Проклятые

— Точно, блужу по свету, место себе никак не нагрею,— озорная Асина улыбка осветила комнату.— Я тоже очень за вами скучала. Потому и прикатила. Ну, ничего, Филиппа переводят в Мюнхен, а Германия не Штаты, до неё рукой подать. Так что будем видеться теперь чаще. Может, и вы к нам выберетесь погостить.

Елена Васильевна, Наташина и Асина мама, накрывала в гостиной на стол. Дочери вызвались помогать ей, они мотались на кухню и обратно, заставляя белую праздничную скатерть тарелками, блюдами, салатницами. Их отец, Петр Сергеевич, сидя в кресле, держал на коленях Таточку. Девочка исподлобья поглядывала на гостью, вызвавшую в доме переполох. Она её не помнила. В руках Тата держала красавицу-куклу, полученную от тётки в подарок. Весёлая шумная девушка, сильно похожая на её маму, в общем-то, нравилась Тате, и она решала, надо ли и её целовать перед сном.

Праздничный ужин в честь Асиного приезда затянулся. Никому не хотелось выбираться из-за стола. Сестра много и интересно рассказывала о своей жизни в далёкой и незнакомой Америке. И только когда Таточка, не смотря на шум, задремала у деда на руках, крепко прижимая к себе куклу, вспомнили, что и взрослым надо бы поспать — завтра рабочий день.

Тема Наташиного развода за весь вечер так и не всплыла. Мама успела, видно, предупредить Асю. Ната была благодарна родным за проявленную чуткость. Ей всё ещё больно было говорить об этом. Не стоило омрачать такой чудесный праздник. Наташа выберет момент и, конечно же, расскажет обо всем Асе. Но пусть это будет не сегодня.

Неприятный разговор состоялся на следующий день. Сестры решили поужинать в уютном ресторанчике неподалёку от Наташиной работы. Прелесть заведения заключалась в его удачном расположении. Ресторан был устроен на набережной, он нависал над водой, при этом со стороны реки его стена имела высоту не более метра и была сплетена из тростника. Она не мешала движению воздуха и позволяла наслаждаться речным пейзажем.

— А здесь очень даже ничего,— Ася оценивающим взглядом прошлась по залу.— Неужели, и покормят неплохо?

— Покормят неплохо. А вино— дрянное.

— Ну, тогда может водочки?

— Ася!

— Ну, что— Ася?! Мой отпуск следует отметить? Не хочешь водку, давай закажем коньяк.

— Аська, я тебе и без анестезии всё расскажу.

Сестра взглянула на Наташу исподлобья, свела у переносицы тонкие брови.

— Если захочешь.

— Захочу. Я много передумала. А поделиться не с кем. Только сперва поедим. А то мне сегодня и пообедать было некогда.

— Достает работа?

— Да, нет. Она меня спасает. От мыслей, от тоски. К тому же, повышает мою самооценку. Представляешь, мужики-то на меня оглядываются?

— Тебя, что — это удивляет?

— Удивляло поначалу. После того, как Дима меня бросил, я вообще себя уродихой считала. А потом... Знаешь, поймаю на себе чей-то заинтересованный взгляд, ненароком взгляну в зеркало и думаю:

— А ведь и впрямь, вроде ничего. Местами, даже, хорошенькая. Так что от сильных претензий к собственной внешности я почти избавилась.

— Ты у меня красавица, Натка! Без всяких преувеличений.

Официантка принесла сёмгу, запечённую с овощами, и коньяк, который Ася таки заказала. Наташа пригубила и отставила спиртное. Ароматный запах горячего блюда возбуждал аппетит.

Девушки отдали должное ужину. Рыба просто таяла во рту.

— Недурно!— вынесла вердикт Ася, глядя на опустевшую тарелку.— Мороженное мы тоже будем! И кофе.

Курить, надеюсь, здесь можно?

Наташа попросила принести им пепельницу, взяла предложенную Асей сигарету.

— Асенька, ты ведь помнишь, как я влюбилась в Диму,— начала, грустно улыбнувшись. — Ни тебя, ни маму слушать не хотела. Ты не подумай, я не жалею. От настоящего чувства нельзя отказываться. Я ведь была очень счастливой.

