На опушке стояла огромная сосна с разлапистыми отростками толстых ветвей по середине высокого ствола. Туда и забрались обе побитые, подранные, но не побеждённые волкокошки Амелии. Два преследователя попытались добраться по стволу до Тина и Мары, но не солоно хлебавши, были сброшены вниз с рыком, битыми головами, рваными ушами и порванной шкурой.

Кутерьма с волкокошками неукрылась от Жукова. Почти полленты всадил в стаю вражеских волкокошек под деревом сержант, прежде чем чудовища благоразумно скрылись, подвывая от жестоких ранений, в гуще леса. Костя добавил пару очередей в след удравшим хвостатым хищникам и снова поменял коробку. Теперь надо было зачистить поляну возле мамонтов и найти хотя бы труп Амелии. В том что Амазонку убили сходу сержант не сомневался. В помощь ему хромали от опушки слезшие с дерева Тин и Мара. Пока громадные кошки подходили Костя методично и безэмоционально достреливал одиночными всё, что пыталось шевелиться, стонать и уползти.

Амелию нашли под щитом Крона в кругу из обгоревших мамонтов благодаря Тину. Собственно щит её и спас от гибели. Вокруг воняло обгоревшим мясом, палёной шерстью и порохом. Пока Костя реанимировал оглохшую и беспамятную Амазонку — волкокошки добивали любого, кто пытался подняться и шевелился — без пощады. Оказывать им сопротивление было некому, пока один из поверженных и прокопченных мамонтов не начал подавать признаки жизни.

В суматохе и суете событий на предполье леса, что многим участниками стоили будущего, никто не успел заметить аргентависа, который парил над местом жестокой стычки между двумя мирами, практически — с самого начала побоища. Птица продолжала кружить скрупулёзно фиксируя события. Вот мамонт поднял голову, махнул ухом, попытался выпростать зажатый чужими телами хобот. Застонал утробным гулом от боли, бессилия и унизительного положения. Хобот устало опустился на закрученные исполинские бивни. Вот сержант вскинул пулемёт и прикрыл собой лежащую за спиной Амелию. Две волкокошки присели прицеливаясь в голову ожившего протослона. Казалось поток пуль вылетит из накалённого ствола и разворотит сейчас череп хоботного очередью в упор. Но что-то пошло не так. Шевельнулась рука Амы. Жуков опустил оружие, кошки вопросительно повернули морды к лежащей хозяйке. То, что услышал Костя и Тин с Марой по телепатическому каналу, более похожее на шёпот, удивило не меньше, чем обнаруженный Амалией высоко в небе аргентавис. Ама просила не убивать выжившего мамонта.

— Хватит смертей. Он достаточно настрадался. — Костя недоверчиво посмотрел в левый глаз мамонта, что беззащитно лежал обожженный, оглохший и поверженный под ногами. Поставил ботинок на громадную щеку и навёл ствол на зрачок.

— А если он не захочет, или передумает? Он на нас только что нападал, пытаясь убить.

— Милый. Мам — животное и будет выполнять команды дрессировщика-Амы. Зонги таким образом улучшил мамонта и подправил для себя творение создателей. К тому же, нам сейчас не помешает сильный помощник. Или вы меня на руках понесёте? — Костя огляделся, взял любимую за руку. Кожа холодила пальцы. Поцеловал несколько раз внешнюю сторону ладони. Острожно положил руку на грудь. Ама не смогла даже уголком губ улыбнуться ласке.

— Костенька, — впервые ласкательно назвала мужа женщина-воин. Жуков испугался именно этого слова. Только для тех, кто видит свою смерть не существуют правила, догмы поведения, моральные препоны в общении. Ама беспокоилась о всей оставшейся в живых группе,— Надо уходить. Быстрее. Аргентавис вернётся через час, ещё час потребуется на реакцию в стане Зонги. Ещё час минимального ходу, в лучшем случае два-три и нас нагонят. Безник наведёт точно на наш маршрут. — Амелия безуспешно попыталась встать, но сумела лишь чуть приподнять голову.

