Операция "Возмездие"

Демон хотел было обидеться, но, услышав трогательную заботу о своем творческом потенциале, призадумался, а после и вовсе просиял:

— И точно! Девушки и после бала никуда не денутся, а на концерт нужно серьезно настроиться, иначе фурор произвести не удастся. — Аррошах снял с плеча массивную гитару. — Ну, я пойду, пожалуй, потренируюсь.

Оставшись ненадолго наедине с Керреносом, Ника одарила его благодарным взглядом.

— Спасибо! — скромно сказала она и даже честно постаралась покраснеть, правда, это у нее не очень хорошо получилось.

— Не стоит, — отмахнулся Кэрри. — С меня все равно причитается. Я твой должник.

— Еще не хватало, — сварливо заявил Хаким, заметив, что Ника воспылала повышенным интересом к своему сопровождающему. — Не забываем — ты почти замужем за эльфийским принцем. Бродяга дроу, пожирающий рыбий жир тебе не нужен!..

— И вовсе он не бродяга! — возразила ему Ника. — Он очень милый.

Кэри, услышав эти слова, насторожился. Речь могла идти о нем. Похоже, эта странная девушка опять начала разговаривать сама с собой.

— И ни гроша за душой, — фыркнул внутренний голос.

— Это правда, — погрустнела Ника. — В этом плане принц Ксандрион, конечно, лучше. Он и богат, и благороден, и влияние в обществе имеет... Но...

— И никаких "но" — дроу тебе не пара. Ты лучше погляди на эту цыпу!

— На какую? — удивилась Попаданка.

— Да вот на эту. Стоп, направо... Еще немножко направо. Еще... Все, стоп. Видишь? Она придерживает платье во время ходьбы и иногда под подолом мелькает ножка. Я б за такую ножку...

— А мои ножки что, хуже? — заревновала Ника.

— Скажешь тоже, — презрительно хихикнул Хаким. — Ты что, сама их в зеркале не видела? Если кавалеристом был не твой папа, то совершенно точно им был твой дедушка.

— Но-но! Поговори мне тут, — пригрозила Попаданка.

— Эх, какая красотка пропадает! Был бы я на твоем месте... — Хаким через Нику бросил еще один пламенный взгляд на изящную эльфийку в белом шелковом платье. Случайно перехватив плотоядный взгляд Великой и ужасной попаданки, эльфийка срочно ретировалась. За историю этого мира здесь всякое случалось и Попаданцы тоже разные были и с разными предпочтениями. Разок даже было, что один из них на овечке-оборотне женился. До сих пор всех воротит при воспоминаниях о его неслыханной извращенности.

— А что это твой дружок такой мрачный стал, ты что, опять со мной вслух разговаривала? — неожиданно поинтересовался внутренний голос. — Ты это, смотри, а то могут за буйно помешанную принять. У них с этим строго — сразу же в желтый дом ушлют.

— Ой, — спохватилась Ника, увидев окаменевшее лицо Кэрри. Вспомнив, о чем они сейчас с Хакимом говорили, девушка поняла — дроу здорово на нее обижен, и, следует признать, прав в своей обиде. С другой стороны — ну кого волнует, что там себе думает обычный телохранитель? А чем этот дроу от него отличается? Правильно — ничем. Разве что только тем, что работает не за деньги, а для того, чтобы отдать долг.

— Вот и я тоже так думаю! Ты у нас невеста принца, вот и относись ко всем соответственно, — поддержал ее мысли Хаким. — Кстати, а где твой благоверный? Надо бы его найти.

— Кэрри, за мной, — деловито скомандовала девушка и припустила по залу, высматривая среди гостей своего принца. Дроу, хмурый и недовольный, послушно последовал за ней.

— Смотри, смотри! — Хаким заверещал таким паскудным голосом, что Ника чуть не подпрыгнула от неожиданности. — Там, слева, за колонной...

Попаданка посмотрела в указанном направлении и тут же увидела свою цель — принца Ксандриона. Он о чем-то оживленно спорил с королевой.

