— Ну и скука, — протянула Андерсен, сидя на узком барном стуле, заложив ногу за ногу. Со стороны бармена она смотрелась крайне выгодно в такой позе, стройная, грациозная, в облегающем наряде. Уинстон, дружески и обещающе улыбавшийся, невольно попытался привстать на цыпочки, чтобы разглядеть собеседницу за стойкой целиком.
— Ну, так у нас не всегда, — молодой мужчина поставил до блеска натертый стакан и закинул на руку полотенце. — Это просто, когда готовится что-то большое, у нас всегда все закрывают и не пускают абы кого пару дней.
— Не понимаю, — пытаясь выглядеть как можно глупее, Эрика надула губки. — Это же прямые убытки. Два с половиной клиента, которых пустили за сегодня, не стоят даже одной моей зарплаты. Деньги же теряются.
— Да ну! — иронически хмыкнул Уинстон. — Деньги теряем мы, прислуга. Ни тебе чаевых, ни доли с выручки. А хозяевам все до одного места.
— С чего это вдруг? — глазами дурочки посмотрела на бармена европейка. Его ее вид заметно возбудил. Похоже, Уинстон был падок на глупышек с хорошей фигурой. — Ведь деньги же не приносим.
— Если бы нашего главного хозяина могли сделать бедным убытки одного ресторана, — усмехнувшись, мужчина подался вперед, облокотившись о стойку в позе, казавшейся ему мужественной. — Он не был бы нашим хозяином.
— О чем это ты? — Эрике страшно захотелось заскрипеть зубами и стукнуть собеседника по голове. Снисходительно-игривый тон в голосе выводил ее из себя. Собрав волю в кулак, девушка добродушно заморгала и заставила довольную ухмылку на физиономии Уинстона расплыться еще шире.
— Да ладно тебе прикидываться, — он попытался откровенно посмотреть в голубые глаза собеседницы, но та завозилась с коротеньким рукавом формы и избежала такого удовольствия. — Даже ты, Линда, должна была уже понять, что у нас за хозяева да клиенты.
Восемнадцатилетней Линдой Саммерс Эрика числилась по документам. И простушка Линда вновь захлопала длинными ресницами.
— Ну... Может быть, я что-то такое и думаю. Но я предпочитаю не лезть не в свое дело.
— Это ты правильно делаешь, Линда, — кажется, Уинстон всерьез намеревался сразить официантку неотразимыми чарами городского мальчика. — Это ты умница.
— Ой, да ладно... — собственный кокетливый голос звучал как скрежет гвоздя по стеклу.
— Нет, серьезно, — словно порываясь погладить ее по голове, бармен сильнее навалился на стойку и выставил вперед руку с назидательно поднятым перстом. — Лучше не связываться с нашими клиентами и боссами. Другие-то дурехи ходят, крутят перед ними попами, а тебе не рекомендую по дружбе.
— Спасибочки, — борясь с желанием начать отплевываться прямиком на лощеную самодовольную рожу этого ловеласа, Эрика в очередной раз состроила глупое личико. — Но неужели они и впрямь такие страшные? Как-то не верится.
— Ну, смотри, — во взгляде Уинстона появилась хитринка. — Нашего хозяина боится сам комиссар полиции. Здесь обедает сам господин По. А ты знаешь, кто такой господин По?
— Не-а.
— Это очень опасный человек. Крови на нем много. Ты мотай на ус.
— Ага.
— В общем, хозяин наш — человек далеко-о-о не последний в Гонконге, и далеко не на одном нашем ресторане зарабатывает. Поэтому-то его заработками и вообще им самим много кто интересуется.
— В смысле?
— Ну, вот сейчас у всех же начали перепроверять документы? Тебя, когда к нам взяли, мурыжили с каждой бумажкой, правильно?
— Было дело.
— Так вот... — Уинстон понизил голос и заговорщически подмигнул. — Это потому, что бывало, к нам прокрадывались шпионы.
— В смысле, "шпионы"? — непонимающе захлопала глазками глупенькая Линда.
