Дорогу к замку на южном, более пологом, чем остальные склоне расчистили от глыб и камней. В результате дорога стала более прямой, а возможному неприятелю теперь невозможно было укрыться от обстрела со стен замка. Южные башни и стену не только отремонтировали, но и подняли еще метра на полтора. Теперь стены были высотой семь с половиной метров, а решетчатые ворота закрывались на ночь, подъемным мостом. Две башни над воротами стали массивнее и были соединены меж собой не жиденьким навесом как раньше, а каменным коридором с выходящими наружу стрелковыми бойницами. В воротные башни от подъемного моста тянулись массивные железные цепи. Южные башни теперь стали высотой более восьми метров и на обеих заканчивали устанавливать баллисты. На северо-западной и северо-восточной планировалось установить требушеты, но пока, это были только планы. Внутренняя крепость, так же претерпела изменения. Три квадратные башни, соединенные меж собой стеной стали еще выше, возвышаясь над внешними стенами и башнями как минимум на три метра. Внутренняя крепость образовывала треугольник, острием смотрящий на ворота и в этой же башне, я расположил свой кабинет. Сейчас на ней развевалось два знамени, знамя с моим гербом было приспущено, сообщая о том, что хозяина нет в замке, а знамя империи гордо реяло над ним. Красное полотно, в центре изображен золотой шлем в профиль, а над ним разделяющаяся на два жгута молния, бьющая справа и слева от рисунка. По краю полотна надпись на имперском — 'Спарта, это сила и единство'. Этот девиз и знамя было при первом Септиме, и оно осталось неизменным и по сей день.

— Наконец-то мы дома, — сказала Нерсия, молчавшая почти всю дорогу и неважно себя чувствующая, после того, как вытянула с того света, двух тяжелораненых дружинников.

— Да, теперь это наш дом, — согласился я с ней и добавил: — Нерсия, как приедем, ложись отдыхать, у тебя очень уставший вид. Не стоит переутомляться, это может сказаться на ребенке, к тому же с текущими делами в замке прекрасно справляется Гордиус. Хозяйка замка не должна ходить по замку и хвататься за все, а делать так, чтобы бегали другие и без напоминаний выполняли свои обязанности. К тому же ты в положении.

— Ты уже говорил об этом, но все никак не привыкну ко всему этому, — обведя рукой приближающийся замок и строящийся городок у основания скалы, сказала жена, слабо при этом улыбнувшись.

— Привыкай, это только начало, со временем станет больше забот, земель и людей.

— Если тебя не убьют, то станет. За два месяца уже третье покушение, — нахмурившись, ответила шаманка.

Наш разговор прервал Рон, до этого ехавший позади и о чем-то расспрашивающий Никория. Нагнав нас, он заехал слева и, помявшись, спросил, кивнув на открывающиеся ворота:

— Артем, это и, правда, твой замок? И поселок внизу, орки, воины и земли?

— Рон, друг мой, а ты сомневаешься, после всего, что с тобой сегодня приключилось? Готовься, у тебя будет богатая практика и неоценимый опыт, какого ты никогда бы не получил сидя в Трехречье под крылом у Микара. Хотя, если хочешь, то завтра же я отправлю тебя домой, — хмыкнув, и язвительно усмехнувшись, сказал я.

Это было сказано мной так, чтобы задеть самолюбие парня, и я попал точно в цель. Рон ответил именно так, как я и рассчитывал. Упрямо сжав губы, он коротко бросил:

— Я не боюсь, с чего ты взял? Учитель поручил мне осмотреться и помочь тебе в твоих делах, и я выполню его приказ.

— Отлично, с этого момента ты поступаешь в распоряжение Никория, ты с ним только что разговаривал. А к вечеру к тебе прибудет Лих, он новик в дружине, будет при тебе, чтобы ничего не случилось. Никорий! — окликнул я мастера и когда он подъехал, показал ему на Рона и наказал: — Это Рон, ученик моего друга Микара из Трехречья, он будет при тебе, пусть помогает. Ты ведь недавно говорил, что тебе не хватает толковых помощников. Выделишь ему комнату, рядом со своей.

