Скрамасакс

Сидел, привалившись к стене, да размышлял: "Накажет старый меня... ну и что? Заставит дорубить чурбаки?.. — так он и так это сделает. Побьёт?.. — ну, пусть попробует... даже если получится, переживу... — пожалуй, задую огонь и пойду спать".

Дыхание непроизвольно становилось всё глубже и глубже, интенсивность его возросла. Свечек опять стало две, я сконцентрировал взгляд между ними. Пытаясь вытеснить посторонние мысли, в меру сил представлял, как воздух входит в меня через лоб. Вдруг, ни с того ни с сего, сердце ударило в рёбра, словно птица забилось стремясь упорхнуть из грудины, руки — ноги стали тяжёлыми, во рту пересохло. От изменений, произошедших с моим организмом я очканул: "А если инфаркт, аритмия, инсульт, да мало ли что?.."

В секундной борьбе между страхом и любопытством победило последнее, я взял себя в руки — собрался и с ещё большим усердием, всматриваясь, продолжил пыхтеть. Тут, обе проекции подёрнулись дымкой, расплылись, в тот момент я наблюдал лишь два пятна неяркого света. Спустя некое, недолгое время пятна стали сближаться, концентрируя взгляд, попытался им в том воспрепятствовать — не получилось. Когда они встретились, я увидел свечу, со всех сторон сразу — одновременно, причём, очень чётко в формате три дэ. Как будто в избе, освещая только её, зажглось мини солнце, а вся остальная комната пребывала во тьме. Удивившись, нет, охренев, я моргнул, потерял картинку и очень расстроился.

В нетерпении уставился на огонь и, минут через пять, вновь увидел круги неяркого света. Затем они стали сближаться, мешать этому я не стал, соединились — подобие вспышки и перед взором засияла свеча. Снова зрел я её со всех сторон одновременно, в супер три дэ — даже снизу. Поизучав картинку, успокоился и продолжил прогонять через лоб воздух, вдох — выдох, вдох — выдох. На вдохе мысленно рисовал, как воображаемая энергия проникает в меня через лоб, на выдохе, с усилием, направлял её поток на пламень свечи.

"Ничего не выходит... стоп, дед говорил — энергию надо накапливать". — Вдох — представляю, выдох — не представляю. Долго так сидел — коротко ли — чёрт его знает, мозг отключился, видимо, старик состояние это и называл тишиной.

Очнувшись, решил вообразить как на выдохе, энергия, вырываясь из лба, бьёт в пламень свечи.

— Ни хрена себе!.. — огонёк дёрнулся да потух. Я, оказавшись в абсолютной тьме, махом вернулся в обычное своё состояние и снова расстроился.

"Наверно сквозняк", — сокрушённо вздохнул, взял свечку и направился в соседнюю комнату зажигать её от другой.

— Ну что, получилось? — со лежанки полюбопытствовал дед.

— Не уверен... — растерянно выдал я.

Вернулся, сел за стол, сконцентрировался, проделал всё то же самое — в том же порядке, огонь дёрнулся и погас. В этот раз потушил я свечу гораздо быстрей, вероятно, разум уяснил смысл технологии, запомнил нюансы и мне в том помог. А самое главное: появилась уверенность, что пламя погасло под воздействием на него некой силы мысленно направляемой мной.

— Да... дела... — поражённо крякнув, я почесал затылок да отправился спать.

* * *

Приснился мне вновь тот же сон, вернее, его продолжение: на сей раз лежал я в больничной палате подсоединённый к каким-то приборам, видок тот ещё — в гроб краше кладут. Дверь приоткрылась, появился мужчина, видимо, врач, вслед за ним моя ненаглядная. Глаза покрасневшие, платочек в руке, носом шмыгает, тем не менее, как всегда хороша. Жена чуть постояла у изголовья, сокрушённо качнув головой, смахнула слезу. Вскорости визитёры мои удалились: "Супруга женщина сильная — справится..."

Пришла медсестра, поменяла капельницу и тоже ушла.