— Самые настоящие. Полицейские осведомители. Ну, стукачи. Еще пару раз посетители приходили, и оказывалось, что это бандиты триад. Был случай, когда пытались кого-то убить в кабинете. А бывало, просто вокруг шныряли, вызнавали.
— Ух ты! — со смесью восторга и испуга воскликнула девушка, и поощренный бармен продолжал.
— Я здесь подольше вас всех работаю, видел всякое, знаю, что к чему. Так что ты правильно делаешь, что не лезешь, куда не надо. Но все равно будь осторожней. Просто следуй определенным правилам, и все будет в порядке.
— Слушай, Уинстон... — Эрика подалась навстречу. — А что было тогда, с этими... ну, со стукачами, с бандитами?
— Хм... — на секунду он замялся. — А вот это интересный вопрос. Стукачи-то ладно, они просто попадались. А вот бандиты же и стрельбу устраивали...
Хитринка разгорелась в его глазах с новой силой.
— Сам я не видел, но, говорят, охрана утащила как минимум одного из пойманных в подвал под рестораном. Вроде бы там у них целая подземная тюрьма. Девчонки мне клялись, что слышали из вентиляции отзвуки криков и стонов.
— Ох... — глупышка Линда не на шутку испугалась. — Какой ужас! Неужели так на самом деле делают? Они что, мучают людей? И... и убивают?
— Да мало ли чем они занимаются у себя в подвалах. Я вот никогда не видел, чего выгружают с некоторых машин, которые постоянно сюда приезжают. А сгружают постоянно.
Эрика внутренне возликовала. Болтун выдавал почти бесценную информацию. Оставалось лишь сопоставить ее с данными наблюдения, которым занималась не она, проверить архивы по строительным работам и свериться еще с парой источников. В конце с большой долей вероятности можно будет судить о том, находится ли под рестораном искомое место. Результат терпеливых попыток подкрасться к тайному логову Фэй Пана наконец-то стал осязаемым.
Истолковав затянувшееся молчание собеседницы как шок, Уинстон пожевал губами и вдруг расхохотался. Глупышка Линда обескуражено заморгала.
— О-хо-хо, ну ты даешь! — он легонько хлопнул ладонью по барной стойке. — Ты чего, поверила?
— А? — девушка в изумлении воззрилась на мужчину, улыбавшегося во все тридцать два зуба.
— Да я же прикалываюсь! — объяснил он.
Эрика знала, что он врет. Рассказанное совпадало с ее собственными наблюдениями, да и реакция самого бармена была весьма красноречивой. Он попросту спохватился, что сболтнул лишнего, и решил обратить все в шутку. Она поддержала такое направление разговора, захихикав так глупо, что захотелось стукнуть уже саму себя.
— А ты меня и впрямь напугал! — едва не скрипнув зубами от неприязни, улыбнулась девушка. Пребывавший в блаженном неведении Уинстон довольно ухмыльнулся.
— Ну что ты, я не пугаю хорошеньких девушек.
— Ой-ой-ой... — кокетливо засмеялась глупышка Линда.
— На самом деле, тот стукач, которого поймали, потом просто был уволен. Я его и видел даже. Живой и здоровый был после подвала охраны. Пришибленный, конечно, но живой.
— Пришибленный?
— Ну, заторможенный такой, смотрит куда-то мимо. Может, били его, не знаю. Да и черт с ним, с крысой.
— Ну и дела творятся у вас тут, — глупышка Линда зябко передернула плечами. — Даже без всяких убийств неуютно.
— Да ладно тебе, — бармен подпер щеку рукой. — Ничего особенно страшного тут нет. Да и...
Неожиданно его ладонь легла на ладошку девушки и погладила.
— Я же тебя в обиду не дам.
Эрику словно током передернуло. Флирт флиртом, но это прикосновение мгновенно вызвало в ней смесь тошноты и ярости. Девушке и без того было сложно играть роль, а теперь еще наглый неприятный хлыщ перешел в настоящее наступление. Ухаживал он с грацией танка и, похоже, был уверен в собственной неотразимости. Однако Андерсен никак не прельщала перспектива близкого и тесного знакомства с Уинстоном. Она нервно отдернула руку и смущенно пробормотала:
— Спасибо... Э, который час?
