Операция "Возмездие"

Операция "Возмездие"

— Лежать, бояться, — заорал Иш'тар Л'енурьен, размахиваясь своей грозной тростью.

Новобранцы вздрогнули, подпрыгнули и дружно повалились на холодный гранитный пол. Судя по гулкому звуку, вскоре несколько голов теперь будут украшены живописными шишками.

— Встааааать! — голос старшего с'кворра перешел на ультразвук и оборвался лишь тогда, когда спины молодняка покрылись мурашками, а чуткие эльфийские уши начали заворачиваться в аккуратные трубочки.

На выполнение второй команды ушло значительно больше времени — падали кто и как придется, в итоге сначала пришлось разбирать, где и чья конечность лежит и как ее освободить из-под туши соседа.

Неровная шеренга выстроилась перед Иш'таром, но лишь спустя минуту в зале воцарилась тишина, после чего кто-то с заднего ряда оглушительно икнул. Брови старшего с'кворра от такой наглости поравнялись с челкой и едва не перебрались на постоянное местрообитание на гостеприимном затылке, украшенном причудливой вязью ритуальных косичек.

Последовавшая за этим заумная фраза с трудом переводилась хоть на какой-либо язык, хотя, конечно, все прекрасно поняли ее смысл — Иш'тар Л'енурьен выражал свое негодование по поводу столь явного проявления неуважения к начальству.

— Лежаааааааать! — от нового вопля с потолка посыпалась пыль, в дальнем углу пещеры рухнул сталактит, а пролетавшая неподалеку летучая мышь забилась в агонии, внезапно застигнутая сердечным приступом.

Подростки дружно рухнули на пол. Иш'тар усмехнулся — он во всем ценил единообразие — теперь лбы новобранцев будут украшать одинаковые шишки.

— Встааааать! — на сей раз голос подвел старшего с'кворра и сбился на оглушительно-зубодробительный фальцет.

И вновь неровный ряд предстал пред строгим взором Иш'тара. Внезапно зоркий взгляд темного эльфа остановился на некоем элементе, нарушающем общую гармонию — во-первых, он, этот элемент, был альбиносом — с красненькими глазками и белыми волосами. Во-вторых, по сравнению со всеми остальными — он был слишком худым и маленьким. А в-третьих... С'кворр брезгливо поморщился. В-третьих, новобранец нуждался в услугах носового платка.

— Белая мышь, выйти из строя! — черная трость указала в сторону альбиноса. Из задних рядов тут же послышались тихие смешки.

— Это вы мне, с'кворр? — робко спросил новобранец, рассеянно оглядываясь вокруг, словно пытаясь найти поблизости ту самую белую мышь, о которой шла речь.

— Нет, это я про владычицу Алиен, — возмущенно фыркнул Иш'тар.

Смешки с задних рядов зазвучали уверенней — верховную владычицу светлых никто не любил. И тут альбинос сам все испортил:

— А где она? — спросил он растерянно.

— Молчаааать! — тут же завопил с'кворр, уверенный, что этот дерзкий щенок пытается над ним шутить.

Половина новобранцев, привыкшая к команде "Лежать", повалилась на пол.

— Я сказал стояяяять! — не растерялся Иш'тар.

Когда порядок восстановился, он подошел к намеченной жертве. Мальчишка стоял, ссутулившись, и героически старался не шмыгнуть носом. Лицо с'кворра искривилось в брезгливой гримасе.

— И кто же это у нас такой? — спросил Иш'тар, тыкая своей тростью в живот альбиносу.

— Керренос Д'ервион ал Т'инагол, — представился мальчик, неожиданно выпятив впалую грудь.

— И как же это я не догадался?! — протянул с'кворр, со слащавой улыбкой обозревая альбиноса. — Так вот из кого мне велено сделать великого воина... Ну-ка, повернись-ка... воин...

Мальчишка повернулся спиной к наставнику.

— Позвоночник как змея, уши торчат в разные стороны, а уж волосы... Может тебя светлым отдать? Будешь нашим секретным оружием. Как к нам полезут, так мы сразу о том и узнаем. Белое на черном видно издалека. Ты и ты, — зловещая трость указала еще на двух подростков, которые тут же сделали шаг вперед, одновременно лязгнув от страха челюстями. — Отвести к цирюльнику и перекрасить в черный. А морду... Морду сажей замажьте что ли, чтоб не выделялся. Ну, быстро!

Новобранцы подхватили альбиноса под руки и резво потащили его в коридор, ведущий в центральные пещеры Меккинш'анна — столицы империи дроу.

— Хорош! Я просто ослепительно хорош! — проговорил Ксандрион, нежно глядя на свое отражение в зеркале. — Я безупречен... О! Что это?! — он с ужасом пригляделся к чему-то на своем лице, дрожащими руками выудил из маникюрного набора щипчики и со злостью выдернул единственный волос, выбившийся из идеальной прически. — Так-то лучше! — он с облегчением откинулся на спинку стула, но потом вскочил, подумав, что безукоризненные шелковые одеяния могут помяться.

С приличествующим благородному принцу величием, Ксандрион вышел из своих покоев и направился в зал, по дороге косясь на все сколько-нибудь блестящие поверхности — все его движения, все их изящество и неподражаемая легкость будила в его душе нежный восторг и трепет. О, как он любил вглядываться в отражение своего прекрасного лица в зеркале, в лесном ручье, на глади озера, или даже в придорожных лужах, хотя последние и не достойны были чести отражать прекрасного наследного принца.

Молоденькая фрейлина королевы, завидев Ксандриона, незамедлительно склонилась в глубоком поклоне и залилась краской. Принц удовлетворенно улыбнулся — он очень хорошо понимал восторг окружающих — действительно, ведь нельзя же не преклоняться перед самым блистательным творением Вечного духа.

— Сын мой, — королева Алиен ласково улыбнулась и протянула руку для поцелуя.

— Да, маменька, — елейным голосом ответил Ксандрион. У него даже дух захватило, когда он представил, как изящно и элегантно он поцеловал руку королевы.

— У меня есть для тебя небольшое поручение, — сиятельная Алиен оправила складки на платье и, взглянув на сына, вздохнула — мальчик опять витал где-то в облаках, уставившись в начищенный до блеска пол. — Ксан, — позвала она его. Юноша вздрогнул и посмотрел на мать.

— Так вот, тебе надлежит съездить в Светлую дубраву. В последнее время там творятся какие-то странные вещи — то воздух над деревьями начинает дрожать и переливаться, то гром гремит при ясном небе. По всем признакам наш мир опять под угрозой новой войны. Разумеется, самим нам не справится, поэтому вот-вот должен появится Великий попаданец, который, как это всегда бывает, защитит нас от беды. Вот его-то ты и должен встретить в дубраве.

— И как мне его узнать? — непринужденно спросил принц, обдумывая, какие костюмы необходимо взять с собой.

— Узнаешь. Он будет выглядеть несколько... необычно для нашего мира. Скорее всего, на нем будет странная обувь, которая называется "кроссовки", — королева Алиен, подавая сигнал слугам, трижды хлопнула в ладоши и продолжила свой рассказ. — Также на нем будут штаны, которые они называют "джинсы". Они немного напоминают крестьянские, только очень уж потертые и застиранные. Остальные детали могут изменяться, но "джинсы" и "кроссовки" — это неизменные атрибуты Великих попаданцев. Еще наш спаситель обязательно будет озираться по сторонам и говорить странные вещи. Не обращай на это внимания, он просто пока не привык к нашему миру. Что же еще?.. Ах, да, не забывай, что Великий попаданец наделен огромной магической силой, которой пока не умеет управлять. Поэтому не заставляй его нервничать — непонятно, чем может закончиться любое его нервное потрясение. Будь осторожен, сын мой!

Принц Ксандрион вместо ответа опустился на колено и припал к материнской руке — слишком уж велик был соблазн рассмотреть поближе свое отражение в позолоченном основании трона...

Дверь тронного зала распахнулась и двое слуг торжественно внесли два позолоченных подноса. На одном возлежали стоптанные белые... лапти — не лапти, башмаки — не башмаки... Ксандрион сразу понял — это и есть те самые "кроссовки". На втором подносе лежала темно-синяя застиранная тряпка. Слуга золочеными щипцами поднял тряпку и принц сразу же сообразил — "джинсы". На коленях "джинсов" красовались две разлохмаченные потертости. Похоже, предыдущий Попаданец работал не покладая рук и даже ног, из-за чего его форменная одежда пришла в полнейшую негодность.

— Вот так это и выглядит, — королева благопристойно отвела взгляд от ужасных тряпок и надушенным платочком прикрыла нос. — Уносите, — скомандовала она, и слуги поспешно вынесли реликвии.

— Попаданцы и впрямь такие страшные? — опасливо спросил Ксандрион.

— Еще страшнее, — обреченно ответила королева. — У них еще и характер... Но будем надеяться на лучшее...

Ника, подобно армейскому линкору, рассекала толпу перед входом в метро. Миниатюрная дамская сумочка служила ей вместо булавы — умело размахивая ею, девушка устраняла со своего пути неугодных бабок, детков, бомжей и прочих маргиналов. Джинсовая миниюбка, приоткрывающая длинные, правда, немного кривоватые, ножки, привлекала внимание многих парней. Но, глядя на молодецкую удаль русоволосой девицы, несостоявшиеся ухажеры задумывались и спешно ретировались с ее дороги.

Тяжелые двери входа в метрополитен быстро открывались и закрывались, периодически откидывая назад замешкавшихся пассажиров, которые не успевали вовремя перехватить их до того момента, когда они наберут максимальную убойную силу. Ника уверенно направилась к страшным дверям. Впереди нее шел здоровый парень. Намереваясь проскользнуть следом за ним, девушка увлеклась и зацепилась сумочкой за мусорный контейнер. Последнее, что она увидела в этом мире — несущаяся навстречу дверь и цветные искры, похожие на фейерверк.

Великий автор поставил точку и вздохнул. Начало эпического произведения определенно удалось. Впереди главную героиню ждали необычайные приключения, вечная любовь и, конечно же, ответственная миссия по спасению очередного мира.

Длинный чешуйчатый хвост уютно обернулся вокруг драконьего тела. Острые когти решительно застучали по клавиатуре, выбивая продолжение захватывающей истории.

— А я все чаще замечаю...

Меня как будто кто-то подмениииил!

Аррошах гнусным голосом выводил очередную магическую песню.

— О принцессах не мечтаюююююю —

Палантир мне всех красавиц заменил!

Демоническая лапа случайно задела струны лютни и они, жалобно взвизгнув, порвались. Аррошах грустно оглядел свой инструмент и потянул лапу на соседнюю полку за новой жертвой своих музыкальных экспериментов.

Внезапный холод в паховой части тела заставил его задуматься о последствиях только что сочиненной им песни. Стоящий на столе палантир засветился ровным синим светом и изобразил зеленую лужайку с бегающими по ней полураздетыми мужиками, пинающими надутый бурдюк из телячьего желудка.

— Гоооол! — завопил демон, отбрасывая лютню и материализуя в лапе бутылку с имбирным элем.

Она очнулась от оглушающего птичьего щебета. Разнокалиберные пташки, похоже, устроили финал конкурса "Птичьевиденье 2009". Судя по тому, что в ушах от их песнопений постепенно нарастал тревожный звон, билеты ей достались в VIP-зоне. Громче всех стрекотала сорока, похоже, она имела все шансы занять первое место. Ника машинально нашарила сумочку и извлекла из нее сотовый телефон, чтоб срочно отправить смску на короткий номер... Погодите, какой короткий номер?!

Девушка открыла глаза и увидела... траву, деревья, кусты... Все это никак не напоминало холл метрополитена, куда она так стремилась. Ника встала на ноги и шпильки тут же провалились в рыхлую землю.

— И что же это такое?! — задала она вопрос окружающему пространству.

Одновременно рядом с ней раздалась какая-то тарабарщина, произнесенная мелодичным мужским голосом.

Девушка испуганно посмотрела на источник этих странных звуков...

Великий автор поморщился — и как теперь обучать ее всеобщему языку? Неужели придется придумывать с нуля новый язык? Длинный чешуйчатый хвост отстучал чечетку по полу. Когтистая лапа стукнула в раздражении по столу, но, спустя несколько минут, морда дракона расплылась в улыбке. Он выделил кусок текста, удалил его и ожесточенно застучал по клавиатуре.

"Я автор или не автор?!" — самодовольно подумал он, осмысливая свое решение.

— И что же это такое?! — задала она вопрос окружающему пространству.

— И что же это такое?! — ответило ей пространство мелодичным мужским голосом, в котором, правда, слышался искренний ужас.

Чертыхнувшись, девушка, как могла резко, повернулась к источнику странного эха. Ноги заплелись, шпильки увязли в траве и Ника с размаха полетела в объятья... Нет, не полетела. У эльфийских принцев хорошая реакция, поэтому он успел вовремя отскочить от этого страховидла, пытающегося, судя по всему, наброситься на его блистательную персону и, как знать, что еще у этого существа на уме? Вдруг оно ему хочет лицо раскарябать — глядите, какие у него когти — длинные, похожие на лопатки, розовые и с какими-то странными черными завитушками. Не иначе как посланник темных! Кто знает, не имеет ли Неблагой двор планов перехватить Попаданца и использовать его в своих, разумеется, неблагих целях.

От удара о землю у Ники на некоторое время перехватило дыхание, что позволило Ксандриону внимательным взором окинуть спину этого... этого... этого существа. Наметанный глаз сразу же выделил уже знакомую принцу полоску "джинсов". Эльф присвистнул и удивленно приподнял бровь.

— Эй, ты что, и есть Великий попаданец? — робко спросил он.

Девушка, существо явно было женского пола, пошевелилась. Судя по звукам, которые она при этом издала, Попаданка была весьма недовольна сложившейся ситуацией. Ксандрион еще раз осмотрел ее одежду и подумал, что, по всей вероятности, им повезло — на сей раз мир будет спасать Попаданец со стажем. Чем же еще можно объяснить то, что знаменитые форменные "джинсы" истерлись настолько, что превратились в "джинсовый пояс", а "кроссовки" трансформировались в грозную обувь с острием на каблуке?

Гостья из другого мира, кряхтя, встала на четвереньки, а потом на колени.

— Простите великодушно, — принц посмотрел на свой аккуратный маникюр и, поморщившись, накинув плащ на свою руку. Только после того, как ткань полностью украла его холеную кожу, Ксандрион позволил Нике опереться о него. — Меня зовут Ксандрион. Я наследный принц Ясеневого королевства, прекрасный из прекраснейших, достойный из достойнейших...

— Заглохни, плесень, — зло выругалась Ника.

Принц судорожно сглотнул и выпучил глаза.

— Вместо того, чтобы тешить свое мужское самолюбие, лучше расскажи, как до метро добраться, — девушка отряхнула розовую кофточку и оправила юбку. — Мне на работу надо, а ты мне тут очки втираешь.

Челюсть Ксандриона грациозно отвисла. Он знал, что Попаданец обязательно будет с причудами, но не подозревал, что он, вернее, она, будет настолько непонятно выражаться.

— Ммммметро? — промычал эльфийский принц.

— Не "Мумитроль", а метро, дубовая голова, — фыркнула девушка, оценивающе оглядывая своего собеседника и проводя полную инвентаризацию его внешности.

"Глаза синие миндалевидные идеальной формы — две штуки,

Нос прямой, тонкий идеальной формы — одна штука,

Губы идеальной формы — две штуки (верхняя и нижняя).

Уши заостренные идеальной эльфийской формы — две штуки (левое и правое).

Волосы длинные блондинистые в идеальном состоянии — один комплект.

Итого: идеальный экземпляр, правда, нетрадиционной ориентации, судя по прическе и манерам, а еще, похоже, повернутый толчок, потому что сделал себе операцию на уши. Ничего, и тебя вылечат..."

Закончив осматривать "идеальный экземпляр", Ника изобразила радушную улыбку. Только знаменитое эльфийское хладнокровие позволило Ксандриону сдержать позыв к бегству. Он хорошо знал такие улыбки. И значили они только одно — будут домогаться... в особо извращенной форме. Куда там робким фрейлинам. Но как можно представить такую красоту в этих грязных когтистых руках?! Этого никак нельзя допустить, и принц изобразил на лице неприступность.

— Позвольте сопроводить вас туда, где ответят на все ваши вопросы, — галантно и несколько холодно предложил он.

— В справочное бюро что ли? — спросила Ника.

— Можно и так сказать, — принц не понял, что такое "справочное бюро", зато сообразил, что со всем, что говорит Великая попаданка, нужно соглашаться

— Что ж, пойдем, — ответила девушка и великодушно разрешила. — Показывай, куда идти!

Одновременно с облегчением, связанным с тем, что миссия, похоже, была выполнена, Ксандрион ощутил нестерпимый зуд, связанный с тем, что он с самого утра не видел своего отражения — сначала было не до того, а потом выяснилось, что из-за поспешных сборов и разгильдяйства слуг, его любимое зеркало разбилось вдребезги. Оглядевшись вокруг в поисках хоть чего-то альтернативного, принц разочарованно вздохнул — ни лужи, ни ручейка... И только посмотрев на гостью, он ощутил прилив энтузиазма — у девушки были довольно большие глаза и, несмотря на некоторое количество полопавшихся сосудиков, в них, тем не менее, можно было увидеть себя. Охваченный радостью при мысли о скором свидании со своим отражением он приблизился к девушке и уставился в ее глаза.

"Проклятье темным, — подумал он. — У нее глаза какие-то косые, криво отражают мое лицо. Впрочем, даже так я безумно красив"

Ника сперва оробела под пристальным взглядом красавца, а потом, совершенно неожиданно, у нее в голове раздался странный голос с кавказским акцентом, заставивший ее вздрогнуть:

— Вау, какой красивый джигит и ты, дэвушка, ему понравилась! Давай, хватай его бистро и в кусты, пока нэ видит три кило штукатурки на морде.

Девушка вздрогнула и огляделась, пытаясь понять, что вообще происходит.

