Убийца Магов в Хогвартсе

Пролог

Он осознал себя стоящим в явно бывшей, когда то, уютной, гостиной в английском стиле. Вокруг была обстановка, напомнившая ему загородное поместье Айнцбернов после визита туда Эль-Меллоя: всё почти все вещи были разломаны или разбиты, стены, местами разрушенные полностью, покрылись трещинами. Всё вокруг говорило о сильном взрыве или телекинетическом ударе, недавно здесь случившемся. Обстановка также отличалась довольно крупными размерами, словно было рассчитана на людей в два с половиной раза его выше. Неподалёку лежал пухлый мальчуган, обещающий со временем стать тем ещё здоровяком. Он с ужасом смотрел на него и сжимал плюшевого зайца.

-ГОРШЕЧНИК(POTTER)! — заорал на английском, вбежавший в дыру в стене, образовавшуюся там, где раньше располагалась дверь, снесённая с петель, гигантский полный мужчина. По лицу его было видно, что он в крайней степени бешенства. Он подбежал к нему и попытался схватить его за грудки.

_Time Alter — Double Accel_ — почти без участия сознания, задействовал он основное своё заклинание, и ушёл от захвата в сторону, попытавшись нашарить за отворотом плаща какое либо оружие. И только тут до него дошло, что никакого плаща нет и в помине, Горшечник — это его фамилия, а гигант — это дядя Вернон!

Последней его мыслью, перед тем, как потерять сознание от головной боли, было понимание того, что это не вещи, мальчик и мужчина крупные, а он маленький.

Очнулся он, судя по белому потолку и стенам, а также характерным запахам, в больнице. Голова всё ещё болела, но не сильнее чем тогда с похмелья, после того как они с Натальей отмечали закрытие особо сложного контракта. Попытавшись разобраться в своей памяти, он понял, что не может с точностью назвать даже своё имя. То ли он Эмия Кирицугу — Убийца магов, японец по происхождению, мужчина 29 лет, муж и отец, Мастер Сэйбер, участник, нет, победитель войны Святого Грааля. Воспоминания, связанные с этим именем, обрывались на том моменте, когда он приказал Сэйбер, использовав все командные заклинания, уничтожить Грааль. То ли он Гарри Поттер — сирота, живущий с дядей и тётей, англичанин, маленький мальчик, которому исполнилось три месяца назад 5 лет. Тут с воспоминаниями было намного беднее, и обрывались они на вырывании из рук силой кузеном Дадли его любимой игрушки, после чего он, не сумев отобрать её у, гораздо, более сильного и крупного мальчика, расплакался. Это спровоцировало выброс магической энергии немалой мощи, который и разрушил гостиную.

Он ощущал себя Эмия Кирицугу, получившим память маленького мальчика, но судя по результатам осмотра его маленького тельца, дело обстояло с точностью до наоборот. Об этом красноречиво говорила, опровергая теорию о его собственном уменьшившемся теле, почти зажившая коленка, разбитая им за день до происшествия, и характерный шрам на лбу, который был у него, сколько он себя, как Гарри Поттер, помнил.

— Возможно, в результате магического выброса, у меня проявилась память прежней жизни, — подумал Эмия/Поттер, — Думать, что я занял тело маленького мальчика, мне бы не хотелось, хотя это также возможный вариант моего здесь появления. Ясно только кто, а точнее что, скорее всего, за это ответственно — Грааль. Непонятно только то, с чего это вдруг он сделал меня маленьким мальчиком? Возможно, он, не получив от меня прямого приказа, зацепился за какую то мысль или подсознательное желание в моей голове, например: "Хочу прожить свою жизнь заново, без постоянных убийств и погонь". Из прочих странностей, мне непонятно, как я, будучи пятилетним мальчишкой, умудрился использовать своё зеркало души и пережить двойное ускорение? Ведь ни тело, ни магические цепи, у меня совершенно не тренированы и к этому не приспособлены. Впрочем, на это жаловаться глупо.

Тут к нему в палату вошла медсестра, и увидев что он очнулся, пошла, видимо, за врачом.

— Из текущих дел: необходимо обсудить произошедшее с дядей и тётей. Кто знает, как они начнут ко мне относиться, после столь впечатляющей демонстрации? — попробовал понять мужчина в теле мальчика, — Ведь судя по всему, они магами не являются, а значит, она вызовет если не страх, то здоровое опасение уж точно. Люди они не плохие, судя по памяти Гарри и тому факту, что они отвезли меня в больницу, а не в научную лабораторию. Далее, необходимо определиться: кто я? Ну тут всё очевидно — я тот, кого во мне видят окружающие, следовательно — я Гарри Поттер.

В этот момент, дверь открылась, и через неё вошли, теперь его, дядя с тётей разговаривая о чем то с врачом. Заметив взгляды, бросаемые на него, полные опаски, он слегка расслабился. Опасаться — не бояться до дрожи в коленках, а значит можно не ожидать всевозможных попыток от него избавиться и иметь с ними конструктивный диалог. Собрав в кучу все свои навыки английского языка, имеющиеся от мальчика и вдолбленные в Кирицугу Натальей, а после практикуемые по всему миру, он вежливо попросил врача оставить их с родственниками наедине. После того как врач ушёл он им сказал:

— Я прошу прощения за те неудобства, что вам предоставил. Могу уверить вас, что больше такого не повторится, так как я теперь смогу контролировать данное явление. Мне искренне жаль, что я не умел делать этого раньше, и я очень вам благодарен, что вы отвезли меня в больницу, а не отдали меня, каким-нибудь спецслужбам. Надеюсь с Дадли всё в порядке?

Кирицугу никогда не умел особо юлить и изворачиваться, да и с актёрским мастерством у него, с его вечно безэмоциональным лицом, были проблемы, поэтому он даже не пытался везти себя как маленький мальчик. В результате этого, не ожидавшие подобного родственники ответили, далеко не сразу:

— Да, с Дадликом всё хорошо, его ничем не задело, он просто напугался, — начала тётя Петуния, — это ты Гарри, пролежал здесь почти месяц, а Дадлик уже бегает давно, вот, — неловко закончила она.

— Подобного, точно, больше не будет? — включился Вернон.

— Точно, — постарался успокоить его Гарри, — я примерно понял механизм этих выбросов.

— Выбросов? — переспросил Вернон.

— Да. Я должен вам сказать, я маг.

— Так, об этом дома поговорим! — быстро заткнул его дядя. Он понимающе кивнул, здоровая паранойя ещё никому не мешала. После чего они быстро попрощались, и ушли.

Выписали его через две недели, когда Кирицугу стало окончательно понятно, что голова болеть не перестанет, пока его мозговые возможности не сравнятся с его потребностями. За это время он в деталях обдумал стратегию поведения, и пришёл к выводу, что стоит держаться выбранной линии — быть собой, но лишнего никому не рассказывать. Единственное, с чем он так до конца и не определился — это его собственное отношение к ситуации. Он скучал по Илии, но понимал, что Джубстахейт фон Айцберн, не допустил бы его к ней, а Айрин погибла незадолго до его перемещения сюда, следовательно, его там ничто не держало. Жаль, конечно, что его план, по осчастливливанию человечества, был изначально обречён, но ему давно было пора понять, что не бывает настолько коротких дорог к всеобщему счастью и миру во всём мире, да и больше для того мира он всё ничего сделать не сможет. Он уже успел понять, благодаря выпрошенной газете, и некоторым несоответствиям, что это не его мир. Именно к этому он не знал, как относиться.

По дороге из больницы, они с дядей, приехавшим за ним на машине, по негласной договорённости, не сказали друг другу, ни слова. Дома, который успели отремонтировать, их ждал обед, приготовленный тётей Петунией. Только закончив есть, дядя начал разговор:

— Значит, говоришь, ты маг? — спросил он.

— Да, — нейтрально ответил мальчик.

— А с чего ты это, вдруг так, взял? — подозрительно спросил мужчина.

— Это, что-то похожее на родовую память, которая проявилась после выброса — выкрутился он, ведь действительно, чем-то похоже.

— И ты, значит, её пробудил? — продолжал допрос дядя.

— Да, — спокойно ответил бывший убийца.

— Ну и чего, ты там, вспомнил? — не сбавляя своей подозрительности, спросил Вернон.

— Много чего, — уклончиво ответил он.

— А конкретно! — напирал отец семейства.

— Способы использования магии, упражнения на развитие, — начал перечислять мальчик, то чему его, действительно, учил отец, — ну и теория, — закончил он.

Тётя Петуния смотрела на сына своей сестры и не узнавала его. Куда делся вечно смущающийся маленький мальчик, обожающий мягкие игрушки? Перед ними сидел спокойный и собранный, абсолютно уверенный в себе мужчина, с холодными глазами на безэмоциональном лице. Только его детское тело не вписывалось в картину. Новый Гарри её пугал. Не бывает детей с такими лицами! "Сбылись мои худшие опасения, он стал ненормальным, но сбылись и надежды, он ни капли не походит на мою сестру", — с мысленно нервно усмехнувшись, подумала она, понаблюдав за ходом диалога. После последней фразы она, наконец, решилась вмешаться:

— Моя сестра тоже была волшебницей, как и твой отец, её муж.

Покопавшись в памяти, что ему известно о родителях Гарри мальчик заметил:

— Значит, они погибли не в автокатастрофе?

— Нет, конечно! — вскрикнув, немного нервно, начала рассказывать Петуния, — В письме, которое положили в корзину, в которой Вернон тебя нашёл, было написано, что их убил кто то из ваших, и ты здесь потому, что прячешься от его последователей, которые хотят тебе отомстить.

— Отомстить за что? — уточнил он, про "наших" он сам догадался.

— За убийство их главного, который погиб, пытаясь тебя убить.

— Как интересно, — задумчиво заметил он, — А чем так примечателен этот дом, что он считается подходящим для защиты меня от группировки опасных магов террористов?

— В письме было сказано, что тут, какая-то кровная защита, — неопределённо дёрнула плечами тётя.

— Понятно, — в магии крови Кирицугу не разбирался, — значит мне стоит быть готовым к неожиданностям, — заключил он.

Примечание к части

Если кто не знает...

http://ru.typemoon.wikia.com/wiki/%D0%AD%D0%BC%D0%B8%D1%8F_%D0%9A%D0%B8%D1%80%D0%B8%D1%86%D1%83%D0%B3%D1%83

http://ru.anime-characters-fight.wikia.com/wiki/%D0%AD%D0%BC%D0%B8%D1%8F_%D0%9A%D0%B8%D1%80%D0%B8%D1%86%D1%83%D0%B3%D1%83

Примечание к части

Постарался сделать классический мгновенный переход от флаффа к дарку. Хз чё вышло. Так что пишите получилось или нет.

Глава 1

POV Гарри

Гарри, позаботься о Дадли, и за остальными тоже присматривай, помни, я рассчитываю на тебя! — сказала мне тётя Петуния, стоящая около двери рядом с дядей Верноном, после чего они ушли в дом, мы же с Дадли, Пирсом — нашим с кузеном одноклассником, и Малькольмом — старшим братом Пирса, отправились к остановке. Чтобы затем сесть на автобус и отправиться в Лондон, где мы планировали посетить зоопарк. Сегодня же день рождения Дадли, в конце концов. Ему исполнилось одиннадцать. Кажется ещё вчера, мы справляли его шестилетие. Время мирной жизни бежит быстро. Надеюсь, оно не слишком скоро истечёт...

За те, больше чем, пять с половиной, лет, что я нахожусь в этом, таком похожем на прошлый, мире, семья Дурслей стала и моей семьёй. Нет, конечно, это произошло далеко не сразу. Даже сейчас, бывает, я ловлю на себе странные взгляды Петунии. Но со временем, примерно за полтора года, они ко мне привыкли и начали доверять, чему способствовало то, что я держал своё обещание, и вообще старался не напоминать, что я маг. А ещё я начал замечать за собой непривычную, добрую и грустную улыбку, когда смотрел на возню Вернона со своим сыном, ведь я точно также играл с Илией. Тётя начала доверять мне мелкие, и не очень, поручения, а дядя говорить со мной по вечерам. Я прочно занял у них в душе место сына-вундеркинда. С Дадли мы сблизились, на наших с ним, тренировках. Я учил его ножевому бою и помогал ему с общефизическими нагрузками. Гонял Дадли я всегда упорно и с удовольствием, с протекции дяди Вернона. Если бы не последнее, он давно бы сбежал под юбку к тёте Петунье. Также его держало понимание, что я после него ещё и в магии тренируюсь, а значит, суммарно намного больше напрягаюсь. Позднее, нас за тренировкой, увидел пожилой полковник SAS в отставке, и предложил потренировать в рукопашной. Я с удовольствием согласился, тогда как Дадли, с намного большим удовольствием, согласился бы поесть сладостей и завалиться смотреть телик. Но имея карт-бланш от Вернона, на борьбу с семейной Дурслевской полнотой, я согласился и за него тоже. Мне это тоже полезно, так как если бы не регенерация от Авалона, которой теперь нет, бой Котомине я бы проиграл. Да. Я решил набрать максимально возможную боевую форму. Этому было несколько причин: первое — это скрывающиеся где-то пособники убийцы моих родителей, второе — я совсем не привык чувствовать себя беспомощным. Я привык быть одним из самых опасных людей мира, и отвыкать не хочу. Ну а третьей причиной является банальная скука. Я, конечно, искал различия в мирах, говорил о политике с дядей, помогал готовить тёте, и смотрел телевизор, но этого явно было мало мне, человеку, привыкшему к почти каждодневной физической нагрузке и новым впечатлениям. Поэтому, тренироваться я начал с большим удовольствием, а когда глава семейства попросил погонять Дадли, я согласился, так как это тоже новый опыт. Конечно, я учил Майю, но она и до меня много всего знала и умела. Кроме того, мы ходили вместе в школу, где я... скучал, впрочем, стараясь не показывать виду, а Дадли очень быстро понял пользу от тренировок, когда его попытался избить старшеклассник. В общем, несмотря на то, что биологически я его немного младше, Дадли считает меня кем то, вроде старшего брата. Кроме основных плюсов моего образа жизни, тренировки и правильное питание позволили мне нагнать остальных одноклассников в росте, а Дадли выглядел крупным, но не полным. Ладно, что то я задумался, надо остальных догонять.

И вот, теперь мы едем отмечать день рождения Дадли в зоопарк. Ну точнее, отмечать будут кузен с друзьями, а я за ними присматривать. Кто-нибудь наверняка решит, что отправлять детей одних, пускай и со мной во главе, в другой город — это страшно безответственно. Тётя с дядей тоже так считали, до того момента, как я в одиночку не перебил троих обколовшихся дурью идиотов, что напали на нас с Дадли возвращающихся вечером домой. Так что они отпустили нас спокойно, а для всех остальных был Малькольм, которому исполнилось пятнадцать. Мы спокойно доехали до Лондона, где пересели на другой автобус, идущий к зоопарку. Там я, тот, кому отец Дадли доверил все деньги, купил всем по мороженому и билеты в зоопарк. День проходил очень неплохо, Дадли и Ко неплохо повеселились в зоопарке. К полудню, когда животные всем надоели, мы пообедали в ресторанчике неподалёку, где я предложил заказывать что угодно, так как денег дядя дал предостаточно.

— И я могу заказать что угодно? Даже сладости? — неверяще, переспросил Дадли.

— Конечно, — подтвердил я, — Даже сладости. Ведь сегодня твой день рождения.

— ЮХУУУ!!! — восторжествовал мелкий.

— Просто потом отработаешь на тренировках, — подпортил я настроение, сразу сдувшемуся имениннику, под смех остальных.

Потом мы пошли в серпентарий, где мне всё время казалось, что вокруг меня кто — то постоянно шепчет какую-то чушь. И кормить их плохо стали, невкусным мёртвым мясом, и люди уже достали ходить и таращиться на них. К моему удивлению, я понял, что это говорят сами змеи. Но это невозможно. Хотя бы потому, что змеи не слышат звуков сверху. Решив, что это, какой-то неожиданный сюрприз от магии — понимание мыслей змей, я стал делать вид, что ничего особого не происходит. После серпентария, мы до самого вечера катались в парке аттракционов, пока у нас не закончились деньги. После этого мы решили закругляться и поехали домой.

END POV

POV Дадли

Это был самый лучший день в моей жизни! — думал он, после того, как они доехали до Литл-Уингинга и распрощались с братьями, идя по дороге, домой, за руку с Гарри, — А кузен такой классный! Уговорил предков отпустить нас одних! Ведь без них намного круче!

Тут, упомянутый кузен, как то странно напрягся, после чего откинул руку Дадли и с чудовищной скоростью рванул по направлению к дому. Не поняв причины подобного поведения, он, обиженно крича, побежал за ним, но угнаться не мог. Вдруг догоняемый встал как вкопанный и замер, смотря вперёд. Он подбежал, и встав рядом, собрался накричать на Поттера, но тут заметил, на что тот смотрит. Это был их дом, вполне видимый от сюда, а точнее то, что от него осталось. Лишь руины и две полуразрушенных стены. Пока он стоял, как громом ударенный от шока и ужаса, Поттер абсолютно спокойным и равнодушным тоном поинтересовался, как бы невзначай, у проходящего мимо пожарника:

— Извините, а что тут произошло? — и махнул рукой по направлению дома.

— А-а, — устало отозвался тот, — Судя по всему, взрыв газа. Мужчина и женщина тридцати одного года скончались на месте. Из имущества почти ничего не сохранилось, кроме сейфа с документами и деньгами. Тело их ребёнка одиннадцати лет пока найти не можем.

— Какой ужас, — спокойно, но с толикой страха, из-за того, что это могло случиться и с ним, как говорят о смерти совершенно незнакомых людей, произнёс его кузен. Тут обратив внимание, перед кем он отчитывается, сменив тон на раздражённый попытался их прогнать:

— А вы вообще кто такие? А ну брысь отсюда!

— Я никто, — всё так же спокойно ответил Гарри, — а вот это сын погибших.

"Как это никто!?" — хотел возмутиться Дадли, но был притянут к себе спокойным мальчиком, который ему шёпотом на ухо сказал:

— Дадли, я действительно никто. По документам, меня не существует. Дядя с тётей их не оформляли, так, как в письме, с которым меня подбросили, было написано, что, в одиннадцать лет первого сентября, меня заберут волшебники и они мне не понадобятся. А им проблем создать могут, так как убедительно объяснить не только соседям, но и госструктурам, куда делся ещё один ребёнок, крайне не просто. Поэтому если кто спросит, я парень, которого вы приютили по доброте душевной, но родственником вашим не являюсь, вроде как сирота и вообще исчез в неизвестном направлении после инцидента. Тебя сейчас, скорее всего, определят в неплохой детский дом, меня же, как ребёнка без документов, определят в совершенно другой детдом. Мне же там делать нечего. Понял?

Он ошарашено кивнул.

— Хорошо. Я навещу тебя как-нибудь. Правда, может даже, не в этом году, — сказал он, невесело усмехнувшись и потрепав меня по голове. После чего, он ушёл на долгие годы...

END POV

POV Гарри

Уходя от Дадли, я размышлял. Нет, сам уход, без сомнения, правилен. Я ничем не смогу ему помочь. Сейчас, когда он еще не осознал случившегося...

