Все выросло из незнания биологии

В загашнике у меня оставалось еще около двух тысяч единиц веры, но я решил их там так и оставить, планируя начиная с этого момента копить деньги на преобразование паучьей расы и будущих последователей.

Стоило не только нажать на подтверждение изменений, как по уже отработанной схеме сила потекла с моих рук на Ариадну. В этот раз, впрочем, сравнивая с прошлыми опытами — я увидел, что мои руки омывал океан белесой силы, похожий на густой туман, устремившийся откуда-то из центра моей груди. Словно возникая на поверхности моей верхней половины тела, человеческой, белесый туман расползался по моим рукам туманным облаком и направлялся в направлении Ариадны.

За секунду моя сила коснулась паучихи — и та мгновенно упала на колени. На все восемь.

Мгновенно ее фигуру скрыло облако и на несколько секунд вокруг воцарилась тишина — даже очевидно безмозглые пауки первого уровня перестали перебирать своими лапами и устремились всеми своими восемью немигающими глазами в мою сторону. Или в сторону Ариадны, находившейся передо мной на расстоянии вытянутой руки.

Я медленно отнес свою руку, после чего даже с интересом уставился на происходившее, прежде чем туманное облако обратилось сперва в яркую вспышку и тут же рассеялось, чтобы передо мной предстала она.

Даже не знаю, как бы можно было описать мое первое впечатление от представшей передо мной Ариадны. Скажу, что она была одновременно очень красива, не очень предпочтительна и просто ужасающа.

Если точнее, то, прошу простить, но...

-Я не знал, что паук может стать девчонкой,— я выдохнул про себя.

Итак, Ариадна приняла вид девчонки. Едва ли лет десяти на вид — по крайней мере, ее верхняя половина выглядела именно таким образом, каким бы могла выглядеть девчонка ее возраста, если бы была человеком. Нет, не поймите меня неправильно — Ариадна была красива, очень красива и притягательна. Как ребенок.

Ее белые волосы знаменательной длины, лишь чуть-чуть не касавшиеся ее нижней половины тела, были подстрижены таким образом, что по бокам от ее лица на ту же длину волос спускалось две прямо остриженных пряди, что было единственным прикрывавшим ее несформировавшуюся грудь. Глаза ее представляли из себя два черных провала в бездну, фактически, копируя мои — ни склеры, ни радужки, ни зрачка — лишь чернота. Кожа ее так же представляла подобие моей — белая, белоснежная, я бы даже сказал. Нижняя половина, доставшаяся ей от паука также сильно напоминала мою, хотя и была во-первых — значительно меньше, а во-вторых — несколько более грубой и массивной. Строго говоря, в своем состоянии как арахнида Ариадна полностью повторяла тело моего аватара, если бы я был семилетней девочкой. Важное уточнение — голой семилетней девочкой.

-Великий Белый,— разительный контраст ее обычного, глубокого и хриплого голоса и ее детской внешности на секунду выбил меня из колеи, так что я даже не заметил одну совершенно немаловажную деталь.

-Ты изменилась,— как-то даже с удивлением протянул я, на что Ариадна тут же бухнулась на колени. Учитывая то, то в данный момент я возвышался на своих разогнутых ногах и достигал макушкой отметки в два метра, а рост подручной на коленях был не выше одного — мне пришлось сильно наклонится, чтобы рассмотреть Ариадну. Но, как будто ей было этого недостаточно, передо мной она склонилась еще и в поклоне, коснувшись лбом земли. Мне оставалось лишь разглядывать ее где-то вдалеке моего зрения.

-Великий Белый, я... — девчонка замолчала, после чего ее губы задрожали,— Мой Бог, я...

-Это нормально,— чтобы достать рукой до ее нового тела мне пришлось согнуться в три погибели,— Твоя победа достойна твоей награды.

-Мой Бог, я, я...— девчонка оторвалась от земли и мое сердце пропустило удар, когда я увидел, как по ее лицу побежали дорожки из слез,— Я... Мне...

Господи!— я воскликнул,— Какая же она милая!

Я неконтролируемо прижал малявку к собственной груди в порыве нежности, на что она ответила такими же неловкими обнимашками. Стоит отдать ее показателю силы — я почувствовал, как застонали мои ребра, а система начала снижать мои показатели хитов. Хотя, учитывая эту скорость и мои объемы — я совершенно не боялся умереть от подобной мелочи.

-Хватит, потомок мой, Ариадна,— я несколько раз провел рукой по ее волосам, прежде чем отстранил девчонку от себя и смог смахнуть ее слезы.

-Я не могу описать,— девчонка замялась,— Нет слов, как я... Что я могу... Я не...

-Служи мне,— я улыбнулся ей,— Вернее пса, надежней меча, честнее молитвы, бездумней раба — и я поведу тебя в этом мире.

-Да,— на секунду ее лицо закаменело, а в глазах сверкнул красный отблеск,— До конца жизни и после.

