Вестфолд (одним файлом)

Под вдохновенно льющуюся речь о расчёсывании грив, проверке зубов и причудливой взаимосвязи между здоровьем лошади и цветом её навоза я почти задремала. Проснуться пришлось от того, что от слов Мэтью перешёл к делу. Это могло бы быть терпимо, если бы он хотя бы соображал, что делает. Увы, несколько лишних бокалов не оставляли для этого никакого шанса. Сперва он положил руку мне на коленку. При этом его пальцы с силой надавили на настолько болезненную точку, что я чуть не завизжала. Пришлось, скрипя зубами, разжимать пальцы юноши и перекладывать его руку на его же собственное колено. Молодой человек, в силу продвинутой стадии опьянения, перемены не заметил. Он принялся поглаживать колено, а затем стал передвигать руку, плавно спуская её вниз по голени. Я наблюдала за данным процессом с плохо скрываемым интересом. Наконец, Мэтью сопоставил движения своей руки с собственными ощущениями и, прокашлявшись, распрямил спину.

Далее молодой человек попытался одной рукой обнять меня за плечи. При этом он промахнулся и стал заваливаться назад, чуть не упав со скамьи. Пришлось хватать его за грудки и водружать обратно. Наконец, Мэтью решил поцеловать меня в щёчку. Он начал наклонять голову в мою сторону, но посреди процесса забыл, зачем именно это делает, и мирно задремал, положив голову мне на плечо. С такой наглостью я смириться никак не могла и, брезгливо приподняв его голову, переложила на стол — стараясь при этом не оторвать её от туловища.

Единственный повод для утешения в данной ситуации заключался в том, что я была не одинока. Как минимум одному человеку в трактире приходилось сейчас не намного лучше, чем мне. За соседним столиком Оливия разговаривала практически без перерыва и по мере того, как она развивала свою мысль, лицо Адриана становилось всё более и более мрачным. Девушка распространялась о самых разных вещах, однако вся её речь по своей сути сводилась к одной общей мысли. В двух словах её тезис можно было сформулировать так: всё плохо. Новые платья присылают из-за границы с большим опозданием, так что те успевают выйти из моды к тому моменту, когда достигают наших берегов. Местная портниха, услугами которой пользуется Оливия, шьёт из рук вон плохо. На вопрос Адриана, почему бы в таком случае не поискать другую портниху, девушка ответила, что все остальные точно ещё хуже, так что приходится довольствоваться тем, что есть. Погода в последнее время стоит ужасная. Сегодня, например, безумно душно, и у Оливии весь день болит голова. До вчерашнего дня было прохладнее? Да, но тогда было, наоборот, слишком холодно; на улицу нельзя было и носа высунуть, не укутавшись по самые уши. Ну, и так далее в том же духе. Хотя до меня доносился отнюдь не весь разговор, к концу вечера мне и самой стало казаться, что массовое самоубийство — это единственное, что остаётся сделать прогрессивно настроенной части человечества.

Голова Мэтью по-прежнему покоилась на столе и благодушно похрапывала. Мне это надоело и, поднявшись со скамьи, я перешла к стойке трактирщика и уселась напротив него.

— Коньяк, — лаконично сказала я, косясь в сторону покинутого кавалера. Кавалер исчезновения своей дамы не заметил.

Трактирщик засуетился, и вскоре передо мной стояла кружка, на четверть наполненная янтарным напитком.

— Налей-ка чего-нибудь выпить, — раздалось с левой стороны.

Я повернула голову. На соседний стул как раз садился Адриан. Переведя взгляд на его столик, я увидела, что к Оливии присоединилась какая-то барышня; по-видимому, приятельницы случайно встретились в трактире и теперь пользовались случаем, чтобы поделиться последними новостями.

— С радостью! Чего изволите? — Трактирщик был сама любезность.

— Яду, — мрачно попросил Адриан.

— Мне тоже, — тут же присоединилась я. — И как только мне самой не пришло это в голову?

— Не примазывайся, — отозвался он.