— МАМА!!! ПАПА!!! А-АА-А-АА!!! — услышал он рыдания Дадли.

... а нет, уже осознал. Прости тётя Петуния, но сейчас я не в состоянии позаботится о Дадли, хотя ты меня и просила утром. Но утешать я никогда не умел, конечно, моя поддержка ему бы пригодилась...

— ГАРРИ!!! ПОЧЕМУ ТЫ ТОЖЕ МЕНЯ БРОСИЛ!!! — услышал он крик отчаяния в уже издалека.

... возможно, он даже меня возненавидит. Но через полторы недели меня должны отвести за покупками, а потом ещё через месяц забрать, и тогда я всё равно его оставлю. Поэтому лучше, он всё переживёт сразу. И мою потерю и родителей. Детская психика пластична, она быстро восстановится. Ага, — грустно усмехнулся, — Сказал человек, убивший своего отца в том же возрасте, мстя за подругу, и с тех пор убивающий всех без раздумий, когда сочтёт это необходимым и единственно верным. Ну, Дадли всё же нормальный ребёнок, да и обстоятельства по проще. Поэтому у него, надеюсь, не будет подобных расстройств.

Я пошёл в старый заброшенный дом, где у меня был схрон, сделанный на всякий случай. И вот этот случай настал. Войдя, я выломал доску в полу и достал оттуда плащ с капюшоном. В него были завёрнуты: траншейный нож-кастет — древний, американского производства, его я нашёл в этом самом доме, когда делал свой тайник, он был на удивление в неплохом состоянии, его было достаточно просто заточить, Glock 17 — позаимствованный мной у одного из наркоманов, напавших на нас вечером с Дадли, и моё самое страшное орудие на данный момент — обрез из Remington 870. Их выпиливать с невероятным мастерством меня научила Наталья. Она шутила, что это национальное умение, которое передаётся в русских семьях. Конечно, это Remington, не винтовка Мосина, на которых, я и отрабатывал этот навык, но я считаю, что у меня получилось достойно, хотя и не слишком компактно. Основная опасность этого оружия заключалась в патронах с пулями истока. Это была моя личная гордость — я повторил своё безотказное средство истребления магов, путём гигантского количества проб и ошибок, экспериментируя с аналогом сил истока: разрыванием и связыванием, я воссоздал пулю истока в этом мире. К удивлению это оказалось гораздо проще, чем я думал. Магия этого мира буквально подстраивалась под волю колдующего, тогда как в том её приходилось, чуть ли не заставлять пинками делать нужную тебе работу. Но проблема была в другом, эта "лёгкая" магия не хотела оставаться в пулях. Она выветривалась уже через сутки. Только нанеся на них несколько рун, подобранных экспериментально, я сумел получить желаемое. Но теперь подобное оружие мог создать любой знающий способ, а это крайне опасно. Теперь использовать его предстоит только в самых крайних случаях. Я поёжился, представив себе армию с подобным оружием, прошивающим насквозь всё, на что хватит маны, и корёжащим энергетику магов. Я сумел создать пока только пять патронов, за те три недели, что нашёл способ, но я то работал один.

Теперь необходимо прочесать местное преступное сообщество. Я полагаю, что это их рук дело. Во взрыв газа я не верю, по лицу пожарного, когда он сообщал о мне нём, было видно, что и он себе не верит. Это либо взятка его начальству, либо магическое внушение. Но магам не нужны мои родственники — магам нужен я. Значит, остаётся криминал, нанятый тем, кому выгодна смерть Дурслей. Могли ли дядю заказать конкуренты? Вполне. Его компания по производству и продаже дрелей "Граннингс" процветала, он был известным бизнесменом, поднявшим компанию с нуля, а завистники чужому успеху всегда найдутся. Проблема в том, что я тем не менее понятия не имею, кто мог его заказать. Значит придётся идти другим путём.

Одев плащ, с глубоким капюшоном, перед этим обрезав ножом полы по щиколотку — я не знал когда он может пригодиться и какого роста в этот момент я буду, поэтому не сделал этого раньше. Рассовав по карманам за отворотом всё своё вооружение и разную полезную мелочёвку, я как всегда перед подобной работой, изгнал все лишнее из своего разума. Я старался не позволять себе лишних эмоций. Хватит с меня той слабости, что я себе позволил, увидев разрушенный дом. Так размышляя, я пошёл к ближайшим представителям криминалитета графства Суррей — к дому неподалёку, на соседней улице, используемому, как склад, наркоторговцами, где обитает один из десятников Юсупа, которому должно быть известно месторасположение своего босса...

END POV

Обычно Кирицугу всегда тщательно прорабатывал план действий, но в это раз его противниками были обычные люди, и к тому же не ожидающие нападения. Но даже самый минимум, допустимый им включал в себя разведку. Он создал фамильяра — летучую мышь, и её глазами и ушами-эхолокаторами осмотрел здание. Ему повезло. Контрабандисты, в количестве семи человек, были в подвале. Они, судя по ящикам с колой стоящих у входа, в бутылки с которой они и прятали дурь, получили новый груз, и сейчас его разбирали по принципу: кола отдельно, наркотики отдельно. Часовых не было, не считать же таковым цель нападения, смотрящую громко включенный телик, на втором этаже. Наверняка, им нечего бояться, так как все копы прикормлены, а лидеры группировок давно всё между собой поделили и не действуют друг против друга. Кирицугу решил не выдумывать сложностей и пошёл через дверь, скинув капюшон, достав нож-кастет и зажав в правой руке, спрятал в рукаве. Привлекать внимание всей округи выстрелами не входило в его планы. Подождав пока одна из шестёрок не выйдет из подвала по свои делам, он, подойдя к двери, попробовал открыть, мало ли, может они ещё и двери не запирают? Убедившись, что запирают, он со всей силы постучался. Открывший дверь контрабандист, ростом больше двух метров, был не в духе.

-Чё надо, бл*ть? -спросил бугай.

-У вас соли не найдётся? — сделав голос как можно более тонким, чтобы он стал похож на девчоночий, спросил в ответ мальчик, плохо различимый в свете тусклой лампы над входом.

-Чё бл*ть? Какая ещё на*уй соль? А ну пшла нах бл*ть а то щас заставлю соса ...ах-хр

Не дождавшись, когда бугай закончит последнее слово, он, накинув плащ на рукав...

_Time Alter — Double Accel_

... запрыгнул ему на грудь, и левой держась за плечо, ударил правой ножом в висок.

"Тебе повезло, что в большинстве стран вполне принято здороваться через порог", — шутила в таких случаях Наталья, — "Происходи дело в России, проблем было бы больше. А так просто закрыл дверь, чтобы было не видно тела с улицы".

Услышав, что кто-то поднимается из подвала, он негромко крикнул писклявым голосом:

— Дядя! Что вы делаете! Мне же больно! — сам перейдя на удобную позицию над лестницей в подвал, с невидимой, для человека по ней идущего, стороны.

Крик оказал нужное воздействие — шаги ускорились.

— Билл! Ты там совсем е*нулся! Ты чё девчонку местную штоль поймал? Босс башку тебе оторвёт, и нам за компанию. Да нах... — он поднялся наверх и замер, смотря на тело мёртвого подельника, через секунду он бы вынул оружие и начал осматриваться, только никто ему секунды не дал. Тем более ростом он, в отличие от предыдущей жертвы, не впечатлял. Он просто ударил его кастетом по темени сзади, после чего добил ударом в сердце. Обыскав тела, он нашёл два М1911 и четыре магазина к ним. Взяв один пистолет, весь боезапас и проверив летучей мышью как дела у босса, Кирицугу, одев капюшон, начал спускаться. Благодаря фамильяру, он знал, что бандиты не увидят его до последнего момента, так как выход загорожен от них десятком ящиков. Рискнув закрыть за собой люк, перед этим отправив мышь следить за десятником, он стоя за ящиками, убрал нож и достал пистолет. Но воспользоваться им не пришлось, так как мальчик заметил, что контрабандисты не совсем пропащие в плане облавы, и способ быстрого заметания следов создали. Прокравшись, перебегая от ящика к ящику, он нашёл часовой механизм-активатор и позволил себе секунду очумело таращиться на советский будильник "Слава", под него приспособленный. Так как его учитель не отличалась особым милосердием, именно эта адская машина будила тогда тоже ещё мальчика в начале его обучения. После он научился самогипнозу и теперь мог полностью отдохнуть в максимально короткие сроки, просыпаясь точно тогда, когда нужно. Но юмор от использования машинки "что мёртвого разбудит" для подрыва оценил. Поставив завод на пятнадцать минут, Кирицугу аккуратно вылез обратно, не мешая фасофщикам, и закрыл за собой люк, заодно заперев его лежащим неподалёку замком. После этого, он пошёл наверх, снова достав Глок.

На втором этаже в неожиданно чистой и опрятной комнате, сидел крепкий мужчина лет сорока и смотрел футбол. Эта общеанглийская болезнь не была чужда и ему. Сегодня играли Челси с Манчестер Сити. Он был так увлечён игрой, что не сразу заметил наставленный на него мальчиком пистолет. Мужчина недоумённо посмотрел на вошедшего. Невысокая фигурка в чёрном плаще с глубоким капюшоном его не впечатлила. Но не поэтому того, что произошло дальше, он не ожидал:

— Сделай погромче, — попросил, судя по голосу, ребёнок. Решив что из-за такой мелочи лучше не спорить, вдруг это псих притворяющийся ребёнком, он прибавил.

— Ещё! — он прибавил на максимум возможного для телевизора. А телевизор был хорошим, с мощными стереоколонками. Услышать в комнате что либо стало почти невозможно.

Тут мальчик выстрелил ему в бедро.

— А-аа-ар-х... — заорал от боли и неожиданности десятник.

"Где сейчас Юсуп?", — прочитал он по выразительно двигающимся губам мальчика, снявшего капюшон.

— Я не слышу! — постарался вывернуться контрабандист, за что получил вторую пулю в другое плечо.

"Скажи и я больше тебе ничего не сделаю, и не переживай, я читаю по губам" — понял он снова. Решив навешать лапши, он получил ещё одну пулю, на этот раз в бедро, не успев раскрыть рта. Поняв, что если нечего не сделать он скоро истечёт кровью, он спросил:

— А ты точно ничего мне больше не сделаешь? — мальчик выразительно кивнул, и он прочитал, — "Клянусь".

Решив, что выбора всё равно нет, он всё рассказал, а через пять минут, после того как мальчик честно ушёл, оставив его пытаться себя перевязать, прогремел взрыв.

POV Кирицугу

Переночевал я в доме с тайником. В Лондон, для того чтобы попасть в нынешнюю квартиру Юсупа, имя которого я узнал давно, чтобы если что-нибудь случиться по вине его шавок, знать на кого давить, чтобы их достать, я добирался утром на автобусе. Потом пересел на автобус, что отвёз меня к нужной улице. Это невольно напомнило мне празднование для рождения Дадли, который он точно не назовёт теперь лучшим днём в жизни. Я мог позволить себе, во время поездки, задуматься: что теперь дальше? Ну, у меня всё просто — пережить эти восемь дней, а там меня должны забрать, да и как не грустно признавать, но я уже привык терять близких. А как жить Дадли? В одночасье, он остался совсем один. Конечно, это будет испытанием для него. Кто-то, пройдя через него, становится добрым и честным, стараясь тем самым не дать случиться подобному с другими, а кто-то ломается, становясь редкой сволочью. Но я верю в него, он должен справиться. В конце концов, родители и я учили его неплохо, да и про мой детский идеал Героя Справедливости он слышал, и даже бредил им какое-то время. После либо пережил, что я считаю необходимо сделать, либо стал носить в себе скрытно, не выставляя напоказ, что для него тоже неплохо, так как он не какой-нибудь маг, который может такого наворотить однажды сорвавшись...

Юсуп не доставил проблем. Я просто позвонил в дверь, и притворился посыльным от Рольфа, так звали десятника и назвал пароль. Он удивился, с каких это пор тот посылает странных детей в плащах с капюшоном, но дверь открыл. После угрозы пистолетом и проткнутой ножом под ускорением ладони, протянувшейся к оружию на тумбочке, он, явно впечатлившись, впустил меня внутрь и, после клятвы что не пристрелю его после разговора, рассказал всё что знал. Так как определять ложь я умел, то ему поверил. Наркобарон и главный торговец оружием графства Суррей и окрестных районов поведал, что они, узнав через свои связи в полиции о произошедшем, сами теряются в догадках о виновнике инцидента. Для него это ведь вопрос престижа! Кто-то совершает убийство известного бизнесмена на его территории, а он понятия не имеет кто и зачем! Порасспросив всех возможных виновников, он пришёл к выводу — не его сфера реальности.

— То есть как? — не понял я.

— Да происходит иногда всякое разное, — начал успокоившийся Юсуп, решивший, что сегодня не умрёт, — То люди пропадают, причём как моё мясо, так и обычное быдло, а потом трупы обескровленные, изорванные или вообще с вырезанной на коже всякой х*йнёй находим. То случится какая-то неведомая по*бень, что появится воронка на складе как от хорошей ракеты, а взрыва не было. У нас тут пошутил один умник, что это отголоски другой сферы реальности, с тех пор и пошло: что не необъяснимая х*ета, то другая сфера реальности, — почти весело, закончил местный босс.

— Спасибо за рассказ, — поблагодарил я за информацию, и отойдя подальше, чтобы не забрызгало, метнул нож.

END POV

Примечание к части

Ну вот. Выложил. Судите.

И да! Очередной соцопрос:

С кем корешить ГГ? Предлагайте варианты, желательно с обоснованием почему.

Глава 2

Кирицугу стоял перед входом в дырявый котёл, и думал, стоит ли там светиться? Он сам не заметил, как начал после смерти родственников мысленно звать себя прежним именем. Наверно этому способствовало возвращение к привычкам убийцы. Да, добрый мальчик Гарри, который жил с дядей и тётей умер вместе с ними, вернув обратно убийцу магов. Только цели в жизни ему не хватает. В прошлой — о воцарении мира во всем мире, он разочаровался. В конце концов, он пришёл к выводу, что стоит потратить оставшуюся неделю на изучение магического мира, а не на бесцельное блуждание по Лондону, в надежде уцепить клочок информации. Всё таки Юсуп скорее всего прав. В смерти его родственников замешана другая сфера реальности, а точнее иная сторона повседневности, разобраться в которой ему только ещё предстоит. Проведя два дня воруя газеты и деньги, чтобы купить газеты, он не нашёл, анализируя информацию, никого, кто бы выиграл от смерти Вернона. Управление его компанией подхватил деловой партнёр, и для её конкурентов ничего не изменилось. Проверив партнёра, как первого подозреваемого, снова скатавшись для этого в Литл-Уингинг, встретив того у офиса компании и задав вопрос в лоб, он получил в ответ искреннее недоумение и сожаление о гибели Вернона. Остаётся надеяться, что ответы, возможно, найдутся в магическом мире.

Адрес дырявого котла сказала ему тётя Петуния среди всего прочего. Она описывала его как средневековый паб, но довольно чистый и опрятный. Именно через него, можно было пройти к Косому Переулку, постучав по кирпичу в стене. Войдя, он нашёл подтверждение словам тёти. Паб действительно словно сошёл с книги о средневековье, как и его посетители. Среди них встречались и пьяницы, и кто-то похожий на аристократов. Правда, последние надолго не задерживались, но были исключения. Просидев в тёмном углу в три часа, он изучал общество. Первое, что он отметил, в списке отличий волшебников его и этого мира, — это сугубо утилитарное отношение к волшебству: вместо того чтобы встать и взять, они призывали волшебством, вместо того чтобы протереть тряпкой, они также делали это волшебством. Это было необычно для Кирицугу, привыкшего, что в родном мире волшебство считается бесценным даром, и относились к нему, как к искусству. Он, с его отношением к нему, как к подспорью, помогающему в бою, но в основном бесполезным и опасным баловством, был едва ли не еретиком. И уж точно никто никогда из Ассоциации волшебников не стал делать с его помощью домашнюю работу. Второй вещью стала крайняя консервативность волшебников. Они, казалось, не пользовались ничем из изобретений человечества созданными за последние сто лет, предпочитая всё делать при помощи волшебства. Иногда это было эффективнее, но множество различных вещей и приборов, созданных людьми, могли бы существенно облегчить быт. Третьей вещью стало отношение к не волшебникам — те считали их глупыми и ничтожными, существами второго сорта. Они наградили их прозвищем "маглы" и всячески себя от них обособляли, нося мантии и остроконечные шляпы вместо нормальной удобной одежды. Возможно, причина не использования прочих вещей людей лежит также в этом. Волшебники, в основной массе — расисты. Они презирают и притесняют всех, кто от них отличается, а не только не волшебников. Он сделал такой вывод на основе услышанных пары анекдотов выставляющих волшебника в белом свете, а гоблина, кентавра или вампира идиотами, и манифестов ненависти направленных на оборотней — волшебников заражённых ликантропией и превращающихся в волков в полнолуние, после чего они теряют над собой контроль. Этот вывод подтвердился, когда он узнал, что оборотням невозможно найти работу.

Наконец решив как можно сойти за полноценного члена общества, не раскрывая личности, Кирицугу встал и пошёл к стене с проходом. Голос опять придётся изображать — нужно сделать его подобным скрипу. Походка должна стать прыгающей, а поза ссутуленной. Тогда в своём плаще с капюшоном, длинными широкими рукавами и маленьким ростом его вполне можно будет посчитать за гарпию, прячущуюся от любопытных взглядов, одна из которых сегодня вышла из камина и прошла в магический квартал. Для этого она капнула на стену кровью, тогда как магам достаточно просто постучать палочкой, что подтверждало ранее сделанный вывод о притеснениях. Когда он поступил также, стена растворилась, и он оказался на необычной, стилизованной под средневековье улочке, полной детей и их родителей, видимо закупающихся к школе. Не рискуя воровать у магов, Кирицугу решил обменять деньги в местном банке, где, как он слышал от посетителей, всем заправляли гоблины

Он шёл и осматривался по сторонам. Косой Переулок — место приятное, но в основном всё это мишура. Так, каждая центральная улица города, выглядит весьма привлекательно, чтобы завлекать новых жителей, но лишь спальные районы, заводские и портовые кварталы или трущобы показывают понимающему человеку истинную сущность города. Поэтому, лишь по привычке оглядывая окрестности на предмет опасности, Кирицугу быстрым шагом шёл к банку.

В банке он, найдя нужное окошко, обменял деньги по, почему то, неизменному курсу 5 фунтов к 1 галеону, но так как экономика была не его призванием, молча, обменял свои 150 фунтов у подозрительно осматривающего его гоблина и пошёл прочь. Погуляв вдоль магазинчиков и посмотрев на предлагаемый товар, мальчик не находил ничего для себя полезного. Пройдя до конца, он обнаружил проход, на какую-то гротескно тёмную и мрачную улицу. Подумав, свернул туда. С первых метров декорации, а это были судя по всему они, напоминали дешёвый фильм ужасов. Какие-то черепа на прилавках, и сушёные ногти у старухи лоточницы выглядели слишком нарочито. Да и сами лавки из чёрного потрескавшегося дерева словно были взяты из реквизита для детского спектакля. Но войдя в одну из лавок, он обнаружил, что внутри всё вполне неплохо выглядит. Правда, ассортимент товаров в этой лавке на витрине, всё также вызывал недоумение. Там лежали проклятые артефакты, годившиеся только на то, чтобы подбрасывать их врагам. Кирицугу пошёл дальше. После того, как закончились различные лавочки, начались самые настоящие трущобы, с полуразрушенными зданиями, отсутствием нормальной дороги и оборванными жителями. Осматриваясь, он замечал у местных жителей признаки иных рас и звериные повадки. Уже решил идти назад, но тут...

