Песня Лхэйо

Вздохнув, Лхэйо сел на землю, скрестив ноги. Ожидание тоже было частью его профессии, так что никаких особых неудобств от него он не испытывал. Закрыв глаза, он доверил обзор объемному зрению, более удобному в лесу. Потом задумался. С предстоящим всё было ясно, — он вступит в бой и победит, сколько бы отарков не явилось. Магов среди них вроде бы не было. По крайней мере, Лхэйо никогда о них не слышал. Но его не оставляло ощущение, что кто-то наблюдал за ним, — и именно с помощью магии.

Он напрягал свои чувства до предела, — но никак не мог понять, реальны эти ощущения или нет, и это очень его злило. Он привык к определенности. Здесь же наблюдатель был или очень осторожен, — или просто мерещился ему. Ни тот, ни другой варианты ему крайне не нравились. В первом за ним следил кто-то, осведомленный о его возможностях, во втором отказывали его чувства. И то, и другое было очень плохо. Не говоря уж о варианте, что кто-то искусно путает его восприятие. Такое вполне было возможно: дар Лхэйо был силен, но он понимал, что знает до смешного мало. Мастер Таало, правда, говорил, что он знает всё существенное о боевой магии, — но ведь есть и другие её виды, например, магия Разума. В которой Лхэйо откровенно плавал, так как считалось, что сам его Дар должен защищать от неё, — по крайней мере, от атак напрямую. Но теперь Лхэйо начал думать, что есть множество тонких, косвенных воздействий, которые...

Из леса бесшумно, как призраки, вышли отарки. Их было много, никак не меньше сотни. Все огромные, могучие, под четыре локтя ростом. Коричневые куртки-панцири из тройной дубленой кожи, кожаные же штаны... В руках — те же длинные сабли, отменное оружие для битвы с мелким и вертким врагом, вроде него...

Лхэйо поднялся на ноги, старательно потянулся, разминая мускулы, потом спокойно пошел вперед. Он улыбался, на белокожем лице сияли сумасшедшие зелёные глаза. Отарки молча бросились на него, занося сабли. И...

Лхэйо сам бросился на них, двигаясь с едва заметной быстротой. Молниеносный взмах копья — и один из отарков выронил саблю, хватаясь за рассеченное горло. Ещё взмах — и второй рухнул с разбитой многогранником башкой. Третий ударил Лхэйо саблей по спине... но она далеко отскочила, словно от резины. Пружины под пластинами доспеха были мощными, и бить по нему просто не было смысла. А Лхэйо быстро развернулся и рассек отарку череп наконечником-мечом. Теперь он словно танцевал с копьем.

Может показаться, что копье — негодное оружие для боя с, без малого, сотней противников. И это в самом деле так. Но, когда ты наделен объемным зрением и видишь каждое их движение... не важно, что у тебя в руках. Копье было просто... удобнее. Лхэйо мог принять удар на полое стальное древко, мог сам ударить граненым тупьем или ткнуть острием, как приходилось. Он вёл танец и знал, что каждый противник сделает в следующий миг. Не всегда. Никто не совершенен. Но ошибки лишь придавали танцу дополнительную остроту. Иногда клинки отарков с шелестом скользили по броне, иногда били прямо — и отскакивали, не в силах сбить ритм танца. Иногда приходилось отпускать древко левой рукой и бить кулаком в латной перчатке, усаженной шипами. Ноги Лхэйо не использовал. Они несли его тело в танце, и это было важнее...

Не каждый его удар был смертелен, но каждый, кого он доставал, уже не мог сражаться. Страха не было, был только танец. На самом деле Лхэйо боялся одного: отарки поймут, с кем имеют дело, и просто разбегутся в стороны. Он же не мог быть одновременно в разных местах, да и радиус объемного зрения был ограничен — всего-то полсотни шагов, никак не более. Но они не успевали. Те, кто оказался перед ним, наверное, думали, что их предшественникам попросту не повезло... а потом уже совсем не думали или думали о чем-то другом. На их место вставали новые — и всё начиналось сначала. Как легко было поверить в их предсказуемость, в то, что можно без конца повторять одно и то же! Подобная ошибка — смерть.

