Волки Севера

Девица закивала, безоговорочно проглотив дикое объяснение, чем косвенно подтвердила диагноз "обморожение мозга".

— Ну и отлично, — с облегчением выдохнула Кэрита и ласково подтолкнула девицу, — ну тогда иди, работай.

Девица походкой сомнамбулы отправилась к фонарю, но на полпути остановилась, развернулась и потопала обратно.

— А д-деньги? — спросила она, остановившись около позиции Кэриты.

— Что деньги?

— Д-деньги — мне, — попыталась объяснить девица.

Кэрита основательно подумала и пришла к выводу, что вряд ли это невинное существо имеет в виду гонорар наводчика. Осторожно спросила:

— А сколько ты планируешь заработать?

— Отец сказал п-просить серебряную к-крону, — призналась девица, — а соглашаться на т-тридцать медяков.

"Хороший какой отец", — рассеянно подумала Кэрита, роясь левой рукой в кошельке — в правой она все еще держала нож, чтобы в нужный момент не доставать его, путаясь в юбках. Нащупав крупную монету, извлекла ее на свет и вручила девице.

— Держи. И запомни, больше не смотри в мою сторону. И еще — когда подцепишь нужного мне человека и поведешь его сюда, я подойду сзади и положу тебе руку на плечо — вот так. Тогда ты быстро побежишь домой. А я с ним сама разберусь. Договорились?

Согласно кивнув, девица вцепилась в монету так, будто несчастная серебрушка была, как минимум, жарко натопленной печью или бокалом горячего вина. Кэрита посмотрела ей вслед, печально покачала головой и вернулась к сидению в засаде. Ночь обещала быть долгой.

"Может, он вообще сегодня не появится?", — подумала Кэрита примерно через час, отстраненно рассматривая деревянный дом на другой стороне дороги. Повернуть голову в направлении девицы она не решалась — на нее даже смотреть было холодно. Город уснул, в нем воцарилась тишина, нарушаемая только негромким лязгом зубов отмороженной девицы. Чуть позже Кэрита услышала отдаленный волчий вой, настороженно прислушалась, но в голосе волка не было ничего, кроме изливаемой ночному небу безграничной тоски.

— Мерзкие твари, совсем обнаглели, воют прямо у стен города, — донесся с противоположной стороны улицы мужской голос. Знакомый голос.

Присмотревшись, Кэрита смогла различить массивный мужской силуэт, замерший у двери одного из деревянных домов. Он потянулся к двери, и тут со стороны отмороженной девицы послышалось оглушительное чихание.

— Что это у нас тут? Новенькая? — заинтересовался мужчина, оставил в покое дверь и направился к девице. Когда он приблизился к неровному кругу красного света, Кэрита смогла рассмотреть лицо и с силой сжала рукоять засапожника. Фон Гаррик.

Подобравшись, Кэрита напряженно наблюдала за знакомым ритуалом в исполнении отмороженной девицы — как она и думала, Гаррика ее нехитрые ужимки только заинтриговали. Он успешно извлек из девицы серию писков разной тональности, отработанным движением задрал ей подол и зашарил под юбкой с задумчиво-отрешенным видом. Девица замерла, как будто встретилась взглядом с мифическим зверем василиском.

— Дура, — чуть слышно простонала Кэрита, — веди его сюда!

То ли девица услышала этот прочувствованный призыв, то ли рука Гаррика задела какое-то не слишком отмороженное место, но она вдруг громко взвизгнула, содрогнулась всем телом, смогла вырваться из рук не ожидавшего такого всплеска активности потенциального клиента и побежала. К счастью, в нужную сторону. Замерзшие ноги не смогли развить высокой скорости, и рванувший было следом фон Гаррик перешел на легкую трусцу — очевидно, он искренне наслаждался происходящим и не спешил заканчивать потеху. Неизвестно, смог ли он заметить выпрыгнувшую из-за каменного заборчика темную тень и отблеск кривого ножа, но отреагировать в любом случае не успел...