— Артем, но я ведь говорил тебе, что на днях должны приехать двое моих учеников, я отправлял их в столицу вместе с Гобоем и Лонгом. Они должны были купить оборудование для лаборатории и реактивы, которых в этой глуши не сыщешь. Куда мне еще и третьего ученика девать, к тому же не своего. Хотя, должен признать, определенный навык у него есть, — в конце своей немного взвинченной речи, пошел на попятную мастер.

— Ну вот и отлично, тем более, что это ненадолго. Завтра или послезавтра мы выступим в поход в Гиблые земли, возьмешь его с собой. Отведи его к Гордиусу, пусть выдаст парню броню и оружие, получше того, что у него сейчас. Припасов на один день. Детали обсудим завтра утром или вечером, — обрубил я, дальнейшие вопросы и копыта наших лошадей застучали по подъемному мосту.

В ближайший час пришлось разгребать накопившиеся дела и отдать распоряжения насчет приезда герцога Кинтара. Все же не каждый день властитель западных земель в гости приезжает, он был у меня в гостях, когда только начинали ремонтировать крепость, а после ни разу. Думаю, его приятно удивят произошедшие перемены.

Только я собрался обмыться и пополдничать, как меня позвал Богдан, определивший пленных в подземелье и начавший с ними беседовать, пока только в форме легкого прессинга. Тюрьмой у меня заведовал Горт, тот самый мужичек, что сторожил меня в потайном лагере герцога. Он же и пришел с весточкой от Богдана. Все такой же упитанный черноволосый Горт в неизменном берете с кокардой. Лицо в оспинах, нос картохой и с непременным духом выпитого совсем недавно алкоголя. Что странно, ни разу не видел его в стельку пьяным, хотя, такой проныра умудрялся достать вино и в потайном воинском лагере с жесткой дисциплиной.

— Ваша светлость, там вас просил прийти Богдан, сотник ваш, говорит, что важно, — остановившись метрах в двух, сказал Горт.

Видно, надеялся, что с такого расстояния, я не учую его перегар, а он присутствовал.

— Ну пойдем, Горт. Ну и как, вино хорошее, что привезли неделю назад? — улыбаясь, поинтересовался я у тюремщика.

— Да вы что, ваша милость, как можно, я ни капли...

— Ладно тебе Горт, думаешь, я не знаю, что служанка Тина, тебе таскает выпивку из подвала замка? Ничего в этих стенах не происходит без моего ведома. Пока ты не напиваешься и выполняешь свои обязанности, все будет у тебя по-прежнему, а со временем еще лучше. Ты меня понял? — шагая рядом с ним, спросил я его.

— Все понял, ваша милость. Это больше не повторится, — отведя взгляд, пробурчал он.

До подземелья мы дошли молча. У входа стояли на страже два дружинника в полной справе. Вытянувшись при моем появлении, они приняли бравый вид. Горт открыл толстую дверь, оббитую железными полосами и показались ступени, ведущие в тюрьму. Спускаясь по ступеням, я зажег огонек светоча и он, повинуясь моей воле, поплыл впереди нас, освещая все закоулки. Недолгий спуск, примерно на два метра и мы попадаем в помещение три на пять метров, справа и слева двери. Справа комната Горта, слева караулка. Далее прямой коридор, перегороженный решетчатой перегородкой и с массивным замком на решетчатой двери. Здесь тоже караул из двух дружинников, у обоих арбалеты. Тюремщик загремев ключами, отпирает решетку и мы идем по коридору. Справа и слева массивные двери вверху решетчатые окошки, а на уровне пояса, задвинутые снаружи лотки для подачи пищи. В воздухе ощутимо воняет нечистотами и безнадежностью. Мне сразу вспоминается мое пробуждение в подобной же конуре и первая моя встреча с Гортом. В двух первых камерах содержались неудачливые убийцы, с первой попытки покушения, а в следующих расположилось свежее пополнение.

