Вилли. Вигнолийский замок 2 (рабочее название)

Вилли впервые прокатился на авто и так уж получилось, что это была полицейская машина. Пол сумел довольно быстро оклематься от лицезрения Окна и как раз расспрашивал дядюшку о ближайших планах, когда поступил вызов.

— Что там? — переспросил Вилли, когда металлический голос, доносящийся из черной рации, замолчал.

— Авария, — откликнулся Пол и почесал макушку, щедро усыпанную темными кучерявыми волосами. — Хотите прокатиться?

Вилли никогда не видел аварий и не мог отказаться. Его манило все новое. Такова цена тысячелетней жизни — незнакомых вещей остается все меньше и любая неизведанная мелочь вызывает неподдельный интерес.

Дядюшка лихо прокатился на переднем сидении в сопровождении сирены. Другие машины расступались в стороны, освобождая дорогу. Даже светофоры, интересные штуки, регулирующие движение, не могли остановить стремительного Пола.

Авария была нешуточная. Это дядюшка понял сразу, когда увидел три покореженные машины. Догадаться, что произошло, не составляло никакого труда. Одно авто, синий шевролет, пыталось избежать столкновение с мальчиком, выскочившим на дорогу. Водитель резко вильнул и врезался в две другие машины. Однако ребенку все равно досталось и очень крепко. Он лежал на проезжей части в окружении небольшой толпы. Кто-то пытался раздвинуть людей, кто-то возмущенно кричал, проклиная медлительность скорой.

Вилли вышел из машины и приблизился к мальчику. Не нужно быть специалистом, чтобы понять, что ситуация выглядела скверно. Но дядюшка как раз специалистом был и отвел мальчику секунд сорок для дальнейшей жизни.

Вокруг суетились люди, какой-то старичок пытался изменить положение мальчика, чтобы облегчить страдания, друг старичка говорил, что лучше не трогать, потому что может быть сломан позвоночник, а Вилли просто смотрел. Дядюшка очень сильно не любил детей. Он не любил их не потому, что они часто шумели и совершали разные глупые поступки, а потому, что дети, как правило, ни в чем не повинны. Ведь, действительно, в чем их вина? В небольшом вранье, которое происходит, скорее, из-за бурной фантазии, чем из-за корыстных стремлений? В желании стащить сладости? Это все не считалось. Дети были бесполезны для дядюшки!

И сейчас, глядя на умирающего мальчика, Вилли чувствовал, что вот, еще один ускользает от него. Ребенок не вырастет и не получит возможность сделать что-то из того, что заинтересует дядюшку. Хотя Вилли понимал, что пока не способен охватить всех людей своим пристальным вниманием, однако не мог смириться даже с небольшой потерей. Тем более, что дядюшка своими глазами наблюдал, как эта потеря становится неотвратимее.

Шли последние секунды. Мальчик уже перестал дышать, агония закончилась. Его лицо расслабилось и приняло спокойно-отрешенное выражение. Вилли подумал, что если бы мир был устроен справедливо, то дети вообще никогда бы не умирали. Они бы доживали до зрелых лет и показывали бы, на какие неприглядные дела способны. Вилли совершенно не мог смириться с такой несправедливостью, разворачивающейся прямо перед ним. Он быстро оглядел стоящих рядом людей и... решил дать мальчику шанс.

Глава 11

Утром следующего дня мы с Ритой заглянули к оценщику. К тому самому, которому я оставил пять золотых монет. Хотя Виктор Витальевич пообещал снабжать меня деньгами, я не желал принимать его помощь. Еще не хватало брать деньги от этой компании. Я бы скорее от Вилли взял, ведь он пока что мой формальный союзник.

Оценщик Стив выглядел довольно озадаченным, когда выложил на стеклянный стол мои монетки.

— Где вы их взяли? — блеклые серые глаза перескакивали то на меня, то на Риту.

— Это неважно, — ответил я. — Сколько они стоят?

Стив замялся. Его морщинистые руки почти постоянно двигались.