... ушёл прыжком в сторону. В стене, в которую попал красный луч, что предназначался ему, появилась вмятина.

— Остолбеней! — выкрикнула уже не скрываясь, небольшая фигура в, схожем с его, плаще, наставив на место, откуда Кирицугу ушёл перекатом, свою палочку. Он зигзагами побежал к нему, благо тот напал на него всего с пятнадцати метров.

— Петрификус Тоталус! — в волшебника полетело, что-то уже более широкого радиуса действия, но не слишком большого...

_Time Alter — Double Accel_

... от него, ставшего довольно медленным, он ушёл длинным кувырком по диагонали к противнику, готовясь его оглушить ножом-кастетом, но тот вдруг растворился в воздухе. Мгновенно поняв, куда он сейчас невидимый может рвануться, Убийца Магов ударил в место, где у него предполагалось, должна быть голова. Угадал. Тело, ставшее видимым, рухнуло на дорогу. Решив его расспросить, он поволок его в ближайшую подворотню.

Наземникус не понимал, что в трущобах Лютного забыла гарпия. Но его не слишком-то волновал этот вопрос. Его больше заботил вопрос, куда потом сбыть её перья. Кинув невербальное оглушающее, он не сомневался, что им всё и закончится, но гарпия ему попалась шустрая. Она отпрыгнула от проклятия. Он кинул ещё одно, но снова не попал. Тогда он начал паниковать. Швырнув Петрификусом, он использовал родовое заклятие невидимости, которое ему, как полукровке, удавалось удержать только без использования другой магии, да и то всего на минуту. После чего он рванул дальше в трущобы, где ему удалось бы затеряться. Он не помнил, хороший ли у гарпий нюх, поэтому решил не рисковать. Но успев сделать лишь шаг, он от чего-то потерял сознание.

Он очнулся в самой обычной подворотне, которых хватает в лютном. Рядом с ним стояла гарпия и лупила ладонями его по щекам.

"-Стоп!" — нашёл несоответствие Флетчер, — " У гарпий нет ладоней! Тогда это не гарпия? А кто? Карлик горбун со странной походкой и ужасным голосом?"

— Сейчас мы идём в Дырявый Котёл. Ты меня несёшь, и всем говоришь, что я твой перебравший друг. Как зайдём, ты снимаешь комнату, где мы и поговорим. Понятно? — наставив на его печень свой странный нож, сказала "гарпия" своим противным голосом.

— Чевож не понять! — проворчал успокоившийся Флетчер. Убивать его в дырявом котле вряд ли станут.

После этого ему дали встать, и сели на спину, обхватив за шею и поставив нож у горла, прикрыв тот рукавом. Так придерживая своего потенциального убийцу за ноги, он начал выполнять выданные тем указания.

Флетчер оказался для Кирицугу очень ценным приобретением. Настолько, что взяв с него несколько магических клятв и после выяснения всех обстоятельств нападения, даже решил его не убивать. С магами всегда было в этом плане проще — их не обязательно лишать жизни, чтобы заставить молчать. Профессиональный вор и контрабандист, он знал много чего о теневой стороне магического мира. Но в первую очередь мальчика интересовала пока что лицевая. И тут он также оказался полезен. К примеру, его почти шокировало, что он, не много не мало, национальный Герой Магической Британии, которого все способны узнать по шраму на лбу. И к тому же он обещал, в обмен на свободу, учить месяц до школы тем заклинаниям, что Кирицугу сочтёт полезными. После чего, взяв с Наземникуса клятву об этом обучении, мальчик ушёл в Лондон. Ему не хотелось раскрывать руководству школы о себе больше чем необходимо, поэтому он постарался подготовить за неделю всё так, как будто жил после смерти опекунов в трущобах Лондона. Именно там, он получил письмо с совой и встретил сопровождающего.

— Здравствуй, Гарри, — сказал ему, повстречавшийся в толпе, когда он подчищал карманы прохожих, высокий старик с длинной белой бородой, одетый в длинный сюртук, поверх которого была наброшена лиловая мантия. На носу у него были необычные очки половинки, а глядя в глаза, он понял, что лгать этому человеку либо притворяться, не стоит. Так как совершенно бессмысленно. А при естественном для него, Кирицугу, поведении он может решить, что это психотравма от потери тёти и дяди.

— Здравствуйте, сэр, — холодно вежливо ответил Кирицугу, — я вам могу быть чем-нибудь полезен?

— Да, Гарри, — ответил старик, — Меня зовут профессор Дамблдор. Я директор школы Хогвартс, о которой тебе должны была рассказывать тётя.

— Тётя рассказывала мне об этой школе, — согласился он не меняя тона, — но чем вы докажете, что вы именно директор Дамблдор?

— Конечно, — старик кивнул головой, пошарил за пазухой и протянул ему газету — знакомый ему "Пророк", после чего спросил, лукаво улыбнувшись, — Похож?

Посмотрев на фото в статье "Международная Конфедерация Магов — зимний съезд 1991 года", где глава конфедерации Дамблдор был сфотографирован по пояс вещающим с трибуны, он соизволил признать директора собой.

— Я вам верю, — вернув газету, ответил Гарри, на йоту потеплевшим голосом, показавшим, что действительно верит, — но почему вы пришли за мной лично?

— Чтобы поговорить, — просто ответил Дамблдор.

— О чём бы вы хотели со мной поговорить?

— О моей вине, в произошедшем с твоими дядей и тётей, — печально начал директор, — Тётя ведь рассказывала тебе о письме, что я положил в твою колыбель, в которой тебя оставил? — дождавшись короткого кивка, он продолжил, — Так вот, преступник, взорвавший дом, сделал это магическим способом.

Помолчав, Кирицугу спросил:

— С чего вы это взяли?

— Конечно, пожарные и следователи изрядно наследили на месте преступления, но следы магии стереть у них даже при желании бы не получилось. Поэтому я, когда все покинули его, при помощи специального прибора, нашёл их. Я склоняюсь к мнению, что это было взрывное зелье, по действию оно сравнимо с взрывом баллона газа, только намного сильнее.

— Но зачем магам нужна была смерть моих родственников? — не понимал Кирицугу.

— Скорее всего, целью был ты, — печально сказал Дамблдор, — но возможно, что-то пошло не по плану, и погибли твои родственники. Я пойму если ты никогда не простишь меня, Гарри я должен был всё предусмотреть. Я наложил на ваш дом защитные чары, использующие магию крови твоей матери, что, чисто теоретически снять мог лишь мой родственник или я сам. Также они снимались с твоей, Гарри, смертью. Но у меня нет известных родственников кроме моего брата, что работает в трактире, и это не мог быть он, так как оттуда не вылезает. Тебя я проверил ещё при встрече. Это и правда ты, Гарри, и никто тебя не подменял. Возможно, я вовсе не такой великий маг, как считают многие. Ты можешь меня ненавидеть, но Гарри, ты обязан жить дальше, — тут он проницательно посмотрел на него поверх очков, — Не трать жизнь на месть. Люди, что заменили тебе родителей, точно не желали бы такой жизни для тебя.

Они помолчали. О чём думал Дамблдор, Кирицугу не знал. Но он признавал, что за короткий разговор тот был абсолютно искренен в эмоциях и ни словом не солгал, и решил всерьёз задуматься над его словами. Также директор: не спросил, почему он один, в центре Лондона, да ещё и не пожурил за воровство, а в том, что тот понял, чем он занимался, Кирицугу не сомневался. А еще понял, что это он своим появлением разрушил защиту, а значит всё-таки, занял тело мальчика Гарри и стал причиной смерти его опекунов.

После этого они с директором перестали стоять посреди улицы и направились в Дырявый Котёл, где Гарри, идущий со снятым капюшоном, едва не стал жертвой своей известности, и дальше шёл в нём. А оттуда в банк "Гринготтс", где как сказал директор, хранилось наследство Гарри от родителей. Он передал Кирицугу ключ от сейфа, и заверил, что не брал ни кната. Лжи тот не почувствовал, да и был в целом равнодушен к деньгам, считая их средством а не самоцелью. Когда они ехали на тележках в банке к сейфу их позабавил гоблин. Он и так и этак ускорял движение тележки, после чего замедлял, выжидательно на них смотря, но оба с совершенно равнодушными лицами сидели и смотрели на него в ответ. Вестибулярный аппарат мальчика был поистине неубиваем после его акробатических трюков в прошлой жизни, и повторения с отработкой в этой. А почему было плевать на перегрузки директору, он не знал, возможно, какое-нибудь заклинание.

После банка, они направились в лавку торговавшую сумками, где были куплены чемодан и портфель для ношения в школе. Посетив книжный магазин, Кирицугу приобрёл комплект учебников. Ещё директор посоветовал приобрести Историю Хогвартса. После они решили разделиться, и мальчик направился за палочкой, решив потом зайти в ателье, а Дамблдор приобретать остальное.

В лавке Олливандера — мастера изготовителя волшебных палочек, было пыльно и как то облезло, словно в старой библиотеке. Палочка — единственное, что интересовало Кирицугу из покупок. Ему был любопытен такой необычный способ творить волшебство. Да и лишнее оружие и многофункциональный инструмент не помешает. А пользоваться этим инструментом как оружием его научит Флетчер.

От появления мастера с его пусть тихим, но эмоциональным приветствием, да ещё и по имени, он едва в ускорение не ушёл. Но виду не подал, и с обычным для себя выражением лица спокойно поздоровался:

— Доброе утро мистер Олливандер, — тот посмотрев ему в глаза, которые, казалось, видели суть вещей, произнёс:

— Да, доброе, кажется, я знаю какая палочка вам подойдёт мистер Поттер, — холоднее чем поздоровался, произнёс он, — Вот, — он протянул ему палочку, — Японская вишня и сердечная жила дракона, 13 дюймов, попробуйте, взмахните.

Как только он взял её в руку, она сразу почувствовалась как её продолжение, и полноправная часть его тела. Взмахнул, и из палочки посыпались красные искры.

— Эта палочка для очень целеустремлённых волшебников, идут к тому, что считают правильным, не смотря не на что, даже на собственные чувства. Не хотелось бы мне становиться у вас на пути мистер Поттер.

После этого он ушёл, а Кирицугу, поблагодарив пустой прилавок, и оставив на нём десять галеонов — примерную цену палочки по слухам из Котла, подумав что у мастера склероз либо он хотел этим что-то сказать, ушёл сам.

Выйдя из лавки, он встретил удивлённого директора, что шёл из "Писчие принадлежности" в "Котлы на все случаи жизни".

— Ты очень быстро, Гарри, — заметил он.

— Да, Олливандер истинный мастер своего дела, он с первого взгляда определил мою палочку, — не понимая, чем вызвано такое удивление ответил Кирицугу.

— Хорошо, ну тогда ты сейчас в ателье, я полагаю. Нам ещё необходимо кое-что обсудить. Встретимся в кафе Фортескью когда освободишься. Там замечательное лимонное мороженое, — и что-то напевая под нос, ушёл.

Пожав мысленно плечами, Кирицугу направился дальше. В отелье кроме него сидел ещё один мальчик, — Аристократ, — определил он. Он вспомнил всех аристократов, с которыми был знаком близко. Сначала, Кайнета Эль-Меллоя Арчибальда и его жену Солу-Ю, потом холодных надменных Айнцбернов и прочих из числа его "клиентов" и заказчиков. Потом в голову пришла Айрин, которая тоже была аристократкой и он понял, что для того чтобы аристократ стал достойным человеком, он должен страдать. Это подтверждали трогательные объятия Эль-Меллоя с нелюбимой женой, когда он уже получил пулю истока и не хотел получить вторую.

— Привет, тоже в Хогвартс? — весело спросил мальчик. "Нет в армию забирают" — подумал он, слегка раздражённо, но решив не срываться на ребёнке, у которого ещё есть шанс стать достойным человеком, благо страданий в мире предостаточно, он ответил спокойно:

— Да.

— Мой отец сейчас покупает мне учебники, а мать смотрит волшебные палочки, — сообщил мальчик. Он говорил как-то очень устало, специально растягивая слова.— А потом потащу их посмотреть гоночные метлы. Не могу понять, почему первокурсникам нельзя их иметь. Думаю, мне удастся убедить отца, чтобы он купил мне такую... а потом как-нибудь тайком пронесу ее в школу.

— Рад за тебя — флегматично ответил Кирицугу. Того, что Наталья называла "понтованием" он не понимал. Ему было ближе "Если ты в чём-то силён, скажи, что ты слаб".

— А у тебя есть своя собственная метла? — продолжал тот.

— Нет. — Кирицугу предпочитал пылесос, о чем и думал сообщить мальчику, но тому уже принесли заказ.

— А в квиддич играешь? — не ушёл противный мальчик.

— Нет, — уже думая, куда прятать трупы ответил Убийца Магов.

— А я играю, — сообщил информацию без которой Кирицугу не смог бы жить, мальчик.

— Может, хотя бы, представишься, — не выдержал он.

— Ой! Извини, забыл. Я Драко Малфой, — мальчик протянул руку.

— Гарри Поттер, — чуть подумав представился и протянул руку в ответ. Да, судя по рассказам Флетчера, их родители из разных политических партий, но это лишний повод скорее не ссорится, чем наоборот.

— А, — радостно воскликнул Драко, — ты тот самый Поттер. Я тебе слышал! Впрочем, как и все.

Тут в окне появился высокий блондин, на которого походил внешне мальчик, и тот, наконец, заторопился уйти:

— Что ж, встретимся в школе, — бросил он выходя.

"И чего я так на него взъелся? Нормальный парень, просто поболтать любит. Ну избалован слегка, впрочем аристократическими заморочками его не слишком обременяют. Неужели остатки чувств просыпаются, подгоняемые подростковыми гормонами?" — думал Кирицугу, выходя из ателье, — "Это плохо. Мне нужен ясный разум".

Он направился в названное директором кафе. Он уже сидел там и ел мороженое. Присаживаясь к нему за столик, он услышал вопрос:

— У тебя нет больше вопросов, Гарри?

Подумав, он ответил:

— Есть. Что именно произошло с моими родителями десять лет назад? Но разве это место подходит для ответов?

— Никто толком не знает. И Гарри, я считаю ,что тебе просто необходимо попробовать местное мороженое. А услышать нас никто не сможет из-за поставленных мною чар, — сделав для него заказ директор продолжил, не прекращая есть, — Достоверно известно, что маг, известный как Тёмный Лорд Волдеморт, пришёл к вам домой в ночь на 30 июля и убил твоих родителей, после чего исчез, — пока Дамблдор отправлял в рот очередную ложку лимонного мороженого он задал вопрос:

— А почему вы решили, что он просто не скрылся?

— Потому, Гарри, что он к тому времени почти победил, — грустно ответил директор, — его целью был захват власти в Магической Британии, после чего он планировал захватить и остальные страны. А после развязать войну немагическому населению планеты и уничтожить простых людей всех до единого.

— А это возможно? — удивился Кирицугу.

— Теретически да, мальчик мой. Возможно, — кивнул Дамблдор, — ведь отличить мага от человека без помощи магии не просто. К тому же Главы Магических Родов обладают ужасающей силой. К примеру, Тёмный Лорд, как последний Гонт был способен выпускать своей волей волны энергии, которые лишали магии всё вокруг, из-за чего маги становились беспомощными, а простые люди гибли, так как магии в них меньше. Ведь магическая энергия содержится во всем и необходима для жизни. Концентрированным ударом Волдеморт мог уничтожить всё что угодно. Кроме того, идеи господства магов привлекали многие горячие головы... Ну да ладно, мы отвлеклись. Кроме того, что странно сбегать, когда ты уже победил, в пользу его смерти говорит нахождение его мантии и палочки, которую он очень ценил, так как подходила она ему идеально, что, между нами говоря, не так уж часто встречается. Да и мне сложно представить голого и безоружного Тёмного Лорда крадущегося в ночи, — он подмигнул, и усмехнулся в бороду.

— Значит, он мёртв, — резюмировал Кирицугу.

— Не совсем так, Гарри, — опроверг свои же доводы старик.

— В смысле? — не понял он, снова начиная раздражаться на полусумасшедшего мага.

— Я точно не знаю, что он с собой наделал, — серьёзно сказал тот, — но, в албанских лесах был замечен странный дух, который терроризирует округу. Он называет себя Волдемортом, и судя по некоторым речевым оборотом может им и быть.

— Почему тогда в отношении его ничего не предпримут? — спросил Убийца Магов.

— Они пытались, — устало произнёс Дамблдор, — но всё заканчивалось новыми жертвами и потерей знания о местонахождении духа. Но у меня есть кое-какие идеи, — теперь заговорщически подмигнул он, — которые мы обсудим в Хогвартсе. Ну а теперь мне пора. Советую остановиться, до учёбы, в Дырявом Котле. Увидимся в школе.

Сказал, и использовал одну из тех вещей, что ставили в ступор его в этом, почти таком же сумасшедшем как этот дед, мире — они называли это трансгрессией, оставив его обдумывать положение вещей.

— Предлагаешь стать союзником против моего смертного врага, значит, — задумался Кирицугу, — Ну что же, посмотрим, что ты там спланировал, Дамблдор. Один единственный понятный основной враг ещё не значит, что мне не придётся снова убить сотню, чтобы спасти тысячу. Тем более если его идеи привлекательны для масс.

И отправился в Дырявый Котёл — легально снимать комнату.

Глава 3

... Это заклинание у тебя выполнить всё равно не получится. И дело тут не в магической энергии — её тебе на пяток заклятий, по-любому хватит. Используя Аваду ты должен хотеть уничтожить, понимать, что это такое — смерть и полностью осознава...

-Avada Kedavra, — спокойно произнёс Кирицугу, поняв примерно, что требуется и вычертив нелегальной палочкой показанный ранее узор. Зелёный луч, вылетевший из неё, заткнул Флетчера на полуслове. Нет, он не запускал заклятием в него, просто дальнейшие его слова потеряли смысл.

