Вместе с ужином доставили заказ от Шмайссера. Итак, мой личный арсенал пополнился короткими и могучим рычажным дробовиком 'Винчестер' модели 1887 года и 'Маузером' С96 с приличным запасом патронов. Пока хватит, тем более, в ящиках с 'приборами', есть еще кое-что. А через часок приехали и сами контейнеры.

'Маузер С-96' (нем. Mauser C96 — от 'Construktion 96') — немецкий самозарядный пистолет, разработанный в 1895 г. Пистолет относится к наиболее мощным образцам автоматических пистолетов, действие автоматики которых основано на использовании энергии отдачи ствола при его коротком ходе. К достоинствам пистолета стоит отнести точность и дальность боя, мощный патрон и хорошую живучесть оружия в боевых условиях. К недостаткам — сложность перезаряжания, большие массу и габариты. Из-за высокой мощности и прицельной дальности в начале производства пистолет позиционировался как 'пистолет-карабин' для охотников.

винчестер модели 1887 года — гладкоствольное ружье рычажного действия, разработанное известным американским оружейником Джоном Браунингом и производившееся с 1887 по 1920 г. Выпускалось в 10-м и 12-м охотничьих калибрах

После того, как я покопался в них, настроение восстановилось полностью. Да-да, вы не ошибаетесь, с такими закромами, я устрою в Дурбане гарантированный Армагеддон. Вернее, 'Армагедец'. Спешить мне в Республики смысла нет. Все что мог я там сделать — я уже сделал. Бритты начнут наступление — буры будут отчаянно сопротивляться — это бесспорно. За неделю или две, ничего важного не произойдет. А я как раз немного помогу камрадам, наведя шороху в тылу у наглов. Простор для работы здесь богатейший. Для начала, в городе находятся громадные тыловые склады оружия и боеприпасов, откуда уже снабжается вся британская армия в Южной Африке. Дальше, здесь доковые стоянки Royal Navy* с теми же складами боеприпасов. А еще здесь есть минная станция, где обслуживаются всякие убойные штучки, вроде торпед Уайтхеда.

Royal Navy — военно морской флот Соединенного Королевства Великобритании.

Представили, что будет? М-да... В принципе, мне не привыкать, стоит только вспомнить... В общем, гореть Мишке Орлову в аду, за такие художества. Ну а как? По-другому никак не получится. Это война, мать ее. Попробую объясниться перед боженькой. А если не получится... Да и хрен с ним. Ад — так ад. Но это уже потом.

— Михаэль... — в дверь каморки просунулась обширная красная рожа с пышными бакенбардами. Это Хайнц Кюммель, по прозвищу 'Топор', личный порученец Шмайссера. Вернее, теперь мой — отдан в полное распоряжение. Здоровенный детинище! Насколько я понимаю, дезертир из Hochseeflotte*. Ненавидит бриттов лютой ненавистью. Ну а за что их любить? Словом, приятный малый.

Hochseeflotte — флот открытого моря Кайзеровской Германии.

— Пора, Михаэль, — повторил Хайнц. — Э-э-э... нет-нет, ствол с собой не бери. Все равно с ним тебя в 'Селедку' не пропустят. Нож, вполне можешь....

— Гут... — коротко высказался я, сунул в карман наваху* с костяными накладками на рукоятке, тычковый нож в петлю внутри обшлага на рукаве и напялил на себя матросскую беретку с помпоном. — Идем.

наваха (исп. Navaja) — большой складной нож испанского происхождения, род холодного оружия и инструмента. Возникла наваха из-за запрета для простолюдинов в Испании на ношение длинных ножей. Наваха имела фиксатор в виде пружины со стороны обуха, отжимавшейся с помощью кольца или рычага, который является прародителем бэклока. Бывали полускладные модели, то есть с клинком длиннее рукоятки. Форма клинка со скосом обуха. Рукоятка у навахи почти всегда имеет характерный изгиб на конце.