Ксандрион, недовольный тем, что из-за маневров Попаданки не может наслаждаться собственной красотой, повернул ее лицо к себе. Их губы оказались совсем рядом... Если не считать расстояния сантиметров в тридцать, связанного с разностью их роста.

— Да, да! Еще немножко, — надрывался назойливый голос, теперь почему-то уже без акцента. — Кстати, забыл представиться: я — твое второе я. Тебя дверь огрела по голове, из-за чего мозг стал более компактным, вот я и позволил себе поселиться на освободившейся территории. Теперь мы будем неразлучны, — голос явно получал удовольствие от сложившейся ситуации. — Меня зовут Хаким ибн Альбатрос. Будем знакомы. Так что у нас тут происходит? Этот джигит пытается тебя поцеловать, не видишь что ли?! Не упускай свой шанс!

Повинуясь приказу Хакима, Ника встала на цыпочки и поцеловала принца в губы. Совсем чуточку. Ерунда какая. Вот только непонятно, почему Ксандрион позеленел и, ни слова не говоря, ринулся в кусты.

— Вот что любовь делает, — деловито подвел итог Хаким.

Великий автор расстроился. Этот мерзкий эльф никак не хотел действовать по правилам. Ну что ему стоило тоже в нее влюбиться? Хотя... может быть у него просто несварение желудка? А это мысль! Он отравился и ему нужна срочная помощь, и только любящее сердце... Когтистые лапы быстро-быстро заколотили по клавиатуре.

Ксандриона неудержимо рвало... хотелось бы сказать, что на Родину, но в действительности его рвало на какой-то куст. Эльф был в ужасе. В момент его наивысшей уязвимости и полного единения со своим отражением, эта... Попаданка посмела его... ПОЦЕЛОВАТЬ! Между прочим, похоже, прежде чем попасть в этот мир она съела что-то такое... Ксандрион, при воспоминании о запахе, опять позеленел. Это был жуткий запах собачьего мяса, не иначе. Великий светоч, из какого же пекла она прибыла сюда, если они там едят собак?!

На залитой солнечным светом полянке, Ника задумчиво искала в своей сумке жвачку. Навязчивый вкус съеденного утром чебурека несколько испортил приятные ощущения от поцелуя с прекрасным молодым человеком. Впрочем, еще не поздно все исправить. Жвачку найти не удалось, зато под руку попался черный Holls. Сильнейший вкус ментола холодным огнем опалил ее рот. Пришлось терпеть — любовь требует жертв. Между тем, прекрасный юноша не возвращался, и Ника ощутила беспокойство — может быть он заблудился?

— Чего стоишь, молодая, красивая? Иди, найди джигита! — скомандовал Хаким и, судя по легкому шелесту в черепной коробке, устроился поудобней.

В тот миг, когда Ника решилась зайти под сень величественных деревьев, на поляну, пошатываясь и отплевываясь, вышел принц Ксандрион. Он посмотрел на Попаданку и содрогнулся, вспомнив пережитый ужас.

— Следуйте за мной, — хрипло сказал он и уныло поплелся в сторону лагеря, разбитого на опушке леса, где его дожидались шатер, слуги, охрана и медный таз, который он рассчитывал натереть до блеска и пока использовать как зеркало.

Противный корень в самый неподходящий момент попал под ноги и принц, не удержавшись, величественно хлопнулся на землю, мигом потеряв сознание — все-таки количество потрясений для его изнеженного организма оказалось избыточным.

Великий автор потер лапы — о, да, сейчас! Именно сейчас будет романтика! Клавиатура жалобно скрипнула.

— И чего ты развалился, малохольный? — участливо спросила Ника, склоняясь над "принцем Ксандрионом".

— Интересно, как по-настоящему зовут джигита? — внес свои пять копеек неугомонный Хаким. — Рафик? Гагик? Леник? Или обычный Сережа или Леша?

Ментоловая волна, смешанная с запахом собачьего фарша, окатила чувствительный нос принца, от чего Ксандрион изволил прийти в сознание. Хотя бы просто ради того, чтобы отодвинуться подальше.

Элегантно встав на четвереньки, принц отполз к ближайшему дереву и, обняв него со всей нежностью, прижался щекой к прохладной, пахнущей теплым мхом, коре. Знакомый с детства запах леса позволил ему немного прийти в себя. Почувствовав некоторое улучшение своего состояния, Ксандрион, шатаясь и спотыкаясь, повел Попаданку к своему лагерю, разбитому неподалеку от проезжего тракта.

Керренос Д'ервион ал Т'инагол, единственный сын верховной жрицы дроу, стараясь не шуметь, пробирался по темным коридорам, ведущим на поверхность. Он чувствовал себя несчастной жертвой произвола командования, сослуживцев и даже собственной матери. От ежемесячной перекраски в черный цвет у него чесалась голова и лезли волосы. Мерзкий с'кворр придумал какой-то ядреный состав, в котором Керренос вынужден был купаться каждое утро — чтобы кожа была черной. От этих купаний зуд распространялся по всему телу, заставляя темного альбиносного эльфа ежесекундно почесываться. Сослуживцы дразнили его, обзывая белой мышью и всячески донимая своими придирками. А мать... Мать даже ни разу не поинтересовалась, что происходит с ее неудачной попыткой улучшить демографическое положение в Меккинш'анне. Тем временем мальчик вырос, возмужал, но давать сдачи так и не научился. Единственное, что он умел делать действительно хорошо — так это пользоваться при еде одновременно двумя вилками — он был обоеруким. К сожалению, все, что было тяжелее вилки, было ему не под силу — с его-то астеничным для дроу телосложением.

Но был у Керреноса один секрет — одна единственная тайна. Он и сам о ней узнал совершенно случайно, когда по ошибке выпил рыбий жир вместо очередной отравы во время четвертой по счету попытки покончить с жизнью, приняв на грудь убойную дозу яда. Логично рассудив, что так мерзко пахнуть может только самый страшный яд на свете, несчастная жертва дедовщины до последней капельки выхлебала целую бутылку рыбьего жира. Эффект оказался неожиданным — сколиозный позвоночник распрямился, плечи выровнялись, мускулатура выросла раза в три, а то и четыре. Сам же Керренос стал мускулистым, рослым красавцем. По виду, скорее светлым эльфом, чем жителем Меккинш'анна. Он, было, обрадовался такому превращению и намылился на поверхность под крылышко Благого двора, да выяснилось, что чудесный эффект пропадает спустя сутки — двое, в зависимости от того, сколько энергии вынужден был потратить за это время сам Керренос.

Ника уже вторые сутки сидела одна в своем роскошном шатре. Она уже успела освоиться с тем, что рок занес ее в сказочный мир, населенный прекрасными светлыми эльфами, ужасными темными эльфами, кошмарными демонами и кровожадными драконами. Все это ей поведал один из приставленных к ней слуг. Что же до принца Ксандриона, то ему понадобилось довольно много времени, чтобы прийти в себя. Он и сейчас возлежал в своих покоях, любовным взглядом одаривая свое отражение в начищенном тазу для умываний.

— Что-то давненько тут твой джигит не появлялся, — расстроено вещал Хаким. — Сходила бы ты к нему, что ли? Вдруг от любви помрет, куда потом труп денем?

— Отстань от меня, злыдня, — огрызнулась Ника и внимательно прислушалась. Под шатром кто-то шебаршился. Девушка опасливо приблизилась ко вздрагивающему участку пола и, когда он опять приподнялся, схватила свою туфельку и отважно ткнула шпилькой в образовавшийся бугорок. В ответ раздалось злобное шипение, Ника отскочила назад, и тут же из пола показалось тонкое лезвие. Кто-то снизу ожесточенно пилил плотную шатровую ткань. Девушка оглянулась вокруг в поисках чего-нибудь удобного, да потяжелее. Искомым предметом оказался тяжелый канделябр. Вооружившись этим, безусловно, полезным орудием самообороны, Ника приготовилась ждать. Наконец, неизвестный пропилил себе дорогу на поверхность. В образовавшемся в полу отверстии появилась... голова.

— Негр! — только и смогла сказать Великая попаданка.

— Сама ты негр! — ехидно возразил ей Хаким. — Не негр, а только его голова!

— Голова без негра? — с ужасом в голосе спросила Ника.

— Похоже на то, — угрюмо подтвердил внутренний голос ее догадку и внезапно завизжал. — Чего стоишь?! Глуши чужака!

Перехватив канделябр поудобней, Ника со всей своей дури опустила его на вращающую глазами голову негра. Раздался мелодичный звон и голова, судя по всему, обмякла. Во всяком случае, красные как у хомячка глаза остекленели, а острые как у эльфа уши безжизненно отвисли.

— Знаешь, — задумчиво произнес Хаким. — Мне кажется, мы поторопились.

— В смысле? — подозрительно уточнила Ника.

— Возможно, это не голова, — последовал загадочный комментарий.

— А что? — удивилась девушка.

— Ты что, глупая? — возмутился Хаким. — Разумеется, если это не голова негра, то это совершенно точно негр целиком. Вон, видишь, там внизу шея. Если бы это была просто голова, она бы после твоего удара покатилась по полу, а она просто обмякла. Следовательно...

— Хочешь сказать, что к нам в шатер пытался проникнуть негр?! — взвизгнула Ника и с ногами забралась на кровать.

— Негр, — подтвердил Хаким и добавил с сомнением в голосе. — Впрочем, возможно он евнух. У них это бывает. Если в гареме работал... Так что не переживай, возможно, он тебя не будет насиловать и сразу убьет.

— Ничего себе, — буркнула Ника, не желая дожидаться пробуждения экзотичного посетителя. Девушка встала, чтобы позвать охрану, но ойкнула и снова запрыгнула на кровать — красные глаза обрели осмысленное выражение и с мольбой посмотрели на Великую попаданку.

— Ради темной богини, дайте мне немного рыбьего жира, — жалобно попросил негр.

— Чего? — тупо переспросила Ника.

— Жира... рыбьего... стаканчик. Всего один, — по темной щеке прокатилась слеза, оставившая за собой темно-серый развод.

— Ээээ, лапа, да он, похоже, не негр, — прокомментировал это явление Хаким. — Кажется, казачек-то засланный.

— Он казак? — переспросила Ника.

— Не он казак, а ты — блондинка, — сурово ответствовал внутренний голос и обиженно замолчал.

— А где я ему рыбьего жира найду? — девушка оглядела шатер, пытаясь найти там хоть кувшин, хоть пузырек с надписью "Рыбий жир".

— Понятия не имею, — ответил Хаким. — Я тут, как и ты — новенький. Пойди, найди своего джигита, да попроси у него рыбьего жиру, вдруг они им здесь питаются.

— Идея! — просиял Ника и выбежала из своего убежища. — Эй, ты! — закричала она стражнику. — Отведи меня к этому... как его... Кусандриану, ну, который меня к вам привел. Или даже нет, лучше ты сам... Короче, срочно принеси мне рыбий жир!

Бедный эльф, которого назначили личным телохранителем Великой и Ужасной Попаданки, изумленно выкатил глаза и приготовился отвечать "Да" на все, даже самые невероятные ее просьбы. Принц честно предупредил их всех, что с ЭТОЙ легче, по его словам, "переспать, чем объяснить, почему нет". Поэтому все, кому не повезло проходить неподалеку от местообиталища Ники, в самых страшных мыслях представляли себе именно это "легче" и сравнивали его с вариантом "почему нет". Неизвестное страшило. Известное оптимизма тоже не добавляло.

Не удивительно, что готовый ко всем самым ужасным вариантам эльф впал в легкий ступор от простой, казалось бы, просьбы — принести рыбий жир. Впрочем, облегчение, связанное с пониманием, что здесь и сейчас от него не потребуют интим-услуг, быстро сменилось ужасом от осознания того, что во всем лагере нет ни пузырька, ни фляги, ни любого другого сосуда с рыбьим жиром. И, впрямь, не место этому мерзкому и дурно пахнущему веществу посреди благоухающего цветочными духами эльфийского лагеря. Личный телохранитель Попаданки задумался и понял — придется отправляться порталом в ближайшее людское поселение, приближенное к морю — где ж еще может быть эта гадость? При мысли о порталах ему резко подурнело — потому что данный вид магии работал крайне нестабильно и путник легко мог оказаться внутри скалы, камня, дома, дерева и всего чего угодно.

— Что встал? Я сказала: жир мне нужен. Рыбий. Срочно! — с угрозой в голосе предупредила его Ника. Эльф сравнил альтернативы "переспать" и "впечататься в скалу" и решил рискнуть.

— Будет сделано! — отрапортовал он и рысью побежал к магу, обитавшему в шатре неподалеку.

Когда Ника вернулась в свои "покои", чумазая голова все так же красовалась в полу и печально хлопала большими миндалевидными глазами. За острыми ушами виднелись залежи земли и клубки паутины. Красные зрачки тупо смотрели в одну точку.

— Эй, ты живой? — опасливо спросила девушка, понимая, что мертвая голова, торчащая в полу ее обиталища, прекрасно может испортить ей аппетит на ближайшую неделю.

— Да, — прохрипел незнакомец, а потом добавил. — Жиру...

— Скоро будет, я уже отправила гонца. Думаю, найти его несложно, — подбодрила своего гостя Ника, наполнив голос оптимизмом. — А пока он ищет тебе рыбий жир, позабавь-ка меня рассказом о том, как ты вообще сюда попал.

Девушка скинула на пол небольшую вышитую подушку, присела на нее и выжидательно уставилась на голову.

Любитель рыбьего жира тяжело вздохнул, сглотнул и потерял сознание.

Ника поскучала немного, встала с подушки и принялась бесцельно ходить по своему жилищу.

— Обожемой, — сказала она, когда тишина стала вовсе раздражающей. — Ну неужели так сложно быстренько метнуться и принести мне рюмочку рыбьего жира?! Чертовы эльфы, и кто говорил, что они быстрые и ловкие? Я за это время успела бы весь лагерь завалить этой мерзкой, вонючей, желтоватой гадостью... — раздосадованная девушка, повинуясь минутному импульсу, трижды хлопнула в ладоши и добавила к своему выступлению пару непечатных слов.

Резкий порыв ветра заставил стоящее неподалеку могучее дерево жалобно заскрипеть. Ранее безоблачное небо вмиг заволокли темные тучи. В шатре стало темно.

— Мамочки, — заныла Ника, забираясь на свою лежанку.

По толстой ткани шатра забарабанили первые капли дождя. Создалось такое ощущение, что это и вовсе был не дождь, а что-то более вязкое — вроде жидкой манной каши. И запах... Девушка принюхалась. Мерзкий запах, напоминающий полупротухшую рыбу, был удивительно знаком.

— Рыбий жир, — сварливо подсказал Хаким. — Желали, получайте, а то фэнтези не читала. Если ты Попаданка, то наделена сверхспособностями, а, раз так, то и желания свои должна... обдумывать, прежде чем вслух высказывать. А то — я, да я, да они... Иди, что ли, выстави стакан на улицу — не соскребать же потом эту гадость с земли.

В этом предложении был здравый смысл и Ника, скривившись, все-таки выставила стакан из шатра. Через открытый полог тут же проник тошнотворный аромат рыбьего жира и бесчувственная голова, почуяв желанный запах, оживленно зашевелилась.

— Дай, дай мне... — прошептали сведенные жаждой губы.

— Пять секунд, — Ника, поморщившись, затащила в шатер стакан, доверху наполненный дурно пахнущей желтоватой вязкой жидкостью. В этот же момент ветер утих, и рыбий жир перестал пропитывать белоснежные эльфийские походные обиталища.

Голова радостно припала к вожделенному напитку и, осушив стакан до дна, оживленно сверкнула красными глазами.

— Вот теперь мне хватит сил... — раздалось натужное кряхтение, странное шебаршение, а потом из пола, неподалеку от головы появилась рука. Потом еще одна. Постепенно из земли появился высокий, мускулистый и вместе с тем стройный "какбэ" темный эльф. "Какбэ" — потому что было очевидно, что вовсе он не темный, а крашеный под темного. Кое-где краска размазалась, и под ней стало заметно, что общий цвет тела скорее совсем бледный, нежели черный.

— А теперь рассказывай, кто ты и как здесь оказался, — строго потребовала Ника, плотоядно пожирая мускулистого гостя глазами.

Незнакомец смутился и сделал попытку застенчиво прикрыть свои прелести под чрезмерно обтягивающими штанами с помощью скатерти со стола.

— Меня зовут Керренос Д'ервион ал Т'инагол, — представился гость, закончив обматывать вокруг себя многострадальную скатерть.

— Как-как? Меринос Демон Элу Тингол? — переврала его имя Ника, потом изо всех сил напрягла свою память и радостно предположила. — Это типа ты муж этой, как ее... Мелиан?

— Кто? Чей муж? — удивился Керренос. — Если вы обо мне, то я еще молод, чтобы жениться... Ну, почти молод. И зовут меня не так, как вы сказали. Мое имя Керренос Д'ервион ал Т'инагол, — смутился он.

— Керренос — Меринос, какая разница. Впрочем, если тебе нравится, будешь зваться Кэри, потому что твою скороговорку я ни за что не запомню.

— Как вам будет угодно, — громила смущенно уставился на пол.

— Кэри, ты залез ко мне в шатер, чтобы тупо на меня пялиться, или у тебя есть другие планы? — поинтересовалась Ника, когда неловкая пауза затянулась сверх всяких приличий.

— Не знаю, — ответил "темный" эльф. — Но я бы не прочь искупаться — вся кожа чешется, — он с наслаждением поскреб голову, потом переместился на шею, руки, спину и плечи.

— У тебя что, насекомые? — с ужасом в голосе спросила девушка.

— Нет, просто аллергия на краску. И так всю жизнь, — жалобно промолвил Кэри, продолжая чесаться.

— А зачем ты тогда красишься?

— Это не я, а они, — страдалец выразительно посмотрел на пол.

— А они — это кто? — спросила Ника, которая уже давно потеряла нить его повествования.

— Они — это наш с'кворр и его любимчики. Житья мне не дают, красят волосы, кожу... Изобрели состав, от которого я весь чешусь. Вот и пришлось сбежать. Шел-шел по коридору, смотрю, потолок обрушился, я возьми и начни копать наверх, и вот, до вас докопался. Обратно я не вернусь, лучше смерть.

