Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Я тоскливо вздохнула. Был бы рядом Райден — поныла бы, наверное, а с сумеречным... Нельзя. Только дай слабину — с потрохами сожрет и добавки потребует. Я собрала в кулак все свое упрямство.
Так, гордость, ты где? Выходи на дело.
* * *
— Шхал, а что вы все-таки здесь забыли? — от нечего делать я доставала своего спутника глупыми вопросами.
— Работаем.
— А не мало ли вас? На раскопки пустошей же обычно человек десять отряд собирается.
— Хватает, как видишь, — буркнул он и после паузы снизошел до полноценного ответа: — На самом деле пустошь нестрашна, Вечность выметает ее подчистую. Но ослабляет магические связи, удерживающие стражей в подземных хранилищах, и те вырываются на свободу.
Я с содроганием вспоминала недавний бой. И поняла.
— Значит, рядом чье-то хранилище было? Значит, что-то ищете? А что?
— По работе.
И надолго замолчал. А я топала следом и прислушивалась к своим ощущениям. Почему мне здесь не страшно? Неприятное место, а страха нет. Разве что отсутствие Райдена беспокоило не на шутку. В некотором смысле он безголовый, всегда отдувается за других. Не случилось бы чего...
— Нам только до гор осталось добраться, день-два, и ты дома, — негромко заметил сумеречный, обернувшись.
Утешил! Я до сих пор гадаю, что лучше — домой вернуться или здесь остаться... Одарила Шхалара красноречивым взором и мужественно продолжила плестись за ним, размышляя о том, куда запропастился брат. Закатные сумерки неспешно сменялись туманными, а от Райдена — ни слуху, ни духу. Правда, Шхалар, как я подозревала, все о нем знал. Мыслесвязи магов учили едва ли не с пеленок, и наверняка эти двое и на расстоянии не переставали шушукаться. Но раз сумеречный не велит мне сидеть, молчать и ждать, значит, брату помощь не нужна, значит, с ним все в порядке.
Туманные сумерки, расползаясь по пустоши вязкой серой пеленой, постепенно сменялись сумерками темными, а мой спутник продолжал с прежней скоростью нестись вперед, к одному ему известной цели. А у меня уже не осталось ни сил, ни терпения, ни гордости. Только упрямство. И несколько раз я ловила себя на безотчетном желании сесть, а лучше — лечь прямо здесь, на голую землю, и пропади все пропадом. Но, глядя в стремительно удаляющуюся спину, продолжала путь. Нет, конечно, он меня не бросит, иначе Райден ему голову оторвет, и Шхалар об этом прекрасно знает. Наверно, я просто не привыкла сдаваться. Из-за чего и страдаю.
— Все, привал, — донеслось до меня, когда я уже замучилась брести в темноте, спотыкаясь то о камни, то о собственные ноги.
Я подняла голову и осмотрелась. Из темноты вырастали очередные развалины. Дымчатый свет восходящей луны выхватывал из кромешной тьмы неровный силуэт низкой башни и бесформенные груды обломков вокруг нее. Доковыляв до ближайшего, я села, вытянула ноги и поняла, что все, не встану. Поелозила, устраиваясь удобнее, нашла небольшое углубление, в которое и сползла, прижалась спиной к прохладному камню и устало закрыла глаза. И хоть потоп теперь, хоть землетрясение... Не встану.
— Ясси, побудь здесь, а я пока осмотрюсь.
— Угу...
— Здесь одеяла и еда, разберешься, — рядом упала сумка, на которую я, сбросив сапоги, сразу же положила гудящие ноги.
— Угу...
— Защиту я поставил, тебя никто не потревожит, но и ты за нее — ни ногой.
— Угу...
— Если бы ты всегда была такой сговорчивой, то нам бы с тобой...
— Угу...