— Лежи ласточка, моя! Не надо вставать! — далее произошло ещё одно Воскрешение из мертвых. Возница поднялся из— под вороха трупов с ополоумевшими глазами. Стрела на излёте застряла в плотных слоях толстой подкольчужной куртки, лишь сбив слава с повозки. Потом ему добавили по шлему перначем, затем сшибли грудью лошади под копыта. Под конец завалили трупами, что откинуло взрывом термобары "шмеля". Теперь слав смотрел ошарашенными глазами на поляну усеянную трупами лошадей, кентавров, мамонтов и амазонок и не понимал почему он остался жив в этом месиве куда более умелых и сильных бойцов.

— Эй, чужеземец! — осмелел слав, узнав знакомое Костино лицо,— мы на небе?

— Не. Пока на Тейе. Ты что, не рад? — мамонт в десяти метрах от возницы махал ушами, пытался забросать обожженые бока пылью из хобота и утробно урчал и мычал от приступов боли, переступая и раскачиваясь огромными бивнями и головой. Слав попятился.

— Сгинь, зараза! Изыди отродье! — трижды стукнул себя по левому плечу правой рукой оживший боец.

— Не бойсь— не тронет! Как зовут?— Попытался отвлечь от надвигающейся паники и реакции отходняка Жуков. Слава заколодило.

— Чего? Кого? Меня?

— Ну, не мамонта же!

— Персений.

— Ты , вот что, Персений — на , водички глотни и быстро собери лошадей. Почини постромки. Запряги в телегу. И давай повозку сюда. Справишься? — выбора у Персения ноль да ничего. Или работой себя занять или кошмары пытаться осмыслить. Если второе так и свихнуться недолго. Поэтому слав подсознательно выбрал первый вариант.

— Ага. Так я того— пошёл ?

— Давай-давай Персений , шевелись!

Вытаскивать Амелию из месивах трупов кроме Кости -некому. Пчёл бдил сверху, волкокошки с боков. Амелия оказалась легче, чем кажется. Обнять не могла. А дорога не асфальтом выложена в сквере городского парка. Трудно выносить. Зато может говорить мысленно , перетряхнутый взрывом мозг Амазонки.

— Костенька, ты так сильно не переживай. Я сильная. Все части целы. Вот только голова что-то болит. Да руки ноги не слушаются.

— Молчала бы Емелюшка. Силы побереги. А то как славка говорливая стала. А раньше командовала — куда там старшине! — Пытался шутить Костя, стараясь не наступать на человеческие и лошадиные останки и обходить кентавров с убитыми взрывом амазонками. Амелия болтала неживыми руками и ногами в такт движениям. И это Жукову очень не нравилось и напрягало.

— А ты мне ни одного подарка не подарил ещё. — вот пойми этих баб. Тут смерть ходит кругами, а ей мзду подай-принеси любовную.

— Как не подарил? А ожерелье алмазное!?

— А ты же Костя сказал , что вместо ошейника!

— Тюуу, так то шутка была! Тебе все славки до сих пор завидуют! И ты в одежде этой — самая чудная! Ну, ежели в бане там , или ещё где.— Амелия словно не слышала Костю.

— А для души , для сердца?

— Так вон же на свадьбе сколько надарили, — Жуков понимал что его в чем-то обвиняют. Но главное , что Амелия жива. Пусть хоть что болтает.

— Так то не ты. Чего то от тебя хочу.

— Цветы что-ли? Слушай Емелюшка — погоди с цветами. Давай выберемся. А вообще Интересно : почему они тебя сразу не убили? Крона вон, не пощадили, — кивнул Костя назад ,где лежал мертвый кентавр Амелии.

— Заболтала. Они не поверили, что я беременна двойней, — обыденным тоном отозвалась жена.

— Что? Как беременна? Сколько?

— Обычно, милый, как все женщины. Вот, и ты меня на руках носишь.

— Погоди, Агф говорил что вы не можете?

— А его жена сказала , что любовь чудеса творит.

— Что ж ты молчала? Я ж вас чуть не убил!

— Ну, не убил же! Или ты не рад?

Костя особенно острожно положил на сено в телеге "разговорившуюся" жену. А после — со всей дури стукнул кулаком в поперечную доску, так , что та заунывно треснула, немного не сломавшись полностью поперёк.

— Допрыгались! — сказал он самому себе, поздно осознав, что его реплику как минимум услышали и распознали трое: Ама, пчёл и возничий.