— Я затрудняюсь с оценкой, — сказал он. — Тут очень запутанное дело.

— В чем оно запутано? — тут же встряла любопытная Рита.

Стив пожевал губами.

— Понимаете, никто не знает об этих деньгах. Фактически их не существует. Страны, которая их отчеканила, нет. Но монеты были в обращении долгое время. Прошли через многие руки!

— Это как? — удивилась блонди. — Может, они искусственно состарены?

— Если бы..., — тяжело вздохнул Стив. — Вы точно не хотите рассказать мне, откуда они взялись?

Я молча покачал головой.

— Так почему вы думаете, что они не состарены? — не унималась Рита.

Я, признаться, уже позабыл, когда встречал в последний раз такую любопытную девушку.

— Потому что они выпущены в разное время. Это совершенно точно. Вот эта и эта с интервалом лет в сто. Посмотрите на профили. Монета с бородатым лицом была отчеканена раньше.

— Как вы определили?

— Девушка, я в этом бизнесе всю свою сознательную жизнь, — покровительственно улыбнулся Стив, — и уж знаю, о чем говорю. В этих монетах странно все. Надписи неизвестно на каком языке, профили, которые очень похожи друг на друга длинными носами.... Можно подумать, что все эти люди — родственники принца Конде. Монеты отчеканены в одном и том же месте, но в разное время и прошли через много рук.... Я не понимаю. Ничего не понимаю!

— Так монеты мало чего стоят? — Рита наконец задала полезный вопрос.

Стив поморщился, видно было, что признание выходило у него с трудом.

— Ну почему мало.... Я поговорил с людьми. Некоторые коллекционеры желают иметь такие странные монеты. К тому же, деньги-то золотые.... хотите две тысячи за каждую?

— Пять! — тут же без всякой паузы откликнулась Рита. — Пять тысяч и мы договоримся!

Теперь блонди мне уже нравилась. Когда дело доходило до денег, то она не стеснялась торговаться.

— Ну, пять — это много, — встряхнул седой головой Стив. — Три.

— Четыре с половиной! — гордо произнесла Рита. — Вы же наверняка перепродадите их еще дороже.

— Я не все перепродам. Некоторые оставлю себе, — честно ответил Стив. — Три с половиной и по рукам. Больше дать не могу.

Но мы в конце концов поладили на четырех.

Я продал ему десяток монет и превратился в человека, у которого теперь были деньги на карманные расходы.

Затем мы с Ритой заехали за припрятанным мечом. Блонди болтала всю дорогу, пытаясь выведать у меня секрет происхождения монеток. Но я отделывался ничего не значащими фразами и думал о том, как поведет себя Рита, если узнает всю правду о происходящем. Она слишком любопытна, таким нельзя доверять тайны. Каждая тайна будет только подстегивать любопытство и никогда его не насытит.

Когда я вытащил меч из-за столба, девушка лишилась дара речи. Но, впрочем, быстро обрела его вновь.

— Откуда это, Арт?! — брови блонди стали похожи на треугольную крышу домика. — И как ты это сюда притащил?!

— Рита, это неважно, — ответил я, пряча меч в багажник. — Мы сейчас должны встретиться с девушкой, которая утверждает, что родилась здесь, а я уверен, что она появилась на свет и выросла совсем в другом месте. Вот что важно!

— Для мужчин девушки всегда важнее всего, — пробурчала блонди.

Я специально договорился с Эмилией встретиться около ее дома. Мне хотелось изучить обстановку.

Она жила с родителями в многоквартирном трехэтажном доме старинной постройки. Около подъездов стояли каменные львы, окруженные высокими чашами для цветов. Эмилия ждала меня, прислонившись к морде одного из этих столетних львов. Яркая фиолетовая куртка девушки притягивала внимание издалека.

Мы поздоровались и я сразу же спросил, нельзя ли подняться к ней в квартиру, чтобы попить воды. Мне хотелось встретиться с ее родителями и убедиться, что они существуют.