Сумеречный наконец сообразил, что привычного разговора-перепалки не получится, и счел за лучшее тихо удалиться. А я как сидела, так и уснула. Моргнула, провалившись в бездонный темный колодец крепкого сна. И мне стало так хорошо... И спишь, видишь себя со стороны и понимаешь, что спишь, от ощущения блаженного покоя становится так тепло и уютно... И мой сон тревожило лишь чье-то пение. Чей-то голос. Тихий ненавязчивый шепот, нежный, словно дуновение ветерка, и успокаивал, и убаюкивал, и растревоживал. Уставшее "я" спало, но то беспокойное, что всегда толкало на поиски приключений, оживилось, высунув наружу любопытный нос, встрепенулось, расправив радужные крылья...
...Стукнувшись обо что-то лбом, я резко проснулась. Испуганно огляделась. Осторожно потерла ушибленное. И вздрогнула. Голос, тихий-тихий, продолжал вести свою песню. Незнакомый язык, странные слова, манящий мотив, зовущий за собой... А я, Вечность знает как, очутилась... наверное, в башне. А если унесло за ее пределы, то Райден меня по головке не погладит... если найдет. А голос все пел и пел, все звал и звал за собой, и противостоять ему — очень сложно, невозможно...
Я сделала осторожный шаг в полной темноте, нащупав ногой низкую ступеньку. Медленно развела руки в стороны. Тесные стены грубой кладки. Низкий потолок. Сколький влажный камень. Какая-то лестница, в неизвестность уводящая. И оттуда, из неизвестности, и доносилось пение, а тихий голос шептал едва различимое "Не бойся...". Я сделала шаг, второй, третий. И поспешила вниз, на звуки песни.
Нет, страха не было. Совсем. Внутри все горело от странного нетерпения — добраться, от азарта — увидеть, от желания — взять. Руки дрожали и зудели. И с каждой пройденной ступенькой все громче становился голос, все торжественнее — пение, все безумнее — наваждение. Увидеть. Взять. Забрать. Завладеть. И успокоиться.
Лестница окончилась низким коридором, и, продолжив путь, я обнаружила странность. Неким непостижимым образом я прекрасно видела в темноте. Тьма, вязкая и густая до ощущения ее прикосновения к коже, расступалась, стоило лишь рассеянно посмотреть в сторону. Может, я продолжаю спать?.. И ушиб уже не болит, и голова после недавнего общения со стеной не ноет, и усталости — как не бывало... А если я во сне... то он мне определенно нравится!
Коридор, ведущий под уклоном вниз, сворачивал то влево, то вправо. Скользя босыми ногами по влажному полу, я стремительно продолжала спуск, пока не увидела далекий свет. Мерцающее серебристое сияние. Гулкий зов песни в ушах. Беспокойное сердцебиение. Ощущение осторожных толчков в спину, не позволяющих сойти с пути. И я потерялась в реальности. И верила в нее, и не верила. Но не боялась.
Спуск завершился у кромки воды. Я часто поморгала, привыкая к свету, и зачарованно огляделась. Под моими ногами расстилалась ровная, как отшлифованный черный гранит, гладь небольшого озерца, в центре которого находился крошечный островок. Серебристые светляки беспокойно сновали над водой, отражаясь в ней пушистыми клубками света, и озаряя... наверное, подземелье. Я понятия не имела, куда попала, но песня здесь звучала громче, а невидимый проводник по-прежнему подталкивал в спину — туда, к островку. И... это ведь сон, да?
Вода оказалась на удивление теплой. Помедлив, я решила не раздеваться и шагнула в озеро. Дошла до середины пути, отрешилась от навязчивого провожатого и с наслаждением нырнула в воду с головой. После нескольких дней пути, наконец, искупаться!.. Только ради этого сюда стоило прийти! А все остальное — подождет. Хотя песня начинала нервировать. Столь приятная поначалу — и настырно нудная теперь, в двух шагах от... цели?..
Вынырнув у островка, я вскарабкалась на него и остановилась, выжимая клочья подола, откинула на спину мокрые волосы и замерла. Песня тоже замолчала. Зато руки зазудели с удвоенной силой. Хотя ничего особенного я не увидела. На небольшом возвышении лежал осколок камня. На вид — самый обычный, серый, с мой кулак размером. Я подошла к нему, взяла в руки и с любопытством осмотрела. Ни магии в нем, кажется, не было, ни исторической ценности он, скорее всего, не имел. Ничего интересного. Обидно. Такое место — и такая находка... Для чего?
