Путь наемника. Общий файл. Главы 1 - 10

Но когда детей забирают в армию — реакция почти всегда одна — непонимание и безысходность.

Дорм уже часов десять мусолил эту мысль в своей голове. Вначале он был в ужасе, затем ему мерещились различные сценарии своей скорой смерти: шальная пуля, пробившая грудную клетку, меч, отрубивший голову, магический огонь, который сжег до тла и еще множество, и множество вариантов. В конце концов, парню это надоело и он переключил свое внимание на других новобранцев, которые ехали с ним.

Всего в крытом кузове грузовика сидело двадцать человек: девять мальчиков, десять девочек и один солдат, который следил за тем, чтоб до конечного пункта доехали все девятнадцать.

Одеты в простецкие вещи серых цветов, перепуганные и уставшие, будущие солдаты ютились на деревянных скамьях, намертво прибитых к бортам. По возрасту новобранцы были примерно одного возраста, лишь двум парням, сидящим возле солдата было по двадцать лет, Дорм видел их пару раз у причала, возле родного дома. Они с солдатом о чём-то негромко общались, периодически улыбаясь. Складывалось впечатление, что этих двоих везут не в армию, а на работу в поле, никакой паники или страха. Неужто они уже смерились со своим будущим?

А вот лица остальных были не менее печальны, чем у Дорма. Дабы вновь не удариться в размышления по-поводу версий своей кончины, парень мысленно заставил себя поставить галочку напротив слов "ничего уже не изменишь" и начал искать положительные моменты.

Во-первых — он научится обращаться с оружием и станет настоящим мужчиной.

Во-вторых — его будут бесплатно кормить.

В-третьих...

Из радужных размышлений Дорма вывел резкий удар ладонью по макушке.

— Тебя что, уже успело контузить!? Быстро выплевывайся из грузовика, оглох что-ли?

Солдат выжидающе уставился на парня, последнего, кто остался в кузове.

— Ага, — невнятно ответил Дорм и вылез на улицу.

Картина открылась безрадостная. Идеально ровная вытоптанная равнина, сотни шатров разных размеров и форм, десятки солдат, новобранцев и людей в обычной одежде. За спиной расположился парк военной техники, основой его были военные джипы бледно-желтой окраски и грузовики, похожие на тот в котором привезли новобранцев.

Дорма с остальными восемнадцатью ребятами выстроили в одну шеренгу, дали каждому яблоко, кусок хлеба и одно ведро воды на всех.

Пока дети жадно поедали выданные крохи и перепуганными глазами озирались по сторонам, к шеренге начали сходится офицеры.

Спустя десяток минут перед новобранцам стояли четверо мужчин в военной форме. Они пристально смотрели вправо и были явно недовольны.

— Ну и где он лазит? Ему и так позволено первым выбирать себе новичков, а он еще и опаздывает! — раздраженно пробубнил один из них.

— А у тебя как всегда трубы уже горят? Поскорей бы взять себе пару девочек и послать их найти выпивку? — сказал самый высокий из них и все четверо дружно заржали. Большинство девочек при этих словах с ужасом переглянулись.

Через мгновение офицеры, как по команде, умолкли, выпрямились и устремили свои взгляды поверх голов новичков.

Новобранцы, заметив столь странную смену поведения солдат, начали вертеть головами, желая узнать, что же так повлияло на солдат? Ответ не заставил себя долго ждать.

К шеренге новичков приближался мужчина. Точнее даже не мужчина, а громадная гора мяса и мышц. Человек был высоченного роста и неимоверно огромного телосложения.

Когда он подошел ближе, новобранцы смогли рассмотреть его детальнее.

Идеально выбритое лицо, и вся голова в целом. Часть шеи и левое плечо покрыто давними ожогами. Из одежды на нем были широкие бледно-желтые штаны и серая майка, обуви не было, да и вряд ли во всём Королевстве Виндина найдется хоть одна пара ботинок, которая могла б налезть на эти лапы.

Вооружен гигант двумя кинжалами и двуствольным обрезом, расположены орудия были весьма необычным образом.

