— Я дам тебе Клятву. — эльф смотрел куда-то в сторону. — Ты спасла нам жизни, помогла, не зная, друзьми мы окажемся или врагами... Ты даже не Двуликая, а человек, ставший оборотнем, и не должна отвечать за их деяния. А Клятва... Она образует между должником и тем, кому должен эльф, связь, которая мгновенно видна всем Детям Амрунн. — он уловил мой озадаченный вид и пояснил. — Эльфам. Тронуть Хранителя Жизни, того, кому должен эльф то есть, становится запретным, так что ты будешь защищена. А потом мы им объясним твою ситуацию, и ты сможешь вернуть Клятву.

Что-то мне это все подозрительно... Кажись, Ассагир чего-то недоговаривает, да и Лриэт'аль несколько раз порывался что-то возразить дяде, но тот на него предупреждающе глянул, и мальчишка отступил. И времени нет: каким-то шестым чувством я знала, что эльфы вот-вот нагрянут.

— Ну хорошо. Если ты считаешь это правильным... — оставаться одной в новом мире мне совсем не хотелось.

Он сразу же сложил руки лодочкой у груди и произнес:

— Именем Амрунн я объявляю Долг Жизни Дарье. — ладошки у него засветились зеленоватым, и он протянул их мне, все еще держа их лодочкой. — Пусть же станет она мне Хранителем Жизни.

— Накрой мои ладони своими и скажи, что принимаешь, — скороговоркой выдал он, напряженно глянув куда-то в сторону. Только тут я обратила внимание на звуки, доносящиеся из леса, и звуки эти говорили о приближающейся группе эльфов. Если только еще кто-то не должен был прибыть...

Не мешкая, я поступила как он велел, но одновременно с тем, как я сказала "Принимаю", из леса донеслось сердитое "Нет!!!", и на берег из леса вылетела группа из пяти эльфов, все вооруженные до зубов и с яростными лицами. Посмотрев на обнаженные мечи в их руках, я поняла, что мы едва успели. Эти точно бы слушать не стали. Порубили бы на капусту и доказывай потом, враг ты им или не враг. И так еле сдерживаются, даже не смотря на Клятву.

Ассагир довольно улыбался.

Ассагир

Проснулись мы с Лриэт'алем практически одновременно, часа два после рассвета. Аккуратно встав, чтобы не разбудить Двуликую, и вытащив из "гнезда" Лриэта, я отправил принца умываться, а сам направился к льирису. Помедитировав и набравшись сил, я бросил в Песнь Леса вопрос о приближении собратьев. Хм-м-м, а они довольно близко. Еще пара часов, и уже будут здесь. Надо будет успеть к этому моменту поговорить с Двуликой...

Оторвавшись от льириса, я увидел, что Лриэт полностью раздевшись, все еще плескался в воде. Ладно, пускай... Вода вполне теплая, да и целебная, так что ему только на пользу. А я тем временем пойду-ка пособираю фалтринн и яаллий... Как давно я их не ел, не говоря уж о Лриэт'але! А ему они сейчас тем более нужны: вкусные, полезные и сытные ягоды — самое то для истощенного организма.

Насобирав ягод в лесу, но так, чтобы не выпускать из вида Аш'аита и Двуликую — у самой кромки леса, я вернулся к берегу и уселся поудобнее.

— Лриэт, выползи-ка на пару секунд! — пока он вылазил из воды, я отсыпал большую часть ягод ему, а оставшиеся отложил. И кстати, пока есть время, нужно что-то сделать с волосами — на ритуальные прически нет ни принадлежности, ни сил, но простой хвост соорудить можно. Нарвав из простыни две полоски, я собрал волосы в беличий хвостик вначале себе, а затем и Лриэт'алю. Тот к этому моменту уже умял ягоды, и рванулся обратно к воде. Непоседа... Пребывание в Лесу всего одну ночь буквально оживило его, и даже болезненные раны по всему телу не мешали ему наслаждаться купанием.

Я прилег на берегу и принялся за обдумывание дальнейших планов, стараясь есть ягоды помедленнее — все же их было не так много, да еще Двуликой надо было оставить ...если она их будет. А мяса у меня нет...