Поднявшись со стула, девушка с некоторой поспешностью прошла к выходу из зала. Она не видела, как бармен за спиной нахмурился и озадаченно поиграл бровями. Соседний зал тоже был пуст, и Эрика прошла прямиком к уборным.
Сотрудники пользовались одним туалетом с посетителями, и сразу у входа Эрика увидела собственное отражение в огромном зеркале во всю стену. Под зеркалом расположились раковины умывальников. Пустив холодную воду, девушка сполоснула руки, борясь с искушением умыть лицо. Пожалев косметику, она выключила воду и глубоко вздохнула, опершись руками о края раковины.
Все-таки было тяжело. Как она ни храбрилась, Эрика по-прежнему оставалась неопытной юной девчонкой, плохо подходившей на роль прожженной шпионки. Все вроде бы получалось, но порой приходилось держаться из последних сил. Ей здесь не нравилось. Не нравились люди, самолюбивые, грубые, нервные. Не нравилась обстановка — чванливая, горделивая, какая-то сусальная. Не нравилось даже дышать здешним воздухом, полным табачных примесей греха, денег и крови. Но дело есть дело. Они должны были найти врага. Они должны были спасти друзей.
Легкий скрип открываемой двери заставил Эрику настороженно оглянуться. Когда она увидела, кто заходит в туалет, сердце испуганно екнуло. Уинстон, чья физиономия приняла до ужаса гадливое выражение раскованного заигрывания, без малейшего стеснения зашел в женскую уборную.
— Куда же ты убежала, Линда? — спросил он голосом, которым в кино разговаривают негры-сутенеры. — Неужто я тебя так напугал?
— Т-ты что делаешь в женском туалете? — она старалась удержать голос от дрожи. Развернувшись, девушка невольно отступила на шаг, когда бармен, продолжавший похотливо улыбаться, приблизился.
— Да я лишен предрассудков, — Уинстон все надвигался и надвигался. Попятившаяся Эрика ощутила спиной холодную покрытую плиткой стену и начала сдвигаться вправо, в сторону туалетных кабинок. — Меня расстроило твое бегство. Мы ведь... так хорошо ладили.
Полностью уверенный в том, что его сексуальная энергетика хлещет девушку возбуждающей плеткой, наглец не останавливался. Он подошел вплотную к официантке, теперь уже зажатой в угол между крайней кабинкой и стеной, и уперся рукой в плитку, нависнув над Эрикой.
— Не понимаю, что тебя так расстроило, — слабым неубедительным тоном пробормотала она.
Дело было плохо. Кажется, с флиртом ради дела вышел перебор. Другие официантки говорили что-то о способности Уинстона приклеиться к понравившейся девчонке и добиться своего, но Андерсен и представить не могла, что он окажется настолько стремителен и прямолинеен в желаниях.
Оправдывая все опасения, бармен ловко провел пальцем по плечику собеседницы, с намеком пытаясь увести руку в сторону груди.
— Я и не думал, что ты такая стеснительная, Линда, — он самодовольно усмехнулся. — Не надо меня стесняться, я ласковый.
— По-моему, ты что-то не так понял, — почти шепотом произнесла она. Внутри зашевелился монстр злобы. Если этот наглый придурок не успокоится, придется ему что-нибудь сломать, дабы отвадить. Но тогда могут возникнуть проблемы.
— Да все я понял, — тошнотворно-уверенным голосом проговорил Уинстон и подался вперед. Теперь он почти прижимался к загнанной в угол девушке, глядя на нее сверху вниз. — Я сразу догадался, чего ты хочешь, когда ты начала со мной заигрывать. Не стесняйся, детка.
— Эй, эй! — Эрика не удержалась и чуть повысила голос. Вторжение в зону личного пространства словно ударило под дых.
— Зачем тормозить? — страстным полушепотом сообщил бармен и прижался к собеседнице окончательно. Мужская рука легла на девичье бедро и стремительно поползла вверх, явно намереваясь забраться под форменное платье.
