— Фильмы и новости я у себя не держу, — покачала головой Падме. — Зачем, если есть Голонет и библиотеки? Вот голографии наших друзей показать могу. Не все из них, как ты выражаешься, инопланетяне, но кое-кого вы знаете по вашим фильмам. Перебирайтесь все на эту сторону, чтобы было лучше видно, я покажу. Вот мои большие друзья...

— Бэйл Престор Органа и Мон Мотма? А вторая женщина кто?

— Ты невнимательно смотрел финал, — укорила Ромку Женя. — Это, наверное, супруга Бэйла, да?

— Да. Последний её снимок до болезни. А вот мой брат и...

— Магистр Кеноби!! — хором, как первоклашки, ответили фанаты.

— Да. Или вот, например, мы в гостях у другого мудрого джедая...

— Йода! — ахнула Таня.

— И клон. Это ведь клон, правильно? — спросил Стас.

— Да. В фильмах Фетта-старшего и клонов играет слишком колоритный актёр, — сказал я. — На самом деле, они выглядят не столь экзотически.

— Это ведь не очень давний снимок, уже с Дагобы?

— Э... — замялся я. Тут и про Дагобу, оказывается, в курсе. — Да.

— Получается, клоны, по крайней мере, некоторые, не выполнили Приказ?

— Очень немногие. Это первый из них, Пятерня, сейчас он капитан.

— Вы хотели инопланетян? — улыбнулась Падме. — Вот вам твилеки, мама и дочь. И тогрута.

— Я подумал, это сёстры, — протянул Сергей. — Красоточки. То ли дочка слишком взрослая, то ли мама чересчур молодая.

От моего внимания не укрылось, что Стас тоже приоткрыл рот, словно хотел что-то спросить, но промолчал.

— А с ними — магистр Шаак Ти? Так она на самом деле выглядит? — поинтересовался Гена.

— Нет. Это профессор Ирис Тано, она читает курс истории у нас в корпоративном университете. Вот она же с дочерьми, Осокой и Эрдени.

— Ирис, Осока... Прямо гербарий получается, — улыбнулся Леонид.

— Чему удивляться, во вселенной многие имена заимствованы из разных языков, — хмыкнул Сергей. — К примеру, Шакти означает "богиня", а Падме — "лотос", почему бы не быть другим?

— Ты абсолютно прав, — поддержал его я, тем не менее, у меня было смутное ощущение, что что-то здесь не так, неправильно. Через пару секунд я сообразил, что именно. Ноль реакции на Осоку. Заметила это и Падме.

— Скажите, ребята, — мягко спросила она, — а по другим фильмам вам не знакома ли вот эта девушка?

— Н-нет, а должна быть? — с сомнением посмотрел на неё Ромка. — Я только двух тогрут знаю, Шаак Ти и Ашлу, девочку из сцены с картой. Но это же не она?

— Нет, Ашла вот, со своими компаньонками, — Падме небрежно открыла на стене ещё одно окно, поместив туда голограмму "Ангелов Джесси". — Мы с ней иногда пересекаемся по работе.

— Ух, какая она стала. Я бы познакомился.

— Такое впечатление, что из этой вашей Саги намеренно вымараны все упоминания об ученице Анакина, — сказал я.

— Ученица Анакина? — изумлённо повторила Женя.

— Как ученица? Он же сам был падаваном, — растерялся Гена.

— Не-не, его посвятили в рыцари сразу после Джеонозиса, — поправил Сергей.

— Правильно, — подтвердил я. — А во время битвы за Кристофсис Совет прислал ему ученицу, вот её, Осоку Тано. Про их похождения во время войны не три — десять таких фильмов снять можно. И это только то, что я сам знаю. Падме, у тебя же есть...

— Да, да, благодаря Эрдени и Рийо — есть. Вот, посмотрите, это мой муж и она на Гвори. Здесь ей четырнадцать. А вот тут уже пятнадцать. Обратите внимание, здесь на заднем плане капитан Рекс, старший офицер в батальоне Анакина...

— Разве не легионе? — встрял Леонид. — Извините...