— Так они тебя покрасили в черный цвет? — догадалась Ника. — А зачем?

— Белую кожу в темноте хорошо видно. И волосы тоже, — пояснил Керренос.

— Так остальные тоже красятся? Почему же они не чешутся?

— Потому что я — альбинос, а они — нет, — огрызнулся дроу. Было заметно, что дальнейшее развитие этой темы не доставляет ему радости.

— И что мне теперь с тобой делать? — задумалась Ника.

— Дура! Такой джигит к ней пришел, а она думает, что с ним делать! В койку его! — радостно подсказал ей Хаким.

— Он же грязный! — возразила ему девушка.

— Зато какой мускулистый! — заявил "внутренний голос".

— Нет, я на такое пойти не могу! — Ника осталась непреклонной. — Сначала пусть помоется.

— Вот так ты и останешься на всю жизнь в девках, — загрустил Хаким и умолк.

Керренос все это время смиренно стоял в сторонке и опасливо косился на Нику, которая, по его мнению, сейчас разговаривала с кем-то невидимым и решала его судьбу.

Неподалеку от шатра послышались взволнованные голоса. Услышав мелодичные голоса эльфов, Керренос напрягся, бесшумно подошел к выходу и осторожно выглянул в щелочку.

— Здесь эльфы? — даже несмотря на следы краски и грязь, Ника заметила, что ее новый знакомый побледнел.

— Ну да, — пожала плечами девушка. — Эльфы. А вы что-то имеете против?

— Я-то нет, а они...

— А что ты им сделал? — полюбопытствовала Ника.

— Я — ничего, а вот дроу...

— Тогда причем здесь ты?

— А я и есть дроу, — вспыхнул Керренос.

— Дроу-альбинос? — наконец-то догадалась Ника.

— Какая ты догадливая, — иронично усмехнулся дроу, окидывая взглядом обстановку шатра, словно пытаясь что-то найти. — Иди, принеси мне еще стакан рыбьего жира, но лучше... — он сорвал с пояса флягу. — Набери полную. Этого мне надолго хватит.

— Раскомандовался, — пробурчала Ника, но флягу взяла — как можно отказать такому мужчине?

Прекрасный, восхитительный, очаровательный и безумно обаятельный принц Ксандрион в настоящий момент больше напоминал раздавленную трактором лягушку. Во-первых — кожа зеленая, во-вторых, глаза на выкате, в-третьих, настроение подавленное. Ужасный запах рыбьего жира пропитал всю округу. Принц уже решил, что после того, как узнает имя этого мага-шутника, обрушившего на светлэльфийский лагерь дождь из рыбьего жира, предаст охальника немедленной и максимально мучительной смерти. Но это будет потом, а пока... Ксандрион слабым голосом приказал своим подчиненным собрать весь уцелевший скарб и организовать спешную эвакуацию лагеря из этого проклятого места. Сам он, разумеется, остался в своих покоях до отъезда — ненавистный запах в шатре ощущался чуть меньше, чем вне его. Начищенный тазик иногда даже позволял забыть о лишениях, ведь в зеркальной поверхности отражалось самое прекрасное на свете лицо — его личное и неповторимое. Но стоило только отвлечься, как...

— Это кошмар, — простонал он, когда юный паж (подумаешь, каких-то двести лет недавно разменял... мальчишка еще) неосторожно откинул полог, впустив в помещение немного воздуха, обильно смешанного с миазмами от тухнущего на солнце рыбьего жира. — Что тебе?

— К вам Тирриоль, Ваше Высочество...

— Что ему еще?

— Не знаю, — покраснел паж.

— Зови, — махнул рукой Ксандрион.

— Чего тебе? — спросил принц голосом мученика, когда отряженный им телохранитель Попаданки зашел в шатер.

— Меня госпожа Попаданка попросила доставить ей рыбий жир... — начал Тирриоль.

— Ах ты гад! — завопил принц, не желая слушать опального телохранителя. — Это ты, значит, во всем виноват?! Да я сейчас же повелю тебя казнить! Нет... Пытать... Нет... Бросить в болото — в самую грязь... Нет... В ссылку — к людям... Нет... О! Да я тебя на всю жизнь к Попаданке пажом приставлю!!!

Последняя угроза, похоже, не на шутку испугала Тирриоля и он попытался оправдаться:

— Я не виноват, ни в чем не виноват. Я просто доставил малюсенькую бутылочку. Кто ж знал, что этот гад заклинания напутает?!

— Какой гад? — Ксандрион в изнеможении откинулся на подушки. Последняя вспышка гнева заставила его сделать слишком глубокий вдох, и сейчас его мутило еще сильнее, чем до этого.

— Маг. Вместо того, чтобы меня телепортировать, он взял и телепортировал содержимое этой бутылки, да еще и приумножил его количество. А я ни при чем. Это он — он во всем виноват!

— Какой маг? Где он? — на принца было жалко смотреть — зеленоватая кожа потихоньку обретала серый оттенок.

— Здесь. Позвать его? — жалобно спросил Тирриоль.

— Зови, — так же жалобно ответил Ксандрион.

— Заходите, мессер, — в голосе телохранителя Попаданки слышалось воистину нечеловеческое страдание.

Откинув полог, в шатер вошел высокий молодой человек в богато расшитой алой мантии. На голове у него красовалась изящная маленькая шапочка того же цвета, что и мантия. Такие шапочки носили только маги высокого ранга. Цвет же одеяния указывал на то, что перед эльфами предстал маг, чьей любимой стихией был огонь.

К удивлению принца, на сей раз вслед за вошедшим не последовала очередная волна вони.

— Я убрался тут немного, — смущенно ответил на его невысказанный вопрос маг. — Теперь вам не придется покидать вашу стоянку.

Молодой человек сделал отвращающий жест правой рукой, потом согнул ее локте, сжал ладонь в кулак и, наконец, решительно ударил левой рукой по локтевому сгибу, показав дурному запаху свое негативное отношение.

"Очищает помещение от этой мерзкой вони", — удовлетворенно подумал Ксандрион.

И, действительно, почти сразу же в помещении стало значительно легче дышать.

— Большое вам спасибо, — ехидно ответил приободрившийся принц. — А не могли бы вы в другой раз просто не делать подобные... гадости? Это чревато дипломатическим скандалом, между прочим.

— Я бы с удовольствием не делал подобные... как вы выразились, гадости, — с раздражением в голосе ответил ему маг. — Но, к сожалению, от меня это не зависит.

— Как так не зависит? — удивился Ксандрион. — Судя по всему, вы уже давно не студент.

— Не студент, и, тем не менее... Впрочем, расскажу все по порядку. На этой неделе наш маг-телепортист взял отпуск. Соответственно, когда к нам в академию пришел ваш подданный и начал объяснять, что его миссия необыкновенно срочна и архиважна для Благого двора, его сразу же сопроводили ко мне.

— А вы кто? — с запозданием поинтересовался принц.

— О, простите, забыл представиться, — ехидно ответил ему маг. — Меня зовут Лей ван Гревольд и я — ректор академии магических наук .

— Лей ван Гревольд? — удивленно переспросил принц. — Тот самый?!

— Тот самый. Впрочем, можете называть меня просто — Лей, — улыбнулся маг. — Так вот, привели ко мне господина Тирриоля, и он очень уж просил телепортировать его сюда, в ваш лагерь. Я не мог отказать ему в этой, казалось бы, пустяковой просьбе. И, конечно же, я точно уверен в том, что делал все правильно. Вот только результат оказался совершенно другим, нежели это предполагалось. Единственной зацепкой, которая позволяет хоть как-то объяснить эту тайну, был голос, который я услышал тогда, когда заканчивал плести заклинание телепорта.

— Голос? Какой голос? — заинтересовался Ксандрион.

— Женский, он звучал довольно... агрессивно.

— А что именно говорила его обладательница? — на лбу у эльфа появились крохотные капельки пота. Он уже начал догадываться, кто именно устроил над лагерем дождь из рыбьего жира. Начал догадываться, и, одновременно, почувствовал, как его захлестывает новая волна ненависти к этой Попаданке.

— Она сказала: "Обожемой. Ну неужели так сложно быстренько метнуться и принести мне рюмочку рыбьего жира?! Чертовы эльфы, и кто говорил, что они быстрые и ловкие? Я за это время успела бы весь лагерь завалить этой мерзкой, вонючей, желтоватой гадостью...".

— Я ее ненавижу, — простонал принц.

— Кого? — тут же спросил Лей.

— Ее, — ответил Ксандрион, полагая, что это все объясняет.

— А как ее зовут?

— Ника, — ответил ему нехотя принц, словно выругался.

— Какое красивое имя, — мечтательно произнес Лей. Принц с подозрением уставился на него. — Вы не могли бы меня с ней познакомить?

— С этой... — Ксандрион даже губу прикусил от изумления. В его представлении даже дикие павианы были симпатичней и во сто раз разумней, чем эта... Попаданка.

— Ну да, с этой, — неожиданно сварливым тоном ответил ему Лей. — Как Вы думаете, Ваше высочество, могу я пройти спокойно мимо существа, назовем ее так, которое каким-то образом влияет на мою магию?! Если вы не заметили, подобное вмешательство несет в себе неслыханную угрозу нашему миру. Не я один здесь являюсь магом, и если эта девушка точно так же сможет управлять другими моими коллегами, то неизвестно, что ждет наш мир в самое ближайшее время.

— А? — глубокомысленно произнес принц, косясь в сторону своего импровизированного зеркала. Сейчас его куда больше занимал вопрос — не растрепалась ли его прическа, нежели какие-то там абстрактные судьбы мира и проблемы магов, впрочем... — Тирриоль, — позвал он. — Познакомь господина Лея с нашей гостьей.

— Благодарю Вас, Ваше величество, — поклонился маг и вышел из шатра вслед за личным телохранителем Великой попаданки.

Мерзкие рожи полуголых мужиков, гоняющих по полю надутый бурдюк из телячьего желудка опротивели ему сразу же, как только закончилась бутылка с элем... сотая... по счету...

Аррошах взмахнул лапой и палантир потух. Демон встряхнулся, погладил появившееся пивное брюшко и жалобно вздохнул — последствия его музыкальной деятельности до сих пор не поддаются никакому прогнозированию. И это очень-очень плохо.

— Принцессы... Надо мечтать о принцессах... — бормотал он, выискивая среди завала сломанных музыкальных инструментов — в основном — лютней и гитар, хоть что-то более или менее целое для новой песни, рвущейся из его мятежной души.

Нашел. Это была семиструнная гитара с одной лопнувшей струной.

— Будешь шестистрункой, — радостно сообщил ей Аррошах, устраивая покалеченный инструмент на коленях и принимая глубокомысленно-трагический вид.

Демон поерзал немного, собираясь с мыслями, потом взмахнул лапой над гитарой и загнусавил:

Суета, света тень, к ночи близится день,

Разноцветные пташки за окном чирикали.

И луна белизной надо мной и над тобой

Отразилась в окне, засверкала бликами.

И ничего такого тут нет, это не сон и не бред,

Ты не бойся, он хороший, хоть на нас и непохожий.

Непохожий на тебя, непохожий на меня,

Просто так прохожий — парень чернокожий.

В исступлении демон даже постучал лапой по деревянному корпусу, от чего тот жалобно ухнул и покрылся трещинами. Впрочем, Аррошах не обратил на это особого внимания. Он продолжал увлеченно гнусавить:

Непохожий на тебя, непохожий на меня,

Просто так прохожий — парень чернокожий.

Ты боишься всего, а тут ужасного нет ничего:

Просто парень, как парень, только малость темноват.

А бывает южней, один другого темней,

Там, где пальмы растут и бананы, и агат*.

* (Л. Агутин)

Демон так увлекся, что даже принял облик темнокожего парня из этой чудо-песенки, только что перехваченной им в астрале: пивное брюшко втянулось, кисточки с ушей исчезли и Аррошах принял облик дроу. Опасно-красивый темный эльф с огромными раскосыми глазами, выдающейся мускулатурой и в одной лишь набедренной повязке при этом пел все тем же гнусавым голосом. Впрочем, помимо голоса, от демона в нем остались еще и крылья. Аррошах слишком уж ценил их, чтобы скрывать, пусть даже принимая чужой облик. Поскольку слова песни давно закончились, он просто по кругу повторял припев:

Непохожий на тебя, непохожий на меня,

Просто так прохожий — парень чернокожий...

Она как раз закончила собирать желтоватую мерзость во флягу, как что-то мелькнуло, все вокруг засветилось, и рыбий жир пропал, словно его никогда и не было. Ника с облегчением перевела дыхание — запах рыбы даже ей не доставлял никакой радости. Отвинтив крышку фляги, она удостоверилась, что ценный для Кэри продукт никуда не исчез.

Зайдя в шатер, девушка молча протянула очередному своему красавчику флягу с рыбьим жиром. Дроу взял сосуд и повесил его на пояс.

— Теперь меня голыми руками не взять, — объявил он радостно.

— А кто-то пытался? — спросила Ника, оглядывая свои, без сомнения, голые руки.

— Попытаются, — пообещал Кэри. — Как только увидят, так и попытаются.

Снаружи послышались голоса. Дроу тут же встал в боевую стойку, схватив канделябр в качестве оружия. Он уже на собственной шкуре убедился, что эта тяжелая штука если бьет, то наповал.

— Ты чего это удумал?! — злобно зашипела на него Ника. — А ну быстро под кровать! — девушка, не вступая в дальнейшие пререкания со все еще чумазым альбиносом, силой запихала его под кровать. — Тихо сиди! — приказала она ему и рухнула на кровать сверху, сделав вид, что спит.

Кэри еле удержал жалобный всхлип, когда увесистая тушка Попаданки со всего размаха хряпнулась на кровать, прогнула сетку и обрушилась на его многострадальную голову.

Полог шатра откинулся и Ника увидела того самого эльфа, которого не так давно отправила за рыбьим жиром.

— Тебя только за смертью посылать, — недовольно пробурчала девушка. — Принес?

— Со всем уважением... — поклонился эльф, протягивая ей сосуд с рыбьим жиром.

— Молодец, можешь идти, — скомандовала Ника, желая как можно быстрее избавиться от своего посыльного.

Эльф закашлялся и нерешительно потоптался у порога.

— Меня просили представить вам одну важную персону...

— Какую? — полюбопытствовала Ника.

— Мессер Лей ван Гревольд, — громко возвестил Тирриоль и тут же спешно ретировался.

В шатер вошел...

— Ваше преосвященство? — выдала Ника, увидев нового посетителя.

— Простите? — удивился он.

— Ну, может, я и путаю, но, вроде, к кардиналу Ришелье обращались именно так, — сконфуженно сказала девушка, оглядывая взглядом ладную фигуру молодого человека в кардинальских одеяниях.

— Я не знаю, кто такой кардинал Ришелье, — мягким бархатным голосом ответил вошедший. — Но я совершенно точно не "Ваше преосвященство". Можете называть меня просто Лей.

— А зачем же вы в этой... как ее... сутане и с кепочкой на голове? Простите, не знаю, как она правильно называется.

Молодой человек смутился.

— Я маг огня, это обычное наше облачение, — скромно пояснил он. — Надеюсь, оно не оскорбляет ваши, судя по всему, религиозные чувства.

— Смотрииии, — тут же зашипел на ухо Нике невесть откуда появившийся Хаким. — Какой лапа! Давай его быстро в койку и... К черту двух предыдущих, этот лучше будет.

— Так там же Кэри сидит, — возразила Ника.

— Какой Кэри? Где сидит? — захлопал глазами "просто" Лей.

— Что? — девушка недоуменно подняла на него глаза.

— Вы сказали, что в ваших религиозных чувствах сидит какой-то Кэри, — терпеливо уточнил маг.

— Сидит, но не в чувствах, а в печенке, — зло сообщила ему Ника. — И еще ножками в воздухе болтает.

— Не трави ты ему байки, лучше сразу в койку. Байки потом, на старости лет будете травить, а теперь в койку! — надрывался Хаким.

— Отстань, ради бога, — зашипела на него девушка, а Лей испуганно захлопал глазами, окончательно потеряв нить их беседы.

— Да я еще и не приставал, — заявил маг застенчиво.

— Вау, он рассматривает возможность пристать к тебе, — радостно перевел его слова Хаким и проскандировал. — В койку, в койку!

— Да отстань ты, дурак! — не выдержала Ника. — Не пойду я с ним в койку. У него наверняка под рясой страшные панталоны и кривые волосатые ноги.

Лей, услышав ее последнее заявление, сначала покраснел, потом посинел, потом позеленел и когда добрался до желтоватого оттенка, встрепенулся и возмущенно заявил:

— Нет у меня под рясой панталон. И это вообще не ряса, а мантия, и...

Раздосадованный маг вылетел из шатра. Его трясло. Еще ни одна женщина на свете не смела так с ним разговаривать. А он их, следует признать, знал много, качественно и не по одному разу. И еще никто из них, кстати, не жаловался ни на панталоны, ни на кривые волосатые ноги.

Не успел Кэри, кряхтя и держась за поясницу, вылезти из-под кровати, как в шатре резко запахло серой. Ника, совершенно неожиданно для себя, оказалась заключена в невероятно крепкие объятия огромного красавца-дроу с черными кожистыми крыльями на спине.

— Моя принцесса, — томно сказал дроу. — Ты же будешь моей? Прямо здесь и сейчас?

Хаким притих. Похоже, подобный натиск застал его врасплох, и требовалось время, чтобы переосмыслить случившееся.

Ника тоже растерялась. Особенно, когда осознала, что на незнакомце отсутствует одежда как таковая, если не считать набедренную повязку. Между тем ее нежданный гость и не думал смущаться, деловито ощупывая, облизывая и покусывая свою "добычу".

Первым, как ни странно, опомнился Кэри. Он взревел:

— Изыди, исчадье темного огня! — и бросился на незнакомца, пытаясь отобрать у него свою спасительницу.

