— Позвольте представить моих сыновей. Старший, Олег — служит в Двадцать Втором Бернхольдском кавалерийском полку в звании унтер-офицера, — юноша в маскарадном костюме вытянулся по струнке и приветливо улыбнулся. — И младший, Кирилл — работает при мне помощником и бригадиром.
Влад обменялся с братьями рукопожатиями, и заметил, что вдоль стены, стараясь не мешать танцующим, пробирается барон Отто.
— Похоже, это за нами, — сказал он Клемму, и тот утвердительно кивнул.
Барон, лавируя между гостями, не без труда пробрался в их угол. Клемм, кряхтя, поднялся с кресла, и Влад последовал его примеру. Отто фон Вальц на несколько секунд задержался, чтобы обменяться любезностями с некой дамой, и Влад успел заметить обеспокоенное выражение, мелькнувшее на его лице. Однако когда барон предстал перед ними, вид у него был бодрый и решительный.
— Я вижу, вы уже познакомились, господа, — сказал барон. — Тем лучше. Вы, господин Клемм, полагаю, уже ввели нашего столичного гостя в суть дела.
— Разумеется, ваша светлость. Я, с вашего позволения, взял на себя труд посвятить господина Де'Сенда в некоторые особенности местной политики.
— Полагаю, вы и про свой интерес не забыли? — поддел барон.
— Обижаете, — насупился промышленник — Где бы была моя артель, если бы я забывал про свой интерес?
— Я так и подумал, — усмехнулся барон и, хлопнув в ладоши, продолжил: — Что ж, господа, если вас не затруднит, пройдёмте со мной в комнату для бриджа. Граф уже заждался.
Граф, ожидая их, стоял у окна и раздражённо поигрывал рукоятью шпаги, висевшей в ножнах у него на поясе. Обернувшись, он приветствовал вошедших сдержанным кивком. Дорштейн был высок и худощав, на лице его выделялись острые скулы и впалые щёки, под глазами залегали тени, как у человека, страдающего бессонницей, а прямые тёмные волосы были стянуты на затылке в аккуратный конский хвост. Но, разумеется, самой примечательной чертой графа был фамильный прищур, придававший его и без того строгому лицу выражение подозрительное и злобное. На миг Владу даже пришла забавная мысль, что при должном упорстве Дорштейн мог бы зажечь дрова в камине, просто-напросто буровя их взглядом.
— Я рад, что вы всё-таки уделили мне немного своего драгоценного времени, Отто, — отчеканил граф, пристально рассматривая Де'Сенда и Клемма с сыновьями. — Представьте нас, и начнём.
Барон Отто учтиво выполнил его просьбу, после чего произошёл обмен рукопожатиями, и Влад оценил железную хватку графа, когда пожимал его сухую холодную руку. Руку сильного человека, воина, а не изнеженного аристократа. Поэтому Влад просто не мог не ответить столь же жёстко. Дорштейн, казалось, удивился, что молодой чиновник спокойно выдержал его хватку, но это удивление лишь промелькнуло на его лице мимолётной тенью, и граф снова натянул на себя маску холодной отстранённости.
— Все в сборе, Дитрих, — сказал барон Отто. — Мы готовы обсудить ваши притязания, а господин Де'Сенд, как представитель власти, с вашего позволения будет арбитром.
— Пусть будет кем угодно, — махнул рукой граф. — Он тебе всё равно не поможет, а если он и впрямь представитель короны, ратующий за законность, то лишь подтвердит, что закон на моей стороне. А я хочу лишь одного: взыскать с тебя долги до того момента, как их сумма превысит стоимость всех твоих владений.
— Мой долг не так велик, чтобы отдавать тебе земли, Дитрих. Наши семьи уже не раз занимали друг у друга деньги, и фон Вальцы всегда платили по счетам, чего нельзя сказать о Дорштейнах. Несколько раз долги вам были списаны.
Граф усмехнулся.