Будто огромная разрывная пуля ударила Андерсен в лоб. Это прикосновение было в сто, в тысячу раз хуже всех предыдущих кривляний наглого, отвратительного, самодовольного подонка! Мерзавец на полном серьезе считал, что она так и мечтает, чтобы он забрался ей в трусики. С непробиваемым апломбом юного самца он намеревался воспользоваться женщиной так, как привык — будто пользовался безотказной вещью.
"Ненавижу".
Единственное слово вспыхнуло перед глазами, заслоняя сальную рожу домогавшегося китайца. Мерзкие, гадкие чужие руки, ненавистная куражливая похоть.
Никогда. Никогда!
"Ненавижу!"
Тонкая девичья рука обхватила запястье Уинстона, и прежде, чем тот успел понять, в чем дело, дернувшаяся в сторону Эрика выбросила вперед колено. Короткое платье не сильно мешало удару, и тот вышел весьма чувствительным. Она попала прямиком между ног. Раскосые узкие глаза китайца на миг сделались огромными и круглыми, как у персонажей мультиков. Беззвучно открыв рот, он отпустил вожделенное женское тело и схватился за поврежденное место. Колени мужчины задрожали, и он медленно осел на пол, по-прежнему совершенно беззвучный.
Эрика стремительно отскочила обратно к умывальникам и увидела, как согнувшийся в три погибели Уинстон уткнулся макушкой в стену. Наконец, он издал нечто среднее между болезненным стоном и свистом спущенного резинового мячика. Тонкий, почти детский голос вызвал в девушке озлобленную радость.
По заслугам. Похотливый урод получил по заслугам. Пусть у него там все отвалится к чертовой матери.
— Я тебе... — сдавленно и яростно произнесла девушка. — Я тебе не шлюха какая-то! Иди... иди других трахай!
— Ы-ы-ы... — простонал, оглянувшись на нее, бармен. — И-и-и... Су... Су...
— Пошел ты!
Бросив поверженного раба похоти, Андерсен выбежала из уборной. В своеобразной проходной между залом и туалетами, милой комнате с кушеткой и парой кресел, никого не было. Хлопнув дверью, Эрика остановилась. Собственное дыхание с громким сипом вырывалось из груди, перед глазами все плыло. Она поняла, что в шаге от того, чтобы расплакаться. Этого допускать было нельзя. Девушка глубоко вдохнула и запрокинула голову. Подышав и пошмыгав носом, она почувствовала, как слезы отступают. Дыхание выровнялось. Где-то за стенкой глухо скулил Уинстон.
Какой-то частью сознания она понимала, что вышел серьезный прокол. Теперь получится неприятный скандал, ее даже могут уволить. А может, наоборот, выгонят Уинстона. В любом случае, Эрика уже привлекла к себе совершенно ненужное внимание.
— Черт... — ругнулась она тихо и прошла в соседний зал.
Там обнаружилось неожиданное шевеление. Менеджер Бобби Хонг носился из угла в угол, подгоняя суровыми окриками оживившихся официанток. На кухне слышался деловитый говорок поваров. Увидев Эрику, Бобби подскочил к ней и зачастил:
— Где тебя носит?! У нас форс-мажор! Сволочи какие-то забыли сообщить, что через час приедут гости самого хозяина! Надо будет их как следует обслужить! Быстро проверьте, чтобы все чистое было, блестело, нигде ни крошки, ни пылинки!
— Поняла! — коротко отозвалась девушка. Неожиданный аврал оказался как раз кстати. За ним могут и не заметить случившегося, а потом будет легче все замять.
— И где Уинстон?! — продолжил Бобби. — Где эта ленивая задница?! Мне нужен солидный бар, а бармена нет!
— Не знаю, — Эрика пожала плечами и вдруг поймала на себе пристальный взгляд. Смотрела одна из давешних официанток. Вторая что-то тихонько сказала ей на ухо, и на физиономиях китаянок появились ехидные улыбочки. Они знали. Они видели, как Уинстон пошел за ней. Наверняка решили, что в туалете они... Да и черт с ними, пусть думают, что хотят!
— Ладно, сейчас я его найду и вставлю кочергу в одно место! — пообещал суетливо Бобби. — Работайте, работайте!