— Так это твоя, — внезапно смутился демон (а это был именно он), и выпустил свою жертву из рук. — Сразу надо было предупреждать. Извини, красотка, накладочка вышла. А так-то ты ничего девка, хороша. Ноги, правда, мальца подкачали — кривоваты, да голосок хрипловат, но так, в целом, если глаза закрыть... — Аррошах мечтательно закрыл глаза и сладострастно застонал. — Жаль. Очень жаль.

— Ты вообще кто? — спросила Ника, приходя в себя.

— Разумеется, демон, — ответил оскорблено Аррошах. — Ты еще кого-то знаешь с такими крыльями?

— Знаю! — обрадовано заявил Хаким. — Есть еще летучие мышки!

— Почем мне знать, может, ты просто мутировавшая летучая мышь? — Ника с радостью ухватилась за идею, подсказанную внутренним голосом.

— Да я ж тебя... — завопил демон, обиженный в лучших чувствах. — Посмотри на мое совершенное тело, разве оно похоже на мохнатое тельце летучей мыши?! Посмотри на мои крылья — ты когда-нибудь видела у этих летающих недоразумений такой размах, такое изящество?!

— Тоже нашел, чем гордиться, — буркнула Ника. — Акселерацией нынче никого не удивишь, а изящество — вопрос вкуса и предпочтений.

— Да ты, да я... — вспыхнул Аррошах. — Зато я петь умею! — сообразил он, после некоторого раздумья. — И песни у меня колдовские — они не просто так, после них волшебство случается.

— Угу. А ты подгузники надеваешь, чтоб это твое волшебство не случалось прямо в штаны? — иронично ухмыльнулась Ника. После пережитых домогательств она просто не могла не поиздеваться над несостоявшимся соблазнителем.

Сначала демон задумался, выискивая в своем астрале значение слова "подгузники", потом растерялся, пытаясь расшифровать мудреную фразу, а потом...

— Ну, берегись, — прошипел он. — Сейчас я спою тебе песню...

— Уже страшно, — буркнул Хаким и посоветовал. — Заткни уши и открой рот — кто его знает, вдруг барабанные перепонки не выдержат.

Ника с сомнением посмотрела на демона, рыскавшего тем временем по шатру в поисках музыкального инструмента. Убедившись, что ничего подходящего найти не удастся, Аррошах вздохнул и взял со стола две ложки.

— Пусть хоть так будет...

Демон начал методично ударять ложками одна об другую, выбивая какой-то мудреный ритм. Привычно прислушался к астральным проекциям песен, и, наконец, завопил, периодически замедляя темп и набавляя томные, по его мнению, нотки:

Понарошку, счастья крошку на ладошку положу...

Аккуратно, с красным бантом я обертку развяжу...

Аппетитно, очень сытно. Эта форма всех влечет...

Ароматный и приятный получаю я зачет...

Я реальный и заметный, очень ладный молодец...

Для девченок заменяю лучший в мире леденец...

Просто ласково потрогай кончики моих ушей...

Ты запрыгаешь со мною выше кожаных мячей...

Я шоколадный заяц, я ласковый мерзавец, я сладкий на все сто... ооо...

"Ооо" — удалось ему лучше всего. Ника даже захотела сбегать за лекарем, вдруг у демона начался приступ аппендицита и нужен врач.

Я шоколадный заяц, и губ твоих касаясь, я таю так легко... ооо....

Я шоколадный заяц, я ласковый мерзавец, я сладкий на все сто... ооо....

Я шоколадный заяц, и губ твоих касаясь, я таю так легко...

Закончив вопить, Аррошах выжидательно оглядел своих зрителей. Вероятно, он ожидал аплодисментов, но Ника и Кэри оказались так потрясены его исполнением, что до сих пор сидели неподвижно и только синхронно моргали.

Наконец, девушка пошевелила рукой. Следующим ее движением был достойный дикой кошки прыжок со стула прямо на руки к демону. Аррошах только и успел подумать: "Наконец-то все прошло как надо!"

Клубок из Попаданки и демона на глазах у ошарашенного Кэри повалился на кровать, причем девушка оказалась верхом на "великом исполнителе". Ее губы в нетерпении коснулись его заостренного уха и тут...

— Аоууууууу! — завопил Аррошах, отбрасывая от себя Нику. Из прокушенного уха стекала струйка крови.

— Шоколад! — мечтательно сказала девушка и, поднявшись с пола, направилась обратно к демону.

— Забери ее немедленно! — взвизгнул искуситель, обращаясь к осоловевшему Кэри, одновременно запрыгивая в ужасе с ногами на кровать. — Я буду звать на помощь! Карауууул! — Ника невзирая на попытки дроу ее удержать, рвалась к Аррошаху.

— Что тут у вас проис... — заглянул в шатер Тирриоль и тут же завопил на весь лагерь, одновременно выхватывая из ножен длинную самурайскую катану. — Неблагой двор! Покушение на Великую попаданку!..

Великий автор в задумчивости побарабанил когтями по столу. Самурайская катана здесь была ни к селу, ни к городу, но дракон испытывал слабость к японскому оружию, манге и анимэ, поэтому без катаны он дальнейшее повествование не мыслил. А раз так, то будет катана и точка.

— Что тут у вас проис... — заглянул в шатер Тирриоль и тут же завопил на весь лагерь, одновременно выхватывая из ножен длинную самурайскую катану. — Неблагой двор! Покушение на Великую попаданку!.. — отважный телохранитель бросился спасать свое "тело", но тут Ника особенно старательно лягнула Кэри и дроу отлетел прямо в объятия Тирриоля. Оба спасателя покатились по полу. Попаданка вновь настигла свою жертву.

— Нееет! — завопил демон, выставляя вперед руку.

— Леденец! — радостно взвыла Ника, тут же вцепляясь в указательный палец Аррошаха. Челюсть сжалась, что-то хрустнуло и совратитель завопил уже во всю мощь своих луженых легких.

От такого рева даже безучастный ко всему, кроме своего отражения, Ксандрион, подскочил и выронил тазик.

— Я его держу! — радостно кричал Тирриоль, прижимая к полу поверженного Кэри.

— Аааааа, — на одной ноте вторил ему покусанный демон, пытаясь подушкой отмахиваться от Попаданки.

— ... *цензура* ... — голосили воины Благого двора, пытаясь пробраться через завалы эльфийско-дровьих тел к Попаданке.

— Мое лицо! — жалобно верещал принц Ксандрион, которого волна эльфийских воинов буквально внесла в шатер Попаданки и со всего размаха приложила челюстью об стол.

— Молчааать! — магически усиленный рев мессера Лея перекрыл прочий шум. Все замолчали. Даже завороженная Ника уже не пыталась добраться до самой вкусной, по ее мнению, части тела своей жертвы, чему она (жертва) была весьма рада. Лишиться именно этого важного органа Аррошаху ну никак не улыбалось.

Маг подошел к девушке, ласково развернул ее лицо к себе, посмотрел в глаза и понимающе улыбнулся.

— Шоколад? — спросил он.

Ника почмокала, совсем как маленькая девочка, и кивнула в сторону демона.

— Не бери его в рот, он на полу валялся, — пояснил ей мессер Лей. — Вот, возьми лучше это, — маг одним движением кисти материализовал перед девушкой огромную плитку шоколада и, не менее огромный, леденец на палочке.

— Хороший дядька, — просияла Ника и тут же по уши вгрызлась в лакомство.

— Съест и все пройдет, — пояснил маг свои действия взволнованным зрителям. — Так что у нас тут с нападением Неблагого двора?..

Закутанный в банное полотенце Керренос с довольной улыбкой на лице возлежал на широком ложе. Эльфы быстро поняли, что он им не враг и ни на кого не нападал, поэтому приняли почти как своего. Особенно после того, как мерзкую краску удалось отмыть. Под ней оказался вполне себе миловидный парень с блондинистыми (а вовсе не белоснежными, как это бывает у альбиносов) волосами и карими глазами, в которых, правда, нет-нет, да поблескивали красные блики. Если бы он сам не утверждал, что он — чистокровный дроу, никто бы и не заподозрил в нем ничего от темных эльфов.

Принц Ксандрион, взволнованный своими травмами, полученными в ходе эпического сражения, распорядился в тот же день снять лагерь и следовать в Ясеневое королевство, где, следует признать, их уже давненько поджидали. Керреносу некуда было податься, поэтому он с удовольствием принял приглашение принца присоединиться к его отряду. Что особенно радовало беглого дроу — запасов рыбьего жира ему теперь хватит надолго и вряд ли кто увидит его в жалком истинном обличии. К удивлению Кэри, с ними за компанию увязались также мессер Лей и демон Аррошах. Любующемуся на свои "ужасные" телесные повреждения Ксандриону было не до того, чтобы бояться каких-то там демонов и задумываться о том, а чего, собственно, ради ректор, глава академии магических наук, так много времени тратит на различного рода разъезды и походы, вместо того, чтобы просто сидеть и выполнять свои обязанности.

Великий автор задумался — а, в самом деле, чего это мессер Лей решил забить на свою академию и начать вести жизнь простого бродяги? С другой стороны, герой Романа обязательно должен быть самым-пресамым сильным, крутым, умным и магически одаренным, а иначе зачем вообще стоило писать этот Роман? А если он самый-самый, то как же ему не быть ректором академии? Дракон задумался. Загрустил. Потом робко улыбнулся и, наконец, махнул лапой.

— И так сойдет. Я Великий или не Великий? Автор или не Автор? Сказал, что ректор пустился в бега, значит, пустился в бега. Отпуск у него, поняли?..

В знаменитом Городе-на-зеленом-холме или, иначе, Тинкигрюланде, их встретили торжественно, с цветами и музыкой. Ради такого случая принцу его наивная мать даже послала белого единорога, чтоб он мог на нем с пышностью и помпой въехать в отчий град.

Кэри фыркнул, когда вспомнил, чем закончилась попытка "невинного" Ксандриона оседлать это благородное транспортное средство. Бедное животное, испуганное невероятным количеством пошлых мыслей и воспоминаний своего седока, встало на дыбы и отправило принца в неконтролируемый полет, добавив еще пару кровоточащих ссадин к его, и без того изукрашенной физиономии. По этому поводу принц еще несколько часов ныл, да и после не забывал пожаловаться на судьбу при любом удобном и неудобном случае...

Робкий стук в дверь оторвал Керреноса от его приятных воспоминаний.

— Входите, — милостиво разрешил он.

Дверь открылась и на пороге возникла великая и ужасная Попаданка. Несмотря на свое "величие" и "ужасность", сейчас она больше напоминала испуганную овечку. Девушка потопталась в нерешительности у входа, а потом все-таки зашла в комнату. Кэри подобрался — кто ее знает, эту Нику, что она еще измыслила. Дроу до сих пор помнил, с какой кровожадностью она набрасывалась на демона.

— Кэри... — Керренос пригляделся и чуть не присвистнул — всесильная Попаданка покраснела. — Научи меня на мечах сражаться...

Великий автор радостно улыбнулся — это был его любимый момент. Сейчас точно будет романтическая часть про то, как он — суровый, мужественный, сильный, отважный, ловкий, быстрый, умелый (нужное подчеркнуть) — будет учить ее — нежную, женственную, слабую, испуганную, неуклюжую, неумелую (нужное подчеркнуть) сражаться на мечах.

Драконий хвост в предвкушении забарабанил по полу.

— Ты что, головой ударилась? — спросил дроу. — Зачем тебе это?

— Вдруг кто-то обидит, — Ника еще больше покраснела. — Я в этом мире совсем чужая, а вы все такие...

— Такие — это какие? — почему-то обиделся Керренос.

— Грозные, — ответила девушка.

— Так ты же Попаданка, ты магически одарена, меч-то тебе зачем?

— На всякий случай, — Ника нахмурила бровки. Кэри опять напрягся — это был опасный признак — Попаданок лучше не злить.

— Ну, как хочешь, — тут же пошел на попятную дроу. В конце концов, желание женщины закон — на том стоит все общество темных эльфов. — Когда приступим к занятиям?

— Сейчас! — непреклонно заявила девушка.

— Как прикажете... — Керренос вздохнул, а потом, желая покрасоваться, ловко подскочил на кровати, спружинил, сделал в воздухе кульбит (благо, высота потолков позволяла) и приземлился позади Ники.

— Дурааак! — завопила Великая попаданка, сбрасывая со своей головы мокрое банное полотенце. — Ты что, совсем...

Она осеклась на полуслове.

— Как приятно бывает ошибаться, — радостно сообщил Хаким. — Знаешь, а он точно не евнух!

Дроу, сообразив, что его выступление прошло не совсем так, как было запланировано, юркнул за дверь. Он рассчитывал, что в коридоре никого не будет, но слаженный женский визг заставил его усомниться в правомерности своих чаяний. Пришлось срочно ретироваться. Обратно к Попаданке возвращаться было опасно: вдруг она его возжелает — и что потом делать? У Керреноса вообще были пока довольно смутные представления о том, что нужно делать с возжелавшими его женщинами. Само собой, заморыша в городе дроу женщины если и замечали, то считали своим долгом как следует приложить плетью, чтоб на глаза не попадался. Но кто знает, что там у этих Попаданок на уме? Пришлось срочно прибегнуть к плану "В" — дроу со всех ног припустил по коридору прочь от своей комнаты и перепуганных эльфиек. Ему не повезло — вскоре коридор закончился тупиком. Керренос выругался, повернул назад, открыл первую попавшуюся дверь и осторожно в нее заглянул. Перед ним была комната. Судя по всему, пустая. Дроу осторожно пробрался в комнату и закрыл за собой дверь на засов. Огляделся: кровать с балдахином, резной шкаф, письменный стол и кресло возле него, у дальней стены камин. Кэрри тут же выделил главное — шкаф, к нему и ринулся.

— А ты ничего так, — мурлыкнул кто-то у него над ухом, заставив вздрогнуть и выронить только что найденное кружевное нижнее белье.

Дроу подскочил на месте.

— Озорник, — ласково пожурил его Аррошах и пригрозил пальцем. — Твоя тигрица живет немного дальше по коридору. Не смущай меня, шалунишка, я ведь тоже не железный.

Керренос затравленно вжимался в шкаф, пытаясь хоть как-то вывернуться из щекотливой ситуации. Он слышал, что демоны не делают особых различий между полами в плане интимной жизни.

— Ну что, пойдешь к тигрице, или желаешь опробовать нестандартные удовольствия? — промурлыкал демон, напирая на несчастного дроу.

— Я... это... да... к тигрице... перепутал... — Керренос буквально стек по шкафу на пол и на четвереньках пополз в свою комнату. Случай с Аррошахом напомнил ему, что на свете существуют и более страшные альтернативы вожделеющей его Попаданке.

— Вернулся? — поприветствовала его довольная как слон Ника. Сжалившись над несчастным альбиносом, она бросила ему покрывало с кровати.

— Зря, зря! — тут же встрял Хаким. — Этот джигит такой аппетитный. Может, сразу в койку?

— Не хочу я его в койку! — рассердилась Ника.

Дроу расслабился — похоже, его пока никто не вожделел.

Странная манера Попаданки говорить с собой его напрягала, но иногда из ее речей можно было извлечь полезную информацию, как, например, сейчас.

— Одевайся, жду тебя в коридоре, — коротко бросила девушка осчастливленному дроу. За то, что Попаданка позволила ему, наконец, одеться, он готов был учить ее всему, чему угодно.

Великий автор разочарованно вздохнул. Эти герои начали его раздражать своей неуклюжестью, несговорчивостью и неромантичностью. И дракон решил — придется ввести авторскую диктатуру.

К великому сожалению Ники, отправиться постигать ратное дело ей было не суждено. Когда дроу показался из комнаты, к ним тут же подошел один из придворных эльфов.

— Светлейшая королева Алиен желает вас лицезреть, о несравненная дева, — изыскано сообщил он, увлеченно рассматривая опасные каблуки на ногах Великой попаданки.

— Что, прямо вот сейчас? — удивилась Ника.

— Сию минуту, — утвердительно ответил ей эльф. — Следуйте за мной!

— А он, — девушка указала пальцем на Керреноса. — Тоже должен идти?

— Нет, аудиенции удостоены только вы.

Дроу с облегчением перевел дыхание. Смотреть на "Белую мышь" он вовсе не хотел.

— Кэрри, увидимся вечером, — честно предупредила своего новоявленного "учителя" Ника. Керренос с достоинством поклонился.

Громко цокая каблучками по мраморным полам, девушка последовала за своим проводником.

— Великая спасательница миров, хранительница равновесия и защитница несправедливо обиженных... — раздалось у Ники над ухом. Девушка вздрогнула от неожиданности.

— Ты чего орешь, как оглашенный? — набросилась она на разодетого в пух и прах эльфа — виновника своего испуга.

Тот, явно собираясь продолжать свое выступление, запнулся и удивленно уставился на нее.

— О, простите нашего вестника, — раздался мелодичный женский голос и прекрасная эльфийка в нежно-салатовом платье вышла вперед. Ника сразу поняла, что это королева. Еще б тут не понять — раз корона на голове — значит, королева — все просто. — Он не хотел вас напугать.

— Да ладно, фигня все это, — смущенно ответила ей Ника, стараясь не смотреть на свою собеседницу. Само присутствие такой шикарной женщины рядом с ней, будило в девушке весь стандартный набор женских комплексов, плюс еще горсточку нестандартных.

— Вечером состоится бал в вашу честь, но пока я бы хотела просто поговорить, — голос королевы звучал покровительственно.

— Без базара, — девушка постаралась срочно поставить ноги так, чтоб их легкая кривизна не слишком сильно бросалась в глаза. — А о чем будет спич?

Королева Алиен удивленно подняла брови. Она мало что поняла, из слов девушки. Впрочем, она не была бы королевой, если бы не умела с достоинством выкручиваться из самых, казалось бы, затруднительных ситуаций.

— Ксандрион, сын мой, подойди к нам, — позвала королева.

Тотчас же из толпы придворных вышел принц. Увидев его, Ника просияла — хоть одно знакомое лицо. Ксандрион был очарователен, как, впрочем, и всегда. Когда он подошел к королеве и вежливо поздоровался с девушкой, у той невольно затрепетало сердце.

