Убийца Магов в Хогвартсе

— Слизерин!

Тишина, за другими столами, кроме вежливо похлопывающего стола Слизеринцев, стояла гробовая, после этого вердикта. Кирицугу, не обращая на это внимания, пошёл к своему столу и сел рядом с Малфоем, что попросил освободить одного из своих вассалов, Крэбба, место для него. Он, решив не ссориться по пустякам, занял это место. Хотя сам жест ему не очень понравился. Почему-то беседа со шляпой восстановила его душевное равновесие и эмоции к нему вернулись. Он просто решил избегать Айрин, и делать вид, что не знаком с ней, пока она не поймёт, что он её не хочет видеть. После этого, она, надеюсь, обидится или решит, что ошиблась. Факультет для этого идеально подходит. Все остальные стараются не иметь никаких дел со Слизеринцами. Ему теперь было плевать на то, что национальный герой не должен учиться на факультете, который народная молва сделала пристанищем Тёмных Сил. Кажется, давно излечившись от максимализма, он потихоньку начинал лечиться и от идеализма. Но желание спасти всех кого возможно, его так и не покинуло.

— Рад тебя видеть на одном с собой факультете, Поттер, — напомнил о своём существовании Малфой.

— Спасибо, — нейтрально ответил Кирицугу.

Больше он ничего ему сказать не успел, так как директор поднялся со своего сидения, похожего на трон и широко развёл руки. На его лице играла лучезарная улыбка. У него был такой вид, словно ничто в мире не может порадовать его больше, чем сидящие перед ним ученики его школы.

-Добро пожаловать! — произнес он, — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Все, всем спасибо! Дамблдор сел на свое место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами. Кирицугу же не знал, что ему думать. Его изначальная уверенность, появившаяся после первой встречи, что он не играет, а на самом деле полубезумен, укрепилась.

— И это мой единственный союзник... — печально подумал он, накладывая в тарелку появившуюся еду, уже не удивляясь очередному проявлению то ли имитации второй, а то ли имитации первой истинной магии.

— Правда, он псих? И это убожество наш директор! — вещал рядом Малфой, убедившийся в неразговорчивости Кирицугу и переключившийся на похожего на сицилийца мальчика, по имени Блэйз Забини. При взгляде на него, Кирицугу вспомнил свой восторг, после прочтения книги "Крёстный отец" Марио Пьюзо. Именно из-за неё, он не включал организованную преступность в мысленно составленный список того, что подлежит однозначному уничтожению. Так сильно его, тогда ещё паренька живущего с отцом, впечатлила организованность, сплочённость и некая духовная крепость приписанная автором сицилийской мафии. Он очень хотел их видеть в каждом человеке мира. Возможно, именно эта книга и стала впоследствии толчком, для создания его образа героя справедливости. Ну а позже, он здраво решил, что лучше пусть они кучкуются а не разбегаются по одному и беспределят.

От новых размышлений его отвлёк призрак. Он подплыл к Малфою и прервав его тираду в адрес руководства и хвалебную оду о своём отце одновременно, поинтересовался, кого он видит на посте директора Хогвартса. Призрак был на редкость уродливый и страшный: с выпученными пустыми глазами, вытянутым костлявым лицом, и в одеждах, запачканных серебряной кровью. Не удивительно, что Малфой ещё больше чем обычно побледнел, и неуверенно ответил, что его крёстный, декан Слизерина и профессор зельеварения, вполне бы сгодился. Все, включая Кирицугу, посмотрели в сторону стола преподавателей на мужчину с сальными черными волосами, крючковатым носом и желтоватой, болезненного цвета кожей. Он вдруг посмотрел прямо на Убийцу Магов. Пару секунд они смотрели друг на друга, после чего тот отвернулся. Впечатления от этого человека, остались странными. Сначала он смотрел на него с затаённой ненавистью и болью, которая после сменилась недоверчивым любопытством, а после и странным неуверенным весельем.

— А по вашему мнению, кто бы подошел на пост директора мистер Поттер? — обратился к нему призрак.

— Меня всё устраивает, — спокойно ответил он, снова начиная игру в гляделки.

Игру опять проиграл его оппонент, отведя взгляд, а потом удалившись. После этого сначала половина стола факультета, посмотрела на него с уважением и страхом, а после перешептываний и весь стол.

Пожав плечами, он вернулся к еде, которая к тому времени сменилась десертом, а ещё через некоторое время вовсе пропала. Все после этого, затихли, а директор снова поднялся:

— Хм-м-м! — громко прокашлялся Дамблдор. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом...

Сияющие глаза Дамблдора на мгновение остановились на Гриффиндорском столе.

— По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И наконец , я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью.

Кто-то на эти слова хихикнул, но остальные их не поддержали.

Это ещё что за такое? — задумался Кирицугу, — Случайно не "Кое-какие идеи" Дамблдора? Угораздило же обзавестись союзничком...

-А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! — прокричал Дамблдор.

