"Монах.Шанти"

— Я как-то и не боюсь. Я вообще ничего не боюсь — усмехнулся Андрус, и с удивлением понял, что и действительно — он ничего не боится! Это было ненормально — как это так? Он должен бояться! Живое существо всегда чего-то боится — а вот он — нет! Опять — это все разбитая голова, последствия ранения — подумалось ему с горечью.

— А что же тогда? Почему ты шарахаешься от меня, как будто я лесная тварь? Я думала, тебя папка напугал...он так-то добрый, он никого зря не обижает.

— Я знаю. Пойми правильно — ты молодая, красивая девушка. А я кто? Непонятный человек, упавший с неба. Может я убийца? Может я совсем пропащий человек, откуда ты знаешь? И еще... молчи, не перебивай! И еще — я должен буду когда-нибудь уйти. Совсем уйти. Ты же знаешь, я не принадлежу этой деревне, этой жизни. Куда уйду — не знаю. Кем буду, где я буду — не знаю! И не хочу тебя обманывать...наши жизни соприкоснулись, но вряд ли пойдут рядом.

— Я некрасивая, да? — шмыгнула носом Беата — тощая слишком? Говорят — мужчины любят полных женщин, чтобы было за что подержаться! А у меня сисенки маленькие, с кулачок, попа маленькая, бедра как у мальчишки — тебе не нравятся такие, да? Посмотри сюда, я некрасивая?

Прежде чем Андрус успел что-то сказать, Беата сбросила с себя одежду и осталась голышом. Она стояла, чуть выставив вперед левую ногу, прекрасная, как мечта и ничуть не стеснялась своей наготы. Беата повернулась вокруг оси, демонстрируя свое тело, и у Андруса перехватило горло — он закашлялся, потом встал, стащил с кровати покрывало, подошел к девушке, и закутал ее под самый подбородок, как ребенка. Посмотрел в глаза — они были почти на уровне его глаз — Беата, как и все обитатели этого мира была довольно высокой, Андрус же — не очень высок.

Девушка смотрела в его глаза не мигая, будто выпила какое-то лекарство, затуманившее разум. Впрочем — откуда-то Андрус знал название этого лекарства — любовь, вот как оно называлось.

Мужчина поцеловал девушку в лоб, прокашлялся, и тихо сказал:

— Давай, не будем торопиться. Я еще не скоро уйду, так что у нас будет время, чтобы узнать друг друга поближе, хорошо?

— Хорошо... — потерянно сказала Беата, подхватила одежду и отойдя в угол начала нервно одеваться, повернувшись к Андрусу спиной. Ему все время хотелось смотреть на нее, любоваться крепким задом, гладкой спиной, круглыми, в меру мускулистыми бедрами, но...Андрус пересилил себя, отвернулся, и пока не хлопнула входная дверь, не повернулся.

Потом он улегся на кровать и долго лежал так, опустошенный, как после схватки с врагом. Впрочем — что может быть сложнее, чем драться с самим собой? Так легко поддаться, и совершить поступок, о котором будешь потом жалеть всю свою жизнь. Вот только нужна ли была эта победа? И не будет ли он все-таки жалеть о ней всю свою жизнь?

* * *

— Вот тут у нас крупа, тут мука, тут...да ладно — разберешься. Если что — спросишь. Цены я тебе дал, весы вот — работай, купец! — Урхард хохотнул, и не оглядываясь, покинул лавку через заднюю дверь.

Андрус усмехнулся, постоял на месте, потом вышел за прилавок и отпер дверь в лавку. Вышел на крыльцо и всей грудью вдохнул напоенный лесным ароматом воздух — с нагретого солнцем леса тянул ветерок, забираясь под рубаху горячими щупальцами, солнце сияло, как начищенный медный таз Аданы, и внезапно Андрусу стало хорошо на душе. Может это его дом? Может не зря он сюда попал?

