Правдивые истории

— Денис один не справится, а у Максима сессия на носу. К тому же в трактире надежнее. Народу всегда полно. Отмахаемся как-нибудь. А из дома я выходить, ладно уж, не буду, — и для верности добавила: — В общем, не поеду, хоть режьте!

— Это можно, — тут же осклабился вернувшийся Воржек. — Начнем с языка.

Я схватилась за эльфийский кинжал:

— Буду сопротивляться!

По лицам иномирян расползлись противные улыбочки.

Поддержка пришла со стороны Дениса.

— Бегать от неприятностей тоже не выход. В доме и стены помогают. Справимся. Надо только придумать какую-нибудь тревожную кнопку и обучить Ксюшу паре приемов. Чтобы в экстренной ситуации могла себя защитить.

Селливен кивнул:

— Мы за это возьмемся. Тренировка завтра в пять.

Я наивно обрадовалась:

— Вечера?

— Утра, — мстительно улыбнулся образец мудрости и милосердия, но, глядя на мое вытянувшееся от отчаяния лицо, все-таки сжалился: — Ладно, в шесть.

А ночью во сне, когда снова показался зловещий джип, я зажала в одной руке шпильку мага Аль Ди, в другой — боевой томагавк гоблина, незаменимое оружие в сокрушении страшных тонированных стекол, и сама рванула навстречу врагу. Джип тут же жалобно взвизгнул тормозами, включил задний ход и, трусливо виляя, исчез в ближайшей подворотне. Я же осталась наедине с победой торжествовать и насмехаться над постыдным бегством врага. И кто знал в этот момент, что история только начинается.

История седьмая.

За мной пришли. Спасибо за внимание. Сейчас, должно быть, будут убивать!

(м-ф Таинственный остров)

Кому-то суждено родиться жаворонком, радоваться рассветам, утренним ветеркам, успевать вовремя на работу, да еще готовить завтрак для семьи. Так вот, это все не про меня. Я при подъеме раньше восьми становлюсь социально опасным человеком (сын с мужем утверждают — что даже не человеком). Денис напротив — пташка ранняя: встать в пять утра, и остаться на весь день в замечательном настроении для него не проблема. Зато в десять вечера, когда он спит на ходу, у меня наступает самый активный период и бурление энергии. Как мы с мужем при таких разных характерах умудрились столько лет прожить вместе — непонятно даже нам самим.

Но с недавних пор мне пришлось наравне с Денисом встречать рассветы и радоваться утренним штилям и ветеркам. Эльфы все-таки сдержали обещание. Когда впервые возник вопрос о срочной спортивной подготовке, я не поверила в серьезность угроз со стороны довольно-таки легкомысленных приятелей, и, как оказалось, зря. На следующее утро с меня нагло стянули одеяло, уже несколько лет верно оберегавшее ночной покой. Не открывая глаз, я попыталась вернуть его на законное место, но не тут-то было. Чья-то рука схватила меня за щиколотку и дернула прочь с кровати. Не осознав до конца, что происходит, я кое-как разлепила веки и подскочила на месте: серьезный взгляд темно-зеленых глаз подействовал не хуже чашечки кофе.

Первой связной мыслью, мелькнувшей в голове, было: "Обнаглели, вконец распустились эти чертовы эльфы!"

Я открыла рот, чтобы вместе с зевком высказать этому... нет, все-таки этим — в дверном проеме мелькнул еще один остроухий. Высказать этим отвратительным типам все, чего они заслуживали.

К сожалению, типы успели первыми.

— Шесть утра, — обвиняющим тоном сказал Селливен.

А его друг с любопытством поинтересовался:

— И в этом вы спите?

В панике оглядев себя, я облегченно перевела дух: слава богу, все-таки надела пижаму. Симпатичную такую: шелковую, синюю, с розовыми ушастыми слониками. Подарок Дениса на восьмое марта.

Я представила лицо Селливена, разбуди он меня вчера, ухмыльнулась:

— Тебе еще повезло.

