Пепел сгорающих душ

— Я никуда не пойду с вами! Я призову аагира и вернусь к императору! — Викаима резко вскинула к небу руки.

Хеан криво усмехнулся. Аагира? Находясь в Бездне, за запертым Барьером? Ну-ну. Или она до сих пор не поняла, куда попала?

Тем временем девушка опустилась на колени и что-то забормотала себе под нос. Ловцу уже доводилось видеть, как призывают светлых ящеров. И он прекрасно знал, что это требует очень много сил, а Викаима и так едва держалась на ногах.

Тяжело опираясь на посох, он приблизился на несколько шагов. Викаима не заметила этого. Глаза ее были закрыты, а сама она слегка покачивалась из стороны в сторону, впадая в транс.

— Прекрати. Ты не пробьешь Барьер.

Но девушка его уже не слышала. На кончиках ее пальцев загорелись крошечные огоньки. Зарождавшийся в них мерцающий свет пополз вверх по рукам, окутывая их тонким флером.

"Она не может отсюда воззвать к своей богине... — в мыслях шальры сквозило неприкрытое недоумение. — Она всего лишь послушница. Как же?.."

Свечение набирало силу, распространяясь по всему телу и образуя кокон. Сначала полупрозрачный, он медленно начал мутнеть, становясь похожим на драгоценное рехское стекло. Серебристые искры призрачными рыбками сновали сквозь флер, то выныривая наружу, то бесследно растворяясь в дымчатой субстанции.

Хеан сделал еще шаг и остановился.

"Почему ты медлишь? — прошелестела птица. - Если это не остановить, она будет не в состоянии идти..."

— А если у девчонки получится? — одними губами произнес ловец, опасливо косясь на костяного тигра. — Ты ведь знаешь, я ее выбрал не случайно...

"Мы в Бездне. Только ребенок станет надеяться на такое запредельное чудо".

Хеан лишь досадливо отмахнулся. То, что послушнице удалось войти в транс, само по себе чудо. Как и то, что ее силы проснулись в этом мертвом месте. Почему бы не дать девчонке шанс? Конечно же, послушница хочет убежать одна, но если ей удастся призвать аагира...

Монстр, до того замерший неподвижной статуей из белой

кости, издал низкий рык и стремительно помчался на коленопреклоненную

послушницу. Хеан не успел даже дернуться, как тигр настиг девушку и

прыгнул ей на спину, целясь зубами в незащищенную шею.  

Шальра рванулась вверх, но ловец спохватился слишком поздно... Он уже готов был увидеть, как брызнет из перекушенной вены алый фонтан, когда невидимая рука отбросила костяного монстра прочь, как нашкодившего котенка. С тоскливым воем тигр закувыркался в воздухе и с грохотом рухнул вниз. По серому льду побежала сеть рваных трещин.

А из сомкнутых рук девушки рванулся в низкое небо ослепительный сноп света.

На миг, томительно краткий миг Хеан успел поверить в несбыточное — что послушнице удалось проникнуть сквозь Барьер и призвать аагиров. Но свет раскрылся над их головами серебристым цветком и бессильными каплями покатился вниз, на мертвую землю. В тонком кружеве Барьера не возникло ни единой прорехи.

Светлая богиня не слышит тех, кто попал в Бездну. Здесь начинается власть другого бога.

ГЛАВА 8

Викаима в очередной раз споткнулась, попав ногой в незамеченную щель, и едва не упала. Связанные за спиной руки противно ныли, отвлекая от петляющей среди скал тропы. Впрочем, сердце болело куда сильнее.

Как только она могла повести себя столь постыдным образом?! Да разве так поступила бы на ее месте любая другая жрица? Ее выбрали, ее одну из сотен других... Сочли достойной, чтобы она представляла Аэлеру перед лицом ловцов. Доверили участвовать в восстановлении Барьера, защищающего все живое! А она чуть не разрушила его собственными руками! Викаима до крови прокусила губу... То есть, конечно, вряд ли ее слабые потуги нанесли бы Барьеру сколь-либо существенный вред, но сама попытка... Любая нормальная жрица скорее выпила бы сок алайи, чем даже помыслила о подобном.