— Во-первых, это было не при мне, — ответил он. — А во-вторых, на этот раз я сильно сомневаюсь в твоей способности расплатиться. Ты должен не только мне, но и казначейству. Четыре года я фактически платил армейский налог за тебя. Проклятье, даже фон Гаузы, эти вечные оборванцы, умудряются отчислять условленные суммы! И это я ещё не говорю про железо и порох! Нет, Вальц, на этот раз у тебя крупные неприятности, и я позабочусь, чтобы ты получил сполна! — выпустив накопившийся гнев, граф прервал свою тираду, и лицо его на какое-то время разгладилось. — К тому же, если господин Де'Сенд и впрямь будет проводить здесь ревизию, то состояние марбургских копей наглядно продемонстрирует твои перспективы.
— Это временные трудности, Дитрих.
— Уж чего-чего, а времени у тебя почти не осталось. Поэтому я только приветствую эту чиновничью проверку, которая покажет истинное положение твоих дел в Марбурге, и карантином ты на этот раз не прикроешься. Более того, я буду настаивать на присутствии в Марбурге моих представителей, ведь у меня там, как тебе известно, тоже есть кое-какие активы. Хотелось бы их сохранить и, как только всем станет очевидна твоя вопиющая безалаберность, преумножить.
— И ты не боишься, что эти так называемые представители завезут в твой дорогой Вельш кровяную лихорадку? — поинтересовался барон.
Граф скривился.
— Если тамошние санитарные службы работают спустя рукава, и не в состоянии справиться с подобными вещами, то это не мои проблемы. О безопасности Вельша и окрестных поселений я позаботился, едва моих ушей достигли первые слухи об эпидемии.
— Никакой эпидемии нет, — отрезал барон. — Больных изолировали в местном госпитале, их дома закрыты и заколочены, а здоровых жителей временно переселили к соседям. За ними наблюдают лучшие доктора, какие есть во всём округе, и они не дадут этой заразе расползтись.
— Посмотрим, — презрительно фыркнул граф и переключил внимание на Клемма. — А что скажет наш рудокоп? Ему интересы шахтёров ближе, чем тебе. Мрут-то его люди.
— Рудокопом был ещё мой дед, и ему есть, чем гордиться, — ответил тот, проглотив оскорбление. — От лица же Горнодобывающей артели города Марбурга заявляю, что ситуация под контролем. Всех заразившихся держат в отдельном бараке, куда не пускают посторонних. В шахтёрском посёлке работают два опытнейших врача: один ухаживает исключительно за больными, второй регулярно осматривает здоровых. Всех усопших мы похоронили на отдельном кладбище. Могу заверить вас, что новые случаи единичны и быстро выявляются.
— Складно говоришь.
Клемм пожал плечами, дав понять, что больше ему сказать нечего.
— В любом случае, — продолжил граф уже более спокойно. — Я не останусь в стороне от ваших дел и буду всячески следить за соблюдением моих законных интересов.
— Что ж, тогда давайте подытожим, — сказал барон и кивнул на Влада. — Раз уж господин Де'Сенд прибыл в наш округ с серьёзной проверкой, полагаю, что самым правильным будет посодействовать ему в этом и выслушать вердикт, после чего уже принимать решение. Его слово — это слово представителя короны, и я подчинюсь ему беспрекословно.
— Откуда мне знать, что он не ваш человек? — ехидно поинтересовался граф.
— У вас есть деньги, связи и определённое влияние, ваше сиятельство, — заметил Влад, — и у вас есть уйма времени, пока я буду заниматься делами в Марбурге. Этого вполне достаточно, чтобы навести обо мне справки.
— Уверяю вас, я не поленюсь это сделать, господин Де'Сенд.
Влад учтиво поклонился и заметил, как граф злобно сверкнул глазами и судорожно стиснул бледной ладонью рукоять шпаги. Тем не менее, он ответил на поклон кивком и лёгкой улыбкой. Улыбка, впрочем, больше походила на плохо скрываемый оскал, и Влад решил, что с этим человеком нужно быть особенно осторожным.
— Когда вы намереваетесь начать? — спросил Дорштейн.
— Я уже начал, — сказал Влад. — Благо, вальцбергский бургомистр не отказал мне в доступе ко всем интересующим меня бумагам. А в ближайшие дни я намерен отправиться в Марбург, и уже там решить все остальные вопросы.
