Тень клана Нара.

В данный момент он показывал неплохие результаты, которые скорее ожидаешь от ученика академии года так четвертого-пятого, но уж ни как ни пятилетнего ребенка.

Хотя? Прецеденты уже были, тот же гений клана Учиха, Учиха Итачи, что уже в семь лет, смог закончить академию и стать генином.

И ведь, если так подумать, то и Шикамару сейчас ни чем ему не уступает и вполне возможно, что в его клане и правда растет гений, что поможет усилить позиции нашего клана.

Как ни как в совете дзенинов, сейчас из всего клана может выступать лишь сам Шикаку, остальные же соклановцы сейчас все являются лишь чунинами и особого потенциала в них замечено не было.

Может через десяток лет, по опыту так сказать они и смогут стать ими, но в плане силы, они не тянут.

А из-за столь малого количества дзенинов, соответственно и количество голосов у Шикаку немного, хотя то, что он являлся главой собственного клана, благодаря этому за ним было закреплено два голоса, а не один, но даже так, этого мало.

Что же, раз уж Шикамару доказал, что бросать тренировки он не намерен, да и желание усилить собственный клан он проявил, то надо ему помочь в этом.

Чем наш клан хуже Учих? Правильно, ничем. Воспитав собственного гения, мы заявим о себе и укрепим собственные позиции в деревни, хоть и немного.

Время шло для меня не просто быстро, а очень быстро, если по началу, у меня еще и оставалось время на себя и на отдых, но вот на второй месяц моих истязаний, мать с отцом решили взять мои тренировки под собственный контроль так сказать. До сих пор помню тот наш разговор.

Я как раз возвращался со своей вечерней медитации и собирался как следует поужинать и сыграть в пару партий сёги против отца.

Но стоило мне только войти в дом, как я едва не струхнул и не выбежал обратно, уж больно настораживали меня серьезные взгляды отца и матери, что смотрели на меня, стоило мне только войти в дом.

Вместо кухни, мне пришлось пойти вместе с ними в зал для собраний, где обычно собирались члены нашего клана на совет.

То, что мы пришли в эту комнату, уже сильно меня настораживало и заставляло серьезно отнестись к будущему разговору. Отец устроился в центре комнаты спиной к изображению нашего герба на стене.

Мать села с боку от него на колени и теперь покорно, что крайне не обычно для нее, стала ожидать слова отца.

Я весь внутренне напрягся, не понимая чего мне вообще стоит ожидать. Для чего мы вообще здесь?

— Шикамару, мы с твоей матерью решили серьезно с тобой поговорить. Причем говорить я с тобой буду ни как с ребенком твоего возраста, а как с взрослой и уравновешенной личностью, надеюсь ты понимаешь это? — Вопросительно выгнутая бровь отца и заинтересованный взгляд в мою сторону заставил меня ненадолго задуматься и принять решение.

— Да, отец. Я все понимаю, я сам осознаю, что не считаю себя ребенком и это вовсе не детская заносчивость, как можно было решить. — Совершенно серьезно и собрано ответил я, что со стороны пятилетнего ребенка смотрелось более чем странно.

Отец лишь одобрительно кивнул, а вот мать все равно была обеспокоена.

— Хорошо, что ты и сам это понимаешь. Причину столь твоего быстрого взросления я так понять и не смог. Может у тебя есть какие-то идеи сын? — Так, осторожно, нужно правильно подбирать слова.

Врать не хочу, но и терять управление над собственным телом тоже не желаю.

— У меня есть только одно объяснение этому пап. — Удивленный и слегка заинтригованные взгляд от него я не упустил и продолжил дальше, — Думаю всему виной мои сны, те кошмары, что снились мне все это время. Именно после них я стал замечать изменения в себе. Словно бы я начинал мыслить каждый раз чуточку по другому.

— Но сынок, ты же говорил, что сны прекратились. Ты нас обманывал? — И вновь переживающий взгляд и голос наполненный беспокойством от мамы.

Дабы успокоить ее, лишь отрицательно кручу головой:

— Нет мам, сны действительно больше не снятся мне, уже два месяца, как они прекратились. — Мать облегчено вздыхает и слегка расслабляется, а отец о чем то задумывается.

— Ты же начал тренировки сразу после того, как они прекратились. Это как-то связано между собой Шикамару? — А отец не разочаровал, смог увидеть главное в моих словах.

Вновь отвечаю одним кивком головы и начинаю ощущать, как все тело начинает неметь, но ощущения еще не исчезли.

Благо отец не стал задавать ничего более и решил перейти к другой теме, ради которой мы и собрались, а потому онемение быстро отступило.

— Ладно, более или менее в этом вопросе мы разобрались, теперь перейдем к главному вопросу сын. Для начала, позволь я тебе кое-что объясню. Хотя, нет поступим по другому, как ты думаешь, как именно устроенна власть в нашем селении? — Удивлен, к чему вообще такие вопросы? Ладно, надо подумать и ответить, как можно более взвешенно.