Кирицугу заметил, что у всех учителей застыли на лицах непонятные улыбки. Дамблдор встряхнул своей палочкой, словно прогонял севшую на ее конец муху. Из палочки вырвалась длинная золотая лента, которая начала подниматься над столами, а потом рассыпалась на повисшие в воздухе слова.

— Каждый поет на свой любимый мотив, — сообщил Дамблдор. — Итак, начали!

И весь зал заголосил:

Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс,

Научи нас хоть чему-нибудь.

Молодых и старых, лысых и косматых,

Возраст ведь не важен, а важна лишь суть.

В наших головах сейчас гуляет ветер,

В них пусто и уныло, и кучи дохлых мух,

Но для знаний место в них всегда найдется,

Так что научи нас хоть чему-нибудь.

Если что забудем, ты уж нам напомни,

А если не знаем, ты нам объясни.

Сделай все, что сможешь,

наш любимый Хогвартс,

А мы уж постараемся тебя не подвести.

Кирицугу не знал, плакать ему или смеяться. Кажется, это называется истерикой? Ещё ему почему то хотелось со всей силы приложить ладонь к лицу. В идеале Дамблдора, но сошло бы и его собственное. Слизерин в полном составе сидел со скорбными лицами, но зато на других столах, как и велел директор каждый пел, как хотел, — кто тихо, кто громко, кто весело, кто грустно, кто медленно, кто быстро. И естественно, все закончили петь в разное время. Все уже замолчали, а близнецы Уизли все еще продолжали петь школьный гимн — медленно и торжественно, словно похоронный марш. Дамблдор начал дирижировать, взмахивая своей палочкой, а когда они наконец допели, именно он хлопал громче всех. — О, музыка! — воскликнул он, вытирая глаза: похоже, Дамблдор прослезился от умиления. — Ее волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью — марш!

Слизеринцы находясь в приподнятом состоянии духа, по поводу восстановившейся тишины, чётко, почти по-военному выстроились попарно. Кирицугу стоял с девочкой, нос которой был сильно вздёрнут. Она представилась как Пэнси Паркинсон. Подавив в зародыше неуместный вопрос по поводу связи её фамилии и известного заболевания, Кирицугу просто представился, а дальше до подземелий, где и располагалась гостиница, они шли в тишине, возглавляемые старостой Слизерина.

Они подошли к, ничем не примечательному, участку стены, после чего староста сказала:

— Запомните первокурсники: вход в гостиную — напротив семнадцатого факела от входа в подземелия, а пароль — Честь Рода.

После этих слов часть стены отъехала, открывая вход в низкое длинное подземелье со стенами из дикого камня. Там также был камин, украшенный искусной резьбой. С потолка на цепях свисают зеленоватые лампы. Дав всем зайти и снова построив она начала свою речь:

Поздравляем! Я — староста Джемма Фарли, и я рада приветствовать вас на факультете Слизерина. Наш герб — змея, мудрейшая из существ. Наши цвета — изумрудно-зеленый и серебряный. Вход в нашу гостиную спрятан в подземельях Хогвартса. Как вы увидите, её окна выходят на подземные озера замка. Мы часто видим, как мимо нас проносится гигантский кальмар, а иногда и более интересные существа. Нам нравится думать, что наше пристанище окутано атмосферой таинственности и подводных кораблекрушений. Вот некоторые вещи, которые вам следует знать о Слизерине, и ещё некоторые — забыть.

Во-первых, давайте развеем некоторые мифы. Возможно, до вас доходили слухи о факультете Слизерина — будто все мы тёмные маги и будем общаться с вами, если ваш прадед был великим волшебником, и всё в таком духе. Хорошо, вы ведь не хотите верить всему, что слышите от соперничающих с нами факультетов. Я не отрицаю, что мы выпустили свою долю Тёмных магов, но их также выпускали и остальные три факультета — они просто не хотят в этом признаваться. И да, у нас традиция принимать студентов, вышедших из многочисленных поколений волшебников и волшебниц, но в настоящее время на Слизерине можно найти большое количество учеников, у кого хотя бы один из родителей магл.

Давайте поговорим о том, кем мы являемся. Наш факультет самый классный и дерзкий в школе. Мы играем на победу, потому что мы заботимся о чести и традициях Слизерина. Мы также пользуемся уважением нашего брата-студента. Да, это уважение может иметь некоторый оттенок страха из-за нашей Тёмной репутации, но знаете что? Это может быть забавным, иметь репутацию приверженца тёмной стороны. Оброните несколько намёков на то, что вы имеете доступ к целой библиотеке проклятий, и посмотрите, захочет ли кто-нибудь стащить ваш пенал. Но мы неплохие люди.

Мы, как наш герб: гладкие, сильные и зачастую неправильно понимаемые. Например, мы, слизеринцы, приглядываем друг за другом (заботимся друг о друге), чего нельзя сказать о Рейвенкло. Не говоря уже о том, что Рейвенкловцы являются самым большим стадом зубрил, какое вы когда-либо видели, они идут друг у друга по головам, чтобы получить хорошие оценки, в то время как мы, слизеринцы, братья. Коридоры Хогвартса могут выкидывать сюрпризы для неподготовленных, и вы будете рады, что змейки на вашей стороне, пока вы передвигаетесь по школе. По нашему убеждению, став однажды змейкой, вы становитесь одним из нас — одним из элиты.

