Огненный мир

— Я маг тела второго круга и огненный первого...

Демон все еще продолжал бороться с бесчисленными застежками камзола, покрытыми черной коркой крови:

— Так, и что вы тут делали?

— Мы... шли в столицу. На мой замок напали предатели, убили всех родных... В столице нам бы оказали помощь.

Он наконец справился с последней то ли застежкой, то ли пуговицей и теперь осторожно пытался отцепить камзол от израненного тела.

— А почему ты говоришь так, словно это уже никогда не произойдет?

— Ты... ты демон, — утвердительно сообщила она. — Ты нас убьешь.

— Хм... возможно. Но может быть, и нет.

Он повернулся спиной к замершим от неожиданности людям. Изорванные крылья расправились.

— Отцепите ремни на спине, — попросил он, — сам не могу — крылья мешают.

Тад пришел в себя раньше Номаты. Едва он разглядел ту растерзанную, измазанную кровью тряпку, которая раньше была дорогой одеждой, в его голове сразу возник вопрос: как демон смог ее нацепить при таких огромных крыльях? Ответ был прост — камзол состоял из нагрудной части и рукавов, а на спине все это держалось за счет трех изящно выполненных ремней — у шеи и под крыльями. Тад потянулся к одному из этих ремней и легко раскрыл защелку, потянулся к другой, той, что лежала под страшными крыльями, и сделал вид, что ее заклинило. На самом деле левой рукой он тянулся к кинжалу на боку...

Его остановили холодные пальцы, которые легли поперек запястья. Номата разгадала замысел Стража и воспротивилась. Действительно, демон не производил впечатление дурака и, скорее всего, ждал от Тада именно этого.

Когда ремни были расцеплены, Демон избавился от пропитанной кровью тряпки и даже стер корку крови с лица... он стал совершенно другим. Это уже был скорее человек в обличье демона, нежели наоборот. Но у этого "человека" как-то странно быстро срастались раны на груди и животе. И Номата, и Тад готовы были поклясться, что еще пять минут назад эти раны представляли собой зияющие дыры, теперь же они превратились в небольшие царапины.

Правда, Номата, в отличие от Стража, понимала, чем им грозит столь быстрая регенерация демона. Наставник по общему курсу демонологии снисходительно утверждал, что повстречаться с архидемоном не к добру, а вот встреча с голодным архидемоном и вовсе к несчастью...

— Так значит, вы видели весь бой? Но, наверное, вы не знаете, кто на меня напал?

— Почему же, — быстро заговорила Номата, стремясь отвлечь демона от мыслей о еде, — знаю.

Она не могла придумать никакого плана. Ни одолеть демона, ни сбежать от него не представлялось возможным. Номата сейчас ценила жизнь, как никогда раньше. Прожить хоть на минуту дольше было почти пределом мечтаний.

— Эта команда называется Тандем, — продолжила Номата. — Она состоит из гордости всей академии Андареса. Четверо лучших его учеников доселе выполняли все его поручения...

— Почему доселе?

— Ну, тебя то они не убили, значит, задание Андареса провалили...

— А кто такой Андарес?

— Архимаг, — сказала она так многозначительно, что ее презрение к деревенщине, которой, по-видимому, являлся этот демон, должно было стать очевидным. Но, хвала звездам, Демон ничего не заметил.

— Хорошо. Об этом поговорим после. Ответьте, куда подевались те двое, что были со мной в начале нашего поединка?

— Но... я...

— Миледи хочет сказать, — вмешался воин, — что она не видела всего боя целиком и не заметила, как ваших слуг эээ... превратили в черное сияние и затянули в какие-то шкатулки.

— Что за бред?! — впервые рыкнул демон, и ужас вновь заскреб когтями сердце Номаты.

— Он, наверное, говорит о Ящике Рензера, — попыталась она успокоить демона, — это мощный артефакт, который используются демонологами для пленения демонов...

— Они не были демонами в прямом смысле слова!

— Да?... Но это не важно. Ящик Рензера любую живую материю превращает в энергию и может хранить ее веками...

