Пираты По Объявлению, Или Это Маркетинг, Детка!

Вечером мы не сразу заметили, что Кэш пришла в "общагу", нашу общую каюту. Мара с Грейс, по своему обыкновению, устроили скандал по пустяшному поводу. Дело в том, что Макс, как обещал, после отбытия часов провинности показал нам захваченного на астероиде робота. Мы скромненько стеснялись в его каюте, усиленно делая вид, что впервые туда попали. Он тоже с показной скромностью заклял нас во имя сохранения своих жизней и здоровья ни к чему там не прикасаться. Больно нужны нам были его консоли и голо-экраны! Единственный, к чему бы мы охотно прикасались, он сам, сейчас нагло пользовался временной неприкосновенностью. Ну не можем же мы позволить себе всякое друг при друге! Засмеют же завистливые стервы. Уж лучше отомстить тишком, чтоб не узнал никто. Ага, мне так казалось, пока мы чинно разглядывали неподвижный голый лысый манекен, отметив только, что фигурка, вроде, ничего. А в комнате Грейс начала — мол, теперь бедняжке Маре хоть в петлю, Макс завёл себе постоянную подружку. Мара ответила, что переживёт, а вот всяких шлюх, готовых давать этому шпеньдику в надежде съехать из общаги, ей ни капельки не жаль. Они теперь могут вешаться на новенького — ему скоро понадобится оператор!

— Не понадобится, — тихо проговорила Кэш, и мы только тогда увидели, что она лежит на своей старой койке, бездумно глядя в потолок. А на ресницах ещё блестели слёзы!

— Кэш! Ты что здесь... Поругалась с Вогом? — я сразу догадалась.

— По-ру-га-лась, — пропела Кэш, не обернувшись.

— Сильно? — Грейс сразу переключилась на свежую тему, — может быть, расскажешь?

— Из-за котёнка, — пропела Кэш.

— Буренького такого? — предположила Мара.

— Ага. Вог сначала его мне подарил, а потом отдал Доку. Говорит, за спирт.

— За спирт?! — мы, конечно, не поверили.

— Соврал, понятно. У него с Доком странные делишки...

Мы навострили ушки. Она вдруг повернулась к нам, разглядывая, будто впервые видит. Долго колебалась, мы молча ждали её слов. Кэш сказала просто. — Новенькому не нужен оператор. Точка. И немедленно забудьте, что я вам только что сказала.

— Разве ты нам что-то сказала? — мы синхронно захлопали ресницами и засмеялись. Да уж, она сказала очень много и досадно мало. Вога, Дока и новичка связывает тайна. Раскрыть её способен только Макс. Мы переглянулись, в глазах подруг отразилось мерцание моих глаз.

Глава 5

Семён.

Странно — я подсознательно был уверен, что наше настоящее знакомство с Вогом должно начаться именно с мордобоя, напряжённого ждал, и не смог в него сразу поверить, когда он стал реальностью. Вог живо напомнил мне Димона, моего школьного злейшего врага в младших классах и классного приятеля в старших. Для него все ребята оценивались и классифицировались только по одному критерию — кто кому "даст", в смысле навешает. Причём сия система для него никогда не существовала чисто умозрительно, не была мёртвым знанием и требовала постоянной опытной проверки. Дима жил и учился будто бы в бесконечном чемпионате по схеме "каждый против каждого" или "я против всех". Всё, казалось бы, с ним ясно, но в тоже время Дим неплохо успевал по всем предметам, успешно участвовал сначала в школьных, а потом и в городских соревнованиях, и с каждым годом всё больше нравился девочкам. Вог оказался парадоксальней на порядок. За не напускной простотой совсем не скрываются, но и не выпячивают себя, безжалостная логика, беспощадный юмор, он сам словно воплощение беспощадности. Но в каждом его взгляде, жесте, интонации чувствуется, что я интересен Вогу не с точки зрения формальной логики — он всё обо мне уяснил едва ли ни с первого мгновенья — я интересен ему по-человечески. Ему небезразличны мои эмоции, мотивы.