Высвободила ногу и отправилась в душ.

— Почему? — донеслось следом.

Беда с этими эльфами — любопытные, как дети. Впрочем, по эльфийским меркам приятели действительно были очень молоды: меньше сорока пяти, да и те — на двоих. Старшее поколение лесного народа делами людей особо не интересовалось. А уж о том, чтобы прийти посидеть в одном помещении с орком — и вовсе не могло идти речи. А эти ничего, даже общаться потихоньку начали.

— Так почему повезло?

Я, услышав за спиной шаги, съехидничала:

— Женишься, узнаешь!

Прохладный душ смыл остатки сна, и через десять минут я стояла во дворе. Илваритель окинул меня скептическим взглядом, сунул в руки деревянный нож и приказал:

— Обороняйся.

Когда он выхватил свой, я попросту не заметила. Опасная игрушка мелькнула у самого горла. Я, зажмурившись, отмахнулась наугад. Нож воткнулся во что-то плотное, пальцы стали липкими, и послышался сдавленный стон. Сердце сразу провалилось куда-то в район желудка, а ноги стали ватными. Я с огромным трудом пересилила страх и открыла глаза. Передо мною стоял Кузьма, в его руках через колотую рану в боку истекала сладким соком дыня.

Илваритель вытащил учебное оружие из плода, слизнул с полированного дерева сок и вкрадчиво сказал:

— Поздравляю, ты одолела могучего противника! Теперь на правах победителя можешь его съесть!

Я медленно отползла в сторонку и упала на ближайший стул. Меня трясло от пережитого: шутки шутками, но ведь действительно могла поранить Кузьму!

На этом уроки владения ножами и остальным холодным оружием закончились — я категорически от них отказалась.

Денис меня в этом поддержал:

— Ксю все равно не сможет ударить живого человека. И неживого тоже. Скорее сама поранится. Или, что, вероятнее, нож у нее попросту отберут. Так что начните с чего-нибудь попроще.

Эльфы, немного пошептавшись, сменили тактику: решили научить меня адекватно реагировать на угрозу и хоть как-то контролировать ситуацию, а не впадать в ступор при нападении. Следующие два часа оказались сплошным мучением. Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что после этих уроков болела каждая мышца, а бедное тело украсили разнокалиберные синяки. По мне, так эльфы явно перестарались, дорвались, называется, до роли педагогов. Голову даю на отсечение, раньше им учеников не доверяли.

Прошли еще пара дней, я поняла, что и без похищений до конца лета не доживу. Педагоги вкладывали в тренировки слишком много энтузиазма. Срочно требовалось его охладить или поделить на несколько персон. С первым могло не пройти, а вот второй вариант, при некотором старании, был вполне осуществим. Для этого требовалось совсем немного — добавить учеников. Именно этим я и занялась. На следующий день вскочила пораньше, довольно чмокнула в щеку любимого супруга, встретив его пробуждение счастливой улыбкой. Продержать выражение неземного счастья на протяжении всей тренировки оказалось сложнее, у меня от этой гримасы, в конце концов, скулы судорогой свело, но все же я справилась. Эльфы ушли очень довольные. Оставшийся день провела, оживленно чирикая о преимуществах здорового образа жизни. С этого момента так и повелось.

Первым купился на незамысловатый блеф Максим. За ним поддался на провокацию муж, и тренировки перестали казаться изощренной пыткой. Наконец в одно прекрасное утро, когда я демонстративно отказалась вставать, на меня не вылили холодную воду, не унесли на занятия в пижаме, не засунули в ней же под душ, а позволили мирно проспать. Хотя если честно, сон не удался, меня замучили угрызения совести. Вернее, замучила зависть к упущенному веселью: за окном раздавались веселые голоса, стук деревянных мечей и смех. В итоге стало жутко обидно, что меня слишком быстро оставили в покое. Вот так иногда бывает, вроде бы сбылась мечта, а толку от этого никакого. В общем, результат собственных интриг меня только расстроил.