— Какой самеееец! — подобострастно загнусавил Хаким. — Этого точно в койку! Без разговоров и прямо сейчас!

— Отвянь, поганец мелкокозявчатый, — злобно прошипела Ника и увидела, как вытянулось лицо принца, который принял ее высказывание на свой счет.

— Что вы хотите этим сказать?.. — не выдержала королева.

— Ой, это я не ему, — заелозила Ника. — Это я так, мысли вслух. Вы не обращайте внимания. Бывает. Чего не скажешь с устатку?

Мать с сыном удивленно переглянулись.

— Ладно, проехали, так о чем будем базланить? — Ника попыталась ненавязчиво перевести разговор в безопасное русло, что только еще больше усложнило ситуацию.

— Думаю, уместней будет нам поговорить в моем кабинете, — Алиен уже осознала ошибочность своего решения провести встречу в торжественной обстановке и решила трубить отступление, пока это еще возможно сделать с честью. Вежливо, насколько это вообще могло быть возможным в создавшейся ситуации, царственные особы простились с подданными и удалились из зала в сопровождении своей гостьи.

Кабинет королевы был обставлен изысканно и вместе с тем довольно просто, без излишеств: письменный стол, украшенный мастерской резьбой, большие и удобные кресла, ажурные полки для бумаг и книг, три гобелена на стенах, изображающих какие-то сцены из жизни эльфийских венценосных особ... Уютно и как-то по-домашнему.

Королева повелительно посмотрела на принца, и тот, повинуясь ее мысленному приказу, тут же сдвинул три кресла. Алиен величественно опустилась на одно из них, а потом кивком позволила занять свои места принцу и Великой попаданке.

— К сожалению, наш церемониймейстер не успел нам сообщить ваше имя, — королева позволила себе легкую улыбку.

— Меня зовут Ника, — представилась Попаданка.

— Очень приятно. А я, как вы должно быть, уже знаете, королева Алиен. С принцем вы уже, как я понимаю, познакомились...

Принц Ксандрион привстал и учтиво поклонился. Взгляд его выдавал крайнюю настороженность — уж он-то прекрасно знал, насколько опасно находится рядом с этой безумной Попаданкой — никто не знает, когда она очередной фортель выкинет.

— Познакомились, — подтвердила Ника, сверля Ксандриона глазами — уж больно тот был сейчас очарователен.

— Итак, милая девушка, — начала королева, а принц еле удержался от ехидной улыбки. — Я хочу поговорить с вами о том, почему вы здесь и что вам предстоит.

— Хороший вопрос, — кивнула ей Ника. — Вы еще не забудьте сказать, когда вы меня домой вернете — у меня магазины, дискотеки, институт и даже работа — а я здесь прозябаю.

— Мы затронем эту тему, — согласилась с ней Алиен и погрустнела. — Но только позже. А пока... Начну, пожалуй, с хронологии нашего мира. Вам следует знать, что эпохи мы исчисляем от одного Попадания до другого. С вашим появлением, к примеру, закончилась эпоха Грозного Леника. Теперь будет эпоха Ники...

— Э... Погодите, а почему это он Грозный, а я просто Ника? Что за несправедливость?! — тут же возмутилась девушка.

— Потому что вы еще не успели проявить себя в этом мире, — терпеливо пояснила королева. — Вот проявите и недельки через две будете тоже какой-нибудь Свирепой, Коварной, Ужасной, Опасной и так далее. А пока придется побыть просто Никой — это ненадолго.

— Ну если только так, — успокоилась девушка. — Так что там с эпохами?

— Примерно один раз в столетие у нас появляется новый Попаданец, — продолжила Алиен. — Это происходит тогда, когда наш мир подвергается очередной опасности. Злые демоны, сумасшедшие диктаторы, потусторонние твари, безжалостные завоеватели, вторжение инопланетян и нашествие ежиков-убийц... Чего только с нами не было. И каждый раз к нам на помощь приходят совершенно бескорыстные герои, которые в одиночку, или в небольшой компании, спасают наш мир. Думаю, про Попаданцев вы знаете больше моего. Его высочество... — кивок в сторону принца, — сказал мне, что вы не в первый раз уже занимаетесь спасением миров. Это не может не радовать. Прошлый попаданец был странным молодым человеком. Сначала, как он это говорил, "кидал пальцы", потом увидел "мазовую чиксу" и совсем "съехал с резьбы". Только волею провидения нам всем удалось остаться в живых, поскольку Грозный Леник и не думал отправляться в опасный дальний путь на борьбу с мировым злом. Но, видимо, от судьбы не уйдешь, поэтому в ответственный момент разразилась гроза, Леника поднял ветер и, протащив над землей на три полета стрелы, уронил на голову злобного маньяка, собирающегося принести в жертву благородную эльфийскую деву. Вот так его Грозным и назвали.

— А с чего вы взяли, что я уже занималась спасением миров? — спросила Ника, слегка озадаченная открывшимися перед нею "блестящими" перспективами. Падать на шею всяким маньякам ей как-то не очень хотелось, равно как и летать во время грозы.

— Ваша форменная одежда, туфли, совмещающие в себе и обувь, и оружие... — ответила королева.

— Какая одежда, какое оружие? — растерялась Ника.

— Ваша, — кивнула Алиен. — Все Попаданцы одеты в "джинсы" и "кроссовки". Чем более рваные "джинсы", тем больше стаж нашего спасителя. Вот, к примеру, Леник прибыл к нам в абсолютно новых "джинсах". А ваши стерлись так, что даже колени не прикрывают, да еще и вместо "кроссовок" обувь со встроенными кинжалами.

— Ничего себе загнули, — удивилась девушка. — Во-первых, это юбка, а не брюки. И она вовсе не стерлась, а специально так отрезана. Во-вторых, это не встроенные кинжалы, а туфли на шпильках...

— "Туфли на шпильках", — мечтательно повторила за ней королева. — А вы можете их оставить нам на память, когда исполните свою миссию?

— Зачем?

— Разумеется, чтобы потомки могли увидеть, в чем именно появляются Попаданцы, — ответил принц.

— А... Ну, это. Я подумаю, — ответила Ника.

— Благодарю. Так вот, разумеется, мы понимаем, что спасение мира — дело сложное, опасное и трудоемкое, поэтому готовы отблагодарить вас за это, — в голосе Алиен зазвучали "казенные" интонации, словно эту часть своей речи королева произносила уже раз сто. — Как это обычно и бывает, в качестве главной награды вы получите: прекрасную эльфийскую деву в жены, сверхспособности, дом на берегу моря, много денег и, конечно, всенародную любовь и признание...

— Эй, подождите, зачем мне прекрасная эльфийская дева в жены? — возмутилась Ника. — У меня с ориентацией все в порядке!

— Ой... — смутилась Алиен. — Что ж это тогда получается? — она рванула к столу, достала кипу бумаг и некоторое время увлеченно их перебирала. Потом, видимо, найдя нужную, перечитала ее. На белоснежном лице королевы появился румянец. Она в растерянности посмотрела на принца. Попыталась что-то сказать, но голос отказал ей, и она в изнеможении опустилась на кресло.

— Маменька, что случилось? — взволнованно воскликнул принц, снедаемый недобрыми предчувствиями.

Королева сглотнула, поморщилась, откашлялась и, наконец, хриплым голосом сообщила:

— Вы получите в награду эльфийского принца в мужья, сверхспособности, замок на берегу моря, много денег и, конечно, всенародную славу...

Принц Ксандрион, услышав это, сначала побледнел как смерть, потом покраснел как вареный рак, а потом, не произнеся ни звука, смачно рухнул на пол.

— Это его что ли? — догадалась Ника, кончиком туфельки пиная бесчувственное тело будущего благоверного.

— Других принцев у нас нет, — упавшим голосом сказала королева. — Простите, мне нужно вас покинуть... — тем не менее, прежде чем выйти из комнаты она привычным жестом взяла со стола вазу, вытащила из нее цветы, аккуратно положила их на стол, а воду вылила на все еще бесчувственного принца. — Увидимся на балу...

За королевой захлопнулась дверь. Ксандрион пошевелился и жалобно простонал:

— Почему я не умер маленьким...

— Вау, крошка, а это супер. Заради такого джигита можно и поработать! — обрадовано сообщил Хаким. — Теперь я спокоен — старой девой ты не умрешь!

— Факт! — в кои-то веки согласилась с ним Ника. Перспектива выйти замуж за такого красавца со связями и всеми удобствами, грела ее меркантильную душу.

Эльфы постарались на славу. Королевский дворец сиял тысячью огней, разодетые слуги встречали многочисленных гостей, соловьиные трели наполняли теплый вечерний воздух...

Ника готовилась к балу. Выбор платья для Великой попаданки — задача непростая и требует большой подготовки. Во-первых, платье должно быть откровенным, сексуальным, может быть, даже вызывающим. Во-вторых, оно должно подчеркивать все достоинства фигуры и скрывать ее недостатки. В-третьих, к платью нужно подобрать туфли, косметику и бриллианты. В-четвертых, нужно будет сделать прическу. Что-нибудь такое нестандартное и запоминающееся.

Всех служанок девушка выставила вон — они пытались навязать ей свое мнение в выборе наряда. Ника не терпела никаких проявлений инакомыслия, а потому поступила с навязчивыми эльфийками по всей строгости закона — выставила за дверь, не слушая причитания и горестные возгласы.

Лежащий перед гардеробом ворох всевозможной ткани свидетельствовал, что к поставленной задаче Ника отнеслась со всей серьезностью. Работая руками не хуже ветряной мельницы, девушка снимала с плечиков королевские платья и бросала их на пол. Ни одно из них не было достойно ее красоты. Шелк, бархат, парча...

— Это... Нет, это... Нет, еще это посмотри! — надрывался Хаким. — А если вот эту комбинацию? Она мммм... Только коротковата, а ножки у нас... Эх... А если вот это платье?..

— О! Да! Вот оно! — обрадовано воскликнула Ника, вытаскивая из очередного герметичного мешка платье.

— Вах-вах! — одобрительно закудахтал Хаким. — То, что надо!

Прическу пришлось делать самостоятельно, драгоценности подбирать — тоже. Ника боялась "запалить" свой наряд. Ничего — прическа и камушки — это ерунда. Главное — платье.

Аррошах радостно готовился к вечеринке — в первую очередь он оббежал все лавки и скупил все струнные музыкальные инструменты — вдруг, услышав его непревзойденные песни, слушатели раз двадцать или больше вызовут его на "бис" — нужно быть к этому готовым. Потом демон нашел портниху, улыбнулся ей во все пятьдесят шесть зубов и бедная эльфийка со скоростью швейной машинки Zinger сделала на понравившихся демону камзоле и рубашке прорези для крыльев.

Примерив обнову и покрутившись у зеркала, Аррошах остался доволен работой, одобрительно улыбнулся и... не съел испуганную девушку. Даже хотел ей в благодарность песню спеть, да она слишком быстро в обморок хлопнулась от счастья.

— Слабонервная, — прокомментировал демон это происшествие.

Керренос считал ниже своего достоинства готовиться к балу. Он — должник Попаданки, а потому будет одет просто — черные кожаные штаны, черная рубаха со свободными рукавами, в которые легко прятать метательные ножи, черный кожаный жилет и, конечно же, высокие черные сапоги с удобными голенищами для прочего оружейного хлама. Скромно и со вкусом. Следует признать, что он, как и все остальные дроу, очень серьезно относился к своим обязательствам перед спасшей ему жизнь девушкой, пусть даже она и оказалась Попаданкой.

Достал флягу сделал большой глоток рыбьего жира и довольно улыбнулся — теперь пару суток можно ни о чем не беспокоиться.

Наследный принц Ксандрион тихо надирался перед зеркалом. Первый раз в жизни он жалел, что он — не человек, и у него не растет щетина, потому что эта острая колючая поросль на щеках максимальным образом подошла бы к его нынешнему состоянию. Очередной кувшин вина подошел к концу, а паническое желание срочно жениться на ком угодно, хоть на сивой кобыле, лишь бы не на Попаданке, убивающей и пожирающей собак, мудрено выражающейся и, несомненно, одержимой злобными духами.

Готовиться к балу он не хотел. Сегодня ему как раз хотелось быть страшным, незаметным и даже уродливым, лишь бы это воплощение его детских страхов отказалось от положенной ей награды.

В отличие от всех остальных, мессер Лей вообще ни о чем не беспокоился. С костюмом у магов проблем нет — одна и та же мантия на все случаи жизни приучает к умеренности и смирению, главное — вовремя стирать. К тому же лично Попаданке он вообще ничем обязан не был, а потому все происходящее воспринимал спокойно и без нервов. Подумаешь, на бал сходить. Главное, чтобы потом позволили поставить несколько экспериментов над Никой. Девушка потенциально опасна и лучше бы побыстрее разобраться, чем вообще могут грозить миру ее способности.

— Госпожа, вы уже оделись? — раздался за дверью голос Керреноса.

— Чего это он? — удивилась Ника.

— Может, издевается? — предположил Хаким.

— Не похоже, — пожала плечами девушка и пригласила дроу зайти. Ей было интересно опробовать свой наряд на нем. — Скорее головой стукнулся или рыбий жир забыл выпить.

Керренос зашел в комнату. Ника окинула его взглядом с головы до ног и едва сдержалась, чтоб не присвистнуть. Хаким пораженно молчал.

— Госпожа... — дроу слегка смутился, увидев, во что именно разделась Великая попаданка.

Облегающее платье из кружева цвета потускневшего золота не оставляло никакого простора для воображения, несмотря даже на целомудренно закрытое стоячим воротничком горло и длинную, до пола, узкую юбку. Общее сногсшибательное впечатление не портили даже небольшие дырочки от моли — на левом плече и на правом бедре. Побитая вредоносными насекомыми ткань очень органично вписывалась в общий ансамбль. Взъерошенная прическа и невесть почему использованная в качестве кулона детская блестящая погремушка лишь дополняли общую картину.

— Ой... — только и смог выговорить дроу, обозрев это диво.

— Нравится? — промурлыкала Ника и покружилась на месте, после чего челюсть дроу заняла отведенное ей место на полу. По всей вероятности, предыдущая владелица платья была немного выше ростом, поэтому тот разрез на спине, который по идее должен был оставлять оголенными плечи и поясницу, теперь открывал зрителям и всю ягодичную область.

— Ну как? — допытывалась Ника, наслаждаясь реакцией Кэрри.

— А... Может его просто снять? — предложил дроу, когда, наконец, вернул себе способность говорить.

— Да-да! Надо снять! — подхватил Хаким. — И вообще к черту бал — тут такой мужчина, а ты тупишь!

— Зачем? — проигнорировала Ника комментарии своего внутреннего голоса.

— Ну, чтобы движения не стесняло, — выдал Керренос.

— Ммм, — радостно взвыл Хаким.

— Но-но, даже не думай, — девушка помахала пальчиком перед носом дроу. — У меня строгие правила — на первом свидании на ночь не остаюсь!

— Да я... — смутился Керренос. Он-то имел в виду, что платье явно сковывало движения при ходьбе, а, поскольку оно толком ничего не скрывало, то казалось логичным просто его снять.

— Ладно, прощаю, — милостиво сообщила ему Ника, истолковав его смущение по-своему. — Когда мужчины видят красивую девушку, они всегда смущаются.

Кэрри залился краской.

— Ну что, ты проводишь меня? — игриво спросила у него Ника.

Дроу кивнул и протянул руку.

Великий автор обрадовано забарабанил когтями по клавиатуре. Наконец-то хоть один из них клюнул.

"Надо только мурашек подбавить и разность температур", — спохватился он.

Рука Ники коснулась ладони Керреноса, и дроу вздрогнул, словно громом пораженный. По его коже промаршировали взад-вперед мурашки, а тело сначала словно погрузили в лед, а потом поместили в кипяток.

"Кажется, я заболел" — решил Кэри и погрустнел — болеть сейчас ему не хотелось. Тем не менее, он мужественно сопроводил Попаданку к бальной зале, где уже собрались все гости. Ждали только ее, Нику — Великую и Ужасную.

— Великая спасательница миров, хранительница равновесия и защитница несправедливо обиженных несравненная Великая попаданка Ника... — церемониймейстер старался взять реванш за прошлый раз и от стараний даже покраснел.

Девушка потрясла головой, пытаясь вернуть себе слух.

Все гости как один обернулись к ней. Ника смутилась и споткнулась. Хорошо еще Кэрри успел подхватить. Одарив дроу благодарным взглядом, от которого, у него на коже мурашки, блохи и прочие виртуальные вредоносные насекомые устроили благотворительный марафон, Ника выпрямилась и гордо прошествовала вперед. Туда, где во всем своем блеске и благородстве стояли королева Алиен и принц Ксандрион.

Керренос бесшумно следовал сзади, по мере сил прикрывая тыл Попаданки от любопытных взглядов. А посмотреть ей богу было на что.

— Ух ты, какая цыпа, — раздался голос Аррошаха. — Дайте, дайте-ка я поближе разгляжу.

Демон в щегольском темно-синем камзоле, украшенном золотой вышивкой, бархатных бриджах и ботинках с сапфировыми пуговицами, смотрелся очень стильно. Не смущаясь и не комплексуя, он пробрался к Попаданке. Не обращая внимания на грозные взгляды, которые бросал на него Кэрри, маг заграбастал девушку и начал пристально осматривать ее со всех сторон.

— Нет, ну надо же, ничего так. Спинка так очень даже. Да и ниже... Ты смотри-ка. И родинка очень в тему. И даже ноги не портят общий вид, — комментировал он, внимательно разглядывая доступные, благодаря щедрым вырезам участки тела Попаданки. — Мне нравится, — подвел он итог. — Будешь сегодня меня сопровождать. Только сходи в дамскую комнату, расчешись и умойся, а то тушь размазалась и волосы взъерошены.

Ошеломленная таким натиском Ника даже не сразу нашла, что ответить. Положение, как ни странно спас... А может и усугубил... Принц Ксандрион, который, приглядевшись к подвеске на шее Попаданки, удивленно выдал:

— Ой, моя погремушка нашлась! Помню, со мной такая истерика была, когда я ее в детстве потерял...