Я как бы висел под потолком в углу помещения, наблюдая за действием со стороны. Глянул на руку — та полупрозрачна, дотронулся пальцем и охренел — словно туманом коснувшись тумана, его разогнал. Однако переживал я недолго, спустя пару мгновений, с облегчением выдохнул: туман вновь собрался и обе конечности заново обрели свои очертания. Тело моё для окружающих, похоже, было невидимо.

Смотрю на своё тело я, очевидно, что в коме — ничего интересного не наблюдаю, начинаю скучать, однако не ухожу, то есть не улетаю — жду, имеется стойкое ощущение: "Сейчас что-то случится". Как сглазил: дверь приоткрывается, в палату заглядывает бритый затылок, осматривает обстановку. На пороге появляется "сладкая парочка" — чёрные дорогие костюмы, лакированные туфли, приятный запах парфюма, их выдают только рожи — типичные урки.

"Странно, зачем я этим понадобился, с братвой никогда, вроде, дел как не имел?.."

— Почему в палате посторонние, кто вас сюда пропустил? Ну-ка, марш отседова!.. Быстро!.. — под гневную отповедь, вновь вошедшая медсестра, начинает выпихивать в коридор моих посетителей. Спровадив гостей, она подходит к медицинскому агрегату, деловито щёлкает тумблерами. Вернувшись к кровати, поправляет подушку, снимает капельницу и, толкая её перед собой, удаляется.

"Кто такие?.. Зачем приходили?.. Непонятно... Видимо, хотели со мной познакомиться, говоря их языком — портрет срисовать. Напряжно немного...".

На этом день посещений, увы, не закончился: в приоткрытую створку окна протискивается большой чёрный ворон, поглядев на меня лежащего, оборачивается на меня парящего и, глядя прямо в глаза, неожиданно громко каркает, я вздрагиваю и просыпаюсь...

Глава 6. Урок второй

На столе, прикрытый полотенцем, ждал меня завтрак. Запив холодным молоком ещё тёплую лепёшку, я вышел из дома: светило сентябрьское солнышко, щебетали пернатые, кони с коровой щипали траву, неся запах хвои, дул ветерок.

Стоя на ступеньках, сладко потянулся: "Всё-таки вкусные лепёшки у деда, эх... только, блин, какие-то маленькие... — тяжело вздохнув, пошёл в сарай за топором, — неохота конечно, но надо заканчивать начатое".

Совершая однообразные механические движения: взял чурбак, поставил чурбак, рубанул чурбак, и так до обеда, в моём случае, к сожалению, до ужина, приступил к анализу вчерашних событий.

В то, что огонёк погас под воздействием мысленного потока неведомой силы, мне как-то не верилось, ведь это мог быть и сквозняк, а вот чёткая, трёхмерная картинка парящей в воздухе свечки до сих пор поражала. Кроме неё в тот момент я совершенно ничего не видел, ни стола, ни стен — вообще ничего.

Тем временем работать стало совсем как бы скучно, и я решил поэкспериментировать — попытаться воспроизвести вчерашний свой опыт, расслабиться, конечно, в таких условиях не удастся, однако всё остальное по силам. Стал непрерывно и интенсивно дышать, нашёл лобную точку, подключил воображение, взгляд расфокусировал.

Когда топорище, раздвоившись, стало размытым, застыл — максимально сконцентрировавшись, уставился на инструмент. Прошло пару минут и усилия вознаградились — взгляд вновь уловил что-то с чем-то. Опять я наблюдал лишь топор, хотя нет, руку его сжимающую, тоже видел, а вот, вокруг пусто — совсем ничего.

Довольно красивый предмет, чуть подёрнутый жёлтой дымкой. Вертеть его, рассматривая со всех сторон, не было необходимости, я и так видел его отовсюду, и сверху и снизу, и справа и слева, причём, одновременно и крайне чётко.

Тут неожиданно, словно гром среди ясного неба, ко мне вдруг пришло откровение: внезапно, ни с того ни с сего, на уровне чувств я увидел историю инструмента от железного слитка и деревяшки, до встречи со мной. А через какое-то время, вообще, осознал, что надо рубить совсем по-другому: "Странные ощущения — очень странные..."