— То есть они мертвы? — спросил демон, как-то сразу успокоившись. Он смотрел на нее тепло и дружелюбно — так смотрят или на своих детей, или на поросят, бегающих по двору и не подозревающих, что к вечеру окажутся на пиршественном столе. От него вновь повеяло ледяным ужасом.

— Нет, твои... соратники только пленены. Их доставят в академию, вытащат из ящика, лишат сил и сделают экспонатами для студентов.

— Хм... У меня к вам будет много вопросов... но прежде всего задам первый: есть ли у вас чего пожрать?

И Тад, и Номата под голодным взглядом демона учащенно закивали.

— Да, — быстро выдала Номата. — Незадолго, перед тем как мы отправились на шум драки, Тад завалил оленя... только не успел его разделать.

— Ну так чего вы еще тут стоите? Идемте быстрее к костру!

Второй раз их просить не пришлось, они опрометью рванули к ночной стоянке, и оголодавшему демону самому пришлось их нагонять.

Он ел жадно и долго, и когда наконец утолил голод, от оленя почти ничего не осталось. Потом полуобнаженный демон для чего-то вытер руки о траву и стал задавать вопросы. Большинство вопросов настораживали, пугали и удивляли. Номата и даже необразованный Тад не могли поверить, что кто-то, пусть даже и демон, может не знать столь очевидных вещей.

Дольше всего пришлось рассказывать демону о титулах, праве их наследования, лишения оных и о приставках к именам. Он смотрел на них с подозрением, в черных глазах поминутно зажигались нехорошие искры, словно демон считал, что Номата над ним издевается. Однако эта тема была только началом — первым испытанием их терпения. Разъяснение следующей темы затянулось на долгие часы... Отродье мрака наотрез отказался понимать, что во всех цивилизованных странах вся власть принадлежит магам. Номата из кожи вон лезла, чтобы объяснить, что нет лучшей формы правления, чем магократия.

— Ну сам подумай, демон, — кричала она, забывшись в порыве спора, — что если в твоей монархии наследный принц — дурак, слабак или прожигатель жизни?! Как такой может править страной? Нет, королем должен быть сильнейший маг, и плевать, есть у него дети или нет. После его смерти на трон встает новый сильнейший архимаг Совета.

— Но что, если этот сильнейший, как ты выразилась, дурак? Что, если он лишь жаждал власти и ему плевать на твою страну? — вопрошал демон.

— Архимаги вообще никогда не бывают дураками, а сильнейшие тем более. У них врагов столько, что они никогда не стали бы архимагами, если б не хватало ума. А власть удержать, помешать соседям отхватить у королевства хоть пядь земли, уж поверь, они всегда способны...

— Ну, хорошо, хрен с ними, с твоими архимагами. А как насчет того, что сопляк, с грехом пополам закончивший первый курс магической академии, приходит в армию в чине офицера и командует опытными воинами? Да он же всех на убой поведет. Как насчет того, что чиновники — такие же бездарные во всех отношениях люди, которым просто повезло чуть-чуть отучиться в этой хваленой академии?

Номата и Страж переглянулись. Кто бы мог подумать, что демона могут заинтересовать обыденные человеческие дела?

— И тут ты не совсем прав, демон... — начала она и осеклась. В омутах глаз исчадья хаоса загорелось что-то нехорошее. Для архидемона столь вызывающее обращение, наверное, является оскорблением. На всякий случай она спросила: — А как тебя... как к вам стоит обращаться?

— Пока называй меня Альтаир.

От Номаты не укрылось слово "пока", но она уточнила другое:

— Просто Альтаир?

Демон на секунду задумался, почесал розовый шрам, на том месте, где недавно зияла ужасающая рана.

— Хм, с вашей точки зрения я не просто Альтаир... — проговорил он и мягко оскалился. — Знаешь, а это даже забавно. Наши судьбы донельзя похожи.