— Тем лучше, но будьте уверены, что со всеми вашими резолюциями я внимательно ознакомлюсь, — резюмировал граф. — А теперь позвольте откланяться, господа. Всё, что мне было нужно, я узнал. Надеюсь, Отто, что когда господин чиновник закончит свою работу, вам хватит мудрости принять правильное решение.
Прошествовав до дверей, граф распахнул их и покинул помещение. Едва его шаги затихли в коридоре, братья Клеммы, молчавшие весь разговор, облегчённо выдохнули, однако их отец снова лишь пожал плечами, явив собой полную невозмутимость. Барон тоже заметно расслабился, и Влад, вежливо попрощавшись с промышленником и его сыновьями, взял Отто фон Вальца под руку и повёл за собой.
— Душновато, вы не находите? — спросил он барона.
— Да, Дитрих всегда умел нагнетать обстановку одним своим присутствием. Честно говоря, его младший брат мне больше по душе.
— Вы знакомы?
— Мы росли вместе. При наших отцах такой вражды между фамилиями не было, и они хотели заложить в своих сыновьях основы такой же дружбы, что связывала их самих. Жаль, что им не удалось этого сделать. Дитриху ни я, ни мои сёстры никогда не нравились, а Экхард в итоге поддался его влиянию.
— Экхард? Младший Дорштейн?
— Именно. Славный парень, и очень ловкий. Мы увлекались оружием, метали ножи, стреляли из самодельного лука. Так, верите ли, он мог голыми руками поймать стрелу на лету! Мы с ним были добрыми приятелями, пока Дитрих не стал натаскивать его против меня. На том наша дружба и закончилась. Грустно это, скажу я вам. Впрочем, мы не виделись уже много лет, и я надеюсь, что вдали от этих семейных дрязг он изменился к лучшему.
— Занятно, занятно, — проговорил Влад. — Интересный человек этот Дорштейн. И опасный. Такого лучше иметь в друзьях, а не наоборот.
Барон в ответ лишь печально развёл руками.
Тем временем они вернулись в бальную залу. Несколько минут назад был объявлен перерыв, и кавалеры с их дамами расположились на диванах и креслах, коротая время за бокалом игристого вина.
— Полагаю, стоит присоединиться к гостям и немного развлечься, — предложил барон. — Дитрих умеет напустить хандру, но я предпочту ему не поддаваться.
— Согласен, — кивнул Влад, окидывая взглядом зал. — Здесь так много интересных лиц. Должен ли я обратить на кого-нибудь из них внимание?
— Дайте-ка подумать, господин Де'Сенд, — барон на мгновение задумался. — Видите полного мужчину в коричневом фраке с тёмно-зелёным пластроном?
— Да, он важно прохаживается у дальней стены.
— Это барон фон Брюге, неофициальный предводитель местной аристократии. Должность формальная, однако фон Брюге происходит из старой и уважаемой семьи и вес имеет немалый.
— Фунтов двести пятьдесят, — заметил Влад. — Я видел и больше.
Барон Отто громко усмехнулся
— Не вздумайте такое ещё где-нибудь ляпнуть, — предупредил он. — Большинство местных дворян ему в рот смотрят, и вас за него просто живьём сожрут, да и сам фон Брюге крайне злопамятен.
— Спасибо, учту. Хм, ваша светлость, а не подскажите ли, кто вон та очаровательная особа в карминовом платье?
Барон слегка повернул голову и цокнул языком.
— У вас глаз намётан, господин Де'Сенд, но здесь вы играете с огнём. Это маркиза Рене де Фюми. Особа своевольная и не в меру свободных взглядов для такой консервативной глуши, как наш округ.
— Отличная партия для такого же молодого и энергичного дворянина.
— Я так не думаю, — Отто фон Вальц с сомнением покачал головой. — Такую хищницу к себе лучше близко не подпускать. Покойные родители оставили ей немалое состояние, а два почивших мужа помогли его утроить. Она умна и предприимчива — не спорю, — но живёт исключительно ради себя. Мне с такой не по пути. Впрочем, познакомить вас не мешало бы. Она в высшем свете, как рыба в воде, и может быть полезна, если вы найдете, чем купить её расположение. Только, ради всего святого, будьте осторожны.
Перехватив взгляд барона, маркиза слегка склонила голову и мило улыбнулась. Фон Вальц ответил таким же лёгким поклоном и вместе с Владом направился к ней навстречу. Когда они приблизились, Влад смог разглядеть маркизу получше.