Окрик Аникея, вывел из ступора:

— Что застыл словно статуя, аль привиделось что?

— А?.. Нет, ничего... всё нормально... — машинально ответив, заметил промелькнувшую хитринку во взгляде подростка: "Вероятно шкет знает, что со мной происходит".

Мотнув головой, продолжил работу, только на этот раз, так как подсказал мне топор: замах сделался меньше, чуть подворачивалась кисть перед ударом, и резче совершался наклон.

"Интересно девки пляшут — по четыре сразу в ряд... — мне понравилось колоть чурбаки. Так намного эффективней, а самое главное — значительно легче. Этак до вечера, я всю кучу перехреначу. А если таким же вот образом законнектиться с саблей?.. А что если с лошадью?.. А ежили попробовать без топора, как со свечкой, поступить с чурбаками, получится ли разрубить их одной силой мысли?.." — осознание перспектив породило массу вопросов, ворох которых вновь ввёл меня в полный ступор.

Тут дед, тихо подкравшись, гаркнул мне прямо в ухо:

— Не спать!

От неожиданности я аж подпрыгнул, Прохор хитро прищурился, с лица скинул улыбку и заявил:

— Всё зависит от оружия, каково оно. Немаловажно и кто до тебя им владел — каков был уровень его мастерства. Вещи лишь делятся памятью, передают только то, что сами некогда получили от предыдущих хозяев.

"Это что же выходит — я вслух рассуждал, или старый опять мне в рассудок залез?.." — Внезапно возникший вопрос снова привёл к тупику: глаза мои округлились, брови взмыли к затылку, челюсть упала, Прохор же, ничуть не смущаясь произведённым эффектом, продолжил:

— А на дрова у тебя мощи не хватит, да и глупо применять энергию там, где отлично топор может справиться. Выкинь из головы всё наносное, вначале замени мысли картинкой, потом выбросишь и её, старайся непрерывно накапливать силу, даже тогда когда спишь... — на полуслове прервав наставления, будто что, вспомнив, дед с поспешностью удалился.

"Так... что он вчера говорил об этой энергии?.. Китайцы называют оную Ци, у индусов существует понятие Прана, европейцы зовут её Пневмой, в фэнтези и компьютерных играх прижилась полинезийская Мана.

Давай разберёмся пошагово, каким, так сказать, образом мне давеча удалось погасить огонёк?..

Насыщая кровь кислородом, я интенсивно дышал — это раз. Представляя, как некая сила с каждым вдохом проникает в меня через лоб, мысленно складывал её в районе груди (так само получилось) — это два. Таращась расфокусированным взглядом на свечку, пытался вытеснить из головы все сторонние мысли — это, получается, три, пребывал же я в настолько замудоханном состоянии, что ещё чуть-чуть и упал бы — четыре.

Спустя какое-то время, навскидку — минут через сорок, очнулся. Представив, как в пламя бьёт мощный поток, резко выбросил то, что копил, и свечка потухла, вроде бы так...

А если направить эту самую Ци, китайское название мне понравилось больше, непосредственно через руку в топор. Интересная мысль..."

— Ни хрена себе! — я абсолютно не ощутил никакого сопротивления, чурбак развалился надвое и всё.

Ударов через пятнадцать, накопив побольше энергии, я повторил упражнение — результат оказался такой же:

— Прикольно...

"Так, а что Прохор говорил о внутренней тишине?..

Она вроде бы как необходима для общения с миром — с природой — раз; она же позволяет постигнуть сущность предметов — два. А самое главное, по утверждению старика, это возможность услышать голос Создателя — три.

Нет, немного не так, дед утверждал: не услышать — увидеть, увижу его — обрету гармонию и найду утраченный рай, что в свою очередь, поможет вернуться домой.

Не факт. По-моему — эти вещи между собой не связаны — абсолютно. С другой стороны, кроме предложенного других вариантов не наблюдаю, вывод: надобно тренироваться, на безрыбье не так раскорячишься..."

