Час "Х": Тени башен

Заняв позицию в углу, напротив двери, обшитой металлическими полосами, Александр прикрыл глаза и задремал.

Грохот засова разрушил его поверхностный сон. Темнота, окружавшая подполковника и узкий, бледный луч розового цвета, падавший из узкой щели под потолком, давали знать о наступившей ночи. Слегка передернув плечами, Александр насторожился. В его ведомстве тоже предпочитали проводить допросы особо опасных ночью, выбивая их из привычного ритма жизни.

В свете масляного фонаря, показавшегося в проеме двери, в камеру мягко ступило животное, размером с немецкую овчарку. Да только собакой оно было вряд ли. Скорее, помесью крупной кошки и гончей, что-ли? А вот цвет у твари странный, тускло-черный. Животное, оскалив крупные клыки, и без того торчащие над узкими губами, угрожающе рыкнуло, и замерло в шаге от подполковника. Вошедший следом за ним человек небрежно передал лампу стражнику и застыл у входа. Черный плащ, с рукавами и капюшоном, полностью скрывал его лицо и фигуру, не давая ни малейших зацепок. Спустя несколько очень долгих секунд молчания, гость сбросил капюшон и аккуратно снял скрывавшую его лицо маску.

Склонив голову, чтобы отклониться от бьющего прямо в лицо света, Александр разглядывал того, кто пришел его допросить. Европеоидные черты лица, бледная кожа, узкий череп, высокий лоб. Очень длинные волосы белого цвета, убранные в хвост. Глаза карие, особых примет не имеет. На этом пункте подполковник споткнулся, так как вошедший в камеру человек улыбнулся ему, склонив голову. Особые приметы имелись. Верхние резцы посетителя представляли собой четко выделяющиеся клыки, тонкие, иглоподобные и более длинные, чем передние зубы. Задумчиво разглядывая мутанта, подполковник почему-то вспомнил старый фильм, "Интервью с вампиром". Ну да, "вампиры, притворяющиеся людьми, которые притворяются вампирами". В этот момент он очень резко ощутил нехватку под рукой привычного ПМ.

Длинноволосый, продолжая улыбаться, внимательно разглядывал его самого. Задержав взгляд на правом плече, с татуировкой пантеры, знаком его подразделения, мутант нахмурился. Спустившись по ступенькам чуть ниже и напряженно глядя подполковнику в глаза, он спросил:

— Ос шиархе нитхе эс оши Кира?

Попытавшись осмыслить фразу, подполковник нахмурился. Ну, жрать его прямо сейчас никто не собирался, потому он счел нужным честно признаться:

-Змеиным не владею.

Зубастая тварь низко рыкнула, а волосатый парень, обернувшись к стражнику, произнес:

-Хиссин эт чи. Ехсьи шикруш!

Александр, проводив взглядом удаляющихся из камеры мутантов и дождавшись щелчка закрывшейся двери, расслабленно откинул голову к стене.

Что греха скрывать, при виде зубов длинноволосого как говорится "очко сыграло". Что же это за место? И как здесь живется его жене, ведь это она сюда его позвала? Или нет? На этой мысли сердце подполковника замерло, пропуская удар. Пи...ц. Да нет, ну не может быть таких странных совпадений!

Затишье продлилось недолго — ровно столько, чтобы мужчина успел принять решение: уходить из этого места максимально быстро и приступил к первой фазе своего побега. Извернувшись, он протолкнул тело назад, сквозь кольцо связанных за спиной рук, со скрежетом зубовным протаскивая их вперед.

Скрип открывающегося замка заставил его быстро откатиться в противоположный угол, куда свет от двери практически не падал, и замереть.

Вернувшийся мутант, как и прежде сопровождаемый стражем и адской гончей, держа в руках небольшую коробочку, двинулся к Александру. А вот этого в планах подполковника точно не было! Длинноволосый, словно почуяв напряжение лежащего на полу человека, остановился, вскидывая узкую ладонь в успокаивающем жесте. Поколебавшись, он открыл коробочку, доставая оттуда что-то очень маленькое. Присмотревшись, Александр не поверил себе — серьгу?! Происходящее окончательно перестало ему нравиться.