Эмилия посмотрела на меня проницательным взглядом серых глаз, явно что-то заподозрила, но согласилась. Мы поднялись на второй этаж, открыли черную массивную дверь и оказались в просторнейших апартаментах. Я сразу понял, почему Эмилия пока что живет с родителями: места там было навалом.

Мама и папа Эмилии оказались приятными людьми. Отец работал инженером, а мать заправляла сетью детских садиков. Они не вызвали никаких подозрений, когда косвенно подтвердили, что Эмилия действительно родилась и выросла в Чикаго.

Я спускался по лестнице, одолеваемый бурлящими мыслями и сомнениями. Мне хотелось еще наведаться к соседям, но Эмилия бросала на меня такие взгляды, что это показалось лишним.

Когда мы оказались на улице, девушка заговорила со мной знакомым тоном Шерлока Холмса:

— И зачем было нужно устраивать это представление? Вас ведь не мучила жажда. Вы просто собирались поболтать с моими родителями! Обо мне! С самого начала все запланировали, когда предложили встретиться около моего дома!

Я точно знал, что главное в общении с Эмилией — искренность. Потому ответил так откровенно, как только мог:

— В мире много загадок, Эмилия, и вы — одна из них. Я готов поклясться, что знал вас раньше. Но это невозможно! Факты указывают на то, что вы действительно провели в Чикаго всю юность. Я хотел удостовериться, нет ли тут какой-то ошибки.

Эмилия смотрела хмуро и разглаживала воротник куртки, что являлось тоже знакомым мне признаком раздражения.

— Арт, понятно же, что это была не я. Вы знали какую-то другую девушку, похожую на меня. В мире, помимо загадок, существуют и двойники.

Рита не участвовала в разговоре. Она молчала и только переводила взгляд то на меня, то на Эмилию.

Я пожал плечами. Эх, как мне не хватало моих советников! Я ведь завел привычку устраивать советы по любым сложным и запутанным поводам. А сейчас приходилось искать ответы в гордом одиночестве. Но загадка Эмилии, пожалуй, заинтересовала бы и дядюшку. Я бы с ним тоже посоветовался, если бы он не пытался избежать встречи со мной.

— Понимаете, Эмилия, в мире есть, конечно, двойники. Некоторые очень сильно похожи друг на друга. Это большая редкость. Но скажите, пожалуйста, каковы шансы встретить не просто двойника, а двойника во всем? В привычках, в жестах, в мимике, в этих ваших дурацких шахматах и в тяге к абстрактной живописи?

Эмилия отпустила воротник куртки и устремила взгляд куда-то поверх крыш. Она задумалась.

Я ждал ее ответа и любовался волнистой прядью светлых волос, которая слегка поблескивала на солнце.

— Конечно, таких двойников трудно представить, — наконец произнесла Эмилия, возвращая взгляд на землю. — Но все бывает. Среди моих подружек есть те, кто любит живопись и немного играют в шахматы. Они не очень на меня похожи внешне, разумеется.

Я улыбнулся. Эмилия сама слабо верила в то, что только что сказала.

— Ваших подружек вы отбирали сами. Руководствуясь вашими же интересами и привычками. Конечно, они любят живопись! Вы ведь наверняка познакомились с ними в какой-нибудь художественной школе. И скажу больше. Ваше имя! Имя ведь то же самое! И это невероятно само по себе. Почему вас зовут не Алисия, не Энн, не Мишель, а именно Эмилия?

Теперь даже Рита хмыкнула.

— Да, почему? — удивленно спросила она. — Так не бывает!

— Я не знаю..., — Эмилия тяжело вздохнула. — Не знаю. Вы наверное должны рассказать мне все по порядку. Как вы встретились с той Эмилий, где, что потом произошло.... У вас есть ее фото?

Я расстегнул воротник куртки и достал небольшой золотой медальон на цепочке. Там, внутри, был портрет Эмилии, который Никер написал по памяти после ее смерти.

— Вот, взгляните, — я раскрыл медальон и показал моей собеседнице ее же изображение.

