Посох

— И? — выдали мы с эльфом хором.

— И решили бросать меня. А я не хотел — мне ведь нельзя ещё по мирам путешествовать.

— А раз не хотел, то, как всё же оказался в другом мире?

— Их было больше, — Лир нервно задёргал ушами. — Они меня поймали, связали заклинанием и бросили в портал...

— М-да, вот что значит, погуляли, — тихо пробормотала я себе под нос. Даже и не знаю, верить ему, или нет. Но, исходя из имеющихся фактов — то скорее да, чем нет.

— И почему ты считаешь Лире своей невестой? — Голос Эллириона был, казалось, холоднее льда. Заметила, что чем больше волнуется (сердится / радуется ) на людях эльф, тем холоднее и ровнее он говорит.

— Ну-у, — Лир явно был в растерянности.

— Потому что первой он встретил меня, — закончила давно уже всё понявшая я. — Точнее, я первая нашла его — сложно кого-то встретить, лёжа в лесу под кустом.

После этих слов лицо Эллириона ещё больше затвердело.

— Эллириандил, что ты делал под кустом?

— Лежал, — ну что ж, какой вопрос, таков и ответ. Ой, похоже, терпению родителя пришёл конец.

— Я понял, что лежал! Я спрашиваю, почему ты там лежал?!!! — Да, прежний ледяной тон в тысячи раз лучше этого крика. Меня он перепугал весьма и весьма сильно, — что уж говорить об эльфёнке, на которого, собственно, и кричали.

— Н-но, й-я же был связан заклинанием, — заикаясь, ответил Лир. Пока Эллирион переваривал полученную информацию, дверь тихонько скрипнула — хотя я поклястся готова, что до этого она не скрипела, — и в комнату вплыла Аэритиль

— Прошу всех к чаю, — как ни в чём не бывало, пропела она, и, развернувшись, вышла из комнаты.

Надо всё же спросить, пока не забыла:

— Лир, ты же не веришь в это ваше дурацкое гадание? — Эльфёнок ответил, но как-то неуверенно.

— Нет. Конечно же, нет, Лире.

— Вот и отлично, — улыбнулась ему и вышла из комнаты в поисках кухни: помниться, кто-то только что обещал угостить чаем, а я ох как проголодалась!

Глава 5

Прогулка по мирам

Закрыв за собой дверь, вспомнила, что так и не спросила у эльфёнка, почему он сказал родителям, что я его невеста. Однако, услышав, как в прихожей что-то с сильным грохотом упало — скорее всего это была стоявшая в углу громадная кованная вешалка, — решила пожалеть Лира, потому как ему сейчас явно не до меня. Что ж, тогда самое время пообедать! И с приподнятым настроением — ещё бы, такой цирк любому жизнерадостности придаст, — развернулась с намерением пройти на кухню.

И застыла посреди коридора, осознав, что не имею ни малейшего понятия о том, где она находится. Пришлось искать по звуку: я ориентировалась на еле слышное позвякивание столовых приборов, — видимо эльфийка размешивала сахар. За второй слева, величественной и поражающей искусством резьбы, как и подобает эльфийской, двери, источник звука и находился. Я ещё удивилась — какие странные двери для кухни — однако, кто их, эльфов, знает. Пожав плечами, вошла и поняла, что удивляться было нечему — я оказалась в обеденной зале. Она была просторной, оклеенной светлой материей. Белая невесомая ткань занавешивала распахнутые окна, взлетая при малейшем дуновении ветра, словно трепещущие крылья бабочки. У дальней стены находилась ещё одна дверь, в центре помещения — громадный прямоугольный стол, застланный белоснежной вышитой скатертью. У стены справа стояло два серванта с различными сервизами и хрусталём. За столом, на дальнем краю, размешивая серебряной ложечкой в изящной фарфоровой чашечке чай, сидела Аэритиль.

Я застыла в проходе, размышляя, куда бы сесть. Заметив это, она лёгким взмахом руки указала на стул рядом с собой. При этом осанка и жесты были настолько величественны, что невольно представила её сидящей на троне в окружении многочисленной свиты.

