Волна вторая: Последствия

— Профессор! Я уже и не надеялась встретить Вас где-то за пределами школы...

Глава десятая

Вслед за мадам Помфри из камина вывалилась Анджелина Джонсон, охотница сборной Гриффиндора и даже ее капитан. С ее уходом, да еще и без Гарри наш Дом не мог на многое рассчитывать в единственном спорте Хогвартса.

— Профессор! Я уже и не надеялась встретить Вас где-то за пределами школы... — все присутствующие, хоть краем уха слышавшие о привычках Снейпа, недоуменно переглянулись. Представить, что кто-то из гриффиндорцев желал встретиться с профессором зелий, не вынуждаемый к этому крайней необходимостью... для многих это было "сверх пределов вообразимого".

— И, тем не менее, я здесь. Перед Вами. — Яда, растворенного в этой фразе, казалось, должно было хватить на то, чтобы прикончить всех присутствующих как минимум десяток раз.

— Замечательно, — Анджелина, казалось, даже не заметила сарказма профессора. — И я давно планировала Вам кое что сказать! — Снейп поднял бровь в поощряющем жесте. — Вы — урод! Из-за Вас я, вместо того, чтобы учиться медицине — вот уже третий месяц учу распроклятые зелья... Вы ..., и ..., Вас на ... и в ... , и ржавой кочергой четырежды сверху! Вы чуть не загубили мечту всей моей жизни, Вы ...! Но мадам Помфри все равно обещала помочь мне при пересдаче и взять меня в личные ученицы. Вот!

На лице того идиота, которого мне, с величайшим стыдом приходится называть братом, расплылось выражение неземного восторга. Тонкс же, как ни странно, напружинилась, как будто готовясь бросится на защиту профессора. Хотя да... она же — аврор. А значит по зельям у нее — "Превосходно" на СОВ и как минимум "Удовлетворительно" на ЖАБА... Но все равно как-то странно.

Впрочем, помощь метаморфа Снейпу не понадобилась. Он задумчиво поднял другую бровь, и произнес:

— Анджелина Джонсон... Помню. На СОВ Вы, в присутствии многоуважаемой... — на лице зельевара крупными буквами было написано: насколько "много" он уважает министерскую комиссию, — ...комиссии, при попытке приготовить зелье Кошачьего глаза, помешали его против часовой стрелки, да еще и вместо мухомора пантерного изволили добавить мухомор красный... Знаете, такого впечатляющего результата после Вас удавалось достигнуть только нынешнему наследнику рода Лонгботтом, да и то лишь изредка. И после этого Вы рассчитывали на что-то кроме "Тролля"? — Анджелина в ходе отповеди только и могла, что открывать и закрывать рот. — А ведь отличия мухоморов пантерного и красного, и их символического влияния в составе зелья мы подробно рассмотрели на соответствующем занятии. Ах, да, Вы же его тогда прогуляли, устроив внеплановую тренировку по квиддичу. Видимо, перспектива опередить моих подопечных грела Вас больше, чем "мечта всей жизни"? К тому же, могу Вас уверить, что мадам Помфри, не будучи связана куцей министерской программой, увы, обязательной для меня, как преподавателя Хогвартса, даст Вам больше знаний именно в той области, в которой Вы и собираетесь специализироваться.

— Анджи, помолчи! — мадам Помфри прервала так и не начатую тираду, которая уже готова была сорваться с языка Анджелины. — Профессор Снейп прав. К тому же, своими упорными занятиями со мной ты продемонстрировала стойкость и готовность преодолевать препятствия, что в нашем деле намного важнее, чем формальные оценки. Но мы пришли сюда не для того, чтобы ругаться с профессором, а для того, чтобы обследовать девочку, подвергшуюся воздействию неизвестного ритуала. Как я вижу, звезда уже расчерчена, и нам осталось только, если профессор не возражает, преобразовать ее, приспосабливая к нашим нуждам. Приступайте, Анджи.

