| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Натянув обшлаг куртки на ладонь, я сбил пару огоньков со спины Грегорики и заметив ещё один, пониже, машинально похлопал и по нему.
Тело принцессы внезапно напряглось, точно пружинка. Сильно толкнув меня в грудь, она стремительно отпрянула. Зелёные глаза вспыхнули огнём:
— Г-господин Немирович, держите ваши руки при себе!!! Н-никому не позволено шлёпать наследных принцесс рода Тюдоров!..
3.
— ...И за каким же чёртом мы побеёрлись на крышу?! — выдохнул Герт, стукая себя кулаком по лбу. — Для чего мы подставились этим огнепышущим чучелам, когда могли безопасненько сидеть под кровлей и палить из окон?..
— Черта с два бы мы попали, если б они не начали снижаться, — ответил я. — Расстреляли бы все патроны и остались с носом. А твари ещё разлетелись бы куда-нибудь, и лови их потом.
— Возможно, я недооценила летающих чудовищ, но это был единственный возможный вариант. И мы победили, — Грегорика выпрямилась, придерживая развевающиеся на ветру волосы. — Но расслабляться рано. У нас ещё много дел. Нужно отремонтировать танк и закончить с гнездом. Идёте!
Переволновавшаяся Весна, которую оставили сидеть на месте наводчика, держа ногу на спусковой педали танкового орудия, встретила нас радостными слезами.
Работа по натяжению гусениц оказалась поистине каторжной и очень грязной: все без исключения вымотались и перемазались, как черти. Если бы такое случилось, когда мы с девушками только выбрались из тоннеля — все кончилось бы плохо; в одиночку я бы, безусловно, не справился, и танк в итоге пришлось бы просто бросить. Теперь же, когда в нашем распоряжении оказались четыре пары крепких мужских рук, и четыре пары женских, из которых три почти не уступали мужским, дело спорилось.
Подняв правый борт танка на домкратах, и подставив толстые чурбаки, напиленные предусмотрительно закреплённой на гусеничной полке двуручной пилой, мы выбили соединяющие траки пальцы и расцепили гусеницы. Нижнюю ветвь правой гусеницы удалось подвинуть на место под висящие в воздухе опорные катки, использовав деревянные рычаги, после чего соединить её оказалось нетрудно. С левой же гусеницей, оказавшейся под днищем танка, возни было намного больше. Попытка выехать на дорогу на одной гусенице не удалась — танк опасно вело в сторону пропасти. Поэтому пришлось тоже поднять левый борт на домкратах и расцепить гусеницу на верхнюю и нижнюю ветвь. Хотя они весили несколько сотен килограммов, общими усилиями мы выволокли нижнюю половину гусеницы назад, распрямили и с помощью тонкого троса, зацепленного за ведущую звёздочку, подтянули в правильном положении и надели обратно. Когда мы закончили, все были так измотаны, что едва не валились с ног. Но дело требовалось завершить, и я всё же вывел танк наверх на плато, мстительно спихнув труп краба в пропасть. Вытащить тросом из башни труп матки — в нём тоже было две-три тонны — оказалось намного проще. Обложив её пересохшими поддонами с первого этажа и накидав сверху слизистые плети эмбрионов, мы уже собрались поджечь погребальный костёр, когда Весна попросила немного подождать.
— Зачем? Скоро стемнеет. Хотя бы спуститься в долину нужно засветло, чтобы не рисковать, — недовольно пробурчал я, размазывая по лицу грязь не менее грязным рукавом.
— Я п-понимаю, Золтан Святославич, но... — Весна робко потупилась, но все же подняла голову и продолжила чуть решительнее: — ...Нам важно знать, как устроены эти существа! Хорошо бы их немножко...
— ...Немножко? — уже заподозрив неладное, я насторожился.
— ...Немножко препарировать. То есть, я имею в виду — вскрыть...
— Вскрыть?! 'Но как, Холмс'?.. — схватившись за голову, застонал я. — Панцирь матки едва пробивали пули! Чтоб его взять, нужна дисковая пила или сверлильный станок. Не говоря уж о том, что мы будем все в кровище и потрохах с ног до головы!..
