Маруся К. История восьмая

— Не страшно, — спокойно отозвался Ярослав. — Позже закончишь.

— Лучше займусь сейчас, — она вновь уткнулась в папку.

— Константин, будь добр...

Старец поймал взгляд своего подопечного. Времени минуло всего ничего, но Ивченко, как это свойственно большинству людей, адаптировался к окружающей действительности, включая силу Атума. Парень больше не сжимался и не вздрагивал, смотрел себе спокойно в бездонные глаза и смотрел, и даже понимал, что именно эти бездонные глаза хотят от него в конкретный момент. Кабы не проблемы с РУ, Ярослав бы этому моменту уделил больше внимания, но выбирать не приходилось.

— Понял, — кивнул Костя. — Кушать сейчас. Асгард потом.

Ивченко вскочил, забрал у Жени из рук документы и поднял ее саму за локоть. Она не сопротивлялась, но смотрела убийственно. Временный кабинет Ярослава, где старец спасался от всевидящего ока журналистов, пара покинула в молчании. Вдвоем они занесли рабочий материал наверх и отправились в город.

— Мы можем и тут поесть, у вас, на острове.

Вместо ответа Женя сердито оглядела спутника.

— Да, ладно! Я понял, что провинился. Только не очень понял чем.

— Конечно, нет. Ты же у нас не местный, наивный...

— А если без сарказма, — слегка обиделся Костя. Он даже скорость сбавил, из-за чего отстал, и они теперь к КПП паровозиком шли.

— Папу нельзя оставлять наедине с кем-то, кто его раздражает, — процедила едва слышно спутница.

Костя замер.

— Папу?!

И тут же побежал вприпрыжку, поскольку Женя ждать никого не собиралась.

— Ты хочешь сказать, этот глазастый — твой папа?!

— Этот глазастый — твой вероятный работодатель. Больше уважения. Меньше эмоций. И да, он — мой папа. Приемный, если быть точнее. Больше все равно ничего не скажу.

— Ладно, — Костя поднял ладони вверх, — намек понял.

Женя злилась и не просто злилась, она в ярости была. Но как на голову этого чудака ярость обрушивать, когда он ее прямой ответ намеком назвал? Она отметила выход на двоих и, не оглядываясь, прыгнула в нисходящий поток. О том, что ушла не оглядываясь, она пожалела уже стоя под островом, в ожидании.

Появился Костя минут через пять, из потока для транспорта.

— Простите, извините, извините, простите, — кланялся он с невозмутимым лицом всем орущим, рычащим и шипящим на него, и перебежками продвигался к пешеходной полосе, где его ждала Женя.

— А туда ты как попал?

— Как обычно, — пожал плечами Костя. — Случайно. Я не видел, куда ты зашла. А куда надо, с прошлых посещений не запомнил. А что твой папа делает с теми, кто его раздражает?

— Ничего законного. Тема закрыта.

— Да-а, — Костя задумчиво свистнул. — А парень у тебя есть?

Женя опешила. С ней по-разному заигрывали, но вот так напролом впервые. Сейчас-то точно она не ошиблась. Для чего еще сверстник будет у нее интересоваться состоянием личной жизни?

Только у Кости оказались свои неожиданные соображения:

— При таком отце парень у тебя или сверхсильный, или любимчик Ярослава, или отважный до идиотизма. Или все вместе.

— Или это тебя не касается, — спрятала она смущение за злостью.

— Ну, или так, — согласился леший. — Куда идем?

— Налево, потом направо. Дальше увидишь.

— Алгоритм понял, — развеселился Костя. — Причинно-следственные связи не понял.

В целом, было очевидно, что девушку он чаще выводит из себя, нежели радует или восхищает. Только его это не пугало. Наоборот, такую бодрость ощущал, подъем духа. Как кошку злую дразнить, а потом еще неделю мимо потаенных углов в квартире без брони самодельной не передвигаться. Адреналин.

Злая кошка зашипела что-то сердитое и не совсем разборчивое.

— А? — переспросил довольный Костя.