Разочарованно хмыкнув, я повернулась к озеру и удивленно подняла брови. Светляки перестали беспокойно метаться, замерев в странном порядке, и их сияние образовывало... Я быстро взобралась на возвышение. Да, точно, на водной глади тускло мерцал символ. Я нахмурилась. Никогда такого не встречала. В нем было слишком всего... много. Беспорядочное и бессмысленное нагромождение кругов, полукружий и разнородных линий... Похожих на... тайнопись?.. Я сунула камень под мышку, достала сшивку и решила символ зарисовать. После над ним подумаю. Дома меня, как пить дать, под замок посадят, так хоть будет чем заняться.
Дорисовав последнюю линию, я убрала сшивку и нечаянно выронила камень. Светляки встрепенулись. Я шустро спрыгнула вниз, подобрав находку, но опоздала. Светляки поменяли порядок, свившись тугим жгутом, направленным на... И встрепенулась у ног вода, бурля и пузырясь.
Я посмотрела на первую угрозу, потом — на вторую и молча нащупала поток. Я же ветер? Вот и поймайте, если сможете! Нервно выдернула из потока нужную мне колючую нить, представила Шхаларову сумку и полетела. И последнее, что запомнила, это рассыпавшихся над водой светляков.
* * *
— Яссмилина!..
— А?.. Что?.. — я села и сонно захлопала ресницами. — А! Райден!..
— Что это такое? — зашипел брат, присев на корточки рядом со мной.
— Где? — спросила наивно, откидывая с лица влажные волосы.
Надо же, не приснилось... И волосы, и платье — влажные, и спала я — в обнимку с сумкой, и в руке — зажат давнишний камень. Э-э-это что такое?..
— Положи его на землю!.. — велел Райден таким же тоном, каким в детстве говорил мне "Ясси, брось каку!".
"Кака" оказалась не серой. А прозрачной. И вообще — не камнем. А сферой. Треснувшей. Со спящим клубком темно-сизого огня внутри. Ничего страшного. Эй, ребята, что у вас с лицами?
— Я сказал, положи!.. — брат начал выходить из себя, а я поспешно спрятала сферу за спину, вскочила на ноги и попятилась.
Мои спутники тоже встали. Вид оба имели очень нездоровый — ссутуленные, взъерошенные и бледно-серые, а темная одежда — серая от пыли. И — пустые. Как не вовремя... С перерасходом сил маги теряли связь с источниками и потоками, и что-то в них неуловимо менялось — гасли огоньки в глазах, морщинила кожа на лице. Но Шхалару-то пустота не грозит, к ночи восстановится, а вот Райден...
— Сам лучше иди и приляг! — напустилась на него в ответ. — Тебе что мама говорила?! Нельзя так опустошать себя, магия может не вернуться вообще, а ты что наделал?..
Он приподнял бровь, глянул на меня внимательно и устало сказал:
— Не уводи разговор в сторону. И... положи эту дрянь, а?
Я посмотрела на свою добычу. Наморщила упрямо нос. И во мне взыграло детство. Каждый раз, когда меня просили положить на место очередную найденную мерзость, хотелось обратного — вскрыть и посмотреть, что в ней такого гадкого. И мне с опытами везло... иногда.
— Нет!..
С дружным воплем оба мага отпрыгнули от меня назад шагов на пять. Я быстро сжала в ладонях сферу, и хрупкое стекло осыпалось к моим ногам, а наружу выбрался... всего лишь темно-синий светляк. Очень, кстати, симпатичный. Внутри сизого свечения — крошечная фигурка лохматого пса, длиннохвостого и почему-то крылатого.
— Ясь, побери тебя мгла!..
Покружив, светляк нырнул в вырез моего платья и тихо там затаился, а я заулыбалась. Щекотно! И весело глянула на своих онемевших спутников:
— Ну? И зачем так орать? Ничего же не случилось!
— Ясси... — хрипло протянул Райден и досадливо сплюнул: — Недоразумение ты эдакое, проклятье же зацепить могла!
— Но ведь не зацепила! — я стойко встала на защиту собственной глупости.
— А могла!..