Итого, соображал сержант. В остатке: две подбитых кошки, "кучер" — Персений, убитый командир, раненая беременная жена, чёртова птица, пчёл и мамонт с телегой и лошадьми. Нужно срочно убираться отсюда, пока на нас пернатый разведчик очередной отряд амазонок Большого Зонги не навёл. Мамонт подошёл к повозке тихо и протянул хобот внутрь. От такого нахальства опешил и Костя, и слав на "козлах". Волкокошки спокойно наблюдали. Мамонт махнул ушами. Убрал хобот из телеги и зацепился кончиком носа за торчащую деревяшку позади повозки. Жест недвусмысленно показывал , мол, я иду с вами за телегой. Амелия выдала Косте сообщение.

— Не бойся. Мам напуган. Ему страшно. Ппойдёт с нами. Зовут Гром. Будет меня слушать. Кошки присмотрят.

— Напуган? А такого разве можно напугать? Ну, если ты хочешь — пусть идёт.

— Не злись. Мам поможет в пути.

— Хорошо. Пусть похоронить наших вначале поможет.

Мам легко вырыл бивнями братскую могилу. Перенёс в яму всех погибших славов, танов и кентавра. Костя сказал пару слов и перекрестился. Над холмом поставили крест из перевязанных остатков копий. В голове могилы оставили шеломы. В ногах несколько порванных кольчуг. По периметру Костя с возницей воткнули мечи, копья, щиты. Чтоб зверьё местное не лезло. Командира завернули в плащпалатку и забрали с собой.

— Дома похороним , — коротко объяснил своё решение Костя.

После короткой "панихиды"

Пчёл высказал своё мнение.

— Я полетаю пока над лесом.

Маленький отряд двинулся в сторону белой горы, обходя главный город танов по большой дуге. Отклонялись в юго-восточном направлении от прямого пути. Появившаяся в конце дня Речка Золотинка обрадовала всех и особенно мамонта. Мам затрубил и ринулся к воде. Мамонт напился и с удовольствием поливал себя из хобота, как из огромного и живого шланга. Надо решать, как идти дальше. Тело Зубова везли на себе вьючные лошади. Ама — не ходячая, отлеживалась в телеге. Отряду предстояло двигаться вдоль реки, где-то по берегу, где-то по краю воды или кромке леса. Одно успокаивало — Аргентавис более не появлялся. То ли у армии Зонги пропал интерес к маленькому отряду, то ли нашлись другие причины, но группу Жукова никто не преследовал.

— Что случилось? — долгожданный привал ожидали все и лошади, и звери, и люди. Мамонт ушёл пастись. Кошки поделили время — одна двинулась на охоту, а вторая улеглась дремать у повозки. Слав стреножил лошадей и улёгся под телегой, тихо ругаясь на огромную и страшную волкокошку уснувшую с другой стороны колеса.

— Всё хорошо. Делаем привал. Лошади устали. Амелия, ты как?— Костя переживал за не земную женщину, как никогда и ни за кого в своей жизни.

— Ничего, милый, я сильная. Что, телега дальше не пройдёт?

— Да. Похоже придётся повозку бросить.

— Тогда, надо будет мне вставать.

— Не спеши. Утром что-нибудь придумаем. Пока — лежи. Пить хочешь? А есть? Как ты себя чувствуешь?

— Спасибо любимый, хорошо.

А завтра если не придумаешь — привяжи меня к своей спине. И поедем верхом. Я вела тогда своих Ам и мамов здесь, вдоль берега. Пройдём — не переживай. А за мамонта не беспокойся. Он поест, напьётся и может три дня идти без остановок — выносливый.

— Ладно, отдыхай милая, — целовать любимых иногда не только приятно , но и полезно.

Костя обошёл немногочисленное войско, оглядел и озадачил пчёла.

— Жук, ты как?

— Нормально. Меня зовут Раззг.

— Я учту. Ты с нами или сам по себе?

— У нас есть выбор? Человек?

— Почему ты с нами?

— Командир обещал помощь. В возвращении домой. На мой континент. Говорил, что может договориться с вашими, которые плавают по океану. Сейчас Орлега больше нет. Ты можешь выполнить его обещания?