Пока Анджелина возилась с той пентаграммой, с которой я только что встала, мадам Помфри приказала мне замереть. Я стояла, а она ходила вокруг меня, периодически взмахивая палочкой, и произнося какую-то тарабарщину, в которой я улавливала некоторые корни из английского, латыни и даже, кажется, старофранцузского... но не могла уловить хоть какого-то смысла.

— Хорошо, — школьный колдомедик прекратила свои экзерсисы, и присмотрелась к тому, что делала Анджелина. — Поправьте, пожалуйста, символ "Время". В нем дуга не должна касаться диагонали, — под удовлетворенным взглядом Снейпа Анджелина снова опустилась на колени и что-то там исправила в пентаграмме, — а теперь, милочка, ложитесь.

Я, раскинув ноги и руки, снова устроилась в пентаграмме, из которой только что поднялась. И снова лился непонятный речитатив, полыхали вспышки непонятных цветов, изредка слышалось даже негромкое пение.

— Все, можете подниматься, — когда я уже готова была заснуть, меня разбудил резкий запах и голос мадам Помфри. — Профессор Снейп, Вы были правы. Девочка здорова настолько, что я ни разу не видела таких здоровых учеников в своей школе за все время ее существования. Тем не менее, мисс Уизли, при малейшем недомогании — не стесняйтесь обращаться ко мне. А когда Вы вернетесь в школу — я буду наблюдать за Вами в течение первого семестра.

Произнеся эту страшную угрозу, мадам Помфри скрылась в камине.

Я поднялась, и оправила задравшуюся юбку, бросив злобный взгляд на Рона. Братец, как выяснилось, без зазрения совести пялился на мои ноги, пока они не были прикрыты. Убью! Впрочем, этот гад успешно сделал непонимающее лицо... Или — действительно не понял? С него станется!

Рон убежал наверх, а взрослый занялись горячим обсуждением чего-то малопонятного и неинтересного. Так что я оттащила Тонкс в сторону, и потребовала ответа:

— Тонкс, ты что — всерьез собиралась защищать Снейпа?

— Ага! — весело кивнула мне метаморф, сменив цвет с рыжего на русый. — Нас Аластор еще на самых первых уроках агентурной работы учил, что если что-то надо от мелкой шелопуни, вроде Флетчера — на них надо "давить, давить и давить, пока не сломаются". Но если нужно сотрудничество от серьезного человека — надо постараться найти что-то, чем ТЫ можешь быть для него полезен, какие-то общие интересы.

— И что же тебе нужно от Снейпа? — поинтересовалась я.

— Кто еще возьмется учить аврора черной магии? — вопросом на вопрос ответила Тонкс, и я не могла не признать, что она права. Впрочем, я вообще не знаю никого, кто мог бы учить ЭТОМУ. Ну... кроме Того-кого-нельзя-называть и его сподвижников.

— А что заставляет Вас думать, что я на это пойду? — Снейп подкрался незаметно.

— Мне очень нужно Ваше сотрудничество в этом вопросе, — ничуть не смутилась Тонкс. — Так что, думаю, мы найдем общий язык.

— Хм? — если бы таким взглядом окинули меня — я бы залилась краской и постаралась прикрыться хотя бы руками... Тонкс же всего-навсего несколько раз поменяла цвета. — И зачем Вам это нужно?

— Это нужно мне прежде всего потому, что некая точка "чувствительность которой для аврора важнее, чем любые академические знания" (это я Грюма цитирую, если что), просто вопиет о том, что именно меня приставят присматривать за нашей сладкой парочкой — Гарри и Гермионой. И мне до зарезу нужно знать — от чего их надо кровь из носу, но оттащить, хотя бы и за шкирку.

— Солидное обоснование, — согласился Снейп. — Я подумаю, чем бы Вы могли быть мне полезны.

В этот момент на пороге Норы показалась наша соседка — Луна. И я сразу поняла, что третья "темная привязка", о которой говорил Снейп — идет именно от нее. Неужели я тогда сбросила на нее столько Силы, что образовалась постоянная связь? И что мне с этим делать?

