Ветер странствий

Коротко усмехнувшись, я направила Мракобеса к постоялому двору, больше всего на свете горя желанием принять ванну и очутиться в теплых объятиях пухового одеяла. На худой конец — просто рухнуть на постель и уснуть, не раздеваясь. Почему-то мне смутно казалось, что более вероятен второй вариант.

Глава 4

— У вас много друзей?

Мастер помолчала, внимательно смотря на ученика и словно бы что-то сопоставляя. Наконец, поправила прядь волос и ответила:

— Не уверена. Гораздо больше знакомых.

Ну почему в последнее время мне никогда не удается выспаться? Именно с этой мыслью я с трудом оторвала голову от подушки, хмуро глядя на хлопающее прямо перед носом письмо. Вчиталась, заочно послав к призракам отправителей послания. Как выяснилось в процессе чтения, к призракам я отрядила Городскую Ассамблею, весьма обрадованную тем, что их края посетило Серебряное Дитя и предлагавшую мне немного поработать по специальности. Тот факт, что Ассамблея так скоро узнала о моем появлении в городе, удивления не вызвал — у нас слишком приметная внешность, чтобы оставаться незамеченными в толпе, а выпить превращающее зелье я и не подумала.

Глухо застонав сквозь зубы, я села, откинула одеяло и мрачно посмотрела в окно. Над городом еще только занимался рассвет, сумрачный, как и мое настроение. Вернулась я вчера от Элиаса поздно, кое-как умылась и рухнула в постель с намерением поспать до обеда. Поспала, называется... Хорошо хоть, что силы, потраченные на тот опасный Ритуал, восстановились. Плохо, что только наполовину.

Не сотвори ты вчера иллюзию, быть может, резерв был бы и полон...

Привычно отмахнувшись от внутреннего голоса, я начала рассеянно комкать письмо. Работать по специальности не было никакого желания. Еще один Обряд, учитывая несколько опустошенный резерв, сулит как минимум полдня в кровати, а я так хотела увидеться со Слэрейном и попасть на Охоту! Да и в библиотеку зайти все же не мешало бы, в конце концов, именно из-за нее я в Ирвингэйле и очутилась. Словом, очень хотелось отказаться, но выбора мне никто и не оставлял. Нет, конечно, формально я могу сказать, что у меня и так много дел, силы на исходе и работать не буду, официально я имею на это полное право. В конце концов, я не привязана ни к какой гильдии, Серебряные Дети — вольные птицы. Но отказ Ассамблее? Ирвингэйла, достаточно влиятельного города, помимо витражей и стекла славящегося еще и неплохими стихийными магами, был чреват пятном на репутации. Естественно, члены Ассамблеи никогда и ни за что не признают того, что это я отказалась работать, скорее скажут, будто "я не удовлетворяю их с профессиональной точки зрения". Конечно, если бы Ирвингэйл был каким-нибудь небольшим городишком на краю страны, я бы и внимания не обратила на то, что думают обо мне члены Городской Ассамблеи или Собрания Вольных Горожан. Но, к сожалению, Ирвингэйл называют второй столицей, крупнее и влиятельнее лишь Лойресс — сердце и центр Льера, королевства, в котором мне выпала радость жить.

Надеюсь, все-таки, что Слэрейн приезжает не с утра. К вечеру я, вероятно, все же смогу выползти из комнаты, накачавшись энергетическим зельем. Может быть, действия зелья хватит и на Охоту... Думать о том, чем придется расплачиваться за Ритуал и литр совсем не полезного напитка, не хотелось совершенно.

Умывшись и скорбя всей душой о желанном, но потерянном отдыхе, я натянула официальный костюм и прижала волосы аметистовым обручем — непременным атрибутом для таких встреч. Кисло мазнула взглядом по зеркалу, схватила письмо и сумку, наскоро выпила кофе и поспешила на предложенную работу.