За месяц он успел научиться у Наземникуса общему владению палочкой и нескольким заклятиям: создающему дымовую завесу — fumos, призывающему свет — Lumos, манящим чарам — Accio, заклинанию отпирающему замки — Alohomora, оглушающему заклятию и заклинанию, закрывающему раны — Vulnera Sanentur. Причём он овладел ими в совершенстве — был способен выполнить из любого положения, вербально и невербально. Удивившись собственной обучаемости, он спросил, чем тогда в школе дети занимаются семь лет? На что получил совет, спросить об этом директора, а к нему — простому маргиналу, не лезть с такими вопросами. На это Кирицугу не обиделся, так как успел привыкнуть к этому человеку. Но не к его куреву. Он даже в худших местах своего прошлого мира не видел и тем более не курил такой жути, поэтому всегда заставлял Флетчера убирать запахи заклинанием. Также, он просмотрел все учебники, особенно уделив внимание зельеварению — он не забыл из-за чего, по словам Дамблдора, погибли его дядя с тётей и решил разобраться в предмете, чтобы проверить такую возможность. Ещё он, с суеверным страхом, почитал трансфигурацию — дисциплину, владеть которой в его мире могли лишь истинные маги. Он ничего не понял. Абсолютно. Законы магии этого мира совершенно отличались от привычных ему. Здесь не было ничего об Акаше, Алае, Гайе или чём-то их заменяющем. Впрочем, у него сложилось впечатление, что в Хогвартсе готовят практиков, а теорию те, кому это действительно интересно или нужно, изучат в легендарной хогвартской библеотеке самостоятельно. Он это понимал и считал верным, так как сам никогда особо теорией не интересовался и успешно обходился без неё. Единственной книгой, которую он прочитал полностью, была купленная по настоянию директора История Хогвартса — он хотел больше знать о месте, где проведёт семь лет с перерывами на каникулы. И вот сейчас, через час после того, как он уломал Флетчера научить его безотказному смертельному проклятию, он после долгой отработки взмахов и произношения, с первого раза запустил медленный, по сравнению с оглушающим, зелёный луч, летящий с характерным, только для него, свистом. После чего отработав ещё пяток раз и почувствовав себя выжатым, он поблагодарил за всё Наземникуса, пообещал подкидывать работёнку из школы по почте, и попрощался.

И вот, утром первого Сентября на следующий день он отправился на вокзал "Кингс Кросс". Доехав туда на автобусе и войдя внутрь, он, наконец, обратил на внимание на деталь, которую не заметил ранее. Номер платформы. Подумав, где может такая располагаться, он пришёл к выводу, что между платформами 9 и 10. Походив между ними, он определил точнее — надо войти в колонну. Этот вывод основывался на наблюдении за семейством, состоящем из кудрявой девочки его физического возраста и её родителей возраста его фактического. Они, зачем то, разогнавшись, протаранили колонну. На лице Кирицугу, при наблюдении этого не дрогнул ни один мускул, лишь расширенные глаза выдавали степень его ... удивления, креативностью местных магов. Решив повторить всё в точности, он разогнался и влетел в колонну. А вылетев из колонны, влетел в упомянутое семейство, что выйдя из прохода, остались стоять на дороге, восхищенно смотря на паровоз. В результате чего...

_Time Alter — Double Accel_

... сработала привычка уходить в ускорение при любой непонятной ситуации. После которой, сработала другая привычка или скорее рефлекс, свойственный мужчинам и он подхватил сбитую им кудрявую девочку, только после этого выйдя из ускорения.

— Ой молодой человек, простите нас пожалуйста, мы немного растерялись, да и вообще не привыкли к такому и не подумали, что... — начала лепетать извинения мать девочки, а Кирицугу успокоился, поняв что никто ничего не понял.

— Ничего страшного, — постарался заверить в отсутствии претензий, её он.

— Кстати это Гермиона, наша дочь, вы будете учиться, вместе, и может, ты её уже отпустишь? — лукаво улыбнулась женщина. И только тут Кирицугу заметил, что так и держит на руках, пунцовую от смущения, девочку. Поставив на место и принеся извинения, он уже собирался сбежать от этой семейки и закрыться в каком-нибудь купе, но не тут, то было.

Его, заверили, что они точно подружатся, помогли донести чемодан, выроненный при поимке Гермионы. После чего, очнувшаяся девочка, взяла инициативу в свои руки и потащила Убийцу Магов в ближайшее свободное купе, продолжая начатый перед входом в вагон монолог, состоящий из риторических вопросов и ответов на них:

-В моей семье нет волшебников, я была так ужасно удивлена, когда получила письмо из Хогвартса, — я имею в виду, приятно удивлена, ведь это лучшая школа волшебства в мире. И конечно, я уже выучила наизусть все наши учебники — надеюсь, что этого будет достаточно для того, чтобы учиться лучше всех. Ты уже пробовал выполнить какое-нибудь заклинание? Я пробовала несколько простейших заклинаний, и они у меня все получались! Кстати, а как тебя зовут? — не придумав причины отказать в ответе, а ведь он может дать новую тему для монолога, Кирицугу нашёл выход и ответил просто:

— Гарри.

— А ты случайно не Гарри Поттер? — он прямо услышал звук захлопнувшегося капкана. Лгать? Кирицугу предпочитал не лгать, особенно если учесть что очень многие маги ложь чувствуют. Сейчас он почти решился, так как продолжения полоскания мозга, усиленного его привычкой анализировать любую поступающую информацию, ему очень не хотелось, но его спасла открывшееся дверь.

— Никто мою жабу не видел, — спросил полноватый мальчик, которого Кирицугу видел краем глаза стоящим с бабушкой на перроне, — она опять убежала и я не могу её отыскать.

— Я тебе помогу, — с удивившим его самого энтузиазмом вызвался Убийца Магов.

— Я, я тоже, — попыталсь увязаться за ним Гермиона.

— А, ну тогда вы и вдвоем справитесь, — заключил Кирицугу, — А я пока вздремну, а то сегодня только три часа спал, — тут он сказал правду. Не сказал только, что под самогипнозом этого хватает с избытком, — Через сколько мы доедем? — спросил он пухлого мальчика, по которому, несмотря на нерешительность, было несложно определить чистокровного, благо какой обычный человек будет держать в питомцах жабу?

— Бабушка говорила, что примерно через пять часов, — ответил тот.

— Ну, вот через четыре и разбудите, — приготовился он снова применить самогипноз. Но тут услышал всхлип. Посмотрев на источник звука, он увидел, что девочка сейчас расплачется. Оба, Кирицугу и полный мальчик, растерялись. Первый, женщин успокаивать умел только навечно, а девочек подростков не умел вовсе, второй же был готов убежать. Первым понял, что нужно делать Кирицугу. Решив, что Илия была, конечно, помладше, но вряд ли их устройство сильно различается, он положил ей руку на плечо и, постаравшись, тепло улыбнуться, спросил:

— Ну и чего ты плачешь?

Гермиона, успевшая привыкнуть к, вечно напоминающему игрока в покер, лицу её попутчика, от удивления прекратила плакать, и забыла свои пессимистичные мысли о том, что друзей ей не найти, любуясь доброй и мудрой улыбкой, обещающей защиту от чего угодно. Испугавшись, что сделал чего-то не то, Кирицугу похлопал по плечу залипшую девочку:

— Ты как, в порядке? — слегка обеспокоенно спросил он.

— А!? — очнулась она, — Да, спасибо.

— Ну, тогда пошли искать жабу, — принял волевое решение Убийца Магов и Герой Магической Британии.

Пока шатались по вагонам, спрашивая о наличии в купе неучтённого земноводного, узнали имя мальчика. Его звали Невилл, и он рос с бабушкой — настоящей железной леди, и в результате её подхода к воспитанию вырос неуверенным в себе. Возможно, именно поэтому у него не было долго магических проявлений. И маги приняли решение перейти к решительным мерам — они, скорее всего, инсценировали бросок мальчика из окна, при котором, в минуту опасности, магия и проявилась. Жаба, к счастью, нашлась в вагоне старост, куда по здравому размышлению, предложил обратиться Кирицугу. Она прыгала по коридору, где её и поймал староста Гриффиндора Перси Уизли. Забрав Тревора — жабу Невилла, они с Гермионой вернулись к себе в купе, где к ним вскоре присоединился и Невилл.

Примерно в половине первого из тамбура донесся стук, а затем в купе заглянула улыбающаяся женщина с ямочкой на подбородке. — Хотите чем-нибудь перекусить, ребята?

Кирицугу не хотел, у Гермионы родители — дантисты, и сладкое есть отучили, а у Невилла строгая бабушка, которая ему запрещала есть сладкое без повода и если его дала не она, но по нему было видно, что он очень не прочь был. Подумав, Кирицугу решил попробовать привить ему чуть-чуть вольнодумства и самостоятельности:

— Раз хочешь, мог бы, и купить, — как бы невзначай обронил он, — а бабушке мы ничего не скажем.

— Ты что Гарри! Бабушку надо слушаться! — тут же влезла Гермиона, после слов которой, Невилл, было воспрявший, снова поник. Но поймав взгляд Кирицугу, она почувствовала себя маленькой глупой девочкой, которая лезет не в своё дело, и затихла.

— Бабушку надо слушаться, когда она говорит, что нельзя — согласился он и произнёс первейшую мудрость всех детей, — Но если нельзя, но очень хочется, то можно.

— Правда? — недоверчиво, но с надеждой спросил Невилл.

— Правда, — подтвердил он, — к тому же поездка в Хогвартс — это повод.

После этого Невилл выбежал в коридор, Гермиона начала сверлить его укоризненным взглядом бога на змея-искусителя, которому кто-то донёс, кто уговорил Еву украсть яблоко, а Кирицугу задумался, как же ему будет сложно с его, почти тридцатипятилетними мозгами среди одинадцатилеток. Он был близок к тому, чтобы начать благодарить свои гормоны, не дающие ему ощущать себя полноценным стариканом среди молодёжи.

Невилл вернулся ходячим примером выражения "дорвался". Он накупил пусть и понемногу, но всего, после чего предложил помочь. Гермиона сразу отказалась, а Кирицугу, взглянув на поникшего Невилла и решив избежать очередных слёз, взял горстку разноцветных драже "Берти Боттс" на которых было написано, что они бывают абсолютно любых вкусов и шоколадную лягушку. Драже ему не очень понравились. Была правда одна, которая напомнила по вкусу готовку Натальи, от чего навеяла ностальгия. Готовить она совсем не умела, но иногда пыталась жарить мясо. Пока Невилл и Гермиона общались, он решил почитать историю магии в надежде найти там что-нибудь, что помогло бы ему улучшить тактику сражения против местных магов.

— А вы на какой факультет собираетесь поступить? — спросила вдруг Гермиона.

— Бабушка наверняка хотела бы видеть меня на Гриффиндоре, там учились мои родители, — грустно сказал Невилл, — Но я совсем не смелый!

— Тогда иди на другой факультет, — резонно заметил Кирицугу, отвлекаясь.

— Но бабушка расстроится!

Мальчик, который убил своего отца, пожал плечами и вернулся к чтению. Он всегда думал и решал всё за себя. Вот чего ему не занимать — так это решительности. Ему было сложно понять Невилла, который не способен расстроить бабушку, решая вопрос, ответ на который изменит жизнь на ближайшие семь лет.

— Я хочу попасть на Гриффиндор, — начала отвечать на свой же вопрос девочка, ставшая спокойней после несостоявшейся истерики и даже начавшая выслушивать ответы на свои вопросы, перед тем как отвечать самой, — Там сам директор учился. Но Рейвенкло тоже неплохой вариант. А ты Гарри?

— Мне всё равно, — честно ответил он.

— Так не бывает! — убеждённо заявила Гермиона, — На факультеты распределяют по преобладающей в человеке черте характера, или той черте, которую человек хочет видеть в себе преобладающей. Так написано в истории Хогвартса. Так какую черту характера ты хочешь видеть в себе преобладающей?

Кирицугу невольно задумался. Чего он хочет? Адреналина Гриффиндора с его безбашенными подопечными? Домашнего уюта Хаффлпаффа, с добрыми, отзывчивыми и дружелюбными ребятами? Спокойствия и научных бесед Рейвенкло, с его умниками-одиночками? Или атмосферы подозрительности и неприятия, окружающих Слизерин, состоящего из будущих политиков и просто людей с желанием возвысится? Правда, на Слизерине хватает всех. Как рассказывал ему Флетчер, после Лорда, закончившего этот факультет, Слизерин стал сборищем всех, кто сочувствовал его идеям и их близких. Поэтому там хватает и тех, кого недосчитались остальные три факультета. А что конкретно даст каждый факультет ему? Гриффиндор даст ему возможность набрать соратников, которые не предадут из малодушия, и будут готовы сражаться за идею. Но он не генерал армии, он диверсант одиночка. Хаффлпафф даст ему покой. Тёплую и дружескую атмосферу, которой ему не хватает и множество верных друзей. Рейвенкло ему не подходит, наука это не его. Слизерин позволит ему лучше изучить врага. Научится его понимать и разбираться в его действиях. Никто не будет лезть или навязываться к нему, что для одиночки очень неплохо. Но он фигура публичная. Если Герой Магической Британии Поступит на Слизерин, какова будет реакция масс?

Тут в дверь вошли трое, одного из которых он знал.

— О, Гарри Поттер, вот это встреча! — ещё более противно чем в ателье, произнёс Драко Малфой.

— Да уж, точно подмечено, — косясь на опешивших спутников, понявших с кем ехали всё это время, произнёс Кирицугу, после чего стал рассматривать тех, кто создавал впечатление телохранителей-шкавчиков бизнесмена. Аристократия его мира, особенно магическая, предпочитала эффективность.

— Это Крэбб, а это Гойл, — небрежно представил их бледнолицый, заметив, что Гарри рассматривает его спутников.

— А я Гермиона Грейнджер, — очнулась девочка.

— Грязнокровка, что ли? — скривился тот, но как то показушно, не натурально, по привычке. Кирицугу, хоть и не являлся знатоком психологии, понял, в чём дело. В его спутниках. Хоть и было видно, что они у него в роли то ли сквайров, то ли вассалов, он вёл себя в их присутствии соответственно принятым в их обществе нормам. В ателье, он хоть и тянул слова, скорее всего кому-то, подражая, но даже не поинтересовался его именем, что показывало, что в целом этот шовенизм ему безразличен, и проникнуться он им не успел. Но сейчас он вёл себя соответственно ожиданиям спутников. Тогда Кирицугу решил прервать беседу, которая может спровоцировать конфликт с кем-то из находящихся в купе:

— Ну ладно Драко, приятно было повидаться, но мы с тобой потом поговорим, — и постарался придавить его взглядом, — А то уже пора переодеваться, мы скоро подъедем.

Судя по всему, взгляд удался. Потому что ещё больше побледневший мальчик пробормотал только: "Ага, тогда ладно, увидимся", и ретировался, а вслед за ним и его телохранители.

— Пошли, Невилл, тоже выйдем, Гермионе надо переодеться, — сказал, как ни в чём не бывало, Кирицугу и, взяв книгу, молча, вышел. А немного погодя вслед за ним и Невилл.

— А ты правда Гарри Поттер? — выпалил он.

— Да. А это что-то меняет? — спокойно спросил Герой МБ, посмотрев ему в глаза.

— Да, нет, наверное, — смешался Невилл, и замолк.

После этого, они в молчании дождались, пока Гермиона не закончит переодеваться, после чего переоделись сами, когда девочка вышла. Когда они все вместе снова собрались в купе, она спросила не то, что ожидал услышать Кирицугу, так как во время произнесения Малфоем его имени, по реакции было видно, что она с ним знакома:

— А кто такая грязнокровка?

Посмотрев на Невилла и не увидев в том желания объяснить, он мысленно вздохнув начал рассказывать то, что узнал от Флетчера:

— Грязнокровка — это грубое название мага в первом поколении. Некоторые маги, особенно это касается аристократов, считают их низшим сортом и достойными презрения, так как они слабее магически и не имеют родовой способности. Впрочем родовую способность даже не все аристократы имеют.

— Что это за родовая способность? — заинтресовалась, что даже помрачнев, не утратила любопытства, девочка.

— Это особая способность, которая передаётся по наследству, — пояснил Кирицугу и привёл директорский пример с лордом, девочка впечатлилась, — Они бывают самыми разнообразными, но известно не о многих. О родовых способностях стараются не распространятся. Поэтому мало кто знает о наличии такой у конкретного волшебника, — наконец закончил он.

— То есть я навечно останусь второсортной? — готовясь вновь расплакаться спросила Гермиона.

— В глазах некоторых, да, — согласился Кирицугу, — Но у тебя есть все шансы, устроится на работу с ними не связанную. Старайся и у тебя всё получится! — под конец он снова улыбнулся. Не знал он силы своей улыбки... Да и о деталях промолчал, например о том, что работы не связанной с аристократией крайне мало. В результате девочка крайне воодушевилась, и иногда смотрела на него странным взглядом, чему то улыбаясь.

"Мы подъезжаем к Хогвартсу через пять минут, — разнесся по вагонам громкий голос машиниста. — Пожалуйста, оставьте ваш багаж в поезде, его доставят в школу отдельно". После этого , скоро поезд начал замедляться. Наконец, он остановился и все ломанулись к выходу. Он, решив, что толку от торопливости всё равно никакого, вышел почти последним. После чего он был перехвачен Гермионой, которая потащила его в сторону аномально крупного мужчины под три метра ростом, что призывал к себе первокурсников.

Поскальзываясь и спотыкаясь, они пошли вслед за мужчиной по узкой дорожке, резко уходящей вниз. Их окружала плотная темнота. Все разговоры стихли, и они шли почти в полной тишине, только Невилл, держущийся неподалёку, пару раз чихнул.

— Еще несколько секунд, и вы увидите Хогвартс! — крикнул здоровяк, не оборачиваясь, — Так, осторожно! Все сюда! — О-о-о! — вырвался дружный, восхищенный возглас, у всех кроме Кирицугу, который видел и более впечатляющие вещи. Они стояли на берегу большого черного озера. А на другой его стороне, на вершине высокой скалы, стоял гигантский замок с башенками и бойницами, а его огромные окна отражали свет усыпавших небо звезд — По четыре человека в одну лодку, не больше, — скомандовал Хагрид, указывая на целую флотилию маленьких лодочек, качающихся у берега. Кирицугу, Невилл и Гермиона оказались в одной лодке с рыжим веснушчатым мальчиком, который представился как Рон.

— Расселись? — прокричал сопровождающий, у которого была личная лодка, что показалось одной из самых логичных вещей из встреченных у местных магов Кирицугу. — Тогда вперед! Флотилия двинулась, лодки заскользили по гладкому как стекло озеру. Все молчали, не сводя глаз с огромного замка. Чем ближе они подплывали к утесу, на котором он стоял, тем больше он возвышался над ними.

— Пригнитесь! — зычно крикнул гигант, когда они подплыли к утесу. Все наклонили головы, и лодки оказались в зарослях плюща, который скрывал огромную расщелину. Миновав заросли, они попали в темный туннель, который, судя по всему, заканчивался прямо под замком, и вскоре причалили к подземной пристани и высадились на камни. После этого они взошли наверх по каменной лестнице, освещая дорогу огромной лампой. Вскоре все оказались на влажной от росы лужайке у подножия замка. Еще один лестничный пролет — и теперь они стояли перед огромной дубовой дверью.

— Все здесь? — поинтересовался великан, — Убедившись, что все в порядке, он поднял свой огромный кулак и трижды постучал в дверь замка.

Примечание к части

Начало получилось довольно ироничным, но мне его переделывать лень. Но если чего сильно не так пишите — переделаю. И да поздравьте меня! Я наконец написал что то длиннее двадцати страниц!

Глава 4

Дверь распахнулась. За ней стояла высокая черноволосая женщина в тёмно зелёной мантии, что довольно необычно, ведь судя по описанию данному Флетчером, перед ними стояла декан Гриффиндора Минерва Макгонагалл, чей цвет красный, а зелёный их заклятых врагов — Слизеринцев. Впрочем, Кирицугу зарёкся судить о логике местных волшебников.