— Миссис Уизли... — встряхнув волосами заявило это белокурое чудо. Надо признать, что так хорошо, как с ней — мне не было ни с кем из моих "жертв". И только Гарри в ходе ритуала... Упс. Не стоит об этом. А то защита — защитой, но Снейп очень уж близко. — ...а Джинни — тут? Я хотела бы...

Не дожидаясь, пока Луна объяснит, зачем она пришла, я выскочила из нашего угла, схватила ее за руку и потащила к камину.

— Мам! Ночевать я буду у Гарри! Гриммо, 12!

И, не выпуская ладошки Луны, я нырнула в зеленое пламя, не дожидаясь маминой реакции.

Глава одиннадцатая

Появление Луны в нашем доме-крепости было... феерично. Когда камин неожиданно вспыхнул зеленым через пару часов после ухода Джинни и Тонкс, мы с Гермионой сидели в одном кресле и в четыре руки листали огромный том "Решения Визенгамота о наследовании несовершеннолетними главенства в древнем и благородном роду". Пока что мы с любимой пришли к выводу, что мои шансы выбраться из-под опеки Дамблдора — призрачны. Так что оставалось только одно решение — не выходить из своей крепости, куда директору школы нет хода, и дожидаться моего совершеннолетия. С другой стороны, нас очень порадовало, что в прерогативы опекуна не входила возможность разорвать брак, заключенный "на браслетах", "волей Магии". Правда, с тех пор, как мы увидели весь процесс формирования брачных браслетов, утверждение "брак заключен волей Магии" вызывало у нас с Гермионой несколько нервный смех. Но это не меняло основного факта: пока браслеты на нас — отыграть церемонию обратно, вернув нам холостой статус — не представлялось возможным даже для всемогущего Великого мага и Верховного чародея Визенгамота.

До конца огромного тома было еще очень далеко, и мы не теряли надежды найти прецедент, который позволит нам освободиться от опеки, хотя бы на основании "ненадлежащего исполнения обязанностей опекуна, подвергшего опекаемого смертельной опасности"... Но увы... Похоже, эта попытка была заведомо обречена на неудачу, так что не стоило даже и начинать. Дамблдор объявит, что намеревался "как следует подготовить Гарри к реальной жизни", как это сделал лорд Алиот Блэк, когда разбирались его права опеки в отношении Сантоса Мракса в 16-м веке... И, поскольку Визенгамот тогда объявил, что опекун был в своем праве — то и сейчас у него не будет иного выхода, кроме как признать право Дамблдора.

Мы с Гермионой как раз переглянулись, когда я нашел историю Сантоса, которого опекун отправил сражаться с драконом, но тут из камина вылетела перемазанная сажей Джинни, а следом за ней — выступила Луна, на которой не было ни единого пятнышка. И с ее появлением начались чудеса.

Во-первых, я заметил тонкую нить, связавшую двух появившихся девочек. Во-вторых, как только Луна увидела нас с Гермионой, нить... по-другому не скажешь: раздвоилась, и накрыла и нас.

— И что это было? — удивилась любимая.

— Лунные грезы позволили мне принять в сердце своем тех, кто летит с разноцветными ветрами.

— С изменчивыми ветрами? — удивилась любимая. — А не "Искателей совершенства"?

— Лишь краем наслаждение совершенством коснулось вас, лишь короткий взгляд Принца Тьмы коснулся ваших путей, но разноцветные ветра несут вас сквозь бури времени...

Честно говоря, челюсть я поймал лишь в паре дюймов над полом. Я посмотрел на Гермиону, Гермиона посмотрела на меня... и мы дружно решили не задавать напрашивающийся вопрос, оставив его на волю всесильного времени. Вместо этого мы дружно пожалит плечами, и спросили совсем не то, что собирались:

— Все-таки, что ты сделала?

— И почему? — добавила Гермиона.