Да как только в ее голове родилась мысль призвать аагира? Неужели она забыла, что только удостоенные носить зеленую ветвь имеют на это право? Викаима расстроенно слизнула с губы солоноватые капли и вздохнула... Мало ли что она знает формулу призыва! Все равно не по праву: подсмотрела тайком в книгах, которые ей читать никто не разрешал.

Викаима оторвала взгляд от узкой тропы и пару мгновений изучала спину медленно ковыляющего впереди Одиннадцатого. Его одежда потеряла первоначальную белизну, покрывшись пылью и кровью, кое-где зияли неаккуратные прорехи.

Девушка вздохнула еще раз. Даже если ловец не соврал! Даже если император действительно продал ее душу... Что такое ее душа по сравнению с жизнями всех обитателей империи? Она радоваться должна, что принесет такую пользу... А она... Неудивительно, что ее до сих пор не посвятили. Почему она все время ведет себя столь дурацким образом? Неужели жрец, когда-то остановивший на ней свой выбор, все-таки ошибся?

Звон серебра...

Два аагира изгибают чешуйчатые шеи и косятся на безоблачное небо. Ящеры слишком молоды и еще не позабыли, что когда-то могли летать. Сейчас крылья у них обрезаны, а гибкие тела опутаны ремешками упряжи, украшенной серебром. Серебряный же узор вьется по дверцам крытой повозки, сплетаясь в виде веток остролиста. Солнце отражается в начищенном до блеска металле и разбегается по земле яркими сполохами. Когда повозка едет, кажется, что остролист качается на ветру. Сейчас рисунок замер, застыл в совершенной неподвижности...

— Ваша дочь согласна? — шелестит сухой травой голос жреца.

— Не дочь... племянница... от сводной сестры... Та померла уж лет пять как... Вот мы ее и приютили... — Этот голос знаком. Обычно усталый и холодный, сейчас он дрожит от волнения, которое невозможно унять.

— Она согласна? — безучастно повторяет свой вопрос жрец.

— Конечно же! — неприкрытое удивление. Кто бы не согласился? Быть жрицей богини Жизни — великая честь. Разве может сравниться с такой судьбой прозябание в бедной деревушке? — Но... ее внешность... — Решается он обратить внимание своего собеседника. Вдруг тот не заметил, не рассмотрел, что под слоем пыли слишком смуглая кожа, слишком темные глаза, слишком курчавые волосы... Неподобающая внешность для жрицы Храма Аэлеры. А он слишком честен, чтобы не сказать об этом.

Жрец лишь небрежно отмахивается худой рукой. Мелькают зеленые листья.

— Я чувствую, что у нее есть дар. Внешность — не более чем оболочка. Главное — то, что внутри. Истинная суть.

Мужчина послушно кивает. Он не понимает своего собеседника, но теперь уверен — девочку не отправят домой, когда отмоют и разглядят получше.

Жрец развязывает кошелек и опрокидывает его над дрожащими ладонями крестьянина. Звон серебра. Монеты льются сверкающим ручейком, бликуя на солнце. Идеально круглые, полновесные, без единого изъяна. Изящный контур листка остролиста на протянутой руке — Храм Аэлеры имеет право чеканить собственную монету, и она ценится куда выше имперских денег.

Серебряная струйка иссякла, холодной лужицей растеклась в чужих руках. Двадцать монет. Щедро, невероятно щедро. Но Светлая богиня всегда с лихвой награждает тех, кто сумел воспитать достойных.

Жрец берет ее за руку. От его одежды пахнет черемухой, а пальцы у него холодные, как подтаявшие ледышки. Внутри возка темно: солнцу трудно пробраться сквозь густую вязь решеток. Аагиры трогаются плавно, едва заметно. Но дорога плохая, и повозку трясет. Бьются друг о друга окованные металлом дверцы.

Звон серебра...

Погрузившись в воспоминания, Викаима не заметила, как невольно ускорила шаг и налетела на ловца, сбивая его с ног и падая сама. Лишенная насеста шальра с резким клекотом взмыла в воздух. Хеан громко выругался, заставив девушку покраснеть.