— Почему он ушёл?

— А меня не стало. Я растворилась в нём, исчезла. Везде был только он! Всё по его вкусу, согласное его желаний, только для него, любимого.

— Но так нельзя.

— Нельзя. Себя терять большая ошибка. Разве любят тех, кто сам себя не любит? Вот только, я поняла это слишком поздно. Ну, и кроме всего прочего...

— Появились другие женщины,— закончила за сестру Ася.

— Появились. Я стала ревновать, упрекать, плакать. В итоге Дима сбежал.

— Наташа, мне вот, отчего-то, кажется, что ты способна его простить и принять обратно. Или я ошибаюсь? Ты всё ещё его любишь?

— Похоже на то. Мне никто кроме него не нужен, никто не интересен. Я не живу. Я вспоминаю и жду. Дура, да?

— Честно? Как по мне, то — да. Если он не смог оценить такое к себе отношение, то и пусть себе катиться куда подальше. Ты о себе подумай. А от него освободись, избавься. Разве можно любить эгоиста?

— Выходит — можно. А может именно их-то и любят, а?

— Не знаю, не пробовала. И пробовать не хочу. Предпочитаю с такими особями плыть параллельным курсом, в разные стороны. Не пересекаясь.

— Ты и тогда его не жаловала.

— Я его ещё тогда почувствовала. Ладно, Ната, Бог ему судья. Послушай, а что этой девке от нас надо? Коситься в нашу сторону уже минут десять. Ты её знаешь?

То ли мир, и впрямь, тесен, то ли его величество Случай решил, в очередной раз, позабавиться шуткой, но за столиком, на который показывала Ася, спиной к девушкам, сидел Дима, а напротив него расположилась немного вульгарная крашенная блондинка, обладающая копной густых длинных волос и яркой броской внешностью.

Наталья побледнела. Беспомощное выражение её лица разозлило Асю, которая уже не сомневалась, что за парочка ужинает неподалёку от них.

Это Наташа ничего не знала о настырной любовнице своего супруга. А Инга, оставаясь незамеченной и не узнанной, не раз пересекалась с Наташей в момент охоты за её мужем. Ведь чтобы добиться успеха противника требуется понять.

Присутствие Наташи в ресторане вначале встревожило Ингу. Интуитивно она чувствовала, что эта женщина всё ещё для неё опасна, и от того ненавидела Димину жену. Ей захотелось не только упрочить пошатнувшуюся власть над Димой, но и причинить Наташе боль, да посильнее.

Зазвучавшая музыка подняла несколько пар, которые закружились в медленном танце. Наблюдающая за сестрами блондинка усмехнулась, и вот уже Дима, помогает ей подняться и выводит на середину зала.

Забытое Ингой ощущение азарта, пробудилось в ней и приятно возбуждало нервы. Инга светилась от удовольствия. Она никак не рассчитывала, соглашаясь в знак примирения пойти с Дмитрием в ресторан, на такое развлечение.

Танцуя, Инга прижималась к Диме, многообещающе призывно улыбалась, заглядывала ему в глаза, изо всех сил создавая иллюзии счастливой идиллии, в которой они яко бы прибывают. Дмитрий тоже улыбался.

Он даже надеяться не мог, что такая малость, как ужин в ресторане, рассеет нависшие над ними тучи. Впереди вырисовывалась приятнейшая ночь, и в предвкушение её Дима смотрел на Ингу не менее многообещающе и довольно плотоядно.

Наташа не могла отвести глаз от упивающейся друг другом парочки. Димина любовница цепко ухватилась за его плечо. Такие, как она, своего не отдают и чужое чужим не считают. В какой-то момент взгляды двух женщин пересеклись. Жесткий Ингин взгляд, как удар наотмашь. Наташа вздрогнула. Она, вдруг, отчётливо вспомнила, что видела эту крашенную блондинку рядом со своим мужем задолго до его ухода. Как то он тогда это объяснял, но Ната не слишком вникала в его слова, одурманенная его близостью, блеском улыбающихся глаз и ироничным изгибом любимых губ.

