— Осторожнее, — хмыкнул я. Действительно, с юга и запада на нас двигались две дорожки поднятого быстрым бегом снега. — Будет неприлично, если принцесса узнает о твоих замыслах.
— Клал я на приличие с монумента Хокаге! — рыкнул Наруто, а затем обратился уже с замершим чуть в стороне людям Юкиэ. — Сбейтесь в кучу, бараны! Сейчас будет сражение!
— Сражение? — охнула принцесса, и я порадовался, что еще не теряю голову от таких восхитительных женщин. Если бы на нашем месте был кто постарше, ситуация стала бы крайне неудобной из-за боязни сохранить в бою топорщившийся в штанах орган. — На нас нападут?
— Нет, мне стало скучно, и я призвал сюда злобных дядей! Ты совсем идиотка, или...— крикнул Наруто и уже хотел продолжить описание умственных способностей принцессы, когда сверху послышался свист.
Мы успели вовремя отскочить в сторону, избежав удара огромного вырванного с корнем дерева. Могучий сын северного леса тяжело грохнулся на землю, разметав вокруг себя целую тучу снега.
— Чертова параша, — стоя в метре от меня, Наруто зло вращал глазами, пытаясь найти противника. Я же присмотрелся к выпущенному в нас снаряду. На корнях и переломанных сучьях оставались комья земли, а значит напавший — невероятно сильный шиноби, либо владеет техниками земли. Ни то ни другое не сулило нам легкой схватки. Кроме всего прочего у меня оставалось всего семь доз, а пополнить запасы было негде. Наруто, используя свою жуткую красную чакру, хоть и может на короткое время вырасти до уровня сил среднего чунина, но среди наемников тирана наверняка найдется джонин.
— Наруто! — крикнул я, но не успел. Блондин, по-видимому, заприметил противника и на полной скорости ринулся ему на встречу. Завеса снега мешала обзору, не давая возможности присоединиться к напарнику. Я остался наедине с самим собой, невидимыми врагами и истошно вопящей за спиной принцессой.
Радует одно — если мы каким-то чудом умудримся выжить и посадить эту истеричку на трон, денег мне хватит на несколько месяцев.
Глава 6
Выживание
" Настоящим ниндзя считаются те,
кто сталкивался со смертью лицом к лицу..."
Забуза
— Кха!..
Я спотыкаюсь, падая лицом в горячий песок. Я слышу крики и звук длинных прыжков десятков людей. Песчинки забиваются под одежду и жгут многочисленные раны на теле. Больно...
Встать, оглядеться и бежать. Я хочу жить. Но для начала нужно выжить.
— Футон: восходящий поток! — раздается крик в нескольких десятках метров позади меня. Дзютсу возникает прямо под моей правой ногой, вздергивая тело как кусок мяса на бойне. Острейшие лезвия из воздуха распарывают ткань штанов и вгрязаются в податливую плоть. Слишком мало чакры, мало чакры...
Я хочу жить!
Техника ослабевает, и я кулем падаю на землю, расплескав драгоценную кровь. Нога почти не чувствуется, но усилием воли заставляю себя вновь подняться и медленно ковылять дальше.
— Песчаные сюрикены! — хриплю я, посылая назад тучу звездочек из песка. Я слышу крики боли и предсмертные крики преследователей, не успевших защититься от моей техники. Их вопли, как бальзам на мои уже успевшие загноиться раны. Но нельзя останавливаться, до границы еще слишком далеко...
— Катон: дыхание саламандры! Катон: плевок демона!
Из последних сил заставляю песок вокруг себя подняться и закрыть меня от ревущего потока пламени. Взрывы и грохот говорят о том, что стена выдержала, но я не расслабляюсь. Головная боль становится просто невыносимой...Он ревет и мечет, скребя своими лапами о надтреснутые стены печати. Я... хочу...
— ...жить...
Я не ел уже больше трех дней, с тех самых пор, как началась погоня. Если бы только мне удалось вырваться за стены города раньше, пустыня скрыла бы меня ото всех, но эти букашки специально задерживали меня, изматывали как дикого зверя.