А тут по морде сразу, прям с ноги! Сработали рефлексы, всё сразу упростилось — бьют, так дерись! Через полминуты боя я понял, что всё по-прежнему непросто. Он со мной играл, испытывал. И в тоже время пытался донести некую идею, из тех, что не выскажешь, их убивает глупый пафос. Вернее, понял это я потом, обдумывая бой в капсуле регенерации, тогда лишь ощутил, насторожился. Сделал вид, что принял правила игры, и ждал подвоха от него. Дождался, сделал вид, будто купился на провокацию и попытался-таки его достать. Не вышло, разница в классе оказалась колоссальной. Но я всё равно считал себя победителем — он не понял, что повёлся я притворно, что я способен на подобные финты, и как-нибудь он точно прощёлкает! Тогда ж мне оставалось только дожидаться, когда он сам решит закончить спарринг. По сути, очередной финт — демонстрация упрямства, ярости. Тоже обман, ведь я добрый в душе. Снова удачно, ему это просто надоело.

А об идеях, о которых не расскажешь, я знал со школы. Вот перескажи я кому-нибудь свои мысли о драке с Воем, сочтут, что выдумываю, рисуюсь. Для большинства людей любая драка это только страх и боль. Но это лишь самые сильные ощущения, и когда они немного притупляются, проявляются иные чувства. Азарт, интерес — игра, спор, диалог. Так с Димкой в старших классах мы дрались просто из любви к этому занятию, нам редко встречались достойные оппоненты. Но в драке с ним мне не хватало горечи и перца — боли и страха, ведь мы друг друга точно не думали калечить, и оба это знали. А с Воем это можно лишь предполагать с большей или меньшей уверенностью, в смысле его намерений, конечно. То, что он легко может изуродовать, вопросов не вызывало, особенно после посещения мед-отсека — Док оказался способен соскоблить меня с палубы и полностью восстановить за пару-тройку часов в капсуле ускоренной регенерации. Другое дело, что назвать это приятным язык не повернётся, даже если не откусишь его в процессе. Почему мне подумалось о языке? Вытащил меня Док из капсулы, как новенького, велел одеваться и возвращаться к обязанностям по судовой роли. Мол, трудоспособен без ограничений. А я замялся, вдруг он мне ещё что-то скажет? Должна же была капсула сделать какие-то анализы, ну, я не знаю, тесты!

Док успел усесться за стол, занялся какой-то писаниной. Обалдеть — шарикоВог ручкой в бумажном журнале! На инопланетном космическом корабле! Я замешкался, он ко мне обернулся. — Ещё что-нибудь беспокоит?

— Э... нет, наверное...

— Славно. — Он улыбнулся. — Захочешь уточнить, так не стесняйся, приходи. Потом. А сейчас проваливай, мне некогда.

— Ага, конечно, Док, спасибо, — я и не понял, как очутился в коридоре.

* * *

Снова неожиданная встреча! Да, тесен мир в летающей тарелке. Ко мне шли две пары ладных русоволосых близнецов, два парня-близнеца и девушки-близняшки. Я вспомнил, что уже видел их в столовке. "Клоны", — само собой мелькнуло в голове.

— Сам ты, Сёма, клон, — ответил кто-то из парней, не переставая улыбаться. — Поосторожней с мыслями, дружище.

Упс! Они тоже понимают мои мысли, епти их общий разум!

Все четверо весело рассмеялись. Одна из девушек сказала мысленно. — Это не мы. Искин, искусственный интеллект Буханки.

— А вслух, по-русски не? — буркнул я смущённо. Снова смех. — Не, Сёма, по-русски найн, мы же нерусские, немцы. Искин и переводит заодно.

Гм, ладно, подумаешь! Ну, близнецы, ну, немцы — Фара так вообще не с Земли, и ничего такого!

— Да, братишка, ничего особенного, — снова подхватил мои мысли кто-то из парней. — А ты чего здесь топчешься?

— Ну, я от Дока, в смысле после тренировки.

Парни мне сочувственно заулыбались:

— Знакомо.

— Ты везучий, пока валялся в капсуле, Буханка перешла в гиперпространство. Малоприятные мгновенья.

Я тоже улыбнулся. — Угу, спасибо Вогу.