Да, правители Ирвингэйла устроились неплохо — Ассамблея располагалась в высоком изящном здании, свежевымытые стекла которого блестели в лучах почти поднявшегося солнца. Я невольно залюбовалась на высокие стройные колонны, рвущиеся к небесам. Выполнены они были в лучшем духе здешних мастеров — из хитро переплетенных между собой разноцветных стеклянных полос, технология изготовления которых была утеряна еще Эпоху назад. Жаль, работа просто сказочно красивая. Честно говоря, меня когда-то просили вызвать дух мастера, который создал эти колонны, и я даже пробовала, но из этой затеи ничего не вышло — мастер ушел на перерождение. Большая потеря для искусства, надо сказать.

Легко взбежав по широким ступеням, я прошла в арку, за считанные мгновения считавшую мою сущность и решившую, что опасности для правителей я не представляю, и очутилась в просторном и светлом холле, от каменных стен которого веяло приятным холодом. Сапоги практически неслышно ступали по блестящим разноцветным плитам пола, однако стражник, стоящий ко мне спиной, все равно услышал и повернулся. Я уважительно хмыкнула — дураков и ротозеев в охрану ратуши не брали, но стражник был родом явно не отсюда, о чем красноречиво говорила татуировка, нанесенная на шею за правым ухом. Голубь и пшеничный колос, значит, дом охранника находится где-то на юге, скорее всего, он с Побережья Холодных Вод.

Видимо, стражу оповестили о том, что я прибуду. Во всяком случае, мужчина кивнул мне и указал на резную скамью, заваленную подушками. Я присела, удивленно приподняв бровь.

— Скоро закончится совещание, и вас позовут, — пояснил стражник, вновь возвращаясь к своему посту. Я скучающе огляделась, обнаружив на столике около скамьи стеклянное блюдо с насыпанной на него мешаниной различных сухофруктов и орехов. Желудок заурчал, и к тому времени, когда ко мне вышел немолодой мужчина, облаченный в длинную темно-зеленую мантию из плотной шелковистой ткани, количество орехов и изюма на блюде сократилось на треть. Надо сказать, появился член Ассамблеи очень вовремя — я как раз утвердилась в мысли, что если через десять минут никто не придет, то мне станет все равно, что скажут обо мне правители Ирвингэйла и какую характеристику они мне составят. В конце концов, на крайний случай можно воспользоваться протекцией мастера Артейла или попросить помочь отца. Остатки хорошего настроения, которые, несмотря ни на что, все же робко пробивались сквозь угрюмые тучи раздражения, сейчас развеялись окончательно, и на мужчину я взглянула хмуро, хотя и снизу вверх.

— В чем состоит проблема?

— Не так быстро, дочь Эрвинда, — мужчина чуть склонил голову. Так, а вот это уже интересно...

— Вы знаете моего отца?

— Приходилось встречаться, — усмехнулся вельможа, поправляя воротник. — Надо сказать, я был очень удивлен тем, что высокородная княжна выбрала столь своеобразную жизнь. Меня зовут Ньерд, первый помощник главы Городской Ассамблеи. Точнее, бывшего главы... — пробормотал он, мгновенно помрачнев.

— Что произошло?

— Пойдем, я введу тебя в курс дела. Понимаешь, даже слуги еще ничего не знают, — он разговаривал со мной снисходительным тоном, как обычно обращаются к ребенку, но вполне серьезно, явно не считая меня этим самым ребенком. На тон я не обижалась — Ньерд, во всяком случае, на вид, был меня старше примерно вдвое.