Вот в одну из них мы и зашли. У входа, облокотившись на дверь, стоял Богдан. У дальней стены, под зарешеченным окном, расположенным под самым потолком, дающим слабый рассеянный свет и хоть какую-то вентиляцию, сидело трое наемников. Все трое прикованы к кольцам вмурованным в стену над ними. У всех допрашиваемых наличествовали следы свежих побоев, но ничего серьезного. Как говорилось в 'Брильянтовой руке' — 'буду бить, больно, но аккуратно'. Из всех троих выделялся гном. Низкорослый, коренастый и широкий в кости бородач, угрюмо зыркал на Богдана. Когда я вошел, гном загремев цепями, поднялся и, поморщившись, потер ногу. Видно, не так уж и аккуратно их обработали.

— Что здесь? Заговорили? — спросил я Духовлада.

— Не совсем. Этот, — кивок на гнома и сотник продолжил: — Гном Дьюри, заявил, что готов рассказать все что знает, но только барону и с условиями.

— Я здесь, меня зовут барон Артем Берест. Рассказывай, чего хотел и что знаешь, — остановившись напротив коротышки, сказал я.

— Но у меня условие, я рассказываю все что знаю, а вы ваша милость, отпускаете нас троих. Клянусь бородами всех своих предков, что я и мои люди не будем более злоумышлять против вас и ваших людей, если вы нас отпустите.

— Если информация того стоит, то отпущу, рассказывай.

— Э нет, так не пойдет, — начал было гном, но я его оборвал.

— Рассказывай, если твоя информация подтвердится, то я отпущу вас. Если же ты думаешь, что сможешь выдержать пытки и долгое заточение, то я сейчас выйду и разговаривать с тобой буду не я и даже не он, — кивок на Богдана и добивающий аргумент: — После магического дознания, многие остаются пускающими слюни пустышками, ты хочешь стать таким?

Гном сердито засопел, но сдержав вертевшиеся на языке оскорбления, решился довериться голосу разума. Да и не было у него другого выхода. Рассказал он немало. Эльфы, наивно полагая, что невежественные наемники их не понимают, обсуждали при гноме дела, о которых им знать было не положено. Вот только Дьюри их неплохо понимал. Складывалась следующая картина. Первое, покушение готовилось, но не я был приоритетной целью, а герцог Кинтар эл Гросс. Второе, меня тоже при случае намеревались захватить, но не в ущерб основному заданию. Предполагалось, что герцог погибнет почти у самого моего порога, а вину за его смерть возложат на меня. Исполнителями должны были выступить наемники, коим по завершении акции, светила быстрая смерть от карающих и эльфов. При них бы нашли бумаги, якобы мою переписку с наемниками. Арбалет обнаружился бы в моем замке, в этом надеялись на погибшего шпиона, выдающего себя за пчеловода и, кстати, занимающегося этим вполне профессионально. Надо будет отправить кого-нибудь присмотреть за его хозяйством. Ну и самое главное на текущий момент, Дьюри всячески клялся и божился, что он и его подельники уже месяц как не состоят на службе Панариуса Рыжего. А его отряд в три сотни мечей сейчас стоял на границе с Тайборгом. Вроде как там в очередной раз намечается небольшой конфликт по перекройке приграничных баронств. Как говорится, победителей не судят, а мертвые не смогут оправдаться. Что ж, проверим.

Давний враг эльфов и церковников повержен, я теряю доверие императора, а там, все могло бы вывернуться в любом самом неожиданном для меня направлении. Что ж, если информация верна, то наемников после проверки надо отпустить, только пусть все то же самое расскажут самому герцогу. Поручив Горту вызвать секретаря Ирдиса, для записи показаний и их заверения. Еще позвать братьев Минг, преуспевших в свое время в допросах упрямых и несговорчивых пленных, я направился на выход. Братья Минг, Олав и Барди, раньше служили в Имперском Карательном Корпусе и были на излечении, когда корпус уничтожили. Эти два угрюмых бородача развяжут языки остальных членов покушения и тогда, вся картина соберется в единое целое. К тому же, письменное изложение показаний будет как раз кстати, пусть оно будет даже заверено отпечатком пальца или крестиком, но бумажки будут не лишними.