— В легион его немного позже развернули, ближе к окончанию войны. Что бы вам ещё показать? Ну, скажем, вот это. Осока и я в здании Сената. Нас Рийо тайком щёлкнула. Перед тем, как мы полетели на переговоры с герцогиней Бонтери.

— Кто такая эта Рийо? — спросила Таня.

— На тот момент тоже сенатор, от Панторы. И Осокина лучшая подруга. Сейчас она Генеральный Директор нашей корпорации. Можно, Алекс?

— Ладно, покажи, — махнул рукой я.

Падме вывела на стену голографию, которая так нравилась моим девчонкам. Мы втроём, в обнимку, выражения лиц у девиц получились не просто весёлые, а чрезвычайно хитрые, у меня же — какое-то посконно-деревенское. Впрочем, это и снималось в деревне в Рязанской области в тот год, когда семейство Наберри — к сожалению, без племянниц — прилетело погостить на Землю. Тогда ещё трое местных алкашей бросили пить после встречи с Рийо и твилеками на лесной тропинке. Говорят, один из них принял хвостики Кои за свернувшегося на плечах женщины Зелёного Змия собственной персоной.

Фанаты весело зашумели.

— И на ком из них Вы женаты, Алекс? — лукаво осведомилась Женя.

— Ни на ком, — честно ответил я.

— Только потому, что Осоке венчаться Кодекс не велит, — с потрохами сдала меня сестрица.

— Что же получается... — начал Стас.

— Получается, что между Вторым и Третьим эпизодами Лукас пропустил всё самое интересное, — озвучил мысль Ромка.

— Вообще-то, между Первым и Вторым — тоже, — сказал Гена. — Помните комиксы про команду разведчиков Ордена?

— А-а, это где Толм, Т'ра Саа, Квинлан Вос и Эйла Секура?

— Народ, — не выдержал я. — Скажите, в какой английской спецшколе вы все тут учитесь, а? Ну, ладно, допустим, Геонозис по правилам английского языка читается через "дж", хотя название по происхождению греческое — "земля" плюс "болезнь". Но на каком языке сдвоенное "а" превращается в "э"?? Уверяю вас, Айла весьма удивилась бы, если бы вы назвали её так.

— Ага, — многозначительно поднял палец Стас, — я же вам говорил, что Айла, а вы не верили!

— Он по уши влюблён в этого персонажа, — доверительно сообщила Женя под смех остальных парней.

— Как выясняется, она и не персонаж, а вполне реальный человек, в смысле, твилечка, — буркнул Стас.

— Вот почему ты так дёрнулся на снимок её племянницы, — сказал я.

Стас вытаращил глаза:

— Та, бирюзовая?

— Нола Секура. Её отец — Ван Секура, двоюродный брат Айлы... — я опустил руку в набедренный карман, вынул меч. — Этот предмет знаком?

— Д-да, — осипшим голосом произнёс парень. — Таких мечей было несколько, но этот... Её? Вы подобрали его там, на Фелусии?

— Нет. В Старой Читальне Храма. Там этих мечей вот такая гора. Всех, кого убили во время Приказа и позже.

— Можно?

— Думаю, да, — я отодвинул подальше кресло инженерного пульта. — Иди вот сюда, к лестнице. Бери. Направляй перед собой, да. При включении рукоятку немного дёрнет, имей в виду. Нажимай.

— Действительно, дёргает, — пробормотал Стас, заворожённо глядя на пылающее синевой лезвие. — Позволите сделать несколько замахов? Я немного умею, изучал кэндо.

— Помни о длине, не попорти мебель, — я отошёл в сторону, к большому проектору.

Стас и впрямь умел обращаться с мечом. Уверенный хват, точные движения, понимание длины лезвия... Он бы научился намного быстрее, чем я.

— Спасибо Вам, — Стас выключил лезвие, протянул мне рукоятку двумя руками, на японский манер. — Почти джедаем себя почувствовал.

— Секундочку! — воскликнул Ромка. — Вы обещали тест на мидихлорианы!