— Тебе что, жалко? — Я была полна возмущения. — За свой яд я сама заплачу, можешь не беспокоиться.

— Денег мне как раз не жалко. Боюсь, вдруг яда не хватит.

— Леди, господин, мне, право же, неловко вас прерывать, — вмешался улыбающийся трактирщик, — но боюсь, что яда мы не держим.

— Ну вот, я же говорил, что мне не хватит, — вздохнул Адриан. — Ну, тогда чего-нибудь другого, и лучше покрепче.

— Могу предложить превосходный портвейн; мы совсем недавно его получили.

— Ну, давай портвейн, — пожал плечами Уоллес.

Он покосился в сторону Оливии и её подруги; девушки беспечно болтали и выглядели вполне довольными жизнью.

— Никогда не могла понять, зачем вы, мужчины, встречаетесь с женщинами, болтовню которых не в состоянии переносить, — честно призналась я, потягивая коньяк. Очень, кстати сказать, неплохой.

— Кто бы говорил, — хмыкнул Адриан, кивая в сторону недвижимости, в которую превратился Мэтью.

— Я с ним пришла в первый и последний раз, — попыталась защититься я. — Никто не застрахован от ошибки.

— Ну, вот видишь.

— Да, но вы с Оливией не первый день встречаетесь, — возразила я, горячо настаивая на том, что наши с ним случаи — совершенно разные.

— А ты откуда знаешь? — поинтересовался Адриан, отхлебнув поданного трактирщиком портвейна. — В окна, что ли, опять заглядывала?

— Да больно надо! — огрызнулась я. — Что я там нового-то увижу? А вот в холле я вас пару раз встречала. Надеюсь, это не является вторжением в частную жизнь? А то, знаешь ли, крайне неудобно передвигаться по гостинице с закрытыми глазами. К тому же твоя барышня что-то интересно рассказывала про дурные приметы, сглазы и наведение порчи. Как такое было не запомнить?

Адриан, по-видимому, тоже помнил. Он непроизвольно поморщился и снова основательно приложился к портвейну.

— Вот я и говорю: зачем встречаться с девушкой, если потом приходится напиваться? — победоносно заключила я.

— Так ведь известное дело зачем, — вступился за клиента трактирщик. — В постели небось больно хороша, — пояснил он, подмигнув Адриану. Тот продолжил пить, делая вид, будто разговор его не касается. Но это трактирщика ничуть не смутило. — С женщинами ведь в чём вся проблема, — развивал свою мысль он, — в том, что после постели с ними ещё и разговаривать приходится.

Адриан только что не нырнул в кружку; мне даже показалось, что он вот-вот захлебнётся. Я гневно сверлила трактирщика взглядом. Тот напора не выдержал и опустил глаза.

Некоторое время пили молча. Я снова посмотрела на свой столик. Состояние кавалера было тяжёлым, но стабильным: он продолжал спать. Как бы мне от него избавиться? Не отвозить же парня домой, право слово!

— Трактирщик! — примирительно позвала я. — Скажи, а у тебя в заведении не найдётся какой-нибудь кровати?

Хозяин трактира сперва непонимающе нахмурился; затем его лицо прояснилось.

— Вы имеете в виду отдельную комнату для любовных утех? Это мы завсегда устроим. Оплата почасовая. Ежели захотите, можем и молодого человека предоставить.

— Какого молодого человека? — У меня вытянулось лицо.

Адриан оторвался, наконец, от портвейна и с интересом следил за разговором.

— Так какого захотите найдём. Хотите, блондина, а можно и брюнета. У нас желание клиента — закон.

— А лысого можно? — с энтузиазмом поинтересовалась я.

— Можно и лысого, но за отдельную плату, — немного подумав, ответил трактирщик.

Ну ещё бы. Молодой человек, которому придётся побрить голову налысо, может на некоторое время остаться потом без клиенток.

— Интересно, а я-то по наивности думала, что в трактирах всё больше девушек предлагают, — подумала вслух я. И очень напрасно.

— Ах, так вы девушкой интересуетесь? Так можем и девушку предоставить!