— Ты оклемался? Тогда пойдём в столовку...

— Опять??? — ну, это уже точно не смешно.

— Да просто поедим, познакомимся, — без иронии успокоила меня одна из близняшек. — Нам это нужно, ведь мы тоже истребители.

Вот уж не знаю, насколько точно переводит искин, но запросто прозвучавшие в голове слова "тоже истребители" здорово подняли мне самооценку и самочувствие. В столовой мы расположились за откидными столиками у одной переборки, я посередине, ребята парами справа и слева от меня. Сначала было немного неловко вертеть головой, но Дирк посоветовал запросить у искина чат — поверх картинки поплыли сообщения. Очень удобно, отпала надобность в представлениях, познакомились сами собой, и фигушки я без подсказок смог бы их различить.

Они без ненужных уговоров и предисловий рассказали о себе. Немецкая золотая молодёжь, дружат с детства семьями. Вместе учились в универе и катались на лыжах всё свободное время, а было у них его, хоть отбавляй. Лыжные курорты их не интересовали, поскольку в полной готовности к сумасбродствам юных экстремалов всегда находились пара вертолётов и пара самолётов, одни родителей парней, другие девушек. "На лыжах" они катались в общем смысле, предпочитают сноуборды. Им нравились "дикие" склоны, высаживались на них прямо с вертушки или с самолёта сначала на "крылышках", такие парашюты. Богатенькие детки — ради одного спуска оставляли в Альпах по недешёвому крылу. Родители ворчали, но считали, что в горах детям не угрожают хотя бы наркотики и СПИД. Всё ждали, что подрастут, остепенятся. Как и должно было случиться, однажды докатались — попали в лавину. Их нашли, почти спасли... Через полгода родители подписали согласие на отключение аппаратуры поддержания жизни. Они это знают не со слов инопланетян, оказывается, люди и в коме ничего не забывают. В гильдии им просто помогли припомнить, даже сводили в колумбарий взглянуть на урны с собственным прахом.

— О да! Это было забавно и поучительно! — они печально покивали.

Впрочем, всё сложилось для них удачно, ведь только на боевые роли в гильдии подбирают людей с такими церемониями, индивидуально — очень важен нужный психотип. Просто колонистов и техперсонал гребут по случаю, не церемонясь, и сбывают партиями, а пилотов только на заказ.

— Техперсонал? Фару и тех симпатичных шведок? — я счёл нужным уточнить.

— Фара и для нас загадка, она здесь давно. — Ответил Дирк.

— Док и Кэш, подруга Вога, могут что-то знать о ней, но они не скажут, — поддакнула Хелен. — Такие вредные эти русские!

— А девочек жалко, — Марта сменила тему. — Бедняжек обманули. Сначала заманили в секту, обещали вознесение на небеса!

— Обманули? — изображаю удивление.

— Не смешно, — проворчал Ганс. — Тебе-то что обещали?

— А меня не обманывали! — Снова привычно чувствую себя идиотом. — Я по объявлению!

— Какому? — недоверчиво переспросил Дирк.

— Что требуются пилоты в космос, — они молча ждали продолжения. — А я был пьяный, позвонил, пришёл на собеседование...

— Ха-ха-ха! — не выдержали они хором.

— Ладно-ладно! — Примирительно добродушно ворчу, — скажите лучше, что за гадость у нас в тарелках? Синтезатор что ли поломался?

— Гадость? — не сразу понял Ганс. — А! Привыкнешь. Но это ж надо — синтезатор поломался! Какой такой синтезатор? С чего ты взял?

— Как с чего? Ну, пищевой синтезатор! К нему ещё должны быть картриджи с разными блюдами. А тут разве не так?

Ребята серьёзно уставились на меня и снова ждали продолжения. Ганс не выдержал, — так откуда ты это взял?

— Читал, — я смущённо буркнул.

— Где? — Ганс терпелив.

— На родине.

— В России есть такие штуки??? — удивился Дирк.

— Не, это в книгах про инопланетян, фантастика, — пытаюсь объяснить.

— Да! Это фантастика! — Марта мечтательно подняла глазки к потолку. Гм, по-немецки это б круто прозвучало!