На портрете волосы были распущены и украшены жемчужными бусинами. Серые глаза смотрели, как и положено, очень внимательно, на шее красовалось бриллиантовое ожерелье, а широкий разрез голубого платья позволял увидеть белую кожу плеч.

Эмилия не издала ни звука, зато Рита, заглянувшая через мое плечо, воскликнула:

— Ого! Это все настоящее? Драгоценности?

— Настоящее, — подтвердил я.

— А девушка на портрете очень похожа. Одно лицо, — Рита спохватилась и вспомнила, что разговор велся вовсе не о драгоценностях.

— И как вы это сами объясняете? — Эмилия мучительно сдвинула брови. Она всегда так делала, когда оказывалась в трудной ситуации.

Я убрал медальон и тоже посмотрел поверх крыш. Если бы у меня было хоть одно подходящее объяснение, то я бы чувствовал себя счастливее.

— Не знаю. Совсем не знаю. Такое ощущение, будто кто-то, непонятно кто, решил, что моя Эмилия не должна была умереть. И каким-то образом познакомил меня с вами, ее копией. И этот кто-то, к тому же, еще очень любит все делать наверняка. Ему было мало добиться идеального сходства, он еще и назвал вас Эмилией, чтобы уж точно не было никакой ошибки.

— Смешная версия, — Эмилия наконец улыбнулась. — Какие у вас планы на сегодняшний день? Я, например, полностью свободна и готова составить вам компанию.

Глава 12

Вилли давно собирался ознакомиться с современным огнестрельным оружием, еще с тех пор, как услышал о нем от 'переселенцев' с технологической Земли. Теперь же случай представился: дядюшка сходил с Полом в полицейский тир. Нельзя сказать, что Вилли пришел в восторг от прогресса военного дела. Он просто наблюдал. У него имелся практический интерес: перед ним стояла задача создать пуле— и взрыво-устойчивых помощников-големов.

Сам же Вилли давно уже позаботился о себе. За тысячелетия вынужденного заточения он продумал все возможные варианты защиты. Рассказы пришельцев из технологического мира тоже внесли некоторые коррективы в систему самообороны дядюшки. Его было трудно даже временно нейтрализовать, а еще труднее — убить бесповоротно и окончательно. Вилли довольно преуспел в технологии самовозрождения.

Глава 13

Я собирался провести весь день исключительно с Эмилией, но Рита, как назло, не отставала. Блонди была не только любопытной, но и прилипчивой. Эмилия почему-то симпатизировала ей и в результате, когда мы зашли в кафе, я рассказал Эмилии лишь то, что знала Рита. Что, дескать, мы охотимся за моим родственником, который стал вести себя необычно на почве выдающегося интеллекта.

Эмилия может быть не поверила бы мне, но Рита с готовностью подтвердила все сказанное и даже перечислила пострадавших, которых мы навестили.

— Из всех них отделался легким испугом лишь охотник, который убивает медведей ударами зайца по голове, — подытожила Рита.

— Ударами кабана, — уточнил я. — Кабан все-таки тяжелее будет. А убить медведя с помощью зайца может только гораздо более опытный рассказчик.

Эмилия не совсем поняла, о каких медведях и зайцах мы говорили. А объяснить ей я не успел — помешал звонок от Виктора Витальевича.

— Арт, наш знаменитый сыщик хочет встретиться с тобой, — сказал он мне. — Полагаю, он сообщит всем нам, где скрывается Вилли.

— Со мной девушки, — ответил я, посматривая на лучистые глаза Эмилии. — Их брать?

— Обязательно! — пророкотал голос в трубке. — Мистер Дюпон очень хочет их видеть. Особенно твою Эмилию.

— Почему? — тут же отреагировал я, теперь уже наблюдая, как Рита сражается с куском толстой пиццы.

— Не знаю. Может, его заинтересовало появление двойника Эмилии. Это очень любопытная ситуация. Необъяснимая. Пока необъяснимая. Я надеюсь, что мистер Дюпон прольет свет на это дело. Записывай адрес....