Новоявленный купец повесил на дверь красную табличку, означающую, что лавка открыта покупателям, пошатал перила крыльца — показалось, что они стали хлипкими от времени, и вернулся на свое рабочее место — ждать покупателей.

Урхард говорил, что обычно первые покупатели потягиваются к обеду, но кто знает? Может и с утра кто-то придет — всякое бывает.

Андрус прошел за прилавок, сел, и стал по слогам разбираться в тексте книги, которую ему дала Беата — надо было учить грамоту, учиться писать — не все же быть неучем? Стыдно — девчонка грамотна, а он, взрослый мужчина — нет.

Глава 3

— Кто ты? Кто? Не подходи ко мне! Я тебя не помню!

— Господин, я ваш заместитель...что с вами?

— Хастер? Хастер...я сильно ударился головой, когда колдунья хотела меня убить. Тошнит, мне надо отлежаться... Извини...не узнал.

— Давайте я позову лекаря? Сейчас пошлю за ним слугу... — мужчина шагнул к двери, но был остановлен криком:

— Нет! Нет! Никаких лекарей! Он меня отравит! Лучше пусть мне сделают повязку с холодной водой и сготовят обед — поставите в спальню. Вина не надо — не хочу. Сока. Хастер, у меня провалы в памяти, придется тебе помочь мне вспомнить все, что нужно. Домой не уезжай — устраивайся в комнате рядом. И пусть сделают ванну — мне сажу нужно смыть.

— Господин, а что там произошло? Император может спросить, вызвать — что мне ему сказать?

— Чего ты ерунду какую-то несешь? Кого он спросит? Тебя? Так ты тут! Как он тебя найдет? И я тут! Когда император позовет доложить, пришлет гонца — сообщишь мне. Если я буду в силах — лично расскажу императору, что случилось.

— Господин, у вас завтра, в полдень аудиенция у императора, не забыли?

— Конечно, забыл! Проклятая колдунья все мозги отбила. Все — ванну мне, обед и постель. Сразу легче станет.

— Может вам прислать пару девушек? Массаж сделают, ну и вообще...

— Нет, какие сейчас девушки? (Шанти фыркнула про себя — только девушек ей не хватало!)

— Тогда — может быть юношу? Ну...того, что вам понравился в прошлый раз?

— Только юноши мне не хватало! Не выдумывай! Я что сказал — обед, ванна, постель, все! ('Юношу мне! Совсем спятили! Хмм...сожрать его! Тьфу! Какие мысли в голову приходят из-за этих идиотов! Так людоедкой станешь. Интересно, а какие они на вкус, эти люди? Тьфу! Тьфу!')

* * *

До следующего утра Шанти вела жизнь ленивого пресыщенного дворянина — по крайней мере как ее представляет простой народ — она валялась в постели, обжиралась вкусными яствами, лежала в золоченой ванне, подозревая, что та не золоченая, а вся золотая. Выяснять этот вопрос, по понятной причине, Шанти не стала, да и какая разница из какого металла сделано корыто? Главное, чтобы в нем была горячая, ароматная, восхитительная вода!

Утром слуга принес драконице темно-синий костюм, со знаком Тайной стражи на груди — эдакий здоровенный золотой глаз на заколке. Видимо, предполагалось, что тайная стража просматривает каждого гражданина Славии до печенок, выясняя, насколько он лоялен империи и выявляет инакомыслящих, способных нарушить покой императора и его приближенных.

На взгляд Шанти Тайная стража занималась лишь тем, что выявляла людей, способных заплатить за свое существование в этом мире и находила повод, чтобы к ним докопаться. Конечно, ее выводы были не совсем верными, но в общем-то таки и было — Тайная стража обслуживала интересы элиты империи, в том числе и свои — каждая птичка хочет помочить клювик, если сидит на берегу огромной золотой реки. И мочили. И не только клювик, а влезали в нее с головой, в эту денежную реку.

Впрочем — всем хватало. Народа в Славии много, денежных людей, не способных прикрыться высокими покровителями — тоже.