— Ах, да, верно. Сестра, кликни Герхарда.

Увидев нашего меддройда, ребята чуть не взвыли от восторга.

— Точно такой же, как... — пискнула Таня.

— Нет, — поправил я. — Не такой же. Это он и есть. К сожалению, Герхард не помнит, кто включил его в комплектацию корабля Вейдера.

— То есть, вот это корабль... Вейдера??

— А как иначе? — сказала Женя. — Раз душу Падме в компьютер вселил он, то и корабль должен быть его. Вы его выкрали, да?

— Не совсем, — покачала головой Падме. — Видите ли, у Вейдера не вполне получилось с моим возвращением. Получилась не я, а тень меня, обладающая памятью...

— И то не всей, — подсказал я.

— Да, при полном отсутствии характера. Лучше у него сделать не получалось, как он ни бился. Наверное, поэтому он перестал пользоваться кораблём, загнал на дальнюю базу и там оставил. А Осока с моим братом нашли.

— Кто же Вас разбудил полностью? — не унималась Женя.

— Осока. Совершенно случайно, своими эмоциями, когда узнала, кем стал её наставник.

— Я, кажется, поняла. Для того, чтобы вернуть человека, Тёмной стороны недостаточно. Нужна и Светлая. Как мёртвая и живая вода.

— Похоже на то.

— Скажите... — Ромка покосился на меня, но вопрос задал кузине: — Может, я чего-то не понимаю... Разве кораблём в полёте не нужно управлять?

— Не обязательно. Это же Земля, орбитальная обстановка тут простейшая, мы идём по стандартной траектории. К тому же, я поглядываю одним глазком по курсу, чтобы случайно ни с чем не столкнуться.

В это время Герхарду надоело ждать, пока мы наговоримся, и он своим ровным металлическим голосом осведомился:

— Командир, я могу взять у молодого человека анализ?

— Да-да, извини, забыл, — ответил я. — Бери.

— И всё? — удивлённо посмотрел на свою руку Стас.

— Всё, — подтвердил Герхард. — Проба анализируется, ждите. Ваш результат немного повышен, тридцать четыре сотни.

— То есть, три четыреста? В джедаи, кажется, берут не ниже восьми? — припомнил Леонид.

— Правильно, — кивнул я. — Но начальная чувствительность проявляется уже от трёх. У меня, например, три тысячи сто, я Силу почти не ощущаю. Тем не менее, кое-каким простейшим манипуляциям меня научили.

Стас вздохнул:

— Хорошо, когда твоя девушка — джедай.

— С одной стороны — очень. Характер просто золотой, и не ревнивая абсолютно. А с другой, за неё и волнуешься в сто раз больше. Джедаи, они всегда в самое пекло залезть норовят.

— Ребята, — объявила Падме, — подходим к линии терминатора, доставайте камеры... А остальные что же?

— У нас нет, — вздохнула Женя. — А на наши телефоны много не наснимаешь. Потом у Тани перепишем.

— Спокуха, — сказал Ромка, уже развернувший в рабочее положение объектив и экран своей "нокии", — я поделюсь, да и Лёня, думаю, жмотиться не намерен.

— Разумеется, — отозвался тот. — Правда, у меня карточка одна.

— Я две взял.

— Не подойдут. У тебя эм-эм-цэ, а у меня "стик".

— А, точно, "Сони", чтоб её.

— Не хватит — из моего телефона вынем, у меня тоже "Сонерик", — пробормотала Таня, не отрываясь от экрана видеокамеры. — Какая же красота... Вы хоть осознаёте? Мы сейчас видим то, что раньше только космонавты могли видеть.

— Да прониклись мы, прониклись, — успокоил Стас.

— Могу сделать невесомость для полноты ощущений, — предложила Падме.

— Ой, здорово! — обрадовалась Женя.

— Только попозже, — сказал практичный Ромка. — Мы сначала панораму заснимем.

— Можно ещё с других точек, — предложил я. — У нас есть остекление внизу и в кабине верхнего стрелка.

— Да, а как туда попасть? — засуетился Лёня.