— Насколько я знаю, во главе Конохи стоит Хокаге, и данный пост сейчас занимает Сарутоби Хирузен. — Отвечаю слегка неуверенно и кошусь в сторону отца, тот лишь кивает, мол правильно продолжай. — Эм, ну еще я знаю, что у нас есть советники, и думаю, они так же имеют власть. Еще дзенины, насколько я знаю, ведь есть еще совет дзенинов?

— Хм, смотри ка, почти всех упомянул, молодец. Ты прав, во главе листа стоит Хокаге, советники же назначаются из самых влиятельнейших и опытных шиноби и они имеют право советовать правителю деревни.

Что же касается совета дзенинов, то на этом совете, если набрать большинство голосов, можно опротестовать решение Хокаге или же и вовсе лишить его должности.

Так вот, каждый шиноби, став дзенином, получает право собственного голоса на совете, и чем больше таких голосов, тем больше шанс, что к твоим словам вообще будут прислушиваться.

Как известно преимущество в совете имеют как раз таки кланы, чем больше в совете будет дзенинов от одного клана, тем больше его вес. В нашем же случае, все не так радужно, право голоса имею лишь я.

Какое-то время в комнате царила тишина. И я и отец, каждый думал о своем, мать же решила не прерывать сложившуюся атмосферу.

Но вот я все же обдумал сказанное и пришел в логическому умозаключению.

— Отец, зачем ты рассказываешь мне это? Ведь не просто так же, я прав? — Потерев собственный подбородок и оторвавшись от своих мыслей, Шикаку Нара, лишь улыбнулся, что на его испещренном шрамами лице смотрелось немного пугающе.

— Правильно сын, я говорю тебе не просто так все это. Во время прошлого нашего разговора, ты уже говорил, что хочешь сделать наш клан сильней. Ты не врал? — Смотрю на отца и понимаю, что он ждет моего ответа.

— Я был полностью серьезен отец. Я хочу стать сильней. Сначала сам, а уже затем и весь свой клан. — Отец вновь довольно улыбается, на лице же матери на мгновение проскакивает гордость собственным сыном.

— Это хорошо, очень хорошо сынок. Все это время, мы с твоей матерью наблюдали за твоими тренировками и поняли, что так продолжаться больше не может. Если ты и дальше будешь так тренироваться, то лишь навредишь себе и покалечишь собственное тело. А потому, теперь ты будешь тренироваться под присмотром меня, твоей матери и Ешеюки-сана, с которым я уже договорился. Он согласился стать твоим личным учителем. — Услышав такие новости я не удержался от радостной улыбки, ведь это означало, что я теперь смогу более плодотворно распределять собственное время.

— Спасибо отец, это мне очень поможет. — Отец же выслушав меня, вновь продолжил говорить.

— Не спеши благодарить сын. Вполне возможно, что позже ты будешь проклинать меня за это. В тебе скрыт большой потенциал Шикамару, и я постараюсь по максимуму развить его. У тебя не будет и минуты свободного времени, как впрочем и у нас с матерью. Ты готов к этому?

Я даже и думать не стал над этим вопросом. Я хочу стать сильным, как можно быстрей.

— Готов! Я постараюсь отец, мама. — Мама лишь ласково и нежно улыбнулась мне, отец же вновь размышлял о чем то.

— Сынок, ты уверен, что оно стоит того? Почему ты не хочешь провести нормально собственное детство, как другие дети? Живи беззаботно, пока есть такая возможность. — Неуверенная попытка мамы пошатнуть мою уверенность не принесла ни каких плодов, я лишь отрицательно покачал головой, на что она лишь с сожалением вздохнула.

— Ты тверд в своем решении, это не может радовать. В таком случае позволь я озвучу тебе твою программу тренировок на ближайшие полгода. Я уже подготовил ее. Теперь все твои физические тренировки будут проходить под присмотром твоей матери, мы выделим под это дело три часа утром и два вечером. Подготовленный мной комплекс должен будет помочь тебе развить свое тело. Контроль и освоению чакры, тебя будет учить Ешеюки-сан, он же будет преподавать тебе академические и клановые дзюцу, как только ты будешь к ним готов. Помимо прочего я лично буду обучать тебе построению правильный боевых стратеги во время сражения, преподам тебе этикет, и прочие важные знания, в том числе и секретные. Подробней о тренировках узнаешь позже.

Родители взяться за меня всерьез, видимо и правда мог угробит себя.

— Благодарю отец, я не подведу вас. — Знаю что банально, но что-то другое придумать не мог. — Только отец, можно мне еще обучаться на ирьенина у матери, хотелось бы лучше разбираться в этом и в случай чего вылечить и себя и товарищей.

Мама после моих слов буквально расцвела, а ведь сидела такая грустная, а отец лишь утвердительно кивнул и завертелась моя жизнь после этого бешеным темпом.

Уже на следующий день я готов был выть, а что уж говорить о последующих днях. Но зато не могу отрицать, что такой подход был куда действенней и эффективней моего прежнего.

Уже к шести с половиной годам, по словам отца я был на голову выше многих выпускников академии.

Нет, как я в тайне надеялся, шиноби S ранга я не стал, за столь малый срок, полтора года с начала того разговора.