Знакомая карета с гербом семейства Иснаков служила верой и правдой не один десяток лет. Это было монументальное сооружение, которое могло не только комфортно доставить ее хозяина туда, куда он скажет, но и было некой капсулой, крепостью на колесах — она запиралась изнутри, и можно было сидеть в ней несколько дней недоступным для супостатов, посмевших напасть на начальника тайной стражи, носителя государственных секретов. Карету можно было только сжечь, обложив большим количеством дров, но в городе вряд ли такое возможно. Бойницы, запас воды, еды, три охранника в полном боевом вооружении — все, как положено. Когда-то это была обычная карета, но когда Зорган стал подниматься по карьерной лестнице в страже, он переделал семейный раритет в этого монстра, тяжело поскрипывающего на булыжниках мостовой. Чтобы тащить 'чудовище' нужно было запрячь как минимум четверку крупных, сильных лошадей, и после этого карета передвигалась медленно и тяжко. Вокруг скакали всадники охраны — как и обычно, как и всегда.

Дворец. Да, император Славии точно не доверяет своим подданным — пришло в голову Шанти. Брать приступом такое сооружение было бы очень, очень сложно. Площадь вокруг дворца открыта, простреливается на пятьсот шагов, несколько уровней охраны — лучники, мечники, копейщики, всадники и пешие. Проверка при въезде на площадь, проверка, когда 'начальник Тайной стражи' со своим секретарем-замом входил во дворец.

Громадные стены, сложенные из отесанного камня нависали над головой, вдавливая наблюдателя в землю своей монументальностью, тяжестью, дикостью. В Балроне все было гораздо изящнее, хотя императорский дворец и там был хорошо защищен. Здесь же он просто город в городе, государство в государстве — могучий, оставляющий ощущение вечного, незыблемого и как бы говорящий подданным императора: 'Мы здесь на века! И не надейтесь, что будут какие-то изменения!'

Пока Шанти шла к входу в императорскому корпус, незаметно осматривалась вокруг, прикидывала, как армия могла бы захватить этот дворцовый комплекс, какие силы нужны для этого. Пришла к неутешительному выводу — взять дворец не то что трудно — практически невозможно — теми силами, что были до появления Андрея в этом мире. Только теперь, с появлением пушек, пулеметов, ракет и взрывчатки можно уничтожить засевшие во дворце войска, и то — это заняло бы много времени, средств и сил.

Усмехнулась про себя — само собой, никто не собирался брать в лоб это сооружение. Пока не собирался. Балрон отстраивался, преобразовывался, вооружался — когда-нибудь дело до войны точно бы дошло, но не сейчас.

То, что задумала Шанти — ее личная инициатива. Никто не знает, что именно она собралась делать. Никто.

Начальника Тайной стражи провели через двор за воротами, потом по длинной террасе над прудом, где плавали лебеди и утки — пруд довольно большой, и мог обеспечить водой весь дворец на протяжении не то что месяцев — лет — сразу прикинула драконица.

Потом они прошли через сад — большой, ухоженный, с постриженными газонами и цветущими южными растениями, распространявшими сладкий запах, напоминавший запах сладостей и благовоний.

По дорожкам, выложенным мозаичными плитками, гуляли дамы, они с любопытством проводили взглядом мужчину в синем костюме, некоторые из них изобразили легкий поклон и сладкую улыбку. Шанти на всякий случай слегка кивнула, чем вызвала недоумение зама — видимо эти дамы не были достойны поклона. Выругавшись про себя, Шанти перестала отвлекаться от цели и уже не глядя по сторонам, пошла за провожатым, пожилым мужчиной одетым в расписанную серебряными узорами черную униформу. Двое служителей дворца и двое стражников-телохранителей сопровождали начальника Тайной службы во время прохода по дворцовому комплексу.