Темные скалы отозвались легким эхом. Замерший впереди скелет тигра стремительно развернулся, зеленоватые искры взметнулись вокруг костей в бешеной круговерти.

"Тиш-ш-ше!" — прорвались в сознание девушки чужие мысли. Викаима нервно сглотнула: мертвый зверь пугал ее. Интуиция подсказывала, что перед ней враг, и враг опасный. Вот только Хеан и слушать не пожелал о ее тревогах.

— Я же случайно... — пробормотала она, неуклюже стараясь подняться. Ноги скользили на обледеневших камнях, а связанные за спиной руки мешали удержать равновесие. — Если бы вы меня освободили... — начала девушка и тут же осеклась, встретив полный бешенства взгляд ловца.

Конечно же, он не станет этого делать. Да и кто бы стал? Она уже успела продемонстрировать, какую опасность может представлять, оставленная на свободе...

Викаима снова куснула губу. Так опозориться... Даже если она поклянется, это вряд ли что-то изменит.

— И долго ты намерена так стоять? — раздраженно поинтересовался ловец.

— Я просто задумалась! Я уже иду!

"Тише, иначе я..." — Монстр угрожающе клацнул зубами.

— Но я и так говорю тихо! — не выдержала девушка. — Да и нет тут никого!

— Иди вперед, — прервал ловец ее спор с мертвым чудовищем. Вернувшаяся на его плечо шальра сверлила Викаиму своими странными глазами, больше похожими на свежие раны. Девушка поежилась и отвернулась, начав старательно разглядывать камни внизу. Те не представляли собой ничего интересного, но хотя бы не пугали ее. Обычный камень, мертвый на много локтей вниз — она не чувствовала даже привычных отголосков силы.

Костяной монстр впереди двигался ровно и неутомимо, будто механическая игрушка. Тропа становилась все уже и уже, сжимаемая тисками рвущихся в небо черных скал, кое-где отполированных неведомой рукой до зеркального блеска. Но вместо живых людей это зеркало отражало лишь смазанные серые тени, и девушка старалась не вглядываться.

Время от времени скалы сходились над их головами, образуя странные арки. Проходя под ними, Викаима непроизвольно ускоряла шаг и втягивала голову в плечи: ей казалось, что достаточно одного сильного дуновения, и неустойчивая конструкция обрушится, погребая под собой неосторожных путников.

Танец болотных огней на костях мертвого монстра тоже вызывал озноб. Девушка пыталась смотреть только вниз, на петляющую тропу. И едва не споткнулась снова, когда тигр вдруг замер, как вкопанный, и зашипел, порождая странное эхо.

Скалы зашевелились, расползаясь в стороны. По зеркальным граням побежала ажурная вязь ледяных узоров, образуя пушистую бахрому. Взметнулся мокрыми щупальцами туман, в мгновение ока затопив все вокруг мутной взвесью.

А когда туман осел, она увидела демонов. Они почти сливались со скалами: странного покроя одежда и чешуйчатая кожа были черно-серыми, как отраженные в каменных зеркалах тени. Их выдавали лишь удлиненные к висками узкие красные глаза.

Когда эти глаза уставились на Викаиму, она едва сдержала крик. Из наполненных кипящей лавой расселин сочилась смерть — истинная, первородная сила Киренха.

Костяной тигр метнулся в сторону и стремительным прыжком взлетел на отвесную скалу.

— Стой! Ты обещал мне помощь! — крикнул ему вслед Хеан.

Монстр на миг обернулся и снова продолжил карабкаться вверх, цепляясь когтями за малейшие неровности камня.

"Ты еще не выполнил свою часть сделки. И значит, каждый сам за себя", — донеслось до Викаимы эхо чужих мыслей.

Один из демонов повернул голову, следя за перемещениями тигра.

— Поймать? — с небрежной ленцой полюбопытствовал он.

— Не стоит, — возразил ему второй. — Хелланы вышли из-под контроля. Нет сомнений, и этот тоже безумен. Только зря потратим силы. Дважды мертвые не нужны нам.

— Кто вы? — хмуро спросил ловец, переключая внимание на демонов. — И зачем все это представление? Неужели вы полагаете, что меня можно напугать какой-то пространственной иллюзией?

— Нам так захотелось. — Один из демонов шагнул вперед, искривляя рот в подобии улыбки. У Викаимы по спине пробежала волна озноба. — Решили произвести наилучшее впечатление на дорогих гостей.

— У меня нет желания становиться вашим гостем.

— А мы думаем, что есть, — улыбка демона стала еще омерзительнее.

— Значит, вы ошибаетесь! — зло отрезал Хеан. — Или вы тоже решили нарушить договор?

— Договор? — Демон неторопливо вытащил из складок одежды прозрачный шарик. — Какой еще договор? Никогда о подобном не слышал... — И чешуйчатые пальцы с хрустом раздавили сферу.

В воздухе запахло гарью и смрадом. Глаза заслезились, стало трудно дышать. Тропа дрогнула, как натянутая струна, и ушла из-под ног. Викаима пошатнулась и неловко повалилась на колени, не сумев сохранить равновесие.

Девушка не сразу заметила, что Хеан тоже упал, но, в отличие от нее, так и остался лежать на камнях, не делая попыток подняться. А рядом с ловцом, беспомощно раскинув белые крылья, распласталась на тропе шальра.

— Ну надо же! Как интересно... — протянул демон, рассматривая Викаиму. Быстрое движение — и его рука уже сомкнулась на запястье девушки. — Метка Аэлеры? — Острый коготь царапнул по тыльной стороне ее ладони, повторяя контуры рисунка. — Но не жрица, раз ты все еще жива... Впрочем, даже такой метки более чем достаточно, — Он широко ухмыльнулся, обнажив длинные клыки. — Реххас будет в восторге. Подобного улова у нас давно не случалось.

— А что с птицей? — другой демон небрежным жестом поднял шальру. — Это что, его любимчик? У живых такие странные привычки...

— Какой прок от птицы? Вот еще, возиться со всякой мелочью. Сверни шею и пойдем! — Жесткие пальцы рванули Викаиму за собой.

ГЛАВА 9

Усыпанное звездами небо дарило иллюзию свободы. Решетка, преграждавшая к нему путь, казалась чисто символической: тонкое, не толще волоса, сплетение черных нитей. Но от земли до нее было больше шести человеческих ростов, а идеально гладкие стены, охватывавшие пленника широким кольцом, не давали возможности подняться даже на один.

Ловец раздраженно прошел вдоль изгибающейся стены, проводя по ней рукой. Нет... Ни выбоины, ни трещины, ни скола — неведомая сила будто расплавила горы, а затем отлила из них каменный цилиндр. Двери Хеан не видел.

"Остановись... — колючими комками перекатились в сознании ловца мысли шальры. — Ты лишь доведешь себя до изнеможения".

— Отсюда должен быть выход. Жаль, что ты не помнишь, как мы сюда попали.

"Я не могу противостоять их магии, и с этим ничего не поделать".

— Знаю, — он резко остановился, едва не поскользнувшись на затянутом коркой льда земляном полу.

Шальра неуверенно переступила лапами и замерла. Изломанные крылья бесполезной тряпкой мазнули по земле.

Ловец скрипнул зубами. Чужая боль скручивала внутренности, не давая нормально думать.

— Зачем демоны это сделали? Не могли они не понимать...

"Почему нет? Ведь в договоре это не прописано, а после установки Барьера прошло неисчислимо огромное количество лет".

— Я думал, время течет здесь медленнее, чем снаружи, — возразил Хеан.

"Точно неизвестно. Еще никому из живых не довелось пробыть здесь так долго, чтобы рассчитать. Но у тебя есть уникальный шанс раскрыть эту тайну, — саркастически заметила шальра. — И унести ее с собой в могилу".

— Не вижу ничего смешного, — Хеан раздраженно ударил кулаком по гладкой стене. Рука соскользнула, словно прошлась по смазанной маслом поверхности. — Я выберусь отсюда. Тем более что демоны не убили ни меня, ни тебя. Значит, им что-то нужно.