Так как предварительно я отключил возможность появления окошечка в самый ненужный момент, об одном особенном экземпляре подобного оповещения я не получил. Впоследствии оно затерялось среди тысячи подобных логов свершений — и до одного очень далекого определенного момента я так и не узнал об одной невероятно важной мелочи, произошедшей в этот знаменательный момент Как бы то ни было, вернемся к делам насущным.

-Но твое поведение,— я отстранился от нее спустя несколько секунд,— Твое бездумное поведение и атака чуть не стоили тебе жизни. Если ты слуга — то ты есть моя собственность — и непозволительно слуге вредить собственности ее господина.

-Да, Великий Белый,— мелкая вновь упала на все восемь коленей и уткнулась лбом в землю,— Я приму любое наказание!

-Что же, в таком случае,— я произнес медленно,— Как твое наказание — зная, что больше всего на свете я ценю самосовершенствование — докажи мне, что ты выросла над собой.

Главной моей проблемой создания необходимого наказания была его формулировка. Необходимость наказать Ариадну, таким образом, переложив на ее плечи сам выбор наказания, дополнительно извлекая выгоду из ее предполагаемого развития , переплетенная в этом варианте — смотрелась более чем выгодно.

-Да, Мой Господин,— Ариадна серьезно кивнула. Ох, знал бы я, что за тем последует дальше,— Я сделаю все, чтобы стать лучше для вас.

-Хорошо,— я кивнул ей, после чего поднялся с места. Ариадна в ответ мгновенно подскочила и засеменила вслед за мной как собака на привязи.

-Дальняя кровь моя,— обратился я тем временем к собравшимся...

— —

Медленно и лениво я дернул ногой... Правой. Нижней. Боковой. И начал медленно разлеплять глаза, обводя мутными очами окружающие меня просторы.

-Кажется,— спустя пару секунд вдумчивого разглядывания окружающем меня обстановки,— Когда я засыпал все выглядело немного по другому...

Стоило мне только проснуться, как самым первым бросившимся мне в глаза фактом было то, что алтарь за то время, что я пребывал в немного иной реальности, успел немало измениться.

Во время своего строительства первым творением, что вышло из-под лап моих, скажем так, не до конца разумных последователей было круговое нагромождение камней с натянутой между ними паутиной. Сейчас же алтарь выглядел... Как весьма качественное круговое нагромождение камней с натянутой паутиной.

Если быть более точным, то самой первой версией гигантского алтаря была круговая паутина, вроде той, которой могли бы впихнуть в качестве декорации разработчики в логово какого-нибудь огромного паука-босса. Теперь же все выглядело как арена для битвы с финальным боссом-пауком! Между отполированных каменных столбов была натянута жутковатая белая паутина, густо переплетенная до состояния сплошного ковра, периодически украшаемая живописно раскиданными по разным узлам паутины костями сомнительных функций и предназначений. Мой же насест также преобразился — теперь это выглядело как изукрашенный различными костями со всех сторон батут, натянутый между кучей облепленных костями каменных столбов. С четырех же сторон света на углах паутины было расположено четыре значительно больших столба, каждый из которых венчался сверху человеческим черепом. Выглядела подобная картина весьма... Угрожающе, но неплохо.

-Однако мне немного не нравится сам стиль,— я нахмурился,— Ничего не имею против паучьих узоров и эстетики мертвого тела, но мне бы больше хотелось жить в изукрашенном дворце, полном высокотехнологичный магических приблуд, нежели в невероятно впечатляющей пещере, усыпанной черепами.

Медленно встряхнув каждой ногой по очереди я поднялся с насеста, после чего привычно подключился к параметрам алтаря и удивленно качнул головой, заметив изменения.

Большой алтарь паучьей охоты (ранг 2) (5 09025 000)

Стоимость поддержания: 10 верыдень

Бог: Великий Белый (?)

Последователи: 1 истовый фанатик (Ариадна), 260 верующих, 13 глубоко верующих, 2 фанатика

Силы: Скорость передвижения противников -1,5% в радиусе 15м

Агрессивность монстров -1%

Аура: Скорость передвижения противников -15% в радиусе 35м

Агрессивность монстров -5%

Дополнения: Большое паучье логово (Позволяет Великому Белому (?) находится здесь. Регенерация здоровья и маны Великого Белого (?) ускорена на 100%)

Свободно

Подношения: 0

Кажется, засыпая вчера я действительно видел, что у алтаря не хватало всего сотни единиц до того, чтобы одно число доползло до значения второго числа, но предположение о том, что всего сотня единиц сможет превратить грубую поделку в неплохое место действия для штампованного ужастика не было наиболее вероятным в моей голове.

Медленно оглянувшись вокруг на предмет иных изменений и обнаружив лишь увеличившееся еще в два раза количество живописно раскиданных паутинок, я ткнул на интересную мне опцию 'дополнений' к алтарю.

Дополнения алтаря — то, что дарует алтарю дополнительные свойства. Улучшения и пристройки, выполняющие дополнительные функции любого типа, как например, усилители способностей последователей, активируемые магические артефакты, святыни для попытки направить развитие своих последователей в нужное русло или же просто косметические изменения для алтаря.