— Но ведь обошлось!..
— Замолчите оба, — встрял Шхалар. — Обошлось, и обошлось. Предлагаю перекусить, и в путь.
— Какое — "в путь"? — я подняла брови. — Вы на себя давно смотрели? — мои спутники переглянулись и дружно скривились. — Вот, и я о том же! И далеко вы такие уйдете? До постели сначала доползите!
Народ моему совету внял. Удивительное рядом. Наспех изучив башню, оба достали одеяла и разбрелись по своим углам. Райден уснул сразу, а Шхалар, услышав недовольное бурчание моего голодного желудка, доплелся до полуразрушенной кладки очага, сдул с ладони пригоршню светляков, позеленел и, шатаясь, удалился в свой угол. И вокруг меня распахнула крылья тишина, нарушаемая лишь свистом ветра в дырявой крыше башни. Я перевела дух. Отлично. Можно спокойно заняться делом.
Умывшись и расчесавшись, я распотрошила братову сумку с припасами, взялась за яблоко и изучила временные владения. На первом этаже сохранилась лишь одна комната с широкими пролетами круглых окон, да часть комнаты смежной. От последней остались черная от копоти стена и полузаваленный проход. Кстати, я не уверена, что этаж именно первый: вместо входных ступеней нас встречал темный провал низкого арочного пролета. Соорудив на скорою руку начинку для похлебки, я загнала под котелок светляков, взяла второе яблоко и пошла искать свое подземелье.
Найдя снаружи узкую щербатую лестницу, уводящую наверх, я обследовала второй этаж, взобралась на третий и последний, изучила усеивающую его груду обломков, спустилась вниз, обшарила окрестности, но не обнаружила ничего нужного. Вход в подземелье, если он и существовал в природе, вероятно, находился в другом месте. И я утешилась благополучным завершением случайного приключения, приятным купанием, прячущимся под платьем светляком и великолепным самочувствием. И усталость как рукой сняло, и царапины с синяками зажили, и голова не болела, и мысли были ясными. Целебная вода в озере? Вероятно. И все — к лучшему. Да, и надо бы с прадедом обсудить ночное путешествие...
Сообразив поесть, я заварила чай, быстро прикончила свою часть похлебки и посмотрела на парней. Рассветные сумерки давно сменились светлыми, а оба моих спутника спали, как проклятые. И ведь не поели даже... Я перевела сочувственный взгляд с одного на другого и снова полезла в сумку Райдена. Я же внучка алхимика, в зельях немного соображаю... Но лучше бы обоих в то чудесное озеро окунуть. Жаль, дорога к нему утеряна.
Как у любого уважающего себя путешественника, небольшая с виду сумка Райдена вмещала в себя невероятное количество предметов, как он сам говорил — половину родового замка и мешок яблок. А заодно — и всевозможный хлам, найденный, видимо, в пути. Роясь в нем, я уколола палец и вместо искомой травы выудила из сумки щербатый осколок — с мою ладонь величиной, с выбитыми на одной стороне непонятными символами. Грязно-серая плитка с острыми краями. Ничего особенного. Вечность знает, зачем брату понадобившееся.
Не без труда добравшись до пучков трав и перевернув вверх дном все сопутствующее, я сварила нужный настой. Разлив полученное варево по кружкам, одну поставила рядом с Райденом и в сомнении посмотрела на Шхалара. Подумала, подошла к нему на заданное расстояние и катнула кружку по полу. Варево, конечно, немного расплескалось, но кружка остановилась на расстоянии вытянутой руки. Я встала. И так сойдет. И отправилась наружу беседовать с прадедом.
Башню окружали остатки стены, и, усевшись в ее тени, я развернула сшивку. Мельком глянула на срисованный ночью символ и потеребила пушистый хвостик косы. О чем именно прадеда спрашивать? Или не спрашивать ни о чем, а подождать, когда он сам начнет объяснять? Ощущение того, что Эйрин и без моих вопросов все знает, не отпускало, и прадед его правильность быстро подтвердил. Лист с символом перевернулся, и на его обратной стороне из-под пера появилось: "Поздравляю, Ясси, ты услышала зов ветра".
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |