Жрец Лейлы: На распутье

Рэдис подозревал, что Марека погнал в это путешествие совсем не научный интерес, а что-то иное. В каждом мире этот некромант искал и искал что-то... или кого-то, но капитан никогда не лез в душу к коллеге, так же, как тот не пытался лезть в его. И еще он прекрасно знал, что такое — потерять кого-то. А Марек точно кого-то потерял. И, похоже, считал, что у него был шанс найти этого кого-то. Но все они вернулись... с чем-то иным, нежели то, что искали.

— Капитан?

Русалка уютно устроилась на руках у Гирана и смотрела своими бездонными глазами так доверчиво, что у некроманта снова сжалось сердце, так же, как в первый раз, когда он увидел её. Она чем-то напоминала ему далекое прошлое, прошлое в котором он еще был человеком и верил в людей.

— Что от меня требуется? — она действительно доверилась им. Всем троим, и готова была отдать свое сердце и свою жизнь за каждого из них. Рэдису было не привыкать к такому отношению, каждый, кто последовал за ним в это странное путешествие, был готов на это, но именно эта морская девочка что-то изменила в этой 'привычке'.

— Узнать на этом корабле все, что возможно, — капитан взял себя в руки и указал на приближающийся парус. На незнакомце не могли видеть их, 'Певица' находилась под особым заклятием, изобретенным Мареком.

— Хорошо, — улыбнулась она, и Гиран поднес её к борту корабля.

— Будь осторожна, девочка, — шепнул Темный Смех.

— Как всегда, — легкомысленная улыбка, и плеск воды от входящего в нее гибкого тела.

А потом, когда корабли уже шли борт о борт и заклинание некромантов наткнулось на божественную завесу, окутывающую необычный корабль, Рэдис встретился взглядом с живыми сапфирами, которые когда-то перевернули слишком многое в его жизни, и часто снились ему по ночам в кошмарах, когда он принял решение дойти до некромантов.

— Восемьсот лет, — покачал головой Гиран. — Ничего себе. Хотя мы думали, что пройдет больше. Время не линейно — для разных миров оно течет по-разному.

'Певица' качалась на волнах, надежно пришвартованная к левому борту 'Быстрого', словно уставшая от долгого пути девушка, прислонившаяся к надежному плечу более высокого сильного парня. Рэдис задумчиво смотрел за стекло, разглядывая мачты своего корабля. Это странное сравнение чем-то понравилось ему.

— А вы совсем не изменились, Лорд Лилин, — он повернулся к молодому Жрецу Лейлы.

— Разве? — тихий ответ заставил вздрогнуть.

Рэдис вгляделся в это лицо. Он помнил его таким же, ухоженным, утонченным, но... без этих морщинок возле глаз, прикрытых тенями и подводкой, без горькой складки на лбу и тоски на дне глаз. Тогда, в их первую встречу, его взгляд был почти безмятежен и бездонен, как бывает у людей, знающих свой путь и свой выбор.

— Вы правы, — медленно проговорил он, словно извиняясь перед этим странным созданием. — Я ошибся. Просто изменения в вас не так заметны, как во мне и в Гиране.

Усталый кивок-соглашение. А потом словно что-то щелкнуло где-то, и перед некромантами замер стройный молодой человек, истинный жрец своей богини:

— Простите, капитан Рэдис, но позволено ли мне будет, прежде чем мы приступим к более серьезному разговору, утолить свое безмерное любопытство?

И за его спиной встрепенулся и выпрямился пират с разноцветными глазами. Похоже, это скорее его вопрос, чем его друга. Несомненно, друга.

— Задавайте, — разрешил он после едва заметного кивка Марека.

— Эээ... девушка, которая была послана на наш корабль... она действительно... русалка?

За левым плечом засмеялся Гиран. И его тихий смех был почти таким же, как тогда, когда Марек впервые вступил на палубу 'Певицы'.

— Действительно. Самая настоящая русалка. — Рэдис отпил, наконец, из своего кубка, который с самого начала их беседы так и стоял наполненным. — В нашем путешествии мы видели много чудес, но эта девочка задела что-то в нас. Что-то, что еще живо в душах некромантов. Как это не смешно, но она была принесена своим собственным племенем в жертву демонам, пришедшим из темноты...

— То есть нам, — хмыкнул Гиран. — Мы просто не смогли не принять такую милую жертву. Такой непозволительный и нерациональный способ траты красивых девушек... Её сбросили между скал в темный водоворот, который организовался как раз по нашей вине — это был переход.

Рэдис кивнул, подтверждая:

— Мы не смогли оставить её в межмирье. Это слишком мучительная смерть для любого существа. К тому времени, как мы её подобрали, она уже почти умерла, лежа на дне в холодном иле того сгустка массы, который заменяет в этом месте море. Но я должен предупредить вас, капитан, — он внезапно обратился к пирату с разноцветными глазами. — Хиэль — русалка, а её народ относится к существам, которые питаются жизненной силой и энергией живых существ. Можно сказать, что русалки — это некая разновидность вампиров. Они привлекают своей радужной красотой, а потом просто выпивают свою жертву. Я бы посоветовал вашим матросам быть поосторожней. Эта девочка не всегда еще может себя контролировать в полной мере.

— Благодарю за предупреждение, — кивнул пират. — Я учту этот факт.

— Куда вы направляетесь? — тихо поинтересовался Марек.

Капитан 'Быстрого' пожал плечами, это не являлось секретом:

— В Ларджин.

— Позволено ли будет нам присоединиться? — поинтересовался некромант. Рэдис кивнул, подтверждая просьбу, и добавил:

— На 'Певице' нет экипажа, мы втроем едва справлялись с управлением, пришлось слишком многое предоставить магии, а это не очень хорошо. Я хотел бы попросить помощи у братьев по Островам.

Сиган вздохнул:

— Просьба о помощи принята, собрат. Я не могу отказать легенде среди пиратов, — он улыбнулся. — Приглашаю вас погостить на моем 'Быстром'. Думаю, нам найдется, о чем поговорить.

— Несомненно, — кивнул некромант, понимая, что нужно будет быть предельно осторожным в общении с этими жрецами Лейлы, которые так сильно отличались от привычных служителей Охоты и Ночи в их время.

— Дедушка, — Сафар закрыл за собой дверь, проскользнув в покои Великого Эмира. — Это я — Сафар.

— Я ждал тебя раньше, внук, — дед появился из соседних покоев, внушая невольный трепет одним своим присутствием, как всегда. Он был довольно высок и совсем не выглядел немощным старцем, коим его часто представляли. Жилистое тело все еще было могучим, хотя и изрядно иссохшим за последние десятилетия. Великий Эмир Восточной Империи улыбался белозубой улыбкой. Его крепкие зубы ничуть не пострадали, хотя этому человеку было уже около ста лет. И он не был магом. Просто жизнь бурлила в его жилах настолько сильно, что не оставалось другого выбора, как жить.

— Дедушка, — Сафар улыбнулся и поклонился. — Извини за столь долгое ожидание, но элен Растин оказался столь интересен, что покинуть общество этого существа было весьма затруднительно.

— Существа? — Эмир уселся среди разложенных на ковре подушек, расправляя белоснежное одеяние. — Так слухи говорят правду, он не человек?

— Давно перестал им быть, — мальчик устроился напротив, однако вся его поза оставалась почтительной. Сафар действительно любил и уважал своего деда. По-настоящему. — Только он так не думает. Он все еще полагает себя человеком.

— Или притворяется, чтобы остальные так думали, — усмехнулся в белоснежную бороду старик.

Сафар задумался, его чистый лоб пересекла глубокая морщина. Потом очень медленно он кивнул:

— Возможно, Великий Эмир.

— Приглядись к нему повнимательней, — посоветовал старик. Узловатые длинные пальцы схватили со стоящего на ковре блюда круглый розовый фрукт, задумчиво повертели его, сжались, но аккуратно, чтобы не раздавить ненароком. — Что тебя беспокоит, внук?

— Его... обаятельность, — честно признался юный султан. — Он просто заворожил Далила...

— А тебя? — темные глаза смотрели внимательно.

Сафар медленно отвел глаза, помолчал, а потом вздохнул:

— Я готов слушать его часами.

— Так про медовый голос жреца Роя тоже говорят правду, — задумчиво кивнул старый эмир и впился крепкими зубами в мягкий бок плода.

Некоторое время внук и дед молчали. Один размышлял, второй наслаждался вкусом фрукта.

Наконец эмир вытер пальцы о мягкую салфетку и чуть наклонился вперед:

— Чего ты сейчас больше всего хочешь, внук? Убить его, смутившего твой разум и начавшего подчинять твою волю, или же ответить ему тем, что подчинишь себе?

Сафар резко поморщился:

— Его не подчинить. Это я уже уяснил. Убивать — нет... нам нужна чистка в среде жрецов Роя. Если за нас это сделает он, нам это только на руку...

Эмир покачал головой:

— Но так мы теряем возможность управлять религией...

Мальчик поднял потемневшие глаза на своего деда:

— Но он здесь, и нам нужно извлечь из этого выгоду для Империи.

Эмир медленно кивнул и явно расслабился, откидываясь на подушки:

— Я рад слышать подобные речи, Сафар. Религия Роя кровожадна, но народ погряз в ней. Если её немного очистить от того налета плесени, что скопилась за последние пару сотен лет, то мы снова сможем вернуть веру людей в богов. Любимец Мрака должен нам в этом помочь, но потом...

— Потом ему лучше уйти, — с облегчением кивнул Сафар.

— Именно, — эмир вздохнул и тяжело-тяжело уронил. — Вопрос только в том, захочет ли уйти он сам.

Сафар глубоко вздохнул, как перед прыжком в ледяную воду оазиса:

— Его привело что-то иное, чем наведение порядка в вотчине Роя. Он ждет чего-то... или кого-то... — совсем тихо уже добавил он.

Эмир кивнул:

— Ты тоже это чувствуешь, мальчик мой. Похоже, затевается какая-то странная игра, и доской для неё полагают Ларджин.

— Мы... можем это предотвратить?

— Похоже, что нет, — старик помолчал, задумчиво расчесывая длинную бороду пальцами. — Мне доложили о льве в твоих покоях. О мертвом льве...

— Элен Растин рассказал мне занимательную историю, — тихо ответил султан. — После того, как пронзил сердце оборотня ритуальным кинжалом на алтаре Роя.

— Расскажешь мне её? — попросил эмир.

Сафар медленно кивнул. Он говорил ровно, стараясь до мельчайших подробностей вспомнить рассказ Растина и воспроизвести даже его интонации. Это могло выглядеть даже немного смешно, если бы не абсолютно бесстрастное лицо мальчика и внимательно слушающий его старик, прикрывший глаза, чтобы увидеть то, что рассказывал ему внук.

Когда рассказ был закончен, эмир долго молчал, потом сел прямо и взглянул на юного султана:

— Мальчик мой, истоков вражды с кланом львов не знал даже я. Теперь многое становится ясным...

— Кроме того, для чего жрецу Роя продолжать поддерживать эту вражду? — спросил тихо Сафар.

Эмир покачал головой:

— Ответ на этот вопрос я тоже могу предположить. Мне неясно другое, почему он решил, что сможет сделать тебя своим учеником...

— Я могу предположить, что кого-то ему напоминаю, — вдруг заметил султан, прямо взглянув в глаза деда. — Понимаешь, когда он смотрит на мое лицо, у него иногда мелькает что-то в глазах, такое... что невольно становиться страшно.

— Ты можешь подобрать этому чувству слово?

— Могу, — мальчик передернул плечами. — Предвкушение.

— Понятно... — эмир извлек из-за пазухи трубку с длинным мундштуком. Покрутил её между пальцами.

Сафар улыбнулся, поднялся на ноги и выглянул за двери покоев. Эмир смотрел на его спину, пока мальчик отдавал приказы, и, когда мальчик вознамерился было закрыть дверь, внезапно попросил:

— Пусть позовут Карата... мне, кажется, тебе стоит послушать о его путешествии в Прибрежные Королевства на Турнир Танца.

Султан удивленно вздернул бровь, а потом мягко кивнул. Похоже, визирь рассказывал при дворе несколько более урезанную версию своего путешествия, нежели та, что он поведал самому эмиру.

Глава 5. Некроманты.

Полдень в море — это жаркое слепящее солнце, чьи лучи отражаются от водной глади, создавая сияние, на которое почти невозможно смотреть.

Но некромант словно не замечал того факта, что уже два часа смотрит на воду, не моргая, и, по сути, у него давно должны были слезиться глаза и кружиться голова. А он только кутался в своей темный потрепанный плащ, словно зябнул на этом солнце, согревающем доски палубы 'Быстрого'. Возможно, так и было. Про некромантов мало что знали, о них ходили только легенды. Я перерыл полбиблиотеки у Дэвида в поисках информации о них и... почти ничего не нашел, кроме сказок.

Но я точно знал, что солнце им не помеха. Ученичество у Итула, пусть и урезанный вариант, все же много дало мне. Дэвид от меня несколько недель не отставал, пока я ему раза три не выдал все дословно, о чем мы с Итулом разговаривали и чему некромант меня учил. Верховный маг Черной Ложи радовался, как ребенок. И поддержки Мейдока я тогда не получил, так как мой брат принимал в том допросе активное участие.

— Мастер Марек? — я подошел и встал рядом. Этот некромант почти завораживал меня, было в нем что-то... он притягивал к себе, как магнит. И я решил особо не противиться этой тяге. — Вы видите что-то особенное?

Он повел плечом, не отрывая взгляда от воды:

— Море, Лорд Лилиан. Я вижу ожившее море. Не думал, что снова увижу его таким. С того самого момента, как ушли драконы и эльфы, став легендами и сказками Эмира.

Холодок чего-то невообразимого пробежался по моему позвоночнику. Этот некромант... да, они живут долго, но не настолько же?!

— Вы... видели Эмир во времена драконов? — как ни странно, но голос мой звучал абсолютно спокойно. Нет. Чересчур спокойно, на самом деле. Почти как неживой.

— Я видел время их исхода с Эмира, — тихо ответил он, внезапно ссутуливаясь. — Они никогда не принадлежали Эмиру, как и эльфы и орки. Все они ушли, когда пришло время. А теперь я вижу, как в водах Эмира появляются драконы, но уже иные. Эти драконы рождены самим Эмиром. Этот мир их дом. Ваша богиня совершила нечто невероятное. Я даже думать не хочу, чем она за это деяние расплатилась.

Я вздохнул, успокаиваясь:

— Все просто, мастер. Ей пришлось начинать свой путь с самого начала. Это всегда трудно, но... это чаще всего помогает совершить то, что раньше считалось невозможным и невообразимым.

Он все же повернул голову в мою сторону, и змеиные глаза взглянули мне куда-то вглубь души.

Я невольно вздрогнул. И некромант заметил мой ужас.

— Все верно, — в его голосе появились шипящие интонации. — Я действительно пугаю... Видите ли, Лорд Лилиан, во мне есть живая частица тех драконов, что парили в небесах Эмира многие тысячелетия назад. Это дает вам ответы на многочисленные вопросы, которые вы хотели бы выяснить обо мне?

— Частично, — согласился я. — Вы выглядите счастливым и... несчастным одновременно.

— Мы вернулись домой спустя многие века, — тихо ответил некромант. — Это любого сделает счастливым, не находите?

Я помолчал, осознавая его правоту. Потом попросил:

— Расскажите мне о русалке.

— Хиэль? — змеиные глаза странно сверкнули. — Необычная девочка... очень. Знаете, Лорд Лилиан, у меня странная тяга ко всему необычному. Может, именно поэтому я поддержал Рэдиса в решении взять её с собой. Когда-то я создал себе сына... тоже необычного...