— Какая погремушка? — удивилась Ника.

— Вот эта, — принц осторожно дотронулся до ее кулона.

Девушка еще раз оглядела свое украшение — это было что-то вроде маленького серебряного зеркальца с металлическими пластинками, нанизанными по краям и издающими тихий мелодичный звук при сотрясении.

— Этот кулон был твоей погремушкой? — с угрозой в голосе спросила девушка. — А что же он делал среди драгоценностей? Или мне для подбора украшений от щедрот предоставили сундуки с детскими игрушками?! — обозлилась Попаданка и все находящиеся в зале испуганно замерли — никто не знает, чем может закончится дурное настроение гостьи из другого мира.

— Тихо, тихо, всем спокойно! — через толпу к Попаданке прорывался мессер Лей. — Это всего лишь небольшое недоразумение. Сейчас мы все-все уладим.

Маг внимательно оглядел расстроенную девушку, что-то прикинул в уме, потом пошептал себе под нос какую-то скороговорку и сделал несколько замысловатых жестов.

— Ух ты, — удивленно сказала Ника, оглядывая себя со всех сторон — ее безвкусно-вычурный наряд сменился на не менее эротичное, но намного более элегантное вечернее платье темно-красного цвета с вырезом до середины бедра и умеренным декольте. Подвеска исчезла, уступив место ожерелью из кроваво-красных рубинов.

— Так... Теперь волосы, — сказал маг, убедившись, что первая часть его работы вполне себе удалась. С прической ему пришлось немного потрудиться — как и всякий мужчина в шпильках и заколках он вовсе не разбирался, поэтому удовольствовался простым расчесыванием и легкой завивкой. Волосы, повинуясь его заклинаниям, сами собой разгладились и приобрели нужную форму.

— А вот с косметикой я не знаю чем помочь, — смущенно сказал мессер Лей. — Я в ней совсем-совсем не разбираюсь. Могу разве что умыть. Ну, то есть убрать то, что есть.

— Убирать не надо! — возмутилась Ника. — Даром что ли я столько часов просидела над зеркалом?!

— Но у вас же глаза все черные и в подтеках, — попытался убедить ее маг.

— Так и задумывалось, — отрезала Попаданка. — Спасибо за помощь!

Лей обреченно покачал головой и скромно отошел в сторону.

— Такое платье испортил! — посокрушался демон, оглядывая новый наряд Ники. — А, ладно, была не была, все равно разрешаю тебе меня сопровождать. Правда, сегодня я буду немного занят — какой же бал без менестреля, то бишь, без меня? Зато можешь постоять рядом.

Аррошах деловито ухватил Нику за руку и потянул к себе. Девушка поморщилась, уловив весьма ощутимый аромат серы, исходящий от нового спутника. Пришлось жалобно смотреть на Керреноса, в надежде, что он хоть чем-то сможет помочь. Как оказалось, не напрасно...

Дракон радостно захлопал с ладоши. Его такое положение вещей вполне устраивало. Вот теперь бал будет по всем правилам — прелестное платье, очаровательная Попаданка, благородные и высокопоставленные жертвы ее красоты... Жалко только платье одной из предшествующих Нике Попаданок теперь стараниями мессера Лея безнадежно кануло в лету. Ну, что ж теперь делать?.. Великий автор подскочил на стуле, озаренный идеей:

— Эврика! — завопил он во всю мочь. — Я создам музей, в котором будут представлены бальные платья всех Попаданок. Это будет чудесно! Ведь у каждой Попаданки есть свое супер-пупер платье, а у некоторых и сразу по несколько штук — и это будет феерично! Я — гений!

Он, было, дернулся к книжным полкам, где цветными рядками стояли книги про Попаданок и Попаданцев, но потом одумался — сначала нужно дописать очередной шедевр, а уж потом музеем заниматься. Читатели не ждут!

— Дама со мной, — дроу ненавязчиво вклинился между демоном и его жертвой. Одной рукой Кэрри подхватил Нику под локоток, а другой ободряюще похлопал Аррошаха по плечу. — Тебе девушка сейчас не нужна — на песнях лучше сосредоточься! У тебя ответственное выступление.

Демон хотел было обидеться, но, услышав трогательную заботу о своем творческом потенциале, призадумался, а после и вовсе просиял:

— И точно! Девушки и после бала никуда не денутся, а на концерт нужно серьезно настроиться, иначе фурор произвести не удастся. — Аррошах снял с плеча массивную гитару. — Ну, я пойду, пожалуй, потренируюсь.

Оставшись ненадолго наедине с Керреносом, Ника одарила его благодарным взглядом.

— Спасибо! — скромно сказала она и даже честно постаралась покраснеть, правда, это у нее не очень хорошо получилось.

— Не стоит, — отмахнулся Кэрри. — С меня все равно причитается. Я твой должник.

— Еще не хватало, — сварливо заявил Хаким, заметив, что Ника воспылала повышенным интересом к своему сопровождающему. — Не забываем — ты почти замужем за эльфийским принцем. Бродяга дроу, пожирающий рыбий жир тебе не нужен!..

— И вовсе он не бродяга! — возразила ему Ника. — Он очень милый.

Кэри, услышав эти слова, насторожился. Речь могла идти о нем. Похоже, эта странная девушка опять начала разговаривать сама с собой.

— И ни гроша за душой, — фыркнул внутренний голос.

— Это правда, — погрустнела Ника. — В этом плане принц Ксандрион, конечно, лучше. Он и богат, и благороден, и влияние в обществе имеет... Но...

— И никаких "но" — дроу тебе не пара. Ты лучше погляди на эту цыпу!

— На какую? — удивилась Попаданка.

— Да вот на эту. Стоп, направо... Еще немножко направо. Еще... Все, стоп. Видишь? Она придерживает платье во время ходьбы и иногда под подолом мелькает ножка. Я б за такую ножку...

— А мои ножки что, хуже? — заревновала Ника.

— Скажешь тоже, — презрительно хихикнул Хаким. — Ты что, сама их в зеркале не видела? Если кавалеристом был не твой папа, то совершенно точно им был твой дедушка.

— Но-но! Поговори мне тут, — пригрозила Попаданка.

— Эх, какая красотка пропадает! Был бы я на твоем месте... — Хаким через Нику бросил еще один пламенный взгляд на изящную эльфийку в белом шелковом платье. Случайно перехватив плотоядный взгляд Великой и ужасной попаданки, эльфийка срочно ретировалась. За историю этого мира здесь всякое случалось и Попаданцы тоже разные были и с разными предпочтениями. Разок даже было, что один из них на овечке-оборотне женился. До сих пор всех воротит при воспоминаниях о его неслыханной извращенности.

— А что это твой дружок такой мрачный стал, ты что, опять со мной вслух разговаривала? — неожиданно поинтересовался внутренний голос. — Ты это, смотри, а то могут за буйно помешанную принять. У них с этим строго — сразу же в желтый дом ушлют.

— Ой, — спохватилась Ника, увидев окаменевшее лицо Кэрри. Вспомнив, о чем они сейчас с Хакимом говорили, девушка поняла — дроу здорово на нее обижен, и, следует признать, прав в своей обиде. С другой стороны — ну кого волнует, что там себе думает обычный телохранитель? А чем этот дроу от него отличается? Правильно — ничем. Разве что только тем, что работает не за деньги, а для того, чтобы отдать долг.

— Вот и я тоже так думаю! Ты у нас невеста принца, вот и относись ко всем соответственно, — поддержал ее мысли Хаким. — Кстати, а где твой благоверный? Надо бы его найти.

— Кэрри, за мной, — деловито скомандовала девушка и припустила по залу, высматривая среди гостей своего принца. Дроу, хмурый и недовольный, послушно последовал за ней.

— Смотри, смотри! — Хаким заверещал таким паскудным голосом, что Ника чуть не подпрыгнула от неожиданности. — Там, слева, за колонной...

Попаданка посмотрела в указанном направлении и тут же увидела свою цель — принца Ксандриона. Он о чем-то оживленно спорил с королевой.

— Мышь белая, — еле слышно прошептал Кэри, увидев сиятельную властительницу Алиен. Ника услышала его, нахмурилась, но ничего не сказала.

— Похоже, они друг друга не слишком-то жалуют, — восполнил ее упущение Хаким. — Давай подкрадемся и послушаем, о чем они вообще треплются, — предложил внутренний голос.

— Давай, — подхватила девушка его идею. — Кэрри, ты умеешь ходить тихо?

— Умею, — ответил дроу.

— Тогда пойдешь с нами. Только не шуми. — Ника потихоньку осваивала властный тон будущей королевы. Она даже мысленно примерила корону, и даже успела решить, что та недостаточно хороша для столь выдающейся персоны.

Почти бесшумно (если не считать цоканье никиных каблучков) они добрались до нужной точки, из которой все отлично прослушивалось.

— Ксан, милый, я все понимаю, но она — надежда всего нашего мира, мы не можем сослать ее в морозные страны, не можем казнить и даже не можем привязать к диким лошадям. И, если она честно выполнит свой долг, тебе также придется выполнить свой... — говорила королева. В ее голосе слышалась непреклонность, смешанная с искренним состраданием к сыну.

— Мама, но это же невозможно. Такая красота не может доставаться такому монстру! — возмущался Ксандриан. — Ты видела? — У нее ноги кривые, глаза косые, а волосы как пакля. Без помощи мага-косметолога ей даже на лошадях ездить нельзя — бедные животные пугаются до заикания и сбрасывают своих всадников. А ее боевая раскраска... Это же настоящее средство массового уничтожения!

— Я все понимаю, мальчик мой, но ведь не в красоте счастье! — мудро ответствовала королева. — В конце концов, ты всегда можешь закрыть глаза и представить одну из моих фрейлин...

— Боюсь, ты мне льстишь, мама, у меня не такое богатое воображение. Тут даже мешок ей на голову одевать бесполезно, потому что кривые ноги он не закроет...

— Тем не менее, ты женишься на ней, — в голосе королевы прозвучали металлические нотки. — Если, конечно, она спасет наш мир.

— Может, ну его, мир этот? — опасливо предложил Ксандрион.

— Сын! — королева, судя по всему, гневалась. — Хватит молоть чепуху. Я повелеваю тебе сейчас же найти нашу гостью и ухаживать за нею со всей учтивостью и элегантностью, на которую ты способен. Это — твой долг! И не пытайся от него увильнуть! Кроме того, сегодня же я объявлю о вашей помолвке...

— Но, мама... — взмолился принц.

— Я все сказала, — отрезала королева и гордо удалилась прочь.

— Ничего себе, разговорчики, вот и говори после этого, что внешняя красота — ничто по сравнению с внутренней... — прокомментировал услышанное Хаким.

— А внутренняя красота — это типа кишки и прочие внутренности? — невинно спросила у него Ника и клацнула зубами. В ее голове уже зрел план мести подлому принцу.

Кэрри вздрогнул. Он не понял, к кому, собственно, обратилась Попаданка со своей речью о внутренней красоте, но ее кровожадный тон ему очень сильно напомнил родной Меккинш'ан. Там многие так говорили перед тем, как снести голову очередному ближнему своему.

— А у них много общего, — задумчиво произнес дракон, и хвост его непроизвольно свернулся, образовав фигуру, похожую на сердце. — Оба ущербные, оба с комплексами. Просто созданы друг для друга. Главное, чтобы только детей не наплодили, иначе миру конец. Нельзя настолько уродовать генофонд...

Сказать, что Ника была в бешенстве — это не сказать ничего. Она уже вовсю строила планы ужасной мести принцу, королеве и все прочим. Ее размышления довольно бесцеремонно прервал Кэрри. Некоторое время он просто молча шагал рядом с Попаданкой, а потом неожиданно ляпнул:

— Ника, ты не думай, у тебя нормальные ноги, особенно когда ты в длинном платье. И вообще, ты очень даже симпатичная.

В глазах у девушки промелькнула неодолимая жажда крови, а с губ сорвалось приглушенное рычание.

— Ты чего? — Кэрри отступил на один шаг и замер.

— Муля, не нервируй меня! — рыкнула на него Ника. — Иначе я за себя не ручаюсь.

— Нашей прекрасной и удивительной гостье из лучшего мира посвящается! — громовым голосом объявил Аррошах, ударяя по струнам. Попаданке пришлось прервать свои препирательства с Кэрри, потому что последующие за вступлением демона жалобные стенания гитары перекричать уже не получилось.

Она любит пугливую речь

Аппликацию леса в реке вертикальной

Ее почерк машинный наскальный

Ее профиль, как сон тишины...

Она любит варенье из ласк,

Арифметику, лето и опыты крови...

И ее изумрудные брови

Колосятся под знаком луны...

Все разговоры в зале затихли и несколько сот изумленных глаз обратились к воющему демону. У Ники неожиданно зачесалась правая бровь, затем левая, потом обе. Она убедилась, что на нее в данный момент никто не смотрит, и начала ожесточенно чесаться. Между тем Аррошах продолжал романтически завывать на весь дворец, старательно вымучивая особенно емкие ассоциациативные цепочки:

Ты узнаешь ее из тысячи

По словам, по глазам, по голосу

Ее образ на сердце высечен

Ароматами гладиолуса.

Ты узнаешь ее, ты узнаешь ее.

Она любит речные часы,

Позывные дождя в полутемной беседке...

"Корни"

Кэрри вздохнул и в расстроенных чувствах потянулся к висящей на поясе фляге. Было в этой Попаданке нечто притягательное лично для него. Она чем-то напоминала женщин дроу — опасных, агрессивных, коварных и властных, но, вместе с тем, у нее не было плетки, да и сама она была более... хрупкая и ранимая, несмотря на свой нелегкий характер. Глоток рыбьего жира позволил ему немного успокоиться и принять неизбежное — прекрасная Попаданка достанется этому светлому, который даже оценить ее не сможет по достоинству. Как несправедлив мир — одним достается все, а другим — сколиозный позвоночник и фляга с рыбьим жиром...

Закончив свои завывания, Аррошах в последний раз ударил по струнам, гитара жалобно тренькнула и сломалась напополам — гриф отлетел в одну сторону, а корпус — в другую.

Эльфы, сообразив, что следующая песня последует не сразу, облегченно выдохнули и радостно захлопали в ладоши.

— Благодарим вас, уважаемый Аррошах, за великолепную песню! — королева взошла на помост в центре зала. — А теперь, друзья мои, позвольте рассказать вам об одном радостном событии. Сегодня мы собрались здесь не только, чтобы приветствовать нашу гостью, заглянувшую к нам из далекой-далекой галактики...

Дракон нахмурился и быстренько затер последнее словосочетание — еще не хватало, чтоб завистники обвинили его в плагиате. Огромные когти с еще большим воодушевлением забарабанили по клавиатуре...

— Благодарим вас, уважаемый Аррошах, за великолепную песню! — королева взошла на помост в центре зала. — А теперь, друзья мои, позвольте рассказать вам об одном радостном событии. Сегодня мы собрались здесь не только, чтобы приветствовать нашу гостью, заглянувшую к нам из прекрасного и далекого от нас мира, но и для того, чтобы сообщить вам о помолвке принца Ксандриона...

Королева сделала эффектную паузу, явно ожидая, что к ней подойдет сам принц. Но он не очень торопился это делать. Светлейшая Алиен нахмурила бровки и, уже довольно злым тоном повторила:

— Принц Ксандрион! — тишина. Потеряв последние остатки терпения, королева повысила свой голос до командного. — Быстро ко мне!

Вот это сработало. Испуганный принц кроликом выпрыгнул из толпы и в мгновение ока оказался рядом с матерью.

— Итак, — голос королевы опять лучился радушием. — Сегодня я имею честь сообщить вам о помолвке моего сына, принца Ксандриона, с нашей будущей спасительницей, опорой и надеждой — леди Никой.

Кэрри грустно посмотрел на предмет своих воздыханий. От удивления его глаза приняли форму правильных окружностей. Дроу не растерялся. Буквально за секунду до того, как все взгляды обратились в сторону Попаданки, он сбросил с себя жилет и, накинув его Нике на голову, закрыл девушку собой.

— Мессер Лей! — крикнул он, заметив неподалеку знакомую алую мантию. — Ай!..

Керренос одернул руку от лица Попаданки и затряс в воздухе прокушенным пальцем.

— Что еще за новости?! — раздался возмущенный голос Ники и черный кожаный жилет полетел на землю.

Несколько слабонервных эльфиек тут же потеряли сознание. Спустя секунду к ним присоединился не менее слабонервный эльф. Остальные в ужасе шарахнулись подальше от Попаданки.

— О, нет! — застонал Кэрри, увидев, что все его усилия спасти ситуацию разлетелись прахом.

Ужас окружающих легко понять — вряд ли можно посчитать нормальными темно-зеленые брови, к тому же еще и завитые в небольшие косички. Но и это еще не самое страшное — на бледном лице были одни только брови — больше ничего — ни губ, ни глаз, ни ушей, ни носа — ничего. Не вполне понятно было, каким образом это странное существо ухитрялось говорить и кусаться.

Еще одна эльфийка не выдержала и завизжала. Принц Ксандриан, в этот же самый момент подошедший к месту происшествия, поддержал ее визг мозгодробительным фальцетом. Закончив свое сольное выступление, оба вопящих одновременно рухнули на пол и затихли. Поднялась паника...

Маг был зол. Очень зол. Ему только-только удалось зажать в уголок застенчивую эльфийку. Милая девушка нервно хихикала, принимая его ненавязчивые ухаживания, но в целом, похоже, была польщена. Мессер Лей уже лелеял надежду на то, что ухаживание постепенно переместится из общей залы в какой-либо укромный уголок, как тут...

Паника, вопли, визги... Пришлось срочно вмешаться.

— Слабонервные эльфийские неженки, — ворчал мессер Лей, пытаясь вернуть Нике первоначальный облик. — Нашли из-за чего панику устраивать. Подумаешь, лицо потеряла, да брови отрастила — тоже мне проблема. Она и без того красавицей не была... Что так, что так... — под его чуткими руками на бледной гладкой коже быстро проявлялось привычное для всех лицо Ники. — Слушай, друг Аррошах, — обратился он к демону.