Встряхнув головой, я развеяла наваждение, на что Ритиль — будем внимательны к просьбам старших — лишь улыбнулась краешком губ, а в глубине глаз промелькнуло одобрение.

— Вижу, вам не по нраву миражи, — начала разговор моя "свекровь", дождавшись, пока я сяду за стол. И если её муж, обращался ко мне с явным уважением, то её вежливость была лишь данью этикету.

— Благодарю за приятную глазу картину, но, правда более приятна моему взору. — Ещё один, даже не отголосок — намёк на одобрение вынырнул из глубины синих озёр, чтобы снова в них потонуть.

Возможно я немного параноик, но складывается впечатление, что меня осторожно прощупывают, как будто определяя пригодность к какому-то делу. Или просто прощупывают — она то до сих пор считает меня своей невесткой. Ситуация сильно смахивает на завуалированный экзамен.

Я усмехнулась: небось пытается определить, класть ли на ночь под подушку кинжал, или можно ограничиться запечатыванием моей двери. Ну что ж, если это действительно так, то не буду упрощать ей задачу — пусть помучается.

С этими мыслями схватила со стола румяный пирожок и впилась в него зубами, урча при этом, как кошка. Последнее — специально для гостеприимной хозяйки. Впрочем, с детства питаю слабость к сладкому, а тут ещё и повидло, так что глаза от блаженства я закатила вполне натурально — обожаю яблоки!

Что-то звякнуло. Оторвавшись от блаженного созерцания потолка, посмотрела в сторону источника звука. Оказалось, это эльфийка (ну ещё бы — больше ведь пока некому) так "тихо" поставила чашку на стол, и теперь сидит, гневно буравя меня взглядом.

Да-а. Всё-таки для эльфов этикет превыше всего. Вон как рассердилась, не замечает даже, как чай, капая с судорожно сжатой в руках ложечки оставляет коричневые пятна на платье.

Я проследила за падением одной из капель, игнорируя гневно сопящую Ритиль. Думаю, с ней у нас нормальный диалог не получится. Ну и ладно, подожду Лира с родителем, по моим подсчётам они уже должны в третий раз споткнуться о вешалку и идти пить чай, так что могу, пока есть время, подкормить организм. С этими мыслями схватила с блюда ещё один пирожок и с наслаждением откусила.

Мои расчёты не оправдались: когда открылась дверь, я как раз сделала последний глоток чая.

В столовую, неспешной важной походкой вошли отец и сын. Правильные черты отражали только скуку и величественность — как будто не они десять минут назад на моих глазах громили прихожую. Ну ладно, не на моих глазах, — но я всё слышала!

Вежливо кивнув нам, они сели за стол. Лир, отпив небольшой глоток из чашки, опустил глаза вниз — и что такого интересного он увидел на скатерти? Эллирион же спокойно взял бисквит и, как ни в чём не бывало, начал есть. Понаблюдав за тем, как медленно, мельчайшими кусочками, пирожное отправляется в его рот — теперь я знаю, почему эльфы такие худые — поняла, что не могу больше ждать.

— Простите, что отрываю от чаепития, — обратилась я к нему, — но у меня к вам просьба.

Тщательно пережевав пирожное, эльф проглотил десерт и, запив его чаем, посмотрел на меня.

— Буду счастлив выполнить любое ваше пожелание. — И почему-то мне показалось, что так и есть, что именно сейчас он был со мной искренен. Немного выбитая из колеи таким неожиданным радушным отношением Эллириона, я всё же сказала:

— Мы не одни пришли в этот мир. Когда мы прошли через портал, Эллириандил, — кивок в сторону Лира, — усыпил моих спутников и поставил полог, но всё же я волнуюсь. Могу ли я рассчитывать на то, что ваше гостеприимство распространится и на них?

— Мой дом к их услугам. Мы сей же час отправимся за ними. Вот только, боюсь, пробудить их ото сна я не имею права — людям не позволено видеть наш мир. — С этими словами он поблагодарил жену за обед и направился к выходу. Я, ограничившись простым "спасибо", проследова за ним.