— Профессор МакГонагалл, вот первокурсники, — сообщил ей Хагрид

— Спасибо, Хагрид, — кивнула ему волшебница. — Я их забираю.

Она повернулась и пошла вперед, приказав первокурсникам следовать за ней. Они оказались в огромном зале. Оборонятся или нападать в открытую, одному, в нём, было бы не просто, так как ничего приспособить под укрытие бы не вышло.

На каменных стенах — точно так же, как в "Гринготтс", — горели факелы, потолок терялся где-то вверху, а мраморная лестница вела на верхние этажи.

Они шли вслед за Макгонагалл по вымощенному булыжником полу. Проходя мимо закрытой двери справа, Кирицугу услышал шум сотен голосов — должно быть, там собралась вся школа и там будет проходить распределение. Но Макгонагалл вела их совсем не туда, а в маленький пустой зальчик. Толпе первокурсников тут было тесно, и они сгрудились, дыша друг другу в затылок и беспокойно оглядываясь.

— Добро пожаловать в Хогвартс, — наконец поприветствовала их эта невоспитанная женщина. — Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета. Факультетов в школе четыре — Гриффиндор, Хффлпафф, Рейвенкло и Слизерин. У каждого из них есть своя древняя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании между факультетами — это огромная честь. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи. Церемония отбора начнется через несколько минут в присутствии всей школы. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями.

Ее глаза задержались на мантии Невилла, которая сбилась так, что застежка оказалась под левым ухом, а потом на грязном носу Рона.

— Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами, — сообщила профессор Макгонагалл и пошла к двери. Перед тем как выйти, она обернулась. — Пожалуйста, ведите себя тихо.

— Интересно, — подумал Кирицугу, наблюдая за будущими сокурсниками, — Это специально так задумано — взволновать детей речью о важности их выбора, а потом бросить их, её обдумать и себя накрутить, чтобы они совсем переволновались?

— А как будет проходить этот отбор? — раздались различные вариации этого вопроса со всех сторон.

"Интересно, почему родители детям ничего не говорят? — снова задумался он, — Наверно я прав, и это волнение — часть распределения. Впрочем, меня таким не пронять, даже если бы Наземникус ничего не рассказал. Сидеть на позиции с винтовкой куда волнительнее."

— Гарри, а ты знаешь, как будет проходить распределение? Ты такой спокойный, — заметила Гермиона.

— Наверное, нам придется пройти через какие-то испытания, — вмешался Рон, — Мой брат Фред сказал, что это очень больно, но я думаю, что он, как всегда, шутил.

Девочка рядом очень заволновалась, и похоже как всегда в минуту волнения начала шёпотом вещать без умолку о том, какие заклинания она уже выучила, и вслух гадать, какое из них ей понадобится на церемонии отбора, чем немало раздражала всех кроме Кирицугу. Он, подумав, решил высказать ребятам свои догадки:

— Я думаю это волнение перед распределением, часть церемонии. А в самом нём не будет ничего страшного.

И ободряюще улыбнулся улыбкой, из-за которой у него скоро появится много одиннадцатилетних и пока ещё маленьких проблем, которые будут следовать за ним неотступно, куда бы он ни пошёл. Но зато все девочки рядом полностью успокоились, так как отвлеклись, а мальчики частично, так как улыбка вечно хмурого мальчика их не слишком интересовала.

Внезапно слух прорезали истошные крики, и почти все вздрогнули или замерли, а Убийца Магов достал палочку, и был близок к уходу в ускорение. Через противоположную от двери стену в комнату просачивались призраки — их было, наверное, около двадцати. Жемчужно-белые, полупрозрачные, они скользили по комнате, переговариваясь между собой и, кажется, вовсе не замечая первокурсников или делая вид, что не замечают. Судя по всему, они спорили.

— А я вам говорю, что надо забыть о его прегрешениях и простить его, — произнес один из них, похожий на маленького толстого монаха, — Я считаю, что мы просто обязаны дать ему еще один шанс...

— Мой дорогой Проповедник, разве мы не предоставили Пивзу больше шансов, чем он того заслужил? Он позорит и оскорбляет нас, и, на мой взгляд, он, по сути, никогда и не был призраком...

Призрак в трико и круглом пышном воротнике замолчал и уставился на первокурсников, словно только что их заметил. — Эй, а вы что здесь делаете? Никто не ответил.

Остальные не знали, что можно сказать, а Кирицугу, уже в который раз был на грани потери своей невозмутимости:

— ТРЕТЬЯ ИСТИННАЯ МАГИЯ! Нет, скорее её имитация, — поправил он себя, — Да и вообще, чему я так удивляюсь? Я уже наблюдал: имитацию первой Истинной Магии — Трансфигурацию, что может создавать предметы из воздуха и отправлять их ничто, используется повсеместно; имитацию второй Истинной Магии — трансгрессию, что способна переместить тебя в любое место в этом мире, в пределах твоих сил, конечно, и так же используемую повсеместно. Ну вот, а теперь это: имитация третьей истинной магии — призраки, о которых я слышал ещё в Дырявом Котле и когда читал историю Хогвартса, но не понимал, кого или что они имеют в виду. Это похоже на не до конца материализованную душу, что может существовать в нашем мире неполноценно. Любой из Ассоциации или тем более Айнцбернов отдал бы всё за одну только возможность их изучить, но их тут наблюдаю я, — он грустно усмехнулся, — которому дела до них нет.

Тем временем призраки продолжали:

— Да это же новые ученики! — воскликнул Толстый Проповедник, улыбаясь собравшимся, — Ждете отбора, я полагаю? Несколько человек неуверенно кивнули. — Надеюсь, вы попадете в Хаффлпафф! — продолжал улыбаться Проповедник — Мой любимый факультет, знаете ли, я сам там когда-то учился!

— Идите отсюда, — произнес строгий голос. — церемония отбора сейчас начнется. Это вернулась декан Гриффиндора. Она строго посмотрела на привидения, и те поспешно начали просачиваться сквозь стену и исчезать одно за другим.

— Выстройтесь в шеренгу — скомандовала профессор, обращаясь к первокурсникам, — и идите за мной!

Кирицугу послушно встал за рыжим Роном, а за ним встала Гермиона, и они вышли из маленького зала, пересекли зал, в котором уже побывали при входе в замок, и, пройдя через двойные двери, оказались в Большом зале. Кирицугу оценил своеобразный интерьер и в очередной раз не удержался от того, чтобы пройтись по логике местных магов. Зал был освещен тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели старшие ученики. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели. Профессор Макгонагалл подвела первокурсников к этому столу и приказала им повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам. Перед Кирицугу были сотни лиц, бледневших в полутьме. Среди старшекурсников то здесь, то там мелькали отливающие серебром расплывчатые силуэты привидений. Кирицугу снова посмотрел вверх на бархатный черный потолок, усыпанный звездами.

— Его специально так заколдовали, чтобы он был похож на небо, — прошептала снова оказавшаяся рядом, Гермиона. — Я вычитала это в "Истории Хогвартса". Кирицугу потолок не оценил, так как рано или поздно он всё равно приестся, а домашнего уюта он явно не добавляет.

Профессор Макгонагалл, за которой Кирицугу наблюдал краем глаза, тем временем, поставила перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положила на сиденье остроконечную Волшебную шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потертая и ужасно грязная. Тетя Петунья сразу бы выкинула такую на помойку. Причём узнав, что шляпа волшебная и читает мысли, выкинула бы тем более, если бы конечно не сожгла. Он никогда не понимал, почему тётя ассоциировала волшебников исключительно с вторжениями в её мысли. И люто не любила эти вторжения ...

— А ведь ещё в программе песня от шляпы, и только потом распределение, — задумался Кирицугу. Он не любил стоять у всех на виду. Он любил видеть всех так, чтобы его не видел никто. Наверно именно поэтому он всегда предпочитал столик в самом тёмном углу в столовой, и самую последнюю парту в школе. Он, заметив, что все собравшиеся неотрывно смотрят на Шляпу, решил не отрываться от народа и начал тоже внимательно ее разглядывать. На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. А затем Шляпа шевельнулась. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела:

Может быть, я некрасива на вид,

Но строго меня не судите.

Ведь шляпы умнее меня не найти,

Что вы там ни говорите.

Шапки, цилиндры и котелки

Красивей меня, спору нет.

Но будь они умнее меня,

Я бы съела себя на обед.

Все помыслы ваши я вижу насквозь,

Не скрыть от меня ничего.

Наденьте меня, и я вам сообщу,

С кем учиться вам суждено.

Быть может, вас ждет

Гриффиндор, славный тем,

Что учатся там храбрецы.

Сердца их отваги и силы полны,

К тому ж благородны они.

А может быть, Пуффендуй ваша судьба,

Там, где никто не боится труда,

Где преданны все, и верны,

И терпенья с упорством полны.

А если с мозгами в порядке у вас,

Вас к знаниям тянет давно,

Есть юмор и силы гранит грызть наук,

То путь ваш — за стол Когтевран.

Быть может, что в Слизерине вам суждено

Найти своих лучших друзей.

Там хитрецы к своей цели идут,

Никаких не стесняясь путей.

Не бойтесь меня, надевайте смелей,

И вашу судьбу предскажу я верней,

Чем сделает это другой.

В надежные руки попали вы,

Пусть и безрука я, увы,

Но я горжусь собой.

Как только песня закончилась, весь зал единодушно зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырем столам. Рот ее исчез, она замолчала и замерла.

— Значит, каждому из нас нужно будет всего лишь ее примерить? — прошептал стоящий рядом рыжий Рон,-Я убью этого вруна Фреда, ведь он мне заливал, что нам придется бороться с троллем.

Представив последствия подобного испытания, Кирицугу едва удержался от того, чтобы не посмотреть на него как на идиота. В конце то концов, они всего лишь дети, и выросли в тепле и уюте нормальной семьи. Для них нормально верить старшим. Даже если это брат, который обожает над всеми шутить и информация которая при малейшем размышлении вызывает сомнения.

Профессор Макгонагалл шагнула вперед, в руках она держала длинный свиток пергамента.

— Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнем. Аббот, Ханна!

Девочка с белыми косичками и порозовевшим то ли от смущения, то ли от испуга лицом, спотыкаясь, вышла из шеренги, подошла к табурету, взяла Шляпу и села. Шляпа, судя по всему, была большого размера, потому что, оказавшись на голове Ханны, закрыла не только лоб, но даже ее глаза. А через мгновение...

Хаффлпафф! — громко крикнула Шляпа. Те, кто сидел за крайним правым столом, разразились аплодисментами. Ханна встала, пошла к этому столу и уселась на свободное место.

— Боунс, Сьюзен!

— Хаффлпафф! — снова закричала Шляпа, и Сьюзен поспешно засеменила к своему столу, сев рядом с Ханной.

— Бут, Терри!

— Рейвенкло!

Теперь зааплодировали за вторым столом слева, несколько старшекурсников встали со своих мест, чтобы пожать руку присоединившемуся к ним Терри.

Мэнди Броклхерст тоже отправилась за стол факультета Рейвенкло, а Лаванда Браун стала первым новым членом факультета Гриффиндор. Крайний слева стол взорвался приветственными криками, и Кирицугу увидел среди кричавших трёх рыжих, один из которых был сдержаннее.

— Куда попадёт мой сосед уже ясно, — подумал он, — Так как обладателей такого оттенка рыжего не много в мире, это, вероятно, его братья. Видимо родители с детства настраивают своих детей, чтобы они шли на факультет, на котором учились они сами и видят их там же. Не слишком разумный, на мой взгляд, подход, так как если рыжие близнецы, судя по всему, чувствуют там себя неплохо, то сдержанному старшему, который является старостой по имени Перси Уизли нашедшим жабу Невилла, на первый взгляд там не место.

Миллисенту Булстроуд определили в Слизерин. Она тоже не походила на Слизеринку. Ей было бы комфортнее на другом факультете, например на Хаффлпаффе, где никому не будет дела до её массивной фигуры и неидеальной внешности. Но она как и многие другие, стала жертвой политики своих родителей и, даже в большей мере, общественного мнения. Наверняка её родители являются чистокровными в немалом поколении и даже если не участвовали в деятельности Лорда, их причислили вместе с остальной аристократией к сочувствующим. И они, вместо того, чтобы опровергать это, присоединились к соответствующей группе. Но на Слизерене она начнёт ощущать свою неполноценность, по сравнению с другими девочками, например с вот этой...

Тут он и думать забыл о судьбе несчастной слизеринки, так как его ледяная маска раскололась, а сам он еле удержался от того чтобы не воскликнуть "Айрин!" и не бросится проверять свою догадку. Пока он размышлял, профессор дошла до буквы "G" Девочка, вышедшая после того, как Макгонагалл произнесла имя "Гринграсс, Дафна" была ОЧЕНЬ сильно похожа на его жену. Он сам замечал, что с каждым днём становится, всё более похож на себя прежнего. Но узнать в нём настоящем того Кирицугу было непросто, так как несмотря на все изменения, он оставался зеленоглазым европейцем, а не становился сероглазым азиатом. Нет, серьёзные изменения также были. Например, маленький Гарри плохо видел, и шрам у него выглядел воспалённым, что бы с ним не делали. Он же видел не хуже чем в прошлой жизни, а шрам выглядел просто шрамом. Девочка же, отличалась от Айрисфиль, только возрастом и синим, вместо красного, свойственного гомункулам Айнцбернов, цветом глаз. Да у неё даже волосы были убраны также! Окончательно он убедился в своей мысли о перерождении вместе с ним в этом мире жены, когда после вердикта шляпы: "Хаффлпафф",Дафна , нет, Айрин, так знакомо улыбнулась, смотря прямо на него, и, мягко ступая, пошла за стол барсучьего факультета.

— Конечно, пойти за мной с моей безумной идеей не на миг не задумавшись и не усомнившись. "...Где преданны все, и верны...", кажеться так пела шляпа. С этой точки зрения — она эталон идеального ученика Хаффлпаффа. А я в свою очередь без раздумий перешагнул через неё с дочерью ради нелепой идеи осчастливить весь мир. Нет! Больше этого не повториться! Судя по всему, дерьмо в котором предстоит плавать на этот раз не намного слаще. Не стоит ей подставляться в этой жизни ради меня. Она достойна куда лучшей судьбы.

Тут он заметил взгляд Гермионы, которая после вердикта шляпы "Гриффиндор", села за стол с представителями этого факультета. Он понял, что она заметила и интерес к нему девочки с белыми волосами и его к ней. Он постарался послать ей взгляд, описывающий всё то, что он сделает с ней, если она даст знать кому-либо об этом инциденте. Судя по тому, как она побледнела, у него хотя бы частично получилось. Кирицугу крайне не хотелось, чтобы кто-нибудь попытался надавить на него через неё. Он решил изгнать на время все мысли об Айрин на потом и продолжил наблюдать за распределением.

Вызвали Невилла Долгопупса, тот нервный и напряженный, умудрился споткнуться и упасть, даже не дойдя до табурета. Шляпа серьезно задумалась, но потом Невилл, как будто на что-то решился и расслабился, а шляпа вдруг выкрикнула "Гриффиндор". Невилл, услышав свой вердикт, удивился, но снял шляпу, и со спокойным лицом отправился к столу, за которым сидели ученики факультета.

Когда вызвали Малфоя, он вышел из шеренги с ужасно важным видом, что прежде бы позабавило Кирицугу, сейчас отбросившего все эмоции и никак не прореагировавшего. Шляпа, едва коснувшись его головы, тут же заорала:

— СЛИЗЕРИН!

Малфой присоединился к своим друзьям Крэббу и Гойлу, ранее отобранным на тот же факультет, и выглядел необычайно довольным собой. Не прошедших отбор первокурсников оставалось все меньше. Мун, Нотт, Паркинсон, девочки-близнецы Патил, затем Салли-Энн Перке и, наконец...

— Поттер, Гарри!

Кирицугу спокойно направился к табуретке, впрочем слыша и анализируя все шепотки:

— Она сказала Поттер?

— Тот самый Гарри Поттер?

Большая часть звучала неверяще-восторженно, но какая-то часть зло и как-то обиженно, и не вся эта часть была со Слизерина. Но равнодушных точно не было. Но тут перед лицом появилась шляпа и он услышал в голове голос:

— Впервые такое встречаю. Ты настолько решителен и бесстрашен, что если это спасёт вдвое больше жизней ты, без тени раздумья, уничтожишь всю школу вместе с учениками. Даже если будешь понимать, что будешь сожалеть и терзаться об этом всю оставшуюся жизнь, а тебя самого возненавидит всё человечество, включая тобой спасённых. Это явно великая смелость и отвага — принять такое решение самому, не перекладывая на других и не опасаясь последствий для себя, это Гриффиндор. Но при этом ты, не интересуясь ничьим мнением, перешагнёшь через столько жизней и судеб, ради того, что считаешь верным. "...к своей цели идут, Никаких не стесняясь путей." — эти слова моей песни очень точно тебя характеризуют. Ты настолько Гриффиндорец, что являешься идеальным Слизеринцем. Парадокс. А чего хочешь ты? Только не в Хаффлпафф значит? Ах, вот оно что, не хочешь, чтобы тебя узнала... Угрожаешь мне? Не волнуйся об этом. Я зачарована ещё основателями Хогвартса и не могу нарушить тайну исповеди. Что ты там продумал? Ах, ну да, знай своего врага значит. Ну что же, решено!

— Слизерин!

Тишина, за другими столами, кроме вежливо похлопывающего стола Слизеринцев, стояла гробовая, после этого вердикта. Кирицугу, не обращая на это внимания, пошёл к своему столу и сел рядом с Малфоем, что попросил освободить одного из своих вассалов, Крэбба, место для него. Он, решив не ссориться по пустякам, занял это место. Хотя сам жест ему не очень понравился. Почему-то беседа со шляпой восстановила его душевное равновесие и эмоции к нему вернулись. Он просто решил избегать Айрин, и делать вид, что не знаком с ней, пока она не поймёт, что он её не хочет видеть. После этого, она, надеюсь, обидится или решит, что ошиблась. Факультет для этого идеально подходит. Все остальные стараются не иметь никаких дел со Слизеринцами. Ему теперь было плевать на то, что национальный герой не должен учиться на факультете, который народная молва сделала пристанищем Тёмных Сил. Кажется, давно излечившись от максимализма, он потихоньку начинал лечиться и от идеализма. Но желание спасти всех кого возможно, его так и не покинуло.

— Рад тебя видеть на одном с собой факультете, Поттер, — напомнил о своём существовании Малфой.

— Спасибо, — нейтрально ответил Кирицугу.

Больше он ничего ему сказать не успел, так как директор поднялся со своего сидения, похожего на трон и широко развёл руки. На его лице играла лучезарная улыбка. У него был такой вид, словно ничто в мире не может порадовать его больше, чем сидящие перед ним ученики его школы.

-Добро пожаловать! — произнес он, — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Все, всем спасибо! Дамблдор сел на свое место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами. Кирицугу же не знал, что ему думать. Его изначальная уверенность, появившаяся после первой встречи, что он не играет, а на самом деле полубезумен, укрепилась.

— И это мой единственный союзник... — печально подумал он, накладывая в тарелку появившуюся еду, уже не удивляясь очередному проявлению то ли имитации второй, а то ли имитации первой истинной магии.

