— А если в нем бомба? — выдохнул сержант.
— Бомбу они и так могут скинуть, — процедил Званцев. — А мы не на КП его тащим.
В тумане залязгало. Затем из него проступили смутные силуэты — как через несколько секунд с облегчением рассмотрел Званцев, двуногие, двурукие и одетые в знакомую форму.
— Свои! — выкрикнул он во мглу.
— Стоять! — проревело оттуда. Званцев увидел нацеленные на них дула и подчинился. Стоило им остановиться, и он почувствовал, как земля уходит из-под ног.
— Вы кто... — начал было один из мотострелков. Перевел взгляд на чужака. — МАТЬ ВАШУ! Это что за г...но?!!
— Восемьдесят третья отдельная ДШБ, — процедил Осипов. — А это захваченный образец техники противника.
— Да... да... — старший сержант перед ними не мог найти слов. — Ну десантура, мать вашу за ногу, ну вы даете!
— Даем и еще дадим, — Званцев усилием воли заставил себя выпрямиться. — Это надо вывезти. В тыл. Срочно.
— Вывезти? — мотострелок разглядел погоны Званцева и подобрался. — Товарищ лейтенант, нет возможности! Надо уходить!
— Уходить? — переспросил Званцев. — Вы что, отходите?
— Так точно, отходим. Приказ уже передали.
— Чего?
— Того, — пехотинец посмотрел на Осипова. — Приказ по батальону — готовиться к отходу. Эта штука... она и в БТР не влезет ведь.
Званцев шагнул вперед.
— Слушать мою команду, — отрывисто проговорил он. — Я весь взвод положил, чтобы дотащить сюда пришельца. Это, может быть, наш шанс не просрать эту войну. Хочешь, грузи ее в БТР, хочешь, вези на броне, но доставь ее в расположение! Уяснил?
Сержант сокрушенно вздохнул.
— Давайте за мной, товарищ лейтенант, — бросил он. Рысцой они помчались к чернеющим в тумане контурам тяжелых бронетранспортеров.
Пехотный капитан ситуацию оценил с одного взгляда.
— В третью машину, — скомандовал он. — У Федотова осталось четверо, как-нибудь потеснится. Оно точно не рванет по дороге?
— А хрен знает, — откровенно признался Званцев. На пару с Осиповым и сержантом они подналегли на пришельца, кое-как, но пропихнув обтекаемый корпус внутрь "коробочки". Ноги пришельца пришлось, правда, чуть ли не завязать в узел, но в итоге чудо инопланетной техники все же уместилось между сиденьями и люком, уперев ствол своей пушки куда-то под потолок.
— Ладно! Ходу! — крикнул Федотов, то ли им, то ли уже мехводу. Втиснув себя в переполненный БТР, Званцев ощутил, как чье-то колено жестко вдавливается в ушибленную ногу. Машина рванула с места, взревев мотором, выскочила на проселок и поперла, судя по тряске, прямо по бездорожью.
Сквозь броню и гул мотора было трудно судить, но Званцеву показалось, что он снова слышит вперемешку танковую стрельбу и очереди зениток. Жаль, обстановка не располагала к расспросам.
Да и сформулировать вопрос ему случая не представилось. Через пару минут снаружи загрохотало так, что все временно оглохли, машину затрясло. Залаял башенный пулемет, броня зазвенела от попаданий. А затем...
БТР, похоже, передумал опрокидываться. Пошатался долю секунды в наклонном положении — и обрушился обратно на колеса.
Во всяком случае, так показалось Званцеву. Он потряс головой, тут же треснувшись каской о стенку десантного отделения. Уши заложило, нос, которым Званцев врезался в обшивку, онемел, в голове стояла странная легкость, будто та норовила всплыть кверху. Лишь через несколько минут он понял, что двигатель машины, судя по вибрации, работает, и БТР куда-то движется, а не валяется сброшенным с дороги.
Лейтенант сглотнул. Закашлялся, давя подступающую к горлу тошноту. Блевать в переполненном отсеке было не лучшей идеей.