Вход в центральную цитадель так же охраняло двое дружинников, и попасть внутрь постороннему было теперь практически невозможно. Тут же неподалеку от караула в зоне их видимости, имелись ворота, ведущие в правый внутренний двор. Там располагался ледник, хозяйственные постройки, вход для челяди и на кухню, а посередине двора колодец с массивным воротом. Чтобы ведро достало воду, приходилось покрутить ворот, все же двадцать метров, но само наличие в такой крепости колодца с чистой водой было чудом. Маги Павсания постарались и восстановили почти что засохший колодец и они же сделали так, чтобы никто за пределами замка не смог отравить эту воду. Не водопровод конечно, но лучше, чем ничего. В левом внутреннем дворе находилась конюшня, баня и двухэтажная каменная казарма, напоминающая саму по себе крепость в крепости. Узкие бойницы, массивная дверь оббитая железными полосами, а с крыши здания выход на внешние стены, на случай, если внезапно возьмут ворота или южные башни.

Во внутреннюю крепость теперь можно было попасть только через центральный вход, дверь для челяди и кухонных работников, но там была массивная плита, опускающаяся в специальных направляющих и в случае нападения намертво запирающая вход. Еще в цитадель можно было попасть по узкому и простреливаемому отрезку стены, соединяющему цитадель с внешними стенами. По этому пути могли отступить в цитадель обороняющие внешние стены воины. Это было задумано на случай, если внезапно проломят стены или ворота, и удержать их не получится. Вообще же я собирался сделать нечто, что никому бы и в голову не пришло. У меня было знание Мирона о заклятии Уз, но не было навыка как это вложить в свитки, потому как маг жрец не участвовал в создании свитков. Однако, зачем это вкладывать в свиток? Можно же взять силу из истока и, не прерывая связи, применить заклятие на весь замок и его основание. Задумка дерзкая, но по теоретическим выкладкам Мастера, вполне осуществимая. Единственной причиной, почему это было еще не сделано, было пребывание магов Павсания в замке и в пещерах под замковой скалой. Теперь же строители перестали брать камень в пещерах и переместили выборку камня к основанию скалы. Подметив для себя, что после возвращения из Гиблых Земель можно будет приступить к масштабному эксперименту по укреплению замковых стен и их основания, я направился к бане. Обмывшись и переодевшись в чистую белую рубаху, темно фиолетовый камзол и такого же цвета свободные брюки, обулся в новые сапоги и затянул на поясе ремень с ножнами верного меча. Подхватив сверток с записями послушницы и пакетом барона Зорга, направился в цитадель. Доспехи и грязную одежду забрал немногословный и немолодой слуга Юрас, его и еще десяток подобных ему бедолаг проданных обнищавшим бароном за гроши, я купил полтора месяца назад у заехавшего в Сверд торговца. Торгаш купил этих рабов в приграничье Тайборга и намеревался продать на западном побережье империи в торговом городе Прат, куда он направлялся за пряностями привозимыми с южного побережья Орша. Со свертком под мышкой и без привычных доспехов я чувствовал себя неуютно, но что поделать, не будешь же все время ходить в доспехах. Жарко, тяжело, да и окружение не поймет.

Внутри цитадели так же как и во всем замке произошли переделки и если нападающие выломают центральный вход, то их ждет неожиданность в виде массивной решетки перекрывающей вход в случае осады. Широкий арочный коридор метра через четыре выходил в обширный зал с узкими не более двадцати сантиметров шириной щелями окнами, забранными стеклом. Из зала вело три выхода, первый и самый ближний вел в южную башню цитадели и через нее на второй уровень цитадели, сейчас он был закрыт на замок. Дальше и левее был коридор через который можно было попасть в помещения для челяди замка. Самый дальний коридор справа вел в центральные залы и помещения первого уровня, а в конце в большой обеденный зал и из него же можно было попасть на кухню. В две другие башни, можно было оказаться только с третьего уровня, или же имея ключи от запертых дверей первых и вторых уровней. На среднем уровне находились комнаты сотников, гостевые, малая оружейная, малый обеденный зал и еще несколько помещений пока что запертых и в неопределенном статусе.