— Хорошо, — кивнула Луна. — Расскажу я вам, — голос девочки изменился. Она как будто начала рассказывать нам старинную легенду. — Лишь два раза сборище Луга должно было опуститься перед тем, как призыв Дикого кабана настиг бы юную Луну. В тот день пришли в дом семьи нашей гости, что вместе с матерью Лунной труды продолжали в той доле Власти, что Тайнам сопричастна. Отца тогда не было с нами — в путь дальний отправился он, дабы найти материал, мамой запрошенный для исследований ее. Грозно говорили гости, что тайны, что мать Луны поднять из забвения желала — опасны, и в покое тьмы оставаться должны. Не согласилась с ними Селена, и возражала... но слова сила отступила перед мощью заклятий, и двое из пришедших маму с собой забрали во двор... Двое же оставшихся... Долго любили они нежную Луну... Хоть часть той ласки и радости вернуть бы им Луна хотела. А потом... вывели Луну во двор, и смотреть заставили, как огонь небес матери моей коснулся. С тех пор видит Луна фестралов, вестников Вечной Леди. И до тех пор, пока Хель гостей дорогих не примет — меж лунопухов и нарглов беспечная Луна от себя самой прятаться будет.

Я заглянул в глаза любимой, и понял, что в них горит то же самое адское пламя, что и в моих.

— Гарри... — спертым, задыхающимся голосом произнесла Гермиона. — Ей был девять лет!

— Мы найдем тех, кто сделал это, — прошипел я, чудом не сорвавшись на серпенарго. — Много добра нанесем им, причиним разнообразную пользу и подвергнем искренней, неподдельной заботе! Гермиона... те книги... — я запинался, поскольку горло мое сжимала ненависть, — ...за авторством добрых обитателей солнечного Комморага... ты их не потеряла?

— Нет, разумеется, — любимая говорила спокойным голосом... но благодаря связавшим нас браслетам я отчетливо понимал, что Гермиона полностью разделяет мои чувства. — Все они в целости и сохранности... и готовы послужить главе рода Блэк. Но это не объясняет, — обратилась она к Луне, — почему ты решила необратимо привязать себя к нам. Мы бы и так...

— Боялась Луна, что радости материнства не испытать ей, — Луна начала отвечать, не дожидаясь, пока Гермиона сформулирует вопрос. — Даже взгляды мальчиков терпеть трудно мне было. И лишь сегодня увидела я того, кого не смогла бы оттолкнуть. Пожалуйста... — Луна опустилась на колени под ошеломленным взглядами остальных присутствующих, — пусть Гарри подарит мне лишь одну искру радости. Клянусь, не буду просить о бо...

В этот момент Гермиона просто заткнула рот Луны. Я уже собирался сказать, что мне нужна только любимая... когда эта самая любимая резко кивнула, как будто соглашаясь с какими-то своими мыслями, и произнесла:

— Я — согласна. С одним условием: я — буду первой, кто выносит ребенка от Гарри. — С этими словами Гермиона взяла лежащую на камине палочку, и направила ее на Луну, произнеся несколько не понятных мне слов.

Я чуть не сел на пол. Помешало только то, что я только что поднялся из кресла... в которое и рухнул обратно.

— Гермиона... что...

— Не только ты чувствуешь меня... улыбнулся любимая. — Благодаря этому... — она коснулась браслета на своей руке, — и я чувствую тебя. Ты хочешь ее, хоть и стараешься закрыться от этого. Но... если нас уже втроем, а отнюдь не пара — то почему бы не быть и четвертой? Надеюсь, имеющегося количества тебе хватит?

Я только судорожно кивнул, пытаясь сказать, что мне и ее одной хватает... но был проигнорирован.

— Вот и замечательно! — радостно заявила Гермиона. — Джинни...

Тут же выяснилось, что рыженькая уже успела зайти за спину своей блондинистой подружке, и теперь сжала ее груди, направив их в мою сторону.

— И-и-и! — тоненько запищала Луна, но в этот момент успевшая приблизится к ней Гермиона заткнула ей рот поцелуем. Этого я уже не выдержал. Поднявшись из кресла я подошел к копошащейся кучке, и положил руки на бедра Луны, приподняв подол ее платья...

Но внезапная мысль заставила меня остановиться. Джинни прошла сама и провела Луну. А не сможет ли Тонкс прийти? Да еще и не одна, а, скажем, с Ксенофилусом? А мы тут...