— Да? — угрюмо ответил ему вокально-инструментальный террорист.

— Если я еще раз увижу у тебя в руках музыкальный инструмент, я превращу твои пальцы в ласты, а вместо рта и носа у тебя вырастет хобот. И будешь ты потом летающе-плавающим носорылом.

— Попробуй только... — заворчал демон. — А я потом про тебя такую песню спою...

— Не успеешь, — хищно улыбнулся Лей ван Гревольд и щелкнул двумя пальцами.

Корпус покалеченной Аррошахом гитары взвился в воздух и с треском обрушился на голову многострадального демона.

— Ну вот и все, принимайте работу, — маг подтолкнул Нику к королеве, ошарашено застывшей неподалеку. Девушка сделала пару шагов и, споткнувшись о принца Ксандриона, упала на руки к подоспевшему ей на помощь Кэри.

— Ой... твое косоглазие, — удивленно произнес дроу, глядя Нике в глаза.

— У меня нет никакого косоглазия, — обиделась девушка.

— Ну да, именно что нет, — согласился с ней Кэрри, помогая подняться на ноги.

— Вернуть? — с готовностью предложил "добрый" маг.

— Не надо! — в один голос отказались Ника и ее дроу.

Остаток вечера прошел почти спокойно, если не брать в расчет то, что принц Ксандрион старательно избегал свою нареченную. Да что там, избегал — он смотреть на нее боялся. Даже окружающие заметили — надломилось в принце что-то после помолвки. Всегда стремился быть в центре внимания, всегда был таким уверенным в себе, блистательным, утонченным, а сейчас — совсем не узнать — сидит в уголке, вино потягивает и смотрит на всех глазами побитой собаки. Просто-таки во взгляде читается: "За что?!"

Придворные красавицы попытались, было, утешить принца своими методами, да тому, по всей видимости, так плохо было, что даже ласковые взгляды и пухлые губки обожательниц не помогали ему забыться.

Стоило принцу только вспомнить подробности этой страшной для него помолвки, как хотелось лезть на стену и звать на помощь. Вот ее рука тянется к нему: один ноготь короче, другой — длиннее, под ногтем на безымянном пальце виднеется черный комочек грязи... И на этот палец он должен одеть кольцо...

Ксандриона передернуло, он обхватил себя руками и сдавленно застонал.

— Почему ж я не женился на этой... как ее... не помню... У нее еще волосы были такие непослушные и быстро спутывались... Или на этой... а, тоже не помню... у нее глаза были не такие большие, как мне нравятся... Или вот еще на этой... — бормотал принц, вспоминая все случаи, когда он мог жениться, но не сделал этого. Но кто же знал?!

— Смотри-ка, совсем парень убивается, — Аррошах жалостливо посмотрел на забившегося в угол Ксандриона.

— А ты б не убивался, если бы тебе на Попаданке пришлось жениться? — маг ехидно приподнял бровь.

— Типун тебе... Да я убивался бы и просто по поводу женитьбы. Знаешь, каково это — взять в жены демонессу?! Твоя Попаданка — тьфу — ангел, по сравнению с нашими кралями.

— Она не моя — она его, — поспешно поправил его маг с опаской бросив взгляд на красное платье Ники, мелькающее между светлыми одеждами придворных.

— Молодец — хорошо придумал — красный — цвет опасности, его издалека видно, — одобрительно крякнул Аррошах, по-своему истрактовав взгляд Лея. — Жалко парня... Слушай, а, может, давай мы ему мальчишник завтра устроим? Вроде как репетицию перед казнью. Хоть расслабится немножко.

— А что — хорошая идея! — обрадовался маг. — Я к этому времени зелье одно хорошее приготовлю. Глядишь, все и к лучшему обернется.

— Не... Травить — не наш метод, — покачал головой демон. — То есть, я не против, но только после того, как она мир спасет. А раньше — ни-ни.

— Да нет, травить я ее не буду, что ты? — возмутился маг. — У меня есть другие идеи...

Радостная и довольная Ника прыгнула на кровать и счастливо улыбнулась.

— Ай-не-не-не-не-не-не... — напевал Хаким какой-то назойливый мотивчик. — Какой джигит! Наконец-то я свою красавицу пристроил! Будет у меня красавица как сыр в масле кататься, да меня не позабудет. Эй, ты помнишь дэвушку-красавицу, на которую я глаз положил?

— И что? — лениво спросила Попаданка.

— Ара, ну щито ты говоришь, а? — внутренний голос вспомнил про свой акцент. — Видишь — дэвушка минэ глянулась — а тело у минэ есть, а? Нэту! Так поделись своим, э!

— Ты что, совсем озверел? Какие тебе девушки?! Меня никакие девушки твои не интересуют, и я не собираюсь тебе тело свое на прокат сдавать! Точка.

— Ты щто нэблагодарный такой, ара? Я тэбе по-доброму, па-харошему, а ты минэ? — продолжил возмущаться Хаким.

— А я тебя и не звала в свою голову. Сам явился, — огрызнулась Ника. — И менять из-за тебя свою ориентацию я не буду!

— Ну хороше же! С Хакимом по-хорошему, и Хаким по-хорошему, с Хакимом по-плохому, и Хаким в долгу не останется... — голос замолчал.

— Не оставайся, — разрешила Попаданка и зевнула — после столь утомительного бала ей страшно захотелось спать. — Напугал ежа...

На горизонте показалось огромное солнце. Утренние птицы уже вовсю ловили зазевавшуюся мошкару, петухи давным-давно сообщили миру о том, что ночь кончилась. И именно в это время Великая попаданка отошла ко сну.

Как говорится: "Кто рано встает — тому Бог подает", но раз уж Боженька вознамерился обделить и мозгами, и красотой, то в дальнейшем можно не изнурять свой организм в ожидании подачек от высшего разума — чего уж тут мелочиться?

Дракон погрустнел и почесал затылок кончиком хвоста. Нехорошо получилось с Попаданкой. Что же, выходит, она совсем Богом (то есть Автором) обиженная? Ну и что, что мозгов нет — зато какой характер! Ну и что, что косая, косолапая, с кривыми ногами, грязными ногтями, мерзким голосом и прочими недостатками — зато живая, а не идеальная кукла Барби! С другой стороны, глаза с помощью мага удалось выправить, может и над остальным задуматься?

Длинные когти пробарабанили по столу незатейливый мотивчик.

— Парам-пам-пам, — пробасил задумчивый голос Великого автора. — Ну, хорошо, убедили, внешность я ей подправлю, но мозгов не дам — ни к чему они Попаданке. Спишем это вместе с джинсами, кроссовками и дурным характером на издержки профессии.

Керренос проснулся от ласкового мужского голоса, раздающегося прямо-таки у него под ухом.

— Эй, недодроу... Вставай, лапочка, солнышко пригрело, а твоя хозяйка раньше полудня все равно не проснется...

Кэрри осторожно приоткрыл один глаз и тут же, из положения лежа, вскочил на ноги — прямо перед ним возвышался Аррошах. Дроу еще не забыл подробности своей прошлой пикантной встречи с демоном, а потому в ужасе постарался максимально увеличить расстояние между собой и опасным для его чести противником. Впрочем, судя по всему, Аррошах на сей раз ничего плохого не замыслил, потому что, не делая попыток подобраться поближе к Керреносу, демон объявил:

— Вставай со своего коврика, телохранитель. У нас вечером мальчишник, а еще ничего толком не готово.

— Какой мальчишник? — поинтересовался Кэрри, протирая глаза.

— А такой — принц не в восторге от того, что придется жениться на Попаданке. Мы хотим поднять ему настроение — ну, знаешь, как это водится: девочки у шеста, вино рекой, угощения всякие, излишества... — произнося последнее слово, демон замурлыкал от удовольствия. По всей вероятности, он уже представил все эти излишества.

— Ну и я вам зачем? — спросил дроу, не испытав особого восторга.

— Как — зачем?! А кто будет для девочек униформу подбирать? Я ж знаю — вы, дроу, самые большие затейники по части чувственных удовольствий и толк в них понимаете...

Керренос покраснел и замер — как объяснить демону, что, во-первых, искусницами по части... удовольствий, у дроу являются в основном женщины, а из мужчин в этом разбираются только самые красивые, опасные и жестокие. Остальные остаются за бортом жизни. Но как признаться демону в том, что всегда считался задохликом, мелким уродцем и слабаком? Ведь не поверит, а если и поверит, то засмеет. И, почти наверняка, расскажет обо всем Нике, а это... Это недопустимо! Кэрри собрал свою волю в кулак и важно кивнул:

— Сделаем!

Демон с подозрением оглядел раскрасневшегося от смущения дроу, но от дальнейших комментариев отказался.

— Встречаемся перед закатом. Все, что надо, требуй у Лея, он тебе любую одежду наколдует. Только для начала сумей ему объяснить, что именно нужно. Все, я полетел по своим делам. Бывай.

Глядя на удаляющуюся спину Аррошаха, дроу вспомнил, что забыл спросить — а какие, собственно, девочки планируются и в каком количестве. Но догнать демона практически невозможно и Кэрри решил действовать на авось.

Ника проснулась и встряхнула головой.

— Черти что снится, — пожаловалась она, протирая глаза.

И, действительно, всю ночь ей виделась какая-то галиматья: она выходила замуж за принца Ксандриона, который почему-то был в фате. Потом, когда королева Алиен объявила, что "жених может поцеловать невесту", Ника откинула фату и обнаружила там вместо очаровательного принца страшного чернокожего дроу, немного напоминающего Кэрри во время их первой встречи. Дроу зловеще засмеялся и распахнул черные кожистые крылья...

Страшный демон приближался к Нике. Девушка отступала и тут... Порождение тьмы остановилось, материализовало в руках гитару и начало петь жалостливым голосом:

"Тетя, тетя кошка, выгляни в окошко —

Есть хотят котята — ты живешь богато..."

Потом из сгустка темноты за плечом демона вынырнул маг в кардинальских одеяниях и схватил специалиста по жалобным песням за острое ухо... Достав из-за пояса колотушку, мессер Лей начал стучать ею по голове пленного. Звук ударов был настолько громкий и монотонный, что Ника сначала поворочалась с бока на бок, потом нахмурилась и, наконец, открыла глаза.

Как оказалось, стук был вовсе не от ударов по голове демона, а от банальных ударов в дверь.

— Кто там? — скрипучим от сна голосом спросила Ника.

— Их Величество королева Алиен настоятельно просит уделить ей несколько мгновений вашего бесценного времени, — звонко возвестили из-за двери.

— Достали, — пробурчала Попаданка и более громко добавила. — Иду уже, только оденусь!..

Юный эльф, судя по виду, паж, дожидался ее возле самой двери. Как ни странно, Керренос на коврике отсутствовал, и даже на стоящем поблизости табурете его не обнаружилось. Это сильно озадачило Нику — ведь темный эльф с некоторых пор постоянно находился рядом с ней. Как девушка поняла — он считал себя ее должником. Вот и пытался таким образом долг отдать. А тут вдруг...

Впрочем, искать дроу времени не было, да и что с ним будет? Поэтому Ника поспешила за пажом в покои Ее Величества.

— Дитя мое, — с какой-то избыточной нежностью сказала королева, увидев свою будущую сноху. — Надеюсь, ты хорошо выспалась и отдохнула?

— Угу, — сказала Ника, протирая покрасневшие от недосыпания глаза.

— Я счастлива, — Ее Величество наклеила на свое лицо новую слащавую улыбочку. — А хорошо ли ты устроилась? Нравится ли тебе твоя комната?

— Все в порядке, — Попаданка задумчиво водила ногтем по подлокотнику кресла, пытаюсь проковырять в нем дырку.

— Что ж, если все в порядке, перейдем к делу, — похоже, мимические мышцы королевы свела нешуточная судорога — улыбка, все более и более напоминающая оскал, не сходила с ее лица даже во время разговора. — Хочу рассказать тебе, милое мое дитя, в чем будет заключаться твоя миссия по спасению нашего мира... Как тебе, должно быть, известно, у нас периодически появляются некие злые силы, желающие поработить местных жителей, или, еще хуже, уничтожить всех от мала до велика. Судя по всему, в ближайшее время что-то или кто-то из широкого арсенала мирового зла начнет очередную экспансию.

— А о ком вообще сейчас идет речь? — деловито поинтересовалась Ника. — У вас уже есть подозреваемые?

— Нет, конечно. Зло, как всегда, таится до последнего. Но ничего, не переживай — раз уж ты тут появилось, то и оно скоро проявится, — "успокоила" девушку королева. — Скорее всего, вскоре уничтожат пару-тройку королевств, захватят в рабство десяток-другой мирных жителей, возможно, даже напишут тебе письмо с угрозами.

Ника удивленно вскинула брови:

— И вы так спокойно об этом говорите?! — возмутилась она.

— А что в этом такого? — равнодушно пожала плечами королева. — Для нас это — дело привычное. Минимум, раз в сто лет случается, а то и чаще. Это в первый раз кажется страшно, а потом... — Алиен изобразила свою "приветливую" гримасу и поднесла к носу надушенный платочек.

— Ну и что я должна, по-вашему, делать? — спросила Ника.

— Для начала ты, как и все Попаданцы, должна обзавестись верными спутниками. Из них парочку тебе полагается совратить. Кстати, одним из них обязательно должен стать принц Ксандрион, твой жених, — приклеенная улыбка мгновенно трансформировалась в злобный оскал. — С ним тебе придется повозиться — мой бедный мальчик всю жизнь любил только самого себя. Тебя же полюбить ему будет и вовсе непросто... Обязательно нужно будет заняться твоей внешностью, иначе бедняжка Ксан может на себя руки наложить. Уж прости, девочка, но для эльфов ты выглядишь на редкость уродливо, даже несмотря на то, что мессер Лей исправил твое косоглазие.

— Но-но-но! — в глазах Ники появились опасные огоньки. — Между прочим, это не я настаивала на том, чтобы выйти замуж на принца. Более того, я и в ваш мир вовсе не рвалась. Так что попрошу без оскорблений. В нашем мире — я очень даже хорошенькая. А у вас все... На одно лицо, вот. Как по одному шаблону сделанные.

— Не расстраивайся, девочка, мы из тебя красавицу сделаем, не хуже меня. — пообещала Нике королева.

— Это угроза? — нагло поинтересовалась девушка, а Хаким не выдержал и расхохотался.

Алиен, услышав такое откровенное хамство, сначала поперхнулась собственной слюной, потом закашлялась, а потом побагровела. Улыбка непостижимым образом исчезла с ее лица.

— Это обещание! — мрачно сказала она, вставая с кресла. — Стража!

В комнату степенно вошли два высоких эльфа в легких посеребренных доспехах.

— Увести в северную башню! — распорядилась королева и указала на Нику. — Передать с рук на руки мастеру Брехту и вручить ему вот эту записку...

Алиен быстро начертала несколько предложений на листе тончайшей бумаги и, свернув его в трубочку, отдала одному из стражников.

— Эй, отпустите меня! — завопила Ника, ужом пытаясь вывернуться из рук стражников. Те, по всей видимости, уже умудренные опытом борьбы с Попаданцами, резво спеленали девушку по рукам и ногам толстым шпагатом и, взяв ее за руки и за ноги, словно мумию, потащили по темным коридорам в таинственную северную башню.

— Жаль... — сокрушенно покачала головой королева. — Я думала, мы сможем договориться без применения силы и магических препаратов. Но, как говорится, "Попаданцу верь, а сам не плошай"... Впрочем, из студии мастера Брехта все Попаданцы выходят сговорчивые и внешне симпатичные, так что мы еще успеем обо всем поговорить... с моей милой снохой. А несколько часов я, так и быть, подожду.

Керренос облазил всю библиотеку в поисках нужной ему литературы. Раньше его всегда выручали книги из Хранилища знаний Меккинш'анна. Чего там только не было: мемуары известных душегубов и совратителей, исследования, монографии, иллюстрации и даже методическая литература по пыткам, сладострастию и смежным дисциплинам. По любому актуальному вопросу можно было в считанные часы найти нужную информацию. Проанализировав же библиотеку Тинкигрюланда, Керренос пришел к шокирующим выводам. Во-первых, он понял, что светлые размножаются почкованием или вегетативно (на такие мысли наводило огромное количество книг по садоводству и полное отсутствие порнографической литературы). Во-вторых, для допросов они используют какие-то психотропные препараты (на эту мысль навели книги, с описанием того, как светлые буквально несколькими словами превращали врагов в друзей — ну ясное дело — без галлюциногенов дело не обошлось!). В-третьих, светлые эльфы в вопросах самоистязаний и пыток сильно переплюнули своих темных собратьев. В пользу последнего тезиса свидетельствовало адское количество книг, посвященных, к примеру, тому, как кто-то на протяжении всего произведения страдал от неразделенной любви, старательно не замечая ее "разделенность". Все, как правило, заканчивалось фатально и сразу для всех героев. Даже проглядев несколько таких книг по диагонали, Кэрри понял — так заморочить себе и другим голову могут только светлые. Пришлось признать тот нелицеприятный факт, что дроу во многом недооценили своих наземных собратьев.

Но проблема оставалась проблемой. В конце концов удалось извлечь какую-то книгу о суккубах, демонах и прочих "порождениях вековечной Тьмы". В этой книге содержалось несколько иллюстраций. На одной из них был изображен в полный рост суккуб. На соблазнительном теле практически не было никакой одежды кроме высоких кожаных сапог и узких полосок черной кожи, украшенных металлическими нашлепками. Полоски прикрывали только интимные места, а сам суккуб выглядел, благодаря им, ярко, опасно и агрессивно. Кэрри поежился, вспомнив обитательниц Меккинш'анна. Те тоже предпочитали в одежде черную кожу, но, в отличие от суккуба на гравюре, они одевались намного... целомудренней, если, конечно, такое слово вообще можно применять к женщинам дроу. Керренос задумался — он не был уверен, что эльфийские девушки согласятся, пусть даже ради собственного принца, обрядиться в такие наряды. С другой стороны, согласие танцовщиц — это не его проблема. Ему дали задание — подобрать откровенные, завораживающие наряды — он подобрал, об остальном пусть демон заботится.