По выражению лица Адриана было очевидно, что его интерес к разговору возрастает с каждым словом. Его до сих пор бледное лицо даже приобрело некоторое подобие румянца.

— Девушек — это вот к нему, — отрезала я, стремясь хоть как-то ухудшить настроение развеселившегося соседа.

— Так, значит, всё-таки молодого человека? — нахмурился трактирщик, которому никак не удавалось разгадать пожелания клиентки со свойственной ему обычно предупредительностью.

— Послушай, я тут от одного молодого человека не знаю, как избавиться, а ты мне ещё одного предлагаешь! — простонала я. — Если бы мне нужна была комната для любовных утех, я бы так прямо и сказала. А меня интересует ровно одна кровать, односпальная, понимаешь? Одно койкоместо, куда можно будет уложить отдельно взятый труп.

— А что, разве здесь есть труп? — вконец запутался трактирщик.

— Будет, — мрачно пообещала я, снова косясь на Мэтью.

К моему удивлению, недвижимость зашевелилась. Мой спутник распрямил спину, встал из-за стола, покачнулся, но сумел сохранить вертикальное положение. Громко объявив, неизвестно к кому обращаясь, что ему надо сходить до ветру, он направился к выходу. Я почувствовала, как моё лицо заливает краска. Хотелось быстренько соорудить табличку "Я не с ним!" и повесить её себе на шею. Хорошо хоть многие посетители успели уже покинуть трактир; свидетелей моего позора могло оказаться существенно больше.

Я повернула лицо, украшенное осоловелым взглядом, назад к трактирщику.

— Ещё коньяку, — просто сказала я.

Тот молча выполнил заказ.

Дверь во второй раз широко распахнулась, вот только вошёл через неё не Мэтью. Вместо него в трактир быстро, один за другим, вбежали пятеро вооружённых людей. Двое держали в руках заряженные арбалеты; у остальных были обнажены мечи.

— Это ограбление; никому не двигаться! — крикнул тот, что вошёл вторым. — Не советую, — жёстко добавил он, увидев, как один из посетителей медленно потянулся к мечу. — Пристрелим. Всем, кто хочет уйти отсюда живыми, советую не делать глупостей. Жизнь как-никак дороже побрякушек.

Посетители трактира притихли; тишину нарушало лишь тиканье настенных часов, прежде остававшееся незаметным.

— Моё имя Уилл Статли, — продолжал грабитель. Я удивлённо изогнула брови. — Многие из вас про меня слышали. Мы с друзьями собираем пожертвования, в пользу бедняков. Надеюсь, здесь нет скупцов. Так что готовьте ваши деньги и драгоценности. И ты, трактирщик, не забудь про свои сбережения.

Трактирщик изменился в лице. Адриан аккуратно положил руку на пояс и разочарованно сжал губы: отстёгнутые ножны остались лежать рядом со столиком. Мои кинжалы были при мне, но метать их я не умела, да и пристрелили бы меня после первой же попытки.

У одного из посетителей сдали нервы, а может быть, он просто был уверен, что успеет добежать до окна. Окно было большое, а стол, за которым он сидел, располагался у самой стены. Разбойник выстрелил из арбалета, и незадачливый беглец, опрокидывая стулья, упал на пол. Из спины торчала короткая стрела.

Кто-то вскрикнул. Посетители отпрянули, вжавшись кто в стену, кто в спинки стульев; трактирщик нырнул за стойку. В груди медленно, но верно закипала злость. Человек, попытавшийся сбежать через окно, одет был не так чтобы богато. Должно быть, лишь изредка заходил в трактир, чтобы немного себя побаловать. У него и брать-то небось было особенно нечего; бежать он кинулся просто с перепугу. Я медленно обвела зал взглядом. Уилл Статли, говорите? Никакого отношения к Уиллу Статли никто из вас, ребята, не имеет. А если вы всё-таки из его шайки, тогда вам же хуже. Я ему и самому потом устрою — мало не покажется.

— Эй, а ты действительно тот самый Уилл Статли? — спросила я, склонив голову набок.