— Так, значит, уже тогда ты мне лгал!— запоздалое возмущение мощной волной поднялось в ней, только сейчас Наташа полной мерой осознала всю глубину Диминого предательства.

— Ася, я его ненавижу!

— Не поняла, с чего так резко?

— Я, таки, знаю эту дрянь! Она давно путается с Димкой. А я то, дура, думала, что это моя глупая ревность разрушила нашу семью. Мужчинам же приходиться прощать их слабости, так уж они устроены!

— Дикая мысль!

— Понимаешь, я во всём винила себя?!

— Больше винить не будешь?

— Я на них отыграюсь!

— Ого! Это как, сестрёнка?

— Придумаю как!

Наташины глаза заблестели, румянец играл на щеках, резким движением она забросила за спину длинную черную прядь и..., впервые за весь вечер, Дима споткнулся об неё взглядом. Он слегка растерялся, слишком уж эффектно выглядела его бывшая жена, да и увидеть её здесь он никак не рассчитывал. Наташа, неожиданно для всех заинтересованных лиц, подняла руку в приветственном жесте и лучезарно улыбнулась. Вслед за ответным кивком, на который Дмитрий всё же сподобился, Ната принялась за изрядно подтаявшее мороженное. Дима и его спутница её больше не интересовали.

— Браво!— выдохнула Ася и засмеялась.

Наталья не стала сдерживать рвущийся изнутри смех. То, что он был скорее истерический, чем весёлый, знали лишь она и её сестра. Заинтригованный Дима нет-нет, да и поглядывал на веселящихся девушек, пока в конец разозлившаяся Инга не уволокла его из ресторана.

— Знаешь, Натка, а шанс отыграться у тебя однозначно есть,— заметила Ася, провожая взглядом парочку, бесславно ретирующуюся с поля боя.

* * *

Диму терзали сожаленья. Он думал о Наташе. Её ослепительная улыбка, насмешливо-манящий взгляд не давали ему покоя. Память услужливо извлекала из своих глубин самые счастливые моменты их любви. Любви, а не просто совместной жизни, удачно приправленной сексом. Он, неожиданно для себя, почувствовал разницу, а ведь раньше не задумывался об этом.

Ну, почему у него не хватило ума сохранить и жену и любовницу?

Инга возникла на его горизонте совершенно случайно. Положение обязывало определённые моменты деловой мужской жизни сдобрять подобной приправой. На следующую их встречу Инга напросилась сама, ему же просто захотелось проверить, действительно ли она так хороша в постели, как ему в прошлый раз с пьяных глаз показалось. Вторая попытка оказалась ничуть ни хуже первой. Но Дима был далёк от желания искать с ней новых встреч. У него и до Инги случались забавные приключения, будут и ещё, он не гонялся за женщинами, брал то, что само шло в руки. Дома его ждала Наташа. И это было важно. Всё же остальное не имело особого значения.

Но Инга проявила настойчивость и немалую изобретательность. Дима и сам не понял, как вышло, что он стал нуждаться в её страстном, умелом и таком соблазнительном теле. А тут ещё и Наташа со своими страданиями и глупой ревностью. Её доверчивые любящие глаза смотрели на него с удивлением и укором, наполняя дискомфортом его существование. Любовница же ничего не требовала и ни о чём не просила.

Больная совесть не долго мучила Диму. Чувство вины утомительно и в больших дозах непереносимо.

Жалость к себе затмила прочие чувства. Теперь Дмитрий во всём винил свою глупую скандальную жену, возомнившую его своей собственностью. Это Наташа спровоцировала их разрыв, о котором Дима сейчас впервые сожалел. И хотя мысль вернуть себе жену не рассматривалась Димой всерьёз, но всё же возникла в его сознании и даже показалась на миг довольно заманчивой и дразнящей.

Инга злилась: на себя, на Наталью, на Диму. Отыгралась на мужчине. А зря. Её всегдашнюю осторожность заглушили взбесившиеся гормоны. Ей бы после сегодняшней встречи стоило быть поласковей с Димой. Она опомнилась, почувствовав на себе его тяжёлый оценивающий взгляд.