Но ошибки не будет. Лхэйо не был совершенством — но он понимал это, понимал в каждый миг танца. Внимание в каждый миг, подвижность, гибкость, умение тотчас понять, как исправить ошибку, — вот что делало его на самом деле смертоносным. Отарки были могучи и сильны — но вес в триста фунтов не всегда преимущество, и они опаздывали, всегда опаздывали. С людьми было бы намного сложнее, но сейчас Лхэйо думал лишь о танце. Вот осталось всего два противника, вот — только один...

Последний, молодой воин, догадался бежать. Скрывшись в зарослях, он нырнул в яму, надеясь отсидеться. Зря. Пробегая мимо, Лхэйо ткнул вниз копьем, даже не глядя. Короткий захлебнувшийся вопль. Всё.

16.

Когда последний из отарков упал, покрытый кровью, Лхэйо замер, тяжело дыша. Его доспехи, хоть и были покрыты блестящими ссадинами, не имели ни единой вмятины.

Он опустил ресницы, стараясь понять, почему нет привычной радости победы. Здесь точно кто-то был! Кто-то ещё, кто просто наблюдал за боем. Слишком далеко, чтобы Лхэйо мог "достать" его объемным зрением, взгляд же его глаз терялся в зарослях. Он просто чувствовал чужое присутствие, но чувствовал неоспоримо: теперь он знал направление и не мог ошибиться. Зритель был, и он был недружелюбен. Не опасен, потому что иначе он бы напал, но Лхэйо решил не оставлять эту загадку на потом. Развернувшись на пятке, он рванул в его сторону со всей возможной скоростью, то есть — очень быстро.

Невидимка побежал. Тоже очень быстро. Это наверняка был человек... или что-то ещё меньшего размера. Очень шустрый, ловкий — Лхэйо быстро понял, что догнать его не сможет. Он прибег к Легкому Шагу, но смог пролететь едва ли десяток локтей: вес брони и оружия мешал ему, на них Легкий Шаг не был рассчитан. Избавляться же от них было попросту глупо. Ну что ж...

Лхэйо затормозил, проехавшись на пятках, бросил копье, сплел руки на груди, замер в крайнем сосредоточении. Он не любил использовать Духовный Меч — прежде всего потому, что питался он напрямую силой его Духа, которая проседала каждый раз весьма существенно и восстанавливалась долго. Но других вариантов не было.

Он вызвал в памяти мандалу — во всех мельчайших её подробностях — и с удовольствием почувствовал, как она слилась с его душой, впустив её на тот уровень Не-Реали, что обычно был запретен. Оставалось самое простое — ощутить сознание противника и нанести удар, который попросту сожжет его душу...

Наблюдатель исчез. Лхэйо больше не чувствовал его. Он обшаривал сумрак Не-Реали изо всех доступных ему сил — но напрасно. То ли беглец ощутил его выход в Не-Реаль, понял, ЧЕМ это грозит, и закрылся — хотя Лхэйо не знал, как это можно сделать — или попросту прибавил скорость и теперь был слишком далеко...

Выдохнув, он отпустил мандалу и быстро подобрал копье. Ситуация стала неприятной. Он оставил свидетеля, что плохо, он не понял, кем был этот свидетель, что очень плохо. В этом не было его вины — он сделал всё, что только мог — но появление неизвестной третьей силы было очень тревожным. Вначале он хотел вернуться к оркам, теперь же решил, что уроды обойдутся. Так или иначе, свою работу он сделал, а с остальным они наверняка разберутся и сами. Ему же нужно возвращаться к своим — и как можно быстрее.

Тем не менее, Лхэйо быстро осмотрел поле боя, попутно добивая раненых отарков и заодно убедившись, что больше никаких противников не осталось. Его сердце всё ещё колотилось от возбуждения, а мысли крутились вокруг боя. Его танец был искусством, в котором каждое движение было тщательно выверено, каждое решение принималось мгновенно. Но теперь, когда он упустил неизвестного наблюдателя, его уверенность начала трещать по швам.

Он двинулся в сторону, где пропало присутствие невидимого чужака, пытаясь понять, что же произошло. Кто мог наблюдать за боем? Почему он не вмешался? Вопросы множились, а ответов не было. Лхэйо знал, что оставлять свидетелей его подвигов опасно, особенно в этом лесу, где каждая ошибка могла привести к скверным последствиям.