Прежде всего мне не давала покоя мысль о том, как защитить Двуликую от сородичей, которые не станут слушать никаких объяснений, а сразу возьмутся за мечи. Двули...Дарья. Ее зовут Дарья. Надо запомнить, а то как-то я ее всё Двуликой да Двуликой зову... Некрасиво получается... Нда. Так вот, Дарья их не тронет — не убьет, в смысле. Скорее всего... Но и себя в обиду не даст, а учитывая способности оборотней, битва будет еще та. Тут надо сделать что-то неожиданное и весомое, чтоб остановить их хотя бы для того, чтоб они выслушали Двуликую. Надо бы для начала услышать ее историю самому, но после вчерашнего я не мог не доверять ей, да и все мои внутренние инстинкты положительно отзывались о ней. Хм-м-м... Вчершняя эйфория, конечно, прошла, но я обещал защищать ее, а данное обещание — даже данное в запале — надо держать. "Все слова — слова чести, все деяния — отражение души." Так учили меня Старейшины. Да и не остановит моих собратьев что-нибудь менее важное, чем Клятва Жизни. И все же... Это ведь рабство. Почти. Вырваться из одного рабства, чтоб угодить в другое — это ж надо такую удачу иметь! Злая ирония... Хотя... Если бы она была эльфийкой, была бы мне мысль о Клятве ей так же пугающа?

Я задумался с внезапным интересом. Хмм... А ведь похоже, что нет! Если бы эльфийка или эльф спасли нас, я принес бы Клятву не колеблясь! Значит, все дело в ее принадлежности к Двуликим... Ну и что тут делать? Клятву-то надо от всего сердца приносить! Искренне! О, марнов зурр! Ладно, вначале поговорю с ней, может, что-нибудь еще придумаю...

Со стороны Дарьи послышался легкий шорох и и какое-то странное фыркание, словно чихание...или кашель. Я тут же отодвинул все размышления на задний план и взглянул туда. Дарья пребывала все еще в звериной ипостаси, и смотрела на меня. Она раскрыла пасть, и я ожидал, что она сейчас зевнет, но она тут же захлопнула ее и перекинулась в двуногую форму. Выглядела она как-то... не то виновато, не то озадачено. Чисто человеческим жестом она почесала затылок. Затем она с непонятным выражением спросила:

— И давно вы проснулись? Наверное, вам стоило разбудить меня — вы же время теряете...

Не понять — то ли обвиняет, то ли недоумевает...

Тем временем она поднялась и выгнулась, вытягивая позвоночник и словно сбрасывая остатки сна. Кошка, она и есть кошка! Стоит вот, принюхивается к ветру... В солнечных лучах она выглядела эффектно: волосы падали на спину золотым водопадом, сверкая, переливаясь, завораживая... Черная одежда лишь подчеркивала струящиеся по ним локоны. Черты лица были немного необычными для оборотней: узкие, а не широкие скулы, и довольно высокие, а вот глаза чуть уже и чуть более раскосые, чем обычно; зеленовато-жемчужное серебро радужки превратилось в серо-зеленый цвет. Ну и рост, конечно, не дотягивал. Может, не выросла еще? Так нет, выглядит вполне взрослой... А на лице ни малейшего признака высокомерности и злобы, да и вообще никакой маски — открытое и радушное выражение, немного наивности и самая толика какого-то непонятного чувства, застывшего в глазах. Такого знакомого... Где же я его видел? Ммм... Нет, не помню... Слишком оно неясное. И откуда она такая взялась?

— Там племянник твой не простынет? Все же вода с утра должна быть прохладной, чай, не горячие источники... — А? Я отвлекся от размышлений и понял, что все это время неотрывно смотрел на нее. Пристально и не мигая. Неудивительно, что она выглядит нервной... Постойте-ка, что там про племянника? У меня нет племя...а-а-а, она о Лриэт'але. С чему бы ему простыть в Иссешери? И что такое горячие источники? И откуда она, в конце то концов?

-Э-э-э... Ну-у, это сложно объяснить. Довольно невероятная история, к тому же. — к своему удивлению я услышал ответ. Это я что же, спросил и не заметил как? Похоже, что так.