Сосредоточившись на топоре и впитывая энергию, я попытался унять свой внутренний гомон. Хватило меня секунд на пятнадцать — не больше, при внешней элементарности действие это оказалось весьма трудоёмким — почти нереальным.

За такими вот рассуждениями я не заметил, как куча чурбаков внезапно закончилась: "До ужина час ещё точно, Прохор только печь затопил. Пожалуй, передохну. Хотя, вроде, и не устал".

Привалившись к стене сараюшки, прикрыл веки, слов в голове не осталось, лишь картинка — топор не прекращал работать и тут: "Стоп, дед говорил: надо кино это выключить...вопрос только как?"

Спустя пару минут, не отыскав ответа, открыл глаза, мотнул головой, глянул в глубокую синь вечернего неба, зацепился взглядом за напоминающее медвежью голову совсем маленькое, низко парящее облако:

"А что, если с ним — так же как давеча со свечой? Надо попробовать..."

Под непрерывным напором представляемой силы, исходящим из лба, облако стало светлеть и наконец растворилось.

"Совпадение? Давай-ка ещё".

Так в течение получаса я уничтожил пяток маленьких и пару побольше.

На ужин мне в этот вечер досталась тарелка ароматной гречневой каши с молоком и сметаной. Объеденье — мясо уже как-то поднадоело.

— Ты, смотрю, делаешь успехи, — лишь Аникей вышел из горницы заметил старик. — Этак и меня скоро догонишь.

Я обрадованный похвальбой улыбнулся. Прохор, насупившись, тут же тему сменил:

— Точка на лбу, что я показал, необходима лишь на первом этапе, дабы прочувствовать силу и уяснить, как с нею работать. Использовать её постоянно не надо, наоборот: энергию лучше впитывать всей поверхностью кожи, а отдавать через кончики пальцев...

Я кивком дал понять, что всё понял, он задал вопрос:

— Ответь-ка, дружок, где ты её копишь?

— В сердце. Пробовал в разных местах: в голове — тесновато, в животе — дискомфортно, в груди — оказалось самое то.

— Ты меня удивляешь. Лучше чем сердце места для силы не отыскать, да и с облаками у тебя здорово вышло.

— Просто попробовал — само получилось.

На этом прелюдии кончились и новоиспечённый наставник, чуть помолчав, приступил к обучению:

— Ну, коли так, то с первым уроком ты справился. Почти то же самое можно делать и с тварями: насекомыми, зверями да птицами, однако чем сложней организм, тем трудней его подчинить — вложить в него свою волю.

Тут принципы те же, только вначале представь без помощи слов, в форме картинок, некое действие и посредством силового потока передай всё это муравью.

Старик встал, достал с полки тарелку, в которой находилась капелька мёда и шебуршились несколько насекомых:

— Сначала увидь их, как ты видел свечу. Затем представь — один из них замирает, падает и лежит. Потом посредством потока энергии отправь полученный образ, как бы наложи оный на насекомого. Дерзай!

Я слегка озадачился, дед же, похлопав меня по плечу, удалился.

Около часа ничего не получалось, муравьи, постоянно отвлекая, на месте не сидели. И лишь когда я начал следить только за одним, его образ раздвоился, подёрнулся дымкой и, собравшись воедино, окутался тёмно-сиреневым туманом. Но как я ни старался, волшебную картинку поймать не удавалось: "Видимо, так и должно быть".

Ещё довольно продолжительное время я потратил на создание чёткого образа насекомого и его поведения, мысли активно мешали. Только после того, как я стал интенсивней качать энергию, красочней рисуя её поток, наконец-то мне удалось и это. Видимо ци, также помогает сосредоточиться. Муравей в моём сознании бегал туда-сюда, замирал, падал, вставал и снова бегал. Полчаса ушло на соединение этой проекции с моим "сиреневым" другом, мысленно её, захватив, на каждом выдохе я представлял, как изображение переносится воображаемой энергией из моей головы к муравью и на него накладывается.