— Правда, он псих? И это убожество наш директор! — вещал рядом Малфой, убедившийся в неразговорчивости Кирицугу и переключившийся на похожего на сицилийца мальчика, по имени Блэйз Забини. При взгляде на него, Кирицугу вспомнил свой восторг, после прочтения книги "Крёстный отец" Марио Пьюзо. Именно из-за неё, он не включал организованную преступность в мысленно составленный список того, что подлежит однозначному уничтожению. Так сильно его, тогда ещё паренька живущего с отцом, впечатлила организованность, сплочённость и некая духовная крепость приписанная автором сицилийской мафии. Он очень хотел их видеть в каждом человеке мира. Возможно, именно эта книга и стала впоследствии толчком, для создания его образа героя справедливости. Ну а позже, он здраво решил, что лучше пусть они кучкуются а не разбегаются по одному и беспределят.

От новых размышлений его отвлёк призрак. Он подплыл к Малфою и прервав его тираду в адрес руководства и хвалебную оду о своём отце одновременно, поинтересовался, кого он видит на посте директора Хогвартса. Призрак был на редкость уродливый и страшный: с выпученными пустыми глазами, вытянутым костлявым лицом, и в одеждах, запачканных серебряной кровью. Не удивительно, что Малфой ещё больше чем обычно побледнел, и неуверенно ответил, что его крёстный, декан Слизерина и профессор зельеварения, вполне бы сгодился. Все, включая Кирицугу, посмотрели в сторону стола преподавателей на мужчину с сальными черными волосами, крючковатым носом и желтоватой, болезненного цвета кожей. Он вдруг посмотрел прямо на Убийцу Магов. Пару секунд они смотрели друг на друга, после чего тот отвернулся. Впечатления от этого человека, остались странными. Сначала он смотрел на него с затаённой ненавистью и болью, которая после сменилась недоверчивым любопытством, а после и странным неуверенным весельем.

— А по вашему мнению, кто бы подошел на пост директора мистер Поттер? — обратился к нему призрак.

— Меня всё устраивает, — спокойно ответил он, снова начиная игру в гляделки.

Игру опять проиграл его оппонент, отведя взгляд, а потом удалившись. После этого сначала половина стола факультета, посмотрела на него с уважением и страхом, а после перешептываний и весь стол.

Пожав плечами, он вернулся к еде, которая к тому времени сменилась десертом, а ещё через некоторое время вовсе пропала. Все после этого, затихли, а директор снова поднялся:

— Хм-м-м! — громко прокашлялся Дамблдор. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом...

Сияющие глаза Дамблдора на мгновение остановились на Гриффиндорском столе.

— По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И наконец , я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью.

Кто-то на эти слова хихикнул, но остальные их не поддержали.

Это ещё что за такое? — задумался Кирицугу, — Случайно не "Кое-какие идеи" Дамблдора? Угораздило же обзавестись союзничком...

-А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! — прокричал Дамблдор.

Кирицугу заметил, что у всех учителей застыли на лицах непонятные улыбки. Дамблдор встряхнул своей палочкой, словно прогонял севшую на ее конец муху. Из палочки вырвалась длинная золотая лента, которая начала подниматься над столами, а потом рассыпалась на повисшие в воздухе слова.

— Каждый поет на свой любимый мотив, — сообщил Дамблдор. — Итак, начали!

И весь зал заголосил:

Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс,

Научи нас хоть чему-нибудь.

Молодых и старых, лысых и косматых,

Возраст ведь не важен, а важна лишь суть.

В наших головах сейчас гуляет ветер,

В них пусто и уныло, и кучи дохлых мух,

Но для знаний место в них всегда найдется,

Так что научи нас хоть чему-нибудь.

Если что забудем, ты уж нам напомни,

А если не знаем, ты нам объясни.

Сделай все, что сможешь,

наш любимый Хогвартс,

А мы уж постараемся тебя не подвести.

Кирицугу не знал, плакать ему или смеяться. Кажется, это называется истерикой? Ещё ему почему то хотелось со всей силы приложить ладонь к лицу. В идеале Дамблдора, но сошло бы и его собственное. Слизерин в полном составе сидел со скорбными лицами, но зато на других столах, как и велел директор каждый пел, как хотел, — кто тихо, кто громко, кто весело, кто грустно, кто медленно, кто быстро. И естественно, все закончили петь в разное время. Все уже замолчали, а близнецы Уизли все еще продолжали петь школьный гимн — медленно и торжественно, словно похоронный марш. Дамблдор начал дирижировать, взмахивая своей палочкой, а когда они наконец допели, именно он хлопал громче всех. — О, музыка! — воскликнул он, вытирая глаза: похоже, Дамблдор прослезился от умиления. — Ее волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью — марш!

Слизеринцы находясь в приподнятом состоянии духа, по поводу восстановившейся тишины, чётко, почти по-военному выстроились попарно. Кирицугу стоял с девочкой, нос которой был сильно вздёрнут. Она представилась как Пэнси Паркинсон. Подавив в зародыше неуместный вопрос по поводу связи её фамилии и известного заболевания, Кирицугу просто представился, а дальше до подземелий, где и располагалась гостиница, они шли в тишине, возглавляемые старостой Слизерина.

Они подошли к, ничем не примечательному, участку стены, после чего староста сказала:

— Запомните первокурсники: вход в гостиную — напротив семнадцатого факела от входа в подземелия, а пароль — Честь Рода.

После этих слов часть стены отъехала, открывая вход в низкое длинное подземелье со стенами из дикого камня. Там также был камин, украшенный искусной резьбой. С потолка на цепях свисают зеленоватые лампы. Дав всем зайти и снова построив она начала свою речь:

Поздравляем! Я — староста Джемма Фарли, и я рада приветствовать вас на факультете Слизерина. Наш герб — змея, мудрейшая из существ. Наши цвета — изумрудно-зеленый и серебряный. Вход в нашу гостиную спрятан в подземельях Хогвартса. Как вы увидите, её окна выходят на подземные озера замка. Мы часто видим, как мимо нас проносится гигантский кальмар, а иногда и более интересные существа. Нам нравится думать, что наше пристанище окутано атмосферой таинственности и подводных кораблекрушений. Вот некоторые вещи, которые вам следует знать о Слизерине, и ещё некоторые — забыть.

Во-первых, давайте развеем некоторые мифы. Возможно, до вас доходили слухи о факультете Слизерина — будто все мы тёмные маги и будем общаться с вами, если ваш прадед был великим волшебником, и всё в таком духе. Хорошо, вы ведь не хотите верить всему, что слышите от соперничающих с нами факультетов. Я не отрицаю, что мы выпустили свою долю Тёмных магов, но их также выпускали и остальные три факультета — они просто не хотят в этом признаваться. И да, у нас традиция принимать студентов, вышедших из многочисленных поколений волшебников и волшебниц, но в настоящее время на Слизерине можно найти большое количество учеников, у кого хотя бы один из родителей магл.

Давайте поговорим о том, кем мы являемся. Наш факультет самый классный и дерзкий в школе. Мы играем на победу, потому что мы заботимся о чести и традициях Слизерина. Мы также пользуемся уважением нашего брата-студента. Да, это уважение может иметь некоторый оттенок страха из-за нашей Тёмной репутации, но знаете что? Это может быть забавным, иметь репутацию приверженца тёмной стороны. Оброните несколько намёков на то, что вы имеете доступ к целой библиотеке проклятий, и посмотрите, захочет ли кто-нибудь стащить ваш пенал. Но мы неплохие люди.

Мы, как наш герб: гладкие, сильные и зачастую неправильно понимаемые. Например, мы, слизеринцы, приглядываем друг за другом (заботимся друг о друге), чего нельзя сказать о Рейвенкло. Не говоря уже о том, что Рейвенкловцы являются самым большим стадом зубрил, какое вы когда-либо видели, они идут друг у друга по головам, чтобы получить хорошие оценки, в то время как мы, слизеринцы, братья. Коридоры Хогвартса могут выкидывать сюрпризы для неподготовленных, и вы будете рады, что змейки на вашей стороне, пока вы передвигаетесь по школе. По нашему убеждению, став однажды змейкой, вы становитесь одним из нас — одним из элиты.

Вы знаете, что Салазар Слизерин искал в своих учениках? Семена величия. Вы были выбраны на этот факультет, потому что у вас есть потенциал стать великим в прямом смысле этого слова. Хорошо, вы можете увидеть пару человек, слоняющихся по общей гостиной, о которых вы не могли бы подумать, что им уготовлено нечто особенное. Отлично, держите своё мнение при себе. Если Распределяющая Шляпа направила их сюда, значит, в них есть что-то выдающееся, и не забывайте об этом. И, говоря о людях, которым не предназначено быть великими, я не упомянула гриффиндорцев. Многие вот говорят, что слизеринцы и гриффиндорцы представляют собой две стороны одной медали. Лично я думаю, что гриффиндорцы не более чем подражатели слизеринцев. Заметьте, некоторые люди говорят, что Салазар Слизерин и Годрик Гриффиндор ценили одни и те же качества у студентов, так что, возможно, мы похожи в большей степени, чем нам хотелось бы думать. Но это не означает, что мы дружны с гриффиндорцами. Они любят побеждать нас лишь немногим меньше, чем мы любим побеждать их. Ещё некоторые вещи, которые может быть вам понадобится знать: штатное привидение нашего факультета — Кровавый Барон. Если вы с ним поладите, он иногда согласится запугивать для вас людей. Только не спрашиваете его, откуда у него кровавые пятна, он этого не любит. Пароль от гостиной Слизерина меняется каждые две недели. Следите за доской объявлений. Никогда не приводите никого с другого факультета в нашу гостиную и не сообщайте им наш пароль. Никто из посторонних не заходил к нам уже более семи веков. Что ж, я думаю, это пока всё. Я уверена, вам понравятся наши спальни.

Мы спим в древних кроватях под балдахином с зеленой шелковой драпировкой и под покрывалами, вышитыми серебряной нитью. Средневековые гобелены, изображающие приключения известных слизеринцев, покрывают стены, и серебряные светильники свисают с потолка. Вы будете хорошо спать. Плеск воды в озере, доносящийся из окна, успокаивает.

— Сколько же пафоса и самовосхваления, — флегматично подумал Кирицугу, — интересно это везде так заведено, или только мне придётся это терпеть?

После чего их сопроводили по комнатам. Так как Слизеринцев, из-за установившегося мнения о факультете, было мало, первокурсники заселялись всего по двое. Ему достался Малфой, чему он совсем не удивился.

— Как тебе наш факультет? — спросил он, намекая на речь старосты.

— Я на других не был, — не изменяя своему обычаю, дипломатично ответил Убийца Магов.

— А-а, — многозначительно протянул он, или просто зевнул, Кирицугу не разобрался.

Засыпая, Драко Малфой размышлял, что отец явно понятия не имел, о чём говорил, когда давал ему задание, показать глупому магловатому Поттеру кто есть кто в волшебном мире с выгодной им стороны, и привязать к себе. Да он просто боялся этого флегматичного парня! У него на лице за всё время их знакомства не отразилось ни одной эмоции! Впрочем, отцу не к чему придираться. Поттер на Слизерене, а значит задача частично выполнена.

Кирицугу же думал, что новая веха его новой жизни пройдена. И теперь ему предстоит разобраться, насколько глубоко в за...падню он попал. Но он сделает всё, чтобы рядом с ним не оказалось Айрисфиль.

Примечание к части

Глава откровенно халтурная. Примерно 70% я слизал у мамы Ро, речь из Поттервики. Так как в своей неспособности описать хог лучше я не сомневаюсь. Ну зато в остальные я постарался вложиться. Убрал Мерлина из речи. Это же бред! Этот дедан жил лет за 300 до основания Хога! Как он мог в нём учиться?

Глава 5

Кирицугу лежал в кровати и размышлял о проведённом в замке времени. Он пришёл к выводу, что понятия не имел, о чём думал, когда рассуждал о логике местных магов. По-настоящему, понимать, что она собой представляет, он начал только здесь. Он понял, почему учёба в Хогвартсе была обязательной для каждого волшебника независимо от его положения и социального статуса. Хогвартс — это настоящий адаптационный полигон, для юных магов. Он является настоящим воплощением странной логики местных. Проживая среди лестниц, что могут двигаться по своему желанию и привести куда угодно, дверей, что могли оказаться ложными или с секретом, портретов, что обожали перебегать из своей рамы в гости в чужую и приведений, обожающих рассказывать истории о своей смерти, дети проникаются этой логикой. Она также становится частью их жизни. Им после Хогвартса уже ничто не покажется невозможным. Если в его прошлом мире магия была искусством избранных, то в этом магия это часть жизни волшебной части населения. Может, именно с этим связан низкий уровень прогресса... а хотя, это неважно. Волшебники живут и радуются жизни, им всего в достатке, и сумасшедшие ученые уровня Макири или Айнцбернов им ни к чему. Он никогда не понимал смысла прогресса ради прогресса.

Изучать замок было довольно интересно, но если бы не старосты и Кровавый Барон, они бы, не успели, ни на один урок вовремя. Всё вышеперечисленное здорово осложняло процесс путешествия между кабинетами. Особенно старался странный, отличающийся от других призрак, которого все звали полтергейст Пивз. Он едва удержался от проверки, как работает Авада на уже мёртвых, когда эта тварь вылила на него и домашнее задание, которое он перепроверял на ходу, стакан воды. Для него не существовало авторитетов, кроме директора и Барона. Чем так напугал его последний, оба отмалчивались. Ещё крайне интересной личностью являлся завхоз Аргус Филч. Самое жалкое существо во всем Хогвартсе. Являясь рождённым в магической семье немагом, он с мазохистской радостью продолжал работать в школе волшебства на не самой приятной должности. Иногда он ловил кого-либо на нарушении, и тогда, счастливо кряхтя, с садистским уже наслаждением, наблюдал за работающими руками магами. Очень странный человек с комплексом неполноценности и озлобленностью на всех волшебников. У него была кошка, которая являлась почти таким же удивительным существом. Она была намного умнее своих хвостатых собратьев и умела находить и определять нарушения и неведомым образом вызывать на них Филча. Этот тандем ненавидели все студенты Хогвартса. Так как первый, мог задержать и заставить выворачивать рюкзак и карманы с целью поиска запрещённых вещей и наказывал за реальные и выдуманные нарушения, а вторая была напрямую связана с первым, и доносила до него любое нарушение.

Сами занятия вызывали у Кирицугу смешанные чувства. С одной стороны, большая часть была абсолютно ему бесполезна, а без другой он смог бы обойтись, но с другой, многое из того, что творят местные, было невозможно в прошлом мире. Хотя этот факт не сильно помогал чувствовать величие открываемых тайн, когда приходилось сидеть в полночь с телескопом и изучать звездное небо или осваивать в теории и на практике методы выращивания разнообразных странных растений и грибов, занимаясь, как любил повторять Малфой: "Работой для плебеев!".

Крайне разочаровала история магии. На этом уроке класс откровенно спал. Призрак профессора настолько плохо излагал материал, что даже он, мог что-то понять и записать только под самогипнозом. К тому же, он, прочитав учебник и пару книг, смог узнать предмет лучше и без лишних подробностей. Разве что его заинтересовал процесс становления профессора призраком, который пересказали старшекурсники. Он позволил понять, что в отличии от героических душ они не способны не только воздействовать на предметы и далеко уходить от места с магическим источником, но и развиваться как личности. Ни один человек не стал бы, почти пятьдесят лет рассказывать одно и то же скучающим школьникам без перерыва на отпуск.

Полезными показались заклинания, которые вёл декан Рейвенкло, профессор Флитвик. Правда, "полезными", пока только в теории, так как ничего пройти они ещё не успели, кроме правильных взмахов палочкой. Сам Флитвик также являлся интересной личностью. Он старательно изображал добродушного неуклюжего карлика, карикатурно ведя урок со стопки книг, с которой иногда падал. Предмет он излагал весело и с огоньком, иногда крайне остроумно. Его все очень любили. Даже надменные Слизеринцы в этом признавались.

А вот декана Гриффиндора, профессора трансфигурации Макгонагалл, они не любили. Нет, она не придиралась к ним и не снимала баллы просто так или по выдуманным предлогам. Она просто спрашивала на других факультетах тех, кто точно знает или зарывается, а на Слизерине только тех, кто точно не знает ответа. В итоге для всех создавалась видимость полной непредвзятости. Даже Слизеринцы не все понимали, в чем тут дело.

На первом уроке, она превратила стол в свинью и обратно. И пока все охали и ахали, он решил задать пару вопросов:

— А эту свинью можно зажарить и съесть? — многие засмеялись.

— Ну, разумеется, нет, — ответила профессор, во взгляде которой Кирицугу прочёл, что она не понимает, как потомственный Гриффиндорец попал на Слизерин, и после этого смеет что-то спрашивать, — Через некоторое время свинья вернётся и без моего вмешательства в первоначальное состояние. Представьте, что станет с вашим бифштексом, после прекращения действия магии.

— Я понял, спасибо профессор, — про себя он решил, что этот предмет по большей части тоже бесполезен. Ну, по крайней мере, в большинстве своём.

Потом профессор Макгонагалл продиктовала им несколько очень непонятных и запутанных предложений, которые предстояло выучить наизусть. Именно на них Кирицугу и залип, начав читать учебник по трансфигурации. Затем она дала каждому по спичке и сказала, что они должны превратить эти спички в иголки. Кирицугу очень старался поверить, что это ни разу не имитация первой истинной магии, а всего лишь трансфигурация, на которую способен каждый. Но понимание того, что этот предмет будет даваться ему крайне тяжело, всё равно пришло. Ведь это не заклинания, где самую важную часть составляют взмахи палочкой и произносимое слово, а превращение одного в другое, где самую важную часть представляет вера в себя и представление процесса. Успокаивало только то, что почти не у кого ничего не вышло. Не считать же пару взрывов за результат?

Самым большим разочарованием стал урок Защиты От Тёмных Искусств. Все кто представлял обучение боевой магии, и способы противостояния порождениям мрака, были жестоко удивлены. Весь урок профессор просто читал нудную лекцию, пересказывая учебник. Сам профессор был вторым по способности выдавливать слезу жалостью после Филча, и первым просто по способности выдавить слезу. Чесноком воняло от профессора в радиусе метра просто убойно. Сам он, заикающийся, в фиолетовом тюрбане со своей историей про африканского принца и зомби, выглядел крайне нелепо на посту профессора ЗОТИ. Кирицугу хотелось добить несчастного на месте, даже сильнее чем Филча. Тот хоть какую-то пользу приносит и вроде как доволен жизнью. А этот неведомо как оказавшийся в Англии этого времени эмо-бой раздражал неимоверно, ту часть, что была подростком.

Кирицугу ещё перед приездом решил не выпячивать свои знания и казаться крепким середнячком, но школа его удивила. Ему не приходилось притворяться середнячком, он им стал. Для этого достаточно было просто не уделять много внимания бесполезным для него предметам и упереться в кажущиеся полезными или условно полезными. И если заклинания, благодаря дисциплинированному разуму давались ему легко, то почитав учебник по зельеварению, он пришёл к выводу, что с ним могут возникнуть проблемы, как и с трансфигурацией, что оказалась единственным абсолютным способом защититься от любого заклинания и имела множество применений, потому была зачислена в полезные. Остальные первокурсники испытывали схожие трудности. Нет, конечно, тем, кто вырос в магическом мире, было проще, так как они уже привыкли к волшебству как к части жизни. Но не так намного как могло бы показаться. Всё-таки все нормальные дети глубоко внутри верят в волшебство.