Мутант настороженно поглядел в глаза человека и быстро воткнул острый конец украшения в свою мочку, не обращая внимания на струйку крови, брызнувшую на его плащ. Затем, медленно присел перед Александром на корточки и протянул ему вторую серьгу. Черте что! Смысл данного ритуала абсолютно не укладывался у подполковника в голове, но и время для атаки — не подходящее. Вот пса бы отсюда убрать, тогда можно и действовать! А сейчас... Ну, несколько минут можно и потерпеть цацку в ухе...

Выждав несколько секунд, вампир медленно протянул руки к голове мужчины и резко воткнул штырек серьги ему в ухо. Мгновенный болезненный всплеск тут же утих, оставив за собой только тянущую тяжесть и жжение. Удовлетворенно качнув головой, мутант, не моргая, уставился в глаза подполковника.

Объяснить для себя то, что произошло дальше, Александр не смог, и потому просто принял как данность. В его воображении возникла письменная доска. Обычная, школьная, черного цвета, потертая и поцарапанная, с разводами меловой пыли от сухой тряпки. Со скрипом невидимого мелка на ней начали появляться корявые буквы, как будто выписанные рукой не слишком трудолюбивого первоклашки. Стряхнув с себя изумление, подполковник начал читать.

'-Ты маг?'

Невольно цыкнув, подполковник вздохнул. Если бы! Ну, как-то надо отвечать? Четко представляя про себя написанное слово, он произнес его еще и вслух:

-Нет.

-Кто?

-Человек.

-Зачем портал?

-Не знаю.

-Как попал?

-Затянуло.

Мутант задумался. Еще раз остро глянув на татуировку, спросил:

-Что надо здесь?

-Ищу другого человека. Пропал.

-Ты человек Киры?

Теперь задумался подполковник. Затем решительно качнул головой:

-Нет.

-Чей?

В смысле, чей? Видимо, уловив секундное замешательство мужчины, вампир переспросил:

-Кто твой лорд?

Вопрос, как сказала бы Каська, на восемнадцать миллионов. Усмехнувшись, Александр все же ответил:

-Директор Федеральной службы безопасности.

С недоумением оглядев Александра, вампир нахмурился и повторил вслух, делая ударение на последнем слоге:

-Дирехтар?

В этот момент, прервав их странную беседу на подобии 'пиджина', в дверь камеры заглянул еще один беловолосый, делая нетерпеливый знак стражнику.

Допрашивавший Александра мутант резко обернулся и, плавно поднявшись с корточек, шагнул к двери. Он заговорил с пришедшим так тихо, что до прислушивающегося подполковника долетали только шипящие звуки чужого языка. Мысленная доска не изменилась, все так же продолжая радовать своего единственного зрителя бессмысленным словом 'дирехтар'.

И вдруг, в мгновение ока, все изменилось. На ошеломленного подполковника хлынул поток чужих чувств, едва не заставив его задохнуться.

Скорбь. Гнев. Безысходность. Яростная готовность. Письменная доска вдруг поменяла цвет, став из черной — цвета насыщенной венозной крови. И там, на самом дне этого чудовищного коктейля, Александр почувствовал то, что испытывал многие годы сам: безответную, абсолютно безнадежную привязанность к единственной женщине, присыпанную пеплом тоски.

Мутант недовольно повернул к нему нахмуренное лицо и по красной доске побежали черные буквы:

-Ты — здесь. Тебя кормить, учить язык, — резко вынув свою серьгу из уха, и свистнув замершему у порога псу, он быстро вышел из камеры, оставляя замешкавшегося охранника закрывать дверь.

Прищурив глаза, подполковник осторожно достал из мочки оставленный ему аппарат-переводчик. Осмотрев тяжелое полукольцо, оканчивавшееся острым штырем, и по-новому оценивая произошедшее, он пересмотрел свое решение о побеге. Пожалуй, он пока здесь задержится.