Она фыркнула и ускорила шаг. Ивченко теперь едва ли не бежать за ней следом пришлось.

— Как думаешь, за нами, правда, увязался какой-нибудь ваш наблюдатель?

— Правда. Только они не наши. Они местные. Формально остров не принадлежит ни одной земле. В уставе оговорено допустимое минимальное и максимальное количество сотрудников гражданства земель, участниц Содружества. Местные, вообще, имеют право находиться на территории острова только в исключительных случаях.

— Шумиха вокруг ангела? — догадался Костя.

— Откуда практикант берет информацию не мое дело.

— Это да или нет?

— Или, — отчеканила Женя.

— Ладно. Следующий вопрос. Разве они право имеют хоть как-то вмешиваться в вашу работу?

— Разведка имеет в определенных условиях.

— И эти условия?..

— Формально достигнуты. Больше практикантам знать не положено.

— А прочесть практикант где может?

— Сначала учебники свои прочти.

Ответ прозвучал довольно грубо, что задело Костю за живое. Он замолчал. Если Женя и была рождена человеком, то давно об этом позабыла. Воспитание приемного родителя сказалось. Характер у нее был ничуть не легче, чем у старца.

Клеомен приземлился перед семейным гнездом Гюда Локи.

— Страшно представить, кто у них в воде плавает, — прошептала позади Мос.

— Не страшно. Там один из экспериментов Хель.

Кошка хмуро взглянула на Клеомена. Снова это пугающее ощущение незнакомого Нефера рядом. Раньше он на ее реплику улыбнулся бы и промолчал или, что случалось реже, ограничился бы только информацией. Но не сегодня. Сегодня появились эти доминирующие нотки. Она уже успела неоднократно пожалеть, что сгоряча затеяла выяснение отношений. Не абы с кем, ведь, тягаться взялась, а с полубогом.

— Идем.

Новая команда Клеомена разбередила ее без того израненную сущность. Остановить леопарда Мос не успела. Вторая оболочка накрыла ее. Зверь утробно зарычал в спину своему обидчику.

Черт обернулся. Ни страха, ни опасений в его взгляде не обнаружилось. Он словно ждал, что она будет такой. Мосвен тряхнула головой, стараясь совладать с собой, а точнее со своими животными, всепоглощающими страхами.

— Ты сейчас хочешь? — вопрос Клеомен задал серьезно.

Само собой, он понимал, что она не хочет ни сейчас, ни вообще. Может, она и желала выглядеть грозной хищницей, но никого, кроме измотанной испуганной одинокой девочки, черт перед собой не видел. Одинокой и преданной. Хищные кошки ведут себя именно так. Если Горица бросит Иму, ради другого, разрушительной энергии леопарда хватит на весь остров, он ни одной женщине уже не доверится. Для этих удивительных созданий мир всегда окрашен в кровавые оттенки страсти. Все абсолютно. И одиночество, и месть, и любовь. Ярость разрушительна, а доверие бесконечно. Клеомен мечтал получить это доверие. Хуни разрушил ее, бросив когда-то беременную ради новых целей и стремлений. В то время, как сынов и дочерей своих Сешат наделила рассудительностью, спокойствием, глубокими страстными эмоциями и постоянством, Мафдет посчитала нужным наделить выведенную ветвь созданий, абсолютной страстью к открытиям и непомерными амбициями. Хуни был порождением Мафдет.

Воспоминания затопили разум Мос застарелой ноющей болью. Хуни был прекрасен и настойчив. Он восхищался ею искренне, хотел ее абсолютно. Он доказал, что сильнее другим и ей. И вот когда она проиграла и отдала всю свою преданность, страсть, он вдруг увлекся хищницей аниото.

— Ты только не обижайся, — вот и все, что она услышала от некогда настойчивого мужчины.

Мосвен снова зарычала на Клеомена. Больше всего ее поразило даже не неожиданное равнодушие Хуни к ней, а его равнодушие к котятам. Словно она никогда и не знала его истинного. Словно предавать вот так естественно. Да, он сокрушался и всем вокруг рассказывал, какой он плохой, и как неверно поступил. И говорил о великой страсти, что заставила его поступить именно так, и Мафдет защищала его. Слова, слова, снова и снова. Он предал хищницу аниото и вновь сокрушался. Но разве так жить правильно? Разве честь, верность и любовь — пустой звук? Давать слово и забирать, когда вздумается...