И вот сегодня в пятницу, когда Малфой лежал в своей кровати и видел последний на сегодня сон, Кирицугу закончил размышлять и решил почитать справочник по ингредиентам зельеварения, но тут ударил колокол, означающий время подъёма. Убийца Магов, которому требовалось меньше времени на сон и поэтому давно проснувшийся, встал и пошёл умываться, тогда как белобрысый только проворчал что-то недовольно и перевернулся на другой бок. Закончив с утренними процедурами он, секунду посмотрев на соседа и выбирая способ побудки, пришёл к выводу, что классика всегда в моде и помог Драко умыться, вылив на него горсть ледяной воды. Тот помощи не оценил, но посмотрев в равнодушное лицо Кирицугу, без признаков веселья, пробурчал что-то весьма отдалённо напоминающее благодарность и отправился к умывальнику сам.

После этого они оделись и собрали сумки на сегодня. После этого они вышли в гостиную, где уже было несколько переговаривающихся учеников, что кивнули или поприветствовали их. В отличие от первых дней, никто на Слизерине его больше не обсуждал. Привыкли наверно. Но другие факультеты до сих пор видели в этом интересную тему, и продолжали перемывать ему косточки. Вопросы в стиле: "Это тот самый Поттер?" "Почему он на Слизерине, ведь там учился сам-знаешь-кто?" и "Ты видел его шрам?" пока никому из них не наскучили. И если Слизеринцы изначально старались быть им не услышанными, то эти никого не стеснялись.

Поприветствовав всех в ответ, они пошли на завтрак, слыша в коридорах уже привычное обсуждение персоны Героя Љ1 со стороны Пуффов.

Второй неприятностью были Айр... Дафна Гринграсс и Гермиона Грейнджер. С первой он, как-то раз столкнулся по дороге на Трансфигурацию. Он выбил у неё из рук несколько книг, после чего помог их подобрать, с невозмутимым лицом, после чего извинившись и сославшись на спешку, ушёл. Но по её глазам он увидел, что она для себя, что-то решила. Он понадеялся, что поняла свою ошибку. Больше они с ней не сталкивались. Гермиона же преследовала его всюду. Даже, поливающий её грязью Малфой, не мог её остановить. Она просто смотрела на него как на нечто незначительное и надоедающее, что не говорит ничего по делу, но отвлекает, после чего у того случалось замыкание, он начинал повторяться и скоро замолкал. Девочка старалась выспросить у него, как так он поступил на Слизерин, ведь он же не такой, он хороший и вообще там лорд учился. Ответ "Потому что мне там самое место", она не принимала. Она, оказывается, поступила на Гриффиндор только потому, что не сомневалась, что там же буду и я, хотя шляпа советовала ей Рейвенкло, о чём без обиняков и заявила. И теперь искала причину, по которой я попал в Слизерин. Я просто не понимал, чем вызваны такие выверты сознания у вроде бы умной девочки и не знал, как её убедить. Она же тем временем создавала себе и мне проблемы на факультетах.

Сейчас они спокойно заняли свои места за столом, и начали поедать утреннюю овсянку.

— Ух, ты! Сегодня у нас первый урок зелий с крёстным, — воодушевлённо заметил Малфой, посмотрев в расписание, — Вот уж он покажет тупым Грифам их место! Жду не дождусь, когда он начнёт снимать баллы за их блеяние при ответах на его вопросы и опустит с небез на землю эту грязнокровку заучку Грейнджер! "Ах, профессор спросите меня, меня!" — довольно похоже передразнил он манеру вышеупомянутой подскакивать с вытянутой рукой когда она хотела ответить.

Несколько человек засмеялись. Правда он не знал, что их повеселило, сама пародия или глупый вид пародиста. Он же не прореагировал, так как привык к заскокам единственного приятеля. Объяснять психологическую подоплеку действий Гермионы или тот факт, что каждый магический род начинается с, такой вот, грязнокровки он не собирался. Не поймут и не оценят.

Пока они завтракали, прибыла почта. Теперь Кирицугу уже привык к этому, но в свое первое утро в школе он очень сильно опасался бомбардировки, когда во время завтрака в Большой зал с громким уханьем влетело не меньше сотни сов. Они начали кружить над столами, высматривая своих хозяев и роняя им на колени письма и посылки и ничего более. Видимо этих сов неплохо дрессировали. Драко получил очередную посылку из дома, с очередным же письмом, после чего счастливо отодвинул овсянку и достал сладости, предложив и Кирицугу. Но Кирицугу отказался, решив, что раз возможностей потренироваться почти нет, он хоть правильное питание забрасывать не станет. Так как подходящего места, чтобы его не могли даже теоретически увидеть, не было. Поговорка про стены и уши казалась по отношению к замку очень актуальной.

После завершения завтрака, все первокурсники Слизерина и Гриффиндора направились в подземелья. Тут было холодно — куда холоднее, чем в самом замке — и довольно готично. Почему-то он вспомнил Кастера-маньяка, Жиля де Ре. Вдоль всех стен стояли стеклянные банки, в которых плавали заспиртованные животные. Снейп, как и Флитвик, начал занятия с того, что открыл журнал и стал знакомиться с учениками. И, как и Флитвик, он остановился, дойдя до фамилии Поттер. После чего взглянул на него, чему-то ухмыльнулся и продолжил. Такая странная реакция немного нервировала Кирицугу.

Закончив знакомство с классом, Снейп обвел аудиторию внимательным взглядом. Глаза у него были черные, как и волосы. Что на бледной коже очень подходило к антуражу класса.

— Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал он. Снейп говорил почти шепотом, но ученики отчетливо слышали каждое слово. Как и профессор Макгонагалл, Снейп обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. Как и на уроках профессора Макгонагалл, здесь никто не отваживался перешептываться, или заниматься посторонними делами.

— Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения. Потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжил Снейп, — Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи. Или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства... могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки.

Кирицугу речь оценил. Столь пафосно подчеркнуть все возвышенные стороны предмета, не упомянув о том, что возится с часто противными многим ингредиентами не слишком приятно. Или о том, что частота несчастных случаев при зельеварении гораздо выше, чем на всех прочих предметах первокурсников вместе взятых. Да и такую мелочь, как изначальная предрасположенность, он упустил. Но зато зажег во многих желание соответствовать такому крутому профессору, что ведёт такой крутой предмет.

— Поттер! — неожиданно произнес Снейп. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?

Подумав, что получится смесь корня асфоделя и настойки полыни, и, посмотрев на Гермиону с вытянутой рукой, заодно лишний раз, отметив актёрский талант Драко, он ответил:

— Эти компоненты входят в состав Напитка живой смерти, сэр, — его голос прозвучал как всегда равнодушно, а глаза спокойно смотрели в глаза профессора.

— Да действительно, Поттер. Мой вопрос был не совсем точен, — с какой-то насмешкой выделяя фамилию Гарри, произнёс профессор, — Но, тем не менее, вы ответили на него верно. Пять баллов Слизерину. Смотрю, вы интересовались зельеварением, Поттер, и читали учебник. Возможно, у вас даже есть к нему семейный талант. Я очень близко, — он выделил эти слова, — Знал вашу мать, и она прекрасно разбиралась в зельях.

Всё остальное время опроса учеников Кирицугу старался переварить новость. Профессор зельеварения Северус Снейп, уверен, по неведомым Кирицугу причинам, что именно он является отцом Гарри. Не понять столь толстых намёков он не мог, лишь рассчитывал, что кроме него никто ничего не понял. Как относится к этому, он не знал. Кирицугу не полностью отождествлял себя с Гарри. Даже внешность его изменилась в сторону его старой. Но, тем не менее, разобраться в этой истории считал себя обязанным. Хотя бы в память мальчику, чьё место он сейчас занимал.

Тем временем Снейп начал и завершил разнос Рона Уизли, которому напомнили о братьях и их доброй и дурной славе, и посетовали, что Рон, решил пойти дорожкой Фреда и Джорджа, а не старших Билла и Чарли, что обладали хорошими оценками, когда тот не ответил на три, заданных профессором, вопроса. После чего Рон, пламенея ушами, зло смотрел на спину профессора, смеющегося Малфоя и, почему-то, на него, хотя он при всём желании не мог припомнить, где насолил рыжему. После чего под раздачу попала и Гермиона, обвинённая во всезнайстве и докучливости, что, по мнению Кирицугу, должно было пойти ей на пользу с её обожествлением авторитетов, а в частности взрослых.

Для первокурсников факультета Гриффиндор уроки Снейпа обещали быть не самыми приятными. После того как Снейп усадил Рона на место, произошло еще кое-что совсем для них безрадостное. Снейп разбил учеников на пары и дал им задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. Он кружил по классу, шурша своей длинной черной мантией, и следил, как они взвешивают высушенные листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы...

В тот момент, когда Кирицугу решал, как скоро проявится польза от уроков зельеварения, Невилл, каким-то образом, умудрился растопить котел соседа ирландца, и тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников. Через мгновение все с ногами забрались на стулья, а Невилл, которого окатило выплеснувшимся из котла зельем, застонал от боли, так как на его руках и ногах появились красные волдыри.

— С техникой безопасности тут плохо, — заметил Убийца Магов про себя, — А польза от уроков есть уже. Необходимо узнать поподробнее состав этого растворителя неорганики. Пригодится когда-нибудь.

— Идиот! — прорычал Снейп, одним движением ладони сметая в угол пролившееся зелье. — Как я понимаю, прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза?

Невилл вместо ответа сморщился и заплакал — теперь и нос его был усыпан красными волдырями.

— Отведите его в больничное крыло, — скривившись, произнес Снейп, обращаясь к ирландцу. А потом повернулся к, кажется, Дину Томасу и Рону, работавшими за соседним столом. — Вы, Уизли, почему вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибется, то вы будете выглядеть лучше его? Из-за вас я записываю еще одно штрафное очко на счет Гриффиндора.

— Так, значит иглы дикобраза перед тем, как снять с огня, — записал Кирицугу в тетради для, неожиданно, записей, — А характер у возможного отца Гарри непростой. Прямо говоря, скотский. Хоть бы меня постеснялся... — думал Кирицугу, убирая блокнот.

Больше инцидентов не произошло. За следующий час они с Малфоем доварили зелье, получили отличную отметку, больше благодаря Драко, с которым его крёстный занимался в детстве лично, после чего отправились на обед. Вместе с Гермионой, обсуждающей возмутительно непедагогичное поведение Слизеринского декана, плавно переходя на старые рельсы неподходящего для него, Героя, факультета. За обеденным столом, они с ней расстались и заметили, что его поджидала сова. Удивившись, кому он мог понадобиться, он прочитал записку:

"Я полагаю, нам необходимо

закончить нашу беседу.

Приходи ко мне в кабинет сегодня,

в любое удобное для тебя время.

P.S Я люблю Шоколадные Котелки.

Решив, что вопросов к уважаемому Дамблдору у него хватает, он принял решение принять столь любезное приглашение. Сказав Драко, что у него дела, он направился к старосте:

— Джемма, скажи пожалуйста, где находится кабинет директора, — попросил он.

— А зачем тебе? А впрочем, неважно, — она показала ему путь, которым следовало пройти.

Он, следуя указанным Джеммой маршрутом, подошёл к горгулье, которая по её словам охраняла проход и чтобы пройти нужен пароль, но его она не знала.

— Шоколадные Котелки, — решив, что именно это является в письме паролем, произнёс Кирицугу.

— Директор предупреждал о вашем приходе, — неожиданно доложила горгулья, показывая, что слова об охране не фигура речи, и отпрыгнула в сторону.

Прикидывая, как и чем с гарантией быстро и качественно уложить подобного сторожа, он направился вверх по открывшейся винтовой лестнице. Помещением, в котором он оказался, была круглая, просторная комната, полная еле слышных странных звуков. Множество таинственных серебряных приборов стояло на вращающихся столах — они жужжали, выпуская небольшие клубы дыма. Стены увешаны портретами прежних директоров и директрис, которые мирно дремали в красивых рамах. В центре громадный письменный стол на когтистых лапах, а за ним на полке — потертая, латаная-перелатаная Волшебная шляпа. Кабинет был заполнен разнообразными столиками с кручеными ножками, на которых умещались хрупкие серебряные приборы; одни постоянно трещали и звякали, другие пыхтели и выпускали струйки дыма.

За столом сидел глубокоуважаемый директор. Как всегда, на троне, что указывало на прогрессирующую манию величия.

— Здравствуй, Гарри. Присаживайся.

Кирицугу молча сел напротив.

— Лимонную дольку? — старик протянул ему вазочку с жёлтыми конфетами.

— Нет, спасибо, — вежливо отказался Кирицугу.

— А я, пожалуй, возьму, — зачем-то обозначил своё намерение Дамблдор.

Некоторое время они, молча, сидели. Директор наслаждался конфетой, а Кирицугу не хотел начинать разговор первым.

— Тебе не показалось, что-либо странным или необычным, в последнее время Гарри? — всё-таки начал директор.

Кирицугу молча, в уме, перебрал огромный список, но решив, что Дамблдора интересуют вещи странные с его точки зрения, высказал несколько мыслей:

— Что происходит, в так называемом запретном коридоре на третьем этаже? Я спрашивал старшекурсников, они говорят, что раньше такого не было, и все коридоры были доступны. Почему в школе есть некомпетентные преподаватели? Под лекцию Бинса ученики, натуральным образом, засыпают, а на Квирелла без слёз не взглянешь, настолько он жалок. Как он может научить нас бороться с Тёмными Искусствами?

Про Снейпа, и его уверенность в его отцовстве он решил пока не говорить, так как был не уверен, что правильно всё понял.

— Видишь ли, Гарри, заменить профессора Бинса просто некем. Устав школы Хогвартс для преподавателей довольно строг. Профессор Хогвартса должен быть безупречен. И поэтому, на них накладываются некоторые ограничения и рамки. А найти того, кто добровольно согласится лишить себя части личной жизни и свободы не так-то просто. Понимаешь о чём я Гарри?

Кирицугу кивнул. Тут всё ясно. Древние консервативные догмы не позволяют профессорам иметь личную жизнь в стенах замка и, возможно, покидать его в учебное время по своей воле.

— К тому же волшебники по своей природе больше практики, нежели теоретики. Именно поэтому найти того, кто знает историю магии и хочет её преподавать молодому поколению, которому она не интересна, очень непросто. Я ответил на твой вопрос, Гарри?

Кирицугу снова кивнул. Значит уклон, к практике прослеживаемый в образовании обоснован ещё и общей неусидчивостью магов.

— А Квиринус... К нему мы Гарри вернёмся позднее. Для начала, ты уж прости меня за мою старческую болтовню, я считаю необходимым рассказать, как я провёл это лето.

Тут Дамблдор отвернулся и откуда-то достал чайник, после чего не смотря на протесты Кирицугу набулькал в чашку чего-то травяного и ароматного. Убийца Магов уже начал подозревать, что тот сейчас признается, что шпионил за ним всё лето лично.

— Этим летом я обнаружил, что зло, когда то погубившее твою семью не повержено до конца, о чем я и сообщил тебе в нашей прошлой беседе. Решив устранить эту проблему, я разработал план, часть которого теперь мне кажется невыполнимой в одиночку. Суть его в том, что я позаимствовал у своего учителя и друга Николаса Фламеля, нечто, что может помочь злу в лице Волдеморта вернуться в мир живых. Речь идёт о философском камне — легендарном веществе, что способно превращать любую вещь в золото и дарить бесконечно долгую жизнь. Ты хочешь спросить меня о чём-то Гарри?

— Да. Как ваш учитель мог отдать такую вещь? — спросил Кирицугу, держа в руках нетронутую чашку. Потом, решившись, глотнул

— Естественно, я дал клятву, что не воспользуюсь им иначе, чем для своего плана. Кроме того, у Николаса еще хватает запасов камня. Да и он сказал мне как-то по секрету, что они с женой уже успели устать и заскучать, поэтому к уходу они уже готовы, но не могут определиться со сроками. А теперь вернёмся, Гарри, к моему плану. Я позволил Волдеморту проникнуть в школу.

— Что? — Кирицугу решил, что он что то недопонял.

-Нет, всё верно Гарри, Тёмный Лорд Волдеморт сейчас в Хогвартсе либо под личиной, либо другим способом используя одного из преподавателей. Я полагаю, что именно бедного Квиринуса. Не хмурься так недоверчиво Гарри, Волдеморт прекрасный лицедей. Он вообще очень любит театр и ... Ладно, неважно. Я подготовил этим летом особую ловушку на третьем этаже, после чего попросил преподавателей помочь защитить место ловушками попроще. Естественно, всё это было бы бесполезно, если бы Волдеморт не клюнул на приманку, по причине незнания о ней. Поэтому я заказал в одном научном журнале статью, обсуждающую слухи о том, что Николас отдал мне свой филосовский камень на изучение. После чего сделал так, чтобы Волдеморт её увидел. Как он действовал дальше сам: проверял подлинность слухов, месторасположение камня и, в конце концов узнал сейф, в котором я держал камень перед тем как поместить его туда где он сейчас, я понятия не имею, но действовать он начал решительно, — сказав это он протянул Кирицугу газету.

ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ О ПРОИСШЕСТВИИ В БАНКЕ "ГРИНГОТТС" — гласил заголовок статьи. Продолжается расследование обстоятельств проникновения неизвестных грабителей или грабителя в банк "Гринготтс", имевшего место 31 июля. Согласно широко распространенному мнению, это происшествие — дело рук темных волшебников, чьи имена пока неизвестны. Сегодня гоблины из "Гринготтса" заявили, что из банка ничего не было похищено. Выяснилось, что сейф, в который проникли грабители, был пуст, — по странному стечению обстоятельств, то, что в нем лежало, было извлечено владельцем утром того же дня. Мы не скажем вам, что лежало в сейфе, поэтому не лезьте в наши дела, если вам не нужны проблемы, — заявил этим утром пресс-секретарь банка "Гринготтс".

— По счастью я в этот же день, что Волдеморт избрал для кражи, переправил камень сюда, в Хогвартс. Да Гарри?

— Зачем вы мне всё это рассказываете?

— Мне требуется твоя помощь Гарри, — неожиданно серьёзно сказал директор, — Дело в том, что для задержания Волдеморта, необходимо чтобы он некоторое время находился в нужном месте, а единственный, кого он не попытается убить сразу — это ты.

— Почему? — убедился в полной невменяемости Дамблдора Кирицугу и теперь хотел уточнить диагноз.

— Ты ему любопытен. Ты смог повергнуть того, кто считал себя почти неуязвимым к магии, а и значит к нападению вовсе, так как немагов он не во что не ставит. А тут его в этом разубедил младенец. Думаю, он захочет с тобой как минимум поговорить и, возможно, переманить на свою сторону.

— А вы не боитесь, что это ему удастся?

— Нет, он тебя не переманит, — улыбнулся чему-то директор, — Хотя попытка наверняка будет достойной.