— 'Пьяная Селедка', — втолковывал мне Топор по пути. — Правильное заведение. Только для своих. Чужих там отроду не было. Так что подставы не будет. Но... — он поморщился. — Дело в том, что к некоторым этим 'своим', спиной поворачиваться нельзя. Герр Шмайссер, мог поговорить с 'Тюленем', а это тут главный среди... короче ты понял. И тогда бы с тебя пылинки сдувал бы любой воришка в Дурбане. Но это значило бы привлечь лишнее внимание. Нет, все под контролем, но надо быть начеку.

— Расскажи мне...

— О 'Красном волке'? — догадался Хайнц. — Ну что тут скажешь... Он американец. Рисковый парень. Сейчас отсиживается вместе со своими ребятами после последнего дела. Их у него трое. Какой-то узкоглазый, отзывается на имя Ян, и братья норвежцы Оле и Свен. А уходили они на дело впятером. Получается, двое сгинули. Не знаю, что они проворачивали, но шалили где-то у португальцев на приисках. Волк очень непростой парень. На ножах любого сделает. И любит пускать пыль в глаза. Как это... франт он. Ага! Бабы любят таких. По своему — он правильный. С властями никаких дел не имеет. И не имел. Деньги любит. Но, на мели он сейчас. И еще... завелась у него девка. Мулатка. Зовут Изабель. Кра-а-асивая, стервь! Вроде как любовь у них. Так что, 'Волк' подыскивает жирное дельце, чтобы свалить отсюда с монетой и вместе с девахой. Можешь на этом сыграть. И за него объявлена награда... Главный полицмейстер Наталя, поклялся своей бородой, что не успокоится, пока не вздернет эту шайку. По большому счету, Волка уже обложили. Он на свободе, только благодаря покровительству Тюленя...

Пока добирались в эту чертову 'Селедку', Хайнц кратко ввел меня в курс дела. М-да... кадры... мать их... Но, посмотрим.

ГЛАВА 6

Южная Африка. Наталь. Дурбан.

14 июня 1900 года. 23:00

Попетляв по улочкам, мы подошли к обшарпанному, полуразваленному зданию и спустились по обоссаной лестнице к нулевому этажу. Хайнц простучал затейливую дробь по могучей окованной, железными полосами двери. Через минуту отодвинулась заслонка на смотровом окошке. Достаточно долго нас изучали, затем, застучали засовы, и отчаянно взвизгнув, дверь отворилась.

В проеме возник здоровенный, наголо бритый верзила, вооруженный короткой двустволкой громадного калибра.

— Стволы... — угрожающе прохрипел он.

— Чистые мы, — в тон ему ответил Хайнц и распахнул куртку. — Правила знаем.

Гигант ловко охлопал его, удовлетворительно кивнул и повторил процедуру на мне. Взвесил наваху в ручище, одобрительно хмыкнул, сунул ее обратно мне в карман и молча шагнул в сторону, освобождая проход.

Воображение рисовало мне какой-то затрапезный воровской притон, но 'Селедка' внутри оказалась довольно приличным заведением. Керосиновые лампы на кованных фигурных поставках дают мягкий, можно даже сказать, домашний свет. Под сельский стиль мебель, грубоватого вида, но в чем-то даже уютная. По периметру стен полузакрытые кабинки. Нормальный приличный кабачок, а не воровской шалман. И даже блядей нет. Чисто мужское общество.

Да и публика довольно благоприятно выглядит. Хотя, тут спешить не надо. Не великий я физиономист.

Несколько человек сидевшие за столиками повернулись к нам, оценивающе глянули и сразу потеряли интерес.

— Привет, Тюлень, — Топор шагнул к длинной стойке и кивнул расположившемуся за ней толстяку, действительно похожему на это животное.

— Привет, привет, — пискнул мужик удивительно тонким голосом и, показывая на меня пальцем похожим на сардельку, приказал молодому парню в фартуке: — Проводи этого. А ты Топор останься. Поболтаем на досуге...

Официант кивнул и показал мне на дверь в стене. Чувствуя спиной пристальные взгляды, я шагнул за ним. Парень быстро прошел по узкому темному коридору, остановился перед очередной дверью, несколько раз почтительно постучал по ней и сразу вернулся в зал.

Ну-ну... посмотрим на этого 'Красного Волка'. Претенциозное погоняло, не кажется вам?