— Заходите справа! — Баки выхватывает кунай и перепрыгивает через мою песчаную стену. Я уже плохо соображаю, что происходит вокруг, но песок защитит меня от его тайдзютсу. Внезапно к горлу подкатывает тошнота. Это Он вновь обрушился на грани моего разума, раз за разом пожирая все больше... Ненасытная тварь, не время для...
— Рра! — Баки умудряется опередить мой песок и изо всех сил всаживает лезвие куная в мою руку. Его лицо перекошено от гнева, а мое — безразлично глядит вперед, туда, где я смогу выжить.
— Канкуро, давай! — мужчина отпрыгивает на безопасное расстояние вовремя, чтобы не попасть в ловушку чертовой марионетки. Её створки захлопываются, отрезая меня от света... Темно... темно...
— Не-е-ет!!! — чакры на песчаную броню уже не хватает, поэтому острые лезвия марионетки легко входят в мое незащищенное тело. Я чувсвую, как песок снаружи вяло бьется об укрепленную чакрой земли куклу. Крови так много, что кажется, будто я скорее захлебнусь в ней, насажанный на колья внутри этой жалкой марионетки.
— Я... — слова даются с трудом. Шикаку, похоже, окончательно сошел с ума от страха. Врываясь в мой мозг, он старается как можно быстрее захватить контроль, но все бесполезно... в лезвиях слишком много яда.
— ...хочу...
— Техника печати: барьер девяти китов! — хором раздаются голоса этих подонков. Все правильно: против меня нужны техники воды. Кто-то громко материться, зализывая полученные от меня ранения, другие — облегченно смеются, покрывая меня самыми страшными проклятиями. Сволочи...
— ...жить...
Мое сознание гаснет, подобно оставленной на подоконнике свече. Щукаку затихает, и я слышу его жалобные вопли и проклятья. Нас не убьют сейчас, они постараются. Их цель — не я, а ты, демон...
Кровь... больно... и... страшно...
— Что с Гаарой?
— Он заснул. Я бил не жизненно важные точки, поэтому он протянет еще несколько дней.
— Ма...ма...
— Он что-то сказал?
— Тебе послышалось, Темари.
Мама... Помоги мне.
* * *
— Твою ма-а-а-ать!..
Многие люди завидуют птицам, их умению воспарять в небеса и нежиться в воздушных потоках. Свобода, ощущение того, что ты можешь обнять весь мир, наверно, просто потрясающи.
Но, черт возьми, не тогда, когда тебя швыряет в воздух громила с мордой неандертальца!
Моим противником оказалось существо, имеющее, кажется, очень дальнее родство с человеком. Ни одна, даже самая кошмарная карикатура не сможет передать всю животную тупость, написанную на этом кривобоком арбузе с волосами. К сожалению, моя психика решила изменить самой себе — при виде этой здоровенной обезьяны, закованной в чакронепробиваемый панцирь, в моей душе не поднялось ни искорки гнева, а все бешенство, загоревшееся за несколько дней в обществе принцессы-истерички, пропало, как потенция Третьего.
— Ух! — видимо, мой противник успел забыть членораздельную человеческую речь, и пользовался исключительно междометиями, сопровождавшими каждый его удар. Чакра Кьюби, не выплеснутая наружу, а циркулирующая в теле, здорово укрепила мои мышцы и кости, но от кузнечных тумаков этого северного медведя надолго не спасет.
— Катон: слепящие огоньки! — расчет был прост: если дуболом защищен от ниндзютсу, то мочить его нужно по старинке — крепкими ударами старой доброй адской мельницы. Но, к сожалению, доспехи шиноби Снега обладали еще одним удивительным качеством: они, чтоб их, были крепче любого известного мне сплава. Поэтому, приноровившись к неторопливому темпу волосатого австралопитека, я решил ослепить его, а затем ударить в незащищенную точку.
— А! — удивленно воскликнул ниндзя-наемник, щурясь от яркого света. Моя техника не атаковала цель напрямую, а останавливалась в нескольких метрах, загораясь ярким светом.