— ... килотонн сто, не меньше! — услышал он сквозь глухоту очень далекий крик Федотова. Сержант орал, похоже, не обращаясь ни к кому конкретно. — Дождались, пока накопится побольше этих, и долбанули! Так!
Званцев устало закрыл глаза. Откинулся на сиденье, уже не обращая внимания на давящие в бока локти соседей и постукивающий по каске ствол инопланетного оружия.
В бункере дышалось тяжело. И то, что системы вентиляции подвергались капремонту последний раз во времена холодной войны, отношение к этому имело самое малое.
Сегодня среди сидящих за столом не было гражданского персонала. Все присутствующие носили погоны, большинство пребывало в весьма высоких чинах.
Четырех разных армий.
— За три дня боевых действий, — в распоряжение объединенного штаба были предоставлены переводчики-синхронисты самого высокого класса, и задержки в переводе слов диснеевской ведьмы не возникало, — мы потеряли до девяноста процентов нашей авиации. Высотные ЗРК в ядерном оснащении показывают себя чуть лучше, но, к сожалению, мы не успеваем развернуть достаточное их количество, чтобы обеспечить прикрытие наземным силам.
— Что говорят аналитики о выборе пришельцами зон атаки? — уточнил низкорослый азиат с ничего не выражающим морщинистым лицом. На сей раз переводчик задержался на секунду, переводя его реплику с китайского на английский.
Ведьма перевела взгляд на НОАКовца.
— Есть ряд различных версий, господин Вэй, — она помедлила. — От лица своей страны могу заверить всех присутствующих, что высадка пришельцев в зоне три для нас — такой же сюрприз, как и для всех вас. Среди размещенных в этом регионе военных объектов нет ни одного, который бы мог представлять для чужаков особый интерес. Да, мы использовали ряд полигонов для отработки засекреченных оборонных проектов, — армейско-уставная маска на миг дала трещину. — В основном эта секретность касается цифр не в технических отчетах, а в бухгалтерских!
— Тем не менее, — упорно продолжал китаец. — Вы же не хотите сказать, что выбор зон для десанта полностью случаен? Все зоны, кроме второй, объединены по одному признаку... и, полагаю, мне не надо его называть вслух?
Представитель державы, чьи ракеты до недавнего времени считались первоочередной угрозой для этого бункера, и единственный из присутствовавших, не носивший мундира (впрочем, звание у него, как и у любого выпускника "консерватории", имелось), кашлянул.
— Вторая зона также под него подпадает, — на чистом английском сообщил он. — Боюсь, господа, вы просто не в курсе... скажем так, внутреннего культурного контекста. В нашем национальном позднейшем мифотворчестве с этим районом связано достаточно упоминаний схожего характера, просто они редко выходят за пределы русскоязычного пространства.
— Отлично, — заметил француз. — Итак, британская, русская, американская, ближневосточная, тихоокеанская, южноамериканская и антарктическая зоны. Леди генерал, так каковы выводы аналитического отдела о резонах, которые заставили пришельцев выбрать для высадки Стоунхедж, Челябинск, Неваду, Баальбек, остров Пасхи, плато Наска и Землю Королевы Мод?
Воцарилась тишина.
— Основная версия — возвратно-культурная, как она озаглавлена в отчете, — наконец проговорила ведьма. — Они, очевидно, следили за Землей достаточно долгое время... возможно, имели какие-то средства наблюдения непосредственно в Солнечной системе. Скорее всего, они в курсе, какое значение придается в нашей массовой культуре этим районам... Возможно, это как-то связано с их собственным "культурным контекстом". Может быть, они хотят что-то сообщить нам таким способом.
— Все, что хотели, они сообщили нам в своем радиопослании, — враждебно бросил англичанин. — "Оскорбляющие космос извращенные ничтожества, вы недостойны существовать. Ваше уничтожение неизбежно. Ваше сопротивление бесполезно. Ваша гибель станет долгой и мучительной". Я цитирую верно?