— Могу. Но и тебе, Раззг, придётся на меня поработать. Согласен?

— Э, а что есть другие варианты? Само собой — согласен.

— Начнём прямо сейчас. Ты на охране, пока не стемнеет полностью. Потом будишь слава. Отдыхаешь сам. Затем он будит меня. Это часы. Когда вот эта короткая стрелка встанет напротив цифры ... Вот здесь. А эта покажет направление сюда, — ткнул пальцем в двенадцать на циферблате сержант, — меня поднять. Объяснишь славу?

— Попробую.

— Тогда я мыться, есть и спать.

— Добрых снов.

— Смотри — одна кошка на охоте. Но будь осторожен.

— Не волнуйся командир. Раззг умеет охранять.

Ночь на удивление прошла спокойно. Даже слав растолкал Жукова точно по времени. Костя выдал вознице банку тушенки, пять сухарей и насыпал горсть кубиков сахара рафинада. Сержант видел в ПНВ , как вернулся с охоты Тин и приволок для Мары тушу крупного оленя. Самец видимо насытился ещё в лесу другой добычей , потому, что самка в одиночестве съела оленя в течении часа. Огромные челюсти без труда перемололи кости и сухожилия трофея. Тин и Мара заглянули по очереди в повозку. Удостоверились что хозяйка спит, обошли лагерь и легли рядышком у телеги.

Утром каждый занялся своим делом. Слав набил копьем рыбы в реке и принялся её жарить. Костя сварил кулеш из тушенки. Пчёл улетел на разведку. Ззаодно поохотился и подкрепился тем, кого изловил в сумерках и речном тумане. Мамонт дремал прислонившись к двум соснам не опалённым боком. От могучих вдохов и выдохов деревья равномерно поскрипывали. Лошади паслись недалеко совершенно не беспокоясь о безопасности. В ночном лесу не нашлось хищника, что посмел бы напасть на десятку лошадей у самого носа двух голодных волкокошек.

За ночь Костя придумал как решить проблему с передвижением Амелии по реке. Сержант со славом и с помощью мамонта связал обычный двухслойный плот. Мам затолкал на брёвна телегу с Амазонкой. Повозку закрепили на плоту растяжками. Грома впрягли в сварганенную самодельную упряжь. Оставалось только командовать огромным животным, чтоб оно держало ровный ход и шло по правой стороне реки против течения. Остальные лошади или двигались по берегу, или плыли со славом во главе. Глубина реки в самом опасном месте едва доходила мамонту до кончика уха. Он спокойно мог идти по середине реки, почти не напрягаясь. Волкокошки двигались за плотом по лесу, вдоль обоих берегов. Костя и пчёл обосновались на телеге. Жуков рядом с Амелией. А Раззг на крыше повозки. Мыслящее насекомое поднималось в воздух перед каждым поворотом реки. Иногда Раззг приносил добычу, которой "подкреплялся" без всякого смущения или стеснения. Мамонт шёл против течения спокойно, как ледокол раздвигая воду. Иногда по берегам поросшим лесом мелькали силуэты волкокошек.

Костя поставил повозку на плоту в длину по отношению к движению реки. Амелия лежала внутри телеги так, что видела мамонта, который волок на себе плот с вагончиком и могла зряче управлять мамом. Впереди показался очередной поворот русла.

Пчёл вернулся из разведки и сразу свесился с верхней планки головогрудью вниз, как бы усиливая важность новости. Некоторое время молчал, отдыхиваясь после полета. Но обычно разведчик просто телепатировал с крыши результаты наблюдений, а тут лично головогрудь с глазищами вытаращил на Костю и Амелию.

— Что у тебя Раззга? — большие боковые глаза протопчелы переливались движущейся водой и небом, отражая окружающее пространство в тысячах фасеток. К внешнему виду насекомого и манере общения потихоньку привыкли. После трёх дней хорошего питания мех Раззга заблестел ухоженным шёлком. Хитин победно сверкал отдраенной чешуйчатой броней. Желтые полосы придавали Пчёлу общую схожесть с волкокошками. Вот только отсутствие правой челюсти портило общую картину и уродовало облик летающего красавца. Усы пчелы постоянно двигались как антенны РЛС, щупая пространство вокруг.