Брунгильда, которая как раз разворачивала на гусеничной полке свёрток с провизией, смерила меня выразительным взглядом.
Но почему меня, спрашивается?!. Это же отличнице неймётся!..
Как ни странно, отпор не заставил Весну отступить. Просительно сложив ладошки, она принялась умолять:
— Прошу вас, хотя бы мелких особей... Вот, совершенно уникальный экземпляр! — она указала на валяющийся в сторонке труп летучей твари.
Стоило принцессе услышать, как она немедленно поддержала Весну.
— Очень правильная мысль! Мне тоже хочется узнать, почему эти птеродактили вспыхивают, словно зажигательные снаряды. Разве вам неинтересно, Золтан?
— Интересно-то интересно, но у меня почему-то возникло предчувствие, кого именно заставят выступать в роли патологоанатома.
— Мужайтесь! — Грегорика с иронической усмешкой похлопала меня по плечу.
— Если уж так, предпочёл бы препарировать крабьи ножки. Они хотя бы недурны на вкус, — проворчал я, но все же засучил рукава и взялся за нож. — Но и погребальный костёр тоже запалите, а то, сдаётся мне, времени этот анатомический театр займёт немало.
Впрочем, потрошить летучую тварь оказалось не так уж сложно — защитным панцирем она, по понятным причинам, оснащена не была. Кожистые перепонки и внешняя оболочка немного напоминали шкурку летучих мышей, но на ощупь казались более сухими и неприятными.
Строение птеродактиля — что и естественно — сильно напоминало птичье. Тонкие трубчатые кости, чудовищно длинные пальцы, хрупкий грудной киль, к которому крепились мощные мышцы. Массивный клюв-таран, вскрытый бесцеремонными ударами топора, оказался пустотелым и весьма лёгким, с тонкими прожилками внутри — видимо выполнявшими роль арматуры. Конструкция клюва даже при очень небольшом весе отличалась изрядной прочностью, что красноречиво подтверждали останки первого птеродактиля, едва не убившего Грегорику — он вонзился в землю глубоко, как снаряд.
Весна заставила меня выпотрошить тварь и исследовать дыхательную систему и содержимое желудка. Как и ожидалось, там нашлись куски мяса мокрицы.
— Но как же птеродактили ухитряются пожирать мокриц? Их когтей, пусть и острых, не хватит на то, чтобы расковырять хитиновый панцирь мокрицы. Голова-клюв слишком массивна, ей нельзя наносить сильные удары, когда тварь сидит на земле над добычей, — озадаченно почесал в затылке я.
— Возможно, тут работала социальная структура гнезда, — предположила Весна, увлечённо копаясь в склизких кишках летучей твари. Она тоже мигом перемазалась кровью и сейчас выглядела, как оголодавшая вампирка, дорвавшаяся, наконец, до трапезы. — Убивать и вскрывать панцири мокриц могла либо матка, либо панцирный клоп, а им оставалось только угощаться.
Остальные наши товарищи, пусть и с гадливым выражением на лицах, собрались вокруг, не в силах преодолеть любопытство. Герт быстро высек и раздул огонь под трупом матки, и тоже присоединился к нам. Кровожадная же отличница продолжала восхищаться:
— Чудеса! Мы наблюдаем теплокровных позвоночных с нормальными лёгкими вместо трахей. Никаких репродуктивных органов... вот здесь простая клоака, но нет ни яичников, ни семенников!
— Значит, они не смогут разлететься по всем сторонам света, свить себе гнезда и отложить яйца? Это обнадёживает, — мрачно пробормотал я, орудуя ножом.
— Нет, конечно, нет!.. — воскликнула Весна, и мечтательно продолжила: — Если взглянуть широко — это совершенно уникальный случай, когда одна и та же женская особь производит на свет одновременно членистоногих и позвоночных!..