-Интересно, найдется ли хоть кто-нибудь, кто предпочтет возможному усилителю способностей изменения внешнего вида алтаря? — хотелось уже было спросить мне, когда я остановился на полуслове. Но ведь разработчики утверждали, и я вполне склонен верить им в этом плане, что хороший актер с сильным отыгрышем сможет превратить любую ложь в правду, а слова в реальность. Учитывая же возможность обратить на пользу себе не только фактические изменения в силе последователей, но и изменения внешнего вида — кастомизировать который возможно было в весьма и весьма широких пределах...

-Умно, умно,— я покивал головой, после чего встряхнулся,— Но нет, вопрос не в этом.

В списке возможных улучшений для алтаря было не очень много, а весьма дохрена — с интересом, но очень быстро я проскочил различные пассивные усилители, к сожалению, только достаточно маленькая их часть представляли для меня интерес, и то, не ввиду высоких показателей, а ввиду их показателей. Урезающие весь входящий урон в процентном и количественном соотношении, увеличивающие приток опыта, регенерирующие ману и здоровье, различные неуязвимости и сопротивляемости — глаза разбегались из-за всяких возможный вкусностей, но героическим усилием воли мне удалось погасить в себе инстинкт свирепого хомяка и перейти дальше.

Артефактов тоже было очень и очень немало — и все как один, они были сильны. Действительно сильны, если и не в числовом значении, то в побочных характеристиках. Так например даже самый бесполезный обелиск, на который предположительно можно было бы записать магическую стрелу мог быть использован как хорошая стационарная турель. О действительно кошерных вещах, скажем, менгира с возможностью призывать едва ли не в любую точку десяток огненных шаров с высоким уроном и разрушительным воздействием на головы неподозревающего врага, что роднило его с артиллерийской системой залпового огня значительно больше, чем полагалось правилами приличия в фентези-сеттинге и говорить не приходиться.

Или можно было установить в качестве улучшения алтаря некий символ, направленный на развитие последователей в предпочтительном направлении, скажем, символ кузнечества чтобы попытаться вылепить из своей собственной маленькой секты лучших кузнецов на свете, можно было установить, скажем, идола из золота в попытке связать народ с золотом, что подошло бы, скажем, торговцам или любителям пускать пыль в глаза золотыми кружевами, или попытаться увеличить притягательность определенных рас, животных и школ магии для народа. Такая себе попытка направить развитие народа в определенное русло, с парой, правда, логичных проблем — шанс на успех подобного мероприятия был далеко не стопроцентным, последователи всегда могли переложить желание своего бога на свой лад согласно своему разумению и, последнее, хотя подобный способ и позволял придать облик расе согласно эстетическим предпочтениям бога, не усилял способности последователей. Если точнее, то он позволял направить народ в русло, скажем, кузнечества, так, чтобы люди сконцентрировались на его развитии, но не увеличивал способности кузнецов, давал им возможность в лучшем случае стать чуть более совершенными кузнецами, чем они могли бы стать своим путем, стоило им бы сконцентрироваться на производстве ремесленных товаров. Скажем, если попытаться сконцентрировать все развитие народа только на темной магии — они не станут с ней роднее, чем могли бы в теории, если бы согласно всем игровым правилам решились ее изучать со всей самоотдачей в ущерб всем остальным видам магии. В общем, такой себе способ попытаться придать облик народу, но не усилить его, а просто направить его усилия в нужное русло.

Как бы то ни было, сколько бы раз я не облизнулся на всевозможные бонусы, после некоторых раздумий я был вынужден свесить голову и закрыть характеристики алтаря ввиду очень немалой стоимости любого усилителя. Ну его, пока могу и без этого обойтись.

Мотнув головой парой раз, я тем не менее со вздохом поднялся на все свои восемь ног и медленно двинулся прочь с алтаря, желая начать третий день с осмотра своих владений.

Однако, стоило только мне спрыгнуть с настила, чтобы еще раз осмотреть его с весьма довольным видом, как мое чутье уловило приближение Ариадны, так что я повернулся примерно в сторону ее появления. Через секунду плотные ветки, образовывавшие своеобразную ограду вокруг полянки с моим алтарем раздвинулись и я смог пронаблюдать... Маленькую девочку, семенящую в сторону меня. Почему она ощущается как Ариадна... Ах, точно, Ариадна теперь выглядит именно так, признаться, после хорошего сна мои мысли несколько спутались и я забыл о том, что вчера вечером огромный паук с хриплым женским голосом оказался маленькой девочкой. Очень красивой, но маленькой девочкой.

-Великий Белый!— стоило ей заметить мое бодрствование, как диссонирующий с ее внешним видом глубокий, грубый, хриплый женский голос с чарующими нотками, настолько обольстительный, что в него можно было и влюбится... Если, конечно, не принимать во внимание, что этот голос принадлежал существу с телом, способным возбудить разве что хардкорного педофила.