— Содержание послания, — более спокойно проговорила ведьма, — еще одна опорная точка, исходя из которой аналитики делают вывод о ритуальном характере этой агрессии. Удары из космоса наносятся ограниченно, только для поддержки наземных сил, города, расположенные вне зон высадки, вообще не подвергаются бомбардировкам. Хотя на текущий момент нам просто нечего противопоставить их кораблям, а они могут поразить любую цель на земной поверхности! Эта фраза больше смахивает не на декларацию намерений, а на преднамеренное оскорбление нас перед нападением. Ритуал, господа. Поношение... или рыцарский картель. Перчатка в лицо.
— Оскорбляют перед битвой, — вмешался китаец, — в двух случаях. Когда хотят испугать — или разозлить — противника. Когда знают о своей слабости и хотят получить преимущество. Война — путь обмана, и раз наши враги пытаются нас оскорбить — тем самым они говорят нам о своей неуверенности. Я полагаю, это может послужить нам слабым, но утешением.
— Утешением? — переспросил главный маршал авиации Соединенного Королевства. — Только за прошедшие сутки мы потеряли сорок истребителей. Флот и авиация полностью исчерпали запас крылатых ракет и израсходовали семьдесят процентов баллистических. Потери сухопутных войск и гражданского населения еще даже не подсчитаны достоверно. Это при том, что десант чужаков до сих не предпринимал против нас активных наступательных действий! Я боюсь представить, что будет, если они перейдут в атаку!
— Господин маршал, представлять незачем, — снова вмешался русский. — Наши войска уже имеют большой опыт... противодействия вражескому наступлению. Хочу напомнить, что аркаимский оперативный район — единственный, на котором враг предпринимает активные действия против крупной городской агломерации.
— Мы ознакомились с вашим опытом. К сожалению, мы пока не смогли сконцентрировать против пришельцев довольно артиллерийских подразделений, чтобы заставить их отвлечь на перехват снарядов достаточно аппаратов, — сухо заметил британец. — И тем не менее, ваша армия была отброшена от Магнитогорска, невзирая на применение ядерного оружия и запредельный расход боекомплекта — не так ли?
— Стивен, я напомню вам, что Россия — единственный участник договора, чьим вооруженным силам удалось уничтожить больше полусотни боевых аппаратов противника, — вмешалась ведьма. — И один — захватить неповрежденным.
— Естественно, — процедил англичанин. — Если бы Англия располагала ядерным зонтиком ПВО, возможно, и мои люди бы хвастались десятками сбитых пришельцев. Мы в неравном положении, не находите?
— Довольно! — резко бросила ведьма. — Мы собрались здесь не для того, чтобы мериться количеством пораженных целей! Я хочу, господа, чтобы вы выработали и представили мне как председателю объъединенного командования согласованные предложения по отражению наземной агрессии, раз уж битву в космосе мы проиграли с треском!
Какое-то время шуршали перекладываемые бумаги и мигали экраны планшетов. Адъютант подал китайскому генералу кожаную папку, тот принял ее, поблагодарив кивком. Русский представитель изучал крупномасштабные карты зон высадки, выведенные на проекционный экран.
— Госпожа председатель, разрешите?
Диснеевская ведьма кивнула.
— Как уже заметил господин маршал, на текущий момент наши войска применяют следующую тактику. Сперва по наступающим войскам противника наносится массированный артудар. Вскрыть точные позиции наступающих без радиосвязи и целеуказания с воздуха, конечно, невозможно, но мы к этому и не стремимся. Главное — вынудить авиацию противника отвлечься на прикрытие наземных сил от наших орудий. Лишенные поддержки с воздуха, их наземные машины лишь ограниченно эффективны против нашей бронетехники и мотострелков. Противник вынужден концентрировать силы для продолжения наступления — и тогда наши РВСН получают шанс нанести ему максимальные одномоментные потери. Да, мы вынуждены применять стратегическое ядерное оружие по своей территории — но эта мера позволяет свести соотношение потерь к более-менее приемлемому, а на отдельных фронтах — даже отбросить противника с занимаемых позиций.