— И выглядит она при этом довольно гнусно. Не стал бы знакомиться с такой 'красоткой'. Так, а это что за пузыри с какой-то мутной жидкостью?.. — потянув носом, я уверенно закончил: — Спирт.
— Да-да, вы правы... — Весна чуть ли не воткнулась носом в вывернутые наизнанку внутренности летучей твари, разглядывая два больших полупрозрачных пузыря. — Только здесь есть ещё и какой-то загуститель; обычный спирт более текучий.
— М-м-м, загуститель?.. Что-то я такое читал про зажигательные смеси, пироге́ли или этот, как там его — напалм... А!.. — вспомнил я. — Бензин или спирт загущают какими-то соединениями нафтеновых кислот, и тогда он становится липким и не стекает с того, что хочется поджечь, а прилипает к... хмм... этому самому объекту!
Принцесса с некоторым смущением одёрнула мундир, слегка подпалённый сзади, и прочистила горло:
— Гхм. Получается, эти летучие существа представляют собой именно зажигательные бомбы? Но ведь они загорались только после самоубийственного тарана, как мы видели. Не слишком ли расточительно? Ведь, хотя в гнезде их намного больше, чем панцирных клопов, мы с вами сумели перебить всех. И нельзя сказать, что их атаки были так уж страшны — клоп оказался гораздо опаснее. Два-три десятка птеродактилей — зачем же они нужны? Каково их предназначение?
— Тут, прежде всего, встаёт вопрос о том, для чего была создана вся эта система гнёзд в целом, — пустился я в рассуждения. — Мы уже говорили об этом в тоннеле, помните? Сомнительно, чтобы разработчики нацелились с помощью своих биологических конструктов атаковать враждебные государства. Представим, пусть даже такая матка появилась во вражеском тылу, в относительно безлюдном месте, нашла надёжное убежище и отложила яйца. Сколько времени потребуется, чтобы вырастить эдакого боевого клопа? Сколько сотен, если не тысяч, кормовых мокриц?..
— Весна упоминала про порядок чисел, предположив, что гнездо на плотине существовало около тринадцати лет, — вспомнила Грегорика. — Да, случись такое, скажем, в Либерии, местные жители наверняка заметили бы мокриц и подняли тревогу.
— Именно! А тогда даже и взрослый клоп не продержался бы долго — пара взводов национальной гвардии прикончила бы его из пушек или вызвала бы бронекавалерийские части... правда, нашим лёгким танкам пришлось бы нелегко. Но не в том дело! Эти гигантские насекомые способны захватывать территории только в отсутствие населения. Выглядит так, что задача разработчиков, скорее, состояла в том, чтобы не пускать посторонних на какую-то территорию, и уничтожать настырных пришельцев, пытающихся что-то разнюхать... А-а!!! — я с размаху хлопнул себя по лбу с такой силой, что Весна испуганно подскочила:
— Ч-что с вами, Золтан Святославич?.. Вас кто-то укусил?..
— ...Нет, я понял, что случилось с тем дирижаблем, о котором говорили Маркетта и Элиза! С тем, что погиб над Гардарикой в прошлом году!
— Правда? Не слышала об этом. Хотя, возможно, я просто не интересовалась, — задумчиво взялась за подбородок принцесса. — Но что вы имеете в виду? А... постойте... так вот в чем дело!..
Нахмурившись, Грегорика стукнула кулаком по ладони. Герт, заворожённо следивший за тем, как мы перебрасывались интеллектуальными мячиками озарений, нетерпеливо поторопил:
— Ну, так что там за ерунда?..
Вместо ответа я указал на отпрепарированную голову птеродактиля. Коническая, с достаточно толстыми костяными рёбрами, она подозрительно напоминала огромный наконечник копья.
— Вспомните, как твари пикировали, вонзались в преграду и взрывались. Это не просто биоконструкты — это живое противовоздушное оружие!
— И совершенно ужасное! — поддержала меня Грегорика. — Представьте, как стая этих созданий нападает на дирижабль! От них просто не будет спасения...