— Идём, покажу, — Падме шевельнула пальцами, и двери рубочного зала открылись.

Весь перелёт "Земля-Луна" на рейсовой скорости в двести пятьдесят километров в секунду занял чуть больше двадцати минут. За это время Луна перед кораблём превратилась из знакомого всем земляном молочно-белого шарика в гигантское небесное тело, каким и является в действительности.

— Потрясающе... — теперь Таня держала камеру направленной вперёд, между креслами подиума.

— Сядь, удобнее будет, — предложил я.

— Нет, спасибо, не надо, там рама часть вида закрывает.

— Её же оптическая система совсем в ниточку сводит.

— Да, а в камере эта ниточка сильно рябит, видите?

— В самом деле. Интересный эффект, я раньше не обращал внимания.

Импульсом реверс-моторов — здесь, вдали от Земли, можно было не бояться привлечь внимание астрономов и средств ПРО мерцающим следом ионных двигателей — я погасил скорость, позволяя тяготению Луны увлечь нас в полуэллипс над обратной стороной. Поскольку атмосферы у Луны нет, нижнюю точку я рассчитал на совсем небольшой высоте, около пяти километров над поверхностью. Правда, в полной мере насладиться видом гостям не удалось: помешал лунный терминатор. В этой фазе нашего естественного спутника лучше всего был освещён Солнцем его бок, левый, если смотреть с Земли, а две трети обратной стороны пребывало в тени.

— Алекс, раз уж мы здесь, около Луны... Можно пролететь над некоторыми участками? — попросил Лёня. — Интересно, были, всё-таки, здесь американцы или нет?

— Отчего же нельзя, можно.

Я дал ещё один, совсем короткий тормозной импульс, переходя с параболической скорости на круговую, положил "Амидалу" на спину относительно лунной поверхности и, сверяясь с картой, стал корректировать плоскость орбиты. Вот так будет хорошо.

— Смотрите внимательно, сначала мы пройдём в районе высадки "Лунохода-2", а вон там, левее, будет Таурус-Литтров, "Аполлон-17". Потом летим к Океану Бурь, где 12-й и 14-й.

— А также третий "Сервейер" и наша "Луна-5", — дополнил Гена.

— Совершенно точно.

Изображение на куполе было чётким, встроенные проекторы давали зерно настолько мелкое, что человеческий глаз не способен различить отдельные пиксели. Когда же Падме дала увеличение, гости ахнули, как один.

— А что, так можно было? — расстроенно пролепетала Таня, косясь на дисплей своей камеры, где отображалось оставшееся свободное место. Судя по выражению лица девушки, карточка была забита почти полностью.

— Ну, можно, и что? — пожал плечами Ромка. — Тут изображение не настоящее, обработанное, так, полюбоваться. В этой части сейчас вообще ночь, если я правильно понимаю?

— Правильно, — кивнула моя кузина. — Видеопроцессор обрабатывает весь спектр излучений и собирает из них приемлемую для глаза картинку.

— Вижу! — воскликнула Женя. — Платформа! А вон и сам луноход.

— Так, а там... — Лёня посмотрел вправо. — Можно приблизить, пожалуйста? Ага. Минуточку, а где же... Может, слишком темно?

Я только усмехнулся. Через несколько минут картинка мест прилунения "Аполлона-12" и "14", уже на дневной стороне Луны, расставила все точки над Ё.

— Вот так они тут и побывали, — сказал я. — Думаю, выводы каждый сделает сам. Проходить над остальными точками будем?

— Нет, и так всё ясно.

Я дал рукоятку от себя и включил ионные двигатели, снова доводя скорость до рейсовой.

— Всё? Домой? — грустно спросила Женя.

— Извините, программа полёта выполнена, — развёл руками я.

За время обратного полёта к Земле наши гости успели сунуть любопытные носы во все уголки корабля и немного покувыркаться в невесомости, специально организованной для них Падме. Таня одной рукой держала камеру, другой — юбку, чтобы не съезжала вверх по бёдрам. Парни, наблюдая за этими стараниями, фыркали от смеха.