Скоро каблуки драконицы и сопровождающих застучали по паркету главного корпуса, резиденции императора Славии. Длинный коридор, в котором стояло множество украшенных позолотой, серебром и костью столиков, стульев, шкатулок и всякой такой дребедени, был заметно пышнее, чем такой же коридор во дворце императора Балрона. Уж Шанти-то знала это наверняка — ведь ей некогда пришлось изображать императора Балрона, и довольно длительное время. Именно тогда она натренировалась изображать человека, мужчину. В противном случае сейчас ей было бы гораздо сложнее.

Коридор привел в небольшой зал, где у стен стояли диваны и кушетки, на которых сидели немногочисленные посетители, ожидавшие аудиенции императора. Они держали в руках футляры для бумаг, видимо собирались испросить для себя какие-то блага — за определенную мзду, конечно. В тех случаях, когда обращались напрямую к императору, дело должно было иметь чрезвычайную важность, и соответственно — стоимость. В этих случаях взятка могла составлять и сотни тысяч золотых, а то и миллионы.

В столице поговаривали, что за право эксклюзивной поставки шелков в Славию, дворянин десятого ранга Эдвадс выложил больше миллиона золотых, и вернул их за считанные годы — шелка популярны в Славии. Впрочем — особого счастья это ему не принесло — через три года после того, как он получил исключительный патент на поставку тканей, неизвестный стрелок из арбалета прострелил ему голову, и никто так и не дознался — чьих рук это дело. Говорили, что тут мог приложить руку конкурент, дворянин десятого ранга Истро, но прямых доказательств не было, а кто посмеет беспокоить важного господина без важных, неопровержимых доказательств? Убийство так и осталось нераскрытым, как, впрочем, частенько случалось в славном государстве Славия.

Просители внимательно посмотрели на начальника Тайной службы, те, кто его знал, поклонились, Шанти ответила легким кивком — много чести им, чтобы наклонить голову больше чем в еле заметном кивке. И хихикнула про себя — быстро же она вживается в роль важного господина!

Ожидать пришлось минут десять, и драконица откровенно заскучала. К исходу пятой минуты она прикидывала — как будут гореть эти столы и кушетки, если их полить драконьим пламенем, а еще — достаточно ли широки окна, если бы она в своем природном обличьи попыталась бы вылететь в небо.

К десятой минуте ожидании Шанти была достаточно зла, чтобы поубивать массу народа. Ей хотелось пить, но едва она встала, чтобы налить себе отвратительно желтой жидкости из хрустального кувшина, стоящего на столе (забыла, что можно заставить сделать это секретаря!), высоченная дверь в приемную императора распахнулась, и человек в черном мундире пригласил:

— Прошу пройти господина Зоргена Иснака. Его величество император Славии дают ему аудиенцию.

В углу на диване кто-то вздохнул, и оттуда пошла волна зависти и неприязни. Справа — тоже волны зависти, а еще — любопытства. Видимо гадали — зачем начальник Тайной службы пришел к императору, чем будет с ним делиться, какой информацией. Не зря Иснак стал одним из богатейших людей Славии — он держал в руках множество нитей — финансовых и политических.

Шанти знала о нем многое. И по-другому быть не могло — ведь она сама некоторое время назад занимала то же самое место, что и Иснак, только в Балроне. И глупо было бы, если бы она не знала своего главного врага. Шанти никогда не видела его в лицо, но сведений о нем было достаточно. Как и у него о Шанти. Если бы драконица дала ему время — он бы вспомнил, кто такая Шанти — не зря он на допросе переспросил услышав ее имя. Просто он не мог поверить, что сама могущественная глава тайной службы Балрона явилась к нему вот так — из темницы, под конвоем стражников. Это было просто нереально. Но Шанти не дала ему времени вспомнить.

Комната для приемов похожа на ту комнату, где ожидали дворяне и купцы, отличие было лишь в том, что на возвышении стоял трон, выглядевший как здоровенный позолоченный стул, или скорее кресло с подлокотниками. Оно было пусто, и сопровождающий не глядя на трон, быстро прошел мимо него к незаметной дверце в стене, открывшейся в тот момент, когда к ней приблизилась процессия.