Неожиданно ее голову обхватили теплые ладони, а к губам прижались горячие губы. Она беспомощно замерла, уставившись растерянно на Нефера. Смотреть так близко на кого бы то ни было забавно. Расстояние небольшое и черты лица искажаются. Сначала Мос подумала об этом, потом она сообразила, что ее целуют, затем вспомнила, что целовать себя она не разрешала и, вообще, думала о чем-то другом. О чем думала, тоже припомнила не сразу.

Клеомен оторвался от обожаемых губ, но выпускать кошку из рук на всякий случай не стал. Так безопаснее. Хищница все-таки. Ее черные глаза все еще светились растерянностью, но это после его следующего вопроса пройдет.

— Ты когда-нибудь обратишь внимание, что я тебя люблю?

Прошло.

Ее глаза расширились от удивления. Клеомен понимал, что другого шанса у него не будет. Сейчас или никогда. Она сама спровоцировала сражение и проиграла, дав ему особый статус. Мальчишки проболтались, что она зовет его на свой манер совершенным, Нефером, а значит он для нее особенный.

— Я тебя люблю, — повторил Клеомен.

На лице Мос проступило искреннее возмущение.

— Я тебя люблю, — повторил он в третий раз.

Она даже рот открыла, явно собираясь запротестовать.

— Все равно люблю, — не дал черт ей произнести ни слова.

— Да ты!.. — Она увернулась от его рук, но была тут же поймана в теплые объятия.

— Так тоже люблю.

Теперь она злилась по настоящему. Вырываться тоже начала не на шутку.

— Ты-ы... — свирепо прорычала кошка.

— Конечно, я, — не дал ей закончить Клеомен. — Кому ты еще нужна?

Мос задохнулась от возмущения. Она оставила попытки вырваться. Вместо этого запрокинула голову и уставилась зло на лицо черта.

— С таким-то характером, — добавил Клеомен. — Вон глазищи злые какие. Красивые и злые. Теперь узкие и злые, но все равно красивые. А вот так вот больно.

Клеомен поморщился и чуть ослабил хватку, когда острые кошачьи когти впились в ребра.

— Плохой! — совсем по-детски обиделась Мос, вырвалась из объятий и направилась ко рву. — Мы работать сегодня будем?

— Кто б спрашивал, — простонал едва слышно Клеомен и, подхрипывая, окутав себя целебным пламенем, поплелся следом.

— Какая любопытная сцена, — прокомментировал с усмешкой Локи, выдвигая мост через ров.

— Кто бы говорил. Он, по крайней мере, в итоге вслух сказал, что любит, — Сигюн озорно улыбнулась мужу. — Не то, что некоторые. Любопытно ему, любопытно... И целовать самой пришлось.

— Я был неотразим и настойчив! Меня уважали и боялись...

— Да, да, — рассмеялась женщина.

— А теперь ты плохо на меня влияешь. Я завел друзей и начал зачем-то помогать созданиям, — закончил Локи, стоя в проходе и наблюдая, как по мосту к нему приближаются беглые сотрудники "4А5". — И мне не нравится, что ты поведешь их одна.

— Я большая девочка, справлюсь.

— Ты моя девочка, и я без тебя не справлюсь.

Сигюн обняла мужа за талию и взлохматила рыжие волосы на макушке.

— Беру свои слова назад. Никто не умеет говорить "люблю" так, как это делаешь ты. Добрый день! — последнюю реплику она адресовала гостям.

— Чем обязаны?

Мос нахмурилась. Доверять Гюду Локи — это что-то из разряда невозможного. Того факта, что шеф с ним дружит, было мало, на ее взгляд, чтобы обращаться к нему за помощью. Но это ее сугубо личное мнение, которое она была обязана оставить при себе. Клеомен в данном случае был ведущим сотрудником. Именно он обошел разведку, вышел на связь и нашел способ вывести из-под наблюдения ее. А значит, решать, кому они будут доверять, а кому — нет, предстояло ему.

