату. Там стояла огромная пушистая ёлка, на которой было развешено множество разноцветных шаров и гирлянд. Мне даже показалось, что она светится настоящим волшебством. Под пушистой красавицей лежала целая гора всевозможных подарков. Смотря на эту красоту, я не мог унять своего восторга. А увидев, что в углу комнаты в ряд стоят различные игрушки и поезд с железной дорогой, которую мне так хотелось получить на Рождество, я потерял дар речи.

— Ну как, тебе нравится? — посмотрев на меня, спокойно спросил Амберсон.

— Просто удивительно! У тебя столько интересных вещей. Я видел в магазине эту железную дорогу, она очень дорогая, — захлебываясь от переполняющего восхищения, с восторгом проговорил я.

— Если тебе так нравится, могу подарить, всё-таки сегодня Рождество.

— Ты что?! Я не могу принять от тебя такой дорогой подарок. Так ещё мне совсем нечего подарить тебе взамен. Это как-то неправильно... — начал оправдываться я, мне казалось неудобным брать от богатенького нового друга такой дорогой презент.

— Думаю то, что ты стал моим другом в Рождество, и есть для меня подарок, — с улыбкой проговорил Амберсон.

— Спасибо, друг, — и я тоже улыбнулся.

Вспоминая то рождество, я могу сказать, что оно действительно было самым счастливым из всех.

Когда я ехал обратно с отцом в машине, смотрел на удаляющийся особняк. Думал ли я в те времена, когда был маленьким, что эта дружба пройдёт через многие годы нашей жизни и свяжет наши судьбы вместе, мою и моего нового друга? Нет. В тот момент я думал только о хорошо проведённом времени с Амберсоном. И с улыбкой на лице держал в руке свою игрушку, которую я так долго хотел получить, но из-за своей гордости не мог попросить у отца. В тот момент я действительно почувствовал дух Рождества, и это была самая яркая пора моей жизни.

Особняк Озборнов, 1938 год

Я сидел за столом и читал газету. В мире много чего происходило, но самое запоминающееся событие — это печально известная 'Хрустальная Ночь'. По всей нацистской Германии и части Австрии 9-10 ноября прошло восстание против евреев, осуществлённое военизированными отрядами США под командованием некого Иоганна Шмита. Как писали в газете, он был одним из любимчиков Гитлера и возглавлял свой отдел, занимающийся всеми паранормальными явлениями. Полиция самоустранилась от вмешательства в эти события. Нападения привели к тому, что улицы были покрыты осколками битого стекла окон магазинов, принадлежавших евреям зданий и синагог. Как считают аналитики, с такой агрессивной политикой, как в Германии, сейчас проводится жесткий пересмотр территориальной экспансии. А так же, что Гитлер хочет аннексировать Австрию и начать войну. Да, так думают многие, но есть и те, кто говорит, что этого не будет, фюрер не сможет заглотить слишком много и просто подавится.

Наконец, отложив газету, я взял со стола чашку чая и насладился отменным, тонким вкусом. Посмотрев на часы, я понял, что мой друг опаздывает. А ведь он сказал, что у него есть отличные новости для меня.

Не так давно мы играли в игрушки в этом доме, а сейчас уже совсем взрослые люди. Амберсон стал управлять предприятиями отца, так как Озборн-старший в последние годы начал сдавать позиции, и некоторая часть обязанностей перешла моему молодому другу. Хотя за ним какое-то время бегали приставленные к нему люди отца. Да, он и вправду молодец.

Тут я услышал, как распахнулась входная дверь, и в дом вбежал чем-то взволнованный Амберсон. Смотря на то, как он быстро снимает свою куртку и стремительным шагом направляется ко мне, я понял, что он, наконец, готов поделиться со мной тем, что его беспокоило в последнее время.

— Джон, — отдышавшись, начал он. — Наконец я смог приехать, всё-таки иногда эти сделки меня доканают... Я хочу тебе кое-что рассказать, — он сел напротив меня и взял со стола приготовленную чашку с чаем. — Через знакомых отца я смог найти одного человека, который поможет нам реализовать мою идею по реорганизации нашей компании в более широком ключе, чем есть сейчас. Это поможет нам с расширением горизонтов для создания новых технологий и продвижением в различных областях науки, и генной инженерии в том числе. Для этого отец предлагает построить в центре города высотку. Как он мне сказал: 'Почему Старк может, а мы нет?' Но для этого нужно больше денег, чем есть на данный момент у Озборнов, и он решил занять нужную сумму у человека, который даёт такие деньги, но только проверенным людям. Он хочет, чтобы я сопровождал его на встречу.

С неохотой решаю всё же согласиться на эту авантюру, но предостеречь Амберсона и попросить быть настороже. Ведь ждать многого от таких людей не проходится.

— Так, что ты решил, друг? — Амберсон посмотрел на меня глазами, полными радости. — Соглашайся! Будущее для нашей компании наступит уже сегодня!

— Хорошо, я пойду с тобой. Ведь кто-то же должен следить, чтобы ты не натворил дел, — согласился я.

Собравшись, мы вышли из дома. Садясь в машину, я стал размышлять о том, кто же этот 'теневой кредитор'. О нем толком ничего не было известно, кроме того, что он магнат-мультимиллиардер, зарабатывающий свое состояние путем выдачи кредитов преступным организациями, и ты несколько раз подумаешь, прежде чем связываться с таким человеком. Но Амберсон всё продумал. У него есть какие-то веские доводы доверять этому человеку, о которых он мне не рассказывал.

Наконец мы выехали за город. И уже совсем скоро находились у загородного дома. Выйдя из машины, я по достоинству оценил вкус хозяина. Зайдя внутрь, мы были встречены молодым темноволосым дворецким в чёрном фраке. Он сказал, что проведёт нас до кабинета хозяина дома. Шагая по многочисленным коридорам, я успел полюбоваться отделкой здания и различными реликвиями, предметами, которые покоились на постаментах, но самым красивым и любопытным было множество разнообразных портретов. 'Похоже, предки хозяина этого дома', — подумал я, невольно засмотревшись на лицо одной привлекательной девушки в пышном платье XVII века. Может мне показалось, а может и нет, но в этот момент я заметил, как эта девушка медленно повернула свою голову в мою сторону и оскалилась. Да, именно оскалилась, так как я чётко смог разглядеть её клыки. Она смотрела на меня буквально миг — в этот момент я чуть не упал от удивления. Кое-как сохранив равновесие, я увидел обеспокоенный взгляд моего друга. Взглянув в сторону картины, я увидел, что портрет был в привычном положении. Что-то мне не хорошо в последнее время. Мерещится всякое...

Наконец, мы дошли до комнаты, где сейчас находился этот субъект. Зайдя внутрь, я осмотрелся — стиль комнаты в готическом стиле, как и сам дом. Пройдя подальше и сев в предложенное кресло, я всё равно не смог разглядеть человека напротив. Его будто бы укрывала сама тьма. Он заговорил. Голос хозяина дома был холоден и властен:

— Джентльмены, рад, что вы всё-таки навестили меня, — он чуть кивнул головой в знак приветствия, — приятно видеть вас, мистер Озборн, а так же подающий большие надежды Джонатан Паркер. Наслышан о ваших успехах в науке в столь юном возрасте. Честно скажу, у вас великое будущее.

— Здравствуйте, — начал Амберсон. — Я хочу заключить с вами договор о кредите.