Самозванец отвлёкся от сбора "пожертвований" и повернулся ко мне.

— Он самый, — нагло заявил он. — А что?

— Просто любопытно. — Я кокетливо улыбнулась. — О тебе ходит очень много слухов. За то, чтобы посмотреть на настоящего Статли можно, пожалуй, заплатить и драгоценностями.

— Вот здоровый взгляд на вещи, — одобрительно заметил он.

Я не торопливо, напоказ, сняла серёжку, затем вторую.

— Только из рук в руки, — предупредила я, постреливая в грабителя глазками.

Ухмыльнувшись, он предоставил товарищам продолжить работу, а сам двинулся ко мне.

— Ну точно будет, что рассказать девчонкам, — довольно заметила я. — А потрогать тебя можно?

— Можно не только потрогать, — хохотнул он. — Только сейчас я малость занят.

— Ну хорошо, я подожду. — Я многозначительно посмотрела ему в глаза. — А вот и обещанная плата.

Я извлекла из кулака одну из серёжек и покатала её в пальцах. Серёжка медленно перекочевала в руку разбойника. А вот со второй случилась незадача. Я якобы попыталась забросить её ему в ладонь, но слегка промахнулась. Украшение пролетело мимо и упало на пол у грабителя за спиной.

— Ой... — Я невинно захлопала глазками.

Лжестатли обернулся, увидел серёжку, но нагнуться, чтобы её поднять, не успел. Мой кинжал уже занял удобное место поперёк его горла.

— Меч бросай, — посоветовала я.

Разбойник послушался и разжал пальцы. Адриан подхватил меч, едва тот успел коснуться пола.

— Трактирщик, неси верёвку, — бросил он за стойку.

Самозванец дёрнулся, и я сильнее надавила сталью на шею.

— Веди себя спокойно. На такую мразь, как ты, у меня рука не дрогнет, — честно предупредила я.

— Сука! — процедил он сквозь зубы.

— С девушкой повежливей, — посоветовал Адриан, взвешивая меч в руке.

— Это точно, — согласилась я. — А то я ведь могу и расстроиться. Ну что, господа грабители, насколько высоко вы цените жизнь своего предводителя?

Ответом была выпущенная из арбалета стрела. Не знаю, в кого бы она попала — в меня или в грабителя, но удар принял на себя табурет, своевременно выставленный Адрианом вместо щита.

— Ясно, кажется, не очень высоко, — заключила я.

Адриан метнулся к грабителям, прежде чем кто-нибудь из них успел бы перезарядить арбалет. Посетители зашевелились; некоторые тоже потянулись к мечам. Двое из разбойников, правильно расценив перераспределение сил, кинулись бежать. Оставшиеся двое бросились в драку, но к этому моменту их шансы уже были невелики. Одного Адриан почти сразу ранил в правую руку; другой просто сдался, увидев сразу несколько направленных на него мечей.

Троих пойманных преступников быстро связали; трактирщик отправил своего старшего сына, парнишку лет двенадцати, за городской стражей. Мой бывший подопечный вопил, чтобы его немедленно отпустили, что он — Уилл Статли, и за углом у него спрятан целый отряд.

— Слушай, Уилл или как тебя там, — обратилась я к нему. — Ты, конечно, можешь и дальше рассказывать эту историю про Статли, но только имей в виду, что в этом случае тебя повесят особенно быстро.

Разбойник брать своих слов назад не стал, но замолчал.

Посетители поспешно покидали трактир. Стало шумно; с некоторыми из дам случилась истерика. Оливия потребовала, чтобы Адриан немедленно отвёз её домой.

— Я должен дождаться стражников, — возразил он. — У них наверняка будут вопросы, да и этих надо передать из рук в руки.

— Мне нет никакого дела до стражников, — срывающимся голосом заявила Оливия. — Я хочу немедленно оказаться дома. Это ты виноват, ты привёл меня в это ужасное место!

— Действительно, очень непредусмотрительно с моей стороны не догадаться, что сюда нагрянут грабители, — пробормотал Адриан.