Кэрри наскоро набросал эскизы нескольких одеяний и поспешил к магу — до вечера оставалось не так-то много времени, а злить демонов не рекомендовал даже Святой Тезаурус — великий специалист по всякой нечисти, погибший, правда, недавно в неравном бою с суккубом. Видимо, воздержание вредно сказывается даже на благочестивых служителях церкви. Говорят, будто умер Тезаурус с улыбкой на устах, издавая стоны непристойного содержания.

Пока Нику тащили по мрачным дворцовым коридорам (настроение у нее такое было — мрачное, вот и коридоры казались мрачными!), перед ее глазами промелькнула вся ее недолгая жизнь — мерзкая школа с надоедливыми учителями и сердечными подружками, пьянка на выпускной и все последующие, суровые будни в институте гуманитарных наук, бой-френды... Мельтешение перед глазами... Первый, второй, третий, четвертый, пятый, шестой, седьмой... Нике почему-то показалось, что первый не сильно отличался от всех последующих — те же спортивные брюки или джинсы, развязные манеры, та же короткая стрижка — почти ежик. Девушка задумалась — должны же они как-то были отличаться друг от друга... Стражники в этот момент поднимали свою пленницу на руках по спиральной лестнице, и взгляд ее упал на штаны эльфа, которому досталась нелегкая задача нести ноги арестованной. Ника даже просияла, поняв, чем же отличались ее бывшие кавалеры — конечно же видом штанов. У первых штаны были нормальные — джинсы и джинсы, дальше они потихоньку начали сползать на бедра, а у самого последнего... Как же его звали... Юра, кажется. Так вот, у последнего штаны были самые модные — они свисали примерно до колен. Ника фыркнула — сначала ее это забавляло, а потом появились стойкие ассоциации, что парень не сдержал... свои природные позывы. После такого пришлось расстаться — не ходить же под ручку с засранцем.

Наконец, бесконечная лестница кончилась, и один из конвоиров требовательно постучал в массивную старую дверь. Та почти сразу скрипнула и отворилась. На пороге стоял... гном. Ника сразу поняла, что это именно гном, без каких-либо иных вариантов.

— Гимли? — только и смогла выдавить из себя девушка, таращась на окладистую бороду, мощный торс, и короткие ноги открывшего дверь существа.

— Гимли, — подтвердил гном и ошарашено захлопал глазами.

— Кряк, — произнесла Ника, когда эльфы, без особых церемоний, разжали руки и отпустили свой не такой уж и легкий груз.

— Мастер Брехт, вам записка от Ее Величества, — один из эльфов церемонно передал гному послание королевы. — У вас есть два часа на все процедуры.

Конвоиры вышли, плотно закрыв за собой дверь, а Гимли, он же мастер Брехт, погрузился в чтение королевской записки. Следует признать, читал он не быстро. Наконец, когда последняя знакомая буква была найдена, и общий смысл приказа был усвоен, внимание мастера обратилось к "материалу для эстетического улучшения".

— Так откуда ты мое имя знаешь, девица-будущая красавица?

— В-в-в кино в-в-идела, — заикаясь, ответила ему Ника, порядком подрастерявшая по дороге и наглость, и уверенность в себе.

— Кино? Что это такое? — удивился Гимли.

— Штука такая, где показывают всякие... фильмы. Ну, вроде как ты сидишь и видишь, как там что-то происходит, — путано объяснила девушка.

— Это вроде нашего озера Бытия? — просиял Гимли. — Ну, тогда порядок. Значит, свою судьбу ты знаешь, и сильно дергаться не будешь. От предначертанного пока еще никто не убегал.

— Не надо меня изменять, а? — жалостливо попросила Ника, наскоро оглядывая комнату, в тщетной надежде найти хоть что-то, что поможет удрать.

Огромный дубовый стол, похожий на операционный, ряды полок на стенах, уставленных жестяными банками, склянками, всевозможными коробочками, "галерея почета" на одной из стен, с вывешенными на ней инструментами, подозрительно напоминающими приспособления для пыток, несколько стульев и одно единственное зарешеченное крохотное окошко — все это не оставляло ни малейшей надежды на спасение.

— Королева сказала "Надо", значит, надо, — непреклонно возразил ей гном. — Да ты не бойся, это не больно... почти. Гимли поковырялся в ящике, по всей видимости, с инструментами, и извлек из него огромные страшные щипцы. Пощелкал ими, словно пробуя, как они ходят. Ника взвыла от ужаса. Тем временем гном подошел к одной из полок, снял с нее огромную жестяную банку и вытащил оттуда нечто, напоминающее по виду сигару. Осторожненько отрезал от нее щипцами кончик и взяв эту "сигару" в рот, довольно зажмурился. Страшное оружие пыток вернулось в ящичек.

— Ну что, приступим? — девушка отчаянно замотала головой и сдавленно пискнула, но гном, видимо, решил, что довольно и риторического вопроса. Он с неожиданной легкостью поднял многокилограммовую тушку Ники и водрузил ее на операционный стол, не обращая внимания на судорожные телодвижения. Благо, веревки не оставляли простора для активного сопротивления жертвы.

Гимли поплевал на руки и достал из кармана белый мелок.

— Ты не волнуйся, все будет почти незаметно, заснешь и проснешься уже красавицей...

Ника попыталась закричать, но гном быстро провел рукой над ее лицом, глаза девушки сами собой закрылись, а сознание померкло.

Мессер Лей просиял, увидев зарисовки, которые ему вручил дроу.

— Не даром про вас говорят, будто вы — ребята с фантазией. Девочки будут ослепительно-обворожительны. Сейчас же займусь. Ты будешь пробу снимать? — маг сладко улыбнулся, предвкушая эту самую "пробу".

Керренос покраснел и попятился к выходу:

— Мне к госпоже надо, — пролепетал он, выбегая за дверь. Вслед ему грянул взрыв хохота.

Великий автор осушил бокал шипучего вина и улыбнулся — ну хоть один герой ведет себя как надо. Надо бы ему приготовить какой-нибудь сюрприз, мерзопакость какую-нибудь. Так полагается. Если герой бескорыстен и самоотвержен — обязательно попадет в какую-нибудь неприятность. Дракон задумался — что бы такого особенно гадкого придумать этому дроу?..

— Я не могу, я не могу-у-у-у... — завывал принц Ксандрион, время от времени внимая утешительным речам Аррошаха.

— Ксанушка, голубчик, не убивайся ты так, — демон был — само сочувствие. — Не ты первый вынужден жениться на уродине, не ты последний. Подумаешь. Тебе только-то переждать, пока она Зло победит. А потом — чик — и нет ее. Хочешь, я сам этим займусь?

— Как это, чик? — не понял принц, от удивления даже перестав плакать.

— Просто — чик ножичком по горлышку — и ты вдовец, — пожал плечами Аррошах.

Принц побледнел, а потом и вовсе впал в отчаянье. Заломив руки, он возвопил:

— Не могуууу... Я же светлый... Мой долг мне велит... *рыдания*

— Подумаешь, светлый, не святой же. И у светлых срывы случаются, что ж поделаешь? — сочувственно уговаривал его демон.

— Не могуууу я так... — рыдал несчастный Ксандрион.

— А полсотни лет мучиться можешь? — подначивал его Аррошах.

— Не могуууу...

— Не убивайся ты так, утро вечера мудренее, хочешь, я тебе песенку спою? — неожиданно предложил демон и даже затрясся, подумав о том, что сейчас можно будет блеснуть своим талантом. Наплевав на все еще содрогающегося в истерике принца, Аррошах углядел в сторонке брошенную лютню и трясущимися лапами схватил ее. Привычно прислушавшись к астральным волнам, он почти сразу уловил нужные слова и мелодию, яростно рванул когтями струны, порвав одну из них, и запел неожиданно тонким голосом:

Жил да был, жил да был,

Жил да был один король.

Правил он, как мог, страною и людьми.

Звался он Луи Второй, звался он Луи Второй,

Но, впрочем, песня не о нем, а о любви!

В те времена жила красавица одна.

У стен дворца она пасла гусей!

Но для Луи была милее всех она;

Решил Луи, что женится на ней!

Все могут короли, могут короли!

И судьбы всей земли вершат они порой

Но, что ни говори, жениться по любви

Не может ни один, ни один король!

Не может ни один, ни один король!

"Я женюсь! Я женюсь! Я женюсь!", — Луи сказал,

Но сбежались тут соседи-короли!

Ой, какой же был скандал!

Ну какой же был скандал,

Но, впрочем, песня не о нем, а о любви!

И под венец Луи пошёл совсем с другой —

В родне у ней все были короли!

Но если б видел кто портрет принцессы той,

Не стал бы он завидовать Луи!

Все могут короли, все могут короли!

И судьбы всей земли вершат они порой

Но, что ни говори, жениться по любви

Не может...[*]

[слова Л. Дербенева, исп. Алла Пугачева]

В последний момент, уже догадавшись, что именно сейчас собирается пропеть демон, принц, в порыве отчаянья, бросился на него и успел-таки закрыть ему рот прежде, чем тот произнес роковые слова.

Лютня с дребезгом вылетела из лап демона и, ударившись о пол, разбилась на две части. Аррошах взвыл и принц почувствовал, что какая-то непреодолимая сила приподняла его над полом.

— Ты... посмел... оборвать... мою... песнь!.. — проревел демон.

— Ты чуть было не испоганил мне жизнь! — промямлил бледный от страха принц.

— Ты... — взвыл Аррошах.

— Эй, что у нас тут происходит? Аррик, а ну поставь мальчика на место! — строгий голос мессера Лея заставил демона прекратить посягательство на жизнь и здоровье эльфийского принца.

— Он помешал мне петь! — пожаловался Аррошах, хмуро зыркая на дрожащего от пережитого страха Ксандриона.

— Он хотел испортить мне жизнь! — не остался в долгу принц, сообразив, что мессер Лей не даст его в обиду.

— Друг мой, я, кажется, просил вас впредь не брать в руки музыкальные инструменты, — строго сказал маг, обращаясь к демону. Тот, неожиданно, смутился. — Вы нарушили мой наказ, что прикажете мне делать с вами?

— Отпустить? — робко спросил Аррошах.

— Не могу, мои распоряжения должны выполняться. Отпущу тебя, друг мой, — студенты решат, что им тоже все можно. Не забывайте, я все-таки ректор академии. Придется покарать...

Маг нахмурился, рукой изобразил какую-то сложную фигуру, демон попытался ретироваться через окно, но не успел — раздался хлопок и Аррошах взвыл. Посмотрев на него внимательно, принц Ксандрион расхохотался, на время забыв о своих горестях.

Прекрасные черные кожаные крылья демона покрылись белоснежными лебедиными перьями, став ангельскими. Темная кожа посветлела, а глаза поменяли цвет с глубокого черного на бирюзовый. Когти исчезли, уступив место аккуратным наманикюренным ногтям.

— Что ты со мной сотворил?! — голос Аррошаха тоже изменился и его сочный бас уступил место мягкому баритону, вполне подходящему для ангела, — Мой голос!!! — демон попытался зажать себе рот, но увидел ногти вместо когтей и опять возвопил. — Мои когти!!! Верните все на место, инквизиторы, проклятые!

— И ходить тебе в этом облике всю неделю! — сурово проговорил мессер Лей. — В другой раз ослушаешься, на месяц станешь маленьким и пушистым беленьким хомячком.

— Я песню про тебя спою! — пытался угрожать демон.

— Хомячком! Маленьким, белым и пушистым, — напомнил ему маг, покидая комнату.

Демон вздрогнул, представив себе эту ужасную картинку и... промолчал, не желая, по всей видимости, становиться мелким и пушистым грызуном. Как говориться, лучше неделю ангелом, чем месяц хомяком. Мысленно Аррошах решил отомстить, только пока еще не придумал как именно.

Ники в ее комнате не оказалось. Он спросил слугу, но тот, презрительно посмотрев на дроу, лишь развел руками, мол, понятия не имею. Кэрри начал волноваться. Дурные предчувствия заставили его хлебнуть рыбьего жира из трофейной фляжки и отправиться на поиски своей эленджи* [пер. с языка дроу: "эленджи" — госпожа, в значении "та, которой служат по зову сердца"], как он уже называл ее про себя.

Проще всего было начать поиски с комнаты принца Ксандриона, что мятежный дроу и сделал. Правда, после посещения означенного помещения, Кэрри засомневался в собственной вменяемости, потому что, как это известно всем темным эльфам, ангелов не бывает. Тем не менее, в комнате у Его Высочества был обнаружен расстроенный ангел — одна штука, после чего, собственно, и появился повод призадуматься — а все ли у него, Керреноса, дома. Что-то там этот белокрылый посланник небес говорил насчет Аррошаха, но дроу ничего не понял, кроме того, что срочно нужно выпить еще рыбьего жира, авось, поможет от проклятых глюков. Разумеется, Попаданку у принца никто с утра не видел и понятия не имеет, где она сейчас.

Кэрри направился к королеве, но и она отказалась ему помогать, заявив (через слугу, конечно), что сегодня у нее не приемный день и нет ни малейшего настроения менять свои планы для пустой болтовни с дроу.

Прослонявшись часа два по коридорам дворца, Керренос случайно набрел на небольшую дверцу, ведущую в северную башню. Он, было, хотел уже перенести свои поиски туда, как дверь сама распахнулась и на пороге показалась незнакомка поразительной красоты, только вся очень бледная. С ужасом в глазах она посмотрела на Кэрри и закрыла лицо руками.

— Не смотри на меня, — сказала она поразительно знакомым голосом с истеричными интонациями.

Дроу зажмурился и потряс головой, пытаясь избавиться от очередного глюка. Нервно дрожащими руками сдернул с пояса вожделенную флягу и отхлебнул из нее рыбьего жиру.

— Кт-т-то вы? — проговорил он.

— Что, все так плохо? — простонала красавица, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Что плохо? — не понял дроу.

— Черт тебя дери, тупая подземная скотина! Совсем страх божий потерял? Уже свою спасительницу не узнаешь?! — красавица перешла в атаку и только тут Кэрри понял,, кто перед ним.

— Ника? — робко спросил он.

— Она самая, — смутилась красавица и опять закрыла ладонями лицо. — Неплохо меня отделали, правда?

— Кто это сделал?! — взревел Керренос. По обычаю дроу любого, свершившего насилие над эленджи, ее кейон* [пер. с языка дроу: "кейон" — должник, слуга в значении — тот, кто служит добровольно] обязан собственноручно умертвить, а потом совершить ритуальное самоубийство в знак своего великого раскаянья за то, что вообще подобное допустил. В таких вопросах закон дроу не знал компромиссов.

— Теща моя... будущая, — наябедничала Ника, не обращая особого внимания на реакцию дроу.

— Королева Алиен? — с благоговейным ужасом в голосе спросил Кэрри. Он уже представил, какая ему выпала честь — убить саму королеву светлых эльфов — само по себе деяние такое может послужить поводом упоминать героя в балладах, а уж сделать это во славу своей эленджи... Керренос даже представить себе не мог, что когда-либо ему выпадет такой случай доказать всем в Меккинш'анне, как они ошибались в нем.

Замечтавшись, Кэрри даже не заметил, что Ника вот уже несколько секунд внимательно смотрит на него в щелочку между пальцами.

— Моя эленджи, — Керренос со всего размаха рухнул на колени перед ошеломленной девушкой, выхватывая из ножен длинный кинжал и протягивая его Нике. — Освяти свой рукой клинок мести, направь своего верного пса на путь искупления его вины... — "эленджи" внимательно осмотрела протянутый ей клинок, не вполне понимая, что полагается в таких случаях делать и вообще, чего добивается этот странный дроу.

— Эмм, Кэрри, я буду глубоко тебе признательна, если ты проводишь меня до моей комнаты, — сказала Ника, пытаясь как-то выкрутиться из неприятной ситуации.

— Не будет мне отныне покоя ни на дне морском, ни в благословенном подземье, ни в мрачном поднебесье, — продолжал вопить Керренос.

— Не будет, — утвердительно кивнула девушка. — Пока ты меня в комнату не доставишь — ни дна тебе не будет, ни покрышки. Вообще я тебя сейчас туфлей приложу, если продолжишь гнать свою пургу.

Дроу пораженно замолк. В его представлении вот так вот оборвать речь своего кейона могла лишь эленджи, очень сильно разгневанная его проступком. А раз так... Кара может быть ужасной. В лучшем случае, она повелит ему совершить ритуальное сеттери* [пер. с языка дроу: "сеттери" - самоубийство при помощи короткого зазубренного кинжала даггаши — подобное самоубийство должны были свершать клятвопреступники и кейоны, предавшие своих эленджи — даггаш полагалось медленно погружать в живот, а затем так же медленно его там проворачивать, накручивая кишки на лезвие, после чего следовало резко выдернуть клинок. Кейон, сумевший соблюсти все тонкости ритуала и довести его до конца, считался оправданным и мог уйти в обиталище темной богини]. В худшем... об этом лучше даже не думать. Керренос побледнел, но, смирившись с неизбежным, молча поклонился Нике, со всем почтением взял ее на руки и понес по коридору, удивляясь по дороге, почему это эленджи так неожиданно мало весит.

Дракон радостно щелкнул хвостом — затея удалась. Вот что значит — воистину великий автор. Придумать такой кровавый ритуал — это росчерк мастера. Теперь нужно только решить — позволить ли дроу пасть жертвой своих стереотипов или пощадить его — пусть живет. Когти забарабанили по столу, во все стороны полетела стружка. Если пощадить — он того и гляди может составить конкуренцию принцу Ксандриону, а того ну непременно нужно женить на Попаданке. Не для того ли старались? С другой стороны, у главной героини обязательно должен быть выбор, по крайней мере из трех красивых мужчин. С третьей стороны — кто сказал, что дроу — красивый? В общей массе он идет только как довесок к Ксандриону, Лею и Аррошаху. Так что им можно и пожертвовать. Зато сколько крови... Великий мастер радостно впился когтями в стол, отхватил от него добрый кусок и расстроился, сообразив, что в порыве чувств испортил любимый предмет мебели.