Не ощутив ничего, он направился назад, стараясь не привлекать лишнего внимания. Каждый шорох, каждый звук заставлял его насторожиться. Он не чувствовал, что за ним наблюдают сейчас, но ему это мерещилось, и это ощущение было крайне неприятным. Он не мог позволить себе даже прогнать его, чтобы не пропустить настоящее ощущение.

По пути он размышлял о том, что произошло. Возможно, это был просто какой-то бродячий маг, который случайно наткнулся на бой, но Лхэйо не верил в случайности. Он вспомнил, как чувствовал присутствие ещё до появления отарков, как будто кто-то изучал его, оценивая его способности, глуша их. И он явно не был дружелюбен, о нет.

Когда он наконец достиг лагеря, Верные уже начали собираться — они не сомневались в том, каким будет исход боя. Они были заняты обсуждением плана возвращения в столицу, и при виде Лхэйо их лица озарились радостью. Но он не разделял их энтузиазм. В голове всё ещё крутились мысли о том, кто мог быть тем наблюдателем. Почти наверняка это был маг, что предвещало очень большие неприятности. Видов магических атак существовало множество, и он точно знал, что не сможет отразить все.

— Ты в порядке? — спросил Лейв, заметив его напряжение.

— Да, всё в порядке, — буркнул Лхэйо, стараясь скрыть своё раздражение. — Я просто... немного устал.

Собравшись, они обсудили свои дальнейшие шаги. Так как отарков здесь больше не осталось, можно было возвращаться в Оггу. Лхэйо слушал, но его мысли были далеко. Он знал, что должен быть начеку. Если этот наблюдатель решит нанести ответный визит, это может обернуться для него и его отряда серьезными последствиями. Оставаться здесь, ожидая его, в любом случае не стоило, а продолжать поход в земли отарков — тем более. Мастер, конечно, будет недоволен, но наверняка поймет причину.

Вскоре они тронулись в обратный путь. Лхэйо занял своё место во главе отряда, но оставался настороженным. Он не мог избавиться от чувства, что их преследуют. Каждый шорох в лесу, каждый блик листа, брошенный в их сторону, заставлял его сердце биться чаще.

Во время пути он попытался сосредоточиться на Верных, на их разговорах и смехе, чтобы отвлечься от тревожных мыслей. Но даже среди них он чувствовал себя одиноким, как будто вокруг него возникла невидимая стена. Он знал, что должен быть сильным, но его ум не давал ему покоя.

Глава 5

1.

Когда они остановились на привал, Лхэйо решил, что ему всё же нужно выяснить, кто был этим наблюдателем. Он не мог оставить это без внимания. Он собрал нужные амулеты и направился к укромному месту, где мог сосредоточиться и попытаться вызвать видение. Возможно, он сможет уловить следы того, кто наблюдал за ним...

Сев на землю, он закрыл глаза и начал медитировать, погружаясь в свои чувства. Он пытался вспомнить каждую деталь боя, каждое движение, каждую эмоцию...

Вдруг он ощутил тот же взгляд, что и раньше, и его сердце забилось быстрее. Он знал, что это тот самый наблюдатель. Он сосредоточился на этом ощущении, пытаясь установить связь с ним в глубинах Не-Реали.

Внезапно его разум наполнился образами — быстрыми, неясными, как тени. Он видел силуэт, но не мог разобрать деталей. Это был человек или нечто иное? Он чувствовал, что наблюдатель был рядом, но не мог понять, где именно.

Лхэйо открыл глаза и вздохнул. Он не мог оставить это дело незавершенным. Инстинкты подсказывали, что наблюдатель может быть частью куда большей угрозы. Он должен был выяснить, кто это, и почему он следил за ним.

2.

Собрав амулеты, Лхэйо направился к Верным, готовый рассказать им о своих подозрениях. Вряд ли они смогут существенно помочь ему... но предупредить их было всё же надо.

Когда он вернулся к лагерю, Верные уже начали обсуждать планы на будущее, когда они вернутся в Роготуль. Вокруг царила атмосфера победы, но чувства Лхэйо мешали ему присоединиться к веселью. Он знал, что не может оставаться один в тени своих тревог, и, собравшись с духом, решил поделиться своими мыслями.