Да, вспоминая сейчас, я даже и не заметил, как пролетело это время. И хоть я так и не достиг уровня дзенина или даже чунина, но вот генином я уже легко мог стать.

Как отец и обещал, каждая моя тренировка теперь проходила под присмотром матери, и одним лишь наблюдением за мной она не ограничилась.

Опасаясь за мое будущее, она озаботилась для себя целью, сделать меня как можно сильней. Каждый день без лишних слов, я выпивал разные тонизирующие и укрепляющие мое тело отвары и зелья, что готовила она лично.

Так же насколько я понял, она даже осмелилась слегка провести модификацию моего тела. Многого она не могла, но слегка укрепить кости, мышца и связки, это было в ее силах.

Блин, и ведь через подобное ведь наверняка проходят многие клановые шиноби и это дает им большое преимущество по сравнению с бесклановыми. Да, как то раньше я и не задумывался над подобным.

Благодаря материнским лекарствам, что судя по всему ускоряли мой метаболизм и усиливали выработку телесной чакры, я к своим годам выглядел немного старше своих лет.

Многие видя меня, давали мне не шесть с половиной, а все восемь лет. Что не могло меня не радовать. Да и тело становилось лишь сильней.

Уже сейчас под усилением, хоть и грубо говоря, но я могу ускоряться под сотню км/ч, хоть и не надолго.

Хотя, я могу и привирать, как то спидометров в мире шиноби я не видел.

Тайдзюцу как токовому меня не учили, акцентируя мое внимание на ловкости, подвижности собственного тела и умении скрываться.

Наш клановый стиль, базируется вовсе не на тайдзюцу, хотя Ешеюки-сан все же вбил в меня основы академического стиля, но на этом и остановился, аргументируя это тем, что этот стиль лишь основа, который каждый шиноби уже должен переработать под себя, на собственном опыте так сказать.

Что же касается техник или же дзюцу, то тут уже все было куда более радужно. Отец и Ешеюки-сенсей не переставали удивляться моим успехам и частенько стали называть меня гением.

А я не мог понять, как мне относиться к этим словам, ведь гением я себя даже близко не считал.

Да и освоенные мной техники, все были лишь Д или Е ранга, но даже так, впечатляюще.

Все академические техники я уже знал на зубок и мог легко выполнить любое из них. Хотя осваивать их я стал лишь только чуть больше полугода назад, когда смог поднять свой контроль до приемлемого уровня.

Ешеюки-сенсей был для меня хорошим учителем, а с его опытом и терпением, так и вовсе лучшим.

Простейшие техники, он мне буквально разжевывал их и объяснял как можно более доступно, так что нет ничего удивительного, что академические техники труда у меня не вызывали.

Хенге, замена, иллюзорные клоны, маскировка, усиление собственного тела, все я выполнял безупречно. Но вот с клановыми техниками, дела обстояли не так радужно.

Теорию Ешеюки-сан мне хорошо вбил, так что я знал, что нужно сделать, чтобы применить ту или иную нашу клановую технику. Правда по началу было очень сложно научиться манипулировать собственной тенью.

— Слушай и запоминая Шикамару, тень для нашего клана, все равно, что еще одна конечность. У каждого шиноби есть тень, но у них она атрофированна и они не могут ее использовать. Мы же можем, причем не только использовать, но и тренировать. — Вещал мне сидя на полигоне напротив меня сенсей.

Я же в этот момент пытался понять, каким образом он вообще заставляет двигаться собственную тень.

Нет, честно слово, я и сам пробовал освоить наши клановые техники, не спрашивая отца, но все было без толку.

Я не мог понять, каким образом наш клан может манипулировать тенью и заставлять ее взаимодействовать с окружающим миром.

— Ешеюки-сан, как? Как вы это делаете? — Тычу пальцем в тень старику, которая сейчас приняла вид руки и держала камень, направляя его в мою сторону.

— Ха, не понимаешь значит? Это правильно, будь все так просто, давно бы разгадали другие наш секрет. Ведь как ты знаешь наша манипуляция тенью вовсе не улучшенный генном, как думают некоторые. Нет, наши техники построены совершенно на другом принципе, это Хидзюцу, тайные техники, передающие лишь по секрету, от поколения к поколению. К тому же, освоить их не так то просто, нужно соответствовать требованиям, иначе, тебе оно будет не доступно. — Старик говорил все это таинственным и завораживающим голосом, я даже не мог вздохнуть, боясь потревожить или отвлечь его от рассказа, а он тем временем продолжал.

— В нашем случае важны следующие условия. Во первых у тебя должен быть большой объем Инь чакры, ведь именно на ней и держатся все наши техники. Затем должен быть тот, кто поможет тебе инициироваться так сказать. Оживить твою тень и помочь тебе почувствовать ее.

Не знаю, каким образом этого смог добиться наш далекий предок, но мы, его потомки, проделываем это сами. Смотри, сейчас я приступлю к этому.

С этими словами, тень сенсея вновь развоплотилась и приняла обычные свои очертания, выронив камень, а затем тень резко устремилась ко мне.

Я едва подавил рефлекторное действие со своей стороны и остался стоять на месте.

Вот уже его тень подобралась ко мне и соединилась с моей тенью.