Этикет следствия

— Ну да, — не заметила его удивления Анна. — Я ведь в Страже по контракту, к тому же совсем недавно. А моя основная работа — доктор в монастырской благотворительной больнице. Она не в самом монастыре расположена, а здесь, в городе, так что никаких проблем для магической медицины. Еще я часто на выезде практикую.

— Так. Стоп. Рассказывайте по порядку, как вы с потерпевшей познакомились, о чем говорили, когда виделись в последний раз?

Анна слегка задумалась, видимо, вспоминая подробности.

— Я довольно часто работаю в Веселом квартале. Травмы у циркачей случаются регулярно... Неделю назад Вера подошла ко мне, спросила, как можно устроиться в Спасский работный дом. Мы поговорили, и я отвела ее к игуменье Евдокии.

Виктор был уверен, что маги и служители Бога друг друга, по меньшей мере, недолюбливают. Слишком разные, хм... сферы деятельности. Противоположные по сути. Но в словах Анны звучали неподдельные уважение и восхищение игуменьей. Получается, магичка может вот так легко, в любой момент прийти к монастырской настоятельнице? К Святой? Да еще и избитую любовником проститутку привести?

Чудны дела Твои, Господи...

— Мать Евдокия с Верой поговорила, — продолжила Анна, — благословила и наказала явиться, как та будет готова. В день перед убийством мы с Верой еще раз это обсудили. — Анна закашлялась и прикрыла рот рукой. Когда кашель прошел, она спокойно поставила точку в своем рассказе: — Вот и все.

Не все! — отчетливо понял Виктор. Магичка о чем-то молчит, о чем-то важном, но не 'колоть' же эксперта, как подозреваемого!

— Сударыня, вы о чем-то умолчали, — осторожно 'попробовал лед' Виктор.

— У меня был очень тяжелый пациент той ночью, — отрезала Анна. — Но к делу это не относится.

'Абзац, господин младший следователь, — вздохнул про себя Виктор. — Больше ты от нее сейчас ничего не добьешься... Вот зараза! Но еще не вечер'.

Глава 5

Шеф сидел за столом, читал какие-то бумаги и делал быстрые пометки. Увидев магичку, он встал, вежливо поклонился и предложил даме стул у громадного стола для совещаний. Виктору он просто кивнул.

Шефа следственного управления за глаза прозвали Горностаем. Может быть, за невысокий рост, худобу и резкие, быстрые движения. Может быть — за абсолютную безжалостность к подследственным, подчиненным и самому себе, если того требовали интересы дела. Может быть — за сомнительное происхождение. Некоторые говорили 'Лысый Горностай', намекая на проявляющуюся плешь пятидесятилетнего начальника. Или желая сказать хоть какую-нибудь гадость о легенде Гнездовского сыска.

Его головокружительная карьера, не подкрепленная ни влиятельной родней, ни богатством, стала источником зависти, сплетен и пересудов.

Василий Федорович, по его словам, был самого простого происхождения, сын ремесленника. Никаких подробностей о его жизни до прихода в Стражу сплетники не знали. Что, естественно, порождало еще больше слухов.

Кто-то говорил, что в детстве он был главарем банды малолетних бандитов, на спор пошел работать в стражу и прижился. Была версия, что он приговорен к виселице в Рогене, но сумел сбежать. Еще ходили слухи о рутенской пограничной охране... И это — не считая совсем уж фантастических предположений, вроде того, что Силин — внебрачный сын прежнего князя Гнездовского.

Шеф на все эти сплетни усмехался, но деталей биографии не раскрывал. Что было известно доподлинно — начинал Василий Федорович простым городовым. Помог раскрытию нескольких серьезных дел, получил направление в учебку, стал следователем. А дальше блестящей работой заслужил немалый иконостас орденов и повышение до главы всего Гнездовского следствия.

В отличие от многих, Силин с возрастом не погрузнел от кабинетной работы. Невысокий, быстрый, с тонкими чертами лица, он действительно чем-то напоминал небольшого хищного зверька. Виктор втайне мечтал повторить его путь. Впрочем, кто ж о таком не мечтает?