Меня уже ничем не удивишь, посли встречи с ней... о чем я и не замедлил сообщить ей. А вот Лриэта надо все-таки позвать — ему тоже будет не лишним послушать ее историю, чует мое сердце. Обернувшись на мой зов, принц тут же увидел Дарью и в мгновение ока очутился за моей спиной. Да уж...

Дарья, казалось, не обратила на это никакого внимания. Тяжело вздохнув, она согласилась рассказать о себе, но только после приведения себя в порядок. Я решил, что пять минут трагедии не сделают и кивнул. Ей в спину. Кош-ш-шка!

А она не торопилась, фыркая, растирая лицо водой и... абсолютно игнорируя нас!!! Сколько можно умываться?! Я уже это озеро вдоль и поперек переплыть бы успел! Я уже было собирался окликнуть ее, когда она, наконец, направилась к нам. Лриэт тут же переместился подальше от нее. И облокотился на мой бок! Ай! Какие у него локти острые! И возразить нельзя, принц как никак... Дарья тем временем уселась напротив нас, и тоже постаралась сесть подальше. Я про себя хмыкнул и, поделив ягоды, протянул часть ей. Будет, не будет? Она не отказалась...Подсела поближе, забрала фалтринн с яаллием, и съела их почти что в один присест. Затем, собравшись с духом, она уже открыла рот для своего рассказа, когда вдруг застыла с самым несчастным видом. Губы слабо подрагивали, словно она пыталась вытолкнуть из себя слова и не могла. При взгляде на ее мучения левая бровь сама собой пополза вверх.

— Неужели так сложно?

— Да, — ее лицо было омрачено. Ну что ж, если она не против того, чтоб говорить, но просто не знает как, можно попытаться помочь ей.

— Хорошо. Начнем с простого... Тебе сколько лет? — мне и правда было любопытно.

— Девятнадцать. А ты знаешь, что у девушки возраст спрашивать неприлично? — Мне словно дубинкой по голове ударили. Девятнадцать?!! Загадок только прибавилось... Как ей может быть девятнадцать? Она же выглядит в самом крайнем случае не меньше, чем на тридцать. Я оборотней во время плена хорошо изучил, и в этом не могу ошибаться. Она должна выглядеть... ну... немного старше, чем Лриэт'аль. Милосердная Амрунн, нас спас ребенок!... От размышлений меня оторвал голос Дарьи:

— Э-эй! А тебе с Лриэт'алем сколько?

— А? — я отреагировал немного заторможенно. В свое оправдание, я и правда был потрясен. — Мне шестьдесят семь, Лриэт'алю — тринадцать.

Этот факт оказался таким же портясением для нее, по всей видимости, как и ее возраст для меня. Я покосился на Лриэта, и поправился — как и для нас. Ее глаза широко распахнулись, а рот открылся в удивлении.

— Сколько?! Но вы выглядите... — начала она было, но остановилась. Что? На сколько мы выглядим? Взросление и физически, и умственно у оборотней практически такое же, как у нас, эльфов. Уж если кто и нарушает все устои, так это она.

— Ассагир, а вы... — она снова заговорила, но как-то неуверенно — ... вы кто? Эльфы?

Аш торра энамарр... А кто же еще? Что, по нас не видно? Однако...

— Конечно, — я решил, что пора бы и задать главный вопрос, мучающий меня. — А где ты выросла, если не знаешь этого? Облик эльфов известен всем Двуликим...

Ответ меня ...сбил с толку. Она — из другого мира? Ну так и что? Что в этом объясняет ее странности? И почему у нее вид как у обвиненного, ожидающего приговора на суде Старейшин? И вообще...

— Так ведь все Двуликие — из другого мира! — я был полон недоумения. Но то, что я услышал дальше, поразило меня до глубины души.

— И что, они... мы все были людьми до прихода сюда? — вид у Дарьи был ошарашенный, и немного испуганный.

Я впал в ступор. Людьми? Это как? Что она имеет в виду? Неужели она намекает, что...