Кэрита никогда раньше не пользовалась засапожными ножами и справедливо считала, что это, в основном, оружие последнего шанса. Но понимала, почему эти ножи куявской ковки распространились от Гипербореи до Альбиона — четырехгранный вогнуто-выпуклый обоюдоострый клинок в умелых руках с легкостью прокалывал кольчугу двойного плетения, и был пригоден для нанесения как рубящих, так и режущих ударов. Особенно режущих...

Легкое прикосновение вогнутой стороны клинка к горлу бегущего мужчины — и сталь настолько хищно вгрызлась в плоть, что попыталась вырваться из тонкой руки девушки. Фигурное утолщение на конце круглой рукояти помогло ей удержать нож в повиновении. Отскочив, чтобы не запачкаться хлынувшей из перерезанного горла кровью, Кэрита наклонилась и всмотрелась в затухающие глаза жертвы. Не заметила в них узнавания и разочарованно вздохнула. "Жаль. Но у одинокой хрупкой девушки не много шансов справится с таким крупным воином, глядя ему в глаза. Так что приходится изворачиваться...". Достав из кошеля бронзовую пряжку, Кэрита бросила ее рядом с телом — больше она не понадобится. Подумав, она наклонилась, срезала с пояса жертвы кошелек, сорвала с шеи залитую кровью крученую золотую цепь и, осмотрев получившуюся картину, осталась довольна — классическое убийство с целью ограбления.

Драго был доволен — сегодня удалось выяснить, что в Майнце, по всей вероятности, существует целая сеть предателей рода человеческого. Одного из таких — точнее, одну — он видел лично. Сперва Тень, конечно, подумал что нелюдь будет жрать эту худосочную девицу, но оказалось, что они знакомы и вполне дружелюбно общаются. А когда девка помогла заманить в ловушку какого-то мужчину, все сомнения отпали — она сознательно помогала нелюди. Мужчине Драго помочь уже не мог — да и не имел на это права — поэтому он решил отловить эту девку и основательно расспросить. Жаль, конечно, что ему снова не удастся посмотреть, как питается нелюдь — Драго был уверен, что это зрелище наконец пробудит в нем подобающую Руке ордена Хранителей ненависть к нелюди — но дело, как всегда, было важнее.

Девка бежала довольно медленно, бестолково размахивая руками. "А зачем она вообще бежит?", — удивился Драго, — "дело-то уже сделано". Легко догнав девку, Тень схватил ее за плечо правой рукой, а левой привычно зажал рот.

— Тихо, — прошипел он в ухо девке, и она послушно затихла, правда, сделала это весьма оригинальным образом — упала в обморок.

Озадаченно посмотрев на безвольно повисшую на его руке девицу, Драго нахмурился, закинул тощее тельце себе на плечо и пошел в направлении центральной улицы. Там, к его радости, как раз проходила пара стражников, к которым он немедленно и обратился:

— Здорово, орлы!

Один из орлов с грохотом уронил алебарду и присел, закрывая голову руками — при наличии шлема это смотрелось довольно забавным способом защиты — а второй оказался покрепче — он всего лишь замер и испуганно завращал глазами.

— Я Рука ордена Хранителей, — спокойно представился Драго, не обращая внимания на странные телодвижения стражников — привык, что в стражу записывали далеко не самых храбрых и умелых воинов, — и мне нужно, чтобы вы доставили эту задержанную в ратушу.

Устоявший на ногах стражник истово закивал, демонстрируя решительность и готовность к действиям.

— Обыскивать и допрашивать ее не надо — просто доставить. Как освобожусь, я лично ей займусь, — уточнил Драго на всякий случай, передал девку в руки стражи и заторопился обратно на место преступления.

Убедившись, что нелюдь уже исчезла, Тень склонился над телом жертвы и не без сожаления убедился, что следов укусов и погрызов не наблюдается. Несколько утешила глубокая резаная рана на шее — еще немного глубже, и голова отделилась бы от тела.