'Ты не представляешь, как нам повезло, — сказал как-то Виктору наставник. — Шеф, который прежде всего радеет за успех дела, а не за свои награды, регалии, власть и пенсию, — огромная редкость. Как бы не переманили Силина какие-нибудь княжеские особисты... А на сплетни наплюй. Какая разница, откуда счастье привалило?'

Виктор боялся, что шеф сейчас у него оба дела отберет. Некромант, да еще высшее общество — точно не компетенция младшего следователя, здесь должен работать либо кто-то из старших, либо вообще княжеская Безопасность.

Но так просто сдаваться Виктор не собирался. Это же такая возможность! Карьера не делается на расследовании ограблений винных лавок. Зато на таком деле, если не быть идиотом, вполне можно получить повышение. Виктор собирался настаивать, как минимум, на своем участии в дальнейшем следствии.

— Ну, что у вас? — спросил шеф.

Под острым взглядом начальства Виктор растерял все мысли и вместо заготовленной речи с ходу заявил:

— Ингрид Альградская — вероятно, следующая жертва серийного убийцы-некроманта.

— О как! — Василий Федорович недоуменно приподнял брови. — Ты, случайно, бульварным газеткам заголовки не пишешь? Завлекательно бы получилось... Ладно, не вскипай. Этот великолепный вывод ты сделал, потому что?..

— Два убийства за три дня. По заключению эксперта, — Виктор кивнул на Анну, — оба совершены одним и тем же способом. С применением некромантии. Первая жертва — двойник госпожи Ингрид.

— Убийца — дилетант, но, несомненно, черный маг, — подтвердила Анна слова Виктора.

— Не было печали, да князь созвал гостей... — пробормотал Василий Федорович, вчитываясь в материалы дела.

Дойдя до плана расследования, шеф слегка усмехнулся.

— То есть ты, Виктор, хочешь вот прямо сегодня кинуться опрашивать сестру владетельного конунга Альграда? — вкрадчиво поинтересовался он, смерив взглядом младшего следователя с ног до головы. — Просто взять, прийти в княжеский замок и задать вопросы свидетелю?

От его тихого голоса Виктора слегка передернуло. Да уж, теперь понятно, как шеф подследственных раскалывает... Надо бы самому так научиться.

Младший следователь ожидал этого вопроса. Смущение как ветром сдуло. Нужно было гнуть свою линию.

— Так точно, шеф. С экспертом в качестве напарника. И говорить нужно не только с фрайин Ингрид. Необходимо выяснить, кто из пажей был в ночь убийства в борделе: они — первый круг подозреваемых.

Анна (вот спасибо!) негромко, но веско добавила:

— Полностью поддерживаю этот план. Чем быстрее мы начнем задавать вопросы — тем лучше. И охрану бы фрайин Ингрид организовать, она все-таки вероятная жертва.

Шеф встал из-за стола, крутанул в пальцах нож для бумаги и прошелся по кабинету пружинящим, танцующим шагом. Изобразил придворный поклон — довольно сносно, но Виктор умел лучше.

Потом подошел к Виктору и оперся на стол рядом с ним.

— Ну, положим, охрана у фрайин своя, и покруче нашей, — так же тихо продолжил Василий Федорович. — В том числе и поэтому добраться до благородной госпожи будет сложно. Но можно. Вопрос в другом. Если по княжескому замку начнет шататься стража и задавать вопросы подручным благородных господ, причина всплывет мгновенно, и получится большой скандал. Черт бы с ним, но работать не дадут. А передавать дело безопасникам мы не будем. — Шеф улыбнулся уголками губ. — Да, и про инквизиторов забудь, этих костоломов к высшему обществу пускать нельзя, наворотят дел — не разгребем.

У Виктора отлегло от сердца. Значит, шеф не планирует избавиться от расследования, передав его госбезопасности княжества. Что ж, о контрах стражи и безопасности, а точнее — Силина и протектора Гнездовского, Яна Олешковского, были в курсе даже служебные собаки. Шансы остаться в деле возрастают.