— Вы послали Ликургу довольно необычный подарок, — с вежливой мягкой улыбкой проговорил Клеомен.

— Проходите, — Локи отошел в сторону, пропуская гостей внутрь своего древнего необычного жилища.

Мосвен еще никогда не доводилось посещать древние жилые крепости обитателей Асгарда. Она никогда и не задумывалась, как эти неприступные стены могут выглядеть изнутри. Серые, мрачные, агрессивные. Чем там можно интересоваться? Но, пройдя внутрь вслед за хозяином, она поняла, насколько глубоки были ее заблуждения. Великолепный цветущий сад, наполненный солнечным светом и ароматами экзотических цветов, мощеные дорожки, резные удобные скамьи, древний виноградник, оплетающий каменный дом и чуть поодаль фруктовый сад.

Локи вел их как раз в сторону сада.

— Не буду утомлять вас, разыгрывая непонимание, — обратился он к гостям через плечо. — Перейдем сразу к делу?

— Было бы неплохо, — согласился Клеомен.

— Что ж позвольте открыть вам одну небольшую, простую истину. Помимо нашей с вами замечательной Вселенной и чудесной Вселенной, куда мы с вами так привыкли проникать, есть еще одна.

Гюд с улыбкой понаблюдал за реакцией черта и кошки. Отпрыску знаменитого исследователя-натуралиста информация далась ожидаемо проще, нежели кошке. Мосвен, вообще, на личный взгляд Локи, была чрезмерно негибким созданием, как любая из ее рода. Сешат никогда ему не нравилась. Произведения Мафдет были занятнее.

— К сожалению, мне известно немного. Когда-то давно, не без участия вашего замечательного руководителя, ко мне в руки попали интересные рисунки и записи. И снова не стану вдаваться в подробности, они никого, кроме меня не касаются. Скажу лишь, что мне удалось расшифровать многие. Обитатели третьего мира проникают в наши Вселенные издревле. И мы, и наши предки не раз становились свидетелями их посещений. Имя того, чей вечный сон вы потревожили, Гавриил...

Последнее слово Клеомен произнес вслух вместе с Локи. Гюд обернулся, оценивающе глядя на черта. Затем остановился, подведя гостей к маленькой беседке, выращенной умелыми руками неизвестного садовода из крон живых Земных магнолий.

— Если верить записям, то являлся Гавриил всегда в человеческий мир и всегда в одной точке. Ваша особая ведьма ведь расшифровала мой код? Довольно простой, кстати.

— Расшифровала.

— Значит, место вы видели. Моя жена проводит вас. Ничем больше помочь не могу. Всего доброго.

Локи жестом пригласил Мосвен и Клеомена пройти в тенистую беседку.

— Я сейчас не совсем поняла, деточка. Ты хочешь, чтобы я сняла тапочки, отвлеклась от своей киношечки про любовьку, прищемила хвост Ехидне, вмешалась в работу РУ и для пущей радости устроила переворот в рядах руководства МУП?

— О, — мягко улыбнулась Женя. — Тапочки снимать не обязательно.

Костя оторопело смотрел то на свою спутницу, то на хозяйку квартиры, в которой они оказались. Низенькая худенькая бабулечка с коротко стриженными абсолютно седыми волосами, одетая в длинное пестрое платье, сидела на диване напротив и цепким оценивающим взглядом изучала незваных гостей. На ногах у нее, действительно, были простые мягкие домашние тапочки.

— Угу, — после короткой паузы изрекла она. — А причины у меня какие, говоришь?

— Я не говорила, — ответила Женя. — Но думаю, вашей внучке помощь лишней не окажется.

— Это не причина.

От Кости не ускользнуло, как хитро сощурились глаза у бабушки.

— Внуча у меня девушка самостоятельная, сильная и, вообще, со всех сторон положительная. Дурная, правда, временами, но без дурости жить скучно...