— Мышь белая, — еле слышно прошептал Кэри, увидев сиятельную властительницу Алиен. Ника услышала его, нахмурилась, но ничего не сказала.

— Похоже, они друг друга не слишком-то жалуют, — восполнил ее упущение Хаким. — Давай подкрадемся и послушаем, о чем они вообще треплются, — предложил внутренний голос.

— Давай, — подхватила девушка его идею. — Кэрри, ты умеешь ходить тихо?

— Умею, — ответил дроу.

— Тогда пойдешь с нами. Только не шуми. — Ника потихоньку осваивала властный тон будущей королевы. Она даже мысленно примерила корону, и даже успела решить, что та недостаточно хороша для столь выдающейся персоны.

Почти бесшумно (если не считать цоканье никиных каблучков) они добрались до нужной точки, из которой все отлично прослушивалось.

— Ксан, милый, я все понимаю, но она — надежда всего нашего мира, мы не можем сослать ее в морозные страны, не можем казнить и даже не можем привязать к диким лошадям. И, если она честно выполнит свой долг, тебе также придется выполнить свой... — говорила королева. В ее голосе слышалась непреклонность, смешанная с искренним состраданием к сыну.

— Мама, но это же невозможно. Такая красота не может доставаться такому монстру! — возмущался Ксандриан. — Ты видела? — У нее ноги кривые, глаза косые, а волосы как пакля. Без помощи мага-косметолога ей даже на лошадях ездить нельзя — бедные животные пугаются до заикания и сбрасывают своих всадников. А ее боевая раскраска... Это же настоящее средство массового уничтожения!

— Я все понимаю, мальчик мой, но ведь не в красоте счастье! — мудро ответствовала королева. — В конце концов, ты всегда можешь закрыть глаза и представить одну из моих фрейлин...

— Боюсь, ты мне льстишь, мама, у меня не такое богатое воображение. Тут даже мешок ей на голову одевать бесполезно, потому что кривые ноги он не закроет...

— Тем не менее, ты женишься на ней, — в голосе королевы прозвучали металлические нотки. — Если, конечно, она спасет наш мир.

— Может, ну его, мир этот? — опасливо предложил Ксандрион.

— Сын! — королева, судя по всему, гневалась. — Хватит молоть чепуху. Я повелеваю тебе сейчас же найти нашу гостью и ухаживать за нею со всей учтивостью и элегантностью, на которую ты способен. Это — твой долг! И не пытайся от него увильнуть! Кроме того, сегодня же я объявлю о вашей помолвке...

— Но, мама... — взмолился принц.

— Я все сказала, — отрезала королева и гордо удалилась прочь.

— Ничего себе, разговорчики, вот и говори после этого, что внешняя красота — ничто по сравнению с внутренней... — прокомментировал услышанное Хаким.

— А внутренняя красота — это типа кишки и прочие внутренности? — невинно спросила у него Ника и клацнула зубами. В ее голове уже зрел план мести подлому принцу.

Кэрри вздрогнул. Он не понял, к кому, собственно, обратилась Попаданка со своей речью о внутренней красоте, но ее кровожадный тон ему очень сильно напомнил родной Меккинш'ан. Там многие так говорили перед тем, как снести голову очередному ближнему своему.

— А у них много общего, — задумчиво произнес дракон, и хвост его непроизвольно свернулся, образовав фигуру, похожую на сердце. — Оба ущербные, оба с комплексами. Просто созданы друг для друга. Главное, чтобы только детей не наплодили, иначе миру конец. Нельзя настолько уродовать генофонд...

Сказать, что Ника была в бешенстве — это не сказать ничего. Она уже вовсю строила планы ужасной мести принцу, королеве и все прочим. Ее размышления довольно бесцеремонно прервал Кэрри. Некоторое время он просто молча шагал рядом с Попаданкой, а потом неожиданно ляпнул:

— Ника, ты не думай, у тебя нормальные ноги, особенно когда ты в длинном платье. И вообще, ты очень даже симпатичная.

В глазах у девушки промелькнула неодолимая жажда крови, а с губ сорвалось приглушенное рычание.