— Впрочем, рано радуешься, — ухмыльнулся шеф, глянув на Виктора. И продолжил уже нормальным голосом:

— Вы хоть представляете, дорогие подчиненные, в какую дрянь влипли?

— Я представляю... наверное, — на всякий случай уточнил Виктор.

Анна на вопрос шефа усмехнулась с таким сарказмом, что стало ясно — это не просто 'да', это 'и не такое видали'.

— Ни черта вы не представляете, — подвел итог шеф. — Ваша проблема тут — не спятивший некромант, будь он неладен. Вашей проблемой станут владетельные господа, князья с герцогами, а это куда хуже. Паучья банка с дерьмом, и все — с дипломатическим иммунитетом. Хорошо, если эти самые пажи, а тем более госпожа Альградская вообще захотят с вами разговаривать. И это полбеды. Убийца может быть случайным горожанином, начитавшимся светской хроники в газетах и влюбившимся в блестящую даму до одури. Или вообще не знать об ее существовании, просто резать кого попало. Но может быть и кем-то из приближенных, у вас там скоро и списочек появится. И придется вам их разрабатывать со всем возможным тактом, иначе дерьмо из паучьей банки зальет все вокруг. Тогда князь Гнездовский снимет стружку с городского головы, тот накрутит хвост полицмейстеру, а потом и до нас с вами дойдет, по цепочке инстанций. Вам, Анна, в худшем случае пальчиком погрозят — маги люди ценные. А ты, господин младший следователь, влипнешь по полной. Осознаешь счастливые перспективы? Уже присмотрел сельский округ с парой хуторов, сотней свиней и десятком хитрых алкоголиков? Для комфортного продолжения карьеры в качестве околоточного надзирателя?

— Расследовать-то надо, — пожал плечами Виктор.

— Идеально точно подмечено. Кристально мыслят у меня следователи... — Шеф оттолкнулся от стола, упал в свое кресло и снова начал задумчиво крутить нож.

— Ну что, — тоном ниже продолжил шеф, — достаточно я вас напугал?

— Ага, — с тем же сарказмом ответила магичка, — меня — так до истерики. Буду со всеми обращаться, как с хрустальными вазами.

Виктор молча ждал продолжения.

Шеф кивнул и пристукнул ладонью по столу.

— Все, пролог закончен. Работаем. Виктор, ты ведь ФОН Берген? Князь Бельский? Имперский дворянин, судя по всему? — внезапно поинтересовался шеф.

— Да. И прекрасно знаю придворный этикет. Так что вполне могу заняться опросом свидетелей любого ранга. — Виктор внутренне подобрался. Похоже, он остается в расследовании. А там уж он постарается, чтобы хуторские алкоголики поскучали без околоточного Бергена.

— Так что ж ты не в имперской армии или Дворянском собрании, а в Гнездовской страже?

— Поддержал не того принца, — коротко ответил Виктор. Вдаваться в подробности он не собирался.

Прозвучало все равно слишком напыщенно. Кто тебя, вчерашнего курсанта, спрашивал? Был крик: 'Мятеж!' — и грохот подков по мостовой Гетенхельма. Вы хранили верность присяге, а что было потом...

— Понятно. Сочувствую, — кивнул шеф. — Извини, но это важно. Твоя семья ведь была далеко не последней в Империи?

— Железная книга родов, — просто ответил Виктор.

Слова Виктора прозвучали как-то особенно гулко. Он почти наяву почувствовал, как за спиной встают предки — рыцари прошлого. Шелест знамен, звон латных перчаток о рукояти мечей... Кажется, основатель рода, Сергей Бельский, ближайший сподвижник Мстислава Великого, даже похлопал потомка по плечу.

Но наваждение схлынуло. Остался кабинет шефа, начальник, магичка и он — просто младший следователь. Никаких рыцарей.

Кончились рыцари.

— Ага, — удовлетворенно протянул шеф, — дороже золота корон нам сталь мечей, зовущих к битве... Железная книга — высшие фамилии Империи. Значит, по происхождению ты госпоже Альградской ничем уступаешь?