Глава 5

Неровный абрис перед глазами грел душу настолько, что очень хотелось вдохнуть полной грудью. Почему? Да потому, что подобные горы я видела только в Абхазии, и если вы там были, то никогда не забудете, каков местный воздух на вкус. Он пахнет хлебом, густой зеленью и немного — морем.

Я что, на Земле?!! Губы самовольно разъезжаются в идиотской улыбке, несмотря на то, что в ушах звенящая тишина, а в глазах — туман. И я шумно вдыхаю.

Аргх... Жуткая вонь пополам с песком забивают носоглотку, вызывая сухие рвотные спазмы и слезы, которые мгновенно смывают манящие грезы. Рвущие живот и грудную клетку позывы скручивают меня в узел, заставляя подняться на колени. Каменные осколки в грязном песке на долю секунды сквозь призму слез становятся четкими, как под микроскопом, и тут же расплываются под воздействием тошноты и рези в глазах.

Да что за хрень? Тишина вгрызается в мозг, разочарование рвет мысли в клочья и пульс бьется в глотке. Вонь резко усиливается, выгибая мое тело в очередном рывке вперед. Пытаюсь тряхнуть головой и избавиться от этой муки, но... Чьи-то руки немилосердно трясут и сквозь тишину прорезаются звуки, невнятные, но кусачие. Мне что-то говорят, а я пока не могу понять — что. Слышу только интонации, но они требуют: вставай, вставай... Да вставай же, черт бы тебя побрал!

Бессмысленно вытираю нитку слюны, так тяжело тянущую голову вниз. Поднимаю глаза и резко отбиваю ладонь, летящую к моей щеке. Звук включается мгновенно, как в телевизоре.

-Ну вот, а ты говоришь — померла. Эй, девонька, ты меня слышишь? Хватит валяться, у нас каждая рука на счету, а у тебя их целых две!

Херга... Вижу плохо, но столь изящно выражаться и при этом нахлестывать по морде лица может только Дэева няня.

-Ня-я-я-ня-я...

-Ну, вишь, Тора, она уже в себе. Я пойду, раненых много, да и вы не задерживайтесь.

Передо мной возникает лицо. Нахмуренные брови, круглые бледные щечки и прилипшие к ним завитки каштановых волос. Пронзительный взгляд карих глаз шарит по моему лицу, как сканер.

-Леди Кира, вы как? Встать можете?

-Что за вонь? — мне страшно хочется ругаться, но выражение личика неизвестной дамы заставляет думать прежде, чем говорить, — Вы кто?

-Тора эс Мульги. А запах... На вас попали брызги горючей смеси, у нас просто не было выбора.

Ну, вот и познакомились. Оперевшись на ее плечо я оглядываюсь. Брешь, зияющая в крепостной стене и дымящаяся земля не оставляют простора для воображения. Память услужливо распахивает свои закрома, словно боится, что я опять куплюсь на иллюзии... Пытаюсь встать, но резкий свист в воздухе и грохот разламывающейся складской крыши мгновенно включают инстинкты, и мы ныряем обратно вниз, лицом в песок. Твою же маму!!! А как все хорошо начиналось!

Гном, стоящий рядом, и кучка круглых глиняных сосудов с узкими затычками у его ног приковали мой взгляд надолго. А что вы хотели? Между прочим, состав греческого огня до сих пор ученым и историкам неизвестен. Ну, в смысле, был неизвестен на дату моей смерти на Земле. Сплошные домыслы и споры. Общаясь с активистами военно-исторического клуба, невольно была в курсе этих обсуждений. Но вот то, что было обозначено в начинке этих "горючих горшков" — и без дополнительной информации мозг могло вынести любому, владеющему химией в рамках школьной программы... Нет, безусловно, бертолетова соль в седьмом классе казалась круче, но...