— Ты чего? — Кэрри отступил на один шаг и замер.

— Муля, не нервируй меня! — рыкнула на него Ника. — Иначе я за себя не ручаюсь.

— Нашей прекрасной и удивительной гостье из лучшего мира посвящается! — громовым голосом объявил Аррошах, ударяя по струнам. Попаданке пришлось прервать свои препирательства с Кэрри, потому что последующие за вступлением демона жалобные стенания гитары перекричать уже не получилось.

Она любит пугливую речь

Аппликацию леса в реке вертикальной

Ее почерк машинный наскальный

Ее профиль, как сон тишины...

Она любит варенье из ласк,

Арифметику, лето и опыты крови...

И ее изумрудные брови

Колосятся под знаком луны...

Все разговоры в зале затихли и несколько сот изумленных глаз обратились к воющему демону. У Ники неожиданно зачесалась правая бровь, затем левая, потом обе. Она убедилась, что на нее в данный момент никто не смотрит, и начала ожесточенно чесаться. Между тем Аррошах продолжал романтически завывать на весь дворец, старательно вымучивая особенно емкие ассоциациативные цепочки:

Ты узнаешь ее из тысячи

По словам, по глазам, по голосу

Ее образ на сердце высечен

Ароматами гладиолуса.

Ты узнаешь ее, ты узнаешь ее.

Она любит речные часы,

Позывные дождя в полутемной беседке...

"Корни"

Кэрри вздохнул и в расстроенных чувствах потянулся к висящей на поясе фляге. Было в этой Попаданке нечто притягательное лично для него. Она чем-то напоминала женщин дроу — опасных, агрессивных, коварных и властных, но, вместе с тем, у нее не было плетки, да и сама она была более... хрупкая и ранимая, несмотря на свой нелегкий характер. Глоток рыбьего жира позволил ему немного успокоиться и принять неизбежное — прекрасная Попаданка достанется этому светлому, который даже оценить ее не сможет по достоинству. Как несправедлив мир — одним достается все, а другим — сколиозный позвоночник и фляга с рыбьим жиром...

Закончив свои завывания, Аррошах в последний раз ударил по струнам, гитара жалобно тренькнула и сломалась напополам — гриф отлетел в одну сторону, а корпус — в другую.

Эльфы, сообразив, что следующая песня последует не сразу, облегченно выдохнули и радостно захлопали в ладоши.

— Благодарим вас, уважаемый Аррошах, за великолепную песню! — королева взошла на помост в центре зала. — А теперь, друзья мои, позвольте рассказать вам об одном радостном событии. Сегодня мы собрались здесь не только, чтобы приветствовать нашу гостью, заглянувшую к нам из далекой-далекой галактики...

Дракон нахмурился и быстренько затер последнее словосочетание — еще не хватало, чтоб завистники обвинили его в плагиате. Огромные когти с еще большим воодушевлением забарабанили по клавиатуре...

— Благодарим вас, уважаемый Аррошах, за великолепную песню! — королева взошла на помост в центре зала. — А теперь, друзья мои, позвольте рассказать вам об одном радостном событии. Сегодня мы собрались здесь не только, чтобы приветствовать нашу гостью, заглянувшую к нам из прекрасного и далекого от нас мира, но и для того, чтобы сообщить вам о помолвке принца Ксандриона...

Королева сделала эффектную паузу, явно ожидая, что к ней подойдет сам принц. Но он не очень торопился это делать. Светлейшая Алиен нахмурила бровки и, уже довольно злым тоном повторила:

— Принц Ксандрион! — тишина. Потеряв последние остатки терпения, королева повысила свой голос до командного. — Быстро ко мне!

Вот это сработало. Испуганный принц кроликом выпрыгнул из толпы и в мгновение ока оказался рядом с матерью.

— Итак, — голос королевы опять лучился радушием. — Сегодня я имею честь сообщить вам о помолвке моего сына, принца Ксандриона, с нашей будущей спасительницей, опорой и надеждой — леди Никой.