К счастью, глаза, приобретенные мной после стычки с Кьюби шесть лет, назад не боялись таких низко ранговых техник. Игнорируя собственное дзютсу, я раскрутил гигантский сюрикен, а затем, ухватившись за длинную цепь, метнул свистящую мельницу прямо в сочленение панциря и шлема. Туда, где соблазнительно виднелась незащищенная шея, буквально зовя наточенные лезвия на свидание.
Бешено вращающиеся лопасти уже готовы были вгрызться в мягкую плоть, когда горилла, ведомая шестым чувством, закрыла глаза левой рукой, с надетым на нее щитком. Раздался звон и мое оружие, отскочив от матово-серой брони, отлетело в сторону.
— С-с-сука!.. — пятиминутный бой, в процессе которого я не смог даже ранить своего противника, а меня неплохо помяли его пудовые кулаки, помог мне немного распалиться. Йокай заструилась по телу с более высокой скоростью, да и общее самочувствие после пятиминутного избиения улучшилось.
Я рванул в сторону, меняя позицию для второй атаки. Громила вовся размахивал руками, опуская свои сокрушающие удары на ни в чем неповинные камни и хрупкие стволы деревьев. Отойдя на достаточное расстояние, я присел на обледеневшую землю, судорожно шаря руками в своей сумке.
— Черт, где же они? — сквозь зубы рычал я, боясь привлечь внимание противника. Если он догадается о моей хитрости, у меня не останется шансов — чакры у него намного больше и он сильнее, несмотря на потрясающую степень тупости. — Клоны тени.
Рядом со мной появились четыре моих точных копии, тут же схватившиеся за кунаи.
— Отвлеките его. Создайте иллюзию боя, мне нужно время, — быстро скомандовал я и, дождавшись их дружного кивка, начал устанавливать ловушку.
Чакра, как доказал в свое время еще Рикудо-сеннин, — не энергия, а особая субстанция, вещество, текущее в атмосфере, подобно не знающим преград потокам воздуха. Множество ловушек основываются на элементарных свойствах чакры: абсолютной проницаемости, способности менять свое агрегатное состояние и так называемое подражание. В зависимости от мастерства шиноби, чакре можно придать признаки той или иной энергии или вещества. Именно на этом основывается технология деления дзютсу.
Футон, где потоки чакры овладевают движением воздуха. Катон, где чакра питает химическую реакцию горения. Датон, в котором она затвердевает в различной степени. Райтон, существующий за счет трансформации чакры в простейшую из энергий — электрическую. Суйтон, для которого шиноби конденсирует влагу вокруг себя.
Я знал, что моими врожденными стихиями являются Огонь и Воздух, но новый взгляд на такие простые вещи, как природа нашей, ниндзя, силы, позволил мне в определенной степени "подражать" другим. Я не могу заставить свою чакру превратиться в электричество, но используя воздух, способен создать трение достаточное, чтобы вызвать небольшую молнию. Так обстояло и с Датоном, и с Суйтоном. Я не мог понять одной простой вещи: почему те, кто до меня изучал дневники Отшельника Шести Путей, не догадались до этого?..
Концентрация, требовавшаяся для выполнение лже-техник была слишком высокой, к тому же отнимала чудовищное количество чакры. Однако, в таких битвах, как эта, они были просто незаменимы, потому что моя чакра не преобразовывалась, а контролировала окружение. Именно поэтому у северной обезьяны не было шансов после этой техники...
Очередной хлопок оповестил о смерти последнего клона. Память, перешедшая от него, показала, что громила был в бешенстве, явно собираясь если не съесть меня, то использовать квадратную челюсть для непосредственного убийства — обязательно. Но моё дзютсу было готово, и жизнь наемника уже подходила к своему логическому завершению.
Шаг первый: открыть свою систему циркуляции окружению так, чтобы она, подобно большой невидимой вуали плавала вокруг меня. Печать быка. Я подавил рвотный рефлекс, которым сопровождалось такое резкое изменение в моем организме — техника была несовершенна, и вместе с чакрой уходила и обычная физическая энергия тела. Скорее всего, сейчас моя температура упала до 34 градусов.
