Бэлла Донна (главы 1 - 7)

"Тварь! Мог бы предупредить!" — я зыркнула на невозмутимого Рэма, стоящего рядом и встряхивающего руками. Если бы могла, взглядом прибила бы! Но тут Рэм заговорил на чужом языке, только на этот раз абракадабра была понятной, сама собой разложилась на слова:

— Что ж, беседуйте пока. Я скоро вернусь.

Больше того, я даже представляла, как эта фраза пишется, наверняка благодаря знаниям Лаэрта! Оказывается, я, то есть Карганила, учила его грамоте! Она единственная из всей семейки заботилась о правнуке, а теперь стала зомби или, как говорили местные, кадавром. Рэм притащил её... меня вчера в Маулентию... Зомби... Тварь здесь я. Выродок я! Чудовище — тоже я! И когда я начну превращаться в такого урода, полчища которых гасят в фильмах?

Я беспомощно поискала глазами Рэма, единственного, кого не боялась в этом мире. Но увидела вокруг себя только рожи семейства Карганилы. Два хмурых старика, горбатая старуха, две явно скучающие девчонки и три наглые рыжие бабы. У дальней стены топтался Джентос, напротив раскачивался на стуле Лаэрт. А Рэм-то где?

Его чёрный плащ а-ля "ужас, летящий на крыльях ночи" мелькнул за окном. Ку-у-уд-а-а? А я? Ой, Рэм ведь говорил что-то про то, что скоро вернётся, и что я должна побеседовать с родственниками... Бежать за ним или сделать так, как велели? Разумнее будет прекратить самодеятельность и дождаться Рэма, который обещал проводить меня до пещеры, но каков всё-таки жук, а? Все они, мужики, такие, нашкодят, а потом улепётывают, и эльфячьи мужики не исключение! Кстати, Рэм действительно оказался натуральным эльфом, Лаэрт об этой расе многое слышал и даже видел их делегацию, что однажды останавливалась в Маулентии.

Я осторожно оглядела родственничков, с которыми осталась один на один. Что делать, о чём с ними говорить? Может, мирно поболтать о погоде, чтобы отношения не портить, а в шесть вечера смотаться к пещере, где меня вернут домой, если, конечно, автор записки не врал. Интересно, кто он и можно ли ему доверять? Эти вопросы не давали покоя. Магия, тайны, интриги... не хочу в них разбираться, мне лишь бы домой возвратиться!

— Мы рады, что ты воротилась вовназад, матушка, — залопотала сгорбленная старуха. Это моя дочь, кажется, Кейра? А я мать? То есть не я, а Карганила... Какие мне дети, я сама ещё ребёнок! Мама, родная моя мамочка, забери меня отсюда!

Дочь выжидающе смотрела на меня, будто взглядом в землю вколачивала, со страху я обратилась за советом к памяти Лаэрта, совершенно не представляя, как это делается. Чужие воспоминания захлестнули волной, да что там волной, цунами, которое начисто смыло личность по имени Бэлла. Вот я стою у маулентского колодца, в толпе людей, и вижу, как мои бабушка Кейра и прабабушка Карганила костерят друг друга, на чём свет стоит, и обзываются шлюхами. Я Лаэрт, но у прабабушки моё лицо... Хотя я знаю, что выгляжу как рыжеватый мальчишка, почему-то я должен быть такой вот бабушкой, разве что моложе...

Я отчаянно ухватилась за эту мысль, заставила себя смотреть на свою постаревшую физиономию, хоть это и было страшно. Всё правильно, я не Лаэрт, я Кар... тьфу ты, Бэлла!

Цунами схлынуло, я стала собой. Голова слегка кружилась, сердце колотилось, дыхание участилось. Но я бы не сказала, что эти ощущения были неприятны.

Так значит, Карганила с дочерью не особо ладили, а деревенские сбегались посмотреть на их ссоры, как на ежедневное реалити-шоу, ухахатывались и подсказывали ругательства.

— Матушка, ты теперь в свой дом вернёшься? — спросила дочь после долгого молчания. — Может, не надо? Сделай одолжение! Нам самим тесно.