Осторожно отойдя от страшной кладки на пару шагов, я всмотрелась в происходящее на реке. Вражеский флот все еще был виден только кипой парусов, но туман стремительно поднимался ввысь, уже не скрывая два кораблика, идущих по течению ему навстречу. Мне все это не нравилось, абсолютно. Южане идут небольшой группой, под прикрытием тумана — собирались внезапно напасть? Ну, не дураки же они, вполне очевидно, что предусмотрели иные варианты, хотя долгой осады позволить себе не могут. Значит что? Это всего лишь авангард, предназначенный связать нас боем до подхода основных сил? А имперские башни заградительные, предупрежденные накануне — молчат. Если бы там бой шел, то было бы уже слышно, да? На этом месте мои рассуждения основательно забуксовали — любые исторические книжки просто отдыхали, а реальность отжигала не по-детски.

В начале фарватера представительский тендер, шедший последним, вдруг резко клюнул носом, и начал зарываться в волны. Не знаю, что сделали те, кто на нем плыл, но он стал погружаться, задирая корму вверх. Тендер затонул быстро, минуты за четыре, оставшись торчать в фарватере, как палец. Успели ли спрыгнуть за борт мастеровые и рыбаки, плывшие на этом судне? Судорожно сглотнув, я перевела взгляд на катбот, застывший в начале прохода между двух каменистых банок. В этот момент меня реально дернуло — а зачем эс Мульги поплыл сам? Блин... Надеюсь, его жена не знает об этой глупости? На этой мысли, ощутив болезненный укол совести за свой болтливый язык, я постаралась максимально абстрагироваться от укусов стража моей человечности и просто стала смотреть. Нет, не так. Видеть. И запоминать, чтобы потом рассказать все так, как было на самом деле.

Как только флагман показался полностью, с катбота пошли сигналы. Флажки мелькали очень быстро, и я могла разобрать только часть того, что они сигналили: досмотр... встать на якорь... сколько раненых... кто захватил Масади?

На мгновение опешив, я тут же поняла — Рэт симулирует идиотизм, якобы принимая захватчиков за эвакуирующихся из крепости бойцов. Логично. Никто ведь не слепой, пожар в Масади был виден еще вчера.

Спуск парусов и табанящие весла на флагмане, дали понять — задумка удалась, осталось дождаться прямого контакта. Они что-то продолжали сигналить, но в этом ракурсе, за парусами виднелись лишь обрывки информации. А напряжение на крепостной стене нарастало. Хаджими, шипя сквозь зубы, отдавал распоряжения, застывшие на помосте лучники как по команде начали накладывать стрелы на тетиву. И возбужденный голос Дэя, командующий: "Два пальца вверх! Упреждение на ветер справа— 250!"

Лучники замирают, хотя с трудом понимаю, как?

Отвожу от них взгляд и поворачиваюсь к реке. Вовремя.

Катбот забирает влево, вставая борт о борт с флагманом южан, и... Резкий рывок вправо! Форштевень нашего "таможенника" с характерным треском въезжает в борт шхуны, ближе к носу и все взрывается! Огонь жадно прыгает на палубы, борта кораблей, паруса и даже воду... Пресвятая дева! Эс Мульги? Его бойцы? Шхуна, охваченная огнем в самом начале фарватера, яростно пылает погребальным костром. Следующий за ней корабль резко берёт влево, но банки слишком близко, и он садится на мель, заваливаясь набок у противоположного берега Энии. Остальные, шедшие позади, начинают забирать вправо, причаливая к нашему берегу. Черт... Черт! Последний, пятый корабль, вообще не шхуна. Я даже не могу определить, что это за "двортерьер"! Но он утыкается носом в землю и его корму от удара притирает к берегу, практически сажая корабль плоским днищем в песок. Странный маневр, они же эту баржу оттуда вовек не выковыряют! Но тут же становится ясно, что уходить они и не планировали. Борт корабля откидывается вниз, превращаясь в пологий пандус, с которого начинают съезжать телеги. Телеги? Как бы не так! Четыре колеса, мощная рама, усиленная брусьями, а сверху — столб, что ли? Конструкция почти один в один, как колодезный журавль. Аха, вот только с наклонным упором и щитом. Не понимаю...

От черных точек высаживающихся на берег воинов начинает рябить в глазах. Не то чтобы я считаю их по головам, но, навскидку не менее полутысячи, чтоб их луговая собачка покусала!