Не знаю, как насчет волка, но Джон Степлтон, в действительности оказался красным. А вернее, огненно-рыжим. Высокий, широкоплечий и жилистый, с орлиными чертами лица и длинными прямыми волосами. Взгляд проницательный, но какой-то пустой. Знаете, как у рыбы. И да... франт, франтом. Куда столько золота на себя цеплять? С кило, не меньше. Цепь, браслет, перстни и даже сережка в ухе с громадной жемчужиной. Ага... а вот и револьвер с длинным стволом, в кобуре на поясе, рядом с длинным и узким кинжалом.

В комнате, обставленной как апартаменты средней руки, кроме него никого не оказалось.

Я молча кивнул и без приглашения уселся за стол. На лице Волка пробежала непонятная гримаса, казалось он сейчас что-то скажет, но никаких слов не последовало. Американец тоже сел и уставился на меня.

— Итак. У меня есть работа... — наконец произнес я, вдоволь наигравшись в гляделки. — Серьезная и хорошо оплачиваемая работа, для четырех рисковых парней, умеющих обращаться с оружием.

— Подробней, — буркнул Волк. Голос у него оказался низким и хриплым.

— Увы, только после вашего согласия.

— Мистер... — бандит презрительно скривился, — за кого вы меня держите? Это не серьезно.

— Это очень серьезно, — с нажимом отрезал я. — Хотя бы потому, что в качестве оплаты, я обещаю вам полную амнистию и свободное проживание в Республиках. Да-да, случай на приисках неподалеку от Претории, тоже будет забыт. А так же, ограбление вагона на станции Питермариецбурга. И... В общем, все ваши художества на территориях буров уйдут в забвение. Не говоря уже о том, что вы сможете дальше работать по профилю на британских и португальских территориях. Без риска выдачи из республик. И это, помимо финансового вознаграждения. А оно будет весьма и весьма неплохим.

— Но...

— Мистер Степлтон! — я его опять перебил. — Меня вам отрекомендовали очень серьезные люди. И поручились за меня. Таким образом, вы прекрасно знаете, что человек, который сейчас с вами разговаривает, свое слово держит.

— Цель? — американец встал, открыл бюро и поставил на стол бутылку виски с двумя стаканами. — Кого надо будет убивать? Судя по тому, что вы говорите от имени буров...

— Именно так, — кивнул я. — Вы проницательны, мистер Степлтон. И еще, я тоже буду участвовать в акциях, так что...

М-да... Не скажу, что разговор с этим бандитом был легкий. Но... Но, черт побери, я получил в свое распоряжение, его и его шайку. А по сути, купил кота в мешке. Хрен его знает, во что это выльется в дальнейшем, но выхода у меня другого нет.

Уже далеко после полуночи, мы покинули 'Пьяную Селедку'. К счастью, для встречи с Митхуном Сик... Син... черт, даже не выговоришь фамилию... Короче, для встречи с индусом, не пришлось далеко переться — мы встретились в какой-то подворотне, неподалеку от моего убежища.

Высокий и широкий как шкаф, с бородой лопатой и в белоснежной чалме, Митхун произвел на меня своим видом, довольно неплохое впечатление. В отличие от Степлтона. Топор самоустранился, отойдя подальше, а я шагнул к индусу.

— Я приветствую тебя, сахиб, — прогудел он — и степенно, но с достоинством поклонился, сложив руки ладонями внутрь перед собой.

— И я тебя приветствую, уважаемый Митхун, — я в точности скопировал его жест. — Вы знаете, кто я?

— Конечно, сахиб*, — торжественно заявил индус, расплывшись в улыбке. — Вы тот, кто поможет нашей борьбе с захватчиками. Мы долго ждали этого момента.

— Он самый...

В общем, и эта встреча прошла успешно. Митхун оказался из касты воинов, даже служил в сипаях* в чине хавильдара, то бишь — сержанта. Я даже не думал, что удастся договориться так легко — а оказалось достаточным пообещать дать оружие и возможность убивать бриттов.