Стариков и старух надо уважать, в теории меня этому учили, но на практике оно как-то не применялось. И вообще неизвестно, кто тут старше и кто перед кем должен приседать и два раза "ку" делать!

— Суд разберётся, имею я право на недвижимость или нет! — ляпнула я, попутно размышляя, водятся ли здесь такие звери, как суды. Местный язык оказался на удивление лёгким, видимо, я даже говорила без ошибок, хотя произношение далось с трудом. Похоже, меня со стороны смешно слушать...

После моей короткой, но явно весомой речи воцарилась немая пауза, прямо как в областном театре, разве что не хрустели чипсы, не звенели припрятанные пивные бутылки и не звонили мобильники. Я заёрзала на стуле. Что ж я такая дура, зачем злю семью Карганилы? Они ведь точно ненавидят и некроманта, и меня, как душу-оккупантку, и чихать им на то, что я не хотела захапывать чужое тело. Меня вообще не спрашивали! Они оплакивали Карганилу, а какой-то изверг создал из неё зомби, чудовище... Если бы такое кощунство случилось в моей семье, я своими руками удавила бы некроманта. Честное слово!

Не пора ли рвать когти? Лаэрт, как местный житель, должен знать пещеру, где назначена встреча. Вот покопаюсь в его памяти и отправлюсь туда одна, без Рэма. Прямо сейчас.

Я подняла руку, как в школе, и заискивающе спросила:

— Можно в туалет?

— Я провожу! — вызвалась моя дочурка.

Побег сорвался, уж очень бдительная у меня оказалась конвойная, ей бы в СИЗО работать! В какой-то момент я даже испугалась, что в этом мире принято мочить кадавров в сортире. Обошлось. Через пять минут мы вернулись в зал, расселись по местам и снова замолчали, только Лаэрт уплетал остатки каши так, что за ушами трещало. Мне бы его спокойствие!

И снова я одна против всех... Любящие родственники заискивающе улыбались, но интересно, о чём думали втайне? Прикидывали, кого я укажу в завещании? Не дождутся!

— Прабабка — кадабра! — заявила одна из двух девчонок. Хм, а они мне кем приходятся? Я с опаской потянулась к памяти Лаэрта. Наши личности опять перемешались, но на этот раз я быстрее справилась с проблемой. Уф! Ещё один такой приход, и в Маулентии точно станет на одного умалишённого больше!

Страшно подумать, девчонки оказались моими правнучками! Валерьянки мне!

— Прабабка — кадабра!

— Ты на кого тявкаешь, мелюзга! — рявкнула я. Если родные Карганилы ждали, что во мне проснуться материнские инстинкты, и я стану сюсюкаться с малышнёй все дни напролёт, пока остальным некогда, то они глубоко заблуждались! Вот маманька бы обрадовалась, она давно о внуках мечтала, но парней от меня отгоняла. И откуда я достану ей детей, из капусты, что ли?

— Девочки, ступайте погуляйте, — сказала статная женщина, светловолосая, с лёгким оттенком рыжины. Моя старшая внучка, дочь моей единственной дочери Кейры. Что-то мне подсказывало, что она дура набитая, её боятся не надо, а вот её муж доверия не внушал.

Дети тут же умчались. Одной проблемой меньше! Нечего меня провоцировать, терпеть оскорбления от малявок я не намерена!

Муж старшей внучки, с бородой-веником и бегающими глазками, осторожно начал:

— Знаете, Карганила, я на вашей землице, которая мне в наследство отошла, уже свёклу посадил, моркошку. А жена вон цветник развела, гвоздики, ромашки, ещё какую-то дрянь. Это што, прикажите выкапывать?

— Я подумаю, — буркнула я и уже машинально скатилась в память Лаэрта. На этот раз нужное воспоминание нашлось быстро, а приятная лёгкость и головокружение и вовсе не накрыли. Я обрадовалась. Не надо мне такого халявного кайфа, как известно, бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

Оказалось, муж внучки распускал нелепые сплетни о Карганиле. Лживые они, родственнички! Ну ничего, мне с ними не жить, мне к ним не притираться...