"Сильна тварь" — уважительно прокомментировал Драго.

Перевернув тело на спину, он смог рассмотреть лицо и выругался:

"Фон Гаррик, глава "Черных Копий"! Третий из командиров наемников, участвовавших в захвате форта Данлесс, убит — это уже не объяснишь никакими случайностями! Необходимо предупредить Гила Слепца и Черного Мак-Кормика — тварь обязательно попытается добраться до них. Впрочем, это уже не моя работа — доложу в орден, и братья обо всем позаботятся"

Глава 11. Посыл на запад

— Ну и побежал я быстро, аки зверь лесной, и... прибежал, собственно, — закончил доклад Ярослав и потянулся к миске с горячим хлебовом.

Всеслав испытующе поглядел на ученика, хмыкнул и задумчиво сказал:

— Белая тень меня не удивляет — все-таки в тебе соединилась кровь лесных и степных Волков, причем не простых... А белые волки почти всегда возглавляют стаи своих сородичей, вот один из них и почуял в тебе равного по силе, с кем не стыдно вожаку бежать рядом. Так что не удивляйся, когда братья будут звать тебя Белой Тенью, а то и просто Белым.

"А еще род Белых Волков славится неугомонными людьми, вечно норовящих ввязаться в неравный бой, плюющих на опасность, честных даже себе во вред, и к тому отличающихся склонностью к бродяжничеству", — вспомнил мудрый волхв, но вслух этого не сказал, — "дай-то Боги, чтобы хотя бы часть этих недостатков Ярослава не коснулась..."

Ярослав, впервые за долгое время наевшийся человеческой еды, несколько осоловел и с надеждой спросил:

— А теперь что? Спать?

— Какой спать? — возмутился волхв, — ты и так уже неделю отдыхаешь, беззаботно бегаешь по лесам и дышишь свежим воздухом! Готовься в дорогу, причем весьма неблизкую... Сейчас я тебя с новостями ознакомлю — весь сон пропадет.

Новостей было богато. На рубежах Артании было спокойно, но спокойствие нехорошее, предгрозовое... Во-первых, восточные дикие кочевники начали сбиваться в стаи, и потихоньку собрали такую орду, что даже кимры решили откочевать от греха подальше — чтобы ненароком не стоптали. Во-вторых, вялотекущая уже полсотни лет гражданская война в разгромленном Святополком, дедом Ярослава по отцу, Казарском каганате как-то сама собой затихла, и хищные взгляды казарских всадников начали потихоньку обращаться на север. В-третьих, прекрасно осведомленные о намерениях Лютобора объединить под своим началом все венедские земли куявы подумали-подумали, и решили назвать князя Куябы великим князем. Дальше названия дело пока не пошло — как был каждый из куявских князей себе на уме, так и остался, но лиха беда начало... В общем, спокойно было только на границе со Славией, но это никого не удивляло — по общему мнению, в дремучих лесах Славии никогда ничего примечательного не происходило.

— А самое интересное, что и в восточных, и в казарских степях, были неоднократно замечены человечки с головными уборами или просто повязками, закрывающими лоб, — закончил с ближним зарубежьем Всеслав.

— Так что же получается — надо готовиться защищать Артанию, а ты меня куда-то отправляешь? — возмутился Ярослав.

— Раз отправляю — значит, так надо, — строго заметил волхв, — слушай дальше. Галатские друиды клянутся, что у них тишь да гладь — что и неудивительно, галаты живут кланами, как и десять веков назад, и собираются в кучу только на очень большую драку, так что для Врага они важной целью не являются. А вот между галатскими и венедскими землями неладно — впрочем, у них уже лет двести как неладно... Но именно сейчас у них началась такая нехорошая суета, что без Врага, по всей видимости, не обошлось.