— Пока у вас не закончатся снаряды, танки и пехота, — заметила ведьма. Перевела взгляд на китайца.
— Господин Вэй! Как скоро ваша держава обеспечит переброску подкреплений в челябинскую оперативную зону?
— Двадцать первая армия будет готова к перебазировке в течение недели, — мгновенно отреагировал представитель НОАК, не обращая внимания на дернувшийся уголок губ своего русского визави. — Однако на текущий момент мы уже приступили к развертыванию сто восемьдесят четвертой бригады сил спецназначения, и через сутки она усилит позиции русских войск под Кустанаем и Курганом. К переброске также готовятся до двух бригад ПВО из состава наших сил оперативного реагирования. К моему стыду, госпожа председатель, скорость развертывания наших войск существенно ограничена, как и возможность их снабжения. Разрушения после вражеских бомбардировок... слишком значительны.
— Нам всем это известно. Господин Богданов, Российская Федерация в состоянии организовать боевое снабжение союзных войск?
— В полном, — тут же произнес русский офицер. — Наша основная проблема — в восполнении потерь. Если пришельцы не перейдут к космической бомбардировке коммуникаций... — он осекся, вглядываясь в поданную адьютантом папку с распечатками.
— Генерал? — кашлянула ведьма, когда молчание русского вышло за пределы разумной паузы.
— Виноват, — тот поднял взгляд от бумаг. — Из Москвы только что передали по закрытой связи сведения особой важности. Я полагаю, с ними следует ознакомиться всему штабу, — он осторожно, словно та могла укусить, опустил на стол пачку листов бумаги. — Это отчет лаборатории, занимающейся исследованием захваченной вражеской машины.
Последовала новая пауза.
— Семислойный композит из пластика, параамидовых волокон и углеродных трубок в качестве внешней обшивки... Структура ячеек... уникальные сольватонные свойства... противоречит данным современной химии... последовательность расположения микрофильтрующих мембран удовлетворяет классической формуле Бине... сеть микроканальцев... Низкотемпературный расплав углеродных соединений редкоземельных металлов... противоречит данным современной физики... Керамические пеноблоки с наполнением из метастабильных металлизированных соединений... Астрален-торсионные материалы динамических движителей... демонтаж предполагаемого источника энергии привел к разрушению автоматизированной лаборатории... — ведьма опустила распечатку. — У меня одной ощущение, что я читаю осовремененный римейк Уэллса?
— Самое интересное, — представитель РФ быстро пробегал глазами бледные строчки, — находится на страницах сорок два и шестьдесят девять.
Раздался дружный шорох страниц.
— Расположение предполагаемых основного и вспомогательного сенсорных блоков, — снова прочла ведьма вслух. — Коленные сочленения. Уязвимое расположение систем энергоснабжения оружия. Понятно. Перечень уязвимых мест?
— Дырки в броне, — кивнул русский. — Наши бойцы уже составили этот список, я бы сказал, на эмпирической основе, но теперь мы можем дополнить его и углубить.
— А страница шестьдесят девять?
— Особенности строения, — генерал вновь склонился к распечатке. — Типичны для биологических систем... для живых организмов.
— То есть... это не машина, а живое существо?
— Возможно, — далее русский читал вслух. — "Не обнаружено свойственных земным организмам клеточных структур, однако ряд составляющих объекта, химический анализ которых удалось провести, показал высокое содержание сложной биологической органики, включая белковые молекулы. Внутреннее строение явно носит следы последовательного деления микроструктур, аналогичного клеточному. Уровень организации внутренних химических процессов объекта более характерен для сложной биохимической системы, чем для технологического изделия. Вместе с тем предполагаемая рабочая температура, содержание тяжелых металлов и высокоактивных полярных растворителей превосходят пределы устойчивости большинства земных биополимеров. В целом не представляется возможным сделать однозначный вывод о техническом или биологическом происхождении..."