Обоюдоострый небольшой клинок был закреплен в специальных ножнах на правом запястье так, чтоб рукоять на пару сантиметров выпирала над кулаком.

Второй кинжал, больше похожий на небольшой меч, закреплен в кожаных ножнах на груди с левой стороны так, чтоб спрятанное в коже острие смотрело вниз, даже не вниз, а больше наискосок.

Ну и двуствольный обрез был расположен в кобуре на правой ляжке таким образом, чтоб можно было его легко достать левой рукой.

Этот здоровенный босой мужик остановился ровно на средине шеренги, быстро пробежался взглядом по новобранцам и голосом, больше напоминающем рев медведя, громогласно изрек:

— Рыжая, худорба и... пожалуй вот этот лупоглазый — за мной, — последнее относилось к Дорму.

Трое новобранцев неуверенно вышли из шеренги и, оглядываясь на остальных новичков, побрели за мужчиной. Хоть он и шел не спеша, но из-за размаха его огромных ног, ребятам иногда приходилось переходить на бег.

Они проходили мимо десятков разных шатров, солдат, площадок для тренировок, оружейных, стрелковых полигонов. Сначала всё это произвело на ребят сильное впечатление, всё-таки в военном лагере они были впервые, но уже на двадцатой однотипной площадке с мишенями их интерес угас. Уж слишком здесь всё было одинаковым.

Пока новобранцы следовали за странным босым гигантом, Дорм успел разглядеть друзей по несчастью.

Рыжей оказалась, кто бы мог подумать, рыжая девушка, немногим старше Дорма. Волосы заплетены в толстою косу, лоб закрывает густая челка, милые веснушки на носу, холодные голубые глаза.

Вторым оказался, и снова неожиданность, очень худой и высокий парень лет восемнадцати. Он так же носил челку, но если девушке она шла, то у этого кадра она была идеально ровная и доходила до середины лба.

Дорм, наверное, и сам сейчас имел не лучший видок: густые черные патлы, торчащие в разные стороны, ободраные штаны, грязная рубаха.

Новобранцы завернули за очередной, средних размеров красный шатер, и остановились на небольшой поляне. Она была очень сильно вытоптана, даже намека на траву не было, и с трех сторон ограждена невысоким, где-то по пояс, забором.

Гигант повернулся к троице лицом.

— Отныне я ваш капитан, ваш учитель, ваш родитель, и ваш наставник. У нас, в армии Королевства Виндина, нет имен, только военные клички. Меня называйте Боров и обращайтесь ко мне только на вы. Что до вас, желторотики, то отныне, ты — Рыжая, ты — Худорба, а ты — Лупоглазый. Вопросы?

Все трое молчали и осторожно, из под лба, поглядывали на своего нового командира.

— Чтоб хоть как-то наладить контакт, расскажите о себе. — этот ведмежий голос никак не располагал к беседе, хотелось взять руки в ноги и убежать подальше, в другую страну например.

От этого предложения Рыжая напряглась, а Худорба покрылся потом и начал мелко дрожать. Дорму пришлось брать первый удар на себя. Он сделал шаг вперед, и стараясь не заикаться начал:

— Мое имя — Дорм, мне шестнадцать, я сын рыбака, к военному делу не приучен.

Боров удовлетворительно кивнул и Дорм стал на свое место.

— Мое имя Кравчик, мне двадцать четыре, есть жена, маленькая дочка, рисую картины, — перепугано протараторил Худорба. Боров ему так же слегка заметно кивнул и уставился на девушку.

— Я Рыжая, мне семнадцать и я будущий воин Королевства Виндина, — не поднимая глаз промолвила девушка.

— Вот! — выкрикнул Боров, заставив Худорбу дернутся от испуга, — учитесь соплежуи, баба, а знает, что и как тут устроено.

Не дожидаясь какого-либо ответа гигант развернулся, снял с себя майку, оружие и повесил все это на забор.

— А теперь небольшое посвящение, — гигант демонстративно хрустнул шеей и костяшками пальцев, — нападайте, как умеете.

Дорм конечно ожидал нечто подобное, но хотя-бы недельки через три, когда его хоть чему-то научат.

Боров поднял руки и сжал кулаки на уровне лица. Гигант был настроен серьезно. Что удивительно, первой в бой ринулась Рыжая. Она сделала пару уверенных шагов и с размаху, оставив ладонь ровной и напряженной, ударила ею мужчину. Точнее будет сказать, она попыталась это сделать, так как навстречу прямой ладони Рыжей Боров махнул своей лапищей.

Непонятно на что надеялась девушка, но мгновение спустя она уже валялась в стороне и кряхтя от боли отползала в сторону.

— Лупоглазый, может теперь ты!? — на полном серьезе проревел Боров даже не думая насмехаться. Неужели он действительно ожидает, что шестнадцатилетний сын рыбака может дать хоть какой-то отпор опытному воину размером с дом!?

В голову Дорму ударил адреналин, мысли начали хаотично носится по сознанию и всплыла фраза бати, сказанная пару лет назад, когда мальчишку отлупили трое хулиганов: "Сына, если тебя угораздило нарваться на амбала, а отступить нэма возможности, лупы с ногы у промежность и давай дёру."

Решив придерживаться этой нехитрой стратегии, Дорм приблизился к своему новому командиру.

В отличии от Рыжей, парень не стал галопом лететь на врага. Он напрягся, остановился в двух шагах от Борова и случайно посмотрел ему в глаза. Там не было ни насмешки, ни жалости, лишь сосредоточенность. Гигант хмыкнул и не двигаясь с места замахнулся левым кулачищям, целясь Дорму в щеку. Парень с детства обладал отличной ловкостью, поэтому без особых сложностей нырнул вниз, ушел от удара и собрался уже нанести все поражающую атаку, как неожиданно ему в лоб въехала босая грязная пятка, размерами ничем не уступая голове Дорма. Это был первый раз в жизни сына рыбака, когда он потерял сознание.

Глава I

Стекло. Первое что увидел Са-аг, открыв глаза, в пять часов утра — это стекло. Сначала оно, а потом уже начинающее сереть предрассветно небо. Дело в том, что потолок комнаты, где жил ирни был сделан из стекла, так же как стены, дверь и пол. Казарма, к которой прилегало небольшое жилое помещение, была одноэтажной, поэтому встав с кровати, Са-аг увидел под ногами землю и едва различимые в сумерках мощные опоры, а не такую же маленькую стеклянную каморку как у него, с мирно спящим там ирни.

Сто отжиманий. Минутный отдых. Сто отжиманий на кулаках. Минутный отдых. Сто скручиваний. Минутный отдых. Сто приседаний с выпрыжками. Организм окончательно проснулся. Теперь двадцать минут связи с Изначальной.

Са-аг лег на пол. Руки скрещены на груди. Правая лодыжка лежит на левой. Глаза закрыты. Растворить своё сознание в потоке времени. Легкое покалывание во всех трех пальцах на каждой руке. Едва ощутимое призрачное дуновение. Изначальная дала Са-агу согласие прожить этот день.

Ирни открыл глаза. Всё тот же стеклянный потолок, вот только небо было уже значительно светлее. Скоро должно взойти солнце. Са-аг поднялся на ноги, чувствуя прилив сил и пульсацию переполненных магических потоков. С внутренним состоянием покончено, теперь к внешнему. Одежда.

В углу стеклянной комнаты стоял массивный резной стул с широкой спинкой. На нем лежали аккуратно сложенные вещи Са-ага. Чёрная майка. Широкие штаны, тёмно-синего цвета, с немного более светлыми дубовыми листками. Стандартная расцветка для камуфляжа. Ремень, с бляхой в форме всё того же дубового листа. Берцы. Штаны заправляются в берцы. Две кобуры. Первая — на правой ноге, закрепляется ремешками чуть выше колена. Вторая — на ремне с правой стороны. С левой стороны на ремне — широкие короткие ножны. Куртка с высоким горлом и капюшоном, такой же расцветки, что и штаны. На спине, возле правого плеча — специальное крепление, в форме полукруга.

Теперь оружие. Для любого воина, оружие — это продолжение его сущности, его рабочий инструмент, его верный друг.

Са-аг опустился на колени возле кровати, нырнул под нее, нащупал массивный металлический ящик. Пальцы крепко уцепились за ручку. Рывок на себя. Ящик с явной неохотой сдвинулся с места. Еще пара усилий и Са-аг выбрался из-под кровати, волоча за собой "тайник". Металл, скребя по стеклу, издавал непередаваемо противный звук. Ирни невольно сморщился. Всё. Склонившись над крышкой, Са-аг поддел ее пальцем, поднял, отложил в сторону.

На стеклянной подставке внутри ящика лежало его первое оружие, верно служившее уже многие и многие годы.

Имя этого смертельного произведения искусства — катар. Клинок представляет собой острый продолговатый треугольник сорок сантиметров в длину. Рукоять "Н" образной формы, располагается перпендикулярно лезвию.

Са-аг аккуратно взял катар в левую руку, точильный камень — в правую. Пять минут и смертоносное лезвие готово к использованию. Катар отправляется в ножны на поясе.

Ирни убирает стеклянную перегородку, открывая второй уровень ящика.

Здесь лежит верный хопеш. Длинный серповидный меч с двуручной рукояткой. Са-аг достал оружие из ящика и так же тщательно занялся его заточкой. Обычно лезвие такого клинка заостряют только с внешней стороны, но Са-аг делал это и с внутренней. Десять минут, и необычное оружие занимает своё место на спине ирни, вставляясь в специальное крепление.

Еще одна прозрачная перегородка убирается из ящика, оголяя дно, так званого "оружейного хранилища" Са-ага. Там лежат два глока и шесть обойм, каждая на десять патронов.

Четыре обоймы отправляются в специальные карманы на груди. Две остаются для пистолетов. Теперь оружие подлежит чистке. Ежедневная чистка и смазка механизмов — обязательная процедура для любого огнестрельного оружия в этом мире, из-за низкокачественного сырья, которое используют при создании.

Десять минут и глоки размещаются в кобурах, с хитрой защелкой, позволяющей без проблем быстро выхватывать оружие.

Солнце встало. Лучи, пробивающиеся через стеклянные стены, ярко осветили комнату. Скоро подъем у солдатов. Са-агу очень не хотелось попадаться им на глаза. Он открыл стеклянную дверь, вышел в просторную казарму, запер за собой. В нос сразу же ударила вонь.

Ирни быстро и беззвучно пересек спальное место сотен солдат и оказался в длинном стеклянном коридоре. Никаких статуй, картин, оружия или еще чего-либо. Только стекло.

Казарма, и та небольшая подсобка, в которой жил Са-аг были соединены с дворцом Верховного. Воины, располагающиеся здесь были личной гвардией Верховного, включая Са-ага. По бумагам он был Старшим Смотрящим Второго Десятка. Но это лишь по бумагам.

Пройдя до конца коридора, ирни оказался у прозрачной двери. Четыре последовательных стука кулаком.

— Сорок три? — раздался глухой вопрос.

— Висельника у причала.

Дверь беззвучно открылась. С другой стороны стояло два дежурных. Их лица были уставшими и безразличными. Одежда солдат ничем не отличалась от той, что носил Са-аг.

Второй этаж. Приемная Верховного на пятом. Са-аг не спеша начал подъем по лестнице. Время было еще очень раннее, поэтому по пути на пятый этаж ирни не встретил ни единой души. Лишь аппетитные запахи, разносившиеся по всему дворцу, свидетельствовали о том, что повара уже на ногах и работают. Их даже можно было попытаться разглядеть сквозь стеклянные ступеньки под ногами. С десяток темных пятнышек копошились на первом этаже.

Пятый этаж. Большая прозрачная двухстворчатая дверь с хрустальными ручками. У дверей четыре дежурных, одетых во всё ту же униформу тёмно-синего цвета с дубовыми листками.