— Бабушка, я счастлива, что ты с нами, — сказала ещё одна внучка, средняя, с бронзовым загаром и кудрявыми медными волосами. Хоть в цветмет сдавай! Это была мать Лаэрта, Мара. По слухам она... страшно подумать, в тринадцать лет отправилась в соседнее село на ярмарку, а вернулась беременная. Об отце-молодце Лаэрта ничего не рассказывала, и ни слуху, ни духу, ни алиментов от него не дождалась. Потом, опять же по слухам, Мара ходила к Карганиле, чтобы избавиться от ребёнка, а та предлагала сделать это с помощью конской гривы, но сорвалось. Я поневоле задумалась о механизме этого загадочного способа, уж не поэтому ли Лаэрт родился дебилом?

— Бабушка! Я так тебя люблю! — младшая внучка, на вид моя ровесница, да ещё похожая на меня один в один, бросилась мне на шею и разрыдалась.

Я растерянно погладила её по волосам и вдруг подумала, что меня разыгрывают. Всё это просто не может быть правдой! Меня снимает скрытая камера, сейчас изо всех углов, как тараканы, выскачут люди, начнут аплодировать, хохотать и дарить цветы.

— Отцепись, внуча! — я оторвала от себя безутешную родственницу и спросила то, что спросила бы у любой ровесницы, не потому, что интересно, а чтобы показаться продвинутой: — Лучше скажи, здесь клуб есть? Сводишь? Косметикой и нарядами поделишься? Знаешь, что такое косметика? Это белила, румяна, парфюм...

Она непонимающе уставилась на меня, вытерла кулаками сухие глаза и заголосила по второму кругу, только на этот раз на безопасном расстоянии от меня:

— Бабушка родненькая, да как мы без тебя!

Я заметила на её шее собственный бусики, то есть бусики Карганилы. Что на этот счёт известно Лаэрту? Я сумела найти чужое воспоминание и не забыть при этом саму себя. Всё лучше и лучше! Расту над собой!

Выяснить удалось следующее: внучка на глазах Лаэрта присвоила украшения Карганилы, кружевные воротнички и фиалковую воду, на которую давно глаз положила. Никого она не любила, только притворялась, актриса погорелого театра! Вот тихая, зато искренняя Мара — это моя кровь! Ничего не требует, просто печально смотрит, сочувствует, что ли? И Лаэрт тоже моя кровь, оба мы психи! Мои гены! То есть мои димы. То есть даже не димы... как муженька-то моего звали?

Внучка, сообразив, что её представление никого не трогает, замолкла. Я исподлобья оглядела родственников, не зная, чего ещё от них ждать. А не пошли бы они?..

— Можете идти, — я благосклонно махнула рукой. Жест получился величественный, я бы сказала, императорский, аж самой понравилось! Но его не оценили, родственнички остались на местах, а дочурка запричитала:

— Нет, нет, подождём покамест. Надо ещё много наиважных дел обсудить.

И мы снова замолчали. Немое обсуждение наиважных дел длилось час, а может, два. За это время я лишний раз удостоверилась, что они собрались здесь не для того, чтобы порадоваться возвращению моей скромной персоны, а из-за наследства! После смерти Карганилы родные успели поделить её землю, понаехать в освободившийся дом и теперь гадали, буду я оттяпывать своё имущество или нет. Что за осиное гнездо я воспитала!

— Вы ночевать-то где собралися? — спросил муж моей дочери, беззубый старик. — Мы бы уступили вам местечко, но вы сами смекните, а ну как ночью...

Да, вдруг я ночью, как чудовище-кадавр, всех загрызу? Зять. Зятёк... Ну-ну. Устрою я тебе райскую жизнь, ты у меня ещё попляшешь! Ты меня будешь "мама" называть и по имени-отчеству. Карганила Батьковна... как моего здешнего папашу звали?

И тут наконец-то явился Рэм, потерянный и с шальным взглядом. Он, конечно, та ещё скотина, но я сразу подскочила к нему, едва он подошёл к столу, зашептала по-русски:

— Уведи меня отсюда, иначе не я их, а они меня заживо сожрут!

— Тихо, — он повёл плечом и обратился к моей дружной семейке, так и замершей на месте: — Благодарю, что дождались меня, мы с Карганилой отлучимся на пару часов.