Кэрри грустно посмотрел на предмет своих воздыханий. От удивления его глаза приняли форму правильных окружностей. Дроу не растерялся. Буквально за секунду до того, как все взгляды обратились в сторону Попаданки, он сбросил с себя жилет и, накинув его Нике на голову, закрыл девушку собой.

— Мессер Лей! — крикнул он, заметив неподалеку знакомую алую мантию. — Ай!..

Керренос одернул руку от лица Попаданки и затряс в воздухе прокушенным пальцем.

— Что еще за новости?! — раздался возмущенный голос Ники и черный кожаный жилет полетел на землю.

Несколько слабонервных эльфиек тут же потеряли сознание. Спустя секунду к ним присоединился не менее слабонервный эльф. Остальные в ужасе шарахнулись подальше от Попаданки.

— О, нет! — застонал Кэрри, увидев, что все его усилия спасти ситуацию разлетелись прахом.

Ужас окружающих легко понять — вряд ли можно посчитать нормальными темно-зеленые брови, к тому же еще и завитые в небольшие косички. Но и это еще не самое страшное — на бледном лице были одни только брови — больше ничего — ни губ, ни глаз, ни ушей, ни носа — ничего. Не вполне понятно было, каким образом это странное существо ухитрялось говорить и кусаться.

Еще одна эльфийка не выдержала и завизжала. Принц Ксандриан, в этот же самый момент подошедший к месту происшествия, поддержал ее визг мозгодробительным фальцетом. Закончив свое сольное выступление, оба вопящих одновременно рухнули на пол и затихли. Поднялась паника...

Маг был зол. Очень зол. Ему только-только удалось зажать в уголок застенчивую эльфийку. Милая девушка нервно хихикала, принимая его ненавязчивые ухаживания, но в целом, похоже, была польщена. Мессер Лей уже лелеял надежду на то, что ухаживание постепенно переместится из общей залы в какой-либо укромный уголок, как тут...

Паника, вопли, визги... Пришлось срочно вмешаться.

— Слабонервные эльфийские неженки, — ворчал мессер Лей, пытаясь вернуть Нике первоначальный облик. — Нашли из-за чего панику устраивать. Подумаешь, лицо потеряла, да брови отрастила — тоже мне проблема. Она и без того красавицей не была... Что так, что так... — под его чуткими руками на бледной гладкой коже быстро проявлялось привычное для всех лицо Ники. — Слушай, друг Аррошах, — обратился он к демону.

— Да? — угрюмо ответил ему вокально-инструментальный террорист.

— Если я еще раз увижу у тебя в руках музыкальный инструмент, я превращу твои пальцы в ласты, а вместо рта и носа у тебя вырастет хобот. И будешь ты потом летающе-плавающим носорылом.

— Попробуй только... — заворчал демон. — А я потом про тебя такую песню спою...

— Не успеешь, — хищно улыбнулся Лей ван Гревольд и щелкнул двумя пальцами.

Корпус покалеченной Аррошахом гитары взвился в воздух и с треском обрушился на голову многострадального демона.

— Ну вот и все, принимайте работу, — маг подтолкнул Нику к королеве, ошарашено застывшей неподалеку. Девушка сделала пару шагов и, споткнувшись о принца Ксандриона, упала на руки к подоспевшему ей на помощь Кэри.

— Ой... твое косоглазие, — удивленно произнес дроу, глядя Нике в глаза.

— У меня нет никакого косоглазия, — обиделась девушка.

— Ну да, именно что нет, — согласился с ней Кэрри, помогая подняться на ноги.

— Вернуть? — с готовностью предложил "добрый" маг.

— Не надо! — в один голос отказались Ника и ее дроу.

Остаток вечера прошел почти спокойно, если не брать в расчет то, что принц Ксандрион старательно избегал свою нареченную. Да что там, избегал — он смотреть на нее боялся. Даже окружающие заметили — надломилось в принце что-то после помолвки. Всегда стремился быть в центре внимания, всегда был таким уверенным в себе, блистательным, утонченным, а сейчас — совсем не узнать — сидит в уголке, вино потягивает и смотрит на всех глазами побитой собаки. Просто-таки во взгляде читается: "За что?!"