Немного потоптавшись перед зеркалом, я стерла хмурое выражение с лица и вышла во двор. Вся честная компания уже исчезла в известном направлении. Оно, это направление, появилось совсем недавно из-за ограниченного пространства в трактире и невозможности расширить его в нашем мире. Дело в том, что эльфам понравился волейбол. Они вообще народ легкий, прыгучий, как раз для этого вида спорта. К тому же толкаться и пихаться, как в других играх, лесному народу претило. В общем, они обустроили на поляне волейбольную площадку и приобщили остальной народ к этой игре.

С тоской осмотрев пустой двор, я подошла к заветной двери. Ее недавно обновили: украсили старые доски резьбой и затейливыми петлями. Однако это не помешало мне проверить ее состояние: мало ли что за ночь могло случиться. Я взялась за красивую кованую ручку и потянула ее на себя.

По ту сторону было шумно: шла полноценная игра с присутствием болельщиков и судей. В роли судей выступили гномы: все равно они не играли в волейбол с другими народами из-за своей малорослости. К тому же надо было кому-то следить за магами, а то они так и норовили помочь себе волшебством.

Присоединиться к игре означало навлечь на себя суровый выговор эльфов, так что я тихо и аккуратно закрыла калитку. Чтобы тотчас опять открыть. Бог знает — зачем.

В следующее мгновение я узнала, что мучители-педагоги старались не зря. Тело дернулось в сторону раньше, чем разум осознал, зачем это надо. Мимо что-то промелькнуло и звонко звякнуло металлом за спиной. Но я не оглянулась, не смогла отвести глаз от открывшегося вида. Привычный пейзаж сменился на незнакомый: пропал указательный знак с изображением китайского дракона (моя, кстати, работа, срисовала с пачки чая), исчезли далекие лес и горы. То есть горы как раз были: дверь открылась в узком скальном ущелье. Рассмотреть другие подробности не получилось: обзор заслонила довольно широкая спина в драном камзоле эльфийского пошива. К тому же в ущелье было шумно и опасно: шла полноценная драка. На эльфа наседала целая толпа мелких и оч-ч-чень сердитых орков. Глазастых, как сычики, но не таких симпатичных. Можно сказать, совсем несимпатичных: нечестно это такой толпой на одного!

Едва я подумала о том, что эльф долго не продержится, как он болезненно вскрикнул и схватился за плечо. Его стон и радостные вопли атакующих вывели меня из ступора: я рывком затащила длинноухого во двор и захлопнула дверь. Эльф в падении ловко перекатился через плечо, вскочил и замахнулся мечом на новую угрозу. Такой неблагодарности я не ожидала, а потому растерянно замерла с открытым ртом. На мое счастье, эльфы все-таки мирная раса, да и внезапная смена обстановки тоже подействовала. Незнакомец опустил оружие и заозирался по сторонам, пытаясь понять, куда он попал и каким образом. Беглый осмотр ничего не дал, а провести подробный эльфу не позволило здоровье: кровавые пятна на плече и на бедре стали больше. В итоге незнакомец принял единственно верное решение — похромал к скамейкам под навес. Я убежала в дом за аптечкой и бинтами. Когда вернулась, раненый уже успел избавиться от стрелы и снять камзол. Эльф сидел, зажав рану рукой в терпеливом ожидании помощи.

Выудив из памяти скудные останки факультатива по медпоготовке, я достала резиновый жгут и протянула его эльфу. Тот в ответ отрицательно покачал головой и указал сначала на обычный бинт, а затем на клумбу. Там росло единственное растение, выжившее после набегов кота — огромный куст подорожника. Его вымытые, ошпаренные и порубленные листья сошли за лекарство.

При перевязке я сняла с мужчины штаны, рубашку и коротко обрезала исподнее. Жалко ситуация была слишком нервная, не удалось получить полноценного удовольствия от принудительного стриптиза. Хотя я все рано исподтишка разглядела спасенного.