Шаг второй: сконцентрировать эту вуаль вокруг врага. Печать змеи. Я управлял своей силой как непослушным ребенком, каждую секунду заставляя двигаться именно туда, куда надо мне. Кажется, урод ничего не заметил — купол чакры диаметром в пять метров закрыл его с запасом. Чувствуя, как из левого уха потекла струйка крови, я заставил купол выстроиться в сотни тонких слоев, вплотную подогнанных друг к другу.
Шаг третий: заставить воздух подчиниться моей силе. Печать собаки. Чакра проникла в каждую молекулу воздуха, до которой смогла достать, и теперь я представлялся себе тысячеруким осьминогом. Удерживать дзютсу становилось все сложнее, да и громила начал понимать, что что-то не так. Сейчас или никогда!
Печать ящерицы.
— Шинрабансё!
Повинуясь моей воле, купола воздуха начали бешено вращаться и тереться друг о друга на колоссальной скорости. Капельки воды, пыль и снег — все это только увеличивало заряд, накапливавшийся в моем дзютсу. Всего секунда, и вся эта мощь срывается со своего места, ударяя прямо в застывшего в непонимании врага. Около десяти тысяч вольт — на большее у меня не хватило бы сил. Но даже их хватило с лихвой.
Шиноби орет, трясясь, как марионетка в руках безумца. Я завороженно наблюдаю за своей силой: его глазные яблоки лопаются, а кожа чернеет, опадая обгоревшими пластами. Слой за слоем его мышцы и кости умирают, уничтожаемые вызванной мною молнией. Обугленное тело моего противника падает на дымящуюся землю. Купола, поддерживаемые моей чакрой, пропадают, и мне в нос бьет отчетливый запах горелой плоти. Доспехи целы. Что ж, Ли, с тебя свиток Йондаме...
И тут, мои ноги подкосились. Усталость, не замеченная в угаре сражения, накатила всесокрушающей волной, быстро погружая мой разум в беспамятство. Перед тем, как окончательно вырубиться, я успел подумать...
"Что если их больше двух?"
* * *
— Стиль Обезьяны: удар гориллы!
Увернувшись от очередного водяного ядра, Ли на максимально доступной скорости приблизился к врагу и что есть сил рубанул кулаком, целясь в лица врага. Однако, противник был слишком опытен. Извернувшись, высокий худощавый мужчина ушел от удара и ответил метким броском куная. Ли не успел уклониться, и острое лезвие вошло глубоко в ногу.
"Черт, — судорожно думал брюнет, вновь отскакивая от врага. Шиноби выскочил из-за завесы снега так быстро, что парень не успел отреагировать, в самом начале сражения получив ощутимый удар струей воды по ребрам. — Я слишком мало тренировал этот стиль. Против такого ублюдка мои удары бесполезны, придется изгаляться".
— Не думал, что Коноха взяла за правило отправлять слабаков на задания, — издевательски протянул мужчина, ни на секунду не давая передохнуть уставшим ногам парня. Судя по всему, чакры у этого типа было более, чем достаточно, ведь он не скупился на техники воды, стреляющие как из пулемета. — Да еще и таких юных. Суйтон: щупальца!
Водяной хлыст просвистел на ухом Ли, а в следующую секунду генин почувствовал страшную боль в спине. Несложная техника, прикрытая другими атаками, сделала свое дело: куртка парня была распорота, а по спине текло что-то горячее.
"Поимей тебя Биджу! — подумал Ли, снимая бинты с руки и делая попытку обвязать их вокруг раны на спине. — Мне его не победить. Наруто, пора уже..."
Но парень не успел даже додумать, когда новый шквал сюрикенов и водяных хлыстов понесся в его сторону. Успешно отбиваясь от половины атак, юноша, тем не менее, пропускал другу. Раны на теле саднили, а перед глазами уже начинало плыть.