— А вы не боитесь, что после этого он меня захочет убить? — спросил снова Кирицугу.

— Не думаю, что он успеет, — убеждённо заявил директор, — А даже если попытается, он в любом случае будет не способен колдовать некоторое время. Я понимаю, как это выглядит со стороны Гарри, я прошу подростка выйти один на один с тёмным лордом, имя которого бояться произносить все волшебники Британии. Но он рано или поздно вернётся, и примется за тебя. Ты как никто заинтересован в том, чтобы он никогда не вернул свою силу. К тому же ты, конечно, не единственный вариант, но Северус нам пригодится в другой роли, и обозначать свою позицию к лорду ему не стоит. А остальные преподаватели не обладают должной защитой разума.

— Ну да, какая война без своего Штирлица в Рейхстаге? — пробормотал Кирицугу.

— Да, кстати о Северусе, — неожиданно сменил тему Дамблдор, и, усмехнувшись, весело продолжил, — Он тут недавно пришёл, или вернее сказать, прибежал с совершенно очумелым видом, и сказал, что ты, возможно, его сын.

Кирицугу подавился чаем. Директор стал стучать ему по спине, потом, ударив себя по лбу достал палочку и пробормотал:

— Anapneo!

После этого Кирицугу спросил, отставив чашку:

— А он сказал с чего он это взял?

Дамблдор улыбнулся в бороду и, загадочно смотря, куда-то в потолок, начал рассказ:

— Он поведал мне, что однажды, когда Лили рассорилась Джеймсом, она ушла из дома и переночевала у Северуса, где он её успокаивал. Возможно, именно благодаря этому успокоению, чувствующая себя виноватой, Лили помирилась с Джеймсом. Ты родился примерно, через девять месяцев, поэтому, когда Северус увидел, что ты попал на его факультет, он заинтересовался, что ты за человек, и прости его за это, попытался прочесть твои мысли. Но у него ничего не вышло. У тебя есть защита разума, как когда то была у него в детстве, да и на Джеймса ты не очень похож, зато на Северуса в детстве ты похож чуть больше, вот и пришёл он к выводу, что ты его сын. Что, надо признать, очень тешит его самолюбие, — Дамблдор усмехнулся снова, как бы говоря "Мальчишки", — Ну, я пришёл к выводу, что разубеждать его не стоит даже если это не правда, так как у мальчика было очень мало радости в жизни. К тому же может факт, что он в некотором роде стал отцом, добавит ему жизнелюбия? А ты как считаешь Гарри?

Кирицугу же был близок к тому, чтобы начать топать ногами и материться на трёх языках, что бывало с ним довольно редко, но волевым усилием он успокоился и принял информацию как данность.

— А разве не существует, каких либо тестов? — сказал он уже абсолютно спокойно.

— Конечно, существуют. Но их проводят с полного согласия обоих сторон и только тот, кому эти обе стороны безоговорочно доверяют. Кровь, отданная добровольно обладает немалой властью над своим хозяином. Поэтому, страдающий паранойей Северус, ещё очень не скоро решится на такой шаг. Ну ладно, раз с Северусом мы все решили, обсудим детали плана...

Через два часа Кирицугу вышел из кабинета выжатый как лимон. Он и сам не заметил, когда он согласился не только со своим усыновлением Снейпом, но и с предложенным планом по поимке коварного Лорда. В результате стало понятнее отношение директора к нему — он не воспринимал его как ребёнка. Совсем. Он обсуждал с ним свои схемы и объяснял свои действия, как с равным. И это подкупало. Вряд ли он скоро найдет человека, обладающего властью и авторитетом, который так же воспримет его всерьёз. Поэтому он решил пока довериться директору, смысла действий которого он не понимал, но пока они шли ему на пользу.

Примечание к части

какая то хрень получилась. Но чего вышло... Все предъявы в коменты. Бум разбираться что пошло не так...

глава 6

Кирицугу вернулся от директора и сразу направился спать. На следующие утро, они, выйдя с Малфоем из комнаты, увидели, что народ в гостиной столпился вокруг доски объявлений. Со вторника начинались полеты на метлах — и первокурсникам факультетов Гриффиндор и Слизерин предстояло учиться летать вместе. Драко жутко обрадовался и до самого большого зала повествовал, о том, как это здорово и как он хорош на метле. Самому Кирицугу это было не слишком интересно. Он не считал полёты на метле чем-то ему полезным. Хотя при здравом размышлении, да при его способности к ускорению... всё равно нет. Возможно, это было, часто проявляющиеся, в последнее время, мальчишество, но он не представлял себя на метле. А если представлял, это вызывало внутреннее отторжение.

Тем временем новость вызвала ажиотаж не только на Слизерине, но и на других факультетах. Каждый чистокровный первокурсник считал своим долгом рассказать о своих навыках. Малфой каждому, кто готов был слушать, рассказывал о своём великолепии, что впрочем, не было чем-то новым, просто теперь в рассказах он фигурировал на метле. Нарциссизм был присущ приятелю Кирицугу. На Гриффиндоре противовес ему составлял Рон Уизли, который перенял, как и Драко к его родне, отношение к семейству Малфоев у родителей, проецируя его на младшего Малфоя. В результате эти двое грызлись по любому поводу и старались всем и каждому, а особенно друг другу, доказать своё превосходство над врагом. Он также как и Драко, совместно с ирландцем Шимусом Финниганом, рассказывал "летальные" байки, которые с каждым пересказом становились всё более эпическими и невозможными на практике.

Даже Невилл, зачем то рассказал Рону, Шимусу и Дину, о том, что никогда не летал, что они с Драко услышали, так как в этот момент проходили мимо. На лице Малфоя сразу появилось презрение. Он не понимал, как чистокровный волшебник может быть таким как Невилл. В отличие от него, в том казалось, не было ни капли гордости. Наверняка лишь казалось, иначе он бы не попал в Гриффиндор, но Малфой думал то, что видел. Даже Гермиона, наконец, сменила тему, но впору было об этом пожалеть, так как теперь она донимала его, и всех окружающих выдержками из книг, относящимся к мётлам или квиддичу. От неё удалось отвязаться только перед входом в большой зал, где она переключилась на членов своего факультета. На миг могло показаться, что даже Драко им посочувствовал, но он быстро вспомнил, кто удостоился его сочувствия и пришёл в себя.

За обедом во вторник Драко как всегда получил посылку со сладостями, о чём не преминул сообщить Рону Уизли, заодно проехавшись по бедственному положению его семейства. Тот был готов броситься с кулаками, но был удержан сопартийцами, после чего отвлёкся на что-то в руке у Невилла. После этого, Драко, закончивший есть, прошёлся мимо с любопытным выражением на лице. Увидев, что так заинтересовало Уизли даже больше него самого, он выхватил это, оказавшееся стеклянным красным шариком. Но Макгонагалл, заметившая конфликт, вынудила вернуть Невиллу игрушку, после чего Малфой ретировался.

В три тридцать, они стояли у потрепанного инвентаря и ждали Грифов. Грифы пришли частично, так как не имели привычки ходить все вместе. Этой привычкой обладали только первокурсники Слизерина и Хаффлпаффа по неизвестным ему традициям. Мётлы своей неказистостью прямо таки ужасали аристократов с его факультета, привыкших к совершенно другой свежести товару, но на их жалобы всем было плевать. Временами ему казалось, что в школе действует негласный принцип: в твоей смерти виноват только один — ты. Чем-то иным объяснить наличие стольких возможностей для нелепой смерти он не мог. Наконец ученики Гриффиндора построились напротив, а потом и преподаватель соизволил появиться. Она оставила буйных малолетних магов, враждующих между собой, наедине с травмоопасным полётным средством и возможностью приласкать того, кого недолюбливаешь магией. Это точно не школа выживания?

— Ну и чего вы ждете?! — рявкнула дама, что представилась как мадам Трюк, — Каждый встает напротив метлы — давайте, пошевеливайтесь.

Кирицугу взглянул на метлу, напротив которой оказался. Она была довольно старой, и несколько ее прутьев торчали в разные стороны.

— Вытяните правую руку над метлой! — скомандовала мадам Трюк, встав перед строем. — И скажите: "Вверх!"

— ВВЕРХ! — крикнуло двадцать голосов.

Кирицугу произнёс команду спокойно и уверенно, но не слишком громко, и, тем не менее, метла бросилась ему в руку, как и к Драко стоящему рядом. Но не все были способны отдавать приказы хозинструментам. У Невилла метла вообще не сдвинулась с места, а у Гермионы Грэйнджер метла почему-то покатилась по земле. Кирицугу подумал, что, возможно, метлы ведут себя, как лошади, — они чувствуют, кто их боится, и не подчиняются этому человеку. Ведь когда Невилл произносил команду "Вверх!", его голос так дрожал, что становилось понятно, что он предпочтет остаться на земле. Метла Рона вообще возомнила себя граблями и прилетела тому в лоб, над чем долго ржал Малфой и чуть улыбнулся он сам.

Сказав тем, кто не смог метлу призвать, просто и незатейливо поднять с земли, успокоив расстроившихся детей тем, что возможно, это просто мётлы не их типа. Некоторые даже возгордились, что эти драные веники не для них, на что многие справившиеся с заданием надулись. Затем мадам Трюк показала ученикам, как нужно садиться на метлу, чтобы не соскользнуть с нее в воздухе, и пошла вдоль шеренги, проверяя, насколько правильно они держат свои метлы. Гарри снова улыбнулся, когда мадам Трюк резко сообщила Малфою, что он неправильно держит метлу. Он даже наивно понадеялся, что это собьёт с него часть спеси. Но тот быстро оправился от потрясения и огрызнулся:

— Но я летаю не первый год! — горячо возразил Малфой. В его голосе была обида. Тогда мадам Трюк громко и четко объяснила ему, что это всего лишь означает, что он неправильно летал все эти годы. Малфой выслушал ее молча, наверное, поняв, что если продолжить дискуссию, то может выясниться, что он вовсе не такой специалист, каким хотел казаться.

— А теперь, когда я дуну в свой свисток, вы с силой оттолкнетесь от земли, — произнесла мадам Трюк — Крепко держите метлу, старайтесь, чтобы она была в ровном положении, поднимитесь на метр-полтора, а затем опускайтесь — для этого надо слегка наклониться вперед. Итак, по моему свистку— три, два...

Но Невилл, нервный, дерганый и явно испуганный перспективой остаться на земле в одиночестве, рванулся вверх прежде, чем мадам Трюк поднесла свисток к губам.

— Вернись, мальчик! — крикнула мадам Трюк, но Невилл стремительно поднимался вверх — он напоминал пробку, вылетевшую из бутылки. Два метра, четыре, шесть — Кирицугу хотелось приложить ладонь к лицу. Столь дельный совет для многострадального Невилла сложно было придумать. Он увидел, как Невилл широко раскрыл от ужаса рот, как он соскользнул с метлы, и... БУМ! Тело Невилла с неприятным звуком рухнуло на землю. Его метла все еще продолжала подниматься, а потом лениво заскользила по направлению к Запретному лесу и исчезла из виду.

Мадам Трюк склонилась над Невиллом, лицо ее было даже белее, чем у него. — Сломано запястье, — услышал Кирицугу её бормотание. Когда мадам Трюк распрямилась, ее лицо выражало явное облегчение.

— Вставай, мальчик! — скомандовала она. — Вставай. С тобой все в порядке.

Кирицугу вновь поморщился. Ну, кто так разговаривает с пережившим сильное нервное потрясение ребёнком, к тому же испытывающим боль? Неужели с преподавателями настолько всё плохо? Она тем временем повернулась к остальным ученикам.

— Сейчас я отведу его в больничное крыло, а вы ждите меня и ничего не делайте. Метлы оставьте на земле. Тот, кто в мое отсутствие дотронется до метлы, вылетит из Хогвартса быстрее, чем успеет сказать слово "квиддич". Пошли, мой дорогой. Мадам Трюк приобняла заплаканного Невилла и повела его в сторону замка.

— Уже лучше, — пробормотал Кирицугу.

Как только они отошли достаточно далеко, чтобы мадам Трюк не могла что-либо услышать, Малфой расхохотался.

— Вы видели его физиономию? Вот неуклюжий — настоящий мешок!

Большинство Слизеринцев рассмеялось. Они были согласны с ним. Как и он, они считали Невилла позором своего древнего чистокровного рода.

— Заткнись Малфой, — попыталась вступиться за Лонгботтома девочка похожая на индианку.

— О-о-о, ты заступаешься за этого придурка Лонгботтома? — спросила Пэнси Паркинсон, девочка из Слизерина с грубыми чертами лица. — Никогда не думала, что тебе нравятся такие толстые плаксивые мальчишки.

— Смотрите! — крикнул Малфой, метнувшись вперед и поднимая что-то с земли. — Это та самая дурацкая штука, которую прислала ему его бабка.

— И когда он успел узнать про бабку? — флегматично думал Кирицугу, — Заповеди "знай врага своего" он следует. А дело идёт если не к мордобою, то как минимум к неприятностям для кого либо.

— Эй, Малфой, а ну отдай её мне, я верну её Невиллу! — вмешался Рон Уизли.

— Да кого ты обманываешь Уизли? Наверняка решил продать штуковину, чтобы починить ваш разваливающийся свинарник, который вы зовёте домом! — насмешливо ответил Драко.

Тут рыжий посмотрел на Кирицугу.

— А ты почему ничего не сделаешь? Ты ведь ехал с ним в одном купе в Хогвартс! Невилл считает себя своим другом!

Пожав плечами, Кирицугу обратился к блондину:

— Отдай ему эту штуку Драко.

— С какой это радости мне это делать Поттер? — огрызнулся тот.

— Некоторые могут решить, что ты хочешь лишить Лонгботтома этой цацки, только потому, что всегда хотел себе такую, а достать сам не смог, — нашёл, как ему показалось, подходящий довод Кирицугу. Довод оказался убедительным. Малфой фыркнув, бросил рыжему шарик:

— Не нужны мне игрушки этого неудачника! Действительно, зачем издеваться над убогим и лишать его последней радости в его никчёмной жизни? А мне, если я захочу, сто таких штуковин родители подарят!

После чего вернулся на место, продолжив собачится с рыжим на расстоянии.

Решив, что конфликт исчерпан, Кирицугу перестал следить за ними, вместо этого задумавшись о своих возможностях. Сейчас ему доступно трёхкратное ускорение, но только пару раз, тогда как двухкратное он может использовать почти без ограничений, в пределах количества энергии, в пределах трёх секунд субъективного времени при активных действиях. Причём затраты магии за каждые полсекунды увеличивались в геометрической прогрессии, как и сопротивление мироздания. До того, как его выкидывало, он максимально мог продержаться почти шесть секунд при полном сосредоточении на двухкратном ускорении. Трёхкратное он выдерживал меньше секунды. Это довольно далеко от его показателей как Эмия Кирицугу. Но всё это было перед Хогвартсом. Занятия магией и нахождение на Хогвартском месте силы могли увеличить эти показатели...

От раздумий его отвлёк поднявшийся в воздух Малфой и крики детей, из которых он понял, что конкурс на самое удачное оскорбление плавно перерос в конкурс на самый крутой финт. Конкурс не удался, так как хитрый Малфой, подстроил всё каким-то образом так, чтобы рыжий пролетел прямо перед окном кабинета трансфигурации, едва в него не врезавшись, после чего, выждав некоторое время, приземлился к группе, как ни в чём не бывало. Рыжий не успел понять, в чем соль и завис в воздухе поливая блондина оскорблениями и обвинениями в трусости, заявляя о своей победе. Таким его и увидела выбежавшая декан Гриффиндора, после чего заставила того приземлиться и не слушая оправданий сняла с него пятьдесят баллов.

Кирицугу признал Малфоевскую схему неплохой, пускай и простой комбинацией. Всё-таки белобрысый, несмотря на невоздержанность, не совсем потерян для Слизерина. Он улыбнувшись хлопнул того по плечу и спросил:

— Ты с самого начала это задумал или это экспромт? Впрочем, всё равно ты был хорош.

Тот, как ему на секунду показалось, слегка смутившись похвалы, хотя чушь, это же Малфой, ответил:

— Конечно экспромт, но всем я скажу, что с самого начала, ещё начиная бесить Уизли, так и задумывал, — хитро улыбаясь, признался он.

Драко был героем дня. На ужине весь стол только и обсуждал его выходку. Тот был даже ещё более самодовольным, чем обычно, впрочем, на этот раз у него был повод.

— ... И тут я говорю этому недоумку: "Слабо развернуться прямо перед окном, не разбив его?", а он мне: "Да раз плюнуть". Ну, вы бы видели его рожу когда...

Кирицугу слушал уже двадцатый на сегодня авторский пересказ, когда к Малфою подошёл Рон с Шимусом и позвал отойти. Сказав тому, чтобы ждал у выхода в большой зал, и не портил ему аппетит своим видом, Драко продолжил трапезу. Тот, грозно посипев, что-то под нос, сдержался от опрометчивых действий под оком преподавателей и ушёл куда послали.

Выйдя с Малфоем, который попросил Кирицугу пойти с ним на всякий случай, на что он согласился, так как с развлечениями в замке было не густо, они увидели рыжего с ирландцем. Тот их сходу огорошил:

— Малфой, я вызываю тебя на дуэль! — для выразительности наставив палец на вызываемого пафосно провозгласил Рон.

Тот растерялся, но ненадолго:

— Ты хоть одно заклинание то знаешь? — скривился он, — Ты наверно даже палочку то толком держать не умеешь.

Тот на секунду смутился, но тут, кажется, что-то вспомнил и уверенно выпалил:

— Струсил, так и скажи! Белобрысый придурок, да ещё и трусливый как моя крыса!

Малфой на крысу обиделся, и нехорошо усмехнувшись, заявил:

— Хорошо. Сегодня. В полночь. В зале наград. Кто будет твоим секундантом?

Рон посмотрел на кивнувшего ирландца и уверенно произнёс:

— Шимус.

Малфой в свою очередь посмотрел на него. Тащиться куда-то в полночь ему не хотелось, но не бросать же того, с кем только наладил какие то отношения, да и были у него предположения о планах Драко, поэтому он тоже слегка наклонил голову:

— Мой секундант — Гарри. Только попробуйте не прийти!

— Сам не струсь!

Так, подначивая друг друга, они и разошлись. Самое интересное. Что ирландец брал с него пример и также не влезал разборки. Интересный пример сдержанности ирландца, да ещё и Гриффиндорца.

Отойдя от них подальше, Кирицугу спросил:

— Ты действительно собираешься шататься в полночь по школе?

— Ну понимаешь, — начал тот хитровато улыбаясь, — Я сегодня не могу! Мне ещё надо домашку сделать, письмо родителям отправить, да и к Филчу зайти. Представляешь, сегодня какие-то первокурсники собираются в полночь сотворить какую-то гадость в зале наград! Возможно, даже взорвать навозные бомбы! А старик их так не любит, ведь ему приходиться потом убирать...

Кирицугу снова усмехнулся. Да уж, Малфой вполне достоин змеиного факультета.

Примечание к части

Вдохновился просмотром первой части. Ведь у Малфоя были такие неплохие рабочие схемы, но его вечно обламывали с Поттером... Не забудьте оставить свой отзыв: https://ficbook.net/readfic/4975928