Платье её, расшитое золотом и украшенное россыпью мелких изумрудов, словно кроваво-красный водопад струилось по тонкому телу, повторяя все его изгибы. Длинные шёлковые перчатки закрывали руки почти до самых плеч. Тёмные у корней волосы были подкрашены хной и уложены в высокую причёску, увенчанную чёрной диадемой с большим красным рубином. Такой же рубин красовался и в украшавшем её шею колье. Карие глаза смотрели холодно, но с любопытством, а тонкие пальцы нервно теребили длинный мундштук с незажжённой сигареткой.
— Отто, — маркиза присела в реверансе. — Ты сегодня выглядишь особенно мужественно. Не иначе как снова сцепился с Дитрихом?
— Куда же без этого? — барон слегка коснулся губами протянутой ему руки. — Ты, Рене, тоже на высоте. Наши местные модницы от вида твоего платья просто удавятся.
— Могли бы и привыкнуть уже, — пренебрежительно ответила маркиза, переводя взгляд на Влада. — А кто твой обворожительный спутник? С виду мальчишка, но я-то умею разглядеть настоящего мужчину.
Барон представил Влада, и тот, также элегантно поцеловав ручку маркизе, не преминул уточнить:
— И как же отличить настоящего мужчину, госпожа де Фюми?
— По рукам, — улыбнулась маркиза. — Вас, мужчин, всегда выдают руки. У вас вот руки сильного человека, бойца, если хотите, а не мягкотелого крючкотвора, каким обычно представляют человека с вашим родом занятий.
— Люди бывают разные. Даже там.
— Не сомневаюсь. И... Влад, можете звать меня просто Рене. Мне так больше нравится.
— С удовольствием, Рене.
— Надеюсь, что нам ещё удастся сегодня пообщаться, Влад, — томно проговорила маркиза. — Однако сейчас я хотела бы откланяться. Танцы мне не по душе, а выкурить сигарету можно только в комнате, где собрались за карточным столом местные великовозрастные балбесы. Так что я предпочту уединиться наверху. У Отто для меня всегда наготове комната, ведь так?
— Как и всегда, дорогая, — барон утвердительно кивнул.
— Не надо меня провожать, — маркиза напоследок стрельнула во Влада глазками и удалилась.
Проводив её взглядом, Влад слегка ослабил воротник.
— В жар бросает, господин Де'Сенд?
— Да, ваша светлость. Признаться, госпожа де Фюми умеет произвести впечатление.
— Ну, я вас предупредил если что.
Заиграла звонкая кадриль, и голоса окружающих утонули в шумном гвалте быстрого танца. Дамы и кавалеры, кружась и меняясь партнёрами, затягивали в этот круговорот всё новых и новых людей. Разукрашенные маски мелькали тут и там. Десятки пар каблуков дробью отбивали заданный музыкантами энергичный ритм. Ароматы парфюма, пудры, помады, табака, винных паров и пота перемешались в каком-то безумном сочетании, и слуги приоткрыли окна, но только на пару минут, чтобы от холодного воздуха с улицы никто не застудился.
Влад и барон Отто, не настроенные принимать участие в танце, ловко ретировались к маленькому столику с закусками, где, вооружившись бокалами с шампанским и нанизанными на шпажки толстыми креветками, всем своим видом демонстрировали, что прочие развлечения их не интересуют.
— Дядя Отто! Дядя Отто!
Они обернулись на голос и увидели стройного миловидного юношу. Он был одет в камзол чёрного бархата поверх белоснежной рубахи с пышным жабо, узкие чёрные брюки и высокие охотничьи сапоги из тёмной кожи. Шляпа, едва прикрывавшая непослушные соломенные волосы, была лихо сдвинута на бок. Рядом с ним стояла девушка в простом кремовом платье и газовом платке цвета морской волны, накинутом на плечи. Аккуратный слегка вздёрнутый носик, тонкие губы и точёные скулы органично сочетались с бледным цветом её лица, на котором, однако, явно просматривались признаки большой усталости. Её зелёные глаза казались блеклыми, а тонкий слой пудры едва скрывал залегавшие под ними тени.