— Что значит — людьми? Невозможно поменять кем ты родился, это же очевидно! Двуликие всегда были Двуликими, и здесь, и там. Конечно, практически ничего не известно об их жизни там, но они совершенно точно всегда были Двуликими. А людей и эльфов, кстати, у них в мире не было — они довольно долго изучали здесь и нас, и человеческую расу. К людям они отнеслись с равнодушием, а вот нас невзлюбили мгновенно, при чем мы до сих пор не можем понять почему. — мне было интересно, знает ли она хоть что-то об этом. Все-таки оборотень... Она не знала. Но моя маленькая тирада послужила толчком, сподобившим ее, наконец, на более подробнвй рассказ о себе.

Выслушав ее, я задумался. Вроде не лжет, но история и вправду невероятная. Одно дело — попасть в другой мир; кроме оборотней, у нас бывали и другие гости из соседних миров. Самый близкий, и откуда у нас было немало визитов — мир Ннумры, Таящего Хаос, мир, носящий имя Эрнам. Наш мир назывался Хальмом, и был под покровительством Амрунн, Дарующей Свет. Поскольку наши покровители были братом и сестрой, то и мы, их обитатели, знали друг о друге, и могли общаться. Не все в наших отношениях было гладко, но и до полномасштабной войны дело не доходило. Был еще Мранну, Примиряющий Тьму, но он не имел своего мира, а хранил лишь одну расу — людей — зато в обоих мирах. Откуда пришли Двуликие — было непонятно, так же, как и почему они смогли сюда попасть, ведь Амрунн ревностно хранила Хальм от любых напастей и посягательств. Не только Двуликие пытались прорваться к нам, согласно Летописям Вечного Леса, но они первые сумели это совершить, и тем страшнее была для нас их ненависть... Лес стал единственным убежищем для нас, а теперь появилась Дарья — бывший человек! — и свободно вступала под своды этого убежища. А ведь люди не заступились за нас, когда пришли оборотни... Они с готовностью подчинились Двуликим, сэввур им в попутчики.

И все же... она спасла нас... И все ее странности становятся понятными ...отчасти. Человек из другого мира — может, там другие люди, не такие как у нас? "А может я брежу — люди везде одинаковые", — одернул я себя, — "она спасла нас только потому, что сама стала нечеловеком".

Неожиданно из-за спины раздался голос Лриэта, вырвав меня из мучительных раздумий:

— А почему ты не могла нас там оставить?

А ведь и правда, почему? Она же не подозревала, что ее-то как раз и не тронут.

— Потому что я не смогла бы жить, зная, что оставила умирать двух невинных лю.. существ, даже не попытавшись их спасти, особенно когда один из них — ребенок.

А-а-а... Э-э-э... Она что, серьезно? Когда люди стали такими благородными? Или у нее все в мире такие? Она выглядела искренней... Я вспомнил, как она подкралась к тому сторожившему нас фанатику, как она оглядывалась по сторонам, и только тут до меня дошло, как она тогда должна была бояться. Если она не знала... Если то, что она говорит — правда... О Амрунн, она ведь до сих пор считает, наверное, что если бы ее поймали, то сожгли бы рядом с нами ...как считала тогда и все равно пришла на помощь. А девятнадцать лет — ребенок по меркам оборотней, по меркам эльфов, ...даже по меркам людей. Сам не знаю почему, но у меня как-то вырвалось:

— Они б не тронули тебя, — мда-а, как-то запоздало я ее успокаивать решил. Вот и она меня не поняла...

— Что? — и удивление в глазах.

— Люди. — я решил перевести неловкий момент в момент обучающий. И ей это будет не лишним знать. — Они бы не осмелились тронуть тебя. Обидеть Двуликого — верный смертный приговор, и они это прекрасно знают. Ты могла просто потребовать нас, и они бы отдали без споров. Решили бы, что ты сама нас убить хочешь.

— Откуда мне было знать? — кончики ее ушей слегка дернулись в раздражении, и я еле сдержал улыбку. — Я только из их разговоров и поняла, к какой расе могу принадлежать, хотя уверенности и не было. Это ты потом подтвердил. Как узнал, к слову?