— Будь я все еще наследником Бергена, запросто мог бы посвататься, — кивнул Виктор. — Предлагаете воспользоваться родословной и напроситься в замок на банкет? Боюсь, толку не будет. Бывших владетельных баронов никто не рад видеть. Хотя у меня там наверняка найдется немало родственников. Седьмой воды на киселе.

— Насколько я знаю, — очень аккуратно продолжил шеф, — довольно много имперцев-эмигрантов, поддержавших 'не того' принца, теперь на неплохих должностях при князе, герцоге Кошица и других владетельных?

— Некоторые сумели вывезти какие-то ценности и хорошо устроились. Кто-то воспользовался семейными связями...

'А ты?' — молча наклонил голову шеф.

'А я не пошел побираться по дальней родне', — мотнул головой Виктор.

Горностай еще немного помолчал, крутя в пальцах все тот же нож для бумаги. Потом одним точным движением закинул его, почти через весь стол, в каменный стакан с перьями.

— В общем, так, господин младший следователь...

Виктор выпрямился на стуле. Вытягиваться по стойке 'смирно' было бы перебором.

— Я планировал тебя повысить к концу месяца, но обстоятельства складываются так, что должность следователя ты получаешь с сегодняшнего дня. Для солидности при ведении этого дела.

— Рад служить, Ваша Бдительность! — подскочил Виктор.

— Сядь. Нашивки получишь в канцелярии. И на этом хорошие новости для тебя на данный момент заканчиваются. Теперь о магии... Госпожа Мальцева?

— Да, шеф? — отозвалась магичка.

— Справитесь со спятившим коллегой?

— Он мне не коллега. Я — маг с серьезным образованием, а этот... просто псих с зачатками способностей. — Магичку, кажется, сравнение всерьез задело.

— Да что ж вы все такие нервные? — посетовал шеф и продолжил, как будто уговаривая: — Анна, постарайтесь объективно оценить свои силы. Вам придется работать против некроманта. Среди людей вас исчезающе мало. Вы готовы поступить с убийцей по закону или пожалеете и попробуете наставить на путь истинный? Я верю рекомендации матери Евдокии, но хочу услышать ответ от вас.

Анна густо покраснела. Ее пальцы выстукивали по столу замысловатую дробь. В тишине кабинета остался только этот стук. Мерный, монотонный, тяжелый... Напряжение, повисшее в воздухе, казалось Виктору густым киселем. Спустя примерно полминуты Анна вскинула глаза на шефа, и они с Горностаем еще несколько долгих секунд смотрели друг другу в глаза, в упор, как бойцы перед схваткой.

Или как коты перед дракой. Только дурного мява не хватало.

— Шеф, — медленно проговорила Анна, — я только ради этого и пошла в стражу. Не готова обещать вам арест — честно скажу, могу и упокоить ублюдка при задержании. Но уж точно не разведу сопли и сантименты.

— Вот и замечательно, — светло улыбнулся шеф. — Виктор, тебе нужно быть в курсе, — деловым тоном продолжил он, как будто обсуждая рутинные процедуры: — Госпожа Мальцева у нас уникум. Обычно у магов по одной специализации, а у нее — сразу две. Ментальный маг и некромант. И вылечит, и мозги запудрит, и упокоит, и поднимет потом, если надо будет. Ясное дело, информация секретная, ну да ты у нас, к счастью, не любитель сплетничать.

— Так получилось, — мрачно хохотнула магичка, с вызовом обернувшись к Виктору, — скрестились во мне силы жизни и смерти, такая вот поэтичная история.

Виктор перекрестился. Возникшая было симпатия к Анне (а если ее умело накрасить да приодеть — очень ничего девица получится!) сильно пошатнулась.

Некромант. Черный маг. Любительница вкусно поесть... 'с тонким острым лезвием'.

Вот тебе и специалист по лечению прыщей, вхожий к Святой Евдокии. Чудны дела Твои, Господи...