сахиб — уважительное обращение индусов к европейцам

сипаи (от перс. sipâhi, 'солдат') — наёмные солдаты в колониальной Индии (XVIII-XX век), рекрутировавшиеся европейскими колонизаторами, чаще всего англичанами, из среды местного населения.

— Сахиб, — Митхун гордо улыбнулся. — В твоем распоряжении будет десять лучших бойцов. Поверь, каждый из них умрет, но не покажет врагу спину. Для нас честь сражаться вместе с тобой, сахиб.

— Я верю... Но гораздо лучше будет, если эти герои будут держать язык за зубами.

— Каждый из них умрет, но не выдаст врагу нашу тайну! — тут же пообещал индус.

Ну-ну... Авантюра чистой воды... Но ничего не поделаешь...

Какое-то время ушло на обсуждение технических моментов, а потом мы с Топором отправились домой.

— Что ему про меня сообщили? — по пути поинтересовался я у немца. — Как-то очень уж легко удалось договориться.

— Ничего особенного, — пожал могучими плечами Топор. — Народишко специфический. Пришлось чуток приукрасить твою личность. В общем — ты герой, можно даже сказать — полководец, одержавший множество великих побед на британцами. Как-то так.

— Понятно, — я было приуныл. Сами подумайте... Спалюсь же — как пить дать. Но потом успокоился. И так, по лезвию бритвы хожу.

Поспать этой ночью удалось всего пару часов. А за завтраком, Шмайссер огорошил меня новостью. Началась война. Оказывается, бритты ночью атаковали Ледисмит.

— М-да... — Для меня подобное развитие событий новостью не стало. Рано или поздно, это бы случилось в любом случае. Но я втайне надеялся, что бритты будут собираться как можно дольше. Плохо, но не критично. Теперь пусть сами пеняют на себя.

— В городе введен комендантский час, — продолжил просвещать меня оружейник. — И все сопутствующие прелести. Усиленные патрули, полиция свирепствует...

— По делу, герр Шмайссер, — оборвал я германца.

— Что?..

— Что-нибудь существенное есть?

— А... ну да... — оружейник спохватился. — Кое-что есть. Правда, я пока не знаю, пригодится ли вам эта информация. Британские крейсера вчера и позавчера проводили боевые стрельбы и завтра утром станут на пополнение боезапаса.

— Куда?

— Действительно, куда... — озадачился Шмайссер. — М-да... Ну... — он поскреб в затылке и стукнул кулаком по двери каморки. — Топор, а ну зайди...

— Ну?.. — в проеме двери возникла мощная фигура дойча.

— Где британские лоханки пополняют боезапас?

— В море, прямо с судна снабжения, — отрезал Топор.

— Нет... — оружейник помотал головой. — Не в этом случае. У меня точная информация, что они будут пополняться минами и снарядами здесь, в Дурбане.

— Значит, у причалов на минной станции, — с превосходством сообщил детина.

— Где она?

— Вот! — прокуренный ноготь ткнул в карту. — Тут же флотские склады в фортах. Три причала, значит будут заходить по трое. Рискну предположить, что первыми станут бронепалубники, а потом уже всякая мелочевка. Как раз, вчера транспортник завез новую порцию боеприпасов. Между прочим, какие-то новые мины. Ну... эти... самодвижущиеся. Хвастал тут давеча один.

— А как...

— Никак! — Шмайссер возмущенно замахал руками. — Никак вы туда не попадете, герр Вест. Мышь не проскользнет. Это место охраняется как Букингемский дворец.

— Разве что с моря, — хохотнул Топор, поддержав шефа. — Да и то, под водой, как селедка.

— Под водой, говоришь?.. — я задумался. — Под водой, так под водой.

Ребризёр (от англ. re — приставка, обозначающая повторение какого-либо действия, и англ. breath — дыхание, вдох) — дыхательный аппарат, в котором углекислый газ, выделяющийся в процессе дыхания, поглощается химическим составом (химпоглотителем), затем смесь обогащается кислородом и подаётся на вдох. Русское название ребризёра — Изолирующий дыхательный аппарат, (ИДА). Первый такой аппарат был создан и применен британским изобретателем Генри Флюссом в середине XIX века при работе в затопленной шахте.