Спустившись на землю, эльфы — Лир тоже пошёл с нами — быстро пошли к месту спячки моих спутников, оживлённо переговариваясь на эльфийском. Поскольку языки никогда не были моей сильной стороной — сколько ни старалась, так и не осилила ни одного помимо родного, то понятия не имела, о чём они говорят. Хотя очень хотелось узнать.

Устав слушать иностранные напевы — у эльфийского народа речь ну очень похожа на песню. Причём на сильно занудную песню — на колыбельную похоже. Послушав такую, наверное, даже мухи засыпают. Так вот: устав их слушать, спросила Эллириона:

— Скажите, вот вы сказали, что людям нельзя видеть ваш мир. — Он кивнул. — А почему тогда меня не усыпили? — Задала наконец уже давно интересующий меня вопрос. Он помолчал. Потом, бросив на сына сочувственный взгляд, ответил:

— Вы скоро войдёте в мою семью, так что нет смысла скрывать от Вас что-либо.

Я аж споткнулась от неожиданности: с чего это он решил, что я стану членом его семьи? Мы ведь с Лиром во всём разобрались. Или нет? Взглянула на того подозрительно, от чего он тут же залился жарким румянцем. Так, что-то здесь не чисто.

— Лир? — Плевать на вежливость. Нужно заставить его объяснить все по нормальному и до конца. — Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Понимаешь, Лире, меня ведь не просто так телепортировали в другой мир. Меня бросили через Врата Судьбы. — И выжидающе уставился на меня. Он что, думает — я всё поняла? Так вот, он не прав. О чём я ему тут же и сообщила до предела возмущённым тоном. И "попросила" объяснить, что это за Врата Судьбы. Он, немного помолчав: по тому, как подрагивают его уши, было понятно — собирается с мыслями; ответил:

— Я ведь тебе ничего не говорил о Вратах не потому что не хотел. Просто... — он бросил вопросительный взгляд на отца. Тот кивнул. — Это одна из наших святынь. Когда мы не знаем, что делать, мы подходим к вратам, чётко формируем вслух вопрос или желание, и они переносят нас туда, где сразу найдётся ответ или выполнится просьба.

Посмотрел на меня. Понял, что всё ещё ничего не понимаю, и продолжил:

— Друзья, когда меня бросали, сказали: "Укажи ему невесту". Первой, кого я увидел после вспышки телепорта, была ты. Ты, кстати, своим пинком меня из забытья вывела, так что даже лес я заметил позже, чем тебя. Стало быть, ты моя невеста.

Всё, у меня нет слов! А раз нет слов, используем действия. Ну, держись, Лир-р-р!

Я стояла, прищурив глаза и сжимая и разжимая кулаки от злости, а в голове тем временем шла целая баталия: разум и вбитые на тысячах тренировок и лекций навыки против чувств. Рациональная часть моего я говорила, что эльф не виноват в случившемся; навыки советовали проанализировать ситуацию и если уж и мстить — то чтоб наверняка а, главное, так — чтобы мне за это ничего не было; чувства орали об ущемлённом самолюбии, глупости ситуации, в которую я попала и раз за разом повторяли избитую земную фразу: "Без меня меня женили". Побушевав, таким образом, пару-тройку секунд сознание выдало вердикт: наказать парня для профилактики, и постараться при этом не попасться.