Мы пересекли галерею, пустой зал и дошли до довольно массивных и высоких дверей, покрытых узорами. На деревянно-металлической поверхности не было видно ни замка, ни ручки, ни отверстия для ключа, но я не удивилась. Такие двери стояли и у нас дома, охраняя помещения либо с особо дорогими вещами, либо опасными артефактами, и пытаться их открыть чужаку было бесполезно — дверь слушалась только хозяев и пускала исключительно их и тех, кто пришел с ними. Вот и сейчас Ньерд спокойно коснулся пальцами узорчатой поверхности и мысленно произнес пароль, перехватить который не смог бы и телепат. В тот же миг от кончиков его пальцев побежали тонкие лучики, стелясь прямо по металлическим завиткам и заставляя их засиять. Через несколько секунд дверь без единого звука растаяла, позволяя нам пройти, и так же беззвучно соткалась за нашими спинами. Я оглядела внушительных размеров зал, освещенный с помощью хитрой системы колодцев и зеркал, и хмыкнула. Что же тут произошло, если меня пригласили в святая святых ратуши — зал совещаний, куда очень редко, лишь в чрезвычайных ситуациях, допускались посторонние? Даже самых высокопоставленных гостей Ассамблея принимала в ином месте — другом зале, гораздо более роскошном и большом.

Ассамблея, судя по всему, собралась в полном составе, и все присутствующие были чем-то чрезвычайно озабочены. В воздухе висел напряженный гул голосов, замолкший сразу же, как только нас с Ньердом увидели.

— Хвала Стихиям, — пробормотал кто-то, кивая на нас.

— Кто-нибудь объяснит мне, что произошло? — почтительно кивнув вельможам, поинтересовалась я.

Вместо ответа они разомкнули тесное кольцо, представляя моему взору человека, вернее, тело человека, лежащее на полу. Шелковые одежды, расшитые золотом, серебром и драгоценными камнями, разметались по холодным мраморным плитам пола, говоря о положении хозяина так же красноречиво, как и широкий золотой обруч, покрытый резьбой и самоцветами, который охватывал высокий лоб мужчины. Ясно.

Я прошла через зал, чувствуя на себе пристальные взгляды, и присела на корточки рядом с распростертым телом Главы Совета. В том, что это именно он, сомневаться не приходилось — я достаточно много общалась с этим, как считали многие, еще слишком молодым для Главы Ассамблеи мужчиной и узнать в лицо могла уж точно.

— Ты не хочешь? — он немного удивленно приподнял бровь, наблюдая за тем, как я наливаю себе несладкий травяной чай.

— Я не люблю сладкое, — призналась я, отхлебывая из фарфоровой чашки.

— Зря. Я вот, наоборот, обожаю, — Глава Совета весело подмигнул мне и отправил в рот кусочек колотого шоколада, сваренного на молоке. Я только равнодушно пожала плечами.

Жаль, что он умер. Так уж вышло, что наши отцы дружили, и нам с Главой Ассамблеи Ирвингэйла приходилось довольно часто видеться и общаться. Он иногда приезжал с отцом к нам в гости, и приглашал меня на прогулки, когда я приезжала в Ирвингэйл. Конечно, сердце по Л'арминделу будет болеть совсем не так, как страдало бы по близкому другу. Но все-таки он хороший знакомый, и мне будет его не хватать.

Может быть, в чем-то Элиас и прав. У меня действительно что-то слишком много знакомых... вот только жаль, что среди них не так много настоящих друзей.

— Можете мне ясно обрисовать ситуацию? — я выпрямилась и посмотрела в прозрачные светло-голубые глаза ближайшего ко мне вельможи, судя по узорам, вытканным на одежде — главного городского мага. Как и следовало ожидать, сила боевая, стихия — огонь. Если не ошибаюсь, он по совместительству еще и глава городского Союза Стихий, в который входили все стихийные маги Ирвингэйла и его окрестностей. — Насколько я понимаю, мои услуги понадобились не для того, чтобы спокойно препроводить смиренную душу в загробный мир. Я права?

Маг кивнул, но очень неохотно. Странно... словно бы совсем не желал моего присутствия здесь.

— В том, что Л'арминдел мертв, мы все уверены — его сердце не бьется и кожа холодна, как лед ранней весной. Но вместе с этим у нас есть причины для некоторого беспокойства — в Палате Прощания не зажегся Свет Его Памяти.