Перед моим внутренним взором уже возникла жуткая картина — пробитый во многих местах, пылающий дирижабль над мрачными лесами опустевшего континента, населённого чудовищами. Даже если летающий корабль наполнен гелием, а не водородом, как делалось ещё совсем недавно, никакая внешняя обшивка не выдержит такого пожара, что уж говорить про шёлковые газовые мешки! Одних пробоин от врезающихся с пикирования живых снарядов уже хватило бы, чтобы выпустить газ наружу и серьёзно повредить конструкцию дирижабля, перебив тонкие, но испытывающие большую нагрузку стрингеры и шпангоуты.
— Вот почему они продули на домашнем поле — птеродактили попросту не предназначены драться против мелких и шустрых целей вроде нас! Это принцесса может мгновенно отпрыгнуть на два с половиной ярда, а летящий на относительно небольшой высоте неповоротливый дирижабль в такой ситуации обречён!
Грегорика не обратила внимания на чрезмерно личностный пример — её мысли уже занял следующий вопрос:
— Постойте... получается, такой опасности подвергался и 'Олимпик'?.. Но ведь он совершил множество кругосветных путешествий, почему раньше ни разу не произошло ничего такого? Почему никто ничего не видел?..
— Объяснение очень простое — маршрут впервые был проложен в северной части континента. Стандартный путь пролегал намного дальше к югу, над Константинополем и южнее Арарата — там погодные условия намного лучше, но и интересных технических объектов — кот наплакал. Я специально проверил ещё перед началом вояжа.
— Но все равно, получается, что катастрофа могла произойти и без Кёмница?.. — принцесса в ужасе схватилась за голову. — О боже, только представьте себе, что случилось бы, если бы эти твари атаковали 'Олимпик' с огромным количеством людей на борту?!.
— Давайте лучше не будем ничего представлять, — быстро перебил я. — Замечательно, если тот вариант катастрофы, который выкинул нас в этих пустошах, оказался не самым страшным, но важнее подумать о будущем. Вы говорили, что дирижабли спасательного отряда под командованием лорда Магнуса Болейна направляются в Оппау? Надеюсь, сейчас они ещё над Атлантикой, но что случится, когда они окажутся здесь?..
Лицо Грегорики стало белым. Глаза расширились, словно перед ними уже возникли чудовищные картины грандиозных авиационных катастроф. Она взволнованно воскликнула:
— ...Боже мой! Нужно предупредить его как можно скорее! Получается, сейчас об этой опасности не знает никто, кроме нас. Хильда, мы можем использовать танковую радиостанцию?
Телохранительница почему-то вздрогнула, точно её оторвали от мыслей о чем-то ином. Она помедлила, затем покачала головой:
— На танке стоит коротковолновая радиостанция 'Норд ТК'. Дальность в телеграфном режиме не более 70 километров.
— Со штатной антенной, — подняла палец Весна. Ну да, наша отличница отлично разбирается в радиотехнике! — Если развернуть гибкую антенну на каком-то высоком объекте и правильно сориентировать, а также передавать ночью, то расстояние можно увеличить во много-много раз. Кроме того, если работать на фиксированной частоте, и сузить спектр передатчика при помощи кварцев, то можно добиться ещё большего увеличения дальности связи...
— А на каком расстоянии может сейчас находиться эскадра? — вмешался я. — Мне кажется, этого все равно не хватит.
Весна задумалась буквально на секунду, после чего уверенно выдала:
— Максимальная скорость 'Олимпика' составляла 120 километров в час...
— М-м-м... примерно 75миль, — кивнул я.
— Средняя получается около 100. Если принять это значение, то за сутки эскадра покроет 2400 километров. От Франклина до Берлина 6700 километров, значит, им потребуется минимум трое суток, чтобы добраться сюда.
— Благодарю, Весна, что бы мы делали без вас! — кивнул я, и, не обращая внимания на то, как вдруг заалелись её щеки, продолжил: — Тогда вопрос: когда примерно могла стартовать эскадра? Подготовить отряд кораблей к дальнему походу — дело не минутное. Однако сегодня... а кстати, какое сегодня число?..
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