Ура, мои мучения закончились, если не считать предстоящей встречи, о которой лучше не думать. Я мило улыбнулась родственничкам, хотела взять Рэма под руку, но он уже был у двери, мне пришлось догонять его, что выглядело совсем не романтично.

Когда мы вышли на улицу, я окончательно уверилась, что никаких скрытых камер вокруг нет. Не натыкали же их по всей деревне! В глубине души теплилась последняя надежда, что, может быть, я попала на съёмки исторического фильма, но и она улетучилась, когда на пороге нас чуть не сшиб алкаш в коротких штанах с подтяжками, сползшими на плечи. Шатало его, словно при землетрясении в десять баллов, а перегаром разило так, что все окрестные мухи заспиртовывались на лету. В таком виде можно разгуливать по пивной, но никак не по съёмочной площадке.

Значит, я всё-таки в другом мире, под светло-голубыми небесами, полосатыми от длинных облаков. В загнивающем Средневековье, без стиральных машин, мобильников и удобств, впрочем, без последнего я в деревне вполне обходилась. Как жить в этой дикости, смахивающей на Королевство Кривых Зеркал? И где потерялся мой верный двойник Аллэб с родинкой на левой щеке? Наверно, я промахнулась, когда загремела в этот мир, или как раз угодила внутрь её тела.

Пока же оставалось идти за Рэмом, отмахиваясь от злющих голодных комаров. Встречные сторонились нас, вернее, меня. Я гордо не замечала косых взглядов и размышляла, не высказать ли Рэму всё, что думаю о его способах считывания памяти, но тут споткнулась о кочку и загремела бы носом в землю, если бы меня не поддержали под руку. Какая у Рэма реакция быстрая! Я рассерженно фыркнула. Как я поняла благодаря Лаэрту, у здешних эльфов есть всё, о чём только можно мечтать: бессмертие, красота, здоровье, будто они святые, ни за что ни про что одарённые богами. Почему одним всё, а другим — ничего? Впрочем, за это "всё" эльфов и не любят.

Покуда я разбиралась в межрасовых отношениях, Рэм, оказывается, развёл какую-то демагогию.

— А? Что? — я глянула на него.

— Говори на едином, ты же его знаешь. Бэлла, ты меня слушала?

— Бэлла Анатольевна! — взбрыкнула я, отмечая про себя, что мы уже миновали последние дома деревни.

— Как скажешь. В общем, мы идём не на увеселительную прогулку, назначивший встречу некромант — дело серьёзное.

— А что, эта записка от некроманта? Там же не подписано...

Рэм не стал вдаваться в объяснения, вместо этого сказал:

— Не бойся, держись рядом со мной, если я крикну: "Беги!" — тут же убегай. Скоро я наброшу на себя невидимость и притушу ауру, так что не удивляйся. Беседовать будем мысленно, делай вид, что ты одна. План таков: ты дожидаешься некроманта, я бросаюсь на него, спутываю магией по рукам и ногам, заставляю отправить тебя на Землю, а потом... потом это тебя уже не касается.

До того, как Рэм посоветовал не бояться, я и не боялась, а теперь меня пробила дрожь. От волнения зуб на зуб перестал попадать, колени затряслись. А вдруг меня убьют как ненужного свидетеля? А вдруг этот некромант — маньяк? Ладно, я не одна лезу чёрту на рога... Во всех фильмах на стрелку ходят под прикрытием милиции или "братков". Надеюсь, наши... э... маги нас берегут. Вот, у этого эльфа-мага и нож на поясе висит, в случае чего врага пырнёт... Настоящий джигит!

Рэм спрыгнул с пригорка, подал мне руку. Галантный какой! Нет уж, сама слезу.

Мы остановились у узкой норы, ведущей куда-то под землю. Рэм подтолкнул меня к входу и растворился в воздухе. Я затопталась на месте, мысленно спросила:

"А обязательно туда ломиться? Танки грязи не боятся, но я же не танк! Может, в обход пойдём, как все нормальные герои? Я покажу".

"Обход?" — удивился Рэм.

"Я по воспоминаниям Лаэрта сориентировалась. Моя память девичья, а его я доверяю! Он так чётко всё помнит, просто поразительно! Я слышала, что сумасшедшие в чём-то гении, так вот я думаю..."