Номата не была уверена, что ее судьба может хоть чем-то напоминать судьбу демона, и уж тем более, будь это так, ей не показалось бы это забавным, но она благоразумно промолчала. А демон продолжил свою мысль:

— У меня, как и у тебя, похитили мир, я тоже потерял последних друзей и свои земли, и... собираюсь их вернуть. Значит, я не безродный бродяга, а "аристократ", по вашим меркам. На звание лорда теперь не тяну, а поскольку у меня нет второй части имени, зови меня Кан-Альтаир.

Неожиданно он взорвался диким хохотом. Бедный Тад от такого едва не подавился остатками оленьего мяса, а Номата на всякий случай попыталась незаметно отодвинуться от безумного демона.

— Нет, — сказал хрипевший демон, утирая слезы с глаз, — лучше называй меня просто Альтаиром.

— Ты сказал, что у тебя были земли... — осторожно начала подбирать слова Номата, но демон ее понял сразу.

— Для тебя так важен мой статус помимо того, что я демон?

— Если ты архидемон, то для магов, одним из которых являюсь я, ты приравниваешься к архимагу, и в твоем присутствии я не должна даже позволять себе сидеть.

Она слабо улыбнулась, показывая, что это лишь дань древним традициям, прописанная в уставе академии, но Демон ответил вполне серьезно:

— Очередная глупость вашего мира. Не знаю, с чего она пошла и зачем это понадобилось, но будь перед тобой архидемон, ему не было бы разницы — сидишь ты, стоишь, грубишь или молишь о пощаде. Он настолько глуп, что в любом случае ты была бы разорвана и отправлена ему в пасть.

— Так значит, ты...

— Нет, я не архидемон. Архидемоны — мои слуги...

Номата побледнела, перед глазами все поплыло, и она едва удержала сознание на краю пропасти. У Черного Стража на лице заиграл нервный тик.

— По крайней мере, были таковыми, — закончил демон.

По королевству ходило множество слухов о том, что иногда Повелители Демонов, нарушая древние клятвы, развлекаются на землях людей. Устраивают настоящие кровавые бани, похищают души — но никогда не оставляют свидетелей своих деяний.

— И. Какова. Будет. Наша. Участь. Повелитель Демонов? — спросила Номата, раздельно выговаривая каждое слово.

Он, в который уже раз, окинул людей оценивающим взором. Посмотрел на встающее из-за блестевших от росы деревьев солнце и скосил глаза на Стража.

— По-хорошему, вас нужно убить, свидетели мне ни к чему... Но... знаете... Хоть обычно мне это не свойственно — но я вам доверяю. Предлагаю жизнь в обмен на клятву стать моими верными слугами. Разумеется, слугами в человеческом понимании, мне не нужны ни ваши души, ни тела... Я не стану делать из вас демонов... если вы не согласитесь добровольно. Ну что, даете клятву?

В повисшем над просыпающимся лесом молчании можно было завязнуть, как в густом киселе. Первым это молчание нарушил Черный Страж. У него было очень своеобразное мышление и очень своеобразные понятия о чести. Он не должен был дожить до сегодняшнего рассвета, поскольку его хозяин был уже мертв, но судьба предоставила ему еще один шанс... И пусть его новым хозяином станет демон, для Черного Стража не было никакой разницы.

— Я клянусь, Кан-Альтаир, что буду служить тебе до последнего своего вздоха, и клянусь, если ты погибнешь, отправится вслед за тобой в чертоги мертвых.

— Принимаю.

— Я, Номата Кан-Дарис, Клятвой Богов заверяю, что буду служить тебе, Кан-Альтаир, верой и правдой, пока смерть не разлучит нас... — произнесла Номата и задрожала всем телом.

Обратного пути теперь нет. Чего потребует демон? Каково будет ей жить рядом с ним? Но что бы ни случилось в будущем, все же если он сейчас заберет ее душу, будет еще хуже. С Повелителями Демонов не шутят.

— Принимаю, — повторил демон и вытянулся над ними.

— Тад, — сказал он, глядя на те скромные пожитки, которые они успели забрать из замка, — ты хорошо владеешь этим топориком?