Надев на лицо маску спокойствия, кивнула ждавшему ответа Лиру и молча зашагала в сторону "берлоги" моих подопечных. Эльфы, удивлённо переглянувшись, пошли за мной. Всю дорогу я составляла планы мести один хуже другого и отбрасывала за невозможностью осуществления: магией то пользоваться нельзя! Но вот меня, наконец, осенило хоть и не сильно кровожадным, но зато осуществимым планом, который я и решила незамедлительно воплотить в жизнь, тем более что мы как раз в этот момент подошли к стоянке, и Лир собрался снять купол. Пока он обговаривал с отцом какие-то детали транспортировки спящих, я быстро расплела косу и, завязав ленту-артефакт на поясе, взяла в руки цепочку. Мой план был до безумия прост: во время снятия купола, в те короткие мгновения, когда эльф замкнёт силовые токи заклинания на себя, набросить ему на шею этот амулет. При этом, по идее, купол должно переклинить на нём, и я смело выскажу Лиру всё, что о нём думаю. Не то, чтобы я боялась сказать ему всё, когда он развязан, но ведь, зная его шкодливую натуру — наверняка убежит. А так никуда не сможет деться. И даже не увернётся, если надумаю стегнуть пару раз прутиком по мягкому месту.

Тем временем эльфы определились со способом, и Эллирион куда-то ушёл. Я только злорадно порадовалась: теперь некому будет помешать моим замыслам. И вот настал нужный мне момент: все линии плетения, как моток катушку, охватывали Лира. По-хорошему, он сейчас должен был их впитать. Но как бы ни так! Я подскочила и надела цепочку ему на шею. Сначала всё шло, как надо: заклинание замкнуло, связав концы силовых линий, так что вышла замкнутая спираль. Но вот потом что-то пошло не так: каким-то образом за эту спираль зацепились и остальные, установленные на поляне заклинания. Сначала мой амулет-тайфун просигналил о вторжении, затем Лира закрутило в водном смерче высотой в пять метров и метром в диаметре. Когда вода опала, и тело эльфа шмякнулось о землю, вдруг сработало усыпляющее заклинание, наведённое им на парней, и он тут же уснул. Догадавшись, какое заклинание может сработать следующим, я подскочила к Лиру и попыталась снять с него цепочку, но не успела: вокруг нас уже клубился портал. Причём, заметила я это только за миг до того, как стянуть с эльфа злосчастный артефакт. Сняв же её, поняла, какого дурака нечаянно сваляла: ведь я только что развеяла вызвавшее портал заклинание, и теперь нас может выкинуть куда угодно: посреди моря, в жерло вулкана либо в пещеру дракона.

Пока перечисляла всевозможные варианты последствий своей глупости, не забывая после каждого корить себя за неосмотрительность, импульсивность и чуть ли не старческое скудоумие, туманная воронка портала рассеялась, и мы благополучно оказались на ровной земляной площадке. Испустив облегчённый вздох, я посмотрела на Лира. Судя по тому, что я видела, спираль разомкнулась и сейчас энергия благополучно впиталась в его тело, но эльф почему-то не просыпался. Начав, было волноваться: а вдруг что пошло не так, — тут же успокоилась, вспомнив, с какой высоты он упал после водного смерча. Ощупав Лиру голову и найдя довольно большую шишку, я и вовсе успокоилась и решила осмотреться.

Окинув окружающее пространство беглым взглядом, тут же вскочила и принялась осматриваться более детально: таким необычным оказался увиденный пейзаж.

Условно, его можно было поделить на пять составляющих круг частей протяженностью по пятьдесят метров. С одной стороны, за невысоким плетеным деревянным заборчиком царила поздняя весна. На всём видимом пространстве люди, стоя по колено в затопленных водой участках, сажали ростки какого-то растения. По земляным возвышениям, отделяющим один участок от другого, смешливыми стайками бегали дети, разнося взрослым воду. От всей картины веяло идиллией и, почему-то, уютом.

И тут же, без перехода, начиналась следующая часть пейзажа: возносящиеся в по-зимнему прозрачное небо холмы, поросшие высокими раскидистыми лиственными деревьями и укрытые искрящимся на солнце снежным одеялом. Где-то в вышине реяли громадные птицы — наверное, орлы, высматривающие себе жертву.

Следующая часть представляла собой песчаный морской берег. Солнце весело поблескивало с лазурного неба, чайки то и дело опускались за добычей к самой воде. По берегу брела печальная девушка, провожая глазами каждую ринувшуюся в воду птицу. Волны, набрасываясь на песок, омывали босые ноги. От увиденного веяло несказанной печалью.