На первый взгляд ему было не меньше четырехсот лет. Возраст у эльфов определить сложно, они фактически не стареют... Его выдают глаза... Каждая сотня добавляет четкий цветной круг в радужке. Ну как у деревьев. Так вот у незнакомца было уже четыре круга: внешний темно-зеленый, почти черный, и еще три внутренних, тоже разных оттенков зеленого. В остальном эльф не отличался от представителей лесного народа. Ну может, выражение лица у него было более жесткое, чем у моих друзей. Мужчина в свою очередь тоже попытался определить, с кем имеет дело, но, если судить по недоуменному взгляду, у него это плохо получилось.

Когда перевязка подошла к концу, во двор веселой толпой ввалились игроки. Им открылось интересное зрелище: полуобнаженный забинтованный эльф, и я, занятая завязыванием декоративного бантика из бинта. Оживленный галдеж тут же затих, в воздухе зависло благожелательное любопытство. Общее благодушие и хорошее настроение разрушил раненый: он неожиданно вскочил, неловко заехав мне коленом в грудь. Я села на зад и тихо взвыла: что-то колючее довольно ощутимо царапнуло спину.

Меж тем эльф добрался до меча, схватил его в здоровую руку, и как был, босиком и в рваных подштанниках, кинулся на Воржека. Безоружного, между прочим: его топор мирно лежал на одном из столов. Хорошо, у Селливена и Илварителя реакция хорошая, они перехватили забияку, а Кузьма надежно пришпилил его к стулу огромными ручищами.

Излишняя резвость не прошла для вояки даром — на бинтах тут же проступили кровавые пятна. Но он все равно не растерял боевого задора, а принялся громко ругаться, гневно сверкая глазами и презрительно кривя губы. Воржек, хмуро ссутулившись и не обращая внимания на агрессию, подошел ко мне, поднял с пола, развернул и вытащил из футболки стрелу, которая, по-видимому, срикошетила в меня от столба. Поковыряв ее когтем, орк зло сплюнул, выругался и спросил:

— Откуда притащила?

При этом было совершенно непонятно, что он имел в виду: стрелу или раненого. Пришлось объяснить. Рассказ постоянно прерывал шипением: ненормальный эльф все не мог успокоиться.

Я и так нервничала, а тут еще Воржек выставил меня виноватой, заявив Денису, который только вернулся в обнимку с волейбольной сеткой:

— Мне надо уйти. Не упускай Ксю из вида, а то она еще не то притащит!

Отдав наглый приказ, орк удрал, а раненый очень четко и презрительно сказал два слова, от которых Селливен и Илваритель вздрогнули и побледнели.

Терпеть не могу, когда моих друзей обижают, да еще ни за что, ни про что.

Я встала перед раненым, скрестив руки на груди, и поинтересовалась:

— Какого фига ты здесь на всех орешь?

Эльф пренебрежительно оглядел меня с головы до пят и что-то процедил через зубы. И хоть обругали меня по-эльфийски, я поняла.

Наверное, выражение лица у меня было то еще, потому, что сын негромко сказал:

— Трындец котенку!

Я мысленно с ним согласилась и ответила... Выругалась по-русски, по-эльфийски, на языке орков и гоблинов. Даже несколько гномьих ругательств припомнила, а под конец, уже не владея собой, выдала:

— Эл веленет ротен, деинеол?!

От слов, брошенных в порыве злости, ахнули все: эльфы, гномы, Кузьма. Даже домовой тихо пискнул где-то за спиной. На этом мой пыл угас, оставив стыд за срыв, усталость и недоумение, что я такого страшного сказала. Последняя фраза вырвалась непроизвольно, но, судя по произведенному эффекту, явно что-то означала.

Внезапно эльф ужом вывернулся из рук великана, подскочил ко мне, схватил за плечи и пристально уставился в глаза, словно искал в них какой-то ответ. Злость еще не прошла, и я не отвела взгляд. Стало так тихо, что все услышали, как упало яблоко с дерева в соседнем дворе.