Точные сведения о происходящем на землях тунгров быстро раздобыть невозможно — у них нет таких носителей мудрости, как волхвы венедов или друиды галатов, и в целом к любого рода колдунам все народы этой земли относятся как минимум с недоверием. Для защиты этой земли от происков Врага в Ютландию и Гутлэндию вскоре после образования Стражи Севера переселились небольшие стаи Волков из Галатии и венедских стран. Норденхельм, разумеется, никто и не подумал защищать, ибо населяющий его народ был настолько дик, что интереса для Врага проявлять не мог, хоть он и являлся, по общему мнению, источником всех народов тунгрского корня. Чужеземные стаи вынуждены были образовать замкнутые кланы, что, разумеется, не облегчило их работу. В итоге, многие из них были уничтожены при развале Гутоно-Хаттской империи, созданием которой не желавшие слушать предупреждения более мудрых соседей тунгры и привлекли к себе внимание Врага. Империя потеряла значительную часть завоеванных территорий и разделилась на современные Гутлэнд и Хаттию, весьма настороженно относящиеся друг к другу государства, объединившиеся только один раз за свою историю — во время совместного завоевания Ютландии. Сейчас на землях тунгров существует только один орден, не делающий различий между этими государствами — орден Хранителей, которому немного поумневшие после вторжения Врага правители тунгров и поручили выполнять обязанности хранителей своих земель от слуг Врага.

— Беда в том, что этот орден последнее время начал нам сильно мешать, — хмуро сказал Всеслав, — не желает вести переговоры со Стражами Севера, запрещает пересекать границы Гутлэнда и Хаттии нашим волхвам и друидам, и даже требует, чтобы находящиеся на охраняемых им территориях Стаи были отозваны на историческую родину. А куда их отзывать, если они давно уже сроднились с местными жителями настолько, что и не отличишь? В общем, необходимо проверить, на самом ли деле Хранителей заботит защита человечества — ни о каких действиях Ордена против Врага нам не известно, а вот против нас — наоборот...

Помолчав, волхв заключил:

— В общем, придется тебе еще немного побыть княжичем Ярославом. Как княжьего сына, тебя примут везде — достаточно сказать, что пришел с посольством. Спросят, почему свита мала — отбрешешься как-нибудь. Но раскрывайся только в самом крайнем случае — лучше, если ты останешься незамеченным Хранителями. Попытайся найти остатки ютландских и гутлэндских стай — если они сохранились, то обязательно будут держать нос по ветру. Что искать — и сам знаешь, активность Врага трудно с чем-то спутать.

По этому поводу у Ярослава были свои мысли, но перебивать волхва он не решился. В конце концов, одинокие Волки всегда работают по своему усмотрению, так зачем лишний раз спорить?

— Сопровождать тебя будет пара молодых Волков и один волхв — чем вас меньше, тем меньше внимания привлечете, — продолжил Всеслав.

— Так может я и вовсе один поеду? — внес конструктивное предложение Ярослав.

— Чтобы тебе во сне горло перерезали? Нет, уж, сопровождение будет. К тому же, волхв будет необходим для связи.

Согласившись, что связь — дело нужное, Ярослав кивнул головой и широко зевнул. Проигнорировав намек, волхв продолжил объяснять задачу:

— Сперва пойдешь на полдень, в Куявию тебе заходить незачем — там неспокойно, но Врагом не пахнет. Потом, держась границы леса и степи — или, в крайнем случае, вдоль реки Малорунки отправишься на закат. В месте, где Малорунка впадает в Руну, тебя будет ждать волхв Тирич, с ним и отправишься в Хаттию. Если по пути чего забудешь — попросишь Тирича, я тебе напомню через Зерцало.

Ярослав хмыкнул — вот не мог старик не съязвить под конец! — и глубокомысленно вопросил:

— Что ты мне все о ерунде рассказываешь? Ты главное скажи — куда Белый подевался, когда меня цапнул?

Кинув на воспитанника возмущенный взгляд, Всеслав проворчал:

— Известно куда — в звериный Ирий.