— Друзья, — начал он, привлекая внимание отряда. — Мне нужно рассказать о том, что произошло во время боя. Я победил и убил всех отарков, но...

Все замерли, и разговоры стихли. Верные смотрели на него с любопытством и некоторым беспокойством.

— Я почувствовал, что за нами кто-то наблюдает, — закончил Лхэйо. — Это почти наверняка маг. Я не могу определить, кто он и где. Он очень осторожен.

Некоторые из Верных обменялись недоуменными взглядами, и один из них, Кай, хмыкнул:

— Ты уверен? Мы закончили дело, и можем возвращаться. Возможно, это просто твоё воображение.

— Нет, — решительно ответил Лхэйо. — Я всегда знаю, что вижу наяву, а что нет. И не могу позволить себе игнорировать это. Мы должны быть осторожны. Если маг следит за нами, он может и напасть, когда сочтет это удобным.

Взгляд группы стал более мрачным. Они знали, что Лхэйо — мастер боя, и его инстинкты редко подводили его. В конце концов, он был их предводителем, и они доверяли ему.

— Что ты предлагаешь? — спросил Лейв. — Как мы можем выяснить, кто это был? Мы же не маги.

— Я маг. Я хочу попробовать установить связь с тем, кто наблюдал за мной, — сказал Лхэйо. — Возможно, он оставил следы, которые я смогу почувствовать. Нам нужно будет разделиться и осмотреть окрестности. Я попробую сосредоточиться и отыскать его в Не-Реали.

— Это рискованно, — вмешался Кай. — Мы не знаем, что это за маг и насколько он силен. Может быть, лучше просто уйти в Оггу? Кто бы это ни был, вряд ли он посмеет последовать за нами туда.

— Этот маг может быть частью тех сил, что изгнали отарков, — возразил Лхэйо. — Мы должны выяснить, с чем имеем дело. И, кажется, я знаю, как.

Среди прочего в сумке у него была Лампа — низшее существо, неотличимое от обычного человека, только очень маленькое. При наложенном заклятье освещения Лампа превращалась в маленькую летающую фею, также он мог её использовать, чтобы перенаправить вражескую атаку, отвлекая врага, — конечно, если у него были глаза, способные её заметить. Мало кто знал, что из Ламп получаются превосходные шпионы. При надлежащей дрессировке Лампы могли сделать что-нибудь острое или каверзное или сыграть на чувствах жертвы и выудить нужную информацию. Кроме того, им нравилось прятаться в вещах своих жертв, ведь рост их колебался от дюйма до шести. Но только Мастер Таало выяснил, что безобидные Лампы под надлежащим заклинанием могут стать и беспощадными убийцами — зная характер противника, они могли использовать свои способности, чтобы незаметно подкрасться и нанести сокрушающий удар привязанным к ним смертельным заклинанием.

Этим заклинанием Мастер поделился с Лхэйо, который счёл его чрезвычайно полезным. Более того, как раз на этот случай он запасся целым набором Ламп, — правда, сейчас они остались в Цитадели, запертые в магических сосудах. Но и одной должно было по идее хватить, ведь такое нападение было бы совершенно неожиданным. К тому же, он мог использовать Лампу много раз, лишь обновляя заклинание. Маны на него, конечно, уходило изрядно, но и резерв у Лхэйо был уже большой. К тому же, он предусмотрительно запасся Чашей Мощи, накопителем маны, который мог полностью восстановить его — правда, лишь один раз, потом Чашу саму пришлось бы заряжать. Но маны в ней хватило бы на десять или двенадцать атак, что было по идее больше чем достаточно. Ведь Лхэйо собирался использовать Лампу лишь против врагов, которых не мог поразить сам, — а таких было немного, сильные маги, которые встречались нечасто. Всё, что от него потребовалось бы, — показать Лампе её цель и выпустить её. Это, конечно, создавало определенные трудности, так как подходить надо было весьма близко, оставаясь при этом незамеченным. Лхэйо мог наложить на себя заклятье невидимости — но его хватало на полминуты, никак не больше.