— И что там пишут? — не отставал Ганс.

— Ну, — я замялся. — Что инопланетяне есть, а в остальном, походу, безбожно врут.

— Допустим, — Ганс кивнул. — Но что же там написано о пищевых синтезаторах?

— Ржать не будете? — поставил я условие. Немцы помотали головами. — Ладно. На Земле уже есть так называемая химическая пища. Так же в литературе встречал понятие "молекулярное сжатие". На его основе якобы возможно создать пищевые картриджи, небольшого размера и массы и не требующие особых условий для хранения.

— Интересно, — одобрил Дирк.

— Вот! — я немного воодушевился, — а синтезаторы из них могут сделать, "развернуть", блюда на любой вкус.

— Прям на любой? — не поверила Хелен.

Я уточнил. — Вроде бы, список блюд зависит от картриджей и уровня синтезатора.

— Ага, — кивнула Марта, — но видишь ли в чём дело. Искин через импланты способен вот этой дряни у нас в тарелках придать любой вид и вкус.

— Правда? — я растерялся, — и почему ж не придаёт?

— Потому что мы люди, — объяснил Ганс, — хуманы. У искина просто нет информации о наших вкусовых ощущениях.

— А как же...

— Ты не находишь свет и звуки немного странными? — спросил Дирк. — Так видят и слышат ксены, Кэп и Чиф.

— И то их когда-то подгоняли под более-менее приемлемые для нас критерии. — Ганс грустно улыбнулся. — Опытным путём.

— А вкус подобрали просто по уровню "не вызывает отвращения", — подхватила Марта. — Ну, кто мы такие? Не граждане! Всего лишь дикари с одного из тёмных миров. Очень маленький рынок для вкусовых баз нейросетей, которые нам просто не положены.

— Но импланты же! — я снова растерялся.

— Нейросети это другое, да и неважно, в общем, — отмахнулся Ганс.

— Гм, — меня разозлила их спокойная обречённость в столь важном вопросе. — А сами готовить не пытались?

— Из чего??? — они всё-таки заржали.

— Из этого? — Марта поковыряла ложкой в тарелке.

Да уж. Стоп, Фара же показывала волшебный верстак! Но пока рано об этом говорить, меняем тему. — Ладно, это ясно. Скажите, что за извращенец жил в моей каюте?

— Танака??? — вспылили близнецы. Ганс сказал. — Ты не представляешь, Сёма, как тебе повезло, что ты новичок!

— И что ты тоже истребитель, — зло добавил Дирк. — Джун был лучшим пилотом в галактике!

— Джун с Кин были нашими ведущими, — загрустила Марта. — Их убили.

— Простите, я не знал. — Мне стало неловко. — Хотя, конечно, мог бы догадаться, что пилоты. Погибшие в бою.

— Их убили на станции "Двойной шуруп", — Дирк поник головой, — подло, спящими в постели, в номере мотеля.

— За что?

— Наёмники, скорей всего, — предположила Хелен, — Джун выступал в неофициальном чемпионате среди экипажей частных военных компаний по покеру. Должно быть, рассчитались за проигрыши.

— Или очень не хотели встречаться с ним в новом этапе чемпионата за столом. — Предположил Ганс. — Теперь некому сыграть за нашу Буханку.

— У тебя же остались их вещи? — Неожиданно спросила Марта. — Отдай нам что-нибудь на память?

Пипец! А я всё выбросил! Хотя это хорошо, что выбросил. — Да у них ничего не осталось, там в шкафу было женское нижнее бельё, вот я и подумал...

— Это бельё Кин, не вздумай мерить на себя! — воскликнула Марта.

— Гомофоб несчастный! — присовокупила Хелен. Парни засмеялись. — Отдай его девчонкам!

Бли-и-ин! И что теперь делать? Хм, я ж собирался в мастерскую? Вот и потренируюсь на японских сувенирчиках для девчат. — Ребят, спасибо за беседу. Я пойду пока.

— Куда? Если что, ты у нас на обучении, — Дирк обернулся, вопросительно подняв бровь.

— В мастерской потренируюсь, — я стараюсь никогда не врать.