Вы знаете, что Салазар Слизерин искал в своих учениках? Семена величия. Вы были выбраны на этот факультет, потому что у вас есть потенциал стать великим в прямом смысле этого слова. Хорошо, вы можете увидеть пару человек, слоняющихся по общей гостиной, о которых вы не могли бы подумать, что им уготовлено нечто особенное. Отлично, держите своё мнение при себе. Если Распределяющая Шляпа направила их сюда, значит, в них есть что-то выдающееся, и не забывайте об этом. И, говоря о людях, которым не предназначено быть великими, я не упомянула гриффиндорцев. Многие вот говорят, что слизеринцы и гриффиндорцы представляют собой две стороны одной медали. Лично я думаю, что гриффиндорцы не более чем подражатели слизеринцев. Заметьте, некоторые люди говорят, что Салазар Слизерин и Годрик Гриффиндор ценили одни и те же качества у студентов, так что, возможно, мы похожи в большей степени, чем нам хотелось бы думать. Но это не означает, что мы дружны с гриффиндорцами. Они любят побеждать нас лишь немногим меньше, чем мы любим побеждать их. Ещё некоторые вещи, которые может быть вам понадобится знать: штатное привидение нашего факультета — Кровавый Барон. Если вы с ним поладите, он иногда согласится запугивать для вас людей. Только не спрашиваете его, откуда у него кровавые пятна, он этого не любит. Пароль от гостиной Слизерина меняется каждые две недели. Следите за доской объявлений. Никогда не приводите никого с другого факультета в нашу гостиную и не сообщайте им наш пароль. Никто из посторонних не заходил к нам уже более семи веков. Что ж, я думаю, это пока всё. Я уверена, вам понравятся наши спальни.

Мы спим в древних кроватях под балдахином с зеленой шелковой драпировкой и под покрывалами, вышитыми серебряной нитью. Средневековые гобелены, изображающие приключения известных слизеринцев, покрывают стены, и серебряные светильники свисают с потолка. Вы будете хорошо спать. Плеск воды в озере, доносящийся из окна, успокаивает.

— Сколько же пафоса и самовосхваления, — флегматично подумал Кирицугу, — интересно это везде так заведено, или только мне придётся это терпеть?

После чего их сопроводили по комнатам. Так как Слизеринцев, из-за установившегося мнения о факультете, было мало, первокурсники заселялись всего по двое. Ему достался Малфой, чему он совсем не удивился.

— Как тебе наш факультет? — спросил он, намекая на речь старосты.

— Я на других не был, — не изменяя своему обычаю, дипломатично ответил Убийца Магов.

— А-а, — многозначительно протянул он, или просто зевнул, Кирицугу не разобрался.

Засыпая, Драко Малфой размышлял, что отец явно понятия не имел, о чём говорил, когда давал ему задание, показать глупому магловатому Поттеру кто есть кто в волшебном мире с выгодной им стороны, и привязать к себе. Да он просто боялся этого флегматичного парня! У него на лице за всё время их знакомства не отразилось ни одной эмоции! Впрочем, отцу не к чему придираться. Поттер на Слизерене, а значит задача частично выполнена.

Кирицугу же думал, что новая веха его новой жизни пройдена. И теперь ему предстоит разобраться, насколько глубоко в за...падню он попал. Но он сделает всё, чтобы рядом с ним не оказалось Айрисфиль.

Примечание к части

Глава откровенно халтурная. Примерно 70% я слизал у мамы Ро, речь из Поттервики. Так как в своей неспособности описать хог лучше я не сомневаюсь. Ну зато в остальные я постарался вложиться. Убрал Мерлина из речи. Это же бред! Этот дедан жил лет за 300 до основания Хога! Как он мог в нём учиться?

Глава 5

Кирицугу лежал в кровати и размышлял о проведённом в замке времени. Он пришёл к выводу, что понятия не имел, о чём думал, когда рассуждал о логике местных магов. По-настоящему, понимать, что она собой представляет, он начал только здесь. Он понял, почему учёба в Хогвартсе была обязательной для каждого волшебника независимо от его положения и социального статуса. Хогвартс — это настоящий адаптационный полигон, для юных магов. Он является настоящим воплощением странной логики местных. Проживая среди лестниц, что могут двигаться по своему желанию и привести куда угодно, дверей, что могли оказаться ложными или с секретом, портретов, что обожали перебегать из своей рамы в гости в чужую и приведений, обожающих рассказывать истории о своей смерти, дети проникаются этой логикой. Она также становится частью их жизни. Им после Хогвартса уже ничто не покажется невозможным. Если в его прошлом мире магия была искусством избранных, то в этом магия это часть жизни волшебной части населения. Может, именно с этим связан низкий уровень прогресса... а хотя, это неважно. Волшебники живут и радуются жизни, им всего в достатке, и сумасшедшие ученые уровня Макири или Айнцбернов им ни к чему. Он никогда не понимал смысла прогресса ради прогресса.