— А ведь, сбежит,— подумала холодея.

Инга попыталась спасти положение, забыв о своих эмоциях, поступившись своими желаниями и удобствами. Тот Димин взгляд испугал её, на долго лишил покоя.

Может Инге и удалось бы удержать Диму, но ей помешала Наташа. Тот вечер в ресторане стал переломным моментом в её жизни. Пути любви нам не подвластны и не ведомы. Она приходит и уходит, когда сама пожелает. В тот вечер Наташа, наконец, освободилась от любви к мужу. Но "свято место пусто не бывает". Желание отомстить завладело ею.

-Хочу, чтобы он понял, что потерял. А она пусть поймёт, что ничего не приобрела, что её торжество временное. У этой хищницы надолго отпадёт охота играть чужими жизнями,— сказала Ната сестре.

И Ася с ней согласилась.

Наивную влюблённую девочку сменила холодная расчётливая женщина, и эта женщина, вполне, была способна потягаться с Ингой. Наталья прекрасно знала, что и как ей следует делать.

Дима и не понял, как умело и тонко его "сыграли".

Он снова "случайно" встретил Наташу. Она была доброжелательна, мила, красива. И совсем не держала на него зла. Словно встретились добрые давние знакомые. Дима слегка удивился, но он ничего не имел против от предложенного Наташей тона.

Он вдыхал знакомый аромат её любимых духов и невольно любовался стройной ладной фигуркой, соблазнительные изгибы которой всё ещё помнили его руки и губы.

Когда-то он любил эту женщину. К тому же Наташа казалась Диме не только заманчивой, но и доступной. Он предложил провести вмести вечер. Ната не отказалась. И хотя Дима предпочел бы поскорее оказаться с ней в одной постели, но предложенная Натальей игра в ухаживание по-своему забавляла его.

В конце концов, он решил, что бывшая жена имеет право на небольшую компенсацию за прошлое, и не стал торопить события.

Наташа изменилась, уверенность в себе сделала её более заметной, яркой. Дима не без удовольствия отмечал производимое ею впечатление. Ему даже нравилось водить её по барам и ресторанам. Пусть покрасуется. Он и сам любовался ею. И думал о том, как бесподобно было чувствовать себя любимым, каким сильным и умным ощущал он себя, глядя в восхищённо распахнутые ему навстречу Наташины глаза.

Вот только так, она на него сейчас уже не смотрит. Желание вновь отразиться в её влюблённом взгляде становилось порой невыносимым. Дима пустил в ход всё своё очарование, он задарил Наташу подарками и совсем забыл об Инге, в квартиру которой возвращался, чтобы переночевать и переодеться.

А потом возникла необходимость в длительной командировке. Дима уехал. Обе его женщины облегчённо вздохнули.

Николай почесал за ухом лохматого щенка. Тишка тут же положил довольную мордочку на колени хозяина, преданно заглядывая ему в глаза.

— Ну, что, приятель, кушать будешь?

Собачий хвост завилял с поразительной скоростью.

— Если я тебя правильно понял, ты ничего не имеешь против того, чтобы подкрепиться.

Николай поднялся, Тишка поспешил за хозяином на кухню, стал у плиты, внимательно наблюдая за каждым его движением.

Коля налил в мисочку суп, поставил на пол.

— Кушать подано. Прошу вас, сер.

Тишка ел с таким аппетитом, что Николаю и самому захотелось поужинать.

— Так я с тобой скоро растолстею,— пробурчал, наливая суп себе в тарелку.

— А ведь ты прав — вкусно!

Тишка покосился на хозяина, не отрываясь от миски. На его потешной мордочке отражалось полное довольство.

Николай потянулся к холодильнику, достал бутылку пива.

— Уж извини, детям алкоголь не предлагаю.

Тишка и не просил. Вылизав мисочку, он удобно устроился у хозяйских ног и задремал.

Потягивая холодное пиво, Коля улыбался, любуясь своим лохматым сокровищем.