Я удивленно повернулась, внимательно разглядывая лицо покойного соправителя. Очень странно, ведь насколько я знаю, Свет Памяти зажигался после смерти каждого разумного живого существа, и причина смерти здесь роли не играла. В каждом городе существовала своя Палата Прощания, хранившая Свет каждого. Не сохраняли после своей смерти его только Серебряные Дети — по той причине, что они оставляли Свет при рождении.

— Вы знаете, что случилось? — выжидательно посмотрел на меня маг.

— Не уверена, но вполне возможно, что его дух затерялся где-то между миром живых и Той Стороной. Так иногда бывает.

— И что же нам делать? Мы не можем провести обряд погребения, пока Свет не зажжется. Говорить народу о смерти Главы Совета пока тоже нежелательно, поскольку сразу же придется открыть правду насчет того, почему нужно повременить с погребением. Народные волнения нам не нужны.

На этот раз кивнула я. Маг был прав — слухи в большом городе распространяются до ужаса быстро, обрастая все новыми и новыми подробностями, и никто не мог поручиться, что стоящие в конце цепочки люди не будут говорить о том, как приезжее Дитя Смерти (а величать меня они будут именно так) под видом просителя самолично убило главу Совета, да еще и подробно расписывать, как именно.

— От чего умер Л'арминдел? Его кто-то убил?

— Нет, что вы, — покачал головой глава Союза Стихий. — Л'арминдела очень любили в народе.

— Тогда что?

— У него с детства было слабое сердце, — поспешно ответил маг. Я прищурилась, недоверчиво на него посмотрев. Он мне не нравился, и от всех слов тянуло какой-то слащавой фальшью. Неприятно. Да и насколько я знала, сердцем покойный уж точно не страдал. — И, скорее всего, причиной смерти стал сердечный приступ.

— С чего бы? — фыркнул Ньерд, откидывая со лба прядь волос. Маг в упор на него посмотрел, не мигая, но ничего не ответил. Неужели никто не сообщил главе Союза Стихий о моем личном знакомстве с Л'арминделом? Я еле удержалась от фырканья.

— Я тоже не думаю, что смерть была естественной, — я тряхнула головой, снова присаживаясь на корточки рядом с трупом. — Если он вообще умер.

— То есть? — маг непонимающе на меня покосился, вложив во взгляд еще и легкий оттенок презрения. — Мы уверены, что Л'арминдел покинул этот мир.

— А как вы еще объясните то, что Свет Его Памяти не зажегся? Насколько я помню, Серебряным Ребенком он не был, — смотреть на мага снизу вверх было не слишком удобно, но вставать я не торопилась. Некоторые сомнения насчет смерти Л'арминдела крутились у меня в голове. — Но варианта только два — либо он жив, либо его убили, и душа потерялась между двумя мирами.

Члены Ассамблеи замолчали, а я в полной тишине осмотрела Л'арминдела. Да, кожа его была холодной, пульс не прощупывался, но я не чувствовала отпечатка смерти. Когда умирает кто-то, Серебряная Душа всегда чует это. Как рябь на воде, за двадцать три года я привыкла к этому ощущению. В крупных городах почти каждую ночь кто-нибудь умирает, и я научилась не обращать внимания на легкое прикосновение к моему сознанию Той Стороны. Однако если умирает знакомый или близкий мне человек, ощущение гораздо ярче, особенно когда человек умирает рядом. Судя по заявлению мага, Л'арминдел покинул этот мир пару часов назад, в это время я спокойно спала. Но даже во сне я не могла не почувствовать.

Что-то не сходилось. Что-то явно было не так.

— Так вы можете что-нибудь сделать? — нетерпеливо спросил меня казначей, выходя вперед. Маг смерил презрительным взглядом и его. Я снова поднялась.

— Думаю, что да. Душу я найти смогу, и провожу на Ту Сторону, — озвучила я план, который вовсе не собиралась выполнять. — Вот только, — я немного помолчала, обводя всех взглядом, — вот только я не верю в то, что Л'арминдел умер сам. Если не хотите проблем, все же потом найдите убийцу.