Страж глянул на рукоять топора, выглядывающую из сиротливо лежащего заплечного мешка:

— Да. Это топор для рубки дров, повелитель. Впрочем, я хорошо владею любым оружием.

— Ладно, я лягу на бок... а ты руби мне крылья под самый корень.

Страж не посмел возражать, Номата не смела переспросить. Все ясно и так: демон окончательно сошел с ума.

— Да нет, я не сошел с ума, — словно прочтя ее мысли, возвестил демон, — просто мне нужно замаскироваться по максимуму. А крылья... жаль, конечно, но, если захочу, они вырастут вновь... Руби.

Лежащий на боку Повелитель демонов, опрокинул исполинские крылья на поваленное бревно. Тад, уже занесший топор, только и ждал команды. Лезвие мгновенно опустилось. Удар! Еще удар. И еще!

Номата чувствовала, как скрипят от боли зубы демона, но он за все время экзекуции не издал ни звука. Его выдержке можно было позавидовать. Однако мучения кончились, крылья, лишившись хозяина, свернулись на земле. Бледный от потери крови, демон встал в полный рост, размеренно потянулся и даже улыбнулся. Теперь он выглядел как привлекательный мужчина, а не как безумная тварь хаоса.

— Крылья сожги, — приказал он Таду, — а что не сгорит — закопай.

Наблюдая за действиями Стража и грустно смотрящего на огонь бескрылого демона, Номата пыталась понять: а что же будет дальше? Она долго думала, но в конце концов признала, что не может найти ответа. Как гласит старинная мудрость, поживем — увидим, решила она.

Глава 6

Во времена далекой юности, еще когда я был человеком и жил в своем уютном мире, мне приходилось видеть некоего субъекта с желтыми глазами. Его глазные пигменты были окрашены в нездоровый, болезненный оттенок тусклого золота. Как я узнал потом, он действительно был болен, то ли желтухой, то ли какой-то редкой болезнью печени — сейчас не вспомнить, да и не суть. В этой девушке было другое: ее глаза цвета просыпающегося солнца лучились умом, здоровьем и... волшебством. Звучит довольно странно, ведь я сам практически маг, и магия для меня стала обыденностью, но когда я глядел в глаза Номаты, на меня накатывал детский восторг и ощущение причастности к чуду.

Притягательность глаз дополняли идеальные черты ее слегка высокомерного лица и довольно соблазнительное тело... Хотя насчет тела я не был уверен: немного запыленный костюм скрывал прелести хозяйки от постороннего взгляда. Правда, брюки у нее были обтягивающие, но на них опускалась длинная туника, перепоясанная тонким ремнем — девушка отнюдь не выглядела эротично, но она манила к себе чем-то неуловимым.

Я не мог объяснить это самому себе, но осознавал, что меня тянет к ней не как к подстилке на одну ночь, а как-то иначе... Просто хотелось быть с ней рядом, молчать или говорить — без разницы... Я — совсем не я. Либо схожу с ума, либо она пытается меня околдовать, либо что-то разлито в воздухе.

Вот и сейчас, глянув украдкой в сторону Номаты, я с трудом смог отвести глаза от чуть вздернутого подбородка, плотных и по-детски сжатых, словно от обиды, губок, и приковывающих к себе глаз. Мое внимание она, конечно, истолковывала по-своему, не знаю, что она там надумала, но от каждого косого взгляда демона, красивое личико мгновенно бледнело, а виски покрывались испариной.

Солнце уже полностью выкатилось из-за леса и теперь нещадно слепило глаза. Наш маленький отряд неспешно пробирается по лесной дороге, крутит головами, любуется красотами природы и молчит. Мои новые "друзья" похоже, не очень рады делить со мной тяготы пути и не спешат затевать разговор. Зря, между прочим. Несмотря на всю ту хрень, что мне довелось пережить за последние десять часов, настроение у меня приподнятое, я почти готов